– «Да чтоб тебя! Хочешь со мной поиграть?!» – он занес над мухой карандаш, в надежде, что избавится от назойливого насекомого, пригвоздив его грифелем к листу бумаги. Карандаш резко вошел в шероховатость бумаги, делая в ней рваное отверстие. Муха сделала еще одну петлю в воздухе и как бы насмехаясь, пролетела прямо перед носом у Сергея Ивановича.
– «Черт тебя дери!» – выругался он, вскочил со своего места и оглядел веранду. Не обнаружив своего врага, погрузился обратно в кресло, закрыл на секунду глаза и, перевернув дырявую страницу начал писать. На секунду остановился и осмотрелся. Тишина. И только деревья шуршат листвой за стеклом веранды.
– «Хорошо-о-о.»
–«Бз-з-з-з!» – отозвалась муха в ответ, откуда-то сверху.
Маленькие лапки перебирали по гладкой лысине, добрались до макушки и замерли.
Антон Васильевич тоже замер. Единственное его желание было прихлопнуть это надоедливое создание. Он свернул в трубочку свой любимый журнал, нацелился, мысленно определяя местоположение мухи, и со всего размаха шлепнул по лысине. Очки съехали на кончик носа и покосились, слезы выступили на глазах. Старик тихо охнул.
Муха, как ни в чем не бывало, сделала несколько фигур высшего пилотажа над его головой и с радостным жужжанием приземлилась на кончик покрасневшего бугристого носа. Антон Васильевич скосил глаза и за толстым стеклом своих очков он увидел большие мозаичные глазки, которые смотрели на него.
Рот старика перекосило омерзением, руки затряслись, сжимая крепче журнал.