С тех пор, куда бы ни отправился, Миша должен был брать с собой младшего брата, а тот тащил под мышкой блокнот и цветные карандаши, чтобы рисовать своих котов. В письменных принадлежностях и бумаге не было нужды: Ванюша мог рисовать котов хоть взглядом на полотне туч. Но он всё равно их таскал.
Мишка и его приятели были не в восторге от перспективы нянчится с мистером-дуристером, но со временем и Ване нашлось применение. Ради брата он достойно, с торжествующей улыбкой шёл в бой с огромными дворовыми псами, бил стёкла в нежилых строениях, с доверчивым, открытым лицом говорил гадости дядечкам у пивной. Когда он надоедал дворовым ребятам, те могли оставить его на автобусной остановке с наказом считать жёлтые машины (Ванюша старался, хоть считать умел только до четырёх) или собирать со дна лужи монетки, которые были всего лишь солнечными зайчиками, а сами делали ноги. Мишка был тугодум, но отнюдь не дурак, он исправно забирал брата перед тем как отправиться домой, и рассказывал матери небылицы об их совместном времяпрепровождении, которые Ванюша слушал с открытым ртом, словно сказки.
И всё-таки основным занятием Вани было именно рисование – как заведено, коты в четыре приёма выходили один за другим, прекрасные, как звёзды.
До тех пор, пока однажды эти коты вдруг не обратились к нему с просьбой.
В этот четверг Мишка и компания обнаружили незапертым подвал в соседнем доме и устроили, как водится у мальчишек, состязание – кто зайдёт дальше. Когда становилось скучно, кто-нибудь обязательно задевал без дела висящий на двери замок или скрипел петлями, и тогда все, кто был внутри, пихая друг друга и спотыкаясь, бежали к выходу, чтобы броситься в кучи по-сентябрьски тёплой прелой листвы.
Дальше всех зашёл Мишка. Он пропал на целых четыре минуты, не реагировал на грохот замка и даже принёс из своей одиссеи трофей – огромную ржавую гайку, которой тут же попытался короновать одного из своих дружков.
После того, как игра всем наскучила, взгляды обратились к Ванюше, который раздобыл мел и предавался своему любимому занятию, найдя чистый уголок среди граффити на стене дома под окном какой-то старушки, которая занималась разведением бегоний.
– Ванька, теперь твоя очередь, – сказал Мишка, пробив брату щелбан по затылку. – Спорим, ты описаешься уже на нижней ступеньке?
Ванюша не умел и не любил спорить. Он не понимал сути этого загадочного действа, кроме того, всегда оказывалось, что он проигрывал. Даже выигрывая (что случалось исключительно при судействе мамы), он не чувствовал радости. Было только раздражение, волнами накатывающее со стороны старшего брата. Он просто положил в карман мелок и пошёл, с открытым лицом встречая издевательские смешки мальчишек. Никто не предложил ему фонарик. Фонарик для любого мальчишки – большая ценность, и кто же, скажите, доверит такую вещь мистеру-дуристеру? Ванюша накинул на плечи плащ темноты и пропал, словно заезжий фокусник спрятал его под шляпой.
– Слыш, Михась, а твой брат-то не трус, – сказал долговязый Егор.
– Ещё бы, – фыркнул Мишка. – Он же дурак. Не понимает элементарно страшных вещей.
– Ещё немного, и побьёт твой рекорд, – взглянув на часы, прибавил Максим.
Этого Мишка допустить не смог. Уперев руки в колени, он спросил нарочито ласковым голосом:
– Ваня, если ты по своей дурости голову расшибёшь, мамка мне кишки выпустит.
Долго не было ответа. Мальчишки переглядывались, их взгляды становились всё более выразительными.