– Хе. Ну, может космические дизайнеры и декораторы так далеко не залетают…
– Тебе не надоедает так тупо шутить?
– О, ничуть. У меня ещё полно скрытых резервов, – я с трудом перевёл дыхание. – Ну а если серьёзно, то можешь сравнить на досуге эту дыру и, скажем… Нихон-прайм. Или любую жилую планету в Млечном пути. Вот уж где раздолье фанатам сай-фая. А те, кто живёт у чёрта на рогах – они не заморачиваются с этими понтами. Чтят традиции… Чтобы не потерять связи с домом. Даже если никогда там не были…
Я остановился, чтобы откашляться и уточнить маршрут. Дьявол! Впереди ещё полпути по плавящимся от жары улочкам, где, казалось, ничто не отбрасывает тень.
– То есть все галактики, в общем, похожи друг на друга? Везде обычные люди живут?
– Смотря что понимать под словом «обычные». Где-то мода на импланты, там даже кожу заменяют на хром. А кто-то роет ямки в земле и спит, укрывшись синим папоротником. Серьёзно, есть такое племя нео-дикарей.
– Ладно, а пришельцев-то вы встречали хоть раз за триста лет?
– Ты про колоссов не слышала, что ли?
– Я про нормальных пришельцев. Которые как мы, но другие. Тоже говорящие, с руками там и ногами. Нормального размера.
– Хм… Ну, с Хулудом ты вроде уже знакома.
– Он инопланетянин?! – изумилась Люси.
– Ага, самый что ни на есть. Зубы его видала?
– Я думала, это импланты…
– Хе… Нет, родные. Хулуд – ниддлеанец. Они живут в глубоких пещерах, у некоторых есть хвосты, копыта, рога… И серебристая кровь. Понятия не имею, как они там выживают, но по рассказам Хулуда – не сахар.
– Думаю, они что-то вроде спартанцев. Или коренных жителей Америки.
– Хм. Не хотел бы я оказаться в этой вашей…
– Поверь, там не так уж и плохо, – хрипло хохотнула Люси. – Так что, кроме Хулудов – никого?
– Почему никого? Хватает. В теории – их очень даже много. Только обитают они ну очень далеко. Настолько, что даже самые продвинутые корабли не долетают. Я сталкивался пару раз, у одного даже в карты выиграл… В общем, они к нам забредают редко и не во всём… многообразии. А мы к ним – вообще никогда. Где и как они живут – неизвестно. Но технологии у них развиты в миллион раз лучше… Наверное, мы кажемся им тупыми или отсталыми. Наши варп-поля у них давно устарели.
– Ладно… А местные пришельцы?
– Есть и местные. Но они не то что скучные, а прямо-таки отсталые в плане быта… Да твою мать, когда мы уже дойдём?! В общем, земляне, когда осваивали космос, первым делом наткнулись на расу квантонцев. Они обживались на другом конце Млечного пути. Довольно продвинутая раса, десятки галактик колонизировала. По виду очень похожи на людей, только волос никаких нет и кожа краснее. А быт и архитектура вполне себе как у людей. Причём ни фига не современных. Их накрыла мода на ретро, с подачи землян.
– Как это?
–– Оказалось, квантонцы давно получали сигналы из Солнечной системы. Радио-трансляции, телесигналы. Причём старинные. Пока передача дойдёт – пройдут сотни лет. В общем, они старались на Землю не забредать, пока наши технологии не разовьются до конца. То есть, они тоже считали людей даунами.. Зато на халяву смотрели наше спутниковое телевидение. И позаимствовали, земную моду, быт, культуру. Чёрно-белую одежду. Шляпы ковбойские, паровозы, допотопное оружие. И всякую фигню из телемагазина. Провалились в стимпанк пополам с шопоголией.
– Да ты издеваешься!
– Я абсолютно серьёзно. Прилетаешь ты, скажем, на какой-нибудь Сириус, а там в первом же попавшемся доме на кухне стоит такая же электровыжималка как у твоей бабушки была, и машинка для макарон и набор самозатачивающихся ножей… У хозяйки – колье и серьги со стразами как у Сваровски, а все наряды – в оттенках серого. Потому что старые фильмы были бесцветные. Но квантонцам зашло. Выходишь из дома в колониальном стиле, а во дворе «Импала» припаркована и половина соседей одета как телезвёзды. За углом паровоз дымит, и ковбои скачут, только не на лошадях, а каких-то своих животных восьминогих запрягли.
Люси рассмеялась:
– Да быть такого не может!
– Клянусь, так и было. Земляне серьёзно офигели, когда впервые столкнулись с квантонцами. Конечно, эта клоунада только на приграничных территориях творилась, но им хватило. Так что первый контакт с внеземными цивилизациями был довольно странным…
– Не поверю, пока сама не увижу.
– А ты думала, землян будет ждать какой-нибудь хрипящий фрик в чёрном самурайском шлеме с красным лазерным мечом? Ох… Ну неужели добрались?
Кривой переулок свернул к тории – старинным вратам, какие я часто видел в префектурах Сунга. Потёртые столбы с облезлой выгоревшей на солнце краской были увиты стеблями высохших растений, а с поперечных балок свисали бумажные фонарики в опалинах, сквозь которые можно было разглядеть выцветшие иероглифы и старый герб Нихона.
– О, китайский квартал! – со знанием дела произнесла Люси.
– Вообще-то японский. А ещё точнее: японский по представлениям итальянской диаспоры. Собрание всего восточного, что могло прийти им в голову.
Мы прошли по дорожке из выщербленного красного кирпича. По обе стороны теснились лавочки, палатки, одноэтажные домики, имитирующие пагоды с перекошенными крышами. Всё это было украшено узорами в восточном стиле, выгоревшими лентами, бумажными цветами и дешёвыми разноцветными бусами вроде тех, которые нравились Сифри. Один из отцов заложил ей почтение к индийской культуре, которую неразборчивые имперлеонцы сгребли в одну кучу с буддизмом и суши. Все лавки до единой были закрыты. Ветер гонял по аллее высушенные лепестки цветов.
– Хм! Так я и думала. Никого тут нет, – Люси оттянула ворот мундира и дунула себе за шиворот.
– Мы ещё не дошли…
Карта показывала, что нам нужно забраться вглубь рынка. Я давно уже – как вылез из челнока – не горел энтузиазмом и не лелеял надежд, поэтому, когда перед нами показался жёлтый шатёр с гостеприимно поднятым пологом, удивился.
Это была лавка со специями со всего мира и преимущественно с планет Млечного пути. И да, она была открыта. В прохладном (кого я обманываю, в тени от силы было на пару градусов меньше) полумраке, за стойкой, уставленной банками и коробочками, стоял на табурете (чтобы его хотя бы было видно) мастер Вафу, собственной персоной. На нём была хламида в цвет шатра и тонкая шапочка, прикрывающая лысину. Иссушенные руки он скрестил на груди, укутав в необъятные рукава халата. Казалось, он стоял так уже давно. Стойка и товар на ней основательно запылились, ковры, которыми был устлан пол, тоже несли в себе несмываемые следы вездесущего красноватого вещества. Глаза мастера были полуприкрыты, тонкие усы висели безвольно и чуть топорщились от размеренного дыхания.
Я сделал Люси знак помалкивать и осторожно приблизился к стойке. С ходу встал на одно колено и склонил голову. И только потом выдал приветствие, вложив в голос всё почтение и благоговение, какое только мог изобразить с учётом пересохшей глотки.
– Здра… драсть, мастер Вафу… кхе-кхе.
Я закашлялся так, что задребезжали склянки со специями. Люси подошла сзади и услужливо похлопала меня по спине, не жалея для этого сил. Так что я потерял равновесие и приложился лбом об стол. Крайний ряд коробочек посыпался мне на голову, одна из них раскрылась, и шатёр наполнился запахом куриного бульона. Я стал торопливо стряхивать с головы желтоватый порошок, вследствие чего он попал мне в глаза и нос, я несколько раз оглушительно чихнул, отчего пряность разлетелась во все стороны и клубилась как ядовитый газ. Люси зашлась смехом и тоже несколько раз чихнула, а мастер Вафу к финалу этого представления расправил плечи, сладко потянулся и открыл-таки глаза со словами:
– А вот и знаменитый сын собаки… под пряным соусом. Ходячая реклама вазектомии. Ага… и мистер Каташи. Давненько не виделись!
– Э… Я не… – вымолвила Люси, но Вафу не дал ей договорить.
– Да-да, я в курсе. Оставим церемонии. Если вы закончили громить мою лавку, давайте приступим к делу.
Не успел я опомниться, как мы оказались за пологом в задней половине шатра. Оказалось, там тоже лавка, с отдельным выходом, который был заперт. Совсем как шамбальский институт, только в миниатюре, без странных механизмов, но не менее зловещий. В центре стоял прямоугольный стол с некогда белой скатертью. Её покрывали мелкие бурые пятнышки. Рядом на тумбе стояла колба с мутной жидкостью и охапкой длинных игл для акупунктуры. Не меньше тысячи.
Я хотел что-то спросить, но Вафу зыркнул на меня через плечо, прошептал что-то, и я понял, что не чувствую языка. Он враз онемел и будто превратился в огромного сонного слизняка. Не удивлюсь, если так оно и было. Как-то раз Вафу уже проворачивал со мной этот трюк, за излишнюю болтовню на групповых занятиях в младшей школе. В тот день я и сказал-то всего два слова: Тэд описался.
Не буду даже представлять, что отнялось у Тэда в тот момент.
– Проходите, мисс, – Вафу вполне учтиво указал Люси на стол, а мне указал на табурет возле полога. Я уселся, не дожидаясь принудительных мер.
– Н-надо ложиться?
– Угум, – кивнул старик и закатал рукава. Он оросил ладони в рукомойнике, стоящем в углу.
Вода! Я облизнулся, с надеждой глядя на источник живительной влаги, но мастер снова недобро на меня посмотрел, и это заронило мысль, что лучше мне вообще не сходить с места до конца встречи.
– Вы же не будете втыкать в меня эти иглы? – с надеждой спросила Люси, присаживаясь на краешек стола.
– Ну что вы, мисс! Конечно же, нет. Иглы – это так, частный заработок. Нужно же как-то коротать время! Ложитесь на спину, милочка.
Сколько, интересно, времени он здесь скоротал, если успел к нашему прилёту открыть два бизнеса? Либо время на этой планете течёт по-другому, либо Вафу просто вторгся в первую попавшуюся лавку. Как бы нам ещё не настучали за это.
Люси улеглась, вытянувшись во весь немалый рост. Ноги свисли с краю. Вафу подошёл к изголовью, достал заранее подготовленное влажное полотенце, свёрнутое в трубочку. Протёр массивный лоб полковника и виски.
– Мда… он так и не поборол своих демонов… – пробормотал он.
– В каком смысле? – насторожилась Люси.
Вафу показал ей чёрное от смазки полотенце.
– Ой, это я сделала. Извините. Хотела немного… освежить внешний вид.
Я ждал, что Вафу отчитает её в духе того, что каждый должен принимать себя таким, каков он есть или не забивать голову всякой чепухой. Или что она тоже дочь собаки, в конце концов.
Но он лишь добродушно рассмеялся. Этакий милый азиатский дедушка. Сморчок лицемерный!
– Теперь лежите спокойно, мисс, и постарайтесь расслабиться. Слушайте мой голос.
Вафу коснулся кончиками пальцев её висков и забубнил монотонные мантры нейролингвы. Люси вытаращила глаза, и по её опустевшему взору стало понятно, что дома уже никого нет. На меня заклинания на этот раз не подействовали. Я поймал себя на мысли, что вообще почти не слышу речи мастера, лишь отдельные слоги да лёгкое эхо долетало до моих ушей. Но, на всякий случай, я попытался скрыться за пологом, чуть не сорвав перегородку по пути. Не нашёл проход. Чёрт с ними, достоял до конца.
Мастер вскоре умолк и прикрыл глаза, не отпуская голову интенданта. Полковник ошалело моргнул, зрачки бешено забегали, а затем он скосил взгляд и вперил его в меня. Казалось, на меня смотрит сам Закиро. И он очень напуган, но не может вымолвить ни слова или пошевелиться.
Пока я соображал – стоит ли мне вмешаться – наваждение уже прошло. Закиро вновь таращился в потолок остекленевшими глазами, а Вафу… Вафу вёл себя странно. Он отскочил от стола, и замахал руками, словно обжёгся. Торопливо обошёл полковника несколько раз, взволнованно бормоча. Затем уставился на меня, гневно сопя и прожигая взглядом насквозь, но ничего не сказал. Наконец Вафу сел прямо на пол, прислонился к ножке стола и тяжело выдохнул.
Я подошёл к старому наставнику:
– Мастер Вафу, я могу вам чем-то помочь? Вы только скажите…
Я чувствовал, что произошло что-то очень нехорошее. Должно быть, так и было, если даже Вафу, которого я знал с семи лет, вдруг потерял лицо, хоть и ненадолго. С минуту он молчал, а потом проговорил:
– Тут не помогать надо, а исправлять…
– Не получилось?
– Очевидно! Помнишь ли ты, я говорил про катализатор? Сопутствующий ингредиент.
Он встал, протёр глаза и с раздражением посмотрел на бесчувственное тело интенданта.
– Помню, мастер.
– Так вот. Он нам определённо понадобится. Этот дурень Каташи принял кибернит для перемещения.
– Откуда вы?..
Я снова встретил этот взгляд. Третий раз за час, не к добру это. Я понял, что лучше пока воздержаться от лишних вопросов.
– Значит… чтобы вернуть всё как было, нужен кибернит? Он и есть катализатор?
– В данном случае – да. И как он только ухитрился проделать всё в одиночку… Каташи не хватило бы ума проделать всё так чисто…
А я что? Я молчу, пусть себе бубнит, сколько хочет. Осторожно, по стеночке, прокрался к рукомойнику, набрал воды в ладонь, жадно выпил. Провёл влажной пятернёй по разгорячённому лицу. Мгновение блаженства посреди раскалённых пустошей. Ладонь изрядно почернела от грязи. Пофигу.
– Воду лакать будешь, когда кибернит достанешь! – Вафу вернулся к своему прежнему амплуа. – Мешкать некогда, на полковника уже межгалактический розыск объявили.
– Да где ж его достать?!
– Вариантов немного. Думай!
– Тогда… Купить где-нибудь?
– Хм, смотри-ка, потеплело. Как будто в холодных водах твоего бездарного разума кто-то помочился.
– Но я правда не знаю, мастер! На легальном рынке кибернита нет, его поставляют только аккредитованным компаниям.
– Да уж, не повезло тебе, Микайо, – Вафу всплеснул руками, накинул на шею полотенце и прошёл обратно в магазинчик специй.
– Мне?!
– Ну да. Это ведь не меня подозревают в трёх тысячах преступлений с отягчающими обстоятельствами. А ты уже в этом по уши. Осталось только намалевать на лице татуировку пострашнее. Анимированную. Даже в местных трущобах сойдёшь за своего… Таков путь, раз на легальном рынке пусто…
Вафу деловито расставил по стойке упавшие коробочки и склянки, неторопливо сметая пыль прямо на пол.
– Подождите, мастер… А что, если поискать на местном чёрном рынке? Там всякое бывает. Может и кибернит…
– О… Смотри-ка, мозг! – Усмехнулся Вафу.
– Простите?
– Нет-нет, не ищи, он мал ещё, вооружённым взглядом не увидишь. Нам надо чаще общаться, может, отрастёт побольше. А пока отращиваешь, займись поисками! Направление ты уже знаешь. Пара дней у тебя есть… Ну, что встал? Приглашение от Патриарха ждёшь?
Глава 16. Отвал башки
14 ноября 2312 г. Цикл 157, день 17
– Значит, по-хорошему не хотим? – пропищал он мне прямо в лицо. В глазах и так двоилось от пары смачных оплеух, а теперь и вовсе потемнело – но уже от невыносимого смрада. Какие-то совсем нечеловеческие пытки начались!
Я висел вверх тормашками в полутёмной подсобке с грязным кафельным полом. Хулуд, час назад уверявший меня, что всё будет пучком, что всё, в натуре, гладко, что бояться нечего и дело верняк, вошли мол, и вышли, заберём товар в лучшем виде и смоемся – где он, этот жизнеутверждающий Хулуд?
А вот он, рядышком висит, сплёвывая осколки выбитых зубов. Руки связаны за спиной, ноги тоже, и подвешены на крюк. В комнате много таких крюков, преимущественно ржавых. Вроде это был холодильник для мясных туш, только духота стояла адская, как и везде во время сицилийской сиесты. Впрочем, наши с Хулудом туши вполне вписывались в антураж.
– Значит, будем по-плохому! – снова пискнул этот хмырь.
Ох, не надо было мне смеяться над его тонюсеньким голоском. Зря обидел хорошего человека. А могли бы дружить. Ведь до того, как я открыл рот, ничто не предвещало беды и шло по заветам Хулуда.
Мы высадились в этот знойный не то четверг, не то субботу на Сицилии в твёрдой уверенности затариться кибернитом. Перед этим почти неделю усиленно распродавали запчасти от джета, не вылезая из мастерской. Львиную долю компонентов прибрал к рукам хозяин заведения, продлив нам аренду и отсыпав немного кредитов сверху. За остальным с завидной регулярностью прилетали грузовые беспилотники и дроны-доставщики с пачками купюр в потайном отделении. Галактика Рубин оказалась местом, где не самое честное предложение быстро находит свой нелегальный спрос.
Другая очевидная задача – собственно отыскать кибернит. Ближайшие наши контакты, включая ушлого арендодателя, лишь пожимали плечами и советовали искать либо на планете, чаще прочих упоминая некий Про-Полис, или же в даркнете, что куда уж вернее. В кластере Мара-Донна кибернит был под запретом из соображений безопасности: слишком много корпоративных секретов можно было выведать, воспользовавшись его основными свойствами. Клан, две трети доходов которого обеспечивал игорный бизнес, был весьма заинтересован, чтобы столь неоднозначный продукт не наводнял местный рынок.
Худуд, однако, заявил, что это просто смешно. Никто не может диктовать правила на чёрном рынке, и уж, коль проскользнул слушок, он, Хулуд, самолично его проверит и наведёт мосты. Тем более, что его опыт общения с имперлеонцами в прошлом был куда более позитивный, нежели у Нанобота.
На том и порешили, и ниддлеанец отправился в одиночную вылазку. С его характерной внешностью Хулуд вполне мог сойти за маргинала и быстрее втереться в доверие к местным криминальным элементам, то есть рядовому населению Про-Полиса. Он пропал на два дня, прихватив с собой злополучного валькра по настоянию Пьера. Последний очень переживал, что тварь сбежит и попортит Кроху или энергосистему мастерской. А в самом худшем случае – наши драгоценные активы.
Я, в свою очередь, отправился на тёмную сторону Сети, воспользовавшись публичным терминалом мастерской. Не то чтобы я был крутым хакером, но – поживи годик с Сифри и ты волей-неволей чего-нибудь нахватаешься. Так что я ещё парочку индийских танцев знаю. Ни разу в жизни не пригодилось. А вот завернуться в крипто-луковицу и организовать вылазку по открытому каналу – это пожалуйста.
Круг моих поисков ограничился даже не местным кластером, а ближайшими секторами, охватывающими малую часть галактики. Но даже тут было к чему присмотреться. Аптека «Опиа и Ты» на самом краю рукава предлагала широкий спектр кибернитских эссенций и побочных продуктов переработки, оказывающий определённый эффект. Иногда летальный. Или начнёшь смотреть в обратную сторону – сквозь затылок. Чистого же товара в ассортименте не оказалось. И никаких намёков. Соблюдая строгую анонимность и каждые десять минут меняя подставные сервера, я кидал клич в виртуальные пространства, и почти было собрался уйти ни с чем, как вдруг какой-то субъект заявил, что может помочь. За серьёзную сумму и при соблюдении ряда условий.
Никакого прямого контакта. Я должен прилететь в условленное место за границами всех известных кластеров и содружеств. Фактически – на ничью землю, в глубоком космосе, где начинается так называемое Мёртвое плато – то самое, за которым территории разумных грибов, комических кальмаров и самоосознанной звёздной пыли. И где-то в скоплении метеоритов притарить чемоданчик с кредитами и маячком. Как только продавец получит сигнал, он активирует маячок на контейнере с кибернитом – в другом секторе Мёртвого плато, где я смогу его забрать, но произойдёт это не сразу, чтобы курьера не смогли вычислить.
Пьеру схема не понравилась:
– Ага! Оставишь им бабки, а они тебе – шиш, или какую-нибудь паль подсунут. А пока мотаешься, кредиты уже тю-тю.
– Но ведь и мы можем вместо денег напихать мусора, – возразил я.
– Ну, так и тем более, какой тогда ему резон класть в схрон настоящий кибернит? – п ожал плечами Нанобот.
–Меня больше напрягает дорога, – вмешался Лоуренс, – Кроха не осилит за раз такую даль. Мы почти месяц будем добираться до одного только Плато. А я так понимаю, что времени у нас в обрез. Попытка, конечно, не пытка. Но только если другие планы не выгорят или мы вдруг разживёмся кораблём разведывательного класса.
В итоге Хулуд возвратился с куда более заманчивым уловом. Но вдобавок и с валькром, который никому на Сицилии не приглянулся, даже в качестве экологически чистого утилизатора полимерных отходов, а так же никелевых и литиевых элементов. Можно подумать, что сицилийцы научились более эффективно и экологично перерабатывать старые батарейки и пластик.
Потенциальный местный торговец кибернитом заломил цену куда более высокую, чем тип из Сети. Выручка за обе бортовые пушки оказалась под угрозой. Нанобот с трудом переварил эту новость, а Циклоп в итоге подметил, что будь у виртуального торгаша настоящий кибернит, он бы тоже пожадничал с расценками, а значит есть резон доверится имперлеонцам. Хотя бы в этом.
От джета к третьему дню осталась лишь кучка некондиционных железяк, так что мы даже были в плюсе, главное – вовремя смотаться, а то хозяин мастерской уже начинал поднимать тарифы за постой и аренду инструментов. На сделку мы выдвинулись втроём: я, Хулуд и валькр Вэл, которого ниддлеанец уже почти считал своим питомцем и втихаря скармливал ему какие-то старые обрывки проводов и прочий мусор.
Приоделись по местной моде, учитывающей невыносимый зной, который прекращался только в сезон дождей. То есть в лёгкие накидки и широкополые шляпы. Выглядело сие довольно по дурацки, и я почти уверен, что Вафу, участвовавший в переодевании, просто над нами подшутил. Так или иначе, шляп и накидок у него было завались. Очевидно, старикан ещё и ими приторговывал. Какой разносторонний у меня учитель. А вот кибернитом почему-то не запасся. Спасибо хоть взял на себя Люси на эти пять дней. Очнувшись после неудачного обряда возвращения, она зашлась в такой истерике, что в лавке побилась половина посуды, а вопли было слышно со стоянки. Разумеется, виноватым у неё снова оказался я, но тут, в кои-то веки, Вафу вступился и дал девице понять, что за техническую часть отвечает только он и никто больше. Не знаю, что он ещё ей наплёл, но вроде с тех пор всё улеглось.
И вот я, Хулуд и валькр, с пушками на поясе и увесистым рюкзаком, набитым деньгами, притащились в Про-Полис – город под сеточным куполом и палящим солнцем. В дневные часы жизнь здесь хоть сколь-нибудь давала о себе знать, чему способствовали многочисленные тоннели и навесы на тесных улочках. Трубы, соединяющие города друг с другом тоже оказались тоннелями – транспортными, совмещёнными с коммуникациями для перегона воды и некоего подобия нефти, обнаруженного в недрах планеты.
В «туристической» части Про-Полиса всё было довольно прилично, если не считать назойливых торгашей, не дающих нам проходу в попытках втюхать поддельные украшения и разную ерунду вроде галактических карт с адресами и телефонами знаменитостей. При этом единственная знаменитость, обитающая непосредственно на планете – был младший брат бухгалтера предпоследнего дона семьи Имперлеоне. Только жил он почти на противоположной стороне планеты. А вернее сказать, его два года как выставили в Паноптикуме, куда он самолично попросился, спасаясь от наказания за какие-то внутриклановые грешки. Не удивлюсь, что на выходе из тюрьмы его всё равно пришьют, сколько бы семье не пришлось ждать.
С оживлённых улиц Про-полиса, где говорили на всех языках, кроме итальянского, и где обнаружилось лишь двое идиотов в широкополых шляпах (угадайте, кто?), мы пробрались в подозрительную, немного влажную и прохладную дыру. Редкие высотки жались друг к другу так близко, словно хотели срастись, а от обилия проводов и натянутых от стены к стене верёвок с линялым бельём в проулке стоял зловещий сумрак. И в этом обманчивом полумраке кипела истинная жизнь города. В нишах полуподвальных окон, освещённых тусклыми тритиевыми фонарями, ютились сомнительные субъекты: в окружении ящиков с оружием, запасными руками, ногами и глазами, а так же тушками редких животных и представителей фауны глубокого космоса. Если вы ищите щупальца галактического спрута или мечтаете украсить гостиную чучелом другого человека (возможно изготовление на месте из материалов заказчика) – то обязательно наведайтесь в спальный район Про-Полиса, сразу за фабрикой Кванто-колы. Это самый клиентоориентированный чёрный рынок из всех, где я был, а таковых насчитал три. Только здесь каждый предмет, а нередко и сам продавец – имеет фиксированную цену, обозначенную на бирке. Причём цена всегда указана как в конфедератских, так и в имперлеонских кредитах.
Мы тоже не дураки – налепили на Вэла стикер с чисто символической суммой, сам валькр намертво прилип к руке Хулуда сразу, как мы вошли в этот мрачный закуток. Вошли – и как будто стали своими. Ну, то есть Хулуд стал. А на меня местные смотрели с интересом, хоть и недолго. В основном, потому что ни черта в той улочке не видать, сколько не таращь глаза. Я скачал для нейролинка патч, расширяющий шкалу яркости окружения, и теперь мог разглядеть хоть что-нибудь в этой темени, а Хулуд пёр напролом, нередко натыкаясь на прохожих и отдавливая ноги торговцам. Многие реагировали вспыльчиво, а затем, разглядев получше этого «слепого недоноска, не видящего, куда идёт» смягчались:
– Ааа, зубастый! Здоров! Ещё не продал свою кикимору?
Подозреваю, что если бы я на кого-то налетел в потёмках, то это было бы последней моей оплошностью в жизни. Поэтому я шёл позади ниддлеанца, внимательно глядя под ноги, почаще оглядываясь и крепко сжимая под накидкой пистолет и кошель с кредитами.
Мы петляли по закоулкам, углубляясь всё дальше и дальше от цивилизованной части города. Здания превращались в глухие стены почти без окон. Но всё равно кто-то сушил в этой дыре своё бельё и протянул между корпусами километры силовых кабелей. Пару раз я поднял голову, в попытке разглядеть небо, но увидел чьё-то иссушенное до состояния скелета тело, запутавшееся в проводах где-то в вышине. Решил больше не смотреть наверх.
А Хулуду хоть бы что. Здоровался с разными личностями по пути, кому-то просто кивал или пожимал руку. Оказывается, на Сицилиях и других не столь отдалённых имперлеонских планетах обретается немало ниддлеанцев. Нередко – в качестве живого товара. Но чаще неживого: рога, копыта и хвосты.
Скупщик зубов в лавочке, заваленной алмазными коронками и неестественно огромными клыками, заискивающе улыбнулся Хулуду и жестом пригласил заглянуть на огонёк. Лишь при виде его Хулуд плотно сжал губы и поспешил пройти мимо.
Наконец настал тот самый момент, который я тщательно сохранил в нейролинке и впоследствии неоднократно прокручивал. Мы зашли в какой-то бар с многообещающим названием «Отвал башки» и впечатляющим оформлением. Уж можете мне поверить. Если в злачных местах вроде чёрного рынка я неопытный игрок, то заведения, где в какой-либо форме подают горячительное давно стали для меня родным домом. Экзамен по политэкономике я удалённо сдавал из «Чистилища» в обнимку с бутылочкой «Битка». А иначе в этой дисциплине и не разберёшься.
Итак, бар. Раньше это была мясная лавка. Всюду кафель и вместо стойки – холодильная витрина со стеклом, во всю ширину помещения. А на полках вместо вырезки и колбас – разнообразные бутылки. Многие из них светились. Я без труда узнал мой любимый «Асбест», а с ним и «Эфир», «Обрыгаловку», «Щадящий жмых», «Беспощадный жмых», низкокалорийную «Горючку» и вроде бы даже «Смерть от кринжа», но под другой этикеткой. Невообразимое количество незнакомых сортов и названий манили меня и будоражили воображение. А на стенах бара тем временем красовались… человеческие головы. Именно что красовались – все с подставками и даже табличками. Надписи разглядеть не удалось, но стеклянные глаза жутко поблёскивали в голубоватом сиянии неоновых огней. Отдельные перекошенные гримасами ужаса физиономии были подсвечены фонарями и отбрасывали на засиженный тараканами потолок жуткие тени.
В воздухе витал тяжёлый запах третьесортного курева и не менее дешёвого пойла из числа тех, которые так любят в клане паралитов. От них надолго отказывают ноги и глаза. А нередко и сердце. Зал был полон потенциальных кандидатов на вступление: за небольшими столиками, заваленными пустой тарой и окурками (вот уж где не ожидал увидеть настоящие сигареты!) сидели забулдыги со слипшимися от пота волосами. Многие раздеты по пояс, а кто-то и вовсе в одних трусах рубился в карты до последней тряпки. Большинство уже дошло до кондиции, и мирно дремали в окружении опустевших бутылей, или в тёмной луже под столом.
Одним словом – культурный отдых. Никто не шумел и даже не дрался, по бару разносился мерный храп и незатейливая мелодия, которая явно была старше этого места и его обитателей. Бухло, курево, заурядные развлечения и хрипящее ретро из пыльных динамиков. Ну, чисто отвал башки – для ценителей классики.
Когда я последний раз был в баре? В прошлой жизни, ещё до Шамбалы, Кибера и всей этой ерунды. Так и позабыть недолго все эти чарующие вкусы и запахи, навевающие приятные воспоминания. Хоть я привык к чему-то более современному, но и здесь пропустил бы стаканчик-другой, если бы не одно но.
Сделка.
За барной стойкой, протирая грязной тряпкой мутные пивные кружки, обреталась необъятная мадама в замызганном кожаном фартуке, надетом, очевидно, на голое тело. Высокая причёска венчала голову, и кокетливая мушка украшала мясистую щеку. Небось отбоя нет от местных кабальеров, когда они ещё в состоянии стояния. Впрочем, внушительного вида ручищи барменши наглядно показывали, что и сами могут кого хочешь отбить. И разделать, как следует. А потом подать к столу, с луком и картошкой. В слабой прожарке, с ещё тёплой кровью.
Мы подошли. Она уставилась на нас, похлопала густо подведёнными ресницами и одёрнула фартук. Голос у хозяйки был довольно приятный:
– Ааа, зубастик! Вернулся-таки! Проходи, дорогуша, не стесняйся. Только держи подальше своего дружка.
Хулуд кивнул в мою сторону:
– Какие проблемы, тётя Клара? Это Майкл, друган мой. Свой чувак.
– Я про зверушку, милый, – хихикнула тётя, всколыхнувшись всем телом.
Хулуд припрятал валькра в недра накидки и воровато огляделся по сторонам. Никого из присутствующих не заинтересовало наше появление. Выпивохи гремели себе стаканами, временами пытаясь петь под музыку, но промахивались мимо нот и пепельниц, роняли пепел с сигарет на голые ноги, а карты – на пол, и себя – туда же, под искренний хохот собутыльников.
– Мы по поводу вчерашнего… – понизив голос, сказал Хулуд.
В глазах барменши промелькнула игривая искорка:
– Принёс?
– Как договаривались.
– Конфедератские?
Хулуд кивнул мне. Отработанным движением я выудил из мешка несколько купюр и показал барменше. Занимательный факт: за три дня пребывания на этой дружелюбной планете мы ни разу не видели, чтобы кто-то расплачивался переводом или использовал местную валюту. По слухам, конфедератские деньги сильнее защищены от подделки, чем имперлеонские, которые рисуют чуть ли не в каждой подворотне. Поэтому цены в местной валюте обычно в три раза выше, чем в квантонской, при том, что официальный обменный курс – практически один к одному.