Тайная дочь от миллиардера. Чужие ошибки

Глава 3

Даша

А после – все решилось стихийно.

Ритка стала нашим с мамой спасением, смыслом жить дальше после страшной потери.

Первый год мы жили все вместе, под одной крышей. Мама очень мне помогала, заботясь о внучке, когда у меня уже не было на это сил.

Уже тогда мама не стеснялась делать мне густые намеки – «необходимо завести мужика». Легко сказать – «завести»! Будто он домашний питомец, которому не нужно ничего, кроме корма, выгула и чесаний за ухом!

Тогда это казалось нелепым. Я была озабочена поиском хорошей работы и съёмной квартиры. Не до мужчин, в общем, было.

А потом родительница купила отличную дачу в окрестностях и переехала туда жить на постоянной основе. Ей нравилось заниматься садом и огородом. Да и подруги – соседки гораздо адекватнее городских.

А мы с Риткой остались жить тут, в квартире родителей.

Конечно, балетное училище в Москве пришлось бросить.

Но меня все равно взяли тренером в центр спустя пару лет.

Однако с каждым годом моего одиночества, мама давила все больше. А мои нервы становились натянутее…

Я не знала, как ей объяснить, что однажды разбитое сердце не так-то просто собрать по кускам и вновь вложить в руки кому-то.

– Вы с ба снова ссолитесь? – дует Ритка губы обиженно, высовываясь из комнаты.

Я отмахиваюсь рукой и вымученно ей улыбаюсь:

– Пустяки, милая. Мы просто друг друга не поняли. Не думай об этом, ладно?

Дочка кивает, и, кажется, даже все понимает в свои-то три годика. Поэтому смотрит на меня с неподдельным сочувствием в синем взгляде.

Цвет ее глаз – это единственное, что крошка унаследовала от папы. В остальном – моя мини – копия. Лишь волосы слегка рыжеватые, но я в детстве была точно такой же. Потом волосы потемнели. Уверена, Ритку ждет та же участь.

А пока… Пока все обманчиво полагают, что цвет волос ей тоже достался от папули – инкогнито. А я не спешу никого в этом разубеждать.

* * *

– Матерь Божья! Что здесь происходит? – следующий день на работе встречает меня полным бедламом. В холле собралась бригада ремонтников, которые уже принялись штукатурить покрытия стен.

В метре от меня неожиданно грохнулась банка с краской.

Взвизгнула. Отскочила. Краска разлетелась брызгами и осела белыми пятнами на моем сарафанчике.

– Пардон, – виновато изрек один из ремонтников, глядя на меня с высоты хлипкой стремянки.

Ничего не отвечаю, только вздыхаю. Мужчина, конечно же, не виноват. Но наряд я сегодня выбирала без малого час. Из-за этого не успела уложить волосы, и чуть не опоздала с дочерью в сад.

Мантры о том, что «Дворецкому совершенно плевать, как ты выглядишь, Даша» – неэффективны. Зато мне не плевать на свой внешний вид, имея перспективу встречи с начальником!

– Ремо-о-онт, – тянет нараспев Марика, догоняя меня.

Я присвистываю. Замечаю, как рабочие уже бросают на нее голодные взгляды.

Надо признать, Марика – эффектная девушка. Натуральная блондинка с пышной, вьющейся шевелюрой. С этой спортивной повязкой на голове и ярком обтягивающем костюмчике, она вообще похожа на модницу из 90-х. Но это лишь придает стиля подруге.

– Хорошо выглядишь, – немного насуплено произношу. Понимаю, для кого она постаралась.

– А ты что-то не очень, – отвечает мне Марика, критично оглядывая. Не обижаюсь. Она честная и прямолинейная. Раньше меня это устраивало, а теперь задевает лишь потому, что на фоне подруги, я выгляжу как блеклая моль.

– Мне не для кого стараться, – вру я в ответ, и горделиво задираю свой подбородок.

Марика хмыкает, когда в поле зрения появляется Галка.

– Да вы что все, сговорились с утра?! – цежу гневно при виде еще одной модницы.

Окидываю ничего не подозревающую Галку рассерженным взглядом и, хлопнув дверью, скрываюсь в раздевалке для тренеров.

Ну нет! Одна лучше другой!

Марика хоть как-то старается поддержать образ спортивного тренера. А этой – только шпилек недостает! Прическу навертела в три этажа! Макияж – хоть на подиум!

И обе они такие красивые…

Я сажусь на скамью. Достаю рабочий спортивный костюм, стягиваю волосы в хвост и растираю щеки ладонями, чтобы быть немного румяней.

– Плевать, – внушаю упрямо бледному отражению в зеркале.

Я еще никогда не была так сильно зациклена на своей внешности, и сейчас удивлена внезапным комплексам рядом с подругами.

Но я ведь не хочу покорить Дворецкого, правильно? Мне будет гораздо легче, если мою персону он вниманием услужливо обделит. Или не будет?

Но уж точно мне легче не станет, когда тот отметит Марику или Галку. Даже представлять кого-то из них рядом с Марком противно…

Я передергиваю плечами.

Мне и ее было неприятно предоставлять рядом с Дворецким. Арину. Его будущую жену. Наверное, сейчас уже настоящую?

Только тогда я не знала, что это я лишняя в треугольнике. А не она. Тогда я вообще не знала, что Арина имеет какое-то отношение к Марку…

Из мыслей меня вырывает настойчивый стук по двери.

Вздрагиваю и хмурюсь немного.

Здесь стучать вовсе не принято.

– … Войдите? – неуверенно произношу. Может быть уже успели нанять новый персонал, который еще не просек внутренние правила поведения в центре?

Но вместо коллег, старых и новых, внутрь входит Марк.

Я впиваюсь в него растерянным взглядом. Хотя, тут же беру себя в руки.

Киваю с долей почтения, что и положена руководству.

– Здравствуй, Даша, – произносит босс через паузу.

За доли секунды мой мозг считывает всю информацию.

И слишком напряженную позу. И интонацию, давящую, сердитую.

И обращение. Не на «вы», а на «ты».

Может ли это означать, что…

Пол под моими ногами начинает медленно разъезжаться, утягивая в бездну былого.

Он помнит?! Он меня все-таки помнит?!

Слюна во рту становится немного тягучей. Судорожно сглатываю, силясь не отвести от него своих глаз.

Марк смотрит пристально. С яростным вызовом в глубине синих озер.

– Здравствуй…те, – наконец отмираю, и все же прячу глаза, успев прежде заметить едкую ухмылку на красивых в уголках его губ.

– Ясно, – тут же отзывается босс.

Что ему ясно?! И почему в тоне голоса столько сарказма?!

– Субординация, значит? – вызывающе вздергивает темную бровь, и складывает руки под грудью.

Почему он на меня злится? Если уж кто-то и должен испытывать гнев спустя столько лет – это я.

– Марк Артурович, Вы что-то хотели?

Некогда мне тут окунаться в ностальгию по призракам прошлого! Занятия вот-вот начнутся вообще-то. Но, черт побери, как же подкупает тот факт, что Марк меня все-таки вспомнил! Хоть это мне и вовсе не на руку…

– Хотел, – Дворецкий окатывает меня насмешливым взглядом. Приятные ощущения тут же рассыпаются в пепел и швыряют меня обратно на землю.

Даже не помню, когда я последний раз ощущала себя столь некомфортно. По спине прошла гадкая дрожь.

– Я слушаю. Вас. – прочистив горло, давлю. Отважно с моей стороны так вызывающе смотреть на Дворецкого! Дребезжащий голос-то все равно выдает меня с потрохами!

Ответить Марк не успел. В моем кармане зазвонил телефон.

На автомате вытащив трубку и скользнув по ней взглядом, я словила очередной гипертонический криз.

Из детского сада просто так никогда не звонят.

Растерянно взглянула на Марка, сжимая в руке телефон:

– Мне надо ответить, – произнесла неуверенно.

– Мы еще не договорили. Твои дела подождут, – Марка мой порыв поднять трубку не вдохновил. Голос стал жёстче, а взгляд еще ледянее.

– Марк… Артурович, это…, – говорить что-то о дочери мне не хотелось.

Звонок сбросился и тут же начался вновь.

– Мне нужно ответить! – вскипела, и сделав два шага вперед, оттолкнула его плечом, выскочив из раздевалки.

– Дарья Игоревна, это Надежда Михайловна, воспитатель Риты. Вы могли бы подъехать в садик сейчас? – донесся обеспокоенный голос из трубки.

Ощутила, как кровь отливает от моих губ. Руки начинают подрагивать.

– Что случилось? С Ритой все хорошо?!

– Да… Но… Не совсем. Вы не беспокойтесь, пожалуйста…

– Что с моей дочерью?! Обострение?! – зашипела я в трубку, озираясь по сторонам.

Марк вышел следом за мной. Но очевидно, такой важный начальник не будет ждать пока я поболтаю по телефону. Поэтому он предпочел гордой походкой удалиться в свой кабинет.

Я лишь проводила его сумрачным взглядом. Все мои мысли уже были в детском саду, рядом с дочуркой.

– У Риты поднялась температура. Мы вынуждены были вызвать скорую помощь… – лепетала Надежда Михайловна в трубку.

– Как? – опешила я. – Она ведь час назад была в полном порядке…

– Да, но после завтрака я заметила, что она вялая. И-и-и…,

– Ясно. Спасибо! Я буду! Конечно же! Я приеду как можно скорее!

Наспех забрала сумку из раздевалки и прямо в спортивном костюме вылетела в холл центра.

– Пожалуйста, подмени на первом занятии. У Ритки температура. В сад скорую вызывали, – схватила за руку Марику.

Та лишь хлопнула глазами в ответ поспешно мне закивала.

Марика знает, что у моей дочери астма. Легкая форма, но все равно накладывающая свой отпечаток на ее жизнь. Обострения я боюсь больше всего.

* * *

От бессилия хочется топнуть ногой по асфальту, словно мне самой только три.

Приложение с такси показывает, что машина приедет только через тридцать минут. А на автобусе я буду добираться до сада и того дольше.

– Это уже входит в традицию, – слышу знакомый голос неподалеку. – Видеться здесь. На парковке.

Поднимаю глаза и натыкаюсь на лихача, который вчера меня сбил. Клим. Дворецкий. Это теперь будет каждый день повторяться? Чертовы встречи. Здесь. На парковке. Такие традиции мне не нужны.

– Вы меня помните? – улыбнулся мужчина. – Меня зовут Клим, я вчера Вас тут нечаянно… сбил.

– Помню, – осекла я его, нехотя выхватывая детали из образа. Бедрами Клим подпирает дорогую машину. Одет строго, но, конечно, со вкусом. В руках вертит брелок от авто. А на безымянном пальце – кольцо. У Марка, кстати, обручального нет.

А вот его брат ведет себя слишком настойчиво с посторонними девушками для статуса женатого человека.

Еще один Дворецкий окинул меня чувственным взглядом. Черт, как же они все же похожи!

– Куда-то торопитесь? – поиграл бровями мужчина. – Могу подвезти.

– Спасибо. Не надо. – сухо отозвалась, и уткнулась глазами в мобильник, мысленно подгоняя такси.

– Да бросьте. Я не кусаюсь. Мой брат владеет этим центром. А у Вас ребенок сюда ходит? Это же была Ваша дочка вчера? Да?

От такого любопытства начинаю скрипеть зубами. Потому что от Дворецких мне свою дочь хочется оберегать, как Кощею иглу.

– Извините, я тороплюсь, – буркнула неохотно и отошла ближе к проезжей части, чтобы попутку поймать.

Сзади послышался звук шин по асфальту. Неугомонный Клим сел за руль и остановился прямо возле меня. Открыл пассажирскую дверь изнутри.

– Садитесь, пожалуйста. Я чувствую свою вину за вчерашнее. Позвольте ее искупить? – и при этом сделал такие глаза, что котик из «Шрека» нервно дымил бы в сторонке сейчас.

Вздохнула. Мысленно махнула рукой и села в машину.

– Мне нужно в детсад на Советском проспекте.

Дворецкий номер два деловито кивнул.

– Что-то случилось? – участливо поинтересовался, с интересом косясь на меня.

– На дорогу смотрите. Пожалуйста, – я вцепилась руками в сумочку на коленях. – Ничего не случилось. Просто у дочки поднялась температура.

Дальше ехали молча. Вероятно, Клим понял, что собеседник из меня сейчас никудышный.

Вежливо поблагодарив и попрощавшись, я выбежала из автомобиля и со всех ног понеслась в детский сад.

Наверное, все мамочки становятся немного дурными, когда дело касается любимого чада.

Но, Богом клянусь, если бы оба Дворецких сейчас преградили мне путь, втюхивая обручальные кольца и прося выйти за них – я бы просто растолкала их могучие мужские тела, не обращая внимания.

И все равно побежала бы к дочери.

Глава 4

Даша

– Вероятно вирус схватила. Вы не беспокойтесь так сильно, мы уже укол сделали, чтобы температуру сбить. Высокая поднялась. Но у деток такое бывает. Глазом не успеешь моргнуть, как заболевают, – успокаивали меня подоспевшие медики.

Ритка сладко спала в кроватке, тихо посапывая.

– Но нужно ее из сада забрать и участковому педиатру показать завтра.

Воспитатели принялись хлопотать, принося пальтишко и шапочку дочери.

– Да, Дарья Игоревна, извините, но придется забрать. Здесь другие детишки на раз – два подцепят, если это все-таки вирус, – извинялась Надежда Михайловна.

– Конечно, – кивнула в ответ и подняла Ритку на руки, пытаясь не разбудить. – Спасибо большое, что сразу заметили и позвонили.

Пока спускалась по лестнице с дочерью на руках, думала, как долго поедет такси до детского сада. Не хочется ждать под дождем с заболевшим ребенком.

Но делать этого и не пришлось.

Клим не сдвинулся с места, и только завидев меня, распахнул заднюю дверцу авто.

– У Вас и детское кресло имеется? – не сумела сдержать язвительность в голосе, завидев кресло на заднем сиденье. Любая девушка способна отличить флирт от вежливости. И Клим явно блещет первым сейчас.

– Да-а, это…, – на секунду растерялся мужчина.

– Не нужно ничего объяснять, – пристегнула ребенка и села вперед.

– Имя свое мне не скажете? – улыбнулся Клим по дороге.

– Даша, – тут же поправилась я. – А Вы Клим. Я помню.

Дворецкий вновь усмехнулся:

– Слава Богу, что в третий раз мне не придется Вам представляться.

– Не придется. Я и с первого раза запомнила.

– А дочку? Зовут как?

В эту секунду в душе поселилось неприятное чувство. Мне кажется, или он пытается выяснить что-то…?

Хочу верить, что я просто надумываю.

– Рита, – поджав губы произнесла. – Маргарита Игоревна, – уточнила зачем-то. Вероятно, чтобы на корню обрубить все догадки, если у кого-то из Дворецких они вдруг появятся.

– Красивое имя. И у Вас и у дочери, – кивнул Клим. – Даша, Вы не подумайте ничего, просто Вы симпатичная девушка, а я…

– А Вы женатый мужчина, – припечатала я, кивнув на кольцо.

– Это немного не то, чем может казаться. Моя жена…

– Наверняка ждет Вас дома с ребенком? Пока Вы сбиваете и подвозите посторонних Вам девушек.

Клим заметно напрягся.

– Вы прямо неприступная крепость, – поспешил оценить мои навыки отшивать навязчивых ухажёров. Не стоило в них сомневаться, за четыре года я овладела этим искусством почти в совершенстве. – Но все не так, как Вы думаете. Моя жена меня не ждет. Мы в разводе. А кольцо…, по привычке ношу, если честно.

Я отвернулась к окну, не найдясь, что ответить.

Может ли это быть правдой? Если и так – меня все равно не касается.

Просто задело, потому что Марк однажды поступил так же – переспал со мной, будучи почти женатым мужчиной. С тех пор это триггер. Но в отношении Клима я бы не удивилась. Родная кровь с Марком все же.

– Можно на ты? – учтиво поинтересовался Дворецкий. И получив мое утвердительное согласие, продолжил расспрос. – Что ты все-таки делала возле центра два дня подряд?

– Я там работаю.

– О-о-о, значит мой брат твой начальник? Уже успела с ним познакомится?

– Мы приехали, Клим. Спасибо большое, – оборвала я диалог, показывая номер парадной.

Телефон в сумке вновь разрывался, и прежде, чем достать Риту из машины, я приняла вызов.

– Мать, слушай, я как могла, отстаивала твою честь и достоинство, но этот тиран рвет и мечет, – затараторила Марика.

– Кто? – не поняла впопыхах.

– Ну как кто?! Начальник наш новый! К стене меня припечатал, куда говорит Зуева укатила?! Да еще и без разрешения покидать рабочее место! Если не вернется сейчас же – может писать заявление по собственному желанию!

Марика парадировала строгий голос Дворецкого в трубку так громко, что мне стало неловко. Клим бессовестно вслушивался в наш с ней диалог.

– Марика, я разберусь с ним. Спасибо, что предупредила.

И, как только я повесила трубку, Клим засуетился:

– Проблемы с новым хозяином?

– Крепостное право отменили еще в 61-м году, Клим, – мягко ему улыбнулась.

– Даша, ты ведь поняла, о чем я говорю.

– Нет никаких проблем. Еще раз спасибо, что подвезли нас.

– Мы же договорились на ты. Давай я поговорю с Марком? Уверен, ко мне он прислушается. Он не тиран, кстати, – ехидно улыбнулся мой собеседник. – Но сначала может запросто так показаться.

– Я просто не предупредила его, что уйду, и не объяснила всей ситуации. Но, если он не войдет в положение, то делать в этом центре мне больше нечего. В любом случае я разберусь в этом сама.

– Ну как знаешь, – немного разочарованно пожал он плечами. – Тогда до встречи?

– Спасибо, Клим, – кивнула я на прощание, скрываясь с Риткой в дверях подъезда.

Как хорошо, что она не проснулась. Почему-то мне кажется, стоит посмотреть дочурке в глаза – любому тут же станет ясно, кто отец моей дочери.

– Мам, мне нужна твоя помощь…, – призналась я, набрав номер родительницы.

– Вот… вот! – засопела та в трубку. – Как что, сразу мама нужна. А вчера я тебе почему была не нужна? А когда я за тебя волнуюсь и думаю, как тебе лучше, почему не нужна?!

– Мам, у Ритки в саду поднялась температура. Попросили забрать. А меня новое начальство с работы из-за этого может уволить.

– Ох, Дашка, Дашка, – я нарисовала в голове, как мать порицательно качает сейчас головой.

– Просто скажи, сможешь приехать? Если нет, я найму няню. Ничего страшного, – старалась сделать голос как можно более дружелюбным, но нервозность последних двух дней все равно прорывалась.

Ну не объяснять же маме теперь, что в город неожиданно заявился Риткин отец и я понятия не имею, что он от нас хочет и вообще хочет ли?!

– Еще с чужими людьми я свою внучку не оставляла! Няня…! – забурчала мама в ответ. – Сейчас как раз автобус в город идет. Вот на нем и приеду.

– Не нужно на автобусе. Он наверняка переполнен. Обед же. А у тебя ноги болят, если долго стоишь. Я сейчас такси закажу.

* * *

– Зинаида Петровна, Вы не знаете, где Марк Артурович? Надо с ним поговорить, – я просунула голову в кабинет директрисы, предварительно постучав.

Та подняла на меня пронзающий подозрением взгляд. Приспустила очки.

– О чем это ты собралась с ним поговорить? – поинтересовалась прищурившись.

Сделала шаг внутрь кабинета и тихо прикрыла за собой дверь.

– Он… Так получилось сегодня, что мне нужно было уйти. Мы разговаривали, и мне…

– Вы у меня уже вот где сидите! – на этих словах директриса поднялась на ноги и театрально ткнула пальцами себе в горло. – То одна! То другая! Совсем совести нет?! Постыдились бы! Что Марк Артурович подумает о наших сотрудницах?! Не коллектив, а сплошной набор падших девок!

Я распахнула глаза и так ошалела, что не смогла выдавить и слова в ответ. Лишь хватала ртом воздух как рыбка.

То одна, то другая? Набор падших девок? О чем она вообще говорит? И каким боком я под раздачу попала?!

Зинаида Петровна уперла руки в бока, обтянутые красным пиджачком, явно маловатым ей по размеру.

– Зуева! – потрясла указательным пальцем перед собой. – Ты мне это брось! Уж от кого, от кого, а от тебя то я точно не ожидала! Ладно наши пигалицы! А у тебя то-о-о ребе-е-нок! Неужто думаешь, что такому мужчине нужна баба с прицепом?!

– Зинаида Петровна! – я наконец отмерла, однако, о чем идет речь так и не поняла. Хотя примерный контекст ее посыла ясен и дураку. – Вы о чем вообще говорите?! Сдался мне Ваш ненаглядный Дворецкий! Он уволить меня угрожал час назад! Но теперь мне кажется, что это и к лучшему! – я гневно сжимала в кулаки руки, а щеки горели от злости.

– Да-а! – явно не веря, шипела на меня директриса. – Рассказывай! Уже пол коллектива глаз на него положило! Оставьте мужика в покое, пигалицы пропащие!

Она так свирепо на меня посмотрела, что слова сами сорвались с языка:

– А что же Вы, Зинаида Петровна, так за «мужика» то переживаете? – с напыщенной вежливостью отозвалась. – В личную охрану к нему нанялись? Или, может, ревнуете? – я прищурилась, аки Шерлок, близкий к разгадке. – Ох, дорогая начальница, боюсь между «прицепом» и «пенсией», он выберет первое!

Лицо директрисы сначала побледнело как мел. Потом покраснело. Потом дынькой вытянулось.

А я взяла ноги в руки и смылась из кабинета прежде, чем она успела что-то ответить!

Нельзя было! Совершенно не стоило так разговаривать с ней!

И я могла бы запросто стерпеть оскорбления в свою сторону, но точно не в сторону Ритки. Назвать мою дочь «прицепом»! Да как у этой гадины язык повернулся?!

Я давно заметила, что директриса предвзята ко мне! Придирки по пустякам длились уже больше двух лет. И то, что сходило с рук остальным, мне – ни за что.

Все из-за ее сына. Андрея. Того самого, что вчера притащился ко мне с букетом. Зинаида Петровна не смогла пережить, что ее мальчика посмел кто-то отшить! С тех пор как он начал ухаживать – драгоценная матушка мне проходу тут не дает!

– Чертова семейка! – бурчала я, несясь по коридору центра не разбирая дороги.

И вдруг, свернув за угол – врезалась в могучую грудь, обтянутую кашемиром черного свитера.

На автомате уперлась ладошками в тугие мужские мышцы, которые заметно от этого напряглись. Кончики пальцев тут же закололо от воспоминаний. Я прекрасно помню, каково это – касаться его. Без свитера. Вообще без одежды…

И, конечно же, еще даже не подняв взгляд, я была точно уверена, в кого вляпалась. Снова. На этот раз, в переносном смысле хотя бы…

– «Чертова семейка»? Боюсь даже предположить о ком идет речь…

– Марк Артурович…, – просипела охрипши. Надо срочно горло проверить. Это слегка ненормально, что я хрипну каждый раз, когда вижу его? Может быть у моего организма на Дворецкого аллергия?

Отстранилась, подняла голову, и только тут заметила, что его руки сжимают меня за талию. Крепко так. По-хозяйски.

Марк выглядел немного растерянным.

А я, не отрывая от него шальных глаз из-за неожиданной близости, взяла сначала одну руку мужчины. По пальчику отлепила ее от себя. Тот же фокус провернула и со второй.

– Кхм, – прокашлялся он. Взял себя в руки и выдавил вежливую полуулыбку. – Аккуратнее надо быть. Я Вас искал.

– Я Вас тоже искала, – поспешила ответить, делая два шага назад. – Мне передали Ваши слова. Но, боюсь, Вы не в курсе всей ситуации. Извините, что не предупредила, просто возникли срочные семейные обстоятельства.

– Семейные? – Марк с таким недоверием поднял свою темную красивую бровь, что у меня от негодования кровь в венах в кипяток превратилась.

Воинственно сложила руки под грудью.

Чего его так удивляет? У меня не может семьи быть?

– Семейные, – с вызовом в голосе заверила новое руководство.

– А поподробнее…?

Я медленно выдохнула, и прежде, чем успела подумать, с языка сорвалось:

– Зачем ты приехал, Марк?

Мы оба застыли, как только я это произнесла.

Впились друг в друга взглядами, похлеще самых звонких пощечин.

Марк убрал руки в карманы брюк и запрокинул голову к потолку.

Только спустя миг поняла, что он просто смеется. Смеется! Сначала почти что беззвучно, но с каждой секундой все громче и громче!

Спустя пару мгновений Дворецкий уже хохотал в голос.

Вновь посмотрел на меня. Вытер слезы в уголках своих синих, по-прежнему ледяных глаз:

– Ты ведь не думаешь, что ради тебя? – спросил, не спеша убрать с губ высокомерную полуулыбку.

Внутри что-то больно царапнуло. Как унизительно! Зачем я об этом спросила вообще?!

– То, что между нами было когда-то, – продолжил он показательно – безразлично, – не имеет никого отношения к моему приезду сюда. И ты, – он вдруг стал серьёзным, – ты к этому тоже никого отношения не имеешь.