Глава 4 “
Самюэль Торрес
”
Отец Теодора, Самюэль Торрес, был учёным, который занимался исследованием плазмы, формированием канала плазмы и т.д. Если сказать проще, то отец Теодора исследовал молнии. И как у любого, уважающего себя учёного, у него была амбициозная мечта – он жаждал доказать и изучить феномен шаровых молний. В течении многих лет Самюэль записывал и изучал показатели скачков образования каналов плазмы в родных горах. За всё время наблюдений он заметил, что, чем холоднее в атмосфере, тем чаще образуются шаровые молнии. Учёному не давало покоя ещё и тот факт, что все шаровые молнии, которые он фиксировал, появлялись резко и расширялись рывками. “Эта шаровая молния скачет так, будто из неё кто-то пытается вылезти!” – подшучивал иногда сам учёный.
В особо сильный мороз, примерно в канун Рождества, Самюэль отправился в горы, по его подсчётам там вот-вот должна была образоваться новая шаровая молния! Это событие он бы застал вживую впервые, все расчёты были верны, она должна была появится в определённой зоне с минуты на минуту. Учёный пришёл в место, где, судя по датчикам, формировался новый канал плазмы, к тому же очень крупный, намного больше, чем обычно!
Тишину гор пронзил ужасающе резкий грохот – разверзнулся гром. Перед лицом учёного воссияла шаровая молния громадных размеров! Поражённый Самюэль, пятясь назад, свалился с ног. На Торреса меж разрядов плазмы прямо из ядра молний смотрел здоровенный змеиный глаз, поблёскивающий на свету солнца. Снег вокруг стремительно таял… От пронзительного взгляда дракона кровь стыла в жилах!
–
Человек!
(Неожиданно из шаровой молнии послышалась человеческая речь, схожая с раскатами грома. Хотя, Самюэлю лишь казалось, что звуки шли из кипящей плазмы. На самом же деле, дракон молвил прямиком в сознание учёного!) – Говори, человек, твоё имя!
(Настойчиво продолжал ящер)
–
Самюэль… Торрес…
(Тихо промямлил себе под нос учёный)
–
Я же – великий дракон, владыка молний и грома, Фулгур! Склонись человек!
(Самюэль, беспрепятственно склонился на колени и стал слушать, что дракон скажет дальше)
–
У тебя может быть много вопросов человек, но, пожалуй, меня это совсем не волнует. Я не спрошу согласен ты или нет, лишь объясню, что для собственных целей мне необходимо тело разумного существа с душой, на которое не работает проклятие моего брата. Ты можешь ничего не понимать, но у тебя нет выбора. И, да… моё дело – предупредить, что отказаться ты не можешь, но с большой вероятностью умрёшь, если твоя воля к жизни окажется недостаточной!
–
Я хочу…
–
Что ты вякнул?
–
Я лишь хочу, чтобы жил мой сын, Теодор Торрес! Мой прекрасный Теодор… Он единственный, чья жизнь мне важна.
–
Ты думаешь, что это меня волнует, человек! Я заберу твоё тело, либо ты потеряешь свою душу! Да случится же Бус анимарум!
Спустя мгновение дракон, издав резкий пронзительный гром, взмыл в небо, окутываясь плазмой, становясь подобным молнии. Сквозь тяжёлые, солёные и такие мягкие, но холодные слёзы, пробивался яркий свет от огромного шара из молний и раскалённой плазмы. Он стремительно опускался на мужчину, этот миг стал самым ярким, красивым и чарующим в жизни Самюэля, но и последним тоже…
Глава 5 “
Хороший коп, плохой коп
”
– Что за хрень тут произошла?
– Нашёл кого спросить, спроси у этого метеорита чёртового, как он очнётся!
– Похоже, что он тут всю ночь провалялся, но как? Камни ещё горячие! И почему он вообще не замёрз насмерть ещё?
– Слушай, не донимай меня, понятия не имею!
– А спорим на твою дневную оплату, что это какой-нибудь неудачный эксперимент правительства!
– Сначала карточный долг мне верни, Джек Уайлдер, недоделанный!
Теодор отдалённо слышал голоса изумлённых и озадаченных спасателей, они будто доносились издалека, откуда-то из под толщи воды… “Я что… Потерял сознание? Стоп, я что… Жив?” – мысли медленно, но верно стали влезать одна за другой в его голову. Тео слегка приоткрыл глаза – резкая головная боль быстро осадила его. Он продолжал щуриться от слепящего глаза солнца в течении кого-то времени…
– О, тише, наша упавшая Звёздочка проснулась.
– Положите его на носилки, проведите осмотр и отправьте его в участок.
– Верно, пусть легавые разбираются с этой магией вне Хогвартса!
Торрес, все ещё не до конца очнувшись, воспринимал реальность крайне отрывисто, всё происходящее, словно было затянуто густым туманом. Носилки, изумлённые лица, шум вертолёта, множество сменяющихся пейзажей, какая-то тёмная комната…
Сильный хлопок металлической дверью пробудил Тео, вернув ему ясность мыслей, хоть голова и продолжала жутко болеть…
– Ну, привет, звездочка, я детектив Родригес, вот тебе кофта и штаны, да, понимаю, что полицейская одежда это не самый пик моды, но и вести диалог с тобой голым я не намереваюсь.
– Кто? Звёздочка?
– То есть то, как я тебя назвала волнует тебя сейчас больше всего?
– А… (Тео поднял руки, озадачено посмотрев на наручники.)
– Наручники – лишь формальная мера, да и пока мы без понятия, что случилось в горах. Давай, натягивай штаны и накинь кофту. У нас очень много вопросов…
(Теодор спешно, пусть и с большим трудом, но выполнил просьбу детектива.
– Ну, теперь вы можете, мне объяснить, что тут происходит?
– Это тебе нужно нам кое-что объяснить. Сейчас ты поймешь, почему мы называем тебя упавшей звездой.
Родригес начала доставать из папки фотографии и класть их на стол. На фото был изображён Теодор, от которого шёл пар, словно недавно его тело раскалялось, хоть это и невозможно физически. Вокруг Торреса порода была покрыта недавно остывшей магмой, он лежал в огромном кратере, из центра которого расходились следы, похожие на следы от ударов молний. Голова Теодора заболела ещё сильнее, он отстранился от внешнего мира, будто упав внутрь своего сознания, где услышал до боли знакомый голос. – Теодор… Теодор Торрес… Ничего не говори людям, их умы скудны, а восприятие искажено, они не поймут и не поверят в то, что ты им скажешь!
– Кто… Кто ты?
Не успел Тео договорить, как в голову словно что-то ударило, жуткая боль пробудила Теодора ото сна, а вместе с сознанием к Торресу вернулась и память…
– Теодор… Теодор Торрес!
– Опять ты?
(Тео с трудом приоткрыл глаза и увидел детектива Родригес)
– Не думала, что успею так быстро тебе наскучить.
– Простите, я не вам, просто голова раскалывается, я… Я немного запутался.
– Помню, что врачи попросили тебя пока сильно не напрягаться, хочешь отложить наш разговор?
– Нет, я вроде в норме, а что точно сказали врачи?
– Ах, да, твоё тело в аномально хорошем состоянии.
– В каком смысле?
– Ну ты, видимо, валялся какое-то время на морозе в горах абсолютно голый, а тело полностью здорово! Врачи сказали, что такие здоровые тела даже в учебниках не рисуют! Ну не считая той штуки…
(Детектив указала на грудь Теодора, слегка видневшуюся из-под толстовки. На неё оттуда смотрел ужаснейший шрам, похожий на очень сильный ожог от удара молнией.)
– Хорошо, наверное, что я здоров… Но странно…
– Ближе к делу, раз уж ты в норме, расскажи мне, что произошло на горе в прошлую ночь и, может, тебе не придётся знакомиться с Эскобаром, а это, уж поверь, в твоих интересах.
– Слушайте, я ничего не знаю, особенно этого вашего Эскобара и что произошло вчера на горе. Я лишь уверен в том, что я вчера, как и каждое Рождество последние несколько лет, пошёл в горы запустить воздушный фонарь в память об отце.
– Ты хоть сам понимаешь, как это звучит? Ты пошёл в поход в горы, а потом оказался абсолютно невредимым, не считая этого огромного шрама от молнии на груди, но при этом почти полностью голый, к тому же в центре крупного свежего кратера! Я не знаю, были ли у тебя сообщники и какое оборудование вы использовали, если это был какой-то эксперимент, но скоро мы это выясним. Так что тебе лучше тебе рассказать это нам самому, Теодор Торрес.
– Можно мне один телефонный звонок? У меня же есть на него право…
– Нет!
Детектив Родригес, сильно захлопнув за собой дверь, вышла из камеры для допросов. Теодор остался, наедине с самим собой: только он, пустая комната и могущественный древний дракон.
Спустя некоторое время бездействия Торрес решил, что лучшее, что можно сделать в этой камере, будучи прикованным к столу, так это попробовать получить ответы. Тео, понимая, как же это странно, пытался разговаривать с самим собой, прокручивая слова в мыслях, слегка шепча их себе под нос. – Сэр, нет, мистер дракон, вы меня слышите? Уважаемый, древний могущественный дракон, ответьте пожалуйста.
– Теодор, обычно я не позволяю людишкам так ко мне обращаться, но, раз уж я сейчас использую твое тело, можешь называть меня Фулгур, пока я позволяю.
(Теодор даже немного подпрыгнул от неожиданности и испуга)
– Ах, не пугай так больше, пожалуйста.
– Все вы, людишки, так пугливы и ничтожны, не указывай мне, что мне делать!
– А ты можешь в упрощённом виде объяснить мне, что вчера произошло, пожалуйста?
– “Бус анимарум” – древний ритуал драконов, позволяющий вселять свою могущественную душу в других существ.
– Бус… Что? Очень упрощённо, конечно… – сыронизировал Теодор.
– Бус анимарум!
– Понял, прости, если покажусь грубым, нельзя ли никак твою душу из меня немного…
– Изъять?
– Ну, можно и так сказать.
– Я могу выйти из тебя хоть прямо сейчас.
– Отлично, но я так понимаю, что есть одно “Но” верно?
– Да, только не одно, а два: первое – мое тело слишком велико, если я вырвусь здесь и материализую его, то просто уничтожу эту постройку и много соседних, второе “Но” – как только я покину твое тело – ты моментально умрешь, как-никак ты умер во время ритуала, если ты не забыл.
– Что? Не вылезай тогда из меня ни в коем случае! Стоп… А зачем ты меня убил?
– Это не я тебя погубил, а твоя же ничтожность. Твоё хлипкое человеческое тело не выдержало ритуала, вот ты и умер.
(Дракон разразился громогласным смехом)
– Фулгур… Почему ты так просто об этом говоришь?
– Теодор Торрес, ты лишь человечишка, твоя жизнь для меня ничтожна, ты лишь пыль! Ты бы и так умер без меня!
– А как же твои слова про избранного? Неужели это все просто враньё?!
– Не разговаривай со мной в таком тоне, человечишка! Иначе…
– Иначе что, что ты сделаешь? Выйдешь из меня? Тогда ты просто вернёшься в заточение твоих братьев и сестёр или как там было в легенде!
Не успел Теодор договорить это, как вдруг его тело начало пронзать жуткая, усиливающаяся боль. Вены надулись, а внутри них словно начали взрываться бомбы. Боль была невыносима, Теодору казалось, что внутри его тела образовывалась буря. Глаза Торреса начали светится, Тео закричал, что есть мочи. Свет в помещении на мгновение выключился, а затем начал мерцать. Лампы лопнули спустя несколько секунд. В участке забила тревога, перекрикивая пожарную сигнализацию, также включилась и система пожаротушения, Теодор чуть не потерял сознание от болевого шока, но резко, словно по щелчку пальца боль прекратилась и Торрес упал на стул без сил. Спустя несколько мгновений в комнату для допросов ворвалась детектив Родригес, а за ней мужчина, тоже в форме, но очень крупного телосложения и с лицом, в отличие от детектива, не внушающим спокойствия.
– Теодор Торрес, сохраняйте спокойствие, нам сообщили, что в этом округе замечен сильный скачок напряжения, видимо какие-то перебои в городской подстанции. Мы переведём вас в другую камеру, не беспокойтесь, без оснований мы вас долго держать не будем.
– Следователь по особым делам региональной важности Эскобар, ваше дело передали мне, я помогу вам подняться, видимо у вас шок.
(Представился Эскобар)
Взяв под руки Теодора отнесли в соседнюю камеру, где уже успели убрать излишки воды и поставили лампы, от этого комната стала выглядеть более зловеще и больше теперь походила на камеру пыток.
– Теодор, теперь допрашивать вас буду я, отвечайте честно, четко и не нервничайте, только в таком случае вы сможете уйти сегодня домой. – Ладно, как скажете (вяло ответил Тео, не поднимая глаз на Эскобара)
– Для начала расскажите мне все, что уже говорили Родригес, камеры вышли из строя, к сожалению, нам придется повторить всё заново, только в этот раз исключите из своих ответов слова “Не помню” и “Не знаю”!
Следователь поставил на стол камеру, повернул её на Теодора, а затем нажал на кнопку записи.
– Слушайте, я поднимался в гору, чтобы запустить воздушный фонарик в память о моём отце. Я делаю так каждый год, последние несколько лет после смерти папы.
– Это может кто-нибудь подтвердить?
– Да, мой знакомый, мой одноклассник.
– Конкретнее.
– Рейнальдо, его зовут Рейнальдо Армасо.
(Эскобар повернулся к одностороннему стеклу.)
– Детектив, Родригес?
– Да я тут, чего тебе Эскобар?
– Пробей в базе этого парня. Рей-наль-до Ар- – Да, я слышала!
(Эскобар вновь повернулся к Теодору.
– Так откуда этот Армаса знает, что ты ходишь в поход?
– Он подрабатывает в магазине своих родителей, там они продают походное снаряжение. Я захожу туда, когда собираюсь в горы. В последний раз я купил спасательный GPS маячок, “Бипер”, в этом году под рождество был сильный снег, вот я и решил перестраховаться.
– Этот “бипер”?
Эскобар достал из чёрной папки небольшой пакетик, подписанный
“Вещественная улика №8”. Внутри него был кусочек сильно расплавленного пластика, смешанного с такими же обгоревшими проводами, этот обугленный бипер когда-то купил Тео.
– Похоже на тот, что я купил, но его уже вряд ли получится вернуть по гарантии.
– Его нашли в снегу в паре метров от кратера, в котором тебя нашли.
– Слушайте, я честно ничего не помню. Мое восхождение так ничем и не завершилось. Я попал в метель, сошёл с тропы, сильно замёрз. Всё что я успел перед тем, как потерять сознание, так это нажать на маячок, который вы положили на стол, ну, когда он ещё был целый, конечно… (Теодор врал, как мог)
– Если это всё, то ты никогда не выйдешь из этого участка.
Дверь в комнату распахнулась и с криком в неё ворвалась детектив Родригес.
– Эскобар, ты совсем голову потерял?! Запись!
– Да, простите детектив, к счастью, я уже получил все, что мне нужно, но я уверен, что Теодор Торрес нам врёт.
– Тебе что не хватило прошлого разбирательства с подсудимым из-за превышения полномочий? Пойдёмте, Теодор, я проведу вас к выходу. Родригес взяла Тео под руку, отстегнула наручники от стола и повела его к выходу.
– При тебе не было ничего, а одежду можешь оставить себе, пока что ты свободен, но если что будь готов, мы обязательно свяжемся с тобой в ближайшее время.
– Я могу идти?
– Да, ты свободен.