– Вот и расходитесь – снисходительно ответил полицейский.
Тут напарник потянул его за рукав и что-то сказал на ухо. Они отошли на пару шагов и начали держать совет. Говорили они негромко, однако все заинтересованные слышали обрывки их беседы, передающие общий смысл.
– Это не наша территория – протестовал худой знак вопроса – Он на улице стоит, это не запрещено, да еще и к метро не относится.
– Ну дело говоришь. Только ведь и без реакции оставить нельзя. Протестует же.
– Давай мы их отодвинем, чтоб нам потом по шее не прилетело, известим кого следует, а потом пускай себе стоят и что хотят делают.
– Ну решили.
Они снова исполнились чинными лицами и осанкой и подошли ко мне. Толпа к этому времени изрядно поредела, большинство решило не проверять, что там стоит за обещаниями полицейских и потихоньку разошлись. Домашние дела, невыученные уроки, жизнь одна и она твоя.
– Что тут у нас? – обратился ко мне толстенький.
Второй, озирался по сторонам, как бы чего не вышло.
– Протестует он – высунулась из-за другого плеча толстенького, тетя Галя.
– Да, отстань ты – огрызнулся полицейский на тетку.
Я молчал как рыба. Я вед ничего не совершил, просто стоял.
– Понятно. Упорствуем – подытожил полицейский после некоторой паузы.
– Упорствует он – лицо тети Гали снова всплыло над левым плечом полицейского.
– Цыц, ты! – фыркнул он и раздосадовано сплюнул.
– Что же вы молодой человек порядок нарушаете? – воззвал он к моей совести – Смотрите, целый митинг тут у вас.
Несколько человек в толпе закивали, несколько осторожно шагнули в сторону, развернулись и отправились восвояси.
Мне нечего было ответить. Я первый раз видел этих людей, не знал чем они живут. И уж точно сюда не звал.
– Может это, давай подмогу – напомнил толстенькому вопросительный знак – ну его, странный он какой-то.
– Ну вызывай – согласился толстенький.
Тот отошел в сторону и по рации передал сообщение. Толстенький в это время оттеснил зевак от выхода метрополитена, счел свой долг выполненным и присоединился к напарнику.
Через несколько минут поблизости остановился полицейский автомобиль. Из него вылезли трое в полном обмундировании, шлемах и автоматами наперевес. Водитель остался сидеть в машине и без особого интереса крутил головой.
Полицейские подошли к коллегам и коротко переговорили. Затем старший патрульный, самый крупный из них, подошел ко мне и выдал неразборчивую скороговорку, похоже представился.
– Документики ваши предъявите? – он сразу перешел к сути.
Я улыбнулся. Документов я не носил.
– Слышите меня? Уважаемый! – спросил он громче.
Он оглянулся на своих напарников.
– Документы, говорю, можно ваши?! – спросил он еще громче, добавив голосу стальных ноток.
Я стоял, завороженный птицами, сидевшими на крыше киоска и с любопытством глядящими на нас. Они словно глумились над нами, ритмично качая головой из стороны в сторону.
– Понятно. Памятник значит – ухмыльнулся он своим – А памятник он что?
Наверно я бы увидел как он подмигнул сослуживцам, если бы его голова не была отвернута от меня.
– А памятник он распространяет информацию – изрек он глубокомысленно – Значит будем паковать, для установления личности.
Тут неприметная женщина, в бардовом старомодного кроя пальто, осторожно возмутилась:
– За что вы его? Он стоит, никому не мешает. Может ждет кого-то.