Санитары человечества

В листве зашуршало, и в гуще чащи засветились тонкие лучи от фонарей, видимо, приспешники голоса стали обследовать прилегающую территорию.

– Я мужчина! – выступил вперёд подросток, в руках держа железную арматуру с полметра длиной.

– Сынок… нет… – попыталась остановить сына, женщина, но тот стряхнул её руку.

– Оооо! И, правда! Мужичище! Боимся, боимся… мужики, разворачиваемся, а то нас сейчас порвёт это чудовище… – и опять издевательский смех, тающий в темноте. Окружившим людям явно нравилась весёлость командира.

– Если вы выключите свои прожектора и оставите нас в покое, я с вами ничего не сделаю и отпущу с миром! – медленно проговорил мальчик, чётко чеканя слова и делая смело шаг вперёд. Мужской гогот и гул, тревожно затих, и на несколько секунд наступила тишина. Слышно было даже чьё-то порывистое и лихорадочное дыхание, с грудным, нехорошим хрипом.

– Ух ты! Какая жуть! – прервал тишину удивлённый голос и вперёд, под лучи фонарей, вышел грузный мужчина в чёрной куртке и штанах, цвета хаки. На голове танковый шлем, и с мотоциклетными очками, на лбу. За левым плечом висел автомат ТТ. – Малыш! Ты настоящий воин! Сынок, я хочу, чтобы ты стал нашим бойцом! Нам очень нужны такие храбрецы!..

– Не подходи! – поднял над головой арматуру, подросток, со злобой смотря на подходящего «танкиста».

– Сынок, успокойся, мы только вещи ваши заберём и разойдёмся!.. Ну, может с твоей мамой кто захочет развлечься?.. хм… – хихикнул мужик и посмотрел за спину, в ожидании. Поддержка долго не заставила себя ждать, и толпа заулюлюкала. – Мы же мужики, нам нельзя долгое время без женского внимания…

– Сука… – резко махнул перед собой мальчишка, командир с хохотом отскочил, уворачиваясь, – только посмей…

– А то что? – неожиданно, мужик резким движением вытащил с левого бока охотничий нож, с лезвием в три мужских ладони, и без промедления, в долю секунды, всадил клинок в грудь ребёнка, под самую пятку. – Ой, какая жалость…

– Нет!.. Коля!.. – закричала женщина, подскакивая к своему ребёнку.

– Мамочка… ну вы же видели, я защищался… – заулыбался «танкист», поведя плечами, типа, «я не при делах». – Он сам напоролся…

– Ублюдок!.. – женщина нагнулась и из её плеч, с хлопком, расправились перепончатые крылья, а руки превратились в мускулистые лапы, со страшными когтями. Она прошипела почти нечеловеческим голосом: – Тыыы уууумрёёёёшь!

– Блять… – взвизгнул чуть ли не фальцетом командир, отскакивая взад. – Мужики… это мутанты…

Смех затих. Женщина уже не была похожа на человека, она больше напоминала гигантскую летучую мышь, и с цокотом от когтей, разрывая траву и землю под собой, ринулась за убегающим «танкистом». И тут оцепенение непрошеных гостей прошло, раздалась пулемётная очередь, и струя огня скосила перепончатого монстра. С звериным храпом она рухнула в кусты вишняка, ломая ветки.

–Сука!.. Блядь!.. – кто-то кричал сквозь грохот, в истерии. Листья, дерево, кровь, мясо разлеталось в разные стороны, превращая место, куда упало чудовище, в ужасное месиво.

– Хоре! – заорал командирский голос, и стрельба прекратилась. Оглушающая тишина, резко сменившая пальбу, давила ещё больше. – Толстый, ты молодец! Но, блядь, ты кончай уже… Ты Кинг-Конга бы убил… столько пуль выпустил…

– Копчёный, да я обосрался…

– Да я тоже… чуть сердце не остановилось… – на поляну стали выходить люди кто автоматами, кто с ружьями, ни их лицах читался ужас.

– Кто это такие были?.. Ничего подобного не видел…

– Да мутанты это… сейчас по земельке кто только не ходит… радиация кругом, я, лично видел людей похожих на жаб… тоже жуть та ещё… – Копчёный прошёл к машине погибших и открыл заднюю дверь, на всякий случай, направив дуло автомата в салон. Там никого не было. – Быстро шманаем и валим отсюда…

– Копчёный… смотри… – командир резко развернулся и чуть не сел на пятую точку от увиденного. Убитый мальчишка поднял руки и с силой выдернул нож из своей груди, после чего стал подниматься, с улыбкой на губах.

– Мать вашу!.. Это зомби! Ходячие… – заорал Копчёный, взводя автомат, и с ходу, одиночным выстрелом, пробил голову Коле. – В башку стреляйте, я в фильме видел!

Мальчишка снова отлетел, спиной облокотившись в ствол дерева и с улыбкой замер.

– Срань Господня!.. Срань Господня!.. – истерично зачастил Толстый, – я не вижу труп этой суки…

– Всем сюда, в свет… – вбежал в освещённую зону, Копчёный, держа наготове, автомат, – стрелять в голову, мужики… не ссыте… Жора, Малёк!.. Возвращайтесь…

Люди столпились в кучу, озираясь по сторонам.

– Аааа!.. – в чаще леса раздался вопль ужаса и громкий хруст. Через несколько секунд, ломая ветки, из темноты прилетел увесистый шар и приземлился в середину толпы. Все расступились.

– Это Косой… – кто-то прошептал дрогнувшим голосом. И в самом деле, это была голова одного из банды. – ему оторвали башку как цыплёнку… какой пизд..ц…

– Мальчишка… – все повернулись к убитому. Мальчик снова вставал на ноги, немного пошатываясь, видимо пуля в голове совсем не мешалась тому. – Да что же это такое?

– Не выходите за свет! – обрёл речь Копчёный, делая шаг к покойнику и снова стреляя в мальчишку. – Связывайте этого упыря! Не ссыте, это всего лишь ребёнок! Будем всаживать в него пули, на пару минут он обездвиживается…

Наконец мужчины взяли себя в руки и быстро связали Николая к дереву. Кто-то мудрый предложил сколотить крест и прибить мальчишку гвоздями. Так он точно ничего не сможет сделать и его движения будут ограничены.

– Оставьте моего сына!!!! – раздался из темноты жуткий голос, совсем не похожий на женский. – Идите откуда пришли, я вас не трону!..

– Ведьма… в жопу иди! – громко заорал Копчёный, изо рта выскочила пара капель, и снова он выстрелил в оживающего ребёнка. – Мы вас сотрём с лица земли, исчадия ада!..

– Ааааа… – очередной человеческий вопль ужаса, на этот раз из чащи леса прилетела оторванная рука.

– Вроде Жора… – печально вздохнули бандиты, читая на пальцах беспризорной руки наколотые буквы.

– Копчёный… крест сколочен…

– Прибивайте этого ублюдка!..

Эпизод 5

– Пить… – прошептал высохшими губами мальчишка, открыв глаза. Он видел окружающий вид как через замутнённое стекло, под ногами сновали чьи-то тени. Ноги, руки ужасно болели и не получалось ими пошевелить. Николай через силу выдавил, – мама… папа…

– Что он там шепчет? – раздался снизу голос Копчёного.

– Пить вроде просит… надо же, он до сих пор живой… нежить…

– Отпустите сына! – взревел полный страдания голос «ведьмы» из глубины леса и пронёсся вокруг лагеря, вихрем.

– То-то же, сука!.. Думаешь, мы напугались? – крикнул в темноту Копчёный, – я дьявола не боюсь, пусть только придёт, рога с корнем выдерну! Иди сюда, сука… на свет…

Говоря этот монолог, командир подошёл к распятому мальчишке и разорвал его водолазку, оголяя детское тело.

– Смотри, кикимора… сейчас твоё дитё улыбнётся… – и снова Копчёный достал свой нож… Хладнокровно он полоснул, сначала по левой груди, потом по правой, после чего сделал перпендикулярный разрез по центру, через солнечное сплетение и напоследок, рубанул по низу живота, высвобождая наружу кишки. – Это называется смайлик! Улыбочка! Ха-ха… Ну же, мужики, смешно ведь?!..

Никто не поддержал смех командира, почему-то в этот раз шутку не приняла банда. Все с недоумением смотрели на Копчёного, чувствуя беду…

– Шшшш… – зашипел Николай, глаза у ребёнка стали закатываться…

– Нееееет!.. Ааааааа! – вопль, полный ненависти и боли, стал приближаться, слышен был хруст ломающих веток.

– Шеф, зря ты это… блять… вот же жопа… – в страхе бандиты стали поплотней сгущаться, направляя стволы своих оружий в разные стороны, не зная, откуда ждать нападения. Шум, казалось, приближался отовсюду.

– Сыкуны… готовсь! Я вас на новый уровень возведу!.. Бойцы с нечистью!.. – договорить Копчёный не успел, молниеносно, в центр бандитов, сверху, как смерч, ворвался сгусток мускул и зубов. Полетела в разные стороны разорванная плоть, конечности, оружие и куски одежды… над поляной стояли стоны и крики ужаса. Люди, стоявшие по бокам, истерично отскочили в сторону и стали беспорядочно палить, превращая своих и монстра в кровавый винегрет.

– Блядь… кончайте! – завопил Копчёный, поднимая свой автомат дулом вверх. – Вы, идиоты, друг друга перестреляете… Вытаскивайте труп этой суки, и связывайте, пока она не очухалась…

– Сам и вытаскивай… – кто-то огрызнулся из стоящих и дрожащих «героев», но стрелять перестали… Осталось в живых человек десять, почти пол команды сейчас феерично лежали в центре, скрашивая серость поляны.

– Миха, ты чтоль? – Копчёный повернулся в сторону огрызнувшегося, – может ты у нас главный?..

– Нет, Копчёный… прости… – задрожали коленки у Михи, направленный ствол в лоб красноречиво убеждал, – я иду!

– То-то же, молодец! Помоги, Сёма, Михаилу Васильевичу, – перенаправил автомат на рядом стоящего бандита, – не стоит терять драгоценное время!

– Да, шеф! – кивнул Сёма, со злобой смотря на Копчёного и делая шаг вперёд.

– Боже… боже… – чуть не плакал Миха, оттаскивая в сторону куски плоти. Его друг, Сёма, более хладнокровно делал уборочную «работу». Наконец, из кучи трупов проступило женское тело, перемазанное кровью и другими выделениями. «Ведьма» уже видоизменилась обратно, в человеческое обличье.

– Тащите её сюда… – Кощей отошёл на боле менее чистый участок, куда доходил свет. – Мужики, канистру с бензом, сейчас мы устроим фаер шоу, блядь…

– Сыыыноооок… – прошептала «ведьма» непонятно чем. Почти вся голова была пробита. Пока два бандита волокли её, из всех отверстий вытекала кровь и более светлая сукровица, оставляя за собой след.

– Она ещё жива… жесть… – шептали вокруг, в таком жалком и истерзанном виде, женщина меньше внушала ужаса, но всё равно люди трепетали.

– Ну что? По шашлычку? Ха-ха… – заржал неунывающий Копчёный, откручивая крышку поднесённой канистры.

– Мааамааа… – беззвучно прошептал иссохшими губами, Николай, не в силах пошевелиться, – пааапаааа… сеееестраааааа…

– Мадам… простите нас… – продолжал ёрничать командир, театрально пританцовывая и обливая бензином кровоточащее тело матери мальчика. Откинув пустую ёмкость, Копчёный чиркнул спичкой и мрачно, со злобой, прорычал: – да будет Свет!

Почти взрывом, вверх, на несколько метров поднялись языки пламени, подпаливая ветки берёз. Вокруг столпились люди, они как мальчишки у пионерского огня, заворожённо смотрели на живьём сгорающую и бьющуюся в предсмертных судорогах, женщину.

– Вииииииикааааааааа! – в глубине леса раздался устрашающий, басистый рёв. Все ощутили дрожь земли и звуковые волны. Кто-то, или что-то, очень страшное, на всех парах приближался к злополучному лагерю.

– Какой пиз…ц… мамочка… а это что за бубуйня?.. – в испуге затараторили мужики, понимая, что сейчас грядёт что-то кошмарное.

– Они были не одни… – тихо прошептал Копчёный, холодея от всепожирающего ужаса. – Готовьтесь, парни… к последнему бою… пулемёты снимаем с машин и в центр их… круговая оборона!..

– Блин… я дома не допил свой самогон… теперь пропадёт добро… – ворчал один из команды, волоча за собой пулемёт РПК-74.

Через несколько минут бандиты затихли, взведя орудия к бою и направив их в чащу. Труп женщины догорал, истощая вокруг неприятный запах сгоревшей плоти. На этот раз было слышно, откуда приближалась беда, без каких-либо вариантов. Но никто и представить не мог, кто выскочит на поляну…

– Паааапаааа… накооонееец… – прошептал мальчик из последних сил и потерял сознание…

Это был гигантских размеров бурый медведь, головой достававший до веток деревьев. Его глаза горели огнём, а из ноздрей выдувались осязаемые струи воздуха. Он резко остановился, как только вышел на свет и бросил взгляды на прибитого к кресту, сына и на сгоревшую жену.

– Выыы – пооокооойниииикииии! – выдохнул монстр и присев на четыре лапы, косолапо рванул на людей.

– Огонь! – отошёл от шока Копчёный и заорал во всю глотку, нажимая на гашетку Максима, невесть откуда появившийся в конце двадцать первого века…

* * * *

На поляне стоял огненный ад, сполохи которого были видны на высоте птичьего полёта. Алиса со всей своей юношеской мощи летела, заходя в резкое пике и направляя своё падение в эпицентр битвы. Девушка знала, что там происходит кошмар с её семьёй, и она уже успела сотни раз себя обвинить, пока парила в чёрном небе. Зачем она именно сегодня отправилась на эту проклятую разведку? Тем более особой надобности в этом не было…

– Я тут! – вскричала Алиса, как молния, вбивая землю одним коленом и втягивая крылья в лопатки. В место рук у девушки появились костяные наросты, очень напоминающие зазубренные кинжалы. Она опоздала… в этом кровавом поле, среди кошмарного побоища, стоял отец в воплощении медведя и держал за горло в вытянутой лапе последнего, оставшегося в живых, человека.

– Ты! – взревел отец, пронзая взглядом задыхающегося командира бандитов.

– Аааадьююю… Шшшш… – прошипел Копчёный, пытаясь плюнуть, но сил уже не было, и только струйка крови брызганула со рта…

– Коленька… – Алиса увидела растерзанного брата, обмякшего на кресте и растянутыми до пола, кишками, – братик…

Эпизод 6

– Привет, Тимур… – за спиной мальчика из кустов дикой малины проступила девушка, в джинсовой куртке и рюкзаком, повёрнутым на грудь.

– Алиса, вы не ушли?.. – Тимур встрепенулся, широко улыбаясь. Он уже два часа тут сидел и ждал своего нового друга, а полчаса назад он перевернул последнюю страницу книги. – Привет!.. Я дочитал «Зелёную милю», как и обещал, на!..

Мальчишка протянул толстенький томик с облезлой от времени, обложкой. Алиса смотрела на человека и поражалась такой открытой улыбке, неужели в этом мире ещё умеют так чисто и непосредственно это делать?

– Спасибо… – поблагодарила она, приняв книгу и присаживаясь на землю, напротив мальчика. Машинально Алиса пролистала несколько страниц.

– Бумага немного потёрта, но в принципе, прочесть можно, пару есть мест, где поистёрлись слова, но смысл понятен… блин, я, когда дочитал, чуть не заплакал… – на самом деле Тимур обманывал. После жуткой смерти Джона Коффи, он минут пять не мог успокоиться, плача почти навзрыд, ругая Стивена Кинга за такой трагичный конец, почему эти тюремщики не увезли бедного негра и не отпустили? – но я же мужчина, выдержал… не уверен, что ты сможешь… но тебе можно поплакать, ты же девочка…

– Хм… – хмыкнула Алиса, открывая свою сумму на груди. Она засунула книгу внутрь и вытащила другую, – это тебе, как и обещала! Тут два в одном, первый роман «Белая Гвардия», а другой – «Мастер и Маргарита», «Белую Гвардию» можешь не читать, я начинала, муть какая-та…

– Неее, я прочту оба! – Тимур зачем-то прижал к груди печатный артефакт, почти обнял. Алиса не выдержала и улыбнулась, глядя на такой милый жест мальчишки. – Я всё читаю… папа с похода, однажды принёс мне учебник по физике за седьмой класс, я его проглотил за неделю… Алиса, это тебе и твоим… Я знаю, вы охотитесь, но без углеводов нельзя…

Тимур протянул внушительный свёрток из листов лопуха.

– Что это? – сконфузилась девушка, принимая подарок и машинально разворачивая. Там лежали с десяток крупных картофелин и несколько морковок со свеклой.

– Да так… овощи с нашего огорода, их можно отварить или на костре испечь… объеденье!..

– Спасибо, Тимур…

– Да ну… брось… мы же люди и должны помогать друг другу, – махнул рукой, мальчишка, – в этом году у нас наконец-то разродилось почти всё, мама нарадоваться не может, говорит, надо извлекать положительное из радиации для культурных растений… Не бойся, проверено дозатором, всё в пределах нормы…

– Этого я точно не боюсь!.. Слушай, Тимур, а откуда вы достали нормальные семена? После пятилетней, ядерной зимы практически ничего не осталось из тех, садовых растений…

– Ааааа, это мой отец с друзьями в одном из походов залутали какую-то военную или какую ещё, базу… они много чего находят, когда в экспедиции уходят… правда, опасно… бывает зашкварно фонит, а ещё там столько страшных животных, мутированных… – Алиса вздрогнула и искоса глянула на Тимура, – всякие монстры… жуть! В следующий раз хочу с ними поехать, ведь я уже большой!

– Ну да, ты большой! – улыбнулась Алиса, – а что там с вашей кузницей? Заработала?

– Аааа, – махнул рукой Тимур, не почувствовав иронию, – Михалыч, как всегда, напортачил… Вроде разогрел всё правильно, мехами там батя мой помогал ему кочегарить, и металл неплохо расплавили. В форму из песка залили, плуг настоящий хотели сделать, а потом водой-то стали охлаждать и треснул этот плуг наполовину. Папа говорит, что-то там с технологией начудил Михалыч, с закалкой или чем ещё…

– Понятно… жаль, что не получилось… – вздохнула Алиса, – папа мой хотел помощи от вашего Михалыча, у нас с машиной поломка, как раз надо кузнечную какую-то там работу, я не понимаю в этих мужских ваших штучках…

– Всё равно пусть приходит твой отец! Михалыч не унимается, продолжает экспериментировать с составом да закалкой, говорит, надо обязательно возрождать металлургию…

– Так-то он прав… многое что надо возрождать… Кстати, мой папа работал до катастрофы сталеваром, может и поможет вам…

– Ух ты, Алисочка, это было бы круто! – загорелись глаза у Тимура и в ажиотаже он схватил за руки девушку, – вау… какие же у тебя всё же холодные руки… пожалуйста… приходите завтра в гости к нам, я вас приглашаю! Михалычу так и скажу, я нашёл настоящего металлурга! Уверен, наши будут рады получить помощь от твоего отца…

– Не знаю даже… сейчас нельзя никому доверять…

– Я не дам вас обидеть! Ты мой друг, а значит и твои брат с отцом, мои друзья!.. – немного смешно смотрелся худощавый мальчишка с книгой в руках после таких высокопарных слов, но почему-то Алиса верила этой наивной искренности.

– Ладно, Тимур… я поговорю со своими, может, и заглянем к вам в гости… – Алиса приподнялась, – а сейчас мне пора…

– Мы будем ждать, моя мама вам точно понравится! Она самая добрая и гостеприимная… – Алиса немного опечалилась, вспомнив свою мать, и отвернулась от мальчика, скрывая проступившую слезу, – может ещё вам очень понравится наша деревня, и вы останетесь с нами жить?..

– Вряд ли… – немного резко ответила, девушка, но взяв себя руки, она опять заулыбалась, поворачиваясь к Тимуру, – До встречи!

– Пока, Алиса… мы будем вас ждать… я буду ждать! – мальчишка прощально махнул ладонью, продолжая сидеть на траве и гладить обложку обмененного печатного фолианта.

– И спасибо за подарок… – Алиса демонстративно качнула зажатым в руках лопуховым свёртком, после чего шагнула в чащу густых зарослей.

* * * *

– Мама… смотри! – зашёл за калитку своего двора, Тимур и показал добытую новую книжку.

– Ну ка… ну ка… – выпрямилась женщина, с трудом разгибая спину. Только что она пропалывала грядку с разросшимися в разные стороны ворсистыми стеблями кабачков. – Неужели это то, что я думаю? Я сто лет уже не видела эту книгу…

– Да… это Булгаков! – гордо подтвердил Тимур, передавая в мамины руки толстый томик в красноватой, твёрдой обложке.

– Ничего себе, помню я это издательство… – печально вздохнула Виктория, раскрывая страницы, – откуда она у тебя?

– Подруга дала почитать! – чуть с вызовом ответил Тимур, мать с испугом глянула на ребёнка, чувствуя какой-то подвох.

– Алёна? Светка или Машка? – мать перечислила всех девочек поселения, подросткового возраста.

– Нет, она не нашенская… – Тимур отвёл виноватый взгляд от Виктории, – они из Самары едут…

– Что? – испуганно схватилась за сердце, женщина, – она ещё не одна?!

– Ну да… их трое, ещё еёные брат и отец…

– Это она тебе сказала? – чуть не закричала Виктория, но взяв себя руки, более спокойно продолжила: – И ты поверил ей? А вдруг она разведывает информацию о нас? Ты не подумал, что они бандиты?.. А вдруг где-то там большая группа этих типов, и они хотят уничтожить нас и забрать всё наше добро?..

– Маа… перестань истерить…

– Я тебе дам, «истерить», – не выдержала Виктория, дав хороший подзатыльник сыну, – эти два дибила, Кощей с Артосом, до сих пор не вернулись с лесу, ты не думаешь, что их уже убили? И может даже именно эти… твои друзья…

– Не думаю! – гордо выпрямился Тимур и храбро посмотрел в глаза маме, – её зовут Алиса, и она очень добрая! Завтра она к нам в гости придёт, в деревню… и это я попросил её!

– Что? Ты идиот?.. Я знала, что ты немного не такой, но не до такой же степени?!.. – Виктория уронила книгу ни землю.

– Они нам нужны… – нагнулся Тимур, поднимая «Мастер и Маргариту», – её папа настоящий сталевар и я попросил помочь Михалычу с его кузней… сама же говоришь, что у него кривые руки… спалит ещё всё тут к чёртовой матери…

– Ох… сынок… мы тут уже почти шесть лет живём… всякое бывало за это время, но рисковать всеми жителями… ладно, если бы только наша семья, я верю твоей интуиции… но тут живут почти пятьдесят человек…

– Мама! Я только добра хочу для «Родимичей», поэтому и позвал их…

– Ну, не знаю… иди к Михалычу и всё расскажи ему, как на духу…

– А где папа?

– Он там же… всё дуют в свои поганые меха… мужчины, как втемяшите себе в башку что-нибудь, и ты такой же…

* * * *

– Какая незадача… – горестно вздохнул Александр, отпуская волосы Кощея. Мародёрская голова безвольно откинулась вперёд, как надутый мячик, болтаясь на шее. – Вот и всё… сердечко не выдержало… пора прикопать этот кусок мяса к его дружку…

– Паа… вот тут вытри… – показал пальцем на уголок рта, Николай, невозмутимо сидящий перед мужчинами и видевший всю ужасную сцену, которая произошла минуту назад.

– Извини, сынок… – Александр вытер тыльной стороной ладони, неаккуратные капли крови на губах, – сам понимаешь… полевые условия, надеюсь, не разочаровал тебя своим непотребным видом?

– Очень смешно… когда тронемся в путь? Ты уже в принципе не плохо выглядишь… башка твоя почти нормальная… – улыбнулся Николай.

– Ага… красавец!.. – Александр снял для наглядности кепку, череп выглядел странно, для постороннего человека, как будто голову его сжали в тисках в верхней части, и лобовые две части практически отсутствовали… – Очень тяжело восстанавливаются у нас эти извилины с этими нейронами или что там ещё… Так то я вроде в порядке, только радиатор, вон, пробит, не получается чёпик забить…

– Привет, мальчики!.. – вышла из кустов Алиса, в руках держа зелёный свёрток.

– Доча… вернулась… ну что? Вышла на кого-нибудь? – оживился Александр.

– Да… на мальчика… вот, угостили нас, – протянула дочка отцу овощной подарок, – этой свинье хоть рацион разбавим…

– Нету этой больше свиньи, – Александр развернул лопуховые листья и заглянул внутрь, – погиб минут пять назад… ух ты, и, правда, настоящая картошечка!.. Ничего себе, и морковка со свеклой… надо же, сто лет не ел. Вечерком запеку, вспомню хоть вкус…

– Фу… гадость… – скривился Николай, передёрнув плечами.

– Много ты понимаешь, просто ты младенцем ещё был, когда мы с матерью тебя переродили. Не помнишь вкус овощей, а дочка вот наверно ещё помнит? – отец вопросительно посмотрел на Алису.

– Нее па… мне три года было, совсем не помню, но попробую! – улыбнулась дочка, – я договорилась, завтра идём в деревню знакомиться с ними…

– Чего? – насторожился отец.

– Того… я обещала что ты поможешь им эту кузницу запустить и научить металл лить, у них ничего пока не выходит там с какой-то закалкой, или чем ещё…

– А почему бы не помочь? – холодно улыбнулся Александр, облизывая губу, – но только если я заподозрю с их стороны, хоть что-то нехорошее… я им всем кадыки вырву…

– А я помогу… – сплюнул Николай, подмигивая Алисе.

Эпизод 7

Тихо… тишина и осторожность… Попробовать ногами и руками пошевелить, нормально… Воздух проходит, дышать можно почти свободно… надо же, эти кровососы ещё тряпку сверху кинули… эстеты… блять… Счёт времени совсем потерян, три часа прошло, а может час? Чёрт разберёт… Ссать охота, да кому сейчас до этого дела… ох… хорошо… Ну да, воняет, помимо «параши» ещё и Артос не первой свежести… Но ничего… прорвёмся… Блять, как шея болит… насосалась, сволочь. И надо потихоньку шевелить конечностями, иначе затекут до невозможности и в нужный момент не получиться спастись с этой, сука, могилы… Лентяи эти поганые мутанты, закопали с полметра глубиной, не составит особого труда откопаться… Почему-то вспомнился старый советский фильм «Любовь и голуби», там дед Митяй свою благоверную якобы похоронил за бутылку самогона… а она потом пришла… «откопалась»… ох, какой фильм хороший был… Тогда всё хорошее было, не то что сейчас… Хер так просто Глеб Аркадьевич Кощеев сдастся, да землю буду жрать, но выживу! В своё время пришлось сожрать сокамерника, когда разразилась ядерная бомбардировка и тюрьма осталось без охраны… Там похуже ситуация была, практически патовая, однако вот же… никого оттуда в живых не осталось, а он живой!.. Ничегооо… Господин Александр… вас мы запомнили… только вот темноты дождусь и откапываться. Сил нет? Найдём!.. В карманы куртки засунута тушёнка из консервов, ничего… буду с землёй вперемешку жрать… Ужом проползу, на корточках через кусты пробирусь… но вынесу свою буйную головушку!.. Главное – тишина и осторожность… Ну что? Надеюсь, эти монстры отвлечены, вряд ли они сидят перед могилой своей вкусной «консервы» и Артоса, и ждут, когда же он такой вылезет?.. Ни пуха ни пера?.. К чёрту! Вперёд!..

…а ведь получилось! Тихонечко… прикопать могилку, как будто ничего такого не произошло и никакой покойник не вылазил с этих чернозёмных мест… Отлично, ещё опавшей листвой подсыпать, так, хорошо!.. Темно и на ощупь… главное – не шуметь. Ну, всё, пора ползти! Медленно и бесшумно, ещё с десяток метров, не плохо… вроде никто следом не пристроился с этой семейки… А какой же этот подросток, реально, садист… маньяк… Лет тринадцать, а башня совсем снесена… как и у его папаши… Не плохо Артос ему снёс чайник, пусть земля ему будет пухом…

Да, после последнего сосущего «общения» с господином Александром, он потерял сознание по-настоящему, но у Глеба Аркадьевича организм крепкий… сердце всё же закачала последние капли крови по циклу… когда он пришёл в себя и открыл глаза, то по разговору всё понял… Его посчитали умершим… Шанс – он выпадает только раз!.. А уж притворяться, Глеб Аркадьевич умеет… вся его жизнь, сплошная игра, иногда он сам не знал, где истинное «я»… Как дети, ей богу…

Так… сколько метров? Полтишок наверно уже есть, пора подниматься на ноги… да… всё кружиться и дичайшая слабость, но ты через силу… Давай Кощей… Вот так… молодец… берёзонька моя, подопри меня… родненькая… Смог же! А говорил – не выдюжу… выдюжил, как миленький… А теперь тихо, не торопясь делать шаг вперёд… прощай родненькая берёзка… Ещё шаг… Ох, малорик, дядя Глебушка… километр… надо продержаться и не упасть… иначе смерть… последние силушки из закромов… из нутра… Щас глянем, что там в карманах… Так и есть, немного земли подсыпалось, да и хер на неё… всё в рот что в рот полезло… или там как-то по-другому говориться?.. Срать… А есть то можно, немного хрустит на трёх оставшихся зубов, ничего, просто глотать… и идти не останавливаясь… к сторожке-земляночке… С каждой минутой сила в ногах и руках крепчает! Всё будет нормально, Глеба, шаг… ещё раз шаг… да, болтает, как базарную шлюшку… и шея болит… просто ужас… Даже идиотское желание возникает, попросить господина Александра отсосать немного… бред…

Сотни людей Кощей загубил на своём пути от тюрьмы до этой могилы, всякие были личности… и сволочи… и добронравные… и женщины… и дети… но он сейчас живой, а где они? А они сейчас гниют и фонят на всей территории батеньки Урала, а он, хоть и воняет мочой и трупятиной, но идёт живой! Мучает ли совесть? А что это такое?.. Совесть сгорела в той, пятилетней ядерной зимы… Морозы достигали шестидесяти градусов, снег выпадал разноцветного оттенка до пяти метров высоты. Дозиметры трещали почти везде и на всё. Деревья, приходилось откапывать, леса были занесены слоями радужного снега… Тот ад закалил выживших и уничтожил понятие совести и добра… Каннибализм, трупоедство – было в порядке вещей и никого это не удивляло, животные и птицы пропали… Что там трещали эти упыри? Санитары Человечества? Ага… сука, «санитары»! А где тут чистенькие и не замаранные?.. Нету тута таких… все обгадились… а то умные самые… Сами поди не нектаром питались в ту зиму… Падлы…

Упал… как же неохота вставать… спать хочу… свернуться в калачик и баюшки… Ещё бы присыпаться листвой и совсем будет хорошо! Анюта… первая любовь… восьмой класс… Чёрные волосы, как смоль и карие глаза… Те качели, на которых любили качаться после школы… первый поцелуй, после которого получил затрещину по щеке, не сильную, но обидную… Удар… ещё удар… Бей… давай же, ещё бей… удар… Не спать, Глебушка… вставай… милый… через силу… через «нихочу»… Так… отлично!.. Ноги дрожат… сколько, интересно, выпил у меня крови этот «господин Александр»?.. Вампиры поганые… как же так получилось, что засада, которые десятками делали с Артосом, сработала именно на эту сумасшедшую семейку? Да елки палки, знать бы… постелил бы перину или матрас… или ещё что?

Шаг… ещё шаг… осталось метров триста до родненькой сторожки… там есть немного вяленого мяска, пару лепешек ещё оставалось, которые с Артосом не доели… килограмм картошки… и вода… Как же охота пить, жабры сохнут… Слёзы бегут по щекам, вперемешку с могильной грязью, он в очередной раз выжил… Ещё и носом шмыгаю, откуда столько воды осталось в организме? Такое дикое обезвоживание, а он плачет… жалко себя? Конечно же, жалко, а кого ещё жалеть как не себя? Никто не видит, даже бог… Кого-кого, но Бога точно нет… и Дьявола, иначе бы давно меня кто-нибудь забрал к себе…

Ещё тогда, зимой… когда он нашёл погибающего пятилетнего ребёнка и отогрел… родители дитятки замёрзли, а это чудо умудрилось выжить, обняв остывшую мамку… Мальчик… Петя… Пару месяцев даже Глебушка выхаживал мальчугана, проникся… Рука у него гнила, перемёрзла в тот день… Петенька плакал от боли, надо полагать – гангрена, а мозг-то пятилетний… не понимает… Плачь, крик… Это было невыносимо… Ну и пришлось ребёнку помочь избавиться от мучений… Его хватило почти на месяц, ну да… мяско было не жирное и сухонькое…

Да, блять… нету совести, нету добра… ничего нет! Только желание – выжить! Не падай… шаг… ещё шаг! Будь мужиком, через столько пройти и сдохнуть как бездомный пёс? Так… светать начинает… эх, пока бы и не нужен свет… он этот лес на ощупь знает, а за этой елью землянка… метров сорок… Держись, Кощеев… Иди…

Вот и землянка, почти со стороны невидима, присыпана стволами деревьев и листвой… Эти летающие твари может и не увидят сверху… коршуны, блять, мутированные… Так… не спотыкаться… прихватить ветвь ели и как-нибудь приложить на дверь, чтобы уж точно никто не заметил этот схрон… Отлично, получилось, даже если упала эта ветка, срать… Сил уже нет поправить, пусть как будет… Попить воды! Где она? Так… вот она… Пить… ещё… ещё… Боже… как же хорошо!.. Лепёшки… хочу жрать, не могу… Это просто райская пища, сдобренная бегущими слезами… опять заплакал… Ну а что такого? Обоссан, в слезах, в грязи… для общего счастья чего ещё не хватает?.. Ничегооо, гордости тоже нет, ни к чему эта глупая гордость… Как же вкусно!!! А теперь спать… спать и ещё раз, спать… потом проснуться, пожрать и опять спать… Только сон восстановит силы… а они ой как нужны… Спокойной ночи, Глебушка!..