– Не смущайтесь, вы – молодец, правда. Я бы с удовольствием с вами поболтала, но, – она показала правую руку с кольцом на безымянном пальце, – муж скоро придет. Не хочу его расстраивать. Вы же там с Артуром сидите?

– Да… – теряясь, ответил я.

– Мы у него учились. Он спас наш брак. Передайте ему большое спасибо и привет от Маши и Ромы с четвертой «двенадцатишаговой».

– «Двенадцатишаговой»? – пришло мое время удивляться словам.

– Да, он поймет.

– Обязательно. Приятно с вами поговорить!

– Взаимно! Всего хорошего вам! У вас все получится!

За столик я возвращался в приподнятом настроении.

Глава 30

– Ну что? – поинтересовался Артур.

– Замужем. Наговорила комплиментов. Передала тебе привет с четвертой «двенадцатишаговой». Что это такое?

– Это мой курс. Называется «Двенадцатишаговая модель легкого и устойчивого перехода на новый уровень», – объяснил Артур. – А теперь скажи, в твоем привычном состоянии ты бы подошел к ней?

– Конечно, нет, – однозначно ответил я.

– А если бы подошел, какова была бы ее реакция?

– Отшила бы. Может, даже в грубой форме.

– Моя выпускница – вряд ли в грубой, но отшила бы точно. Твое состояние – первично, именно оно и создает первое впечатление. А мужики, да и девушки, ищут «правильные» фразы. Но никакая фраза не спасет, если чувствуешь себя неудачником, а человека воспринимаешь как последнюю надежду.

Я улыбнулся меткому сравнению.

– И наоборот, если ты общаешься в правильном состоянии, то можешь хоть мычать. Или говорить «Шнарбадрам». Вот и вся теория. Понятно?

– Да, на практике проверил.

Артур глянул на часы и закрыл ноутбук.

– Мне пора идти. Ты хочешь продолжить общение?

– Очень! – Я никогда не был настолько искренен.

– Дай подумать, как нам лучше поработать.

Артур покрутил ручку. Покатал ее в пальцах, раздумывая.

– Мы поступим так…

Глава 31

– Слушай, как мы будем работать. У нас будет несколько встреч и набор заданий.

– Так, это понятно. А сегодня первая встреча? – деловито уточнил я. Пока все выглядело простым.

– Да, верно. И есть ряд уточнений. И обязательств. Взаимных.

– Справедливо, – кивнул я.

– Во-первых, определимся с количеством встреч. Пусть их будет двенадцать.

– Почему такое число? – поинтересовался я.

– Божья дюжина, – ответил Артур.

– В смысле?

– Кто-то нам помог встретиться. Либо добрый, либо не очень. Так как точно мы не знаем, выгоднее считать, что добрый. То самое восприятие мира, – Артур подмигнул. – Ну, если тринадцать – дюжина известно чья, то двенадцать – должна быть Божья.

– Интересная теория, мне нравится, – отозвался я, уже размышляя о заданиях, которые меня ждут.

Артур продолжил.

– После каждой встречи я обещаю давать блок материалов, которые тебе нужно будет изучить. Немного подумать о жизни, ничего особенного.

От его непосредственного тона по спине пробежал холодок.

– После каждой встречи есть задания. Их даю тебе я, или ты их выбираешь самостоятельно. Примерно, как сейчас было. Ты же все сам сделал, мы только сроки определили.

«Ага, сам, как же», – я с сомнением посмотрел на Артура. У него ни один мускул не дрогнул на лице.

– С заданиями понял. Что дальше? – спросил я.

– Теперь о сроках. Если не успеваешь выполнить задание, мы прекращаем заниматься. Конечно, в жизни всякое бывает. Можно перенести, заранее сообщив мне. Но советую этим не злоупотреблять.

– Усек, – сказал я.

– И еще одно, самое интересное: встречи могут быть не только со мной.

– А с кем еще? – не понял я.

– Во-первых, с теми людьми, которых я попрошу с тобой встретиться. Во-вторых, ты сможешь зачесть обычную, случайную встречу за одну из двенадцати, если посчитаешь, что она была значимой для тебя.

Тут я почувствовал, что мы подошли к чему-то очень интересному. И не ошибся.

– Так откуда возьмутся эти случайные значимые встречи? – недоверчиво спросил я. – Ты их подстроишь?

Артур улыбнулся.

Глава 32

– Жизнь гораздо изобретательнее моей фантазии. Все проще – я вижу, что ты очень готов к переменам, хочешь их. Можно сказать, они тебе необходимы. Верно?

– Так-то, да, – я не стал отрицать очевидного. – Иначе бы я тут не сидел.

– Когда человек готов меняться, любой может быть учителем. Ты хотел, ты искал перемен. Тебя лишь стоило немного подтолкнуть, «снять с ручника». И сегодня мы это сделали. Так что будь готов к большим сюрпризам от жизни.

Я однажды пришел в автосалон «Лексус» и забрался в самый дорогой автомобиль. Водил руками по дорогой отделке, нажимал кнопки, восхищался, очень хотел себе такой и отчаянно сомневался, что когда-нибудь он у меня будет. Так вот, мое чувство сейчас было схожим. Хочется, но не верится.

– В общем, как только ты скажешь, что произошла значительная встреча, мы ее засчитываем. Это значит, что у тебя появляются задания. Либо с моей помощью, либо без нее. Как только ты их делаешь, я передаю тебе новый блок информации.

– Звучит просто. Но как ты сможешь меня проверить? А если я завтра скажу, что уже все двенадцать встреч произошли, все задания выполнены, ну чтобы у тебя твои секретные материалы выведать? – хитро посмотрел я на Артура.

Тот пожал плечами:

– Если ты захочешь меня провести, то, наверное, у тебя получится. Но это же не школа и не институт. Догадываешься, кого ты обманешь в итоге?

– Мгм, – я кивнул.

Артур добавил:

– К тому же у меня есть страховка.

– Какая еще? – мне действительно было интересно.

– Отчеты. В виде фото и текста. Ты фотографируешь себя или то, что сделал, и присылаешь фото мне сообщением Вконтакте. Например, сейчас ты мог бы сфоткать свое довольное лицо и прислать со словами: «Подошел к девушке познакомиться». Понятно?

– Да, понятно.

– Конечно, ты можешь сделать какой-то постановочный кадр, но это просто идиотизм, на мой взгляд. «Обманул РЖД», называется. Купил билет и не поехал.

Я улыбнулся знакомой шутке в новой интерпретации.

– Мне все понятно, в общем-то. Готов начинать.

– Хорошо. Тогда небольшая формальность, – Артур застучал на клавишах ноутбука.

От его уменьшительных фразочек каждый раз становилось не по себе.

Глава 33

Не стесняясь, Артур спросил в голос.

– У вас тот же принтер, что и раньше?

Из-за барной стойки донеслось: «Да, все по-прежнему!»

– Тогда я вам кое-что отправлю на печать. Принесите, пожалуйста, два экземпляра.

Еле слышно зажужжало, и наша официантка пришла с двумя листочками. Артур взял их, бегло пробежался и передал мне.

– То, о чем мы договорились. Прочитай и подпиши. Одна копия мне, другая тебе.

На бумаге значилось:

Контракт на сопровождение
Предмет контракта: Артур Творец, далее – Исполнитель, обязуется предоставить Максиму Белову, далее – Клиенту, сопровождение при достижении целей Клиента.

Количество встреч для сопровождения: 12.

Количество вспомогательных материалов, которые обязуется передать Исполнитель: 12.

Количество заданий, которые Клиент обязуется выполнить в срок: неограниченное количество, но не менее 12.

Контракт может быть разорван по причине невыполнения заданий Клиентом, а также по любой другой причине, которая покажется существенной любой из сторон. Исполнитель имеет право разорвать контракт безо всяких объяснений.

Обо всем остальном стороны договорились лично.

____________________ / Артур Творец /

____________________ / Максим Белов /

Я с сомнением посмотрел на Артура.

– Да это же «филькина грамота».

– Тем более, тебе труда не составит подписать.

Я чиркнул ручкой на одном листе, на другом. Вернул Артуру. Тот аккуратно подписал, один экземпляр отдал мне.

– Готово. Поздравляю с началом сотрудничества.

Я пожал протянутую руку.

Глава 34

Артур поднялся.

– Найди меня Вконтакте и пришли отчет по остальным задачам. Сегодня до полуночи я жду от тебя список задач и фотоотчет о выполненных шагах. Договорились?

– Да, запросто, – задорно сказал я.

– Отлично. Если сегодня все вышлешь, мы встретимся в следующий раз. Если нет – можешь не писать. Заниматься больше не будем. – Артур отправился к выходу. – Я рассчитаюсь за нас. Пока!

Я окликнул его:

– Подожди! Зачем это мне, понятно. А тебе зачем?

Он пожал плечами.

– Не знаю. То, что я делаю, – не просто работа. Иногда мне приходят задачи. Я их чувствую. Такие задачи мне нужно делать, чтобы идти дальше. Вот работа с тобой – такая. Для чего-то она мне нужна. Не знаю пока, для чего.

– Спасибо большое, Артур. Я очень рад, что тебя встретил.

– Взаимно, – улыбнулся он мне, помахал приветливо рыженькой, к которой уже присоединился невысокого роста мужчина в хорошем костюме.

Артур исчез за углом. Оттуда сразу раздался его голос и смех персонала.

Глава 35

После ухода Артура я не спеша допил остывший чай. Понаблюдал за Машей и Ромой, для которых мир сразу перестал существовать, настолько им было хорошо вместе. Аккуратно переписал свои задачи на другую салфетку.

Получилось:

– пойти в спортзал;

– завести новые отношения;

– обновить гардероб;

– выбрать, на что сходить в кино;

– слетать в отпуск.

Остались два пункта, которых мы не коснулись. «Да я их запросто смогу выполнить сегодня, – с вызовом самому себе подумал я, – „пока состояние не растерял“, так, кажется, сказал Артур».

Выудил ложкой несколько вишен из заварника, закинул в рот и направился прямиком в магазин, в который уже заходил, чтобы записать мысли.

Глава 36

– Девушка, оденьте меня красиво!

Холеная женщина за 50 явно была польщена обращением. Смерив меня взглядом, удалилась в кладовую. Вернулась с набором свитеров, брюк и рубашек.

– Все вашего размера. Как говорил Армани, брюки могут быть любого цвета, если они черные. Мужчина должен выглядеть классически.

Все вещи сели идеально. Решил взять. Собрался переодеваться, но она меня остановила.

– Вы что! Никогда не надевали новое сразу?

– Как-то не доводилось. Обычно – берегу, надеваю по случаю.

– Знаете, что вам скажу, молодой человек…

Так как ответ на вопрос не подразумевался, женщина продолжила:

– Случай может не наступить. Я думаю, что даже среди ваших одноклассников уже некоторых нет в живых?

Я угукнул и сглотнул, соглашаясь.

– А среди моих – и подавно. Так что у меня нет платьев на особенный день и блюд, которые я готовлю семье только по праздникам. Нет нежных слов и подарков, припасенных к юбилею или Новому году. Я все самое лучшее делаю, надеваю и говорю сегодня. Вдруг то самое «завтра» не случится? Вот вы мне можете гарантировать, что оно будет? А себе? Хоть кому-то можете?

Я не помню, как вышел из магазина. Заметил, что рассматриваю свои ноги в новых темных брюках на фоне мокрого асфальта Сенной площади. В руках – три мешка. Старые вещи в одном, новые – в других.

Что же так колет, щиплет глаза этот питерский ветер? Но от ветра не щемит в груди, не щекочет в носу. Может, во мне что-то ожило? Как там говорится? У души не будет радуги, если в глазах не было слез?

Точного ответа на этот вопрос у меня не было. И будет ли у меня завтра, я тоже с уверенностью сказать не мог. Поэтому сделал то, что на моем месте сделал бы любой. Достал телефон, выбрал в адресной книге «мама» и прижал аппарат к уху.

– Что случилось, сынок?

– Ничего. Мне просто нужно тебе кое-что сказать…

Глава 37

Когда я повесил трубку, понял, что это был самый теплый разговор с ней за всю жизнь. Еще стало понятно – я ее совсем не знаю. Что она любит, чем живет, о чем мечтает. От этого осознания стало не по себе.

Решив сначала заняться своей жизнью и уже после этого не доказывать, а показывать маме, что состоялся, я сделал селфи для отчета, подняв пакеты с покупками к лицу, и юркнул в метро.

Подземка была полупустой, поезда ходили редко, так что я устроился на скамейку в вестибюле, закинул ногу на ногу и начал прорабатывать оставшийся план. На автомате шагнул в подъехавший поезд, где и продолжил свои размышления. Исписал салфетку с двух сторон, записывая важные мысли из нашей беседы.

Чуть не проехал свою станцию – выскочил под «Осторожно, двери закрываются», расставив руки, чтобы не зажало пальто, как уже бывало. С энтузиазмом прошагал две остановки до дома пешком. Отпер дверь, потрепал кота, в ответ на мурлыкание насыпал корма. Засунул руку в карман – салфетки не было. Проверил другие – пусто. Похоже, она осталась в вагоне метрополитена. Глянул на часы: 23:36.

Времени почти не было. Свои задачи я не помнил.

Я нашел Артура в социальной сети. Он был онлайн. Открыл окошко с пустым сообщением. Мысли не клеились. «Артур, представляешь, я писал все, о чем мы говорили, но потерял нашу салфетку. Не мог бы ты мне напомнить, о чем мы говорили? Зато похвастаюсь – я купил себе новые вещи и позвонил маме, хотя и не планировал этого».

Выходила школьная объяснительная.

«Что за похвастаюсь? Чем???» – раздражаясь, подумал я. Начал переписывать. Стало еще хуже. Третий вариант вышел такой, что я пожалел о том, что стер первые два. Тем временем на часах было 23:49.

Я, сжимая зубы, щелкнул на страницу Артура. Скользнул глазами по верхнему посту.

Артур Творец

28 июн в 22:56

Посредственности

Есть такие люди – посредственности. В их жизни не бывает результатов. Они заточены под поиск оправданий. Они не замечают, что на поиск объяснений тратят больше времени и сил, чем потребовалось бы для того, чтобы сделать то, что планировали.

Несколько секунд я смотрел в монитор, злясь на себя, Артура, который знает всю правду про меня, и даже на Павла Дурова, из-за которого я могу читать это.

Глава 38

Новое сообщение писалось невероятно легко. Вспомнить задачи также отказалось несложно.

«Отчет. Одежда куплена сегодня. Фото в приложении. Спортзал – завтра заберу абонемент. Отпуск проведу в Греции. В кино пойду на Бонда в течение недели. Отношения буду пробовать со Светкой из отдела кадров. Первый шаг к ним уже сделал с тобой».

Растянул губы в улыбке и показал большой палец камере ноутбука. Показался себе симпатичнее, чем на многих фото ранее.

Время на часах ноутбука: 23:58. Отправляю.

Артур ответил почти сразу же: «Играешь с огнем. А Греция – хороший выбор. Даже не представляешь, насколько…»

Передачу про Грецию я видел с утра в столовой. Артур там был? Или что-то задумал? Почему-то второе мне казалось более правдоподобным. Идет ли Бонд в кино, я не знал, но это первое, что мне пришло в голову. Думал, он не будет проверять. Это меня и подвело. Или выручило. Как посмотреть.

Глава 39

Закончив с отчетом, я пошел на балкон. Тихо шелестел дождь. Дотянувшись до полки, на которой я спрятал сам от себя начатую пачку «Парламента», дунул в бумажный мундштук, чиркнул зажигалкой, заботливо припрятанной рядом. Выпустил дым в струи дождя.

И понял, что значимая встреча № 2 у меня точно была. Значит, как говорил Артур, у меня должно быть задание. Что же такого мне сделать? Ах, ну очевидно же. Избавиться от старого!

Поводил головой – вот же они, синие сумки IKEA, оставшиеся после переезда. Достал одну, развернул. Смахнул банки из-под варенья, которые я, если быть честным, никогда не верну родственникам. Они на удивление легко разбились со звоном в дребезги. Конечно, неправильно я сделал. Нужно было вынести и аккуратно поставить у мусорного бака, чтобы тот, кому нужно, мог забрать.

Но для меня банки оказались символом начала перемен, словно разбитая бутылка шампанского о борт корабля. Захватив сумку с собой и бренча осколками, я закружил по квартире. От чего бы я хотел избавиться?

Конечно, книги. Дурацкие, ненужные, которые никогда не будут прочитаны и тем более перечитаны. Оттого что я прямо сейчас иду против мысли, вбитой мне в голову с детства: «Ты что, это же книги! На них нельзя рисовать, их нельзя рвать и уж тем более – выбрасывать», я испытывал восторг. Ведь, признаться, никогда трепетного отношения к ним у меня не было.

В битое стекло полетели старые советские томики Пушкина, Тургенева и Толстого, которые я прихватил при переезде под строгим взглядом матери. Для Большой Советской Энциклопедии, эдакий доинтернетный гугл, пришлось принести еще одну сумку. Современные издания про успех, во многих из которых лишь пара приличных идей на сотню страниц, отправились туда же.

С полок и журнального столика в сумку отправились дурацкие пятидесятицентовые сувениры из Египта и Турции, раздражающие меня четки, привезенные коллегой из Индии, набор открыток, оставшихся от бывших отношений. На кухне были выброшены сколотые чашки, миксер и кухонный комбайн, купленный опять же в каких-то там прошлых отношениях. Счастья эта техника мне точно не добавляет. Провел ревизию ящиков. Старые лекарства, просроченные консервы, гора пакетов из-под продуктов.

В коридоре постепенно росла куча из икеевских сумок. Отправился к шкафам. Завис. Мне все понятно с вещами, которые выбросить давно пора: рваные, вытянутые, линялые, да и просто старые. Понятно, что точно оставить: самые любимые. Это, не считая обновок, пара рубашек, три футболки, вязаный свитер с горлом, еще один с V-образным вырезом, бадлон, одни светлые и одни темные джинсы. Про верхнюю одежду и обувь пока не говорим, сейчас важно понять принцип. Но есть еще вещи, которые выбрасывать жалко. Например, дурацкие, купленные на распродаже. Какие-то – короткие, другие – непропорционально большие. Некоторые даже никогда не надевавшиеся.

Вот что с ними? Задумался. Ответ пришел быстро: есть большая разница между «любимая вещь» и «жалко выбросить». Чего жалеть-то, собственно? Если воспринимать эти покупки как напоминания о своих собственных неудачах, то не лучше ли себя простить и перестать каждый день царапать душу о них?

Еще две сумки доверху заполнились одеждой. С каждым брошенным предметом становилось легче и свободнее внутри.

Сунув ноги в пляжные тапки, я повесил по две сумки на плечи, остальные взял в руки. Кряхтя, выволакивал хлам из квартиры и, кажется, из всей своей жизни.

Глава 40

Вернувшись, я удовлетворенно осмотрелся. Вещей у меня осталось немного, но все они мне нравились. Кажется, у Ренди Гейджа это называлось «Законом Вакуума» – чтобы пришло новое, нужно освободить для него место.

Ну что же, место для нового более чем свободно.

Глянул в окно. Пара бомжей уже потрошили мои мешки. Один из них радостно тряс почти новым пуховиком, второй уже нарядился в длинное пальто в пол. Я улыбнулся. Навел на них телефон и сфоткал.

Теперь у меня остался единственный клетчатый комплект постельного белья. Все остальные выброшены. Застелил постель и, как только голова коснулась подушки, моего сознания не стало.

Глава 41

Темные стены из камня. Камень грубо обработанный, холодный. По одной стене сочится вода. Сама комната правильной геометрической формы куба. Ни окон, ни дверей. Только погасший дисплей на стене, моргающий в нижней части красной лампочкой.

Я подошел к экрану, он загудел, засветился белым. Появилась черная фраза: «Хорошо будет потом».

Экран моргнул, фраза сменилась: «Пока надо потерпеть».

Сменилась еще раз: «Нужно гордиться тем, что есть».

Я воспринимал происходящее абсолютно нормально, но почему-то именно последнее послание стало переломным. Меня захлестнула волна абсурдности происходящего.

«Это чем гордиться-то?» – раздраженно подумал я.

Экран, словно отозвавшись на мои мысли, включил видеоряд с пояснениями.

«Гордись местом для жизни». И камера взмыла ввысь, показывая дом, в котором расположена моя однушка. Он зажат между двумя крупными магистралями города. Одна из сторон дома выходит на бесконечную промзону с дымящими трубами.

Локация, конечно, не фонтан. Но и цена соответствующая – большая однокомнатная по цене крошечной студии на заливе. Я действительно гордился тем, что живу в этой «жопе» города. На здоровье, правда, местечко влияло. За без малого два года проживания в легких начало чесаться и щекотать. Слегка. Но во что это может превратиться со временем?

Скривив лицо, я смотрел, как парализованный, и не мог отвернуться от экрана.

Вспыхнула следующая фраза: «Гордись одиночеством». Видеоряд замелькал, показывая мои многочисленные романы. Бутылка вина или чего покрепче. Переплетение тел ночью. Отстраненные разговоры за завтраком. Натянутые проводы. И постельное белье, очередной раз крутящееся в стиральной машине.

«Гордись своим днем». Быстрая смена картинок. Вот проснулся я недовольный, побрел в ванну. Завтрак. Метро, уткнувшись в телефон. Офис. Имитация работы с компьютерными играми и новостными лентами. За обедом снова в телефоне. Вот и день прошел. Обратно на метро, толкаясь плечами. Дом. Пиво. Сон.

Я ощутил острый приступ отвращения. Поднялась паника. Застучало в висках.

«Гордись лицемерием». И я увидел себя, расплывшегося в лживой улыбке, жмущего руку своему будущему начальнику. Так, именно так, я устраивался на работу.

Наконец-то отлепив взгляд монитора, изображение на котором и не думало останавливаться, я ошалело закрутил головой. Надо срочно выбираться!

В самом темном углу комнаты угадывался прямоугольник из такого же камня, что и остальное пространство. Ноги сами понесли меня к нему. Так и есть, дверь. Даже небольшое решетчатое окно есть. За ним угадывался коридор. Пошарил руками в поисках ручки, замка. Ничего. Полез ногтями в щели. Слишком узкие. От отчаяния толкнул дверь. И она на удивление легко подалась.

Оказался в темном извилистом коридоре. По сторонам такие же двери. Далеко в конце угадывался дневной свет, кажущийся невероятно яркой звездой по сравнению с общим мраком. Я пошел на свет, заглядывая в окошки. Я тут не одинок. Все комнаты заняты.

В каждой – гротескное, изысканное страдание.

Одна, в свадебном платье, смотрит в монитор, показывающий какого-то бородача, и тихо плачет. Мужичок неопределенного возраста с пустым лицом наблюдает за кистью, плывущей по мольберту. Его правая рука подергивается в такт движениям. Мелькнула надпись: «Мечта загублена». Подросток в ужасе прижимает руки к лицу, смотря старый разоблачающий фильм «ФСБ взрывает Россию». Толстячок в костюме залипает перед рекламой нового «Ауди».

Иногда люди переводили взгляд на меня. Я кожей чувствовал их осуждение.

Из одной камеры старуха плюнула в мою сторону и зло прокаркала: «Трус! Дезертир! Слабак!»

Тело подернулось, как от зябкого ветра.

Наконец я добрался до выходной двери. Обычная, как в подъезде, серая дверь с решетчатым окном. Дернул дверную ручку, боясь, что заперто. Но нет, ОТКРЫТО.

Вышел, сделал шаг. Ослеп от яркого солнечного света. Проглотил свежий воздух, мгновенно меня опьянивший. Дверь за мной хлопнула. Я резко развернулся, увидел красную табличку с золотыми буквами, какие висят на казенных заведениях.