Прозрение

Глава 2

 
Как скучно с матерью наедине!
Бурленье мысли прервалось.
Живость характера вдвойне
Томлением Петру отозвалось.
 
 
Ему так нравилось учиться.
Как много он хотел узнать!
Хотел чему-нибудь дивиться.
И принялся всерьез играть.
 
 
Так вон из комнат во дворы
И рощи скучного села!
И выбрал для своей игры
Игру в военные дела.
 
 
Набрав товарищей себе,
С Кремля он тащит арсенал.
Солдатский мир в его судьбе
Извечной страстью ему стал.
 
 
Росли потешные войска.
И вместе с ними Петр рос.
Ему нужна умелая рука.
Потеху мыслит он всерьез.
Для продолженья экзерсис
Потребны знания, которых нет.
Потеха не простой каприз.
В немецкой слободе нашел ответ.
 
 
Ведь рядом со времен отца
Сложился иностранный мир.
Так манит и прельщает слобода,
Где образованность – кумир.
 
 
Страсть к иноземным знаниям
К вторичной выучке Петра вела.
Не будешь сыт одним преданием.
И слобода Петра в объятья приняла.
 
 
И упоенно Петр принялся учиться.
Освоил геометрию, цифирь.
Стрелять из пушек наловчился.
Фортификации разгрыз псалтырь.
 
 
Случайно обнаружив ботик,
Стал флотскую науку изучать.
И, как пылающий любовник,
О кораблях все хочет знать.
 
 
И привлекая иностранцев
К себе в потешные войска,
Ночами кружит в вихре танцев,
Которыми прослыла Слобода.
 
 
Курит табак, влюбился в немку.
В уме прозападный настрой.
Покинул старины он клетку.
Не терпит он Кремля застой.
 
 
В попытке образумить сына
Мать принялась его женить.
И хоть невеста нелюбима,
Здесь некого за то винить.
 
 
Женившись, Петр понимает:
Он может править уже сам.
Царевна Софья тоже знает:
Он для нее не по зубам.
 
 
И все ж, желая удержаться
Владычицей русских земель,
Софья пыталась отыграться.
И избежать всех благ потерь.
 
 
И пущена нежданно весть:
Петр с потешными полками
Задумал для царевны месть.
Грозится губными делами.
 
 
Не вышло. Софья проиграла.
И «третие зазорное лицо»
В монастыре. Не угадала.
Петру ж по праву повезло.
 
 
Так занялась петровская заря.
В глубокой нелюбви Петра
К устоям старорусского Кремля.
Виной тому стала его сестра.
 
 
Стрельцы, бояре, духовенство
Петру стали синонимом врагов.
Одно лишь в мире совершенство:
Мощь кораблей и марш полков.
 

Глава 3

 
Нет, не спешил страною править
Тот, кто изменит всю страну.
В Кремль вернуться не заставить
Петра, влюбленного в войну.
 
 
И стала править его мать,
На родственников полагаясь.
Мздоимство стало процветать.
Крали безбожно, не гнушаясь.
 
 
А Петр вновь вернулся на Кукуй.
К своим полкам, артиллеристам.
Не в силах он, как ни толкуй,
Старый устой наполнить смыслом.
 
 
С годами детские забавы
Приобрели серьезный вид.
Его полки – гордость державы.
От пушек – вся земля дрожит.
 
 
И наконец, решил на деле
Себя и войско испытать.
И хоть казна уж на пределе,
Пошел он турок воевать.
Решил он взять крепость Азов.
И выйти наконец-то к морю.
Южных морей далекий зов
Манит к себе, зовет на волю.
 
 
И вышел первый сей поход,
Как водится, конечно, комом.
Азов без флота взять не смог.
Поход закончился позором.
 
 
Петру запомнился горький урок.
Стал строить флот без промедленья.
Стремительно, в кратчайший срок
Азов был взят, прочь все сомненья!
 
 
Но заперт Керченский пролив.
А русский флот пока что слаб.
Запретен плод из черноморских нив.
Азовский флот – не тот масштаб.
 
 
Нужны союзники в войне.
Не справиться здесь в одиночку.
Отсталость в технике вдвойне
Ставит на выборе Европы точку.
 
 
И снаряжается посольство
Все о Европе разузнать.
Их интерес не хлебосольство.
Хотят союзников призвать.
 
 
Инкогнито зачислен в свиту
Царь Петр как Михайлов сын.
Не хочет прятаться за титул.
Он тянется к людям простым.
 
 
И наконец увидел он Европу.
О ней так много слышал в Слободе!
Он так давно испытывал охоту
Освоить технику к всеобщей выгоде.
 
 
Царь-плотник удивил Европу.
А он стремится ремесло познать.
Берется делать черную работу.
Все хочет досконально разобрать.
 
 
К цивилизации Европы
Не проявил он интерес.
О верфях, фабриках заботы.
В них заключается прогресс.
 
 
С Москвы тревожное известье
Прервало радости Петра.
Софья опять, с стрельцами вместе,
Творит крамольные дела.
 
 
Бунт подавили до его приезда.
Жестокий розыск вел он сам.
Бутовщиков постигла бездна
Кровавых казней, стыд и срам.
 
 
* * *
 
 
Почила мама, гордая царица.
Умер Иван, соратник-царь.
Жена, столь нелюбимая девица,
Отправлена в постриг в Суздаль.
 
 
Союз противников османов
Не стал России помогать.
Ведь им сейчас не до султанов:
Хотят Испании кусок урвать.
 
 
Пришлось искать мира у турок.
Забыть мечту южных морей.
Забыт, как брошенный окурок,
Ненужный флот азовских гаваней.
 
 
Ну что ж, и начал все с начала
Петр, российский государь.
Раз Турцию побить силенок мало,
Пусть вкусит швед нашу удаль.
 
 
И Петр, так давно мечтавший
Быть моряком теплых морей
И все же духом не упавший,
На Север повернул своих коней.
На руку скорую, в детали не вникая,
Создали против Карла Северный союз.
Вошли в него, на силу русских уповая,
Польша, Саксония и Дания —
                                             ненужный груз.
 
 
Карл быстро вывел Данию из оборота.
Бомбежка с кораблей, и Дании – капут!
Петр, не ждавший столь крутого поворота,
Решил не мешкая взять Нарву на испуг.
 
 
Собрав большую армию из новобранцев,
Осенней грязью стали Нарву осаждать.
Снарядов мало, скудность тощих ранцев
Едва ли помогали русским побеждать.
 
 
Сначала обстреляли крепость:
Негодны пушки для стрельбы.
А хитрый швед пошел на дерзость:
Скрытно напал из вьюжной тьмы.
 
 
И небольшая шведская бригада
Весь русский корпус разнесла.
Для иностранцев плен – награда.
А смертям русских нет числа.
 
 
И так врасплох, без должной подготовки,
Ввязались русские в войну.
И с лихом двадцать лет без остановки
Тянули лямку на своем горбу.
 
 
Сам Петр называл «трехвременной» наукой
Ту Северную школу поражений и побед.
Туго понятливый, закончил с такой мукой
Три раза то, что каждый учит за 7 лет.
 

Глава 4

 
Петру не привыкать все начинать сначала.
Разгром под Нарвой его не смутил.
В первой главе всегда так долго до финала.
Стал укрепляться Петр, не жалея сил.
 
 
Стал пополнять войска
                       усиленной вербовкой.
На пушки переплавил часть колоколов.
Влюбленный в море,
                      с плотницкой сноровкой
Стал строить новый флот,
                      набрав сорвиголов.
 
 
А Карл, решивши, дело в шляпе,
Сыграл невольно на руку Петру.
Подумал о Петре как о растяпе.
А слабый враг ему не по нутру.
 
 
За польским Августом начал гоняться
Среди лесов и польских городов.
С Петром он перестал считаться.
Ведь победителю не надо слов.
 
 
И началось взаимное кровососанье.
Петру способствовал тактический успех.
Но множилось народное страданье.
Даже двухжильные не могут без утех.
 
 
Повсюду зреет раздраженье.
То там, то тут терпенья рвется нить.
То Астрахань отбросила смиренье.
Или башкиры не хотят с Россией жить.
 
 
А на Дону все вылилось в восстанье.
Булавин армию собрал из казаков.
Подавлено жестоко в назиданье.
И скорби крик взлетел до облаков.
 
 
Но страсть Петра неудержима.
Он рвется к морю во всю прыть.
И день и ночь неутомимо
Прядет реформы свою нить.
 
 
И наконец, он вышел к морю.
В безлюдном месте, близ Невы.
И объявив сплеча цареву волю,
Столицу заложил вместо Москвы.
 
 
Здесь был стремительно построен
Ставший грозой Балтийский флот.
И в честь апостола Петра устроен
На Заячьем острове военный форт.
 
 
А между тем пал дорогой союзник.
Низложен Август. Торжествует Карл.
Победной Швеции прислужник,
Станислав во главе Короны встал.
 
 
Оставшись на один с Петром,
Карл было двинул войско на Москву.
Но вдруг ее оставил на потом.
И в Малороссию принес войну.
 
 
И здесь удача улыбнулась
Петру при битве у Лесной.
Подмога Карла захлебнулась
От русской прыти удалой.
 
 
Лесная – мать Полтавской битвы.
В Полтаве шведов ждал разгром.
Итог страданий, жертв, молитвы.
В войне настал великий перелом.
 
 
Засуетилась удивленная Европа.
На русских изменили взгляд.
Уже страна не дикого холопа
С Европой встала в один ряд.
 
 
Пьянит большой победы упоенье.
Как много в ней надежд и сил!
Поверив в наступившее везенье,
Наш царь войну османам объявил.
 
 
И вновь его настигло пораженье.
У Прута он войсками турок окружен.
И чтобы избежать позора и плененья,
Азов обратно туркам возвращен.
 
 
Прощай, мечта о Черном море.
Холодной Балтике привет!
Не помнит Петр долго горе.
Еще вкусит сладость побед.
 
 
Будет Финляндия и битва при Гангуте.
Вмешательство в германские дела.
Ништадтский мир по форме и по сути
Принес великую победу для Петра.
 
 
И победитель в Северной войне
Стал императором российским.
Путь к старорусской стороне
Остался в прошлом и забытым.
 

Глава 5

 
Петр не знал покоя мира.
Войне себя он посвятил.
Он ведал одного кумира.
Ему отдал избыток сил.
 
 
Соль жизни, армия и флот
Навечно в сердце поселились.
Державы гордость и оплот
В едином смысле слились.
 
 
Реформа вооруженных сил
Была его первейшим делом.
Он сердца страсть в нее вложил.
Был предан ей душой и телом.
 
 
Прибор охотников был заменен
Прямым из рекрутов набором.
Строй регулярный был введен.
Служить стало хорошим тоном.
 
 
Теперь не только дворянин
Военной стати стал достоин.
Пришел служить простолюдин:
Из всех сословий нужен воин.
Казна взяла всю на себя заботу
О нуждах вооруженных сил.
И моряков, и конников, пехоту
Наш Петр на своих руках носил.
 
 
Разбив страну на округа губерний,
Он поручил военных содержать.
Но из-за произвольности делений
Процессом стало сложно управлять.
 
 
Он обложил фискальным гнетом
Уже скудевшие тяглом дворы.
Пропитанный крестьянским потом,
Налог стал главным для казны.
 
 
И все ж военная реформа,
Вбирая мощь большой страны,
В фундамент заложила зерна,
Дающие великие плоды.
 
 
И современной выучкой блистая,
Росли победные полки.
Защитники родного края
Обучены, вооружены.
 
 
Но главный результат реформы
Дарил России флота паруса.
Морские волны стали ей покорны.
И грозен вид Андреева креста.
 

Глава 6

 
Великий русский реформатор
Служил своей России до седин.
Возвысивший Россию император
Величьем плана не был одержим.
 
 
Царь-самоучка, царь-мастеровой
Во всем стремился разобраться сам.
Хозяин и земли, и веры многовековой,
Всю жизнь он посвящал земным делам.
 
 
Без плана, лишь живя моментом,
Текущими делами все изменял вокруг.
Польза Отечеству железным аргументом
Служила, чтобы знать, кто недруг или друг.
 
 
Своими повседневными делами
Он изменял порядки и людей.
К труду привычными руками
Ковал каркас новых идей.
 
 
Черпал он государственные силы
Из славной русской старины.
Умел напрячь людские жилы
Для нужды власти и страны.
Он взял у Запада и технику, и знанья,
Чтоб крепче Русь стояла на ногах.
В отсталости он видел наказанье.
Не мил ему патриархальный прах.
 
 
И все ж петровская эпоха
Звучала бы не так в веках,
Когда б без продыху и оха
Не изменялись люди на глазах.
 
 
Своею неуемною натурой
Петр все общество взорвал.
Он стал центральною фигурой,
Несущей новь на пьедестал.
 
 
Он выдвинул вперед дворянство.
Служить Отечеству призвал.
Руси обширное пространство
Хранить и множить доверял.
 
 
По-новому взглянув на дворянина,
В сословии уклад весь изменил.
Примером для сего великого почина
Петр себя всецело посвятил.
 
 
Служить Отечеству на море и на суше
Исправно должен дворянин.
Нельзя бесцельно бить баклуши.
В строю стоять всем как один!
 
 
Помимо воинского долга,
Призвал вести гражданские дела.
И чтобы было больше толка:
Ученье свет, а неученье тьма.
 
 
Петр решительно дал перевес
Дворянской службе над породой.
Он не терпел знатных повес.
Способных награждал свободой.
 
 
Чиновник заменял аристократа.
Заслуг породы больше нет.
Табель о рангах – вот награда
За службу безупречных лет.
 
 
Единонаследие введя в закон,
Менял права служебного владенья.
Имения оставил за одним лицом
Для вечной службы через поколенья.
 

Глава 7

 
И упрощался общества состав.
Нужны ведь деньги для казны.
Все население села переписав,
Петр искал сословной простоты.
 
 
Холопство с вольницей прижав,
Всех годных записал в солдаты.
Для остальных селян один устав:
Все крепостными встретили закаты.
 
 
Стремясь в народный труд внедрить
Новейшей техники приемы,
С Европы стали мастеров ввозить
И строить новые заводы.
 
 
На обучение русских мастерству
Наш Петр тоже денег не жалел.
Ведь заграничное учение к лицу
Ученикам мануфактурных дел.
 
 
Дельцы промышленности наконец
Снискали государства уваженье.
В ряд с ними встал русский купец,
Негоциантов новых поколенье.
Петр мечтал всему и всем привить
Страсть неуемную к ученью.
В науке видел средство лучше жить.
Предпочитал расчет везенью.
 
 
* * *
 
 
Прощай, Москвой построенная Русь!
Увидел мир имперскую Россию.
И все ж светла на сердце грусть:
В Петре находим мы мессию.
 
 
Успел едва лишь приступить
К постройке храмины России.
И все ж его заслуг не умалить.
Жил не затем, чтобы его любили.
 
 
Он все же стал водоразделом,
Делившим время до и после.
Все изменил одним примером.
Дал свое имя всей эпохе.
 
 
Трудней всего пришлось народу
Прощанье с милой стариной.
Своим страданьем вымостил дорогу
Созданию державы мировой.
Пришлось отдать все без остатка
Народу на алтарь Петра.
Большою жертвою, ценой достатка,
Но свято веруя в Христа.
 
 
Народ не понял устремлений,
Толкающих страну вперед.
Из скудных умозаключений
Решил: пришел Христос наоборот.
 
 
«Антихристом» и «самозванцем»
Труды Петра он наградил.
Новым империи убранством
Петр народ не вдохновил.
 
 
Еще так много не сбылось.
Но время вышло для Петра.
Все лучшее в веках отозвалось.
И загорелась новая звезда.
 

Глава 8

 
В России умер первый император.
И раздался сердечный вой.
Ушел из жизни главный реформатор.
Он наконец обрел покой.
 
 
Упала в Лету сильная рука,
Во всем державшая порядок.
И хоть при нем жизнь нелегка,
Вся будущность полна загадок.
 
 
Смятенье подданных легко понять.
Создатель нового пути России
Не указал, кому престол отдать,
Кто поведет страну вперед отныне.
 
 
«Отдайте все», – успел лишь написать
Пред смертью русский император.
Свою же волю не сумел реализовать
Империю создавший триумфатор.
 
 
Поменян им самим закон
О праве претендента на престол.
Болея за судьбу реформ,
Сам допустил во власти произвол.
Сам государь лишь вправе назначать,
Кому в стране отдать свой трон.
Хотел самостоятельно судьбу решать.
И право назначать он ввел в закон.
 
 
Но так не смог преемника взрастить.
И молча удалился в мир иной.
Распалась на два родственная нить
Династии, век правившей страной.
 
 
На ветви раздвоился царствующий дом.
Одна, имперская, шла прямо от Петра.
Другая, царская, забытая с таким трудом,
Тянулась от Ивана, его братского царя.
 
 
И так престол стал волей случая
Игрушкой в корыстных руках.
Интригами придворных мучая,
Правление слабело на глазах.
 
 
Переворотов кутерьмой
Запомнилась эта эпоха.
Надолго позабыт покой
Среди дворцового подвоха.
* * *
 
 
Петр Великий очень не любил
Бояр, Москву и духовенство.
Он тратил весь избыток сил,
Чтоб оттеснить их от главенства.
 
 
Он перенес столицу в Петербург.
Создал Синод, стесняя патриарха.
И излечил спесивости бояр недуг
Заменой Думы на сенатского экзарха.
 
 
В своих отлучках, для ведения дел
Петр явил Сенат, послушный его воле.
Сенат о царских поручениях радел.
Но стал вершителем указов вскоре.
 
 
И вот распорядительное детище Петра
Столкнулось с непосильною дилеммой.
Едва закрылись императора глаза,
Сенат уже ломает голову над схемой.
 
 
В отсутствие петровской воли
Сенату нелегко пришлось.
Петровского правления итоги
Могли поставить под вопрос.
Ведь очевидный претендент
На императорский престол,
Еще не выросший из детских лет,
Был на сенаторов по делу зол.
 
 
Тезка прославленного деда
И сын Сенатом осужденного отца.
Для недругов Петра победа.
Сторонникам – удел тернового венца.
 
 
И знать чиновная из новых бюрократов,
Отринув прочь закон и правила,
В традициях придворных плутократов
Жену Петра к престолу возвела.
 
 
Екатерина, верная жена Петрова.
Любима гвардией, легка и весела.
Злым языкам дает отпор сурово.
Своим вниманием не балует дела.
 
 
Какой момент для правящего класса!
Сбывается извечная мечта.
Спасти себя от прихоти монарха
Элите захотелось неспроста.
 
 
Добившись званья, положенья,
Так хочется душою отдохнуть!
И избежать тревог смятенья:
А вдруг изменится карьеры путь?
 
 
Тайный Совет верховной власти
Должен упрочить знать в ее правах.
Он самодержца ограничивал отчасти,
Держа влиянье на Сенат в своих руках.
 

Глава 9

 
Недолго длился век Екатерины.
Спустя два года тихо умерла.
И незадолго до своей кончины
Петру Второму трон передала.
 
 
И новый мальчик-император
Совету тайному на верность присягнул.
А Меньшиков, всей власти узурпатор,
Вконец державно спину разогнул.
 
 
И впрочем, зря. Он впал в немилость
У слабого и юного царя.
Его богатство и влиянье испарилось.
Покрылась мглой его заря.
 
 
Петр сближался с родовым боярством.
Казалось, к старому идет возврат.
Сам увлечен игрой и разгильдяйством.
Итог тому – печальный результат.
 
 
Вконец расстроенное управленье.
Развален флот, и армия в долгах.
Воруют, вызывая отвращенье.
Сборы налогов тают на глазах.
Петр вернул в Москву столицу.
С намереньем счастливо жить.
Было нашел себе царицу…
Но жизни оборвалась нить.
 
 
* * *
 
 
Иссохла линия мужская.
Ужель династия сошла на нет?
Что делать, плохо понимая,
Почин взял на себя Тайный совет.
 
 
Совет, запершись на особую камору,
Что делать дальше, принялся судить.
В новом правителе ища себе опору,
Решил «затейкою» вопрос решить.
 
 
В обход всех правил и законов
Нашли себе, кому служить.
Не тратя время на обилье споров,
Постановили Анну пригласить.
 
 
Дочь соправителя петровского Ивана
Тихо в Курляндии вдовой жила.
Сама – объект злых сплетен и обмана.
Такого поворота точно не ждала.
В том был расчет у членов тайного совета.
Вверяя Анне неожиданно престол,
Добились так давно желанного запрета
На самодержавно властный произвол.
 
 
Совет направил Анне пункты,
Стесняющие сильно ее власть.
Узрев себя подобьем хунты,
Совет хотел сам править всласть.
 
 
Вершить дела своею волей
Императрица не вольна.
Смириться с незавидной долей,
Казалось, уж обречена.
 
 
Но воспротивилось дворянство.
Не верит в власть верховников.
Столь очевидное самоуправство
Монархии грозит лишением основ.
 
 
Самодержавною императрицей
Встречала Анну вся Москва.
И все сословья длинной вереницей
Ей присягали с ночи до утра.
 
 
Тайный совет тотчас и распустили.
Сенат вернул себе утраченную власть.
Самодержавье снова упрочили.
Анна Иоанновна делами занялась.
 
 
* * *
 
 
Как зла и недоверчива императрица!
И запоздало жаждет развлечений.
В истории страны позорная страница,
Для русских полная обид и унижений.
 
 
Не доверяя русскому сословью
Хранить императрицы царственный покой,
Анна пылала жгучей нелюбовью
К русским фамилиям породы вековой.
 
 
Окружена прислугой иностранной,
Ввезенной из немецких уголков.
А кабинет министров Остермана
Сенаторов держал за дураков.
 
 
От посягательств Анну защищая,
Комиссия для розыска и тайных дел,
В доносах, пытках рук не покладая,
Сулит вельможам горестный удел.
 
 
Источник нежный вдохновенья сердца,
Курляндский спутник Анны, Эрнст Бирон,
С презрением, достойным иноверца,
С ней делит преданно ложе и трон.
Меж тем народное хозяйство
Слабело, в лютой бедности живя.
Сплошь иностранное начальство
Не в силах справиться с задачей дня.
 
 
Источники казенного дохода
Истощены без всякой меры.
Изнемогли силы народа.
И в лучшее уж нету веры.
 
 
И заправилы государства,
Миних и хитрый Остерман,
Как ядовитое лекарство,
Сосут все соки из славян.
 
 
Хотят подать пример доморощенным
Лентяям, неучам и простакам.
К себе, в манере западной лощенным,
Вниманье требуют как к знатокам.
 
 
Им выдался прекрасный случай
Свое высокое искусство проявить.
Польский престол накрыло тучей.
И сына Августа хотели подбодрить.
 
 
Как рьяно Миних принялся за дело!
В глубь Польши мощно войско ввел.
Снабженье армии поставил неумело.
И более трех лет под Данцигом провел.
 
 
Корону польскую мы поддержали
Ценою гибели русских солдат.
И сразу с Турцией войну начали.
Король французский очень рад.
 
 
В этой войне добыты громкие победы:
Вторгались в Крым, взяты Очаков и Азов.
Заняли Хотин, Яссы. Славе своей верны
Победные полки России преданных сынов.
 
 
И что же? Заключили мир в Белграде.
И все успехи сведены на нет.
К французской дипломатии отраде —
От всех побед простыл и след.
 
 
Копилось, множилось негодованье
Обидой вскормленных умов.
Невыносимы немцев притязанья,
Русских держать за дураков.
 
 
Смерть Анны резко разбудила
И так тревогой полные сердца.
И знать смертельно невзлюбила
Бирона как смотрителя венца.
 
 
Решила Анна царскую десницу
В руки ребенка передать.
И веря только в заграницу,
Опекуну всю власть отдать.
 
 
Новорожденному преемнику Ивану
Еще расти до царского венца.
Видать, вела императрицу Анну
Привязанность к Бирону до конца.
 
 
Назначив регентом Бирона,
Уходит Анна в мир иной.
Теперь в его руках корона
И к власти ключик золотой.
 
 
И все ж Бирон, как ни старался,
Недолго правил. Сброшен был.
И матери наследника достался
При сыне пост. Малыш так мил!
 
 
И лопнуло у поданных терпенье.
Нет мочи несть немецкий крест.
Умы полны гневливого броженья.
На дочь Петра указывает перст.
 

Глава 10

 
Елизавета. Час пришел
Спасти наследие отца.
Нелегок путь, и груз тяжел.
Идти придется до конца.
 
 
В кирасе, со святым крестом
Вошла в гвардейские казармы.
Уж лучше смерть, гордясь отцом!
Слова просты. Самодержавны.
 
 
И с гренадерской ротой во главе
Провозгласит себя императрицей.
Сей поворот в сложной судьбе
Вознаградит Лизетт сторицей.
 
 
Нет более Брауншвейгского семейства.
Все арестованы с Иваном во главе.
Остерман и Миних за свои злодейства
Запрятаны навек в сибирской глубине.
 
 
Так началось двадцатилетнее правленье
Елизаветы, младшей дочери Петра.
Влюбленная до крайности в увеселенья,
Она, вся беззаботная, полна добра.
Вобрав в себя и европейских веяний,
И благочестие преданий старины,
Она любитель сплетен и поверий.
Милы куртаги, маскарады и балы.
 
 
Спасенная от монастыря Бироном,
Утешилась с певцом из казаков.
Грустить одной считала моветоном.
И с приживалками делила кров.
 
 
Как продолжатель дел великого отца,
Вернула роль законодателя Сенату.
Пленяла роскошью и красотой сердца.
Для просвещения готова на любую трату.
 
 
При ней в Москве явлен Университет.
В создании дворцов не знала сроков.
И Ломоносов жил в рассвете лучших лет.
И драматургом стал великий Сумароков.
 
 
Имперский театр и Растрелли,
Великолепье, пышный бал.
Стремительна подобно каравелле,
Елизавета словно карнавал.
 
 
Но только в залах задували свечи
И опускался ночью тишины покой,
Елизавета, зябко прикрывая плечи,
Довольствовалась убогой теснотой.
 
 
Блеск лицедеев, роскошь напоказ.
Гулянья праздною толпой.
Мир, созданный для посторонних глаз,
Скрывал изнанку в мир иной.
 
 
Жилые комнаты Елизаветы
Пропахли сыростью, убоги, стеснены.
На людях все пышны и разодеты.
В покоях – призрак золоченой нищеты.
 
 
И вот между ночным чесаньем пяток,
В тесном кружке придворных дам,
Усилий мысли восполняя недостаток,
Императрица счет ведет делам.
 
 
Мира полна, чудесно беззаботна.
Елизавете так претило воевать.
Но, видимо, судьбе было угодно
К войне частенько прибегать.
 
 
Фридрих Великий знал ей цену.
Она брала Берлин и не жалела рать.
Елизавета не давала спуску шведу.
При ней полки умели побеждать.
* * *
 
 
Она так часто всем твердила
О продолжении идей Петра.
Считала, с ней и дух, и сила
Почившего великого отца.
 
 
Но оказалось мало намеренья.
Благие чувства верны не всегда.
И созданы условья для забвенья
Заветов дерзновенных от Петра.
 
 
Избранники для бранной славы,
Гражданской службы и служенья,
Петра дворяне жили для державы,
Для замыслов великих воплощенья.
 
 
Петр дворянам начертал
Путь просвещенья и трудов.
Но, к сожаленью, час настал
Забыть намеренье отцов.
 
 
Оплот самодержавной воли.
И должен самодержцу помогать.
Но он желает лучшей доли.
Сам хочет властью управлять.
Исподволь, видя слабость власти,
Шла эволюция в иных умах.
Пытаясь защитить себя отчасти,
Дворяне мыслят о своих правах.
 
 
И произвольно крепят свое право
Землей с крестьянами владеть.
Дворяне мыслят очень здраво:
Кому еще о том радеть?
 
 
И отменен единонаследия порядок.
Именье ль, вотчина теперь одно.
Дележ наследного имущества так сладок
По принципу, чтоб «всем равно».
 
 
И так запас земель для службы
В владенье частное введен.
А ведь наследнику так чужды
Мысли о том, кому обязан он.
 
 
Земля с душой неотделимы.
И крепь крестьянского тягла
Вслед за землей, как побратимы,
К дворянству переходит навсегда.
 
 
Рождавшийся для поддержанья
Служебной годности господ,
Крестьянин был лишен признанья
Всех прав перед лицом невзгод.
 
 
И получая исключительное право
Владеть землей и душами крестьян,
Теперь помещик сам себе держава.
Привилегированный, отдельный клан.
 
 
При этом царской службой тяготится
Наследственный, природный дворянин.
Спокойно жить, чужим трудом кормиться
Мечтает он. Чай не слуга уже, а господин.
 
 
Теперь ответственен за сбор налогов
В своем уезде дворянин.
Полный владелец всех своих чертогов.
На месте властвует один.
 
 
Апофеоз безвольных ухищрений
Родил высокий царский манифест:
Для всех из благородных поколений
На службе можно ставить крест.
 
 
Даруя благородному дворянству
Свобод и вольностей простор,
Забыли дать свобод крестьянству.
И навлекли на всех позор.
 
 
Снимая бремя службы со дворянства,
Ведь справедливо было ожидать
Отмену крепости и для крестьянства.
Служивых ведь не надо содержать!
 
 
Фискально-полицейским правом
Крестьянин был порабощен.
Растленным, развращенным нравом
Наш дворянин был заражен.
 
 
Застрявший в крепостной неволе,
Крестьянин жил хуже раба.
И еще целый век народной боли
Была горька его судьба.
 
 
Рабовладельческое царство
Себе дорогу проложило.
Бесстыдно меркнет государство,
Которое такое допустило.
 
 
Так совершился поворот
От дела славного Петра.
Вместо подъема введен гнет
Силы народного труда.
 
 
И тот, кому он завещал
Цивилизацию в стране блюсти,
Безвольно взял и наплевал.
Неисповедимы божии пути.