Манипулятор. Глава 009 финальный вариант

Одни хорошо целуются, другие – плохо. Кто-то рад бы хорошо целоваться, да не может. Поцелуй тонких губ не радует, даже умелый. Такие губы жестки, удовольствия от них никакого. Средние и полные женские губы – обещание хорошего поцелуя. Но, не все умеют. Умение поцелуя идет от врожденной чувственности.

Аня умела. Ее чувственность через поцелуй проникла в меня и закружила голову. Большие мягкие пухлые вкусные губы, я будто насыщался из бездонного источника. И чем больше пил, тем большая жажда меня одолевала. Я впился своими губами в ее, все мои органы чувств слились в один – губы. В этот момент в моем мозгу вспыхнуло, и наши сознания объединились – я понимал ее мысли и чувствовал ее ощущения. Мы стали единым целым. Мы не целовались, мы жили поцелуем. Я вдруг осознал, что у нас для обоих идеальный поцелуй, и возможен он только между нами. Лучше не было и не будет. Какое бы движение я не совершал губами и языком, Аня мгновенно откликалась на него так, как я желал, чтоб она ответила. С каждым движением ее губ и языка мне становилось приятнее. И это не было животное удовольствие плоти. Наслаждение взрывало мой мозг с каждым ее движением губ все сильнее. Я весь превратился в одно чувственное сознание. Каждая клетка моего тела наслаждалась Аней. Девушка умопомрачительно пахла. Мягкий запах свежести обволок мой рассудок и ввел в состоянии транса. Мои руки обняли Аню за талию, пальцы слегка погрузились в манящую мягкость ее тела. Чуть погодя мое желание повело руки выше. Я накрыл ладонью грудь Ани и чуть сжал ее. Грудь не помещалась в ладони, мягко и упруго поддаваясь моим ласкам. Я окончательно потерял счет времени.

Мы оторвались друг от друга лишь тогда, когда лично у меня уже распухли губы, их щипало неимоверно. Я просто физически не мог больше целоваться. Плохо соображая, я вернулся с Аней в клуб. Спускаясь по ступенькам клуба вниз, пошатываясь и дебильно улыбаясь, я спросил у первого попавшегося парня время. Два часа ночи. Мы целовались целый час! Я был совершенно трезв, адреналин накрыл меня с избытком и убил алкоголь. Я был настолько опустошен физически и где-то в бесконечной высоте эмоционально, что тут же снова вышел на улицу и заплетающейся походкой побрел прочь. Ничего лучше со мной в тот вечер уже случиться не могло. Я плелся по улице нарочито медленно, все еще пребывая сознанием в поцелуе. Губы опухли и болели. Теплый летний ветер их мгновенно иссушил, и они покрылись легкой коркой. «Оно того стоило, – подумал я и улыбнулся. – А может, не такая уж она и дурочка?»

Я вышел из-за поворота и сразу увидел красные круги задних фар машины Эдика.

– Ну, че, как там в «Небе»? – спросил тот, едва я плюхнулся на соседнее сидение.

– Да зашибись!! – гаркнул я, не сдерживаясь в эмоциях. – Красивые девушки там с грудью четвертого размера и шикарными фигурами!

– Ооо…! – вытаращился на меня Эдик, и глаза его сразу замаслились.

– Есть сигарета!? – Произнес я, поковырявшись в своих карманах.

Эдик протянул пачку, я вытянул сигарету и закурил, мечтательно пустив струю дыма вверх мимо открытой настежь двери. Эдик принялся тянуть из меня детали похода в клуб. Интересовало его одно – снял ли я кого-то там или нет? Мое настроение не могла испортить даже такая скучная пошлятина, а похотливое поведение Эдика дополнительно забавляло, и я решил подыграть его мужскому эго. Выяснилось, что отношения к «бабам» у Эдика простое – должен быть результат, бабу надо трахнуть, а для любви у него есть девушка. Я все еще ощущал на губах вкус Ани. Потрогал их тыльной стороной ладони, губы горели и щипали. К тому же женщины сами с ним заигрывают, просят подвезти, а потом говорят, что денег расплатиться у них нет. И случается такое в неделю из пяти дней так в трех точно. Поддерживая разговор почти машинально, я назвал Эдика Казановой, и тот хвастливо заявил, что девушек у него было уже почти двести, и стал выпытывать эту цифру у меня. Мое сознание все еще плавало в невыносимо волшебном и долгом поцелуе. Контраст между моими эмоциями и суетливым восприятием женщин Эдика мне нравился. Я сказал, что женщин не считаю, и предпочитаю общение с девушками в отношениях, а если выходят случайные связи, то просто как факт. Ответ вызвал непонимание, и Эдик с удивлением во взгляде неловко умолк.

– Слушай, ну, а че, Иннка тебе совсем не понравилась? – сменил он тему.

– Да почему не понравилась… – слегка растерялся я, почти и забыл уже думать о той, а тут вопрос. – Понравилась, красивая девушка. Просто у нее же парень есть…

Я понимал, что если бы между мною и Инной вспыхнуло что-то сильное, то парень исчез бы сам собой, но не вспыхнуло, и я нашел спасение в ее несвободном статусе. Эдика это не смутило, он сказал, я девушке понравился, а с парнем они недавно разбежались, и Инна, выходит, сейчас свободна.

– Ааа, вон оно что! – протянул я, но сути такой факт не менял, Инна мне не очень-то и нравилась, хоть и была девушкой яркой и эффектной. Меня интуитивно напрягала ее внутренняя жесткость, расчетливость и почти холодный мужской аналитический ум. «С такой не расслабишься», – помнится, подумал я и добавил: Это – уже другое дело.

– Появилось желание увидеться!? – обрадовался Эдик.

– Что-то вроде того, – кивнул я, и Эдик предложил вчетвером поехать на речку – я, Инна, он и его девушка. И я зачем-то согласился.

Я нашел! Невероятно, но я нашел в оптовом журнале маленькое объявление в две строчки – производитель дешевого порошка из Липецка приглашал региональных дилеров к сотрудничеству. В объявлении значилась цена – самая низкая, какую я только встречал в подобных предложениях. И до Липецка было чуть более ста километров. Идеально!

У меня тут же начался коммерческий зуд, и я сунул объявление отцу под нос.

– О! – произнес он через минуту и принялся чесать под носом. – Это интересно!

– Звони! – сказал я.

Следующим днем 3 июля мы поехали в Липецк, купив полторы тонны стирального порошка, выгрузили их на складе и вернулись домой. Я наспех поужинал и сбежал на все выходные в «Чистое небо». Новый товар начали предлагать клиентам с понедельника. Из крупных фирм в бартер порошок согласился брать только «Оптторг». Эта фирма работала с полунищими райпо и сельпо, которые из-за вечной нехватки денег соглашались на товар почти по любой цене. Мы накрутили на порошок максимально, и дело пошло бойко – раз в две недели мы катались в Липецк, а уже к концу лета – раз в неделю. Мы приловчились сразу выгружать всю машину в «Опторге», успевали возвращаться часам к пяти вечера. Склады базы работали до восьми, а товар принимали до шести. Раз мы припозднились и подкатили к складу «Оптторга» ровно в шесть. Кладовщица, тучная крупная женщина за пятьдесят, обладательница тяжелого, но справедливого характера, поворчала на нас для порядка и гаркнула вглубь огромного склада-ангара: «Так, где грузчики!?» В ожидании выгрузки я принялся слоняться подле машины, погода стояла тихая и теплая. Рядом курил отец. Мы перекинулись с кладовщицей несколькими фразами, терпение ее кончилось, она снова заглянула внутрь склада и крикнула: «Так, давайте, шевелитесь уже там, поставщик стоит, порошок привез! Чего расселись!?» На звук выползли два чумазых грузчика, взяли из кузова «газели» по коробке и понесли их в склад. Скоро коробки с краю кончились, и я запрыгнул в кузов и принялся подавать товар из глубины.