– Не знаю. Просто спросил. Я тоже привез жену. Без сознания. Но я опоздал. Мне сказали, что если привозят человека без сознания. Значит, он уже мертв. А если с симптомами – скоро умрет.

Виктор вскочил:

– Ты… Вы что несете! Как это?.. Что это?.. Как вы можете?

– Не кричите, молодой человек. Вам лучше поговорить с врачом. Я – так, просто посторонний. Только вы не скоро увидите кого-то из медиков. Каждый из присутствующих здесь привез одного-двух человек. И еще скорые были. Там сейчас полная больница трупов. Потому и полицию подтянули. Никто не знает что делать. И вряд ли медики сейчас выйдут к этой толпе – растерзают… Извините…

Толстячок поднялся и понуро поплелся прочь, тяжело шагая.

Виктор кинулся к дверям больницы. Ему тут же преградили дорогу полицейские:

– Стойте, мужчина. Туда пока нельзя.

– Пустите. У меня жена и дочь.

– У всех там кто-то. Не мешайте врачам работать.

Полицейский упрямо стоял на пути Виктора, поглаживая автомат.

Виктор бессильно отступил, потоптался на месте, сел в машину и закурил. Он решил стоять и ждать тут столько, сколько понадобится. Рано из поздно ситуация прояснится и он будет первым, кто узнает хорошие новости.

На пассажирское кресло неспешно выполз оранжевый крупный слизняк. Виктор чуть сигарету не проглотил от возмущения. Эти твари мало того, что его дачный участок оккупировали, так и на машину покусились! Да и все ужасные события последнего часа у него ассоциировались с этим дурацким нашествием моллюсков. Виктор схватил слизняка и вышвырнул в окно.

«Надо будет все-таки пойти и раздавить эту гадину» – мелькнуло в голове. Пальцы неприятно защипало – слизь попала в царапины от дачных работ. Виктор попытался вытереть руку о сиденье, но рука вдруг начала неметь. Неприятное ощущение быстро распространялось вверх. Сердце бешено застучало, в горле перехватило дыхание. Виктор закашлялся дымом, но кашель быстро перешел в хрипение. Сердце уже не стучало, а хаотично билось в грудной клетке, норовя выскочить, мешая сделать вдох. Виктор хотел открыть дверь, но онемение охватило уже все тело, сил не было даже позвать на помощь.

«Мерзкий слизняк» – последняя мысль пронеслась, унося с собой сознание мужчины в липкую, как слизь, темноту.

* * *

Тимур Байкеев проснулся сразу, как от толчка. Сна ни в одном глазу! На часах светилось три ночи. Рядом мирно сопела супруга. Тимур попытался, зажмурив глаза, вернуться в объятия морфея. Куда там! Привет, бессонница! Из приоткрытой форточки приглушенно доносилась какофония звуков: сирены скорой, какая-то ругня, плач. Авария там что ли во дворе? Обычно в их спальном районе в такой час тишина мертвая. «Ладно, позже разберусь», – решил Тимур.

Байкеев тихонько вылез из постели и направился в туалет. Зря, что ли, проснулся – хоть нужду справит. Неужто годы уже подпирают?

Тимур уже собрался было воспользоваться услугами унитаза, как сверху что-то шлепнулось прямо в воду. Байкеев поднял голову – решетка вентиляции оказалась сдвинута в сторону, приоткрывая неширокую щель. «Собирался же приклеить, да все руки не доходили, – Тимур покачал головой. – Вот и память подводит. Точно – возраст!».

Взгляд Байкеева спустился в унитаз – там плескалось омерзительное чудовище: огромный ярко-оранжевый слизень. Таких крупных особей, да еще столь яркого цвета, Бакееву видеть в жизни не приходилось. Он, человек городской, и обычных маленьких серых слизней, встречавшихся на даче, терпеть не мог. Тимур явственно осознал, что это «нечто» вывалилось из вентиляции. «Только такой дряни мне еще не хватало». Он спустил воду, отправляя моллюска в канализацию. Затем принес из кладовки клей «Момент» и приклеил пластиковую заглушку-решетку на вентиляционное отверстие. «Больше оттуда ничего не полезет». Тимур на всякий случай проверил решетки в ванной и кухне, но те были надежно фиксированы. В свете лампы на стене туалета сверкнула слизью полоса. Присмотревшись, Тимур заметил влажный след, тянувшийся по стене от вентиляции, затем по полу, исчезающий в темноте комнаты. «Еще один гаденыш прополз. Только не в унитаз свалился, а спустился по стене. Видимо, еще раньше того, которого я смыл» – решил Тимур. Вздохнув, он натянул резиновые рабочие перчатки и направился с фонариком по следу. Природная брезгливость в душе протестовала, но найти эту мерзость нужно было обязательно – нечего пугать жену и дочь.

Слизистая дорожка привела в комнату дочери, которая мирно спала в своей кроватке. Из угла донеслось шипение и злобное рычание. Байкеев даже подпрыгнул от неожиданности, не сразу поняв, что такие звуки издает кошка дочери – Багира. Багира сидела, нахохлившись, превратившись в меховой шар и таращилась в темноту. Причина ее недовольства обнаружилась быстро – ярко-оранжевый слизень уже полз по подушке дочки, не обращая внимания на кошачьи завывания. Тимур схватил моллюска и отправил его в унитаз, вслед за первым. Вот так! А то расползались, понимаешь ли! Брать такое чудище даже перчатками оказалось противно.

Тимур принялся губкой оттирать жирный след от слизня на кафеле. Жену будить не хотелось, но и не оставлять же засыхать эти «тропинки». Впрочем, супруга, услышав манипуляции Байкеева с унитазом, уже встала.

– Тимур, у тебя простатит, что ли? – Лиана потянулась и скептически оглядела Байкеева. – Или приступ чистоплотности? В три утра-то! Ребенка разбудишь.

– Мама, – донеслось из комнаты дочери.

– Ну вот, пожалуйста! – Лиана тихонько вошла к дочери и оттуда донеслось приглушенное воркование.

Тимур покачал головой. Сколько там этих слизняков, в вентиляции? Надо будет утром позвонить в управляющую компанию и Роспотребнадзор.