Похоже, теперь о форменной одежде придется на время забыть.
– Тетя Джейн, это моя София, – накрыв мою руку своей, сказал Стейн, и его голос прозвучал непривычно мягко.
В нем даже бархатистые нотки появились. Они скользнули по коже еле ощутимыми мурашками и исчезли где-то в районе груди.
Я вежливо кивнула и улыбнулась, изо всех сил изображая счастливую новобрачную, хотя делать это под пристальным взглядом кузена Эндрю оказалось непросто. Его холодные карие глаза смотрели въедливо и недобро, и мне почудилось, что он с трудом сдерживает гнев.
– Софи, это леди Джейн Харлоу, моя тетя, – продолжил Стейн, по-прежнему не отпуская моей руки. – А это ее сын лорд Эндрю Харлоу, мой кузен.
Эндрю склонил голову в безукоризненно вежливом поклоне, но мне почудилась в нем некая нарочитость. А в голове крутилась фамилия Харлоу. Кажется, я слышала ее раньше. Ну, точно! Дядюшка Гервин однажды упоминал лорда Харлоу, владеющего крупной Брегольской мануфактурой.
– Рада познакомиться, – сдержанно улыбнувшись, ответила гостям и посмотрела на Стейна. – Рольф, я принесу чай.
– Что вы, не утруждайтесь, милочка, – замахала руками леди Харлоу.
Она бодро двинулась вперед, отчего длинные шелковые юбки громко зашуршали, прошла к креслу и осторожно опустилась на самый краешек.
– Я не пью чай после полудня, – сообщила леди Харлоу. – Это вредно для пищеварения. Эндрю, что ты стоишь? Садись. Ах, как же я рада, Рольф, – снова посмотрела она на племянника и приложила платочек к слезящимся глазам. – Жаль, дорогой братец не дожил до этого счастливого дня. Он был бы счастлив узнать, что его любимый сын женился.
Леди Харлоу вздохнула, но тут же снова светло улыбнулась и перевела взгляд на меня.
– Ну, рассказывайте, – велела она, сложив руки на коленях. – Я хочу знать подробности. Где вы познакомились, как Рольф сделал предложение…
Правда, не дав мне ответить, тут же продолжила:
– И ведь даже на свадьбу не позвали! Если бы не газеты, то и не узнала бы, что ты женился. Кстати, Рольф, тебе не кажется, что такая скоропалительность выглядит немного неприлично? Ты же понимаешь, в свете решат, что у этой поспешности есть причины.
Она многозначительно покосилась на мой живот, и я не выдержала.
– Вы имеете в виду вспыхнувшую с первого взгляда любовь? – Невинно уточнила у тетушки и нежно погладила Стейна по щеке.
Тот едва заметно вздрогнул, но тут же подыграл мне, взяв мою руку в свои и поцеловав запястье.
– Э-э… Ну да, разумеется, – растерянно хлопнув глазами, ответила леди Харлоу и уже более уверенно добавила: – Конечно, дорогая. Именно это я и хотела сказать. Вам совершенно не о чем беспокоиться, не правда ли, Эндрю?
Она обернулась к сыну, ожидая от него поддержки, и Эндрю кивнул, не отрывая мрачного взгляда от Стейна. А тот невозмутимо смотрел на кузена, и в его глазах клубилась непроницаемая тьма.
Интересно, как Стейну удается смотреть на всех сверху вниз, даже сидя в инвалидном кресле? Удивительная способность.
– Ах, дорогая, как же я рада, что в Гровеноре снова есть хозяйка, – не обращая внимания на сгущающееся в комнате напряжение, продолжила леди Харлоу. – Вы уже присмотрели агентство по найму? Если нет, могу порекомендовать отличное бюро, там знают толк в хорошей прислуге. Если сошлетесь на меня, то к вам отнесутся со всей любезностью. И этот дом снова наполнится слугами. И все пойдет, как и раньше, до этого ужасного несчастья. Ох, прости, дорогой, я совсем забыла, что ты не любишь говорить о том страшном пожаре.
Леди Харлоу густо покраснела, отчего на ее щеках выступили яркие пятна, и поспешила перевести разговор.
– Рольф, ты не думал устроить прием? – Спросила она. – Полагаю, ваша свадьба станет отличным поводом для возвращения в свет. Если хочешь, я помогу с организацией. Да, и одолжу своего Льюиса, ты же знаешь, он непревзойденный дворецкий.
– Не беспокойтесь, тетушка. Мы с Софи пока собираемся насладиться нашим медовым месяцем. – Стейн взял мою руку в свои и коснулся губами запястья, а потом посмотрел на безмолвствующего кузена и добавил: – Но если однажды решим устроить прием, то обязательно пришлем вам приглашение.
Лорд приподнял краешки губ, а я положила ладонь ему на плечо и мило улыбнулась, изображая полное согласие с планами мужа.
– Конечно, Рольф, – чуть смутилась старушка. – Я не хотела быть навязчивой. Разумеется, ты лучше знаешь, что вам делать. Но, дорогой, я просто не хочу, чтобы в свете ходили все эти слухи о твоей нелюдимости, и сейчас такой прекрасный повод их опровергнуть. Все-все, молчу, – поспешно добавила она, увидев потяжелевший взгляд Стейна. – Нет – так нет.
Леди Харлоу засуетилась, вцепилась в расшитый бисером ридикюль и завозилась в кресле, пытаясь подняться.
– Дорогой, помоги мне, – подозвала она сына.
Эндрю, по-прежнему молча, поддержал ее и взял под руку.
– Что ж, нам пора, – вздохнула леди Харлоу и посмотрела на Стейна с материнской лаской. – Не будем мешать вам наслаждаться обществом друг друга. Я ведь еще помню, что такое молодость.
Она засмеялась тихим дробным смехом, и мне показалось, что по полу рассыпались катушки с нитками.
– Рад был повидаться, тетя Джейн, – сдержанно сказал Стейн, ни словом не упомянув про Эндрю.
Впрочем, его кузен тоже не горел желанием общаться. Он лишь кивнул, прощаясь, и повел леди Джейн к выходу.
– Я провожу их и вернусь, – тихо сказала я Стейну, и выскользнула вслед за гостями.
Леди Харлоу, продолжая рассказывать о своей готовности предложить любую помощь, какая может понадобиться «дорогому Рольфу», проследовала по коридору, позволила сыну надеть на себя салоп и вышла во двор, а Эндрю задержался и обернулся ко мне.
– Откуда ты взялась? – Тихо спросил он, с силой вцепившись в мою руку и глядя на меня с хмурым подозрением.
– Немедленно отпустите.
Я попыталась вырваться, но мужчина держал крепко.
– Что, положила глаз на богатства Стейна? – прошипел он, сильнее сжимая пальцы. – Ты ошиблась, девочка. И, поверь, скоро ты очень сильно пожалеешь, что влезла в доверие к моему брату.
– Я вам не девочка, и мы с вами не переходили на ты. Извольте проявлять уважение к супруге вашего брата.
Внутри вспыхнула злость. Сколько я таких за четыре года перевидала? Думают, если женщина слабее физически, то она не может дать отпор. И пользуются этим.
– Ну?
Я снова дернула руку.
– Ишь, как ты запела! Супруга, говоришь?
Эндрю отбросил мою руку и криво усмехнулся.
– Думаешь, вы с Рольфом сумели меня провести? Ну-ну. Посмотрим, что ты запоешь через пару недель, – хмыкнул он, злобно зыркнув глазами.
– Уверена, наши с Рольфом отношения вас никоим образом не касаются, – вскинув голову, ответила наглецу и указала на дверь. – Темного вечера, лорд Харлоу.
– До встречи, леди Стейн, – качнувшись с носка на пятку, с издевкой произнес Эндрю и распахнул дверь. – И запомните, вам не удалось меня обмануть, и я все равно выведу вас на чистую воду.
Дверь закрылась за его спиной с громким стуком, а я с силой выдохнула, только сейчас сообразив, что непроизвольно задержала дыхание.
***
– Почему вы так долго? – Встретил меня Стейн, когда я вернулась в кабинет.
– Успели соскучиться? – Хмыкнула в ответ.
Внутри все еще бурлило негодование, вызванное поведением Харлоу, и я незаметно сжала кулон, пытаясь успокоиться. Родное тепло перетекло в пальцы, разлилось по руке и проникло в сердце. Дышать стало легче.
– Не вижу повода для иронии, – отрезал муж. – И я хотел бы услышать ответ на свой вопрос.
Ну конечно. Милорд не привык, чтобы его приказы игнорировались.
– Итак? – Поторопил Стейн, и в его голосе мне послышалось тщательно скрываемое беспокойство. – Что вас задержало?
– Пришлось выслушать пожелания счастья от вашего родственника, – ответила я ему и не удержалась от ироничной усмешки.
– Что сказал Харлоу?
Стейн сжал подлокотники кресла.
– Он вас обидел? Софи, не молчите.
В меня уперся напряженный взгляд, и на какую-то долю секунды в нем мелькнула неподдельная тревога и что-то, похожее на заботу. Но тут же черные глаза подернулись льдом, как озеро зимой, и меня обдало холодом.
– Кажется, наш, как заявил лорд Харлоу, маскарад его не впечатлил, – ответила мужу, стараясь взять себя в руки.
Столкновение с кузеном Эндрю оставило неприятный осадок, но мне не хотелось, чтобы Стейн заметил мое состояние. Короткое безмолвное заклинание – и тревога исчезла, оставив лишь легкий след горечи на языке. Голова слегка закружилась, как и всегда при использовании родовой магии, и я в который раз подумала о том, насколько было бы легче, не ограничивай мои силы невидимый кулон.
Не желая углубляться в грустные мысли, прошла к окну и отодвинула гардину, наблюдая за отъезжающим экипажем. К ночи немного потеплело, и снег во дворе подтаял, осев на дорожках и клумбах неопрятными серыми сугробами. Вдоль дороги появились лужи, от кареты во все стороны разлетались брызги.
– Что конкретно сказал мой кузен? – Спросил Стейн.
Я повернулась, а лорд достал из ящика сигару и четким движением обрезал кончик.
– Что не верит в наши внезапно вспыхнувшие чувства. Ну и что-то насчет того, что я еще пожалею, что связалась с вами.
– Он вас напугал?
На щеках Стейна заходили желваки.
– Ничуть.
– Уверены?
– Абсолютно. Меня больше беспокоит то, что он нам не поверил.
– Что ж, я и не рассчитывал, что Эндрю поведется на нашу игру, – задумчиво произнес Стейн и принялся раскуривать сигару, словно разом забыв и обо мне, и о недавнем визите родственников. – Однако формально ему не к чему придраться.
– И что дальше? – Рискнула спросить «мужа». – Насколько я поняла, лорд Харлоу не из тех, кто отказывается от своих планов. Вам не кажется, что было бы разумнее нанять охрану?
– Любую охрану можно подкупить, – усмехнулся Стейн. – Как и слуг.
– Вы поэтому всех выгнали?
– И поэтому тоже, – ответил «муж», наблюдая за струйкой дыма, поднимающейся над тлеющим кончиком. – Без них в доме стало гораздо тише.
– Но это не отменяет нашей проблемы. Что, если Харлоу действительно решит вас… убрать?
Я вспомнила горящий ненавистью взгляд и поежилась.
– Убрать? – Усмехнулся Стейн. – Что ж, удачи ему.
– И что вы собираетесь делать?
– Ничего, – разглядывая кольца дыма, философски заявил новоиспеченный супруг.
– То есть вы предпочитаете просто сидеть и ждать?
Ответа не последовало. Стейн попросту проигнорировал мои слова. Он с видимым наслаждением курил сигару, наблюдал за тонкой струйкой дыма, поднимающейся над кончиком, и делал вид, что меня здесь нет.
– Значит, вы из тех, кто бездействует, вместо того, чтобы решать проблему? – Не выдержала я.
– София, что вы делаете в моей комнате? – Неожиданно спросил Стейн и посмотрел на меня так, словно увидел впервые.
– Простите?
– Договор, Софи. Его никто не отменял.
– Уходите от разговора?
– Единый! Ну почему женщины не умеют быть незаметными? – Со вздохом вопросил Стейн и уже совсем другим, более строгим тоном добавил: – Идите, тера Экман. Сегодня я больше не нуждаюсь в ваших услугах.
Я посмотрела на его сурово сдвинутые брови и решила не спорить. Молча развернулась и вышла из комнаты, повторяя на ходу бессменную фразу дядюшкиной Лии – «Да, милорд, нет, милорд, как скажете, милорд». Полгода. Мне нужно потерпеть всего полгода, и я смогу начать новую жизнь.
Дверь закрылась за моей спиной, я с облегчением выдохнула и огляделась вокруг. Как ни странно, незнакомый дом, в котором не было никого, кроме нас со Стейном, меня ничуть не пугал. Наоборот. Впервые за последние годы я почувствовала себя в безопасности. И даже угрозы Харлоу не казались такими уж серьезными. Я и Стейну-то о них сказала больше для того, чтобы вывести его на эмоции и вытащить из состояния замороженного равнодушия, в котором он пребывал. И, кажется, на какой-то миг у меня это получилось.
«Ничего, милорд, – мысленно пообещала муженьку. – Вот увидите, я обязательно заставлю вас встряхнуться. Иначе нам не победить ни болезнь, ни ваших недоброжелателей».
Не знаю почему, но в душе зрела уверенность, что я смогу справиться с недугом Стейна. И, как всегда, где-то глубоко внутри появился знакомый азарт. Именно он позволял мне добиваться поставленных целей, и я знала, что и в этот раз все получится. Ведь чем сложнее задача, тем большую радость испытываешь, когда удается найти ее решение.
***
Улыбнувшись своему отражению в одном из зеркал, я отправилась на кухню готовить отвар. А когда тот настоялся, прошептала одно из тайных заклинаний и замерла, разглядывая появившийся над ковшиком серебристый дымок. Странно. Раньше подобного эффекта от матушкиного заговора не было. Что это? Случайность? Я еще раз проверила состав и попробовала ложку зелья. Обычный вкус, никаких изменений. Да и магия ощущается привычной. Наверное, просто показалось.
Я сходила к Стейну и проследила, чтобы он поужинал и выпил отвар. Дала лорду все необходимые лекарства, а потом ушла к себе и взялась за конспекты. Я хотела найти то, что может помочь в лечении упрямого мужа. Листы мелькали один за другим, лекции профессора Гердина, в которых он упоминал о похожих случаях, полностью поглотили мое внимание, да и тишина дома действовала удивительно успокаивающе, так что внутри появилось ощущение правильности происходящего. Словно так и должно быть – и мое пребывание в Гровеноре, и практически безлюдный дом, и скоропалительный брак.
Олли куда-то исчез, отвлекать меня было некому, и я просидела за тетрадями до глубокой ночи. И лишь услышав глухой бой часов, очнулась и принялась готовиться ко сну. Правда, не успела натянуть рубашку, как за шкафом послышалась какая-то возня, а потом раздался знакомый ворчливый голос.
– Эй! – тихо позвал он.
– Олли? Ты чего там прячешься?
Я одернула подол и посмотрела на шкаф, из-за которого торчал полосатый ночной колпак и кончик острого носа.
– Эти ушли? – Опасливо спросил Олли.
– Да. Давно уже.
– И чего хотели?
Оллилен наконец высунулся полностью и уставился на меня настороженным взглядом.
– Поздравить со свадьбой.
Я посмотрела на духовика и спросила:
– А ты почему спрятался? Боишься Харлоу?
– Я? Боюсь? Вот еще! – Возмутился Олли, но в его голосе прозвучала явная фальшь. – Больно надо! Просто не люблю я этих.
Он помотал головой и насупился.
– Ходят тут, зыркают, выжидают, как подлые уркалаки.
Я представила противных зверьков-падальщиков, обитающих в окрестных лесах, и усмехнулась. Харлоу и правда походил на них злобным взглядом темных глаз.
– Все надеются кусок пожирнее урвать. А хозяин и так их, считай, содержит. Вон, намедни оплатил хозяйственные расходы тетки. Да и долги ее регулярно гасит.
– Олли, а ты знаешь все, что происходит в доме?
– А то!
Духовик приосанился и посмотрел на меня с явным превосходством.
– Давно лорд Стейн прислугу рассчитал?
– Так месяца полтора назад. Как раз после того, как дворецкий профессора Редвига в дом впустил. Хотя накануне хозяин того выставил и велел не принимать.
– Говоришь, лекарства твоему хозяину не помогали?
– Какой там! – Олли махнул рукой и напыжился. – Только хуже становилось. А как выгнал всех, так и полегчало. Говорю же, сиделки эти да сестры с докторами со свету его сживали.
Вот это-то и странно. Судя по назначениям, ничего противозаконного они не делали. Да и доктора Редвига я знала, не стал бы он рисковать лицензией и сознательно причинять вред пациенту.
– Олли, а лорд Стейн перестал ходить сразу после пожара?
– Ну, поначалу-то никто не понял, хозяин несколько дней не в себе был. А когда очнулся, ноги он чувствовал, просто подняться не мог. А потом – бац! И все. Как отрезало. И иголками кололи, и прижигали – все бесполезно, как колоды какие.
Я вспомнила перечисленные в истории болезни травмы и задумалась. Судя по схемам лечения, доктора все делали правильно. Но тогда почему наступило ухудшение? Где-то на краю сознания мелькала какая-то мысль, но я никак не могла ухватить ее за хвост. И это вызывало раздражение. Мне казалось, я что-то упускаю. Небольшую, но важную деталь.
Перед глазами вдруг мелькнули серебристые нити, сплетающиеся в узор, и внутри, там, где жила родовая магия, тоненько зазвучала едва уловимая мелодия. Меня пригвоздило к полу, а руки мелко задрожали. Неужели это та самая песнь ткачей, про которую рассказывала матушка? Или мне просто хочется так думать?
В ту же секунду мелодия растворилась и исчезла, а Олли едва заметно вздрогнул, вздохнул, посмотрел на меня тоскливым взглядом и дернул длинным оттопыренным ухом.
– Ладно, заболтался я, – торопливо буркнул духовик и добавил: – Пойду.
Он попятился к шкафу, а я быстро спросила:
– Оллилен, а где ты ночуешь?
– Много будешь знать, плохо будешь спать, – хмыкнул Олли и растаял в воздухе.
Я только головой покачала. Ох и своенравный! Мелкий, а характер еще тот. Интересно, сколько Олли лет? И почему все-таки он назвал себя младшим? Может, в доме есть кто-то еще из духовиков?
Правда, раздумывать над этими вопросами сил не было. Глаза сами собой закрывались, и я устало потерла их рукой. Пора было ложиться. Утром мне предстояло приготовить особое снадобье, так что, времени на отдых оставалось мало.
***
Часы глухо пробили полночь, и я торопливо нырнула под одеяло. Постель показалась прохладной. Правда, спустя пару минут стало теплее, и я расслабленно вздохнула и уткнулась в подушку. Тонкий аромат лаванды, исходящий от белья, будто перенес меня в родительский дом, и в памяти сами собой всплыли яркие картинки прошлого – светлые комнаты небольшого особняка, заливистое пение птиц в саду, пышные кусты обожаемых матушкой роз и яркая черепица крыши. Я словно вживую увидела маму, раскладывающую по комодам и шкафам саше с засушенными травами. Ощутила прикосновение ее ласковых рук. Услышала высокий нежный голос. «Затягивай плотнее, Софи, – учила она меня, помогая собирать в шелковый мешочек засушенную смесь из лаванды и лепестков роз. – Да, вот так, сильно-сильно. А теперь прошепчи заговор, подожди немного и вдохни. Чувствуешь?». Я до сих пор отчетливо помнила свежий горьковатый аромат, пробуждающий в душе память о лете, о долгих солнечных днях, и о счастье, которое тогда казалось чем-то естественным и обычным. «Ты обязательно будешь счастливой, моя Софи, – часто повторяла мама, выплетая узор из невидимых мне нитей. – Помогай людям, живи честно, и судьба сама приведет тебя туда, куда нужно. Главное, не забывай скрывать свою магию и никогда не снимай кулон». Я и не снимала. К сожалению, в Дартштейне люто ненавидели эри и все, что с ними связано, и женщинам нашего рода приходилось тщательно скрывать свое происхождение. Что поделать? Вопреки расхожему мнению о том, что все эри, пришедшие из-за Грани миров – зло, я твердо знала, что это не так. Да, были среди пришельцев те, кто, переступив Грань, постепенно превращались в чудовищ, наделенных магией разрушения. Но были и такие, как моя прапрабабка. Ткачи судеб. Они предвидели будущее и могли на него повлиять, причем, эта их особенность усилилась при прохождении через Грань. И если в своем мире пра всего лишь предсказывала судьбу и гадала на картах, то в новом ее дар изменился, позволив усиливать любую магию и влиять на события будущего. Пусть незначительно, но все же. Да и сама сила тоже стала иной – мощной, яркой, сияющей. Она искрила так безудержно, что любой маг мог с легкостью догадаться о ее чужеродности. Нет, поначалу это не считалось чем-то таким уж опасным, да и к эри относились неплохо. Правда, когда по Дартштейну прокатилась страшная волна насилия и грабежей, в которых оказались замешаны пришельцы, в королевстве приняли закон об истреблении иномирцев. И все изменилось. Грань закрыли при помощи сложного ритуала, а самих эри стали отлавливать и убивать. Матушка рассказывала, что в том мире, откуда пришла пра, были похожие гонения. Только там, в отличие от Дартштейна, под запрет попадала любая магия, а ее носителей сжигали на кострах. Вот поэтому те, кому посчастливилось найти Грань, без сожалений уходили в другой мир. Они пытались выжить, да только не у всех получилось. Вот моей пра это удалось. Ей повезло встретить талантливого мага-артефактора, влюбившегося в нее без памяти и укрывшего от преследователей. Он-то и помог моей прапрабабке сохранить секрет иномирного происхождения, создав маскирующий кулон. Тот сдерживал магию, оставаясь невидимым и неощутимым ни для кого, кроме эри, и делал нас неотличимыми от обычных дартов со средним даром.
И вот, казалось бы, столько времени прошло, новые эри давно уже перестали появляться в Дартштейне, а народная память оказалась долгой, и пришельцев по-прежнему люто ненавидели и боялись.
Я вздохнула и повернулась на бок. А ведь насколько проще было бы, будь у меня возможность использовать силу на полную мощность! Уверена, лечение Стейна пошло бы намного быстрее. Да и мне не приходилось бы тратить так много сил на заговоры и ритуалы. Жаль, что это неосуществимо…
Растревоженная воспоминаниями и размышлениями о прошлом, я боялась, что долго не смогу уснуть, но стоило мне наконец-то закрыть глаза, как я тут же провалилась в сон. И неожиданно очутилась на лестнице старинного замка. Откуда я знала, что это именно замок? Так ведь темные, испещренные трещинами, каменные стены говорили сами за себя. Как и выщербленные от времени ступени. Они закручивались спиралью и уходили круто вниз, и от одного взгляда на них у меня даже во сне закружилась голова. Я пошатнулась и оперлась рукой о стену. Под ладонью растекся промозглый холод. Он был таким реальным, что, казалось, проникал прямо под кожу, расходился по телу, струился по венам, пытаясь добраться до сердца. И внутри что-то откликалось на этот напор, сдавалось, сплетаясь с незнакомой, обжигающе-ледяной силой.
А потом прямо из-под моих пальцев по стене стали расползаться плети диковинных растений. Они спускались все ниже, исчезая в серой полутьме, обрастали листвой и бутонами, которые на глазах раскрывались, выпуская на волю алые лепестки похожих на лилии цветков. И это буйство красок все сильнее кружило голову, заставляя цепляться за каменную кладку и плотнее прижиматься к стене.
– Иди ко мне… – зазвучал откуда-то многоголосый шепот. – Ну же, скорее…
И я, подчиняясь ему, сделала шаг, потом еще один, и еще. Ступени скользили под босыми ногами, нерукотворные плети, словно вены, наливались и пульсировали в такт моему сердцу, и я чувствовала, что связана с ними, и что мне нужно туда, вниз, к самому основанию замка.
– София! – Неожиданно прозвучал смутно знакомый мужской голос. – Ну же, очнитесь!
Лепестки алых цветов встревоженно шевельнулись. Стебли отпрянули, словно испугавшись обладателя голоса, но тут же вновь прильнули к моим рукам, оплелись вокруг запястий, пытаясь удержать, и я услышала безмолвную мольбу: – «Не уходи! Останься с нами!»
– Софи! Да проснитесь же, наконец!
Мне показалось, что мужчина сердится.
– Рес! – Подтверждая мои мысли, выругался он, а спустя мгновение на моих губах алым цветком расцвел поцелуй.
И в тот же миг растения на стенах поблекли, призывный шепот исчез, а я открыла глаза и наткнулась на встревоженный взгляд абсолютно черных глаз.
– Вы?
Я удивленно уставилась на склонившегося надо мной Стейна и нахмурилась, пытаясь понять, был ли поцелуй на самом деле, или он мне всего лишь привиделся.
– Что вы здесь делаете?
– Пытаюсь вас разбудить, – глядя на меня с непонятным выражением, сказал муж.
– Зачем?
– Что вам снилось? – Не ответив, спросил Стейн.
Его рубашка оказалась расстегнута, и вид поросшей волосами груди неожиданно заставил меня покраснеть. И я тут же рассердилась на себя за этот неуместный порыв. «Ты ведь сестра, Софи! – мысленно одернула себя. – Не хватало еще смущаться при виде обнаженного пациента!»
Если бы еще воспринимать Стейна исключительно пациентом…
– Софи? – Не отставал тот.
– Какая разница? Это неважно.
– Позвольте, я сам решу, что важно, а что нет. Итак, я жду ответа, София.
Я смотрела на мужа и не торопилась отвечать.
За окном сияла полная луна. Ее свет заливал комнату, оседая на волосах Стейна серебристыми бликами, выхватывал из темноты широкие плечи и мощную шею, скользил по лицу, придавая ему необычную, хищную красоту.
– И все-таки объясните, что вы делаете в моей комнате? – Постаравшись не думать о том, что Стейн похож на знаменитого актера Герберта Лейна, чьими афишами пестрел весь Бреголь, спросила лорда.
– В вашей?
Стейн иронично приподнял бровь, а я невольно задумалась. Как это у него выходит? У меня вот так ни разу не получилось. Или две брови одновременно поднимаются, или выходит какая-то глупая гримаса. А чтобы иронично и высокомерно одновременно – это прям талант иметь нужно.
– Вы прекрасно меня поняли, – тряхнув волосами, чтобы избавиться от глупых мыслей, сказала в ответ.
– Магия, – коротко произнес Стейн.
– Что?
– Я почувствовал неконтролируемый выброс магии. Поэтому спрашиваю еще раз – что вам снилось, София?
Я напряженно смотрела на «мужа», обдумывая, что сказать. Рес бы побрал всех высших магов! Вечно с ними одни проблемы. Стейн явно собирался выяснить подробности. У него даже подбородок вперед выдвинулся, а я помнила по дядюшке, что это верный признак упрямой решимости идти до конца.
– Софи?
– Замок. Я видела старинный замок и лестницу, ведущую к его основанию, – ответила то единственное, что могла сказать.
– И все?
– Да.
Стейн пару минут посверлил меня недоверчивым взглядом, а потом спросил:
– Вы чувствовали магию?
– Да, но она была какой-то странной.
– А как выглядел замок?
– Обычно. Старая кладка, выщербленные ступени, паутина, заброшенный вид. Да я толком ничего и не разглядела. А, кажется, там был еще какой-то герб.
Я только сейчас вспомнила, что видела огромный стяг.
– Какой?
Стейн подобрался в ожидании ответа.
– Серебряный цветок на синем фоне, перечеркнутый скрещенными мечами.
О появившихся на стенах растениях я решила пока умолчать. Кто знает, чем аукнется подобная откровенность? Слишком уж странное ощущение осталось от расходящихся во все стороны плетей. В который раз вспомнились слова матушки. «Не доверяй высшим магам, Софи, и никогда не рассказывай о себе, – настойчиво повторяла она. – Ты меня поняла? Это опасно. Пообещай, что будешь молчать о своей силе». Что ж, тогда, двенадцать лет назад, я дала слово, и с тех пор ни разу его не нарушила. Не собиралась делать этого и сейчас.
Я скользнула взглядом по комнате, стараясь вернуть хладнокровие, и снова посмотрела на Стейна. Тот нахмурился и сложил пальцы в замок, рассматривая меня так, словно собирался прочитать мысли. А ведь мой ответ ему явно что-то сказал. По крайней мере, мне показалось, что лорд узнал описанный мною герб.
– Вам хотелось спуститься? – После короткой паузы спросил Стейн.
– Да.
Одного взгляда на сурово сжатые губы мужа хватило, чтобы сказать правду.
После моих слов лорд помрачнел еще больше.
– Может, объясните, что не так со сновидением, и при чем тут магия? – Спросила я его.
– Пока не знаю, – неохотно ответил Стейн. – И мне это не нравится. Думаю, будет лучше, если вы переберетесь наверх, в мою спальню. Там стоит защита от посторонней магии.
– Но это слишком далеко от вашего кабинета. Если вам станет плохо, я не услышу и не смогу помочь.
– Этого не потребуется, – категорично заявил Стейн.
– Это вы сейчас так говорите.
– Не спорьте со мной, Софи.
Стейн полоснул меня ледяным взглядом, а я невольно задумалась о том, что скрывает несгибаемый лорд. Ведь явно же он что-то недоговаривает. Все эти вопросы и уход от ответов…
– Софи, вы меня поняли? – Переспросил Стейн, и в его глазах мелькнуло беспокойство.
Интересно, что так насторожило высшего мага?
Стейн продолжал ждать ответа, и я неохотно сказала:
– Я и не спорю. Просто ваше предложение неразумно. Мы ведь договорились, что я буду продолжать выполнять свои обязанности, а ваше решение довольно серьезно усложнит мне работу.
– Что ж, если дело только в этом…
Стейн на секунду задумался, а потом договорил:
– Хорошо. Я составлю вам компанию.
Голос лорда прозвучал бесстрастно, но в самой глубине черных глаз мелькнул красноватый отблеск. И мне стало не по себе. Когда у высших магов краснеют глаза, ничего хорошего ждать не стоит, это любому дарту известно.
– В каком смысле – составите компанию?
Я растерянно уставилась на лорда. Он же несерьезно?
– Уверяю вас, кровать в спальне достаточно широкая для того, чтобы нам обоим хватило места, – невозмутимо ответил Стейн.
Кровать? Он собирается спать со мной в одной постели? Вот уж не думала, что болезнь лорда повлияла и на мозг!
– Рольф, мне напомнить, что наш брак – фиктивный? – Даже не скрывая иронии, поинтересовалась у супруга.
– Отчего же, я прекрасно помню, – кивнул Стейн. – И меня по-прежнему не интересуют ваши прелести.
– Тогда зачем нужен этот фарс с общей спальней?
– Как раз для того, моя дорогая София, чтобы вам было удобнее исполнять свои обязанности, – с не меньшей иронией ответил Стейн. – Ну и чтобы я мог контролировать вашу спонтанную магию сновидений.
– Да как вы ее вообще почувствовали? И с чего я должна вам верить? Может, вы все выдумали. Я вот, например, никакой посторонней магии не ощущаю.
Я с вызовом посмотрела на Стейна, и увидела, как потемнело его лицо. А потом кресло качнулось вперед, и прохладные пальцы ухватили мою кисть.
– Что вы делаете?
Я возмущенно уставилась на мужа и попыталась вырвать руку.
– Тихо. Не дергайтесь, – властно произнес тот и отодвинул рукав моей ночной рубашки, а до меня только сейчас дошло, насколько неподобающе я выгляжу. – Смотрите, – резко сказал Стейн, и я увидела на коже едва заметный серебристый узор, слабо мерцающий в лунном свете.
– Что это?
Я растерянно глядела на собственную руку. Растение в точности повторяло те, что вились по стенам замка в моем сне. И казалось удивительно живым и беззащитным. Внутри все рванулось в желании защитить, спрятать, не дать уничтожить. Я бессознательно потянула руку на себя, но Стейн держал крепко.
– Пока сложно сказать, – пробормотал он, удивив меня этим ответом, и провел пальцем по контурам цветка.
Прикосновение вышло таким интимным, что у меня вспыхнули щеки.
– Откуда вы узнали, что на мне этот… узор? – Стараясь не поддаваться распространяющемуся от невесомых прикосновений теплу, спросила мужа.
– Я его чувствую. Он фонит так же, как недавний выброс силы, но когда мы разговаривали в кабинете, ничего подобного не было. Значит, все дело в вашем сне.
– Как думаете, этот цветок опасен?
Мне казалось, лорд недоговаривает. Судя по всему, он что-то знал. Вот только и огру понятно, что вряд ли мне удастся вытянуть из своего фиктивного мужа правду.
– Явной угрозы я не вижу, – заявил он и чуть сильнее сжал мое запястье, отчего тепло только усилилось.