Но ведь и упоминание об айману встречается лишь в легендах. На курсе по истории артефакторики в академии нам рассказывали про него. Помню, как мы скептически слушали пожилого профессора, зачем-то включившего в лекцию описание, как нам казалось тогда, исчезнувшего артефакта. Когда кто-то из кадетов задал резонный вопрос, зачем тратить время на сказки, когда можно сосредоточиться на том, что существует в современном мире, наставник ответил ничуть не смутившись: «Молодой человек, никогда не смешивайте легенды со сказками. Последние содержат лишь вымысел автора, в отличие от легенд, которые хранят часть забытой нами истории». Если Лерьер смог где-то найти редчайший артефакт и решил провести со мной древний ритуал, вполне вероятно, что он каким-то образом узнал о расширенном описании его действия. Возможно, в одной из легенд.
В коридоре послышались гулкие шаги, дверь распахнулась, вломились Пол и Кайл, те самые два амбала-палача.
– Очнулся? Что ж, нам меньше работы, – произнес один из них.
– Что происходит? – Зло бросил в ответ на заявление про мое пробуждение.
С силой дернули на себя руку с айману, закатали рукав моей рубашки, открыв полностью браслет. Да что на них нашло? Что не понравилось на этот раз графу, отправившего свою охрану в подвал? Артефакт молчал. Через мгновение на нем вспыхнули все руны до одной, и в воздухе послышался ненавистный голос, принадлежащий Лерьеру. Даже не соизволил явиться лично? «Новое правило носителя айману. Носитель айману обязуется подчиняться желанию хозяина находиться в любом указанном месте без права покинуть его, пока на это не будет дано особое разрешение». «Да», – на автомате сказал я, и на браслете вспыхнула новая руна. «Какого Хадиуса?» – Только и успел подумать перед тем, как лицо накрыли вонючей тряпкой.
Глава 26 Лина. Первая улика
Я считала часы с момента, как покинула Кловелл. Хотелось уже добраться до столицы и рассказать Моррисону шокирующую новость. Разум твердил, надо взять себя в руки и успокоиться, иначе упущу какую-нибудь мелочь и загублю все дело. К тому же, хорошо бы остановиться на ночлег и поспать пару часов. Хотя, о каком сне может идти речь, когда, возможно, под угрозой безопасность человека?! «Не торопись, остынь», – повторяла себе, представляя, что бы сейчас сказал шеф.
Мысли то и дело возвращались к Александру. После того, как увидела его в саду вживую, стало сложнее ответить на вопрос, что мной движет: исключительно рабочий интерес разгадать его тайну или же он незаметно перерос в личный. Чем больше узнавала о мужчине, тем сильнее начинала симпатизировать ему. Благородство, с которым он вел дела, вызывало уважение. О нем даже кухарка тепло отзывалась. Вряд ли такое было бы возможно, окажись Найман заносчивым человеком или снобом. Вспоминая нашу мимолетную встречу рядом с беседкой, на его лице не читалось страха, только боль. Не физическая, душевная, как у человека, которого пытаются сломить, а тот продолжает держаться несмотря ни на что. Точно такой же взгляд был в одном из снов. Не сломается тот, у кого есть стержень. Восстанавливая в памяти раз за разом тот день, сомнений не оставалось, он не по своей воле в Дориваль. «Это сильный мужчина, но он в большой опасности. Вы оба бойцы, каждый на своем поле боя», – вдруг всплыли в памяти подзабытые слова Тарис. Не намекала ли богиня, что Найман является моей таинственной истинной парой? Пусть будет так, только есть одно «но». Я не готова начинать новые отношения. Так что, извините Ваша Светлость, не до романтики мне сейчас. Да и вряд ли я подхожу на роль достойной спутницы герцога.
Прибыв в ведомство, сразу поспешила к шефу. Лорд ди Моррисон попросил еще раз пересказать все, отдельно сосредоточившись на ощущениях, предчувствиях и том, что могло бы быть проявлением эмпатии. Честно призналась, что слышала голос, побудивший обернуться в тот момент, когда заметила Наймана. Подробно описала, что совершенно не чувствую ауру даже находясь в непосредственной близости. Про сны с его присутствием, которые продолжались с вечера бала, упоминать не стала. Мне показалось это слишком личным.
– Уверен, ты абсолютно права, его удерживают насильно. Но без вещественных улик, незаконно ворваться к аристократу домой и устроить там обыск. Даже тот факт, что ты – эмпат не получится использовать в суде. Насколько я понял, ты хоть и была в то время с Мариссой гер Лерьер, но кроме тебя Сандра никто не видел. Предполагаешь, что возразит граф на наши доводы?
– Да, – вздохнула, признавая правоту начальства. – Скажет, что я очередная влюбленная в герцога дурочка, которой в любом брюнете мерещится ди Найман.
– Зная гер Лерьера долгое время, пожалуй, тот выскажется гораздо резче, – потер переносицу Моррисон. – Но суть та же. Темный! Независимого эмпата не привлечь, раз твой дар не смог различить даже смазанный след ауры. – Я в ожидании взглянула на шефа. У него наверняка припасен вариант, а то и не один. – Постарайся напроситься в гости к графине. Когда попадешь в особняк, найди способ обнаружить что-то, указывающее на присутствие там Александра. Да помогут нам боги!
Если уж шеф начал поминать богов, дело принимает нехороший оборот. Надеюсь, не придется долго ждать приглашения в гости. Темный, да я готова читать и ронять слезу над самым глупым романом, только бы оказаться в Дориваль! Упустила момент, когда к привычным земным ругательствам добавились местные. Не откладывая, написала Мариссе письмо, где сообщала, как соскучилась по нашим совместным чаепитиям под чтение прекрасных историй о любви. Отдельно поделилась, что приобрела в столице роман, о котором не замолкают леди нашего круга. Пришлось объехать несколько крупных книжных лавок, расспрашивая продавцов о новинках, пользующихся спросом у аристократии. Большинство названий предложенных томов мне были знакомы, все же удалось найти парочку редких изданий, на которые не пожалела денег. Но книгам и мне пришлось ждать пару дней, потому что первый полученный ответ расстроил и насторожил одновременно.
Марисса сообщила, что вот уже который день отец непривычно раздражительный. Не покидает особняка и срывается на всех. По секрету поделилась, что даже на нее повысил голос, хотя подобного не случалось с того времени, как та выразила желание заняться изучением медицины. Надеюсь, причина плохого настроения не в графине гер Сандерсон. Второй день ходила по поместью как зверь, которого посадили в клетку. Мне надо попасть в Дориваль! Боги! Нет, не так. Тарис, если ты устроила нашу встречу, может, поможешь еще раз? Чуда не случилось. Портал или волшебная дверь в Дориваль не открылись, птица не постучалась в окно, держа в клюве адресованное на мое имя письмо с приглашением от гер Лерьер. Чтобы отвлечься, погрузилась в дела. Составляя список лекарств для поселковой лечебницы, не заметила, как наступила ночь. На утро прибыл посыльный с добрыми вестями. Пришло долгожданное письмо с предложением приехать на чай, прочитав которое, не сдержала радости и расцеловала бумагу, смазав чернила. Это было неважно. Благополучно забыв про «дресс-код» облачилась в темно-изумрудное платье, то самое, в котором встречалась с управляющим ди Наймана. Подвела угольным карандашом глаза, припудрила лицо. Гувернантка Дора, теперь она стала не просто горничной, а самой приближенной после управляющего, помогла с прической и приколола шляпку. В глубокий карман пышной юбки отправился столичный роман, а копыта Тучки быстрой рысью отстукивали по брусчатке тракта, ведущего в поместье соседей.
Встреча состоялась очень душевная несмотря на то, что мой наряд Мариссу немного смутил. Но при виде новой книги у той загорелись глаза, что выбор платья отошел на второй план. Я поспешила заверить, книгу выбирала специально для новой подруги, которая отказывалась принять дорогой подарок. Пришлось театрально расстроиться, что, видимо, презент пришелся не по вкусу такой взыскательной читательнице, и мне придется теперь наслаждаться им в одиночестве. Блондинка выхватила книгу и тут же расположилась в кресле. Раскрыв на первой главе, начав с упоением читать в полголоса. Даже на просьбу, не могу ли отправиться сделать себе кофе, та, не отрывая взгляда от страницы, кивнула.
Я поспешила в знакомую часть особняка, в этот раз даже горничная не стала сопровождать. Проследив по ауре перемещение последней, поняла, что та отправилась обратно в гостиную. Надеюсь, Луиза никуда не отошла, например, по делам. До ужина еще было далеко. В Кловелл в это время даже не интересовались пожеланиями к меню. Женщина была на месте, поприветствовав меня, продолжила замешивать тесто. Эмпатия уловила, что она чем-то расстроена. Отложив ступку со специями, присела рядом и посмотрела на кухарку в нерешительности. Нельзя просто так прямо спросить о причине. Луиза внешне не подавала вида, а о том, что я эмпат, никто в этом доме не догадывается.
– Совсем не бережете руки, – произнесла женщина, проведя сухой гладкой рукой по моей кисти и забрала ступку.
– Думаете, постоянная работа с иглой этому поспособствует? – иронично усмехнулась в ответ. – По-моему, вышивка гораздо опаснее для пальцев, нежели пестик. Он вряд ли приведет к кровопролитию. – Луиза внезапно помрачнела, задумавшись. Да что случилось? Первый раз вижу ее такой. Решив, пусть лучше меня сочтут грубиянкой, чем безразличной, как бы ненароком спросила. – Тяжелый день? Если заняты, просто скажите. Я быстро приготовлю кофе и уйду.
– Постойте, – кухарка накрыла мою ладонь своей. – У Вас, леди, доброе сердце. Уверена, не осудите старуху. – Я вскинула бровь, уж кого, а ее «старухой» точно не повернется язык назвать. – Помните, я рассказывала про Джона? – Я кивнула. Только вот никакой это не Джон, как выяснилось недавно. – Может, хоть у Вас получится что-то сделать. Не любит его хозяин. Чуть что не так, наказывает за любую мелочь. Не вижу его уже четыре дня. Не знаю, может, опять заперли в подвале, но человек без еды и воды столько не протянет. Сегодня спросила управляющего, можно парню хоть воды принести, а тот буркнул, что «распоряжений не было».
От этих слов в груди похолодело. Мы встретились как раз четыре дня назад. Не потому ли Лерьер произнес проходя мимо то странное «Вот из-за кого»? Надо срочно искать хоть что-то, иначе, боюсь, спасать будет некого. Только вот что? Может, какую-нибудь вещь, принадлежащую ему? Сердце стучало, кончики пальцев предательски задрожали. С открытием эмпатии стала ощущать эмоции на физическом уровне, а сильные потрясения, если не взять чувства сразу же под контроль, выбивали почву из-под ног.
– Я попробую, – отозвалась сразу же, поднимаясь. – Не ждите, что буду говорить с графом. Сами понимаете, обсуждать чужих слуг неуместно. Но, может, смогу найти что-то из личных вещей… хм… Джона?
– Да какие у него личные вещи? – Развела руками Луиза, и посмотрев на меня серьезно добавила. – Леди, Вы бы присели. Что-то Вы, милая, совсем бледная. – Видимо, переизбыток чувств отразился на моем лице. – Знаете, у Джона тут никого нет, только я и садовник за ним приглядываем. Остальные не замечают, будто он невидимка. – А ведь Луиза права. Я бы тоже не заметила, если бы не голос. Не видят, потому что с аурой что-то не так? Не заколдовали же его, в самом деле. Даже в мире с магией это как-то странно.
– А его с самого начала не замечали? Вы же с садовником как-то его видите. Может, и другие тоже, просто брезгуют общаться? К тому же, сами сказали, граф его не любит. Остальные знают и просто не хотят неприятностей. Кстати, знаете, я видела его однажды. – Сама не знаю, почему призналась в этом.
У Луизы от последней фразы округлились глаза. Она рассказала, что в самом начале Джон со всеми общался, работал, а спустя время в один день стал будто изгоем. «Я верю, Вас сами боги привели к нам. Наверно, Вы единственная, кто может помочь парню», – затем почему-то улыбнулась, хитро прищурившись. – «С чем Тарис не шутит? Вдруг он Ваша истинная пара? Не случайно смогли его увидеть». Шутки про Тарис попадание в десятку, сдается, и предположение про истинную пару тоже. И как с этим жить? Вздохнув, отключила эмоции (мне до сих пор не по себе после рассказа Луизы о жизни Александра тут) и спросила, где могу найти его комнату. Мне показали тропинку, ведущую от двери рядом с кухней, к длинной одноэтажной постройке. Поблагодарив женщину, поспешила туда. Я и так слишком задержалась, не хватало еще, чтобы Марисса забеспокоилась. Уже по дороге судорожно думала, как найду комнату Наймана. Вряд ли на двери увижу табличку «Джон». Но оказавшись в коридоре, поняла, что отсутствие у человека ауры может быть очень полезным. У каждой двери, кроме одной, эмпатия определяла свежие следы аур, где-то одной, где-то нескольких.
Единственная комната, которая выделялась от других, была почти в конце коридора. Маленькая спальня, где помещалась лишь узкая кровать с аккуратно застеленным вязаным одеялом. Скромный письменный стол, на котором лежало заточенное гусиное перо и чернила. Прямоугольный деревянный сундук. Вот это и все убранство апартаментов герцога? Теперь я прочувствовала глубину слов Луизы, что граф не любит «Джона». Не могу судить по остальным комнатам, но на столе даже элементарного зеркала нет. Единственное льняное полотенце висело на гвоздике, прибитом к двери. Ни одной личной вещи, портрета или книги, ни следа ауры. Остается только сундук, открыв крышку которого извлекла стопку дневников в кожаных обложках. Аскетичная комната и дорогая кожаная обложка? Затаив дыхание и пытаясь справиться с волнением, открыла на первой странице.
«Дневник Александра ди Наймана» – гласила каллиграфическая надпись. Аккуратный, не мелкий, но и не размашистый почерк, почти везде красивые вензеля заглавных букв. Скрупулезно выведенные даты. Прикрыв глаза, провела рукой по страницам и, о чудо, сразу же вырисовался след ауры. Это был он, теперь я точно знала. «Что ж, граф гер Лерьер. Теперь есть веский повод навестить Вас с официальным ордером. Хотела бы я послушать, как Вы объясните наличие дневников герцога в пристройке для слуг». Осмотрела комнату еще раз. Хотелось получить дополнительное доказательство. Нужна была бумага. Не вырывать же лист из чужого дневника! В сундуке нашла сложенную лощеную бумагу для упаковки, от которой оторвала кусочек. Взяла перо, окунула в чернильницу и вывела на обрывке «проба чернил из комнаты, где нашла дневники», затем написала дату. Подождала, пока они высохнут и открыла последнюю страницу с записью. Чернила оказались идентичны. Аккуратно свернула образец, вложила между обложкой и убрала в карман. Пышные юбки не так уж плохи, можешь спрятать что угодно, никто и не заметит.
Довольная вернулась на тропинку и направилась к кухне. Уже почти ступив на порог, за спиной услышала раздраженный мужской голос: «Кто тебе разрешил разгуливать по поместью?» От неожиданности вздрогнула и обернулась. Фраза принадлежала никому иному как Его Сиятельству графу гер Лерьеру, и тот напоминал кипящий чайник. Упс! И как логично объяснить свое присутствие в этом месте? Сказать, что заблудилась? Надо обладать по-настоящему топографическим кретинизмом, чтобы разыскивая что-то оказаться на заднем дворе, будучи изначально в гостиной. Но ведь он считает женщин безмозглыми тупицами. Вот и не будем рушить устоявшиеся стереотипы.
– Лорд гер Лерьер, – зачастила я, часто-часто захлопав ресницами. – Мы читали с Вашей дочерью, потом мне стало душно. Лекарь прописал для сердца ежедневные прогулки. Я с ее позволения вышла в сад.
– Если ты называешь садом это место, – процедил тот, – Страшно представить, как выглядит поместье Кловелл. – На этих словах я вскипела. Да как смеешь оскорблять мое поместье, которое сейчас, между прочим, обрело новую жизнь?! И тут же остановила себя: «Терпение, Лина, не выходим из образа».
– Стыдно признаться, – теперь надо опустить глаза. А Лерьер, вскинул бровь, – я заблудилась. В саду очень захотелось…
– Нет, дорогуша! – Граф сделал шаг вперед. – Меня не обманешь. Что ты здесь вынюхиваешь? Отвечай! – Он схватил меня за локти и встряхнул. Что бы ты не говорил, ничего не докажешь. Не станешь же обыскивать графиню. Сбросив руки, оправила юбку, чтобы надежно скрыть складками карман с ценными дневниками, сделала шаг назад, увеличивая расстояние. Произнесла ровным голосом:
– Посмеете сделать хоть шаг, граф, и я напишу заявление о посягательстве на мою честь. Я хоть и вдова, но с мужчинами предпочитаю сохранять дистанцию.
– Пошла вон из моего дома! – Крикнул Лерьер. Да не очень-то и хотелось тут задерживаться. – И чтобы духу твоего здесь не было! Попробуешь еще раз переступить порог, я сам вызову полицию. Какая ты графиня? Девка без манер, которая по чудовищному недоразумению получила непростительно высокий титул!
Граф не замолкал даже после того, как забралась в седло и покинула особняк. Щеки пылали. Не от стыда, от злости. Немного обидно, когда хочешь дать наглецу отпор, но не можешь. Ничего, будет еще на моей улице праздник. «Алекс, как ты тут продержался почти два года?» – Не известно почему пришел на ум герцог. На ночь остановилась в гостинице. Хозяин, заметив, что гостья непростая, предложил лучшую комнату. Приняв горячую ванну, забралась под одеяло. Сон не шел. Слишком насыщенным на события оказался сегодняшний день. Достала из кармана дневники, не заметила, как углубилась в чтение. Со страниц на меня смотрел тот, кто скрывался за именем Александра ди Наймана. Видимо, эмпатия усиливала описанные чувства человека, пережитые за это время. Не заметила, как глаза закрылись. Я погрузилась в сон. В очередной раз очутилась в странном сновидении. Только на этот раз оно казалось более реальным.
Я находилась в большом помещении, вроде подземелья или темницы. Холодный свет муны (местного ночного светила) пробивался в узкое, куда с трудом прошла бы моя рука, окно. Свет не разгонял полумрак. Чтобы лучше осмотреться, зажгла на ладони магический свет. На каменном полу лежал без сознания Александр. Поза говорила, что это не просто сон. Теперь я точно знала, кто передо мной. И в этот раз видела его явно. Ноги были закованы в кандалы, цепь от которых тянулась к стене. Захотелось ее дернуть, но рука почему-то прошла сквозь звенья. Казалось, здесь реально все, кроме меня самой. Тело было иллюзорным, неосязаемым. Опустившись на колени рядом с мужчиной, залюбовалась им. Герцог был красив, даже несмотря на изможденный вид. Под глазами залегли глубокие тени. Не отдавая отчет своим действиям, провела рукой по его лбу, чтобы убрать темную короткую прядь. Прикосновения не получилось. Пальцами коснулась четко очерченной скулы. Не надеясь, что меня можно услышать, тихо позвала: «Александр», – затем добавила, – «Алекс, пожалуйста, очнись». Не знаю почему, захотелось назвать его тем коротким именем, которое пришло в голову во время поездки в академию. Оно само сорвалось с губ. Как будто в ответ на простую фразу, мужчина простонал. Тяжело и часто задышав, приоткрыл глаза и удивленно прошептал: «Эллина?» Я улыбнулась, кивнув. Он приподнялся на локтях, посмотрел на ноги и, прикрыв глаза, шумно выдохнул. Уголок его рта нервно дернулся. Видимо, сам не ожидал подобного. Поразило то, как герцог быстро взял себя в руки. Сел, подобрав ноги под себя и, оправив сбившуюся рубашку, произнес:
– Леди Эллина, рад наконец увидеть Вас лично, пускай и в таком… кхм… необычном виде. Не составите мне компанию? – Затем усмехнулся, потирая переносицу, – Место тут, правда, так себе.
– Что ж, лорд ди Найман, – ответила, пряча гримасу, что мне неприятен официальный тон. Уселась напротив, расправляя юбку того самого изумрудного платья, что было надето днем. – Почему бы и нет, раз я все равно тут. Только, может, перейдем на ты? Мы же не на приеме, в конце-концов, – мужчина кивнул, принимая мои условия.
«Как у тебя получается меня видеть?» «Ты знаешь, где сейчас находишься?» Одновременно выпалили мы и рассмеялись.
– Леди вперед, – приглашающе произнес Алекс, протянув руку в мою сторону, – Все равно мой ответ «не имею представления». Но это точно не Дориваль.
– И я не знаю, почему тебя вижу, – пожала плечами в ответ, – Не понимаю, почему может быть иначе? Разве есть что-то препятствующее этому?
Александр как-то странно посмотрел на меня, потом обхватил правое запястье и тут же убрал руку. Поняла без слов, он хотел что-то сказать, но передумал. Внезапно меня окружила дымка. В тот же момент проснулась. Если в прошлом мне казалось это сном, сейчас не было сомнений, что все произошло на самом деле. За окном, прикрытым полупрозрачными шторами, светила муна, один в один, как та, что видела в просвете узкого окна.