Первое испытание Иностранного легиона
Но тут наше «совещание» внезапно прервал Иван, влетевший в помещение:
– Нападение на Балканы! – с вытаращенными глазами крикнул он. – Со стороны штаб-квартиры Лечо, группа, человек двадцать пять – тридцать. Дежурные – немцы, готовы к выходу!
Мы с Цезарем вскочили одновременно. И я, повернувшись к собаке, глядя «глаза в глаза» спросил: «Справишься?» С чем он справится, объяснять Цезарю не надо было. Он гавкнул, как бы подтверждая свой положительный ответ, и бросился к клеткам с вейрдами.
А я уже на бегу к своему Гаю, которого, слава Богу, ещё не успели расседлать, раздавал команды:
– Иван, выпускай вейрдов, Цезарь их контролирует! – и дальше в том же духе. – Отто, я первый, за мной собаки, вы за ними! Мечи держать наготове, но действовать только по моей команде!
– Макс, ты с ума сошёл! – услышал вдогонку Рихарда. – Какие вейрды, они устроят бойню и перережут всех подряд!
– Всё, тема закрыта, – крикнул я, вскакивая верхом на Гая, – Цезарь, Отто, – вперёд! – и, подхлестнув своего боевого коня, рванул по улице.
Наш отряд нёсся галопом по улицам города и прохожие опять в панике бежали с нашей дороги и прижимались к домам. Я первый, за мной три здоровенные собаки, и за ними отряд Отто в полной боевой выкладке. Цезарь, конечно, был крупным псом, но он всё же был городской, я бы даже сказал домашней собакой. А вот вейрды, пусть и поменьше, представляли собой саму энергию и силу. Когда они бежали, то было хорошо видно, как рельефно переливались мускулы и возникало ощущение, что они сами и есть не что иное, как жгут сухожилий и мышц, содержащих бесконечную агрессию. В таком виде в их стремительном забеге я сам их увидел в первый раз. А вейрдам, в свою очередь, похоже, передалась сама атмосфера нашего стремительного забега и они «завелись».
Всё же скакать галопом на лошадях, это не бежать пешком и вскоре мы оказались нам месте. Навстречу нам выбежал Лечо, держась за щеку, и показал рукой в сторону улицы: «Они туда ушли!».
Не останавливаясь, мы развернулись и бросились в направлении, указанном Лечо и вскоре ворвались в зону Ромарио.
«Макс, это территория «диких»», – услышал я голос Отто, но никак не отреагировал на него и продолжил скакать дальше. За мной, естественно, мчались собаки, и немцам ничего не оставалось делать, как продолжать эту дикую гонку.
И тут мы увидели их – несколько десятков человек просто бежали во весь опор, стараясь скрыться от нас. Но пеший от конного никогда не сможет убежать и вскоре мы их настигли. Почувствовав, что надо принимать бой вся эта толпа погромщиков развернулась и угрожающе подняла свои дубины. Но та сила, с которой мы налетели на них, просто разметала бандитов, более того, Цезарь и вейрды как фурии метались от одного к другому и, как мне показалось, просто деморализовали всю банду своей силой и агрессией. Подскочившие немцы только вязали уже вяло сопротивляющихся противников.
Когда мы вернулись на базу и сдали пленных бандитов в "обезьянник", ко мне подошёл Рихард и отвёл меня в сторону ото всех.
– Макс, ты понимаешь какому риску подвергал как наших ребят, так и горожан? Ты сам познакомился с этими вейрдами только сегодня, несколько часов назад! Было совершенно непонятно, как они себя поведут, попав на улицы города, в большое окружение людей. А если бы они начали резать всех подряд?
– Не начали бы, – ответил я. – Я доверяю Цезарю больше, чем людям. Он не умеет врать. И если пёс подтвердил, что всё под его контролем, то, значит так оно и есть!
– Макс, – воскликнул Рихард, – о чём говоришь? Что значит "пёс подтвердил"? Ты хоть помнишь, что ведёшь речь о собаке, а не о человеке!
– Вот это я и хочу тебе сказать, что Цезарь – это верный пёс с особыми способностями, которых у него не было на Земле, и которые проявились здесь, в Аламании. А я уже не раз убеждался, что ему можно верить. Впрочем, ведь и сейчас всё получилось в лучшем виде. Вейрды были под полным его контролем, и не сделали ничего такого, что бы можно было поставить в упрёк. Мне или собаке. Риск, конечно, был, но он есть абсолютно во всём в той или иной степени. Ты вспомни, как тот же рыбак сказал, что было бы интересно создать отряд собак под руководством Цезаря. Но тогда это было в теории, а сейчас на практике мы увидели, что такой "собачий отряд" может быть очень полезным и эффективным. Ведь, по сути, именно собаки первыми вступили в "бой" и своей активностью буквально деморализовали бандитов. Отто и его ребятам осталось только повязать их. По большому счёту мы сегодня поставили вопрос о возможностях "собачьей бригады", и тут же получили на него ответ – такая бригада может быть необычайно эффективной, а главное – помогающая сохранить жизни наших бойцов. Разве это плохо?
– Это не плохо, это хорошо, – ответил Рихард, – но я считаю, что риск всё равно был большим и необоснованным, а ты поступил не как руководитель, а как мальчишка!
– Ну тогда и ставьте во главе Легиона своего начальника! – уже озлобился я. – Который только и будет считать на бумаге эти риски. Однако имейте в виду, что пока он будет их считать, наших будут "мочить". В нашей жизни сейчас будет много ситуаций, когда решения надо будет принимать моментально, а не садиться за бумаги и взвешивать все "за" и "против".
Отто, который стоял всё это время недалеко от нас и всё слышал, вмешался и сказал:
– Отец, я здесь поддерживаю Макса. Да, он пошёл на эксперимент с определённым риском, но, когда ещё проводить такие эксперименты? Только в таких боевых условиях. А собаки, кстати, вели себя отлично. Я ведь скакал сразу за ними и прекрасно видел, что они делали. Цезарь шёл как привязанный за Максом, а вейрды – за ним. И что поразительно – в этой суматохе они не убили ни одного человека. Да, собаки хватали за конечности, и кое-кому кости поломали, да и крови было достаточно. Но все при этом живы. Раны перевязали и будут жить дальше!
– Ладно, – уже более примирительно сказал Рихард, – сделайте подробный отчёт со своими предложениями по собакам, и мы его рассмотрим с руководством Иностранного легиона. Но тем не менее, я остаюсь при своём мнении, – добавил он. – Кстати, что с барахлом, что пытались унести эти "отморозки"?
– Да всё нормально отец, – ответил Отто, – под нашим контролем они все собрали и по дороге сюда отнесли Лечо, вернее, в ту таверну, которая ему принадлежала.
– А самого Лечо видели?
– Да, и по дороге туда и при возврате. Мало рожу ему помяли, "бланш" будет на половину лица.
– И это ведь бывший мафиози, – воскликнул Рихард, – который ещё недавно сам осуществлял такие набеги. Боже, куда катится этот мир?! Так что это была за банда, чья она?
– "Сборная солянка", – ответил уже я. – Часть из "Чёрной дыры", часть "чертей". В общем – "сливки общества". Похоже, у них там наступает своя смычка между территориями и народ мигрирует кто куда захочет. Лишь бы было что пограбить. Как сказал Паце – тамошние бойцы липнут к более везучим и более наглым лидерам. Хотя это далеко не всегда одно и то же. Как в нашем, например, случае – банда с её лидером была наглой и напала на бывшего бандита Лечо, но в итоге оказалась невезучей и сидит сейчас в нашем "обезьяннике", ждёт выдачи рыбакам.
– Да, а где вейрды? – встрепенулся Рихард.
– Как где? – удивился я. – В клетке. К сожалению, когда они выходят из-под контроля Цезаря, то возвращаются в своё прежнее состояние и смотрят на всех нас "волком". Не знаю пока, как будем их кормить, но воду они пьют.
– А Цезарь как долго может держать их под своим ментальным контролем? – снова спросил Рихард.
– Сам пока не знаю. Это придётся устанавливать эмпирическим путём.
– Каким? Каким путём? – удивлённо переспросил Отто.
– Методом проб и ошибок, – ответил я. – Ну не совсем ошибок… Что ты так на меня смотришь?! – это я уже сказал Рихарду. – Будем постепенно увеличивать время контроля и замерять его. Сначала – пока вейрды будут в клетке, а потом проверять за городом. И затягивать с этим не стоит. Как определимся с ментальными возможностями Цезаря, его способностью контролировать вейрдов, надо будет обмозговать, как бы заполучить ещё несколько собак. С четырьмя-пятью, я думаю, он вполне справится. И каждый раз, когда будет срочный вызов, типа сегодняшнего, то отряд людей могут сопровождать и собаки. Представляете, как это будет здорово!
– А кто будет непосредственно ухаживать за псами? – продолжал интересоваться Рихард. – Кто-то ведь должен их кормить, менять воду, выгуливать, в конце концов, путь и под присмотром Цезаря. Причём желательно, чтобы это был один человек, к которому они смогли быстрее привыкнуть и уже не так реагировать. Впрочем, кто их знает… Как сказали рыбаки – они ведь ещё щенками попадают к бойрдам и всю жизнь привязаны к одному хозяину… Сейчас их хозяин мёртв. Как они будут себя вести?
– Рихард, – ответил я, – что гадать "на кофейной гуще"? Поживем – увидим. Пока мы имеем два совершенно разных типа их поведения: один как наследство старой жизни, второй – как намётки на будущую жизнь. А жизнь ведь, как известно, лечит. Будем надеяться на то, что новый образ существования их "перекуёт". А что касается человека, который будет за ними ухаживать, то вызвался на такую роль Иван. У него до армии были две немецких овчарки, то есть имеется кое-какой опыт работы с большими собаками. Посмотрим, что получится. Но начинать будем, конечно, только под присмотром Цезаря. А дальше – "как карты лягут".
Разобравшись с делами на месте, я всё же, перед тем как ехать до шпионской базы крестьян, решил зайти к Лечо и поинтересоваться, что же у них произошло, и как у него состояние. Когда я его нашёл в своей "штаб-квартире", Лечо не походил на самого себя. Обычно находящийся в хорошем расположении духа, сейчас болгарин был "в печали".
– Привет, – поздоровался я с ним, – как самочувствие?
– Какое у меня может быть самочувствие? – ответил он. – Хреновое самочувствие… Эти ироды надолго мне его загубили. Спасибо, что вернули все, что они пытались награбить, но вот скажи мне, Макс, сколько это будет продолжаться? Сначала к немцам лезли, теперь вот сюда, ко мне. И почему ко мне? Разве мало другого места? Почему не к румынам, не к албанцам, а ко мне, бедному болгарину?
– Потому что "бедный болгарин" так уже "задушил" тех же румын и албанцев, что там грабить стало нечего. Да и как ты вообще можешь такие вопросы задавать? Лечо? А как же ваша европейская солидарность? Ведь вы же с румынами носители европейской цивилизации! Дружная семья! Наследники римской империи! Ты радоваться должен, что твоих соседей не ограбили, а только тебя! Толерантность где твоя к этому миру, ёжкин кот!
– Какая на фиг толерантность, какая "дружная семья"? Стопудово эти "мамалыгари" натравили бандитов на меня. Из зависти, что у меня бизнес процветает, а у них нет! Цыганьё!
Тут Лечо остановился, посмотрел на меня и продолжил:
– Макс, ты должен с этим разобраться. Ты должен выяснить, откуда эта банда взялась и почему при всём разнообразии заведений и магазинов в Балканском треугольнике, они напали именно на меня. Ведь вы их схватили? Или давай лучше я их поспрашаю, они мне все расскажут!
– Остынь, Лечо! Мы что, полиция, что ли? И где ты её видел, полицию? Со следователями? Отдадим, как ты их назвал, "иродов" – рыбакам, другим неповадно будет. А вот пытками заниматься мы не будем. В общем, если у тебя есть вопросы – иди с ними к Душану. Там Рихард всё решает, что с кем делать. Рожа-то твоя цела? – предложил я сменить тему.
– Да как же цела? Фингал на всю сторону! Впрочем, не первый раз, заживёт. Да, Макс, а откуда взялись эти фурии, что были с тобой. Я имею в виду собак, точнее, вейрдов? Ведь это были уже настоящие вейрды? Вместе с Цезарем? Я когда их увидел, как они неслись по улице – чуть не описался. Это не собаки – это звери! И я теперь реально понимаю, что если бойрды нападут на Земля-сити, то им самим ничего и не придётся делать – вейрды все за них сделают. Тут все перепугаются и забьются по щелям только от одного их вида. Так где ты их взял?
– Места надо знать, Лечо! А если честно, то это заслуга Цезаря, он перехватил контроль над этими вейрдами у их хозяина бойрда. И я думаю, что у него теперь будет формироваться свой, "собачий отряд" сил быстрого реагирования.
– А где вы столкнулись с бойрдом и вейрдами? – уже с подозрением в голосе спросил Лечо? В окрестностях Земля-сити? Они что, готовятся на нас напасть? Мы пропали?
– Лечо, негоже "потомку римских легионеров" так себя вести. Не наводи панику! Никого пока нет в наших окрестностях, по крайней мере, какого-либо крупного вражеского отряда. Так… заблудился один бойрд, вот и нарвался на нас, а мы его собачек и подобрали. В общем, не очкуй, всё будет ОК, это я тебе говорю. Вот проведём «саммит» и такую организацию здесь сделаем, что всю Аламанию потом «строить» будем!
Заключение
Удивительно, но жизнь в Аламании захватила меня, и я уже давно забыл про Землю. Все то, что было прежде, уже не казалось таким важным, и у меня возникло ощущение, что вот это мое попадание в Земля-сити и есть мое предназначение. А главное – что я оказался сюда не один, а с Цезарем. Кобель преображался на глазах, умнел так, что ни с одной собакой на Земле нельзя сравнить. Воздух здесь был такой? Или ещё что другое, но наш уровень взаимопонимания стал таким высоким, что иногда мне было достаточно сформировать образ в своей голове, а Цезарь уже смотрел на меня, как бы понимая, что я хочу до него довести.
Мне страшно нравилось, что в этом новом для меня городе я оказался в водовороте событий и не просто пешкой, а определенным лицом, которое может принимать решения и воздействовать на события.
Кто я был на Земле? Кинолог с периодическими заказами, «свободный художник» без особой цели и особого желания эту цель иметь. Жизнь текла сама по себе, а мы с Цезарем плыли по ней куда заведёт. А сейчас я почувствовал свою нужность, и, как уже сказал выше, своё предназначение. Я должен помочь этому городу, что бы нам с Цезарем это ни стоило.