Глава 17
– Знаешь! – Яра задумчиво потерла затылок. – Мне кажется, она с тобой заигрывает.
– Заигрывает? – Я поднял кружку чая и сделал большой глоток обжигающего напитка. – Яр! Во-первых, она меня пугает до усрачки, во-вторых, она мне прямым текстом заявила, что у меня денег не хватит. А ты говоришь заигрывает.
Я так и не смог уснуть после визита ночной гостьи, меня до сих пор потряхивало, поставив чайник, я отправился в ванную осмотреть свою шевелюру на предмет наличия седых волос и вот как раз там, заглянув в зеркало мне и пришла в голову мысль поговорить с Ярой, девушка ответила сразу, и сходу принялась подробнейшим образом выпытывать у меня подробности всего, что произошло со мной за последнее время, впрочем ничего из того, что я ей рассказал, ее не заинтересовало, даже то, как ловко я раскрыл мошенничество и взорвал соловьевича. Гибель одного из безопасников в принципе не вызвала у нее эмоций, будто бы все само собой разумелось, а вот то, что Василиса дала мне живой воды и сегодняшние ночные шалости, это да, это ей было интересно, она слушала все это словно старушка сплетница на лавочке.
– Да я не про Злату! – Рассмеялась Яра. – Про Василису, ты уж извини, но она ведет себя крайне нестандартно. Поверь мне уж я-то знаю, мы до недавних пор с ней были очень хорошими подругами. Так вот вся эта забота, глупые шутки, так ведут себя люди, а Василиса… она машина, компьютер, просчитывающий варианты и воплощающий в жизнь наилучшие для нее. А тут… Дим, а ты точно все мне про себя рассказал?
Я кивнул, нет, конечно, умолчал я, о том, что произошло между мной и Васькой, мне почему-то казалось, что я изменил Яре, хотя в том случае никто моего разрешения и не спрашивал.
– Эх Василиса, Василиса, – Снова вздохнула Яра. – Что же за игру ты затеяла, сначала Бельский пропал, теперь вот она начинает себя странно вести… Эх как бы беды не вышло…
– Беды? – Заинтересовался я.
– Ну да, – Вздохнула Яра. – Бывает такое, взыграют в человеке амбиции и начинает он грезить, к примеру мировым господством, а потом, нам всем отдуваться.
– А ну да, мне кто-то рассказывал, о том, как Институт с кем-то из правительства сцепился.
– Ой. – Отмахнулась Яра. – Сцепились, какие слова громкие, кучка олигархов хотела нас к рукам прибрать, мы им в предельно доступной форме объяснили, кто тут власть и сила, пол дня и они до сих пор к Кощею на Вы обращаются и подарочки каждый год шлют. Мы тогда всем показали, что нас трогать нельзя, и даже ядерные бомбы нам нипочем, как ты на красную кнопку жать будешь, если у тебя ручек нет?
– Тогда кто мешает Институту мир захватить? – Я недоуменно поднял на нее взгляд, я даже не подозревал, что Институт настолько серьезная структура, что может диктовать свои условия мировому сообществу.
– Ну, во-первых, оно никому не надо, ну захватит Кощей мир, и что ему с того? Только лишняя головная боль и дополнительная работа, а во-вторых, пытались уже один раз, тогда еще института не было, матушка моя и пыталась, пришел антиквар, и все, в живых остались только я, да Андрюшка, причем он потому, что «экий забавный», а я по причине, что «иди с ним, этот олух без тебя пропадет», он даже воображлятор у нас забирать не стал, сказал, что так смешнее будет и отпустил.
– Что за антиквар то? – Не понял я, в моем воображении рисовался седой сгорбленный старичок, с бородой и обязательно с пейсами, который сидит в лавке полной старых вещей и время от времени любовно протирает с них пыль бархатной тряпочкой.
– Не знаю. – Пожала плечами Яра. – Он тогда пришел, всех убил, после долго с Андреем беседовал, напоследок вручил мне визитку и отправил нас куда подальше на старом внедорожнике, вот на нем мы сюда и приехали, а что он антиквар был, так он визитки свои раздавал направо и налево, при этом не смешно шутил и бесил своей жизнерадостностью.
– То есть ты подозреваешь, что Василиса задумалась о мировом господстве и теперь за нами придёт тот самый антиквар и всем наступит хана?
– Ничего такого я не подозреваю. – Яра уставилась на меня как на дурака. – Как вообще можно было сделать такие выводы из моих слов. Я говорю, что ведет она себя странно и мне кажется, что она с тобой откровенно заигрывает, настолько кажется, что если бы мы с тобой встречались, то я бы ей косы выдрала. – В глазах Яры блеснул огонек, и я внезапно понял, что я правильно сделал, не рассказав ей про Ваську, все же я ей похоже нравился. – А Златку эту ты не бойся, ты вот что, ты ей соли на хвост сыпани, если продолжит издеваться.
– В смысле? – Вытаращил я глаза на ее изображение в зеркале.
– Эх, молодежь! – Вздохнула девушка, чем меня слегка задела, так-то она выглядела моложе меня лет на десять, ну по крайней мере заметно лучше. – Это древний рецепт, у ведьм, как известно хвост есть, если на него соли сыпануть, то она с визгом умчится и больше к тебе никогда не подойдет, еще можно ее черной собакой кусать, но собаку тебе взять негде, а волк себя красить не позволит, поэтому остается соль! Так вот берёшь горсть соли, задираешь ей юбку и прям туда, где хвост, вот прямо всю горсть.
– Ты смеёшься сейчас надо мной? – Я просто не верил тому, что она мне говорит.
– Вовсе нет. – Сейчас Яра представляла собой просто образец искренности, если бы, где, то в словаре была иллюстрация к понятию честность, то на ней было бы изображено ее лицо. – Не веришь, почитай в интернете. Теперь пошли дальше. С Ванькой не конфликтуй, он самодур и страшный лентяй, так что, когда он тебе что-то говорит, просто кивай и соглашайся, потом делай по-своему, он все равно проверять не станет, от баб за которыми он сейчас ухлестывает держись подальше, если кто-то понравится. – Яра чуть-чуть, совсем незаметно прищурила глаза. – Подожди, пока он к ней интерес утратит. У него память как у золотой рыбки, примерно три минуты, он женщину хочет пока видит, как только зрительный контакт потерялся, хочет следующую увиденную, и это естественно не относится к Василисе, которая Васька, жена его, если заметит, что ты на нее хотя бы смотришь, убьет. – Я стал пунцовым, хорошо хоть Яра расценила это по-своему. – Смотреть можешь, она девка ладная, нельзя чтобы он заметил, как ты смотришь. И уж тем более закрутить с ней чего, впрочем, тебе и не светит. – Она пренебрежительно махнула рукой, а меня кольнула обида, будь я помоложе и поглупее, я бы точно ей сейчас все рассказал, но нет, Дима умный, Диме за тридцать, Дима научился держать язык за зубами, пусть и совсем недавно, но научился. – По поводу покушения. – Продолжала Яра. – Скорее всего, это тебя конечно пытались прибрать местные, из-за аферы с возмещением ущерба. Первым подозреваемым, конечно, шел тот бандит, которого ты полиции сдал, но раз он за решеткой сидел, значит они. А это говорит нам о том, что ты можешь по улицам пока ходить спокойно, они решат, что соскочили с малыми потерями и убивать, раскрывшего их махинации полицейского, без надобности. Но все равно! Завтра у Василисы запроси сорочку, из той самой ткани, из которой они лент нарезали, я знаю у них такие есть, и носи ее постоянно, не снимая. Ну. – Она вздохнула. – Теперь о главном! Ты когда планируешь с лесовиком по долгу рассчитаться?
– Я над этим работаю. – Хмуро произнес я.
– Тщательнее работай. – Яра увидела, как я потух и сбавила тон. – Дим, тут дело даже не в том, что ты ему должен, это само собой, преступник изувечил одного из наших, понимаешь? Цинично, жестоко, и при этом не понес за это никакого наказания.
– Я занимаюсь. – Твердо сказал я. – Но ты меня тоже пойми, я просмотрел все открытые дела, все принятые заявления, там его нет, значит Иван это дело закрыл какие то образом, а в архиве, сам черт ногу сломит, да и дела оформлены непойми как, ты знаешь, в одном деле я обнаружил только заявление, фотографию декольте свидетельницы и отписку, что мол состава преступления не обнаружено, со следами пиццы, и все, и таких дел там сотни, я уже искал и на букву, Б, ведь дед белый, на Д, потому что, дед. Но там нет ничего даже близко похожего.
– Ой Дима Дима. – Вздохнула Яра. – Это ж Иван, прости. Господи, Царевич. Ищи на О, потому что охренеть, или на Х., потому что, хлебало ж деду подравняли, а еще лучше, завтра же с утра, узнай, где кучкуются местные нумизматы и отправляйся туда.
– Зачем это? – Не понял я, Яра снова тяжело вздохнула и посмотрела на меня с грустной улыбкой.
– Если деду тереть бороду, то сыплются царские монеты, случайным образом, но всегда царские, вот и протряси местных, на тему, кто им приносил в ближайшее время на продажу монеты, еще можешь ломбарды тряхнуть, но эти вряд ли такое покупали, они металл на вес берут, им антиквариат без надобности, были бы у нас лавки старьевщиков, их бы можно было навестить, но у Бельского страх перед антикварами, впрочем я тебе говорила.
– А если преступник уже уехал из Караваева?
– Тогда выясняй его личность и в погоню отправится Иван, он командировки любит, главное, чтобы преступником женщина не оказалась, а то может не сразу довезти. А вообще, чего это мы рассиживаемся, солнце уже вон выглянуло, иди-ка поспи хоть пару часиков.
Не слушая моих возражений на тему, что я заснуть не могу после ночного приключения, Яра велела снять со стены ванной зеркало и уложить рядом с собой на кровать, после чего затянула приятную спокойную песню, ее красивый голос обволакивал меня погружая в тёплую бархатистую негу, я слушал колыбельную и мне хотелось дослушать ее до конца, но в какой то момент, я моргнул и провалился в глубокий приятный сон.
Проснулся я от звона будильника, отдохнувшим и бодрым пора было вставать на работу. Подскочив с кровати, я чуть не раздавил зеркало, лежавшее рядом со мной на подушке, с кухни раздавался веселый щебет женских голосов и шкворчание сковороды. Кажется, я знаю кого именно там черти ко мне утром принесли.
Я сделал несколько приседаний, чего обычно не делал не то, что по утрам, но даже в обещаниях себе, и зашагал на кухню напевая себе под нос вчерашнюю колыбельную, естественно безбожно фальшивя и не попадая ни в одну ноту.
– День ко вечеру теперь да коротается, Леса к зени то теперь да приклоняется. Василиса, Злата, доброго вам утречка. – Василиса сидела за столом и пила кофе, Злата же стояла за плитой и жарила оладьи. – Это я так понимаю извинение за вчерашнее, я кивнул на хозяюшку у плиты, после чего внезапно схватил Василису и закружился с ней в танце, естественно держа ее на весу. – Красно солнышко ко западу двигается. – Заорал я что было сил. – В путь дороженьку надежа снаряжается. – Я поставил Василису на пол ровно за секунду до того, как она начала бы вырываться. – Эх! Девоньки! Утро то какое замечательное.
– С тобой чего? – Раскрасневшаяся Василиса уставилась на меня удивленными глазами.
– А это он, наверное, от вчерашнего ужаса головой поехал. – Хохотнула Злата. – Чтобы мозги на место встали, надо процедуру повторить.
– О! Кстати! – Я повернулся к ней, схватил со стола солонку, скрутил с нее крышку и высыпал все содержимое в кулак, после чего в один прыжок подскочил к девушке, задрал ее юбку, обнажая шикарные круглые ягодицы, и что было сил сыпанул ей соли.
Сознание я потерял не сразу, сначала мне было просто очень больно, ну еще бы, а как должно быть, если тебе по лицу прилетает раскалённой сковородой?
Очнулся я от того, что Василиса лила на меня ледяную воду из графина.
– Злата, милая ну зачем же так, у него де теперь синяк, ожог, а ему работать, службу нести.
– Василиса Андреевна, ну Вы же сами видели! – Оправдывалась ведьма. – Ну а как иначе, он же… он же… Дайте я его еще раз сковородой стукну.
– Хватит! – Вмешалась Василиса. – Сатисфакция получена, теперь надо его в божеский вид приводить, вылечи его!
– Не буду. – Надулась ведьма.
– Вылечи говорю. – Я закряхтел, давая понять, что пришел в себя. – Вот! Он в себя пришёл. Лечи давай. А ты, Дим, не мог бы объясниться, что тут произошло?
– Интернет! – Прошипел я, лицо горело, а голова разламывалась.
– Поясни. – Потребовала Василиса.
– Я вчера прочитал в интернете, что для того, чтобы избавиться от ведьмы, ей надо соли на хвост насыпать, вот я и…
– Кхм. – Попыталась сдержать смешок Василиса.
– Еще говорят, их можно черной собакой кусать, но черной собаки не нашлось, вот я и решил испытать доступный метод.
– Дима! Димочка. – Василиса ласково потрепала меня по волосам. – Ну ты что? Гоголя не читал? Ведьмам на хвост плевать надо.
– Василиса Андреевна! – Взвилась Златослава. – Если он мне на задницу плюнет, я Институт засужу за харассмент. А ему лично, кишки вырву.
– Не переживай милая. – Успокоила ее Василиса. – Не станет он на тебя плевать, мы ему лучше черную собаку заведем, шпица карликового, пусть он его на тебя притравливает в свободное время, все лучше, чем статейки в интернетах читать, а ты давай, займись лечением, уверена у тебя есть нужное снадобье. А я еще думаю, чего это ты с утра погребальные песни во всю глотку орешь, а Дмитрий у нас значит вчера посетил мистические форумы. Молодец какой. Только вот знаешь что? Особенность у нас есть, мы же не настоящие сказочные персонажи, мы воплощения, а значит против нас сработает только тот метод борьбы, о котором знал наш создатель. Так что, на будущее, вернее всего будет просто пристрелить, а всю эту соль и серебро оставь для мистических передач. Злата ну что ты ковыряешься, намазывай уже ему лицо, а то смотреть страшно, хорошо хоть оладушки снять успела.
Через десять минут я сидел за столом с чашкой чая в руке и уплетал с поставленной передо мной тарелки румяные пышные оладьи со сметаной.
– Да уж. – Василиса с улыбкой смотрела как я сметаю с тарелки завтрак. – Не так я себе представляла наше утро.
– Ага. – Кивнул я и с набитым ртом продолжил. – А я себе не так представлял прошлую ночь.
– Ну прости, прости. – Она потрепала меня по щеке, вернее выглядело это так, будто она меня потрепала, на деле, уверен, что она просто убедилась, что ожог и ушиб зажили. Злата помазала меня какой-то вонючей мазью, затем примотала на десять минут нечто склизкое и после того, как сняла эту повязку, мое лицо приобрело первозданный вид, правда его немного щипало. После проведенных процедур она удалилась, не удостоив меня прощанием и даже взглядом, теперь в глазах этой жуткой красавицы я стал никем. – Мы вчера чуть-чуть просто выпили, расслабились, ну нас и потянуло на проказы.
– К мужикам бы отправились, или в караоке.
– Банально! – Вздохнула Василиса. – К тому же я дама замужняя, мне к мужикам нельзя. – Она вздохнула с фальшивой грустью. – Но ты тоже хорош, это же надо Злате в трусы соли насыпать.
– Не! – Помотал я головой. – Не было на ней трусов. – Василиса удивленно приподняла бровь.
– И как успел заметить. – Опять же притворно вздохнула она. – Знаешь, Дим, ты какой-то взбалмошный последнее время, нервный. – Она взяла с полки банку кофе и высыпала всё ее содержимое в раковину. – Мы, пожалуй, откажемся от кофеина в твоем рационе, отныне ты пьешь только зеленый чай.
– Сдурела что ли? – Я показательно выхватил из ее рук банку из-под кофе. – Не хочу зеленый чай, я кофе люблю! Из банки! И вообще, чего это ты распоряжаешься, что мне есть, да как мне жить? Ты мне кто? Не жена, не любовница, хотя… может того?
Ха! После сковороды мое лицо было уже не восприимчиво к ударам, ну да я на секунду присел на корточки, но это же из уважения к даме, должен же я был польстить силе ее пощечины.
– Дим! – Промурлыкала Василиса, – Я тебе сегодня прощу твою наглость, спишу на избыток кофеина, но, чтобы больше ко мне с такими предложениями подходить не смел. – Она на секунду задумалась. – Лучше со Златой помирись, если невмоготу.
– Чего ты тогда ко мне таскаешься каждое утро? Если не запала на меня. – Василиса секунду пристально смотрела мне в лицо, после чего заливисто рассмеялась.
– Дурачок! Ты же новый человек у нас, тебе поручено важное задание. Я тебя опекаю. Забочусь о тебе как о родном, а ты навыдумывал себе. Запала! Смотри-ка, тоже мне придумал. – Я встал с пола, подошел к ней и внезапно для себя, поцеловал ее в щеку.
– Спасибо за заботу. – Искренне поблагодарил я ее. – Но прекрати вламываться ко мне по утрам, а то если я такое подумал, то и окружающие могут. – Василиса покраснела и инстинктивно поправила прическу. – А раз уж ты обо мне заботишься, то вот что, ты вчера рассказывала про ткань от Марьи искусницы, ну ту, которую ничем кроме серебра прорезать нельзя, можно мне рубашку из такой ткани? А то сама посуди, человека, совершившего на меня покушение, так и не поймали.
Василиса лишь кивнула, после чего я закончил завтрак, и она отвезла меня на службу, где мне предстояло провести уйму времени в поисках, дела о нападении на белого деда.
– Ты чего таскаешься с этими папками? – Волк появился ближе к обеду, довольный и вальяжный, жрал, наверное, хотя какое там, наверное, наверняка жрал. – Сначала в камеру их носил, теперь вот обратно.
– Дело одно ищу. – Буркнул я недовольно. – Среди открытых не нашел, теперь вот архив лопачу.
– Что за дело? – Я кратко изложил суть, и волк задумчиво закатил глаза. – Что-то такое припоминаю, было такое прям перед тем, как Ванька в командировку умчался, но среди закрытых его точно быть не должно. Говорю же Ванька почти сразу уехал, я тоже за него не брался, и без того дел было много. Так что, тут оно должно быть.
– Нет его! – Уверенно заявил я. – Я все перелопатил, и завалиться никуда не могло, с утра в кабинете прибирался и полы мыл. – Волк одобрительно на меня посмотрел.
– В сортире смотрел? – Внезапно спросил он.
– В каком еще сортире? – Не понял я. – Ты думаешь, что Иван им подтерся?
– Да нет! – Рассмеялся волк. – Там в туалете полочка с журналами разными, ты там смотрел? – Я отрицательно помотал головой, после чего, волк лишь горестно вздохнул. – Дим! Ты может быть удивишься, но Иван не очень хороший полицейский, не очень аккуратный человек, и в целом, если задуматься, то личность не вполне приятная. И допустить то, что дело он изучал сидя на толчке, ты должен был в первую очередь.
И действительно в чистеньком аккуратном и даже в какой-то мере уютном туалете нашлась полочка, которая просто ломилась под тяжестью журналов, в основном эротического содержания, но среди этого праздника разврата нашли несколько папок с не закрытыми делами, по всей видимости Иван притащил их сюда, как интерсенсорное чтиво, чтобы не теряя времени, изучить в процессе дефекации, да так и забыл, я аккуратно освободил папки из плена литературы для взрослых, и чертыхаясь сквозь зубы отнес в кабинет.
Необходимое мне дело наконец то нашлось, я открыл папку и тут же отвел взгляд, сверху лежали фотографии, на изувеченном лице старика не осталось живого места, вместо носа зияли черные провалы черепа, нижняя челюсть вовсе осталась без следов плоти, я даже представить не мог, что за боль испытал этот старик, дальше было изображение импровизированного пыточного стола, который соорудил маньяк из упавшего дерева и ремней, руки старику стягивали пластиковыми хомутами, а вот к бревну закреплен он был двумя кожаными ремнями. Я обратил на это внимание, если ремня два, значит и нападавших было двое, как минимум. Я создал в своем телефоне заметку и записал туда дату нападения на деда, место, где все произошло, больше в деле полезной информации не было, то ли Иван так и не успел им заняться, то ли просто наплевал, будучи отвлеченным от него очередной юбкой.
– Волк. – Позвал я напарника, тот поднял на меня внимательный взгляд. – В городе есть нумизматы?
– Хммм. – Задумался хищник. – Домовые есть, русалка одна есть, пяток аук, даже бармалей есть, про нумизматов не слышал.
– Барамалей? – Удивился я.
– Ну да. – Хмыкнул волк. – Нонконформист нудный. Сторожем в детском саду работает, идя тем самым против стереотипов, навязанных обществу жестокой детской литературой. Отвратительный тип, веган, зоозащитник, экоактивист, сторонник разного рода меньшинств, в общем вся его жизнь сплошной протест против общества, но надо признать, за три года, он не слопал ни одного ребенка, ни разу не занимался разбоем, и в целом человек опрятный и показательно дружелюбный, иногда утверждает, что он буддист.
– Да? – Удивился я. – А как же канон?
– Так он настолько нонконформист, что и против канона прет, говорит, «я настолько лучше всех вас, что он мне не указ». А про нумизматов я не слышал даже, это какая-то кладбищенская нежить да?
– Почти! – Усмехнулся я. – Это люди, которые монеты коллекционируют.
– Аааа. – Понимающе кивнул волк. – Эти, может быть, и есть. Но я не знаю.
– Так узнай. – Усмехнулся я. – Вечерком пробегись по знакомым, да расспроси, кто да что собирает, интересуют те, кто собирает царские монеты, не важно каких эпох, главное царские.
– Ну, я попробую. – Задумчиво протянул мой мохнатый напарник. – Уверен бабка Ирина точно должна таких людей знать, она все знает.
– Это та бабка Ирина, что пирожками на вокзале торгует? – Усмехнулся я, на что волк только смущенно кивнул, а я просто выдал ему денег на пирожки, надо же как-то простимулировать информатора, да и вообще не дело это, чтобы полицейский у народа пирожки клянчил, пусть как все, покупает, а то еще, чего доброго, заподозрят его в получении взятки, уволят и останусь я совсем один, надежды на помощь Ивана не осталось совершенно, более того, костьми лягу, а не подпущу его больше к делам, будет он у нас чем то вроде группы быстрого реагирования, использоваться исключительно на силовых акциях.
– Ладно! – Махнул я рукой напарнику. – Ты остаешься за старшего, а я пойду оперативные мероприятия проведу.
Отсутствие авто заметно затрудняло работу, впрочем, идти мне было не далеко, располагавшийся рядышком магазин одежды встретил меня знакомым звоном колокольчика, прикрепленного к входной двери.
Алена, сидя за прилавком явно скучал, и увидев меня заулыбалась и принялась поправлять прическу.
– О! Мой лучший покупатель. Привет Дим! Неужели уже износился? Или просто по мне соскучился? – Девушка лучезарно улыбнулась.
– Конечно соскучился. – Соврал я. – Как только вчера отсюда вышел, сразу осознал, что скучаю.
– Врешь, конечно. – Хмыкнула девушка. – Но все равно приятно. Так с чем пришел? По делу или так, потрепаться?
– По делу. – Признался я, отчего на лице девушки отразилось легкое разочарование, которое она, впрочем, тут же спрятала за дежурной улыбкой. – Скажи, в городе много магазинов, где торгуют ремнями?
– Ремнями? – Не понимающе уставилась на меня девушка. – Ну, наверное, с пол сотни, не знаю, а что такое?
– Да вот. – Я постарался ей улыбнуться как можно более искренне. – Мне нужно знать, не покупал ли кто-то два мужских ремня примерно пару недель назад? Либо один покупатель и два ремня, либо по одному один за другим.
– Покупали! – Кивнула девушка, и в душе моей что-то возликовало. – У меня же лучшие вещи за лучшие цены. У меня это даже над дверью написано. – Улыбнулась она мне. – Приходил мужик с железными зубами и купил два ремня, как ты и говорил, мне еще тогда странным это показалось, ремни товар то не ходовой, у нас их покупают, как говорится, раз и на всю жизнь, ну максимум разные цвета, и то, город то у нас патриархальный, значит если ремень не черный, значит с тобой что-то не так.
– Погоди. – Перебил я ее, конечно же определение ориентации собеседника по цветовой гамме его ремня, это крайне интересный вопрос, но сейчас меня трясло от азарта, я словно спаниель, при виде битой дичи, перебирал руками не в силах стоять спокойно, это же надо с первой попытки, взять след. – Ты сказала, что человек с железными зубами.
– Ну да! – Она обнажила свои белоснежные зубки и ткнула в них пальцем. – Верхние передние, оба. Не знаю уж как ему так удачно прилетело, но выбиты только два передних зуба, а вместо них вставлены протезы железные желтые такие, как раньше модно было.
– А сейчас не модно? – Стоматологией я совершенно не интересовался.
– Нет, конечно, это же смотрится убого, такие теперь только у сидельцев или пенсионеров. Нынче в моде цвета естественные, ну или виниры, это которые как у кукол, не естественно белоснежные.
– Ты много знаешь о зубном протезировании. – Попытался я продолжить разговор, на самом деле, мне уже не терпелось дальше расследовать дело, но я боялся, что если Алена решит, что мне интересен только ее покупатель, кто ее знает, вдруг обидится и замолчит, я припомнил древний сериал «Место встречи изменить нельзя», где хитрый и прожжённый милиционер, поучал своего молодого коллегу тому, как правильно вести допрос, не помню что он там ему говорил точно, но я запомнил, что свидетеля нужно к себе расположить, заинтересовать, найти с ним что то общее, и тогда он гораздо охотнее идет на контакт, нужно стать свидетелю другом или чем то большим? Я мельком кинул взгляд на тонкую талию девушки, да, я бы определенно не отказался связать себя с ней чем то большим, чем допрос.
– Я когда-то мечтала стоматологом стать. – Устало улыбнулась мне девушка. – Даже на первый курс мед университета поступила, но потом, родители погибли, авария, надо было зарабатывать, тянуть младшего братишку. Вот и пришлось. – Она указала на вешалки вокруг себя. – Сначала торговала на улице, потом арендовала палатку, теперь вот магазинчик, но я не жалуюсь, все не так плохо, а что зубы не сверлю гражданам, так оно, наверное, даже к лучшему. – Она подняла на меня взгляд и смущенно опустила глаза. – Ну да тебе это, наверное, не интересно.
– Что ты! Конечно интересно. – Я как-то незаметно для себя приобнял ее за печи. – Но только не сейчас, вечером, давай встретимся после работы, прогуляемся и ты мне всё-всё расскажешь. Просто сейчас я на работе, и мне нужно узнать про твоего покупателя.
– Ты приглашаешь меня на свидание? – Как-то очень мило улыбнулась мне девушка и я почувствовал себя сволочью, в сердце моем все еще была Яра, пусть всего одной ногой, даже не ногой кончиком туфли, но все же, я рассчитывал, что наши отношения не закончены, но мне нужна была информация, к тому же я совершенно не хотел обидеть эту милую девушку.
– Приглашаю! – Уверенно произнес я. – Ничего экстраординарного, ужин прогулка по парку, потом я провожу тебя домой, возможно получу невинный поцелуй на прощание.
– Возможно! – Серьезно согласилась девушка, после чего рассмеялась. – Так вот про мужика, платил наличкой, высокий, метр восемьдесят или около того, жилистый, ну знаешь, как деревенский алкаш, вот, точно, он выглядел как деревенский алкаш, сухой, жилистый, лицо старое, хотя самому немногим за тридцать, загорелый до черноты, значит работает на солнце, вот, пожалуй, и все. Ах да! Еще клеился ко мне, горы золотые обещал, но какое золото у такого как он?
– Не скажи, – Задумчиво пробормотал я. – Не скажи. Спасибо Ален. Я вечером после службы зайду, ну а программу выбираешь ты, я тут совершенно ничего не знаю, только бабку, которая на вокзале пирожками торгует, да ресторан с мордобоем, но пирожки я видеть не могу, а в том ресторане мне контингент не нравится.
– Это ты про бабку Ирину что ли? – Рассмеялась Алена. – Пирожки с лапшой пробовали? Я как сейчас помню мы с ней спорили, я говорю, «ну кто их покупать будет?», а она мне, «сожруть за милую душу, запомни, не продукт важен, главное маркетинг!».
Я натянуто улыбнулся, и подумал, что, если бы не волк, которому, по сути, было все равно, что жрать, главное пирожки, эта бабка Ирина со своим маркетингом по миру бы пошла.