Под знаком четырех

Глава третья

Мы оказались на огромном кладбище, в центре которого возвышался храм. Туман рассеялся. Небо здесь казалось более светлым. Стоило нам войти на территорию храма, как огромные темные птицы слетели со скрюченных сухих деревьев и разлетелись в разные стороны, громко крича.

– Надо же, хоть кто-то живой, – удивился Кристиан.

– Зейн сказал идти к склепу. К какому из них? Их тут пять, – заметил я.

– Не знаю, попробуем каждый, – ответил Кристиан и зашагал к ближайшей серой глыбе слева.

Вход в склеп был невысоким, его почти наполовину поглотила земля, а на той части, что еще виднелась, пауки сплели огромную паутину.

– Не похоже, что сюда можно войти.

– И не похоже, что сюда вообще кто-то входил и может войти, – подтвердил я. – Нужно найти такой, у которого есть хотя бы еле заметные следы присутствия человека.

– Я возьму два оставшихся впереди, а ты иди к тем, что справа.

Мы разошлись в разные стороны. Два других склепа с моей стороны были в еще худшем состоянии, и я решил вернуться Кристиану.

Я шел, разглядывая надгробные камни, и наткнулся на один очень для меня интересный. Надгробие было старым, от него уже отвалились края. Даты уже почти стерлись, а вот имя усопшего было еще более-менее читаемо.

– …Эштон Сем…

– Брайан!

Я услышал, что Кристиан зовет меня, и побежал к нему, оставив покойного в одиночестве.

– Что? Что-то нашел?

– Да. Кажется это то, что нам нужно, – ответил он. – Помоги мне.

Плита, служившая дверью в склеп, была очень тяжела. Нам пришлось приложить массу усилий, чтобы сдвинуть ее. Внутри было – хоть глаз выколи – темно, но кое-как нам удалось разглядеть лестницу, ведущую вниз.

– Идем.

– Мы там ничего не увидим.

– Зейн предупредил, что нам придется идти в темноте. Думаю, речь шла об этом

– Ладно, – согласился я. – Нам нужно максимально задвинуть плиту. Так, чтобы мы могли войти внутрь, но и чтобы изнутри было легче ее закрыть.

Поднатужившись, мы прикрыли склеп, протиснулись в узкую щель и захлопнули плиту.

– Надеюсь, что мы правильно пришли, – голос Кристиана отдавался от стен. – Что-то мне подсказывает, что обратно выйти мы уже не сможем.

– Идем. Будь осторожен.

– И ты тоже.

Я шел первым. Медленно, нащупывая ногой ступени, я спускался вниз, периодически предупреждая друга о возможных опасностях.

– Ужасный запах.

Я что-то буркнул в знак согласия, стараясь не отвлекаться. Стена под моей рукой была сырой и неприятной на ощупь. Мне не хотелось об этом думать, а тут еще Кристиан упомянул о запахе… а пахло действительно ужасно.

Ориентируясь по шороху шагов, я свернул направо, когда преодолел лестницу. Сделав несколько шагов, я почувствовал, что мы здесь уже не одни.

– Кристиан, кажется…

Но не успел я договорить, как передо мной вспыхнул огонь факела. Я отпрыгнул назад, впечатав друга в стену.

– Не бойтесь, Брайан, – сказал человек с факелом. – Мы ждали вас, друзья. Идите за мной.

Мужчина протянул мне факел и, повернувшись к нам спиной, зашагал прямо.

– Иди, – Кристиан подтолкнул меня вперед, и я невольно сделал шаг. Еще один. И еще.

Мужчина шел без факела и даже не опирался о стены – он знал эту дорогу. Вероятно, даже очень хорошо знал. Он шел, но не издавал никаких звуков – казалось, будто он парит в воздухе. Я опустил факел и увидел, что мужчина все-таки касался земли. Шаги его были уверенными, но беззвучными.

– Кто это? – шепнул я через плечо.

– Откуда мне знать?

– Мало ли, ты же все знаешь.

– Это не так, – недовольно ответил он.

– Смотри, там есть что-то, впереди.

Кристиан вытянул шею, и голова его надвисала над моим плечом.

– Еще один факел?

– Это охрана, – отозвался мужчина. – Они сторожат вход в храм.

– Вход в храм? – переспросил Кристиан. – Но ведь…

– То, что на поверхности, было храмом лишь до прихода Антареса. Сейчас это скорее дом живых душ и духов, даже мы неможем туда войти. Так что мы обитаем здесь, под землей. Наши тоннели, ходы и помещения расходятся под всей Пустыней. Даже есть подземный путь в Норд Анкеллар.

– Но ведь Святые пустыни – остров! – воскликнул мой друг. – И в Норд Анкеллар нельзя пробраться под землей, кругом Темные воды.

– Да, Кристиан, вы действительно знаете далеко не все.

Я усмехнулся, за что получил от Кристиана толчок в бок.

Далекая желтая точка становилась все больше и, наконец, достигла своего реального размера. Охранник, высокий мужчина с узкими темными глазами, взглянул на нас через плечо нашего проводника.

– Это точно они? – низкий грубый голос пронесся по всему тоннелю.

– Да, – тихо ответил наш проводник.

Охранник снова внимательно оглядел нас, немного подумав, кивнул и, развернувшись, повел нас троих вперед.

Мы еще долго плутали по сырым подземельным коридорам, пока не уперлись в стену.

– Тупик?.. – спросил Кристиан так тихо, будто сам у себя.

– Не все так просто, мой дорогой друг, – откликнулся проводник. – Внимательно смотрите.

Охранник провел факелом по стене, очерчивая большой прямоугольник. Как только он это сделал, вперед вышел наш проводник.

– Таким штучкам вы не научитесь в своем мире, – он посмотрел на нас, улыбнулся и уперся ладонями в центр стены.

– Что он делает? – голова Кристиана снова оказалась над моим плечом.

– Видимо, открывает проход, – ответил я.

И был прав. Мужчина произнес несколько слов на акрэ, и стена под его руками замерцала. А потом и исчезла вовсе. Длинный сырой тоннель привёл нас в светлую, просторную комнатой.

– Добро пожаловать в храм Святых пустынь! – мужчина развел руками, пропуская нас внутрь. Я присвистнул от неожиданности.

Белые стены помещения были украшены различными картинами. Вдоль них стояли мягкие белые кресла, на полу – высокие зеленые растения в цветных горшках. Обратив внимание на бра с резными абажурами, я сообразил, что до сих пор держу горящий факел. Охранник, будто услышав мои мысли, подошел и забрал его.

– Меня зовут Патрик, – представился мужчина-проводник. – Идите за мной, я провожу вас в ваши покои. Для вас уже приготовили чистую одежду и мягкие кровати. После обеда вы сможете выспаться и продолжить работу.

– Разве у нас есть время на отдых? – я тяжело вздохнул.

– Не беспокойтесь, я позабочусь об этом, – Патрик улыбнулся и провел рукой в воздухе, приглашая нас. – Идемте.

Из этой комнаты мы прошли в огромный зал с высоким, куполообразным потолком. Здесь то и дело сновали люди в бежевых и белых просторных самотканных одеяниях. Некоторые сидели за столом подле высоких книжных шкафов, читали книги или что-то тихо обсуждали. На другой стороне зала шли тренировки. Всего человек пятьдесят или шетьдесят.

У стены напротив стояли высокие – от потолка до пола – песочные часы. В том месте, где их колбы сужались, располагался огромный циферблат. Секундная стрелка, громко тикая, отправляла в прошлое секунду за секундой. Песок при этом не падал вниз – едва ли песочные, в отличие от прикрепленных к ним механических, отсчитывали минуты и часы.

Я сверил время с моими наручными часами, которые остались на руке с того самого дня. Спешили на три минуты.

– Это все, кто выжил? – спросил Крис.

– Не все, но об этом позже. Подождите здесь, – сказал мужчина и скрылся за дверью. – Патрисса!

И мы замерли в середине комнаты, которая своей белизной резала глаза – два темных пятна на фоне чистоты. Люди, все это время чем-то занятые, стали замечать нас. Сперва пара, потом еще четверо. Постепенно зал затих, и присутствующие стали подходить к нам.

Мне хотелось спрятаться. Они ничего не сделали бы нам, но я был виновен в их заточении. Тихой процессией они встали перед нами, смотря глазами, полными таких разных чувств. Один из мужчин вышел чуть вперед.

– Это ведь вы? – спросил он, и мы кивнули. – Вы идете за ними?

– Да, – сказал Крис, виноватый не меньше меня.

– И вы сможете их пробудить? – тихо, но взволнованно спросиоа женщина рядом.

– Мы сделаем все, что зависит от нас.

Крис был дипломатичен, но по какой-то причине я дал им то, что так долго не позволял самому себе.

– Мы сможем, – ответил я и, готов поспорить, услышал, как люди облегченно выдохнули.

Каждый из них подошел к нам. Кто-то благославлял, кто-то благодарил и пожимал руки, и снова возвращался ко своим делам. И мы опять остались вдвоем, пока не заметили у двери Патрика с девушкой, похожей на него, как бывают похожи только родственники. Все это время они молча наблюдали за нами.

– Вы не имеете право давать им надежду, – честно сказала она и открыла дверь. – Прошу за мной.

– Идите, – подтолкнул нас Патрик. – Моя сестра не очень-то любезна. Она не понимает хода событий и винит вас в происходящем. Но не обращайте на нее внимания. Она сделает все, что ей поручили. Помойтесь, переодевайтесь и следуйте в обеденный зал. Там мы с вами и встретимся.

С полминуты мы протоптались на месте в нерешительности, но все-таки последовали в открытую дверь, куда вышла девушка. Патрисса провела нас в просторные комнаты. Большие кровати, письменный стол, местная светлая одеждой, свечные люстры. Здесь даже было подобие окна с задернутыми шторами.

Я вошел внутрь и уставился на постель, и она словно смущенно уставилась на меня в ответ. Я год спал на земле и голых камнях, используя рюкзак вместо подушки. Смогу ли я вообще вернуться к прежней жизни? Бесцельно стоять под душем, не экономя воду, есть до отвала, спать в мягкой кровати? Что я почувствую, если лягу на нее сейчас? Мне будет неудобно? Или я тут же провалюсь в сон?

Не рискуя проверять, я уселся на стул и прнялся стягивать грязную одежду.

Обеденный зал представлял собой небольшое, но просторное помещение. Здесь стоял огромный вытянутый стол, стулья на всех членов общины. Общее оформление интерьера было таким же, как и в других комнатах храма. Мне постоянно казалось, что я нахожусь в Супримо, а не под огромным кладбищем. И особенно тяжело было приять тот факт, что здесь, под землей было просторно и светло, когда как наверху стоял вечный сумрак и холод.

Я посмотрел на Кристиана и улыбнулся: его лицо, омытое чистой водой, казалось невероятно свежим и почти прятало усталость в глазах.

– Ты хорошо выглядишь.

– А тебя неплохо бы постричь, – усмехнулся он.

В зал вошла тучная темнокожая женщина с подносом. Взволнованность и радость со скоростью света менялись на ее лице. Следом вошел мальчик-поваренок – видимо, ее сын.

Мальчик разложил на столе приборы, корзинку с хлебом, а женщина поставила перед нами две большие тарелки с ароматным горячим супом.

– Мы не знали, когда вы точно появитесь, – начала она виновато. – Поэтому не успели приготовить праздничный обед. Даже скатерть не успели постелить…

– Мы год не ели ничего подобного, – ответил я, набивая рот свежим хлебом. – Считайте, что праздничный обед удался.

– Правда? – женщина широко улыбнулась. – К вашему возвращению мы приготовим что-нибудь более торжественное. И обязательно десерт. Приятного аппетита. Через минуту я принесу второе.

Она кивнула головой и подтолкнула мальчика. Все это время он нескромно, с интересом разглядывал нас. Вместе они покинули зал и ушли в кухню. А мы накинулись на еду.

– Теперь вы можете отправиться спать, – сказал Патрик, провожая нас в спальни.

– Но мы и так потратили слишком много времени на себя, – возразил Кристиан.

– Я же сказал, что беру это на себя. Отдыхайте и ни о чем не волнуйтесь. На это не уйдет слишком много времени.

Я не стал сопротивляться и, коротко кивнув, скрылся за дверью. По хлопку, раздавшемуся через секунду, я понял, что Кристиан поступил так же.

Пока мы обедали, в наших комнатах уже кто-то побывал. Черную одежду выстирали, отутюжили и повесили на спинку стула. На столе стояла большая корзина с фруктами и кувшин с водой. Постель расправлена. Нужно сказать, что вкусный обед сделал свое дело – сопротивляться сну было невозможно. И я не стал разводить свои мысленные споры, спать так спать. Оставив только свечу, что стоял на тумбе подле кровати, раздевшись, я лег и посмотрел на время, кинув часы рядом.

Мне ничего не снилось – видимо, усталость взяла верх над всем. Однако я соскочил в испуге: опираясь на внутренние ощущения я подсчитал, сколько проспал и пришел в ужас. Однако ему на свену пришло недоумение, когда я взглянул на время.

В комнату влетел взволнованный Кристиан, и облегченно вздохнул, увидя меня бодрствующим.

– Сколько мы проспали? Сутки?

– Похоже, что нет. Когда я лег, было 3:03 по полудню.

Крис налету поймал мои часы и посмотрел на циферблат. поймав мои «Ролекс», посмотрел на циферблат и снова на меня.

– Три двенадцать. Девять минут?

– Видимо, да, – ответил я, одеваясь. – А может сутки и двенадцать минут. Ведь по внутренним ощущениям…

– Полностью согласен.

– Как это возможно?

– Не знаю, брат. Патрик же обещал позаботиться о времени. Наверняка это его работа. Иначе бы мы не смогли выспаться за девять минут.

– Остановить время может только Ахроникс, – возразил я.

– Остановить – да. Но, возможно, кто-то, кроме него, может и замедлить течение времени.

За спиной Кристиана появился Патрик.

– О, хорошо, что вы уже проснулись, – он вошел в комнату, протолкнув внутрь моего друга.

– Патрик, скажите, – начал мой друг. – Члены Совета здесь?

Мужчину слегка удивил этот вопрос.

– Нет, они в Супримо. Пока их здесь нет.

– Тогда как вам удалось остановить время?

– Замедлить, – поправил я.

Глаза Патрика увеличились.

– Как вы узнали? Ведь в ваших комнатах нет…

– Есть, – я взял свои часы из рук Кристиана, потряс ими перед глазами Патрика и одел их на руку.

– Черт побери, – рассмеялся мужчина. – Этого я не учел. Ну да ладно, это даже хорошо, что вы знаете.

– Так как вам это удалось? – не унимался Кристиан. – Ведь повелевать временем – это работа Ахроникса.

– Хранить. Вернее сказать «хранить», – Патрик улыбнулся. – Вы ведь видели большие песочные часы с циферблатом в главном зале?

Мы кивнули.

– Ахроникс дал нам их для того, чтобы мы могли замедлять ход определенных событий. В случае нападения Других или если вдруг кого-то ранят. Ну, или вот взять хотя бы ваше прибытие. Вы нуждались в отдыхе, но времени отсыпаться у вас не было. Вот часы нас и выручили. Я удовлетворил ваше любопытство?

– Да, спасибо за ответ, – поблагодарил я.

– Тогда идем. Вам нужно подготовиться.

Глава четвертая
Святые пустыни – Норд Анкеллар – Святые пустыни

Мы старались идти как можно быстрее, но удавалось это плохо. Патрик запретил брать с собой факел, но хотя бы отправил одного из охранников проводить нас. Большую часть пути в узком подземном тоннеле мы прошли быстро, ибо охранник освещал путь. Но как только он покинул нас, скорость наша заметно снизилась. Благо, до выхода оставалось немного.

Было ужасно холодно. Большая часть тоннеля шла по дну Темных вод, среди которых островом возвышался замок Норд Анкеллар. Как мы выяснили, Антарес в последнее время часто покидал свою цитадель и проводил время здесь. Мы надеялись не встретить его. Не знаю, сколько мы шли, но когда наш путь резко поднялся вверх, я понял, что мы почти на месте. Кристиан карабкался, осыпая меня землей и постоянно за это извиняясь. Наконец он уперся в потолок.

– Похоже, пришли, – сообщил он, пытаясь отыскать ручку люка. Не найдя ее, он принялся толкать люк плечом, стараясь не шуметь.

– Будь осторожен. Если мы скатимся вниз, нас придется по частям собирать.

Парень ухмыльнулся и двинул со всей силы по потолку. Что-то хрустнуло.

– Есть контакт, – Кристиан надавил ладонью на люк, и он распахнулся, с грохотом ударившись о пол.

– Надейся, что этого никто не слышал, – я грозно посмотрел на друга, но едва ли он это заметил.

Кристиан выбрался наружу и протянул мне руку.

Снова темнота. Мы были в самом низу замка.

– Ты запомнил карту?

Я закрыл глаза и освежил в памяти схему помещений. Главный зал на третьем уровне темниц.

– Идем, – я поправил рюкзак и зашагал в темноту.

– Ты точно помнишь дорогу? – послышалось сзади.

– Лично я уже добрался до первой лестницы. Ты будешь подниматься или останешься тут сомневаться?

Кристиан тихо рассмеялся.

– Я ни черта не вижу!

– Я тоже. Будь осторожен, лестница старая.

Отыскав в темноте лестницу в другом крыле второго этажа, мы поднялись на третий.

– А вот тут придется потрудиться, – заключил Кристиан. – Ребята Виктора не смогли отыскать нужную дверь. Ты что-нибудь чувствуешь?

– Нет, но как-нибудь справлюсь.

Я закрыл глаза и вновь их открыл, передо мной была моя путеводная нить. Я сделал шаг, и еще один, ближе к дверям. Я надеялся, что почувствую хоть что-то, но пока не было никаких ощущений. Пройдя вдоль четырех имеющихся широких дверей, я остановил свой выбор на второй. Хотя твердой уверенности у меня не было.

– Думаю, сюда, – заключил я и обернулся в темноту.

– Давай попробуем.

Кристиан, ориентируясь на мой голос, подошел и встал рядом.

– Их же должен кто-то охранять, – шепнул он.

– Да. Но там никого нет. Видимо, ему совсем плевать.

– Давай откроем ее.

Мы оба всем телом навалились на дверь, а она, жалобно скрипя, сопротивлялась.

– Закрыта изнутри?

– Нет, осела. Давай еще раз.

Кристиан кивнул, и мы навалились снова. Дверь перестала жаловаться и начала злиться. Раздался скрежет, и нам удалось открыть ее ровно настолько, сколько необходимо человеку, чтоб войти.

Протиснувшись внутрь, мы оставили дверь открытой. Я наощупь нашел факел на стене, зажег его и осмотрелся.

– Боже…

Я не ошибся дверью. На четырех каменных алтарях лежали тела, накрытые пыльной тканью.

– Ты готов? – серьезно спросил Кристиан.

Я не был готов. Я не знал, к чему мне готовиться.

– Возьми еще факел. Нам нужно начинать, если хотим успеть.

Мы зажгли огонь и установили его так, чтобы видеть алтари, но не сильно выдавать свое присутствие. Крис нерешительно остановился у первого камня.

– Давай, – сказал я, и он сдернул ткань.

Пыль поднялась в воздух, сперва спрятав от нас тело. Но как только она рассеялась, меня скрутил рвотный рефлекс. Еле сдержавшись, я выпрямился и посмотрел на Криса. Он выглядел потерянным и сломленным, но стоял ровно, не выдавая эмоций.

– Это Элеонор.

Я присмотрелся. Мое воображение рисовало худшие картины: черви, вонь и прочее, и реальность была не страшна по сравнению с моими фантазиями. Однако она была страшна сама по себе. Все, что осталось от девушки, это скелет, обтянутый сухой кожей. Одежда почти истлела, но все же по ней можно было понять, кто именно лежит перед нами. Следом была Кетерин, потом Дороти. И, наконец, Дайен. Я не хотел смотреть, но не было выбора. Все тот же обтянутый кожей скелет с разбросанными вокруг волосами.

Мне снова захотелось умереть, что-то во мне сломалось. И вместе с тем внутри закипала ярость. Он разрушил ее. Он должен был заплатить.

– Начнем, – твердо сказал я, а голос прозвучал осипшим.

Крис стал распаковывать содержимое сумки. На алтарях были тела, просто сосуды, и нам предстояло подготовить их для приглашения душ. Люди Патрика все подготовили: каждому сосуду полагалось по 3 литра крови и столько же какого-то зелья. Все это было расфасовано по кожаным мешочкам, были и трубки с длинными иглами на концах – подобие наших обычных капельниц.

– Прямо в сердце, да? – неуверенно спросил Крис, и воткнул первую иглу в то, что осталось от тела Элеонор. Затем вторую. И через минуту сердце девушки неуверенно заколыхалось. Мы проделали то же самое с остальными тремя сосудами, накрыли их чистыми простынями, и нам оставалось только ждать.

Мы провели четыре часа в тишине, наблюдая, как изувеченные тела снова обретали облик тех, кого мы знали. Кого утратили год назад.

Кого теперь возвращали к жизни.

– Все готово, – сказал Кристиан и стал готовиться к следующему этапу.

Я подошел к Дайен. Она была прекрасна, будто спящая красавица, с застывшей полуулыбкой на губах. Я поднял руку, чтобы прикоснуться к ней.

– Брайан, посмотри, – Крис протянул мне сверток. – Это вроде заклинание, на акрэ. Ты лучше говоришь на языке Древнейших. Я проведу ритуал, а ты читай, договорились?

Я хотел прикоснуться к ней, но к сосуду могли прикосаться лишь одни руки. И раз ритуал проводил Кристиан, мне пришлось ждать.

Кристиан положил все необходимое в изголовье сосудов. Мы начали с Элеонор. По сути, процесс воскрешения не был сложен. Правильней сказать, не сложна процедура воскрешения, сам ритуал. Однако в нем используется несколько компонентов, которые разрушают живую плоть. Если ты пытаешься воскресить кого-либо этим способом, то твои помыслы должны быть чисты, как сознание младенца. В противном случае ты только уничтожишь себя.

Сперва Крис должен был омыть лицо и ладони Элеонор водой. Той самой, что здесь звали Темной. Кристиан открыл деревянный сосуд и неуверенно посмотрел внутрь.

– Если хочешь, давай я.

– Да нет, я сам, – он качнул головой, взял кусок материи и намочил его водой.

– Нас она не убьет, Крис.

– Хочется верить.

Медленно, под шелест моих слов на старинном языке, он вытел лицо и руки девушки. Вырвал иглы и положил на то же место желтый кристалл, стал готовиться к следующему действию, а я еще раз изучил свиток. Он взглянул на меня, как бы спрашивая, готов ли я, и я кивнул головой. Раскрыв рот Элеонор, он выжал туда сок плода одного из священных деревьев, некогда растущих на этой земле. Мы прождали несколько минут, прежде чем, издавая жутких хрип, девушка вдохнула воздух в легкие.

– Кто я? – чужим голосом спросила Элеонор на акрэ, смотря в пространство невидящими глазами.

И я назвал ей слово. На нашем языке оно означает «небесная вспышка».

Элеонор громко выдохнула, вновь провалившись в небытие. Шли минуты, но ничего не происходило. Патрик предупреждал, что сосуду нужно время, чтобы пробудить нужную душу, однако мне было неспокойно. Мы общались с Крисом глазами, говорить было нельзя. Его взгляд был так же тревожен, как и мой. Мы теряли терпение. Я перечитывал и перечитывал свиток. Крис готовился повторять ритуал. Но тихий, еле заметный стон и слабый выдох прекратил нашу панику.

Элеонор открыла глаза. Крис оперся о стену и облегченно выдохнул. Кажется, он даже улыбнулся.

– Ребята? Все закончилось? – она говорила взволнованно, но с трудом, словно отходя от похмелья. – Меня вырубили?

Я провел ладонью по ее волосам и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ.

– Все хорошо, Элеонор. Но ты должна говорить тихо, обещаешь?

Она кивнула, повернула голову и снова посмотрела на меня, с ужасом.

– Что с ними? Что это за место? И… почему мы не одеты?

– Все под контролем, Элеонор, – Крис встал рядом. – Мы вам все объясним, но придется немного подождать, хорошо?

Кристиан положил одежду рядом с ней и отошел. Я помог девушке сесть.

– Ты в порядке? Сможешь переодеться? – спросил я. Она кивнула, и мы отвернулись. – На всякий случай сообщаю, что мы ничего не видели. Ну, знаешь…

– Я поняла.

Она быстро оделась и встала рядом, смотря на Кетерин. Хотела дотронуться, но Крис вовремя перехватил ее ладонь. Они посмотрели друг на друга и остались стоять, скрестив пальцы, ладонь к ладони.

– Сколько мы были мертвы?

Умная девочка.

– Год, – ответил я.

– Они живы? – она кивнула на подруг.

– Не совсем.

– И где мы сейчас?

– Мы во владениях Антареса. И нам нужно поторопиться, – я посмотрел на нее. – Ты нам очень поможешь, если будешь сидеть на месте и не издавать никаких звуков. От этого зависят их жизни. Ты понимаешь?

Девушка кивнула и отошла в сторону. Мы с Кристианом продолжили ритуал. Окрестив Дороти «сковывающей воду» и Кетерин «смывающей берега», я сел, прислонившись спиной к стене, и напряженно закурил.

– Кажется, я отморозила себе зад на этой плите, – пробурчала Дороти в углу, пока Кетерин помогала ей одеться.

– Что-то не так? – спросила Элеонор, но я не ответил. – Уже можно задавать вопросы?

– У нас нет времени слишком долго находиться здесь и объяснять всем по отдельности, – ответил Кристиан. – Сейчас нужно заняться Дайен. А потом уже поболтаем, ага? Мы безумно рады вас видеть, но сейчас не время для эмоций.

Я потушил сигарету и встал.

– Давайте уже закончим.

Мы с Крисом подошли к алтарю, девочки наблюдали в стороне. Тело Дайен лежало передо нами. Сердце билось, но пока она не была среди нас.

– Ты в порядке? – тихо спросил Крис и коротко посмотрел на девушек.

– Да, – соврал я.

Меня почти трясло от волнения. Что если сейчас, когда мы уже почти уверены в успехе, все разрушится? Что если она не вернется?

– Брайан, – Крис заглянул мне в лицо. – Не время.

Он был прав. Нужно было действовать.

Мы в четверытый раз начали обряд. Омовение, игры, кристалл, плод. Мы приближались к той самой минуте, которую я так долго ждал. И когда я произнес «огненное дыхание земли», и сосуд отыскал свою Душу, когда сердце, так долго не бьющееся, вновь вспорхнуло птицей, эта минута наступила.

Она была передо мной. И это был не сон. Она водила глазами по воздуху, пытаясь понять, что происходит. Я наконец прикоснулся к ее щеке. Она вздрогнула, посмотрела на меня и улыбнулась.

– Брайан.

И я, уронив голову ей на грудь, заплакал.

– Когда вы погибли, начался хаос. Морен и другие лидеры, защищая наш мир, закрыли грань. Ахроникс, один из Верховных, полностью остановил там время. Нас же направили сюда, но и здесь было не лучше.

Крис говорил с трудом, вспоминая те безумные дни. Девочки не менее напряженно слушали. А я сидел на алтаре, обхватив Дайен руками и ногами, и прижимался губами к ее темечку. Она была теплой и живой, и я думал, что больше никогда ее не отпущу.

– Месяц с лишним шли битвы – местные предпочли умереть, чем подчиниться Антаресу. Он победил, мир достался ему. Но земли погибли. Все превратилось в руины.

– Почему он оставил нас здесь? – спросила Дайен. – Почему допустил возможность нашего возвращения?

– Я думаю, вы были запасным планом. Он хочет безраздельной власти, но не может получить ее, пока не будет достигнуто единство. Наверное, сейчас он ищет другие варианты, но если не найдет – придет предлагать сделку. Точнее, пришел бы. Думаю, он пытается отыскать источник Силы, чтобы подчинить его себе.

Он кратко рассказал то, что я уже знал. О видениях Ив и о падении миров, если Антареса не остановить.

– Кристиан. То, что ты сказал в сторожке на кладбище… это правда? – Дайен сжала мои ладони. – Я и есть Избранный?

Парень кивнул.

– Значит, битву мы проиграли?

– Нет, – Крис присел на соседний алтарь. – Та битва, о которой шла речь, все еще ждет нас впереди. Мы проиграли сражение, но не войну.

– А что это значит, «повелительница сил»?

– Это значит, что ты потенциально самая сильная из всех пробужденных, – тихо ответил я.

– И что мы теперь должны делать? – Элеонор встала с пола и сложила руки на груди. – Убить Антареса.

– Мир утрачивает свою мощь, – ответил Крис. – Земли погибают, Сила покидает их. Если это случится, будут разрушены все миры. Но, изгнав отсюда Других, есть шанс на восстановление нейтралитета.

– А как обстоят дела с нашими силами? – спросила Дороти. – Они вернулись к нам вместе с жизнью?

– Этого мы не знаем, – ответил Кристиан. – Но вам ничего не мешает это проверить.

Девочки собирались испытать силы, но Дайен резко задрала голову.

– Не сейчас. Кто-то идет, – прошептала она. – Кто-то сюда идет.

Для Кристиана это было сигналом бедствия. Он тут же кинулся собирать все принесенные вещи.

– Кетерин, туши факелы, – приказал он. И девушка принялась сбивать огонь о стену.

– Господи, что ты делаешь? – тихо воскликнула Дороти. – Воспользуйся силой!

Кетерин похлопала глазами, подумав, и вскинула руки вверх. Но, видимо, не рассчитала мощь своей силы. Темные воды потекли отовсюду, просачиваясь через щели, и, казалось, еще чуть-чуть и стены рухнут. Я с трудом протиснулся наружу и помог остальным. Мы почти добрались до лестницы.

– Стоять! – закричал Антарес.

Но даже он не сразу понял, что произошло. Стоя посреди затопляемой водой площадки, в свете факелов охраны он увидел Дайен, живую и невредимую. Охрана, побросав факелы, собралась атаковать, но Элеонор повалила сразу четверых одной энергетической волной, которая, словно бумеранг, сделала круг и вернулась в ладонь хозяйке. Дороти перевела свой взор на льющуюся из стен воду и обратила струи в лед. Дайен же, взглядом оторвав их от стены, превратила в сотни сосулек, которые в миг прибили Антареса к стене. И на все эти действия ушла ровно секунда, ни один из наших врагов не успел отреагировать.

Антарес закричал от боли, но не мог освободиться. Дайен злобно ухмыльнулась. Сверху послышался топот подмоги. И мы побежали на уровень ниже.

– Не-ет! – взревел Антарес над нашими головами. – Зарра, вниз, они уходят!

– Сюда! – прокричал я.

Мы ударялись о стены в кромешной темноте, но продолжали спускаться по лестницам.

– Ребята, что с нашими силами? – спросила Кетерин набегу.

– Это первородная земля, силы здесь увеличиваются, – прокричал я назад.

И мы бежали дальше. Спотыкаясь, наваливаясь друг на друга, хохоча. Люди Антареса гнались за нами, мы видели отблески их факелов. Я бежал, не оглядываясь, но знал, что никто не отстал. Добравшись до нашего люка, я прыгнул первым и покатился вниз. Следом прыгнули остальные, и замыкал наш ряд Кристиан, разрушая путь за своей спиной.

Патрик разрешил нам переместиться в храм, как только тоннель закончит пролегать под водой. Так мы и поступили. И когда вся наша группа повалилась на пол, я развернулся на спину и облегченно рассмеялся.