Память веков

Родвир кивнул. Барон попрощался. Один из сопровождающих стражников приказал Родвиру идти за ним.

– Да, – барон повернулся, – раз ты прибыл из Моркорда с важными новостями, с докладом, как ты говорил, не хочешь сразу отправиться к Правителю?

Родвир отрицательно покачал головой.

– Я думал об этом. После того, что узнал на алтаре. С чем я приеду? У меня есть новости… но я не знаю какие. Как Вы думаете, сколько я проживу после того, как сообщу это Правителю?

Барон понимающе кивнул.

– Благодаря Хелеру, даже если он не совсем понимает, что делает, у меня появился шанс, вспомнить не только то, что я узнал в Моркорде, но и остальную мою жизнь. А там, в столице, у меня будет такой шанс? Если Вы не возражаете, я хотел бы пока остаться здесь, в Грансере.

Барон не возражал.

Комната, которую барон выделил Родвиру, выгодно отличалась от камеры тем, что в ней было окно. Настоящее окно. Ещё в ней был стол. А самое главное, кровать. Родвир с удовольствием развалился на кровати. Какое же это блаженство.

Родвир думал о пережитом на Алтаре.

«Что такого важного и секретного я узнал во дворце императора? Настолько важного, что за мной выслали погоню? Кому я должен передать эти сведения? Правителю? В таком случае я – шпион Правителя, Лисвердена? Получается так. Продолжается ли охота за мной до сих пор? Или эти пятеро были единственными? Император ли их отправил? Кто был тот человек в чёрном? Иллюзия? А убийство сэра Грегори связано с моим появлением в Грансере? Или это случайность? Мог ли сэр Грегори знать обо мне?»

После ритуала появилось ещё больше вопросов. Ответов не прибавилось. Мысли путались в голове Родвира. Возможно, это последствия ритуала. А может общее утомление, Родвир не помнил, когда последний раз отдыхал.

«Спать ещё не время. Нужно решить, что делать дальше. Доказать Гранселану, что я могу быть полезен. Теперь, когда он мне верит, сделать это будет проще. Но как?»

«Проведи расследование смерти сэра Грегори, – напомнил внутренний голос, – ты же шпион, а значит, знаешь толк в таких делах».

Сейчас Родвир не стал отметать это предложение. Нужно найти связь между ним и сэром Грегори, если она есть. А если её нет, то своим расследованием он сможет укрепить доверие барона, что тоже пойдёт на пользу. Но как убедить барона позволить ему проводить расследование?

«Грегори был важен для Гранселана. Это понятно. Чем важен? Барон назвал его своим ближайшим помощником… Альдест, у ворот, капитаном… Грансер – пограничный город. Значит, капитан Грегори, помощник Гранселана, должен был заниматься обороной города, комес. Человек значительный. Что-то такое говорил барон. После смерти капитана оборона города находится под угрозой. Если его смерть не является естественной… Убийство означает, что в Грансере находятся враги. Барон это понимает. Начато расследование смерти. К чему оно придёт? Да, я знаю, чем заинтересовать Гранселана.»

Родвир заснул.

Глава 5

Мрачная роскошь дворца вызывала трепет даже у самых бесстрашных. Огромный зал, отделанный чёрным мрамором, освещали тысячи свечей. Канделябры были украшены рубинами, отчего свет приобретал багровый, кровавый оттенок. Окна, застеклённые витражом, изображающим оскалившиеся волчьи пасти, многократно отражали этот свет. Создавалось ощущение то ли бушующего пожара, то ли рек крови, текущих по стенам, потолку, полу. У каждого были свои ассоциации по этому поводу. В зале то и дело распахивались двери, и новые гости присоединялись к торжеству. Привратник оглашал имена и титулы вновь вошедших. Зал был полон. Взгляды присутствующих направлены в сторону дальней стены, где располагался величественный трон, вырезанный из большого куска чёрного мрамора. Поручни и спинку трона венчали фигуры волков с жуткими, оскаленными мордами, рубиновые глаза их горели яростью, отражая свет свечей. Каждый присутствующий при виде этих волков непроизвольно покрывался холодным потом, бледнел, терял дар речи. Тела покрывались мириадами мурашек, которые никак не хотели исчезать. Никто не был в состоянии избавиться от ощущения, что эти звери наблюдают за каждым шагом, каждым взглядом и готовы наброситься и растерзать в клочья. Один лишь император получал истинное удовольствие от того впечатления, что зал производил на людей. Сегодня император сидел на своëм троне, с явным удовольствием поглаживая любимых волков. Его взгляд находил гостя, изучал его некоторое время, оценивая, и переходил на другого. Во дворце шёл большой приём, посвящëнный грядущим военным действиям. Все влиятельные имперцы прибыли засвидетельствовать своё почтение императору и подтвердить ему вечную преданность. Впрочем, главная причина их присутствия была совсем иной. Каждый из них хотел обойтись как можно меньшим ущербом для себя и своих семей. Императору нужны деньги и люди. Люди ему нужны больше, чем деньги. Много людей. Очень много людей. Грядущая война должна стать самой масштабной, самой кровопролитной из всех, что были до этого. Император это знал. Расстраивало ли его это? Нисколько! Война была необходима. И именно такой она и будет, хочет он того или нет. Дать деньги готовы были все. В меру конечно, но дать. Людей не хотел давать никто. Ни одного. Все люди, за исключением членов семей, были заняты в деле. Любой вынутый из дела человек мог обрушить налаживаемое годами производство. Членов семьи не хотелось посылать на войну по другим, но также вполне понятным причинам. Императору же нужны люди…

Родвир открыл глаза и мысленно прокрутил сон, пытаясь вспомнить что-нибудь ещë, какие-то подробности. Тщетно. Но Родвира и это радовало. Пусть так, обрывками, но память возвращается. Родвир улыбнулся. Дверь со скрежетом открылась.

– Барон ожидает Вас, – в этот раз стражник изобразил вежливость. Это у него неплохо получилось, хоть и не идеально. Родвир оценил перемены в отношении к себе и ответил с той же любезностью:

– Благодарю. Готов следовать за Вами.

Барон ожидал его на смотровой площадке башни. Он стоял, опершись на парапет, не сводя глаз с синеющих вдали гор. Услышав звук шагов за спиной, барон повернулся. Взгляд его был отрешëнным, мутным. Но уже через мгновение вернул свою обычную живость и ясность.

– Гонец отправился рано утром. До столицы восемь дней конному. Он будет заезжать во все города по пути, оставлять письма от меня. Я спрашиваю баронов, знает ли кто из них о тебе. Если тебя узнают, это хорошо. Значит ты тот, кем представился. Будем ждать, – медленно, размеренно проговорил барон. Он ещë оставался под гнëтом своих дум.

Родвир решил действовать:

– Ваша Милость, у меня есть одна просьба…

Барон с интересом посмотрел на Родвира:

– Слушаю тебя.

– Могу я просить у Вас дозволения помочь в расследовании смерти сэра Грегори?

Барон изумлённо поднял брови, нахмурился.

– С чего такое внимание к его смерти?

– Видите ли, Ваша Милость, – не совсем уверенно начал Родвир, не зная, как правильно высказать свою мысль. – Я так понимаю, вестей обо мне ждать раньше, чем через две недели, не приходится. В это время я мог бы… Так как я имею некоторый опыт в расследованиях, я так думаю…

– От скуки, стало быть, – потерял барон, появившийся было интерес.

– Не совсем… – Родвир всё искал нужные слова. – Раскрыв эту тайну, я имею в виду была смерть убийством или произошла по природным, естественным, причинам, я доказал бы Вам свою лояльность…

– Вижу не скуку, но корысть, – усмехнулся барон.

– Думаю, Вы меня понимаете.

– Понимаю. Всё ещё пытаешься доказать мне, что ты не враг и тебя не нужно вздёрнуть на ближайшем столбе.

– Не без этого, – согласился Родвир. – Но есть ещё одно… – ему показалось, что он нащупал. – Я склоняюсь к тому, вспоминая видение на алтаре, что служу Правителю Лисвердена. Разоблачив убийцу… или доказав, что сэр Грегори умер сам, – быстро добавил он, – я выполняю свой долг.

Гранселан долго вглядывался в глаза Родвира, искал в них малейший намёк на обман, притворство. Не нашёл.

– Допустим… – наконец сказал он, – в твоих словах есть смысл… С другой стороны, расследование ведут знающие, преданные мне люди. Они знакомы с городом, с обстановкой, с Грегори. Что может сделать такой человек, как ты, не знающий ничего этого, что не сделают они?

– Может ничего… а может я смогу по-новому взглянуть на происшествие. Используя мои умения и навыки, оценю обнаруженные улики не так, как это сделает другой, у кого взгляд замылен теми знаниями, что Вы перечислили.

Барон задумался.

– Улики… Нет никаких улик… Осмотрели комнату, тело. Всё сходится на том, что Грегори умер естественной смертью. Несчастный случай. Я не имею причин не доверять людям, ведущим расследование.

– Ваша милость, – Родвир настаивал, – я ни в коем случае не претендую на роль судьи, не подвергаю сомнениям заслуги тех, кто проводит расследование.

Барон с сомнением хмыкнул.

– От того, что я повторно осмотрю комнату и тело, – продолжил Родвир, – никто не пострадает. Если мои выводы будут такими же, как у официального следствия, это лишь укрепит Вашу уверенность и позволит успокоиться. А если нет… Если же я обнаружу доказательства убийства, то Вы сможете покарать преступника. К тому же…

Родвир замолчал, обдумывая следующие слова.

– К тому же что? – не выдержал барон паузы.

– … Если это убийство… То велика вероятность, что оно политическое. Такие убийства редко проводятся одиночками. А это означает, что в городе заговор. И убийцы на одной смерти не остановятся. Вопрос, кто будет следующим?

– Намекаешь на меня? – барон без удивления принял слова Родвира. Он и сам уже думал об этом.

– Да, – ответил Родвир.

– Такой вариант исключать нельзя… – спокойно, словно его это совсем не волновало, ответил барон. – Мне хочется думать, что никакого заговора нет, что Грегори умер сам, от перенапряжения… Но ты прав, если есть вероятность того, что в Грансере окопался враг, мы должны его вытащить на свет и растоптать. Ты проведёшь своё расследование, – барон помолчал, – неофициально. Я не буду никого ставить об этом в известность. Пожалуй, только Хелера. Ты не будешь ходить по замку один. Ни в коем случае. Если найдёшь то, что не попалось на глаза моим следователям… что они… пропустили… немедленно сообщить мне! Ты всё понял?

– Да, – Родвир кивнул.

– Хорошо, – барон позвал стражника. – Пока отправляйся в свою комнату, подумай, что и как будешь делать. Хелер найдёт тебя. Как сочтёт нужным.

«Получилось! – Родвир ликовал. Конечно же, он не показал и вида, насколько ему было важно согласие барона. – Нужно воспользоваться его расположением».

– Ваша Милость, – Родвир, не спешил уходить, – прежде чем, уйти, я хочу задать Вам несколько вопросов.

– Дай тебе палец… – проворчал Гранселан. Без злобы. Снисходительно. – Что ж, покажу пример остальным. Допрашивай.

– Это не допрос…

– Не важно, что это, задавай свои вопросы, пока я не передумал.

– Расскажите мне о Грегори. Каким он был, чем занимался?

– Грегори… – барон погрузился в воспоминания. – Грегори был хорошим человеком. Не скажу, что его все обожали. Нет, он не переводил старушек через улицу, котят с деревьев не снимал. Он был справедлив. Не терпел предательства, лжи, подхалимства. Держал своё слово. Был умным, образованным. В его комнате ты найдёшь горы книг. Не поверишь, он их все прочитал… Мало того, знал их содержание. И умел пользоваться этими знаниями, – барон помолчал. – Мы знаем… знали, – быстро исправился барон, – друг друга с детства. Сколько мы с ним совершили такого, о чём сейчас стыдно рассказывать, – неожиданно для Родвира барон улыбнулся. Улыбка быстро сошла с его губ. – Я отвлёкся. Это всё лирика. К делу отношения не имеет. Грегори командовал городской стражей, гарнизоном. Официально. Неофициально же, он отвечал за оборону города в условиях надвигающейся угрозы. Тактика, склады продовольствия и предметов первой необходимости, разведка. Всё было подчинено ему. По сути, он стал вторым, после меня лицом в городе. Кому-то это могло и не понравиться. Что там, я знаю, что это не нравилось многим. Но так было нужно. И Грегори это понимал. И не противился. Что ещё о нём сказать?

– Были ли у него враги?

– Как я сказал, были люди, которым не нравились его методы. Порой они действительно были жёсткими… Недавно он закрыл кузницу, за то, что кузнец не успел вовремя выполнить государственный, его, то есть, заказ. Старик оправдывался тем, что запил на свадьбе кузины, ну и… Дело житейское, понимаешь. Грегори не устроило оправдание. Кузнеца он выгнал из города, а кузницу передал другому. Навряд ли кузнец теперь считает его своим другом.

Родвир кивнул.

– Это было не единственное сомнительное решение Грегори, – продолжал барон. – Перечислять не буду, но как ты понял, недруги у него были. Но таких, чтобы убить… я говорю не про желание, про возможность… таких, пожалуй, не назову.

– Понял, – Родвир составил для себя представление о сэре Грегори. – Расскажите об обстоятельствах смерти.

– Смерть как смерть, – барон вздохнул. – Если бы это случилось в другое, более спокойное время, никто, скорее всего, не стал бы в ней разбираться. Это сейчас везде мерещатся заговоры… шпионы… Вот и стали расследовать. Что выяснили на сегодня. Грегори каждый вечер, незадолго до полуночи, проверял посты стражи. Обходил замок. После этого возвращался в свою комнату, работал часов до двух ночи. Затем ложился спать. Так было и в ту ночь. Стражники подтвердили. Свет в комнате погас около трёх часов ночи. Никто чужой в замке замечен не был. Свои ночью, впрочем, тоже не бродили. В ту ночь, как ты помнишь, бушевала гроза. Поэтому стража была настороже, мало ли что может случиться в такое время. Пожар где, стекло выбьет, ещё что. В общем, стража не спала. Так вот, Грегори заснул часа в три ночи. Наутро было назначено собрание ближнего круга. В него входят люди, которые отвечают за важные, стратегические аспекты жизни города. Экономика, производство, продовольствие, оборона. Грегори был председателем ближнего круга. На собрание он не пришёл. Такого не случалось никогда. Чтобы он пропустил собрание? Никогда. Заподозрили неладное. Комната его была заперта, на стук и крики никто не отвечал. Обыскали замок. Стражники, дежурившие ночью, клялись, что из замка он не выходил. Но, как ты уже знаешь, из замка можно выйти, не привлекая постороннее внимание. Есть подземный ход. Однако на ночь к нему приставляется стражник. То есть, покинуть замок Грегори не мог никак. Но и в самом замке его не было. Оставалось только одно… Когда взломали дверь комнаты, обнаружили тело Грегори в его собственной кровати. При первом осмотре следов насилия обнаружено не было. Тем не менее, я приказал провести тщательное расследование и запереть город до выяснения всех обстоятельств. Опросом и поиском улик занимается наш главный егерь, Форестер. Он мастер во всех этих делах. Вскрытие проводил Лаге, медик и астролог. Оба они входят в ближний круг. Я приказал, чтобы за пределы круга сведения о ходе расследования не распространялись.

На смотровую площадку вошёл маленький тучный человек с поросячьим лицом и принялся натужно жестикулировать барону.

– Я помню, Кассер. Уже иду, – барон велел человеку с поросячьим лицом подождать снаружи и продолжил, когда тот вышел. – Вот такие обстоятельства смерти. А сейчас прошу извинить меня, дела. Если появятся ещё вопросы, Хелер ответит на них.

Барон вышел с площадки. К Родвиру подошёл стражник.

– Идём под стражу? – улыбнулся Родвир.

Стражник кивнул.

Глава 6

Вернувшись в комнату, Родвир попросил лист бумаги и перо. Он расчертил лист на три колонки. Одну озаглавил – «было», вторую – «есть», третью – «надо». Задумался, перебирая в голове сведения, полученные от барона. Кратко записал их в первой колонке. Вторую оставил пустой. В третьей написал: осмотр комнаты, вскрытие, опрос свидетелей. Перечитал свои записи. Теперь оставалось ждать Хелера и надеяться, что у него будет время сопровождать его.

– Что пишешь? – раздалось над плечом Родвира.

От неожиданности он вздрогнул. Обернулся. За спиной стоял Хелер.

– Как ты так?..

– Привычка, – не дослушал вопрос Хелер. – Так что это?

– План расследования, – коротко ответил Родвир, не вдаваясь в подробности.

– Интересно, – Хелер перечитал записи на листе бумаги. – Гранселан с тобой многим поделился. Значит, осмотр комнаты?

– Надеюсь, у тебя есть для этого время?

– Да, идём.

Хелер так же бесшумно, как вошёл, вышел из комнаты. Родвир шёл следом. Пройдя длинный, по обычаю полутёмный коридор, они спустились на первый этаж, преодолели ещё один коридор и вышли в холл. Просторный, светлый. Стены были завешаны тканями. Пол выстилали ковры. Мягкие, тёплые, с длинным ворсом. Холл освещался люстрой с сотней свечей, висевшей высоко, под потолком.

Он контрастировал со всем, что видел Родвир в замке до этого.

– А здесь не всё так жутко и мрачно, как мне показалось вначале, – отметил Родвир.

– Замок поделён на две части, – равнодушно ответил Хелер. – С первой ты уже знаком. Она служит для разного рода деловых встреч. В основном с людьми тайными или неблагонадёжными. Вроде тебя.

Родвир хмыкнул.

– Ты считаешь себя благонадёжным? – удивился Хелер. – Мы нет. И даже то, что Гранселан позволил тебе разгуливать по замку и совать свой нос в чужие дела, не добавляет тебе благонадёжности.

Родвир не отреагировал на укол Хелера.

– Ты не веришь, что сэр Грегори был убит?

– Нет, – честно признался Хелер. – Расследование, которое ведут уважаемые в городе люди, приходит к выводу, что смерть Грегори была естественной. У меня нет причин не верить в это. Никаких доказательств обратного нет.

Родвир промолчал.

– Вторая часть замка жилая, – продолжил Хелер прерванную лекцию, – здесь мы сейчас и находимся. В ней на разных этажах находятся комнаты членов ближнего круга, моя, барона и его семьи, – Хелер осёкся, но быстро взял себя в руки и продолжил. – Каждому отведён свой этаж.

– Семьи барона? – Родвир заметил заминку Хелера.

Знахарь пропустил вопрос. Сделал вид, что не услышал его.

– Удобно, когда у тебя имеется в распоряжении целый этаж.

Родвир не стал переспрашивать.

– Кроме комнаты самого хозяина, на каждом этаже есть и другие, для прислуги.

Миновав холл, они оказались в широком коридоре. Стены его покрашены в белый цвет. На стенах висят портреты. Много портретов. На одних краска почти полностью облезла, до такой степени, что невозможно разобрать, кто на них изображён. Другие были более современные.

– Хозяева Грансера, справа на стене, – прокомментировал Хелер, – начиная со дня основания города. Члены ближнего круга слева.

– Понятно, – ответил Родвир, разглядывая лица на портретах.

Ближе к концу коридора он увидел портрет самого барона. Улыбающийся, гордый, счастливый. За время своего пребывания Родвир ни разу не видел барона таким счастливым, как на портрете.

«Это и не удивительно, учитывая, что происходит сейчас в замке».

За портретом барона Родвир увидел ещё один – женщина. Красивая, молодая. Длинные светлые волосы облаком спускаются на плечи. Зелёно-голубые глаза излучают добро и смирение.

– Кто это? – спросил Родвир.

– Да так, – ушёл от ответа Хелер, помрачнев. – Родственница барона одна.

– Хорошо, – Родвир не стал расспрашивать.

Они поднялись по широкой каменной лестнице с изящной балюстрадой. Комната сэра Грегори находилась на последнем этаже.

Хелер достал ключ и отпер её. Дверь открылась легко, без скрипа. Родвир бегло осмотрел комнату. Комната уютная, чистая. Напротив двери находится окно. Большое, сравнительно с окнами мрачной части замка. Через мутное стекло трудно что-либо разглядеть. У окна стоит массивный дубовый стол. К столу придвинут стул с резной спинкой. На столе ровными стопками лежат бумаги и книги, письменные принадлежности. Всё аккуратно сложено. В углу кровать. Простая, без изыска. На стене у кровати висит огромная карта Лисвердена и Моркорда. Очень подробная. Кроме городов двух стран, на ней нанесены символы, значений которых Родвир не понял. Он не стал заострять на этом внимание. Сейчас это не важно. Противоположная от кровати стена занята многочисленными шкафами, полками, стеллажами. Они просто забиты книгами, свитками, папками с бумагами. В комнате идеальный порядок.

– Ты был здесь, когда обнаружили тело? – спросил Родвир.

– Да, я был среди тех, кто занимался поисками. И одним из тех, кто ломал дверь, когда других вариантов не осталось, – понуро ответил Хелер.

– Всё было так же, как и сейчас?

Хелер окинул комнату взглядом.

– Да, у Грегори всегда всё было на своих местах. Этим он отличался, – Хелер пристально посмотрел на стол. – Здесь стоял кубок, на столе, – задумчиво сказал он, – хотя, это, наверное, не важно. Мало ли кто мог его убрать, унести на кухню.

– Могли и унести, – согласился Родвир. – Что-то ещё изменилось?

Хелер ещё раз всё осмотрел.

– Кажется, нет, всё на своих местах. Как и было.

Родвир кивнул и погрузился в свои мысли.

«Что здесь могло произойти? Будем исходить из того, что это всё-таки убийство. Сэр Грегори умер в своей кровати. Дверь была заперта. У кого-то был ключ?»

– Хелер, а у кого мог быть ключ от комнаты? Кроме сэра Грегори конечно.

– Думаешь, кто-то убил и запер за собой дверь?

Родвир кивнул.

– Это невозможно, – отверг предположение Родвира Хелер. – Дверь была заперта изнутри. Когда мы её взломали, ключ торчал в замочной скважине. А в этом случае, снаружи её невозможно ни открыть, ни закрыть.

Родвир осмотрел дверь. Нет ни малейшей щели.

«Была заперта изнутри. Значит, убийца запер её. Тогда как он покинул комнату. Окно?»

Родвир подошёл к окну. Рамы прочные, запираются на крепкий засов. Родвир закрыл его. Снова открыл. Всё работает исправно.

– Окно было открыто или закрыто?

– Окно… – Хелер попытался вспомнить. – Не буду обманывать, не помню. В той суматохе, что была, когда мы нашли тело, было совсем не до окон.

– Понимаю.

– Подожди, – Хелер призвал на помощь логику. – Ветер всю ночь был невообразимый. Если бы окно было открыто, бумаги со стола разметало бы по всей комнате. А в комнате был порядок. Значит, окно ночью было закрыто. Впрочем, из окна во время грозы согласился бы вылезти только самоубийца. Выгляни?

Родвир раскрыл окно и выглянул наружу. Высота впечатляющая. Стены гладкие, ни единого выступа. Внизу, между стеной замка и рвом, в землю врыты, прилегающие друг к другу, толстые заострённые колья.

– Одно неверное движение и твои кишки размотаются по этому частоколу, – сказал Хелер. – Да и лететь ярдов двадцать… Я бы не стал.

Родвир посмотрел наверх. Крыша ярдах в десяти от окна.

– Вот ещё один вопрос, – Родвир закрыл окно на задвижку. – Я понял, что сэр Грегори был умным, аккуратным, обстоятельным человеком. Интересовался не только своими непосредственными обязанностями, но и другими сферами жизни. Так?

– Так, – согласился Хелер.

– Я вижу у него много книг по психологии, философии. Он хорошо понимал людей?

– Лучше многих, – Хелер начал понимать, к чему клонит Родвир. – Я бы сказал, что он не только понимал, он чувствовал людей. Это было одной из причин, по которым Гранселан доверил ему оборону. Грегори беседовал с человеком о жизни, запросто, непринуждённо, и, исходя из такого общения, мог впоследствии сказать об этом человеке всё, даже то, что тот и сам о себе не знал. Так он разоблачил не одного шпиона и предателя.

– Если так, то вопрос, как он мог подпустить к себе убийцу? Как его застали врасплох?

– Никак, – ответил Хелер. – Потому что убийцы не было. Грегори умер своей смертью.

– Молодой, крепкий мужчина, ничем не болевший до этого? – Родвир задал вопрос, который смущал всех. На который никто не мог дать ответ.

Хелер смутился.

– Вероятность этого всё же выше, чем того, что неизвестный убийца усыпил бдительность Грегори, проник в комнату через запертую дверь, убил его и через запертую же дверь ушёл. И не оставил при этом никаких следов.

– Усыпил, – поймал Родвир ускользающую мысль.

– Что? – не понял Хелер.

– Ты сказал, на столе стоял кубок, который потом неизвестным образом исчез, – пояснил Родвир.

– Да, кубок стоял, но мало ли кто мог его унести.

– Унести да, мог кто угодно, – Родвир цеплялся за едва оформившуюся зацепку. – Сэр Грегори когда-нибудь пил в одиночестве в своей комнате?

– Смотря что… Воду вполне мог, почему нет. Вино вряд ли. Он был вообще не любитель этого. Мог себе позволить бокал в праздник или с другом по поводу. Но чтобы в комнате? Такого не было.

– А бокал был один? – спросил Родвир.

– Один.

– А запах? Какой в комнате был запах?

– Подожди, – Хелер напряг память. – Запах? Да, пожалуй, был запах… виноград… Вино? Грегори? В комнате? Ночью? Это невозможно!

– Возможно, если он пил не один и по поводу. Так?

– Это конечно так, но… – Хелер силился вспомнить, с кем Грегори мог пить в такое время. Вариантов не было.

Родвир закончил свою мысль:

– Сэр Грегори ночью был не один. Он пил вино. Пить он мог с тем, кому доверяет. Для этого был повод. Бокал наутро был один, следовательно, второй бокал забрал тот, кто пил с сэром Грегори. Только вот, почему он не забрал другой? Забыл? Нервничал? Вполне возможно. Убийство дело нервное. Нужно узнать, с кем сэр Грегори пил той ночью!

– Это и будет убийца? – всё ещё сомневался Хелер.

– Не обязательно. Барон сказал, что свет в комнате сэра Грегори погас в три часа ночи. Следовательно, в то время он был ещё жив. А гроза? когда она закончилась?

– Часа в четыре, к утру уже.

– Через запертую изнутри дверь никто выйти не мог, остаётся окно. Тот, кто пил с сэром Грегори, каким-то образом ослабил задвижку или по-другому испортил её, чтобы ветер не смог открыть, а человек снаружи смог. Как он это сделал, не имеет значения. А имеет другое. Бумаги не разбросало по комнате. Ветер утих в четыре часа утра. Значит, убийство было совершено именно в это время.

Родвир просиял. Хелер задумался.

– Получается складно, – слова Родвира не убедили Хелера. Сомнения в его голосе не убавилось. – Но как ты это докажешь?

– В этом и состоит моя задача. Здесь мы больше ничего не найдём. Если что-то и было, убийца убрался за собой. Кстати, кто имеет доступ в эту часть замка? Как я понимаю, кто угодно сюда проникнуть не сможет.

– Ты правильно понимаешь, – Хелер начал перечислять, кто мог входить в комнаты. – Сами хозяева: барон, члены ближнего круга, я. Личная прислуга. Служащие на кухне. Они могли принести еду, питьё в комнаты, по приказу хозяев. Не все, конечно, только те, кому дозволено. Ну и наконец, стражники, охраняющие эту часть замка. Они тоже выбирались бароном и Грегори. Вот и всё, пожалуй.

– Значит, все эти люди известны. Хорошо. Посторонний сюда зайти не может? Случайно?

– Случайно нет. У каждого входа безотлучно находится стражник. Ты видел, когда мы зашли в холл.

– Да, видел, – согласился Родвир. – Это упрощает задачу. Убийцу надо искать среди тех, кто мог здесь находиться.

– Я бы не сказал, что упрощает, – не согласился Хелер. – Это всё проверенные люди. Про членов ближнего круга даже молчу. А прислуга, стража, люди надёжные.

– Тем не менее, это так. Мне надо осмотреть землю под окном. Хоть и маловероятно, что убийца спустился вниз, но ничего исключать нельзя. Скорее всего, он поднялся на крышу. Так что крышу мы тоже осмотрим. Это возможно?

– Возможно.

Земля под окнами комнаты сэра Грегори просохла. Родвир внимательно осмотрел каждый дюйм, заглянул под каждый лопух, в изобилии росший на берегу рва. Следов не было. Ни старых, ни свежих.

– Как я и думал, – сказал он, закончив осмотр. – Спуститься сюда намного сложнее, чем подняться на крышу.

Хелер согласился.

На крышу можно было попасть через несколько люков, которые находились в разных частях замка. Каждый из них позволял оказаться на определённой части крыши, отгороженной от других высокими стенами. Так объяснил Хелер, когда они поднимались. Для чего это было придумано строителями замка, Хелер не имел ни малейшего понятия.

Люк, который им был нужен, находился на чердаке тёмной части замка, на границе со светлой.

– Здесь мало кто бывает, – пояснил Хелер, когда они поднялись. – Крышу ремонтировали лет пять назад. Пять… Да, пять лет прошло с тех пор и… Все люки находятся под замком.

– Почему? – поинтересовался Родвир.

Вопрос остался без ответа.

Они стояли под люком и внимательно рассматривали его. Громоздкий, с толстой дужкой, замок надёжно преграждал путь на крышу.

– Ну вот, я же говорил, попасть туда невозможно, – с укором сказал Хелер.

– Подожди, – Родвир приблизил факел к замку, рассматривая его. – А ключ есть?

– Есть, наверное, – Хелер задумался. – У кастеляна точно должен быть. Он любое барахло тащит в свою каморку. А ключей у него до… – Хелер присвистнул.

– А мне что-то подсказывает, что именно этого ключа у него нет… – голос Родвира звучал заговорчески.

– Думаешь?

– Уверен! Хочешь спросить?

Хелер не ответил.

– Так почему люки закрыли? – повторил Родвир свой вопрос. – Из твоих слов я понял, что раньше вход на крышу был свободный. Но что-то произошло и вот… замки на люках.

– Это не имеет отношения к нашему расследованию?

– Уверен?

– Уверен!

– Пять лет, говоришь, никто не был на крыше? – не унимался Родвир.

– Пять, или около того. Родвир, что ты увидел? Замок как замок. Висит.

– В том то и дело, что висит. Причём, судя по всему, висит он здесь недавно. Вон смазка ещё не высохла и пылью не покрылся.

– Дай посмотрю, – Хелер занял место Родвира. – Хм… Действительно.

Хелер задумался.

– Может быть, всё же барон или Грегори приказывали подправить крышу? Надо бы это уточнить. Я не всё, что в замке происходит, знаю.

– Уточни, – согласился Родвир. – А пока, давай найдём кастеляна. И выясним, есть у него ключ от этого замка или он… потерялся.

Кастеляна искали долго. Он всё время «только что был здесь» и «вот-вот вышел». Нашли его только после обеда, мирно храпящим в своей каморке на куче свежевыстиранного белья.

– Кошмары не снятся? – подкрался тихо Хелер и буквально пропел в ухо кастеляна.

Тот вздрогнул, вскочил.

– Новый камзол не готов! – прокричал он, протирая заспанные глаза. – А-а, это ты, Хелер. – успокоился кастелян, рассмотрев нежданных гостей, нарушивших его покой. – Чего тебе?

– Мне нужен ключ от замка…

– Какого ещё замка? – перебил Хелера кастелян.

– …Замка от люка, что ведёт на крышу над комнатой сэра Грегори.

– Ключ от замка… Замок от люка, – заворчал кастелян. – На кой он тебе, на ночь глядя?

– Вот же лентяй! – возмутился Хелер. – Какая ночь? Обед ещё только. И, кстати, мы ещё не обедали с другом. Выполняем особое поручение Гранселана. И, если ты нам не поможешь, барон тебя…

– Ладно-ладно, не пугай, – испугался кастелян, – щас поищу.

Он скрылся за дверью, которая вела на склад. Долго гремел там чем-то, звенел, громко ругался. Наконец вышел.