ЮННА. Мы никогда тебя не бросим, никогда ни на кого не променяем, а знаешь, почему? Да потому что ты особенный, Лёня, особенный! Другого такого не было, нет и не будет! И нам без тебя совсем не так здорово, как с тобой. Знаешь… мы ведь тебя ждём постоянно, хоть ты и опаздываешь…

ЛЁНЯ (улыбается, его глаза блестят). Не буду больше.

ЮННА. Да можешь опаздывать, будто бы нам трудно подождать! Ну вот… Мы ждём тебя и никогда без тебя не начинаем ни пить вино, ни есть пиццу, ни танцевать под эти дурацкие матерные частушки, которые Леська с Егором на пару поёт… (Она плачет, но сквозь слёзы звучит звонкий смех.) И я просто хочу, чтобы ты знал, что можешь всегда высказаться мне, приехать, поплакать, если тебе нужно. Ну, или я приеду… Как сам захочешь. Мне важно, мне до безумия важно знать, что с тобой всё в порядке, что тебе не больно и не страшно…

ЛЁНЯ (с широкой улыбкой). Я верю тебе, Юнна, я верю… И мне сложно передать словами, насколько я благодарен тебе за то, что ты мне сейчас это всё говоришь. Ты как будто мой мостик из хандры в реальность.

ЮННА (плачет). Да… Реальность же куда лучше, правда?

ЛЁНЯ. Правда.

САБИНА (довольно). Люблю вас, ребят!

ЛЁНЯ и ЮННА (хором). И мы тебя!

Ребята какое-то время молча обнимаются на кухне, когда снова входит ЛЕСЯ.

ЛЕСЯ. Ох, Боже, страсти какие! Не смотрю, не смотрю! Я за пиццей – дед Егорыч выпил и закусить теперь просит. Сам встать не может – говорит, мол, дед я, кости больные, а мне бегай – представляете, какое безобразие? (Она берёт первую попавшуюся пиццу и рыскает по шкафам.) И вот джин еще туда возьму… На будущее, так сказать. Всё, счастливо, побежала я деда кормить, а то помрёт раньше времени, а свой ноутбук с непотребствами ещё никому завещать не успел.

ЛЁНЬ. Лесь! Погоди!

ЛЕСЯ. Ась?

ЛЁНЯ. Ты… прости меня, пожалуйста. Я ведь на тебя накричал.

ЛЕСЯ. А-а! Да ничего, я уже забыла. И даже не думала обижаться, бывает.

ЮННА. Вот! Я же говорила, что она не злится.

ЛЕСЯ. Некогда мне злиться! Там Егор такие частушки сейчас пел! Вася играл, а он на ходу сочинял – я там от смеха чуть не задохнулась. Айда все слушать! Чего вы тут чахнете?

САБИНА. С матом?

ЛЕСЯ. А то, как же!

САБИНА. Тогда это интересно, я пойду.

САБИНА удаляется с кухни в зал. ЛЁНЯ и ЮННА со слезами счастья смотрят друг на друга и молчат.

ЛЕСЯ (замявшись). Вы… подходите там тоже. Ну, как закончите.

ЛЕСЯ уходит вслед за САБИНОЙ. ЮННА расцепляет объятия и наконец-то разгибается в полный рост.

ЮННА. Ух, вот это у меня спина затекла! Лёнь… тебе точно лучше? Больше не думается плохого?

ЛЁНЯ. Только хорошее. Спасибо тебе, Юни.

ЮННА. Будет тебе… Пойдём ко всем лучше веселиться и на Егора смотреть.

ЛЁНЯ. А пойдём! Только вот пиццу куриную ещё возьму… Ба, нет её. Леська, что ли, свистнула?

ЮННА. Она, больше некому было… Идём отбирать!

ЛЁНЯ и ЮННА друг за другом уходят с кухни.

Конец второй сцены.

Свет на кухне гаснет и вновь зажигается в зале.

Сцена третья

Действующие лица: ЮННА, ВАСЯ, ЛЁНЯ, САБИНА

Посреди комнаты, на полу лежит пустая коробка из-под пиццы. Рядом с ней – две пустые винные бутылки и пакет сока. Ребята: ЮННА, ВАСЯ и САБИНА – устроились на диване. ЮННА сидит в центре, она снова смотрит в телефон, ВАСЯ и САБИНА приткнулись к ней под бочок. ЛЁНЯ развалился в кресле и доедает последний кусок куриной пиццы. ЛЕСЯ и ЕГОР ушли на кухню за новой пиццей – да так там и остались.

ЛЁНЯ (довольно). Успел!

САБИНА (смеётся). Ты его буквально у Егора изо рта выхватил.

ЛЁНЯ. Ну так он сам мне отдал.

ВАСЯ. Тебе попробуй не отдай… Ты зашёл в комнату с таким лицом, как будто не кусок пиццы хотел отобрать, а наши деньги и телефоны.

ЮННА. У Лёни вообще бывает злое лицо?

ВАСЯ. Хочешь – верь, хочешь – нет. Но было страшно.

ЛЁНЯ (смеётся). Да я не специально… Я же добрый, вы чего.

ЮННА. Мы знаем, Лёнь… Ешь спокойно свою пиццу.

Пауза.

САБИНА. А с ананасами ещё осталась?

ЮННА. Не знаю, спроси у Леси.

ЛЕСЯ (с кухни, с набитым ртом). Нет, я её доела!

САБИНА. Эх, жалко!

ЛЁНЯ (ЛЕСЕ). Ты перестанешь когда-нибудь нас подслушивать? Идите уже с Егором к нам. Чего вы там на кухне так долго делаете?

ЛЕСЯ. Да не-е! Потом! Мы тут музыку слушаем и коктейли с джином мешаем. А не то, о чём вы подумали. Ай! (ЕГОРУ) Куда льёшь-то?

ЕГОР. Упс, извини, отвлёкся. Сейчас всё уберу.

ЛЁНЯ. Ясно всё с вами! На нас тоже сделайте.

ЛЕСЯ. Всенепременно!

САБИНА. Жалко на частушки не попали!

ВАСЯ. Мы вам на бис споём, обещаю. Это было что-то… Особенно когда дед вприсядку пустился.

САБИНА (удивлённо). Да ну? Он умеет?

ВАСЯ. Ещё как! Просто обычно стесняется.

Пауза. ЮННА что-то нажимает в телефоне. ВАСЯ наигрывает мелодию на гитаре. ЛЁНЯ доел пиццу и решил запить её соком прямо из пакета. САБИНА думает о своём.

ЛЁНЯ. Юнна!

ЮННА. Что?

ЛЁНЯ. Что-то ты сегодня весь вечер в телефоне сидишь. Чего там такого интересного?

ЮННА (смутившись). Так это… моё обычное состояние. Всё нормально, я с вами, я всё слушаю.

ЛЁНЯ. И всё-таки это беспокоит.

ЮННА. Да почему?

ЛЁНЯ. Потому что ты даже сейчас, говоря со мной, взгляда от экрана не поднимаешь. Ничего не случилось? Может быть, я переборщил на кухне? Извини меня, если так.

ЮННА. Нет, нет… Всё нормально… Всё правда хорошо. Тут просто… важное.

ЮННА не успевает среагировать, когда ЛЁНЯ одним движением руки выхватывает у неё телефон.

ЛЁНЯ (улыбается). Три в ряд? Ты серьёзно?

ЮННА (с мольбой во взгляде). Верни! Пожалуйста…

ЛЁНЯ (мягко). Юни, в чём дело? Я вижу, что тебе плохо, грустно, некомфортно. Меня ты точно не проведёшь – сама знаешь, какой я экстрасенс в сфере эмоций и чувств. Так что делись давай. Пути назад нет. И телефон я тебе не верну.

ЮННА (жалобно). Лёнь…

ЛЁНЯ (возвращает ей телефон). Ладно, забирай.

ЮННА убирает телефон в карман платья и размышляет о чём-то, сфокусировав взгляд на одной точке.

ЛЁНЯ. Но просьба поделиться переживаниями всё ещё актуальна.

ЮННА. Да я не переживаю. Всё как обычно.

ЛЁНЯ. Я же с тобой делился. Твоя очередь.

ЮННА (тихо). Нечем там делиться…

Она замолкает и продолжает напряжённо обдумывать внутренние вопросы, смотря перед собой.

ЮННА. Нечем – потому что я действительно ничего не чувствую.

ЛЁНЯ. Ты же понимаешь, что это, мягко говоря, ненормально – совсем ничего не чувствовать?

ЮННА. Я привыкла. И иногда чувствую. Так что это меня не беспокоит.

ЛЁНЯ (кладёт руку ей на колено и смотрит в глаза, та отводит взгляд). Не ври. Я вижу, что беспокоит. Когда ты разговаривала со мной на кухне, ты как будто была совершенно другим человеком: живым, эмоциональным. Что происходит в твоей душе сейчас?

ЮННА. Ничего… Пусто.

Вдруг в зал – медленно и аккуратно, с тремя бокалами – входит ЕГОР.

ЕГОР (раздаёт бокалы). Вот вам коктейли. Только предупреждаю сразу: какой-то из них готовила Леся, так что он может быть с сюрпризом.

САБИНА. Премного благодарствуем! (Обращается к ребятам.) У кого с сюрпризом будет – мне отдайте, пожалуйста, я такое люблю.

ЕГОР. Что тут у вас за консилиум? Может, к нам придёте концерт слушать? Мы уже где-то на середине.

ЛЁНЯ. Мы попозже подтянемся. Слушайте пока без нас.

ЕГОР. Ну, глядите (уходит).

Несколько секунд ЛЁНЯ молча и многозначительно смотрит на ЮННУ. Та делает вид, что его не замечает, отпивает сразу слишком много коктейля и закашливается.

ЮННА. Кхе-кхе! Вот Лесин мне, кажется, и достался.

САБИНА (с надеждой). Ты же его не будешь?

ЮННА. Нет, конечно!

ЮННА обменивается бокалами с САБИНОЙ. Та с наслаждением отпивает глоток.

САБИНА. М-м-м! А мне – в самый раз. В меру остренько, в меру сладко.

ВАСЯ. Да что они вам там намешали?

САБИНА. Вот с первого раза и не поймёшь. Чувствую чёрный перец, коньяк и… кокос. Неожиданное сочетание, однако имеет право на жизнь.

ВАСЯ. Про тройной коньяк с кокосовым ликёром мне и Егор рассказывал. У Леси, видимо, фантазия кончилась. Но всё равно это жестоко.

САБИНА. Очень даже нормально. Вкусно.

ВАСЯ и ЮННА (хором, закатывая глаза). Мы вас никогда не поймём.

ЛЁНЯ всё ещё пристально наблюдает за каждым действием ЮННЫ. Наконец она не выдерживает.

ЮННА. Да хватит уже меня взглядом прожигать! Ты сейчас дыру во мне сделаешь.

ЛЁНЯ (с улыбкой). Вот ты и сдалась. Колись уже, почему грустишь. Все здесь свои, все выслушают, поймут и, если что, поддержат.

ЮННА (тихо, она напряжена до предела). Вам правда это нужно?..

ВАСЯ. Да! Мы твои близкие люди и хотим тебе помочь!

САБИНА. Мы будем рады, если ты выговоришься – и тебе полегчает.

ЮННА. Я ведь даже не знаю толком, как это сформулировать… Мне всегда проще было писать, чем говорить. Но я постараюсь, если вам и правда мои проблемы не в тягость. Да и не проблемы это – так, ерунда…

ЛЁНЯ. Я тебя сейчас стукну.

САБИНА. Не бей женщин.

ВАСЯ. Поддерживаю Сабину.

ЛЁНЯ. Я же не всерьёз, вы чего.

ЮННА. Вот ты, Сабин…

САБИНА. Что я?

ЮННА. Ты молодец, ты умная, работаешь на востребованной должности. Уже в свои девятнадцать почти независима от родителей…

САБИНА (потупившись). Да я не совсем… Там не так всё здорово…

ЮННА. Так или не так – смысл один. У тебя в жизни всё точно сложится. Ты умеешь трудиться, а это неплохой навык, далеко не каждому дано. Или ты, Вась…

ВАСЯ. А я-то чем хорош? Я нигде не работаю… пока.

ЮННА. То-то и оно, что пока. Вот пройдёт пара лет – и ты тоже обязательно найдёшь себе дело по душе, свяжешь с ним жизнь, сделаешься успешным… И это здорово. Правда здорово. Ты тоже большой молодец.

Пауза. Лицо ЮННЫ почти не выражает эмоций, отсутствующий взгляд направлен в одну точку. Друзья серьёзны, каждый из них в смятении и не знает, что ответить.

ЛЁНЯ. А я, Юнна… Что обо мне скажешь? Я вот точно ещё ни в чём себя не проявил, но… знаешь, что? Я совсем не переживаю по этому поводу. В конце концов, мы все пока молоды. Особенно Вася.

ВАСЯ (с укором). Да Лёнь!

ЛЁНЯ. Что? Я неправ?

ЮННА. Ты, Лёнь, не замечаешь… Но на самом деле ты как личность здесь состоялся больше всех. Ведь если посмотреть широко, сложно найти область, в которой ты при желании и должных усилиях не достиг бы высот. Да… Точно. Усилия. Вот, о чём я пытаюсь вам сказать и, возможно, уже сказала. Как же всё-таки сложно оформлять мысли в устной форме… Вы все умеете добиваться целей. И Леська умеет, и Егор. Все. А я – я не умею. Мечтать умею замечательно, а в реальность мечты воплотить всегда сложно было.

ВАСЯ (резко хватает ладони ЮННЫ и заглядывает ей в глаза. Та вздрагивает, но не отодвигается). Почему ты так говоришь?

ЮННА. Наверное, потому что это правда… Я слишком много живу мечтами. Точнее, постоянно. Мечты – это мой мир, который, сталкиваясь с реальностью, блекнет и рассыпается. Поэтому мне очень больно быть здесь, в месте, где абсолютно всё не соответствует идеальной картинке у меня в голове.

САБИНА обнимает ЮННУ за плечи. ВАСЯ всё ещё держит её за руки. ЮННА дрожит, однако она не плачет, её лицо безэмоционально, речь монотонна.

ВАСЯ. Мы все здесь, чтобы тебе не было больно. Мы для этого тебе и нужны.

ЮННА. Знаю. Я это очень ценю, честное слово. Однако все вы со временем встанете на ноги, вырастете морально, сделаетесь мудрее, а я… Я останусь там же, где и была. Я же ничего не умею, у меня нет даже минимальных навыков для того, чтобы, в случае чего, прокормить себя. Да и страшно… Да и не хочется… Зачем вообще начинать какое-то дело, заведомо зная, что результат не будет соответствовать ожиданиям?

ВАСЯ. Затем, что ты можешь получить удовольствие от самого процесса.

ЮННА. Я не могу получать от такого удовольствие. Я недовольна самой собой – тем, что я плохо это делаю. Каждый день тревожусь… вдруг вам однажды станет со мной скучно, и вы уйдёте от меня. Если честно, я и сейчас не понимаю толком, чем вас всех заслужила. Я же совсем не такая, какой хотела бы быть, чтобы считать, что я вас достойна.

ВАСЯ. Ты достойна нас, Юнна. Достойна просто потому, что мы тут, с тобой. И никуда мы от тебя не денемся. И ты от нас тоже – никуда и никогда.

ЮННА замолкает, кусает губу. На ранее безразличном лице появляется еле заметная нервозность. ВАСЯ вспоминает недавний диалог с ЕГОРОМ, пропуская через себя весь спектр эмоций от шока до полного понимания проблемы.

ВАСЯ. Мне чуть ли не физически больно от твоих слов… Ты даже себе не представляешь, насколько ты хороший человек, насколько у тебя чистая душа и доброе сердце, Юни. Ты – наше солнышко. Солнце нашей компании, дающее нам возможность почувствовать гравитацию, ощущение дома, ощущение того, что тебя ждут и по тебе скучают. И зря ты говоришь, что ничего не умеешь. Всё ты умеешь, просто зачем-то обесцениваешь очевидные достоинства. Я понимаю тебя, понимаю в этом вопросе даже слишком хорошо. Но вот дед правильную вещь мне сказал недавно: ни в коем случае нельзя себя ругать. Даже если тебе кажется, что за дело. Нужно просто делать, делать как любишь и как умеешь. Ведь… что тебе до идеала, когда идеал – это ты сам? Если не усвоить эту мысль, бесконечно будешь гоняться за собственным хвостом.

САБИНА. Здорово говоришь.

ЛЁНЯ. И не скажешь, что человеку пятнадцать годиков.

ВАСЯ. Да хватит уже напоминать мне про возраст! Я большой!

ЛЁНЯ. Большой, большой. Мы и не спорим.

ВАСЯ. Ну вот… И никуда мы от тебя не уйдём, потому что мы тебя любим. Искренне любим. И этого достаточно.

ЮННА. Я вас тоже люблю. В жизни не смогу передать словами, насколько сильно.

ВАСЯ. Мы и так это видим. Ты показываешь свою любовь каждый день, когда готовишь нам кексы, обнимаешь, если кому-нибудь взгрустнётся, присылаешь смешные картинки с котиками и спрашиваешь, как мы себя чувствуем, не болит ли чего. И я тоже едва ли смогу описать в полной мере, насколько мы тебя ценим.

ВАСЯ обнимает ЮННУ, ты утыкается ему в плечо, глаза её блестят, однако она нежно улыбается.

ЮННА. Я думала, все так делают…

ВАСЯ. Нет. Не все. Только солнышки – такие как ты. Мы ценим тебя, Юни. Ценим любой – не за что-то, а просто так.

ЛЁНЯ поднимается с насиженного места и тоже присоединяется к общим объятиям.

ЛЁНЯ (улыбается). Хэй! Ну чего раскисли? Давайте опять капусту!

ЮННА. Капуста и правда как анальгетик.

Все обнимаются. В дверном проёме опять появляется ЛЕСЯ.

ЛЕСЯ. Кто-нибудь уже мне объяснит, почему я постоянно попадаю только на самое пикантное? Где предыстория? Я требую контекст!

ЮННА. Контекст будет позже. Иди лучше сюда.

ЛЕСЯ (вздыхает). Ладно! Но только один раз.

Ненадолго присоединившись к общим объятиям, ЛЕСЯ ловко выныривает обратно и берёт со стола отцовскую трубку и упаковку табака.

ЛЕСЯ. Егор мне вон чего набить обещал. Оказывается, он умеет – не так уж наш дед и бесполезен.

ЛЁНЯ. Ой, настоящая?

ЛЕСЯ. А то! Папина, историческая какая-то. На аукционе за много денег урвал.

ЛЁНЯ. Я тоже хочу попробовать. Можно?

ЛЕСЯ. Почему нет? Приходи на кухню. А то вас не дождёшься. Мы, пока вы тут обнимаетесь-целуетесь-занимаетесь, упаси Господь, прочими непотребствами, весь концерт успели послушать, выпить, закусить и ещё про вас посплетничать.

ВАСЯ. Вот ведь бабки на лавочке!

ЛЕСЯ. От наркомана слышу.

ЕГОР (с кухни). Лесь, ну что, трубку-то нашла?

ЛЕСЯ (ЕГОРУ). Уже несу!

ЛЕСЯ с трубкой убегает на кухню. Ребята рассаживаются на прежние места, но ВАСЯ всё ещё одной рукой обнимает ЮННУ, её голова лежит у него на плече.