Глава 15. Из князи в грязи
Свадьба с Ирис была организованна тайно. Самые близкие мне люди, члены правительства и родственники приехали на исконные земли карогов, на которых они кочевали тысячелетиями. Они находились к востоку от проклятых земель Ульвии и Зола, недалеко от условных границ с кочевьями номадов. Сам Балутрак не смог посетить торжество но прислал своего брата Галдантура.
По старинному обычаю карогов церемония бракосочетания началась с омовения мною ног родителей, в моем случае отца невесты – Заруна. Затем он, в знак принятия меня в семью, порезал мне и себе ладони и нацедил в золотую чашку. Нарочито торжественно перемешивая содержимое, Зарун объявил, что теперь берет меня в свою семью. Кровь после этого окропила древнюю землю карогов.
Далее, опять таки по традициям племени, Зарун передал мне семейную реликвию – золотой медальон, на котором изображен барс в знак того, что теперь Ирис принадлежит мне. Чарку с зирики отпили каждый из семьи по глотку. Затем состоялось праздничное застолье, где друзья и товарищи говорили заздравные тосты, дарили подарки, шутили и танцевали. На самом закате гости продолжили праздновать, а я, усадив Ирис на своего коня, должен был провести первую брачную ночь в пустынной тундре, опять-таки по древним традициям племени.
Что и говорить, как мы с любимой просто трепетали от восторга. Красный от волнения и обжигающего сердце пламенного счастья, я совершал обряды на чистом автомате. Самый радостный день в моей жизни прошел словно в тумане, слова гостей расплывались в сознании, было трудно дышать, а события застолья мелькали как кадры кинопленки. Мы всё торжество крепко сжимали ладони друг друга, будто пытались слиться воедино руками.
Первая брачная ночь была великолепна! Океан эмоций, водопады нежности, буря чувств. Мы уснули на лоне природы, после изумительного праздника любви.
Но вот пробуждение было очень болезненным. Ныла голова, которая явно приняла на себя удар чьих-то сапог. На голову был накинут грубый мешок из-под зерна. Вокруг было сыро и темно. Казалось, еще недавно запах волос Ирис ласкал мои ноздри, а сейчас смрад чего-то гнилого вызывал приступы тошноты. Ирис! Я еще приходил в себя, а мысль о любимой болезненным нервом пробила сквозь тело.
Я попытался встать, но руки и ноги были связаны. Стал кричать, но изо рта лишь вырвался жалкий стон. Мгновение назад Ирис была рядом, а теперь…
Страх, что что-то случилось с любимой обжог лавой сознание. Когда нет никаких отношений, нет ответственности за любимую, за семью, не страшно за себя. Влезаешь в драки, в разные приключения, решаешься на авантюры. А когда обзаводишься семьей уже появляется страх за нее. Именно поэтому авантюристы, рубаха-парни, уличные бойцы и бандиты, отпетые и бесстрашные войны становятся более осторожными.
Чувство бессильной злобы сотрясало организм. Я находился неизвестно где, и не знал, что же стало с моей Ирис. Ярость, отчаяние, гнев, злоба буквально распирали меня. Еще эта боль по всему телу, а в голове вообще как будто штопор вкрутили.
Пардалис. Что же сейчас там творится? То, что я кропотливо выстраивал рушилось. Как поведут без меня Зарун, Антонир и Пурьгорь, как будут вести себя мои друзья и приближенные, что предпримет армия, дворцовая знать, поместные аристократы, жители и умоправители новоприсоединенных территорий, темные и деструктивные силы внутри, что желают развала и разрушения баронства, внешние злопыхатели для которых я наглый раздражающий прыщ. Возможно имело место предательство со стороны кого-то близкого. Столько мыслей! Они воронами кружили в моей голове, через облака боли пикируя на пульсирующую поверхность мозга.
Но, вероятно, именно внешние силы, скорее всего и стали бенефициарами похищения меня и Ирис. Ирис! В первую очередь надо было успокоиться, взять себя в руки и подумать. Выхода нет только когда не бьется сердце, а пока оно стучит в груди выход есть из любой ситуации.
Я аккумулировал доступную информацию от органов чувств. Воняло дико смрадно. Это говорило что я находился в месте, где вокруг все гниет. Я лежал, даже через крупноячеистый мешок было видно, что царил полный мрак. Сырость отчетливо чувствовалась в воздухе. Уши доносили, скорее всего, мерную работу металлургических мехов, разгоняющих огромные массы воздуха.
Пошарив связанными руками, ничего не обнаружил в приделах досягаемости. Медленно двигаясь назад, обшаривал пространство поверхности, на которой лежал, в поисках чего либо подручного, чтоб помогло снять узы. Таким образом наткнулся на что-то мягкое и мокрое.
От ужаса все волоски на моем теле привстали. Это было окровавленное женское тело. Оно не подавало признаков жизни. Я чуть сознание не потерял от нахлынувших чувств. Ирис!
Я начал её энергично ощупывать в поисках признаков жизни. Их не было. Тело было полностью бездыханным. Еще более ужасным было то, что на нем полностью отсутствовала одежда. Поиздевались перед смертью, гады! Поток чувств был водопадом горя.
Но, продолжая ощупывать девушку обнаружил некоторые несоответствия по фигуре, форме головы и строению частей тела. Мы хоть были близки всего одну ночь, но уж глазам, а особенно мечтам я давал волю. Зародившаяся надежда, что это не Ирис, подтверждалась более густыми длинными волосами, характерными для более южных народов.
Там же в волосах я нашел заколку. Изрядно повозившись с крепким узлом, мне удалось распутать путы на руках, на ногах и снять мешок с головы.
То, что я увидел мне очень сильно не понравилось. Хотя вокруг царил полный мрак, можно было различать очертания предметов. Ни потолка ни стен у помещения не видно. Скорее всего это либо большая пещера, либо огромный зал. Сколько хватало глаз на поверхности валялись трупы голых женщин. Они были разной степени разложения. Но самое главное, части тел были кем то откушены. Это наводило на нехорошие мысли.
Где-то высоко открылся люк и внутрь помещения полился свет. Следом с высоты полетело еще одно женское тело. Странно, что все девушки были молоды и красивы. Как только тело плюхнулось, металлургические мехи, или то, что ими мне казалось приостановили работу.
Я понял, что нечто живое, притом очень огромное находится сейчас где-то там, в темноте. Перекушенные пополам тела девушек недвусмысленно говорили о размерах пасти чудовища. Медленно и осторожно я вполз в кучу смрадных тел, пытаясь спрятаться как можно глубже. Тошнота душила спазмами, но ощущение неминуемой смертельной опасности витало в воздухе.
Затаившись я разглядел в полумраке нечто страшное. Морда ужасного создания была не похожа ни на что. Складки кожного покрова усеивали все пространство около рта. На этих складках росли отвратительные прыщи или бородавки, над ртом виднелся один глаз. Большой, горящий злобой, он как сканером пронизывал округу в поисках прервавшего его сон объекта.
Еще между отвратительных складок над ртом работал целый гейзер слизи. Видимо, заросшие слоями кожи дыхательные отверстия пробивались с большим трудом. Эта фантасмагорическая харя жадно втягивала воздух, после орошения всего вокруг своей слизью.
Но страшнее всего шея. Длинная, уходящая в темноту шея. Тела я так и не увидел и всматривался, пока не обнаружил еще одну харю. На грани видимости увидел её сбоку. Вполне вероятно, что существует и еще несколько таких. Вполне возможно, что я имею дело с своеобразным змеем-горынычем, головы которого растут из одного тела.
Нужно было срочно каким-то образом выбираться. Вариантов – не густо. Помещение было скорее гигантским подвалом гигантского сооружения. Что то типа пещеры. Сколько не вглядывался, ничего типа лестницы не увидел.
Тем временем харя на длинной массивной шее приблизилась к куче, в которую удалось заползти мне. Я задержал дыхание, хотя назойливые жирные мухи облепили меня, а гниющие кишки вызывали рвоту. Орошая все вокруг своими соплями харя принюхалась, но пролетела мимо. Наткнувшись на недавно скинутое тело, принялось смачно чавкать.
"Свеженькое любит, падла" – подумал я.
Вторая харя также подлетела и тоже принялась грузно сопеть. Показалась и третья, но видя, что пир в самом разгаре ретировалась.
Я стал пробираться в противоположном направлении от места скопления отвратительных тварей, надеясь, что их количество ограничивается видимыми тремя. Очень старался не шуметь, но прощупывал головы жертв в поисках заколок.
Пробираясь сквозь завалы уже сгнивших тел, я все-таки добрался до стены. Мои похитители, кто бы они не были, надеялись на мою быструю смерть в пасти ужасных чудовищ, но видимо хари не отреагировали должным образом на падение моего тела. Либо сильно спали, либо были сыты, либо привыкли к женским телам. Я упорно гнал от себя мысли, что Ирис скинули со мной. Идеальным вариантом было бы то, что ей удалось спастись ночью там, в степи.
Стена оказалась скалистой породой. Я стал ползти вдоль нее, надеясь отыскать выход, пока не уперся в что-то мягкое. Посмотрев наверх, я обомлел. Огромный бочкообразный организм, был телом этих голов. Он буквально был частью стены выдаваясь в помещение метров на пять в длину и высоту. И шей торчало четыре. Значит где-то бродит еще одна харя.
От ужаса я немного опешил. Вот сейчас все четыре головы этого змея-горыныча могут раздавить "блоху" решившую нагло подобраться к телу монстра.
Было слышно как куски пищи двигаются по горлу, как стучит сердце. Стоп, сердце! Можно убить это чудовище? Не в этот раз. Из содержимого моих карманов были только женские заколки.
Зато при осмотре туловища чудовища была обнаружена странная конструкция, что типа клетки, куда был посажен монстр. Притом "приручили" его очень давно, когда он был маленький. Атрофированные и отмершие лапы торчали из-под грузного тела, а клетка из правильной прямоугольной формы превратилась в обтягивающую майку.
Чтобы головы чудовища не могли попасть в люк в потолке, рядом были расположены параллельные полу прутья, от края до края, не позволявшие шеям разгибаться до определенного градуса. Именно по ним и предстояло мне совершать чудеса эквилибристики, чтобы попасть в этот самый люк.
Очень осторожно, нежно как к маленькому ребенку, я дотронулся до клетки, превратившуюся в майку для чудовища. Практически на носочках я стал подниматься по стальным прутьям, стараясь не задеть тела. Хари отобедав несколькими телами (видимо "свежачка" им оказалось недостаточно) улеглись снова спать, и я снова услышал как работают "металлургические мехи".
На грани потери равновесия я все же добрался по прутьям до заветного люка в потолке. Сегодня удача была на моей стороне, так что я не побеспокоил уродливое создание. Теперь оставался вопрос. А что там за этим люком? Есть ли охрана? Не выпнут ли меня обратно на корм этой твари?
Оказалось что люк закрыт снаружи, причем очень крепко. Мощные дубовые доски были усилены металлической обивкой. Все мои усилия приподнять люк, ни на миллиметр не приподнимали его.
Оставалась ждать, когда его откроют, скидывая очередную жертву, чтобы как-то попытаться выбраться. Судя по свежести жертв, делается это как минимум несколько раз в день. Что за извращенный садист это делает, очень хотелось выяснить. Ведь девушки были в самом расцвете сил, красивые и статные. Ну точно какой-то упивающийся властью маньяк, коих хватало в истории Земли.
Хари до него не доставали из-за ограниченного движения шей, но позиция была крайне неудобна для ожидания. Полувися, я чувствовал как затекали ноги, доставая только носочками до опор. Но делать было нечего, нужно было терпеть до открытия люка.
Я прождал очень долго, не менее пары часов. От неудобства половину тела кололо тысячами иголок, но безвыходная ситуация заставляла терпеть. Мирно посапывали хари в ожидании очередной кормежки свежатиной.
Я чуть было не пропустил внезапно раскрывшийся люк. По звукам двое волокли к краю очередное тело. Когда появились первые обнаженные части мертвой девушки я резко просунул руку в отверстие, метясь в область руки девушки. Обычно именно за них берутся, когда волокут тело.
Так и есть! Ухватившись за массивное волосатое запястье, я что есть силы рванул его вниз. Тело мертвой девушки повисло вниз головой удерживаемое вторым носильщиком, а моя жертва, поскользнувшись, распростерлось в проеме люка, цепляясь рукой и ногами за спасительные края.
– Самир, вот ты неуклюжий мешок с дерьмом. Опять поскользнулся, – заворчал коллега упавшего. – Может стоит скинуть тебя, дабы мне поставили в напарники более ловкого?
Но Самир уже не смог ответить. Расчетливым ударом в трахею я сначала лишил его голоса, а затем и вырубил его заколкой в висок. Женское тело все же полетело вниз. А напарник решил помочь Самиру и попытался его поднять. И тут же два мясника полетели следом за ней, на пиршество харь.
С трудом ворочая затекшими суставами, я выбрался из люка. Лишь бы никого там не было, потому что борьба с Самиром и его напарником отняла последние силы. Закрыв люк, я первым делом осмотрелся. Я находился в широком коридоре, вырубленном в скале. На стенах горели свечи, отбрасывая мрачные тени на своды коридора.
Коридор был сквозной и метров через тридцать разветвлялся направо и налево. Я ощутил дуновение ветра, значит недалеко выход или окно, что давало надежду на скорое освобождение.
Я осторожно пробирался по кровавому следу, оставленной волочимым телом. Высохшие следы, ошметками усеивавшие пол, говорили, что проторенной дорогой здесь пронесли десятки тел. Подтверждая мысли ранее, создавалось впечатление, что это подвал гигантского здания, что-то типа дворца или замка.
Кровавые следы вели за массивную дверь в конце коридора. Через щель лился свет и слышны были звуки разговоров. Мило болтали четыре воина, которые стояли возле большой квадратной железной коробки в стене, гранью не меньше двух метров. Она напоминала строительный или медицинский лифт, только без дверей.
Солдаты были одеты в какую-то странную форму. Кирасы синего цвета с тремя вишенками на груди. Прямо как на шкафчиках в детском саду. Плотные кожаные рубахи под кирасой служили дополнительной защитой. Шлемы защищали не только голову, но и шею от коляще-рубящих ударов. Кожаные штаны больше походили на шаровары, чем на облегающие брюки. Умно. Не только спасали от жары, создавая воздушные карманы, но обеспечивали дополнительные складки при рубящих ударах. Плотная обувь выглядела очень надежно для дальних похождений. Из оружия были два мушкета, которые висели на массивном поясе, кинжал и меч, больше похожий на саблю. В общем воины создавали впечатление элитных бойцов, хорошо экипированных и вооруженных.
Но идентификация принадлежности к какой либо стране пока не представлялась возможной. Единственное, что можно было сказать, что эти парни были представителями южных народов. Драманская империя, Альмиурская деспотия, Аранейская конфедерация или другие державы?
– Ну где эти два олуха? – один из солдат повернулся к двери, сквозь щель которой смотрел я. Проклятье! Они ждали этих мясников и точно хватятся их отсутствию.
– Да наверно любят друг друга, пользуясь свободной минуткой, – заезженная шутка нашла отклик в недалеком солдатском уме, и в помещении раздался басовитый смех.
Я быстро нырнул в тень, заметив что отсмеявшиеся солдаты все же выдвинулись к двери. Судорожно высматривая выход я наткнулся на низкий лаз, видимо служивший вентиляцией. Быстро заползая туда, я за спиной услышал:
– Фатим, Самир! Эй вы двое, голых девок рассматривать некогда, мы уже должны быть наверху.
Отверстие действительно было вентиляционным. Оно выходило в вертикальную трубу, которая поднималась на десятки метров вверх. Увидев вдалеке голубое небо, пусть и весьма далеко, я воспрянул духом. Ползти вверх по гладкой, покрытой мелкими капельками конденсата трубе нечего было бы и думать.
Глава 16. Цитадель
Позади поднялся нехилый кипиш. Солдаты – не дураки, смогли прикинуть дважды два, а именно – исчезновение сразу двух носильщиков в яме с чудовищем, куда ранее забросили пленника, притом живого. Надеялись, что от ужаса он будет страдать и обливаться слезами. А он взял и вылез, убив сразу двух человек. Вентиляция будет первым местом, где может прятаться преступник, поэтому ни капли недооценивая умственные способности солдат, я бросился со всей прытью по коммуникациям этой замысловатой системы. Диаметр отверстия как то без всякой логики расширялся или сужался, так, что мне светила угроза застрять в одном из них.
Я передвигался навстречу потоку воздуха, разумно надеясь оказаться у источника его появления. Но разветвления ставили меня в тупик при выборе пути дальнейшего движения.
Сзади слышалась отдалённая возня. Не надо быть семь пядей во лбу, чтобы понять – преследователи, зная строение здания и его вентиляционные ходы, запросто заблокируют все выходы. А то и сделают еще хуже – пустят какую-нибудь отраву.
Запахло едой, и я решил ползти на этот запах. Через кухню почему-то мне казалось легче было покинуть здание. На самом деле мне понравилась определенность точки куда я смогу попасть, а не блуждание по лабиринтам непонятной системы.
Через примерно бесчисленное количество разветвлений я попал на кухню. Через отверстие в стене возле потолка, которое одновременно служило и тайником и полкой для приправ я увидел огромное помещение усеянное столами, жаровнями, казанами, печами, корзинами и шкафами. Бегали смуглые и потные повара и поварихи. Стояла умопомрачительная жара и весь горячий воздух шел в отверстия вентиляции. Запах стоял чуть лучше, чем в обиталище ужасных харь. Сами по себе может блюда и пахли приятно, но смесь этого амбре из жареной рыбы, печеного мяса, маринованных овощей, разделанного ягненка, вареных яиц, нарезанного сыра, очищенного чеснока и прочего непонятно чего, многократно усиленная горячим воздухом была, мягко говоря, отталкивающей.
Если бы я вывалился сейчас, то поднялся бы крик, и со всей округи набежала бы стража. Нужно было как-то отвлечь эту потную братию. Причем побыстрее, пока я не сварился и мясо не отделилось от костей.
Среди предметов тайника-полки был небольшой сосуд с растительным маслом. Я незаметно подкинул его в одну и печей поблизости, где рядом не было никого. Для этого пришлось сильно извернуться, но я все же попал.
Вспыхнуло пламя, перекинувшись на соседний стол. Завизжало-заорало-заохало многоголосье обслуживающего кухню персонала. Все внимание было теперь приковано к горящей печи, и я, пользуясь паникой, вылез из убежища. Затерявшись в куче корзин, небрежно наваленных у стены, и стал думать как поступить далее.
– Эй, ты чего там прячешься! Ну-ка быстро тушить пожар, – крикнул зычный бас со спины. Я, боясь разоблачения, быстро измазал лицо сажей из контейнера, куда складывали результаты очистки труб.
– Где твой фартук, бездельник! – грубо отчитал меня усатый толстяк средних лет с волевым лицом. – Ты видимо решил прилечь, пока все работают!
Я смиренно принял все оскорбления, видимо, местного шеф-повара и даже постарался подыграть сделав виноватое лицо. То, что он не знает всех своих подручных в лицо говорит либо о высокой текучке кадров, либо о серьезно большом штате кухни. Я бросился бороться с огнем, который сам же и разжег.
Бадью с каким то супом, стоящим неподалёку, я вылил на стол, чем вызвал недоумение у бегавших в панике кухарок. Толкотня не позволяла добраться до воды, а пожар только усиливался. Бесполезные причитания персонала лишь усугубляли сумятицу.
Одним действием я потушил пожар на столе, вторым – закрыл заслонку печки и прекратив доступ воздуха к пламени. В два счета покончив с проблемой, я вызвал столь ненужное внимание коллектива.
– Ты что, новенький. Я тебя раньше не видел, – сказал толстяк. – Ты из новой партии с Кордоны?
– Да, – утвердительно кивнул я, радуясь, что ничего выдумывать не надо.
– Ловко ты с огнем… – усатый толстяк сделал одобрительный знак и развернулся к столпившемуся кухонному воинству. – Ну что рты по раскрывали! А ну за работу!
Я еще тщательнее измазал лицо сажей, но сделал это как бы невзначай.
– А ты что стоишь!? Тебя не касается!? – обратился уже ко мне усатый шеф-повар.
Я бросился к столу собирать разлитый суп и орудуя тряпкой показывал не дюжинную старательность под взглядами толстяка.
Кухня пришла в свой обыденный производственный процесс. Снова готовые блюда несли на выход, в обратном направлении шли заготовки, овощи, фрукты, мясо, рыба, яйца, молоко и молочные продукты, травы, коренья, злаки и прочее. Я заметил, что на огромном пространстве имеются несколько зон. И на каждой из них свой шеф.
Где-то вдалеке готовили более изысканные блюда в более чистой одежде на вычищенном до зеркального блеска оборудовании. И так по снижению изысканности продукта и санитарных требований. Всего таких зон я насчитал четыре.
– Ты ведь не из Кордоны! – тихо, но утвердительно прошептал смуглый парень, рядом собиравший овощи от пролитого мною супа.
– Так и есть, – ответил я заговорщицким тоном и подмигнул. – Я из Москвы.
Парень рассмеялся – настолько ему понравился ответ и сопровождавшая его мимика. На нас обернулась недовольная кухарка с большими боками.
– Нас пару дней назад привезли из Кордоны, тебя я там не видел, – более дружелюбно сказал парень и затем представился: – Я Тор.
Имя не подходило комплекции парня. Гибкий, ловкий, я бы назвал его Киллиан Мбапе, но не именем всесокрушающего представителя скандинавского пантеона. Пусть он и был обладателем более светлой кожи, чем у французского спортсмена, но имел неуловимое сходство по строению тела с этим футболистом.
– Миша, – представился я и протянул руку. – Пусть это останется нашей маленькой тайной.
Так мы завязали разговор полушепотом из которого я понял, что Кордона один из захваченных Драманской империей городов Аранейской конфедерации. Его активно грабили, вывозя все ресурсы, в том числе и рабов. Тор – представитель старинной династии потомственных торговцев. В приморских городах члены его семьи владеют Шантарами – особыми заведениями, где можно торговать, заключать сделки, отдохнуть в таверне или восточной бане, посмотреть выступления бродячих артистов или шутов, купить экзотические сладости и вкуснейшие блюда. Что-то на подобии современных торгово-развлекательных комплексов. Тор служил офицером в Аранейской армии, но после ранения его нашла и выходила семья бедняков. При облаве попал в рабство. Если драмане узнают о том, что он офицер – отрежут голову.
Я снова удивился наивности обитателей этой планеты – рассказывать первому встречному свои тайны. Но Тор сразу раскусил, что и я тоже тот еще фрукт.
А находились мы Церемте, цитадели великого сатрапа Альфинии. То есть губернатора одной из областей Драманской империи. Судя по всему, она находится в пустынных или степных местах, потому что с дровами здесь стояла проблема.
Через час или полчаса после инцидента с пожаром на кухню пожаловали солдаты. Те же три вишенки на синих кирасах и кожаная защитная одежда. Собрали всех шефов, что-то выпрашивая. Наш усатый толстяк посмотрел на меня внимательно после одного из вопросов, но покачал головой. Другие солдаты прошлись между столов, печей и казанов высматривая что-либо необычное. Я не такой смуглый как остальные работники ножа и черпака, поэтому стало немного страшновато. Размалёванная сажа вызвала бы излишнее подозрение. Я уже было прикарманил вилку и приготовил мысленно пути к отступлению, как старший офицер окрикнул всю группу. Солдаты сноровисто двинулись к выходу, а я выдохнул с облегчением.
Усатый толстяк, наш шеф-повар, которого кстати звали Понцо, прохаживаясь недалеко очень выразительно посмотрел мне в глаза. Было заметно, что он все понял, но по непонятным мне причинам не стал выдавать меня. Почему?
Так мы, сдружившись с Тором, и провели остаток дня, шушукаясь. Я выведывал о путях и возможностях покинуть сие гостеприимное место, но Тор и сам о ничего особо не знал, поскольку их привезли и распределили на работы только позавчера. Я особо о себе не рассказывал, сказал только что тоже офицер из баронства Пардалис.
– Серьезно?! – удивился Тор.
– Вполне – я, в свою очередь, удивился удивлению парня.
– У нас ходят слухи об этом месте. Где-то на дальнем севере есть крохотная страна утопающая в богатстве. Там живут очень счастливые люди, которые не знают голода и бед. В поисках счастья туда бредут целыми поселениями. Правда частенько их останавливают и возвращают солдаты, но некоторым все же удается закрепится. Офицеров и храбрых воинов, а также специалистов там ждут с распростертыми объятиями и жирными контрактами, – мечтательный взгляд парня тут же сменился грустью. – Жаль что после победы над нашей свободолюбивой родиной драманский император задумал покорить и эту сказочную страну.
Тут теперь уже взгрустнулось и мне. Ирис, жители Пардалиса, все те, кто доверил мне свою судьбу! Я должен быстро разыскать любимую и вернуться домой, пока хищный драманский император не накопил сил, чтобы наложить свои грязные лапы на баронство.
Проведя остаток дня на низовых работах типа "принеси-подай", уборка золы из печей, мытье посуды, нас повели на ночной отдых. Жили все в одном большом сарае. Человек сто или сто пятьдесят рабов. Мужики и женщины, старики и дети, все отыскивали свои уголки у стены. Новенькие и слабые спали ближе к центру. Нередко возникали драки за место для ночлега, тогда неудачник, понурив голову искал себе место.
Кто давно здесь жил успел завезти семью и даже нарожать детей. Такие занавешивали тряпкой свой уголок, создавая что-то наподобие палатки. Раньше здесь царил полный беспредел. Насиловали женщин, отбирали имущество и жилье у слабых, но самоорганизовались, и теперь группа крепких мужчин во главе с Парком блюла элементарный порядок и разрешала споры.
"Смотрящий за бараком" был одноглазым старым матросом, весь исполосованный ранами от ножа, шрамами от укусов акул, ожогами от взрывов. Он, кажется, не имел живого места на теле. Даже на шее был след от виселицы. Как он остался жить после нее неизвестно. Но шептались, что он заговоренный. Его не брала не одна смерть. Он был балагур и весельчак, не без недостатков. Нечто среднее между поддонком и героем.
– Новенький что ли? – спросил Парк без особого интереса. – Принес че?
– Да, я здесь недавно. Принести мне нечего, – ответил я прямо на поставленные вопросы. Уверенным, но не вызывающим голосом. С такими людьми, от которых можно в любой момент получить "перо в бок", нужно соблюдать тонкую грань между бесстрашием и почтительностью к собеседнику.
– Малец, ты знаешь правила? – спросил бывший моряк. Он был не в духе, видимо мучился с похмелья. Об этом говорил страшный перегар и помятый вид, который превращал обезображенного человека в героя фильмов ужасов.
– Каждый приносит в Дом по мере своего труда. А "папочка", – тут он усмехнулся, видимо, намекая на себя. – За это не наказывает своих "детишек". Конкретных размеров и списка того что нужно принести нет, но я должен видеть, что все стараются для Дома. Иди… И добро пожаловать в Семью.
Прихвостни Парка загоготали, а Тор, стоявший рядом потянул меня на свободное место. Вся поверхность пола барака была устлана сеном. Кто пораньше пришел, собирал себе побольше и посвежее, кто позже – спал как придется.
Этот барак был лишь частью огромного комплекса жилищ рабов цитадели Церемте и относилось к кухонному хозяйству и заготовкам. То есть здесь проживали не только повара и поварихи, но весь складской персонал громадных подземных житниц замка, делающих запасы и готовящих продукты для обработки на кухне. Нужно было проработать этот вопрос в плане попытки выбраться из цитадели.
Кроме этого, имелись большие бараки сельскохозяйственных рабочих, прачек и дворецких, конюшенных и кузнецких, мастерских и ткацких, и прочих, и прочих, и прочих.
"Смотрящие" часто обменивались на теплых встречах в укромных местах различными "ништяками", украденными в гигантском хозяйстве цитадели обычными рабами. Именно поэтому Парк настоятельно просил меня приносить что-нибудь. Старшие бараков дружили друг против друга, устраивали "стрелки" с поножовщиной, плели интриги, частенько выпивали на сходках, играли в азартные игры, в общем развлекались как могли. Целые серые зоны, в которых велась тайная жизнь высшего общества бараков изобиловали всеми видами удовольствия от продажной любви до алкоголя. Здесь покупались и продавались жизни, прибрести можно было все, что угодно.
Надзиратели особо не трогали "смотрящих" и их банды. Часть "ништяков", в качестве оплаты за равнодушие оседала в их карманах, да и порядок в бараках гарантировал спокойное существование вертухаям.
Мы с Тором, наскребя по охапке уже не свежего сена, легли в центральной части барака, который больше походил на лагерь временного размещения людей после катастрофы. Кто-то плакал, кто-то скулил, кто-то ругался, кто-то уже храпел. Работников кухни и заготовительного хозяйства кормежка полагалась раз в день – на обед, и я на неё благополучно не успел.
Оставив Тора охранять спальное место, я сразу же отправился на обход барака в еле светившейся надежде отыскать Ирис. Пройдя его вдоль и поперек, не встретил ни одного знакомого лица. Мое поведение не сильно понравилось Парку.
– А ты не из воришек? С крысами тут строго – они дохнут от остановки сердца, – сказал он и его прихлебатели снова заржали.
– Кроме меня есть здесь новенькие, поступившие сегодня? – спросил я и не думая оправдываться.
– Только один дерзкий парень, который, видимо, страдает недостатком железа в организме, – снова смех. Но уже через секунду грозное лицо Парка оказалось напротив моего. – Я тебе не справочная… А за информацию надо платить.
Я выдержал тяжелый взгляд крутого моряка, ни разу не моргнув и не изменив уверенности в выражении лица. Меня обдало смрадом из его рта. Я схватил его за трахею и сжал пальцы на яремных артериях, другой рукой я заблокировал его рывок за ножом в поясе. Не ожидавшие такого развития событий братва Парка поспрыгивали со своих мест, окружая меня.
– Одно движение и я сломаю ему трахею, – хлестко крикнул я, доставая нож Парка. Один из смельчаков сделал выпад с заточкой, пытаясь со спины воткнуть её в моё сердце, но возникший откуда ни возьмись Тор блокировал его руку, резко выбив острый предмет.
– Без глупостей! – снова предупредил я, не замечая десятков пар глаз, в эту секунду уставившихся на нас. Парк хрипел, теряя сознание от недостатка крови в мозге.
– Бросить ножи! – властно крикнул я, и братва неохотно выполнила требование, видя умирающего лидера. Я ослабил хватку, держа нож у горла старого моряка, а тем временем Тор собрал все ножи и заточки "гангстеров".