Ⅵ
Стуча железными когтями о пол, в вагон-ресторан прошествовали две гончие. Мертвенно блестели красные лампочки, заменявшие им глаза. С механических челюстей на первоклассный ковёр падали алые капли.
Лилит появилась вовремя. Иначе бы всех выживших пассажиров, прячущихся по уцелевшим купейным вагонам, истребили собаки-роботы.
Гончие повели носом. И только потом устремили морды на Лилит. Почуяли живого человека.
Похоже, они не могли видеть.
Рваный, дребезжащий лай резанул по ушам. И вот уже собаки несутся на свою жертву.
Лилит выхватила из сапога кинжал и отбила рукоятью приближающуюся к её горлу распахнутую пасть. Собака отскочила в сторону. Вторая поспешила накинуться с другого бока. Лилит вскочила на стол, уворачиваясь от острых клыков.
Псина подпрыгнула следом, и девушка зарядила сапогом ей по голове. Гончую с гулким ударом припечатало к стене.
Из дверного проема высунулся Мэтью.
– Спрячься! – рявкнула Лилит, но было поздно: одна из собак заметила его, рванулась с места.
Мужчина ошарашено отступил, споткнулся и грохнулся на пол.
Лилит побежала, перескакивая со стола на стол. Она оттолкнулась от самого края. Гончая устремилась к цели в смертоносном прыжке. Девчонка вскочила ей на спину. Лапы с грохотом приземлились на пол. Яростно брыкаясь, собака пыталась скинуть «наездницу».
Недолго целясь, Лилит вбила тонкое лезвие в вытянутую морду. Брызнуло масло. Псина взвизгнула, повалилась в бок.
Защелкали шестерни за её спиной. Вторая тварь очнулась, повела носом.
Лилит дернула кинжал на себя, бесполезно – застрял.
Лапы забухали по ковру, но содрогался весь вагон.
Железная пасть с кривыми клыками раскрылась пред самым её носом. Лилит выдернула кинжал и едва успела выставить его поперёк челюсти робота. Её отбросило в кабину машиниста.
Вспышка боли прострелила спину. Рычаги впились в поясницу. Ужасно тяжелая машина вдавливала её в железки. Они угрожающе скрипели.
Прогремел оглушающий выстрел. Это проводник выстрелил из потертого короткого револьвера.
Гончая безвольно рухнула на девушку. Она оттолкнула тварь, свалилась набок, тяжело дыша. Псина разодрала Лилит плечи. На коже остались царапины, но она больше сожалела об испорченной одежде.
Лилит схватилась за рычаг, силясь подняться, тот опасно заскрежетал и на уровне ржавчины обломился.
Завопив, Мэтью кинулся к поломке.
– Нет-нет… – залепетал он, лихорадочно ощупывая отвалившуюся ручку. – Мы пропали! Теперь мы точно умрём!
– Без паники! – скомандовала Лилит и зарядила ему звонкую пощёчину. – Может, есть кому доложить о поломке тормозов? О ситуации в поезде? Кто-то же должен помочь в экстренном случае! «База» или ещё кто…
– Точно! —Мэтью радостно вскочил на ноги. – Диспетчеры с ближайшей станции! Связь с ними должна работать. Они скажут, что делать!
– Тогда оставляю это на тебя, – кивнула Лилит и покинула кабину.
Напуганные люди потянулись из вагонов, среди них оказалось ещё несколько проводников, остальной экипаж погиб. Похоже, они отдыхали в своем вагончике, когда прогремел первый взрыв.
Сейчас раненным оказывали помощь, кто-то из пассажиров всё же пострадал при стычке с гончими. Говорили же им не покидать свои купе.
Лилит стиснула кулаки и столкнулась взглядом со своим отражением в окне. Она с досадой отметила изодранные плечи одежды. А вот раны на её коже почти затянулись. Сказывалось недавнее «питание». Ну почему дырки на ткани не могут затягиваться также?
До неё доносились взволнованные крики Мэтью по рации, мирные и не очень беседы пассажиров, в которых звучал один и тот же вопрос: «Что всё же случилось?»
Наверняка Лилит была уверена только в одном: это запланированное нападение. Но кого и зачем? Не ясно. Недоброе предчувствие, что к этому как-то причастен её новый знакомый, грызло душу.
Она ни разу не поверила, что он простой полицейский. Это прикрытие. Но зачем? Кто-то хочет убить его?
Из кабины машиниста выскочил взмыленный Мэтью.
– У меня две новости, – тяжело дыша, выдавил он. – На станции установлены экстренные тормоза, поезд остановят, но…
– Но? – напряженно приблизилась к нему Лилит.
– Наш локомотив слишком большой и тяжёлый. По многочисленным просьбам горожан, мы взяли с собой грузовые отсеки, и теперь… если их не отцепить, мы не сможем затормозить на большой скорости, и не только… МЫ СОЙДЕМ С РЕЛЬС НА БЛИЖАЙШЕМ ПОВОРОТЕ.
– Нужно спешить! – взвилась Лилит и повернулась, намереваясь уйти.
– Стойте! – Мэтью схватил её за локоть. – Опасно идти в одиночку. Там могут быть и другие враги!
– А все потому, что в тех отсеках перевозили их! Разве нет? – жестоко прошептала она. – Или скажите, что не знали об этом?
– Я-я, – заикнулся он, стыдливо отведя глаза. – Я не знал. В тот вечер грузы проверял не я.
Лилит презрительно фыркнула, выдернув из его ослабшей хватки руку, и бросила, уходя:
– Вот и не мешайтесь под ногами! Я исправлю ваши ошибки… – одними губами добавила она и перешагнула порог.
Ⅶ
Бум.
Взрывная волна охватила платформу. Бак с топливом подорвался от «камня огня».
Волна жара ударила в лицо. Монстр заскулил, языки пламени ласкали его чешуйчато-волосатую шкуру. Он повалился на пол, силясь потушить огонь.
Вонь палёных волос и плоти заполнила ноздри. Черный дым затопил небеса. Дай не видел света, он вообще больше ничего не видел. Оттолкнувшись от ящика, на котором сидел, он обессилено повалился на колени. Надсадно закашляв, на ощупь пополз к «трости».
Револьвер в левой руке гулко бился стальным бочком о помост. Уткнув нос в воротник сюртука, Дай всё же нащупал холодную рукоять «клинка тени».
Даймонд завертел головой в поисках мальчишки, но из-за дыма не мог ничего разглядеть, да и в глазах всё плыло. Он не знал, выжил тот или нет.
Вой чудовища стих. Дай, как слепой котёнок, полз на четвереньках обратно к входу в предпоследний вагон. Разгорающийся пожар ещё не достиг его. Он спрятал клинок обратно в трость. Револьвер постоянно угрожал выскользнуть из окровавленных пальцев. Но Дай держался – не время отдыхать. Он ещё не покончил со всем этим. Отряд сектантов не до конца повержен, а значит, другие люди в опасности. А всё по его вине.
Монстр точно ожидал прихода Дая. Его подгоревшая шкура повисла клочьями, и выглядел он, мягко говоря, помято: густая чёрная кровь вытекала из раны от пули, хотя та уже и начала затягиваться. Чёрный нарыв, похожий на сердце, продолжал мирно пульсировать на его груди. Чудовище преградило спасительный выход. В почерневших глазах недобро плясали блики пламени.
Дай наставил на него дуло револьвера. Правая рука с пистолетом дрожала, а истекающая кровью левая уже не двигалась.
Коротко рыкнув, монстр кинулся на жертву.
Указательный палец не двинулся. Пистолет не выстрелит. Дай оцепенел. Это конец…
Когти стремительно приближались. Он почти физически ощутил, как десять острых «ножей» вспаривают ему брюхо. Проливаются ручьи крови, и жизнь медленно вытекает из ран.
Он ещё никогда не был так близок к смерти. И никогда и не задумывался, что может так просто погибнуть на одной из своих миссий из-за истощения магических частиц. Их всегда было в избытке, но когда они так нужны, их постоянно не хватает. И всегда кто-то погибает. Неужели это его проклятье? Он не сможет никого защитить и даже себя?
Мир перед глазами окрасился в красный. Теплая кровь окропила лицо и шею.
Но Дай не почувствовал боли. Чья это кровь?
Дай уставился на припавшее к нему тело в черной мантии. Мальчишка-сектант. Он кинулся поперек удара своего бывшего товарища.
Хриплый стон вырвался из его рта. Кровь стекала по бледным губам на подбородок. Он болезненно закашлялся. Дай стиснул его рану, почувствовав, как быстро пропитывалась кровью его одежда. Паника промелькнула серо-голубых глазах.
Мальчик ухватился за плечо Дая, устремив свой мутный взгляд прямо на него.
– Секта не простит… – прохрипел он, и глаза его застыли, стали пустыми и безжизненными, как у куклы.
Секта не простила бы ему отказ исполнять приказ. Он хотел сказать, что умер бы в любом случае. Если Дай ослушается приказа Совета – смерть станет для него лучшим исходом.
Дай пожал губы, поднял с пола револьвер. Он уверенно встал на ноги, устремив на двухметровое чудовище грозный взгляд.
Нет. Он не примет свою смерть так просто.
Мутировавший сектант облизал окровавленный коготь, оскалил острые зубы.
Даймонд отступил в сторону, сжав револьвер двумя руками. Монстр присел, ещё больше выпятив сгорбленную спину. Они двигались по кругу. Тени испуганно дрожали в лучах пожара.
Монстр навострил когтистую лапу. Даймонд держал палец на спусковом крючке. Рано. «Сектант» зарычал, казалось, подобие ухмылки отразилось на зверином лице. Ещё один шаг.
Сейчас!
Мутант бросился на Дая, но тот, развернувшись, побежал к входу в предпоследний вагон. Оттолкнувшись от края платформы, он выстрелил «взрывным патроном» в подтекший бак с горючим.
От взрыва заложило уши. Прыгнувший вслед за Даем силуэт монстра поглотила взрывная волна. Дая отбросило вглубь вагона. Теперь пожар перелез и сюда.
Ящики у стен начали гореть – вот-вот всё взлетит на воздух.
Нужно отцепить вагоны, пока пожар не распространился на весь поезд.
Но последние силы покинули Дая, он попытался встать и лишь обессилено повалился на стену. В висках страшно гудело. Казалось, голова вот-вот расколется надвое. Дай убрал револьвер за пояс, и слабость навалилась с новой силой. Мысли путались, сознание затуманилось. Шатаясь, он сделал шаг вперед, ноги точно чужие – не слушались. Ужасно хотелось отдохнуть, поспать. Но нельзя. Он должен отцепить вагон. Спасти Лилит, спасти всех.
До выхода оставалось совсем чуть-чуть, но ноги предательски подкосились. Даймонд рухнул на пол и уже ничего не видел и не слышал. Последние крупицы сознания угасли.
Ⅷ
– Наконец-то нашла, – недовольно пробормотала Лилит, но, когда Дай упал на колени внутри у неё всё похолодело.
Впервые за долгое время Лилит по-настоящему напугалась, не за себя, за другого человека! И что же наделал этот глупый человек? Отправился драться с тварями в одиночку!
– Дурак! – жалко выдавила она и перепрыгнула через «пропасть» в вагон. Трясущимися руками начала тормошить его за плечи.
– Очнись! Очнись, Дай! – растеряно кричала она, но он не реагировал.
В конце вагона разгорался пожар, подбираясь к ящикам с горючими цистернами. Ещё немного и всё взорвётся.
Даймонд не подавал признаков жизни, и Лилит из последних сил взвалила его на свои узкие плечи. Прилагая неимоверные усилия, сделала шаг, еще один. Она тащилась как черепаха и прекрасно понимала, что если не бросит «тяжелый груз», может умереть. В одиночку у нее оставался шанс выжить: она бы вернулась в другой вагон и попыталась бы отцепить горящий грузовой отсек. Но с Даем шансы на спасение стремились к нулю.
«Брось его!», «Брось!» – кричали инстинкты.
– Заткнись! – взревела Лилит и из последних сил кинула парня вперед, на порожек соседнего вагона.
К счастью, расстояние было небольшим, и в порыве гнева бросок получился хорошим. Лилит прыгнула следом и обернулась напоследок.
«Сейчас взорвется!» – ударила мысль и, приземлившись, девчонка закрыла собой беззащитное тело Дая.
Взрывная волна окатила спину. Сильный толчок отбросил Лилит в конец вагона. Адский звон в ушах давил на перепонки. Но это не самое страшное…
Острая боль пронзила левое бедро. Окровавленный железный штырь торчал прямо из мягкой плоти. Сквозной удар пришелся прямо близ кости.
Лилит дико заорала. Невыносимая, острая боль разрывала ногу на куски. Кровь пропитала штанину. Со всхлипами, рвано дыша, девчонка нащупала онемевшую часть, сквозь пальцы сочилась кровь. Не слушающимися пальцами Лилит схватилась за стену и попыталась снять с железки бедро. Крик боли разрывал трескучий шёпот пламени.
Девушка до крови прокусила губу, пытаясь сдержать вопль. Собрав остатки воли в кулак, она оттолкнулась от стены и с грохотом повалилась на пол.
Безумная, пульсирующая боль растекалась по всей ноге. На трясущихся руках Лилит приподнялась на четвереньки. Не слушается. Тело не слушается, а боль заглушает все прочие мысли.
Кое-как сфокусировавшись, Лилит лихорадочно заметала глазами.
– Да-а-ай! Дай!!! – надрывала голос она, пока не заметила черный «комок» у самого края порожка вагона. Голова юноши опасно накренилась к рельсам.
В ужасе Лилит поползла вперед. Кашель прерывал дыхание. Гарь забивалась в нос, царапала горло. Всюду ревел пожар, не сильный, но мог разгореться сильнее.
Тело дрожало, голова болела, ноги не двигались. Она ползла практически плашмя, отчаянно отталкиваясь ладонями о рифлёный металлический пол. Влажные от крови пальцы скользили. А за Лилит тянулась яркая алая полоса. Скуля от боли, на пределе возможностей, девушка-монстр продолжала ползти.
«Я уже близко, – успокаивала себя она, – ещё чуть-чуть!»
Одной рукой Лилит схватилась за железный косяк от двери вагона, второй – за Дая. Трясущиеся пальцы ухватились за ремень на его груди. Девушка отчаянно взревела, не в силах сдержать пульсирующую боль в бедре, потянула тело на себя. Мышцы рук свело от напряжения: юноша весил в несколько раз больше неё. Но она не переставала тянуть, пока не убедилась, что Дай больше не свисает над пропастью.
Лилит обессилено повалилась на его грудь, вслушиваясь, как умиротворенно бьется его сердце. Прежде чем потерять сознание, она заметила, как к дверям приближался знакомый силуэт в тёмно-синей форме проводника.
Интерлюдия Ⅱ
То, что скрыто от глаз
Материк Алькор, королевство Алнаир, г. Гиансар.
«Белый Замок»
Скрытая от посторонних глаз, в глубине цветущего сада расположилась белокаменная ротонда4. Колонны и купол густо поросли плетистыми розами. Белые, алые, желтые и розовые бутоны выглядывали из-за фигурных перил. В это прекрасное время года дивный цветочный запах окутывал весь замковый сад.
Накинув тонкую шаль на белые плечи, во мраке беседки от палящих лучей солнца пряталась принцесса Шелла. Тихо шуршал на ветру подол её шёлкового персикового платья. Каменная лавочка холодила кожу, и лишь редкий солнечный зайчик пробивался через цветки и листья, спадавшие с потертого карниза, как свадебная вуаль с головы невесты.
Нежно щебетали на деревьях птички, точно леди, разместившиеся за круглым белым столом. Лоснящаяся скатерть покрывала его, а на ней расставлены изящные чайные приборы да трёхъярусное блюдо с бисквитами, эклерами, ароматными круассанами и другими пирожными ручной работы.
Никто из девушек и пальцем не тронул предметы на столе. Пока принцесса не начнет трапезу никто из них, даже будучи ужасно голодным, не прикоснётся к еде. Таковы правила этикета. А этикет в замке очень важен.
Шелла поспешно коснулась тонкой ручки хрупкой фарфоровой чашки, поднесла к губам и сделала бесшумный глоток. Горячий чай чуть обжёг язык и нёбо, но принцесса и виду не подала.
– Сегодня прекрасная погода, – произнесла она, втянув носом воздух.
– И вправду. Давно такой не было, – поддакнули её фрейлины, дотрагиваясь до чашек.
Дворецкий положил на блюдце рядом с Шеллой кусочек торта с шоколадной глазурью. Она без особого аппетита отковыряла вилочкой кусочек.
– Вы уже прочитали тот роман? – прозвучал вопрос, который все ждали. Второй завтрак начинался как обычно.
– «Белая ночь чёрного дня»? – отозвалась самая тихая и спокойная из них – Лизбет. Обычно таких девушек можно встретить в библиотеке с книжкой в руках, на балах они появляются редко и зачастую влюбляются в книжных героев. Такие леди часто становятся объектами насмешек, но в этой разношерстной компании она была чем-то вроде мозгового центра. Большую часть времени её не замечают, но если требовался совет, она становилась центром внимания.
– Да-да-да, – закивала Долла, и закрученные пряди тёмных волос забили по её нарумяненным щекам в такт. – Помните, там был бал? Где героиня, как там её… – замялась она. – Неважно. В общем, она пришла на бал в невероятно красивом платье.
– «…сияющем как звездная река на ночном небе…» – с трепетом процитировала Лизбет.
– Да, оно! – радостно воскликнула Долла, и мятный бантик подпрыгнул на её голове. – Так вот, я попросила отца заказать мне такое платье к Празднику цветов.
Все девушки ахнули, а она самодовольно усмехнулась.
– Что?! – возмущённо воскликнула её сестра Лолла. – Я попросила отца о том же! Ты пытаешься меня копировать?!
– Это ты меня копируешь!
Девушки в беседке растерялись, у них на глазах вот-вот подерутся две сестры, знатные дворянки и фрейлины принцессы Алнаира. Как неприглядно! Все ожидали, что Шелла оскорбиться, но она смеялась, прикрывая рот ладошкой. Их скандал казался таким абсурдным, ведь они близняшки! Единственное, что помогало их различать, – цвета одежды.
– Не смейтесь, принцесса Шелла, – шепнул ей на ухо дворецкий. – Это дурной тон.
– Так разрешите их распри, – весело улыбнулась она. Дворецкий поперхнулся. Он не имел права вмешиваться в разборки членов графской семьи, и Шелла прекрасно это знала.
– Ладно, девочки, – громко сказала Кэтлин, силясь перекричать их гневные возгласы. – Что вы себе позволяете перед принцессой? Вы порочите свою благородную фамилию! Хотите наказание?
– У-у-у, – заныли девушки. – Пожалуйста, не говорите отцу! – с мольбой взглянули они на Шеллу.
– Это будет нашей тайной, – тихонько вздохнув, ответила принцесса. – Пощади их, Кэтти.
Кэтлин хмыкнула, скрестив на груди руки.
– Вы слишком многое им прощаете.
– А сама? – накинулась на неё Лолла. – Неужели бы не хотела такое платье?! Ты входишь в зал, и все пары перестают кружиться в танце, мужчины смотрят лишь на тебя, затаив дыхание, а женщины кидают завистливые взгляды. Весь мир наблюдает, и даже принц покорен твоей неземной красотой!
– Да-а, – насмешливо протянула Долла. – Лиам покорён.
Кэтлин густо покраснела, глаза её стыдливо забегали по полу.
Сестрёнки прыснули, Шелла как-то грустно улыбнулась, а Лизбет затаилась в уголке беседки.
– В-все мы знаем, – заикнувшись, пробормотала Кэтти, – что самой красивой на Празднике цветов будет принцесса Шелла!
– И если наш Diamond5 к тому моменту вернётся, то Шелла сможет присутствовать на параде вживую. Под его охраной, конечно, – лукаво улыбнулась Долла, выразительно взглянув на принцессу.
Её щёки подернулись свежим румянцем. Она застенчиво уставилась на свои руки с изящными ухоженными ногтями. Подул ветерок, растрепав её распущенные светлые волосы.
– Как только Даймонд увидит Шеллу в её ослепительном наряде, – заговорщицки прошептала Лолла, – то поймет, каким глупцом был, влюбится и больше не будет отвергать её чувства! Ой… – она испуганно закрыла рот ладошками.
Все девушки в беседке уставились на близняшку в бледно-розовом платье. Каждая из них внутренне повторяла: «Ну что за дура. Проговорилась!»
Долла грозно уставилась на сестру. Та крепко зажмурилась, пролепетав: «только не по лицу».
– Откуда вы знаете? – ошарашено спросила Шелла. Бессмысленная улыбка застыла на её лице.
– Так весь Замок знает… – пискнула Лолла, приоткрыв один глаз.
Принцесса забыла, как дышать.
– Давно? – едва слышно произнесла она.
– Уже пять лет как, – хмыкнула Кэтлин. Смысла скрывать больше не было.
– С самого начала… – обречённо выдохнула Шелла, спрятав лицо в ладонях.
– А знаете, почему так? – нарушила тишину Кэтлин. – Мама постоянно говорила мне, что мужчины – охотники, а женщины – добыча. Шелла, получается, как добыча, сама бежит охотнику в руки. Конечно же, Даймонда это не привлекает. Наоборот такое всех женихов только спугнет.
Принцесса угрюмо ссутулилась. Долла пригрозила Кэтти костлявым кулаком.
– Скорее уж, – вякнула Лизбет, – мужчины любят разгадывать загадки. А Шелла для него как открытая книга…
– Да этот Даймонд сам та ещё загадка! – гневно высказалась Кэтлин. – Попробуй его разгадать!
– Просто Дай понимает, – тихо начала Шелла, – что мы никогда не сможем быть вместе. Поэтому и не дает мне ложных надежд. Тем более я уже помолвлена.
– День свадьбы назначен? – приободрённо спросили близняшки. Две пары зелёных кошачьих глаз так и засверкали интересом.
– Ближе к зиме, в мой день рождения, когда мне исполнится семнадцать, – зачем-то уточнила она. Ресницы её печально задрожали. Но никто не обратил внимания – девчонки радостно завизжали так, что уши заложило.
Воистину это был брак по расчету. Ни Шелла, ни тот принц никогда не виделись вживую, только на фотографиях. Разумеется, никаких чувств между ними и быть не могло.
Она с достоинством приняла факт женитьбы, да и выбора у неё не было: будущее Лиама, его правление зависит только от брака Шеллы с принцем соседней страны. Это укрепило бы союзные отношения между странами и позицию брата на троне. А она готова пойти на всё ради него.
Но от чего же сердце так болезненно сжалось, когда отец объявил ей, что она выходит замуж? От того, что она навсегда покинет родное гнездо? Или от того, что это окончательно убивало крохотные, нелогичные надежды на её счастье с Даем? Или всё вместе. Она была бы рада просто находиться рядом с ним, видеть его, случайно встречаться взглядом и глупо краснеть, ей не нужна его взаимность, ничего не нужно.
Замужество перечёркивало даже это.
С того дня Шелла часто задумывалась о том, что принять брак по расчету было бы проще, если бы она не испытывала прежде столь порочных и глупых чувств.
Принцессам не положено любить. Они лишь инструменты в руках политики.
– Вижу, вам тут весело, – раздался ехидный голос за спиной Шеллы. – Не поделитесь со мной, от чего?
Девушки испуганно смолкли, растерянно переглянулись. Шелле даже поворачивать головы не пришлось, чтобы понять, кто посетил их «уединенную беседку». Парень бесшумно шагнул в её тень.
Шелла почти физически ощутила тепло, исходившее от его тела. Он был слишком близко. Спокойное дыхание слегка ерошило волосы на её затылке. Она замерла, неестественно приосанившись, чувствовала, как внимательные глаза прожигают её плечи, шею, руки.
– Ты что, подслушивал? – надменно вздернула нос Долла. – Как неприлично!
– О нет, что вы, – он поднял руки в сдающемся жесте. – Просто ваш визг слышан у самых ворот.
Долла задохнулась от возмущения, смешно приоткрыв рот, посмотрела на своих подружек, ища поддержки. Но они боялись даже глаза поднять с пола.
– Невообразимое хамство! – вскочив с места, заявила она. Лицо её зарделось гневным румянцем. – У меня испортился аппетит! – она окинула взглядом остальных девушек, нервно заправляя за ухо витую прядь волос. – Пойдемте отсюда, девочки. Пока «дикий пёс» всех нас не загрыз!
Леди повскакивали с разноцветных бархатных подушек, лежавших на каменной лавочке. Все, также робко глядя под ноги, последовали за Доллой.
– Когда закончишь с этим… – она окинула юношу небрежным взглядом., – мы будем ждать тебя в гостиной, Шелла.
Зен самодовольно усмехнулся и выжидающе уставился на дворецкого.
Тот удивленно взглянул на принцессу, она улыбнулась уголками губ и произнесла:
– Оставь нас, Винсент.
Он недовольно нахмурился, но не посмел перечить, ушел вслед за девушками.
Зенрит Раэль не спеша прошел к лавочке напротив Шеллы и, не дожидаясь разрешения, сел.
– Ты рано вернулся, – с холодной любезной улыбкой заметила она.
– Задание оказалось несложным, – он воткнул вилку в нетронутый кусок торта на блюдце перед собой. – Надеялась, что я не вернусь, Шелти?
Так прозвал её «отец» Дая – Бертам. С тех пор некоторые продолжают её так звать. Она не была против, ведь Дай называл её также.
– С чего ты это взял? – розовые губы дрогнули.
– Шууучу, – безэмоцианально протянул Зен.
Его пыльно-русые волосы сильно отросли за месяц, который они не виделись. Глаза цвета обожжённой листвы всё так же цепко вглядывались в её лицо. Шелла всегда необъяснимо робела под его взглядом, старалась отвернуться. Его глаза так странно действовали на многих. Он был родом с материка «вечных дождей» – Фуруда.
Чистокровный нефрис.
В лице его было что-то женственное из-за чего с отросшими волосами сейчас издалека его можно было легко спутать с девчонкой.
– Зря ты так жесток с Доллой, – прервала неловкое молчание Шелла, взглянув на цветущие в саду розы, купающиеся в лучах долгожданного солнца. – Ты ведь ей нравишься.
– Она меня раздражает, – коротко ответил он и положил в рот кусочек торта.
Чёрный сюртук с золотыми пуговицами и вышивкой по краям бортов совсем не потрепался, даже пылью не покрылся, да и белая рубашка была свежая и чистая. Переоделся, прежде чем навестить Шеллу в беседке.
– Ты выглядишь рассеянной, – внимательно вглядываясь в её лицо, произнес он.
Она неопределённо пожала плечами.
– Не понимаю, с чего ты это взял.
– Ты даже не притронулась к своему любимому шоколадному торту, – он указал вилкой на кусок перед ней.
Шелла без аппетита взглянула на кондитерское творение, так подло выдавшее её.
– Переживаешь за Дая? – мрачно догадался Зен.
Шелла понуро опустила голову, сжав в кулачках подол платья. Эмоции недолго бушевали на её лице, она снова с безразличием повернулась к саду.
– Я люблю Дая, – порывисто прошептала она. – Сильно люблю. Да. Я волнуюсь за него. Где он сейчас? Что с ним? Хорошо ли питается, спит? Быть может он при смерти? Мне страшно. Боюсь, что он может пострадать. А если… – голос её сорвался. – Если он предаст нас, я…. – отчаянно зашептала она. – Я не могу без него. И почему я не могу покинуть замок?
Зен сдавил в руке вилку.
– Ты такая жестокая, Шелти, – сипло сказал он. Шелла коротко взглянула на него. Отросшие пряди челки упали ему на глаза. – Знаешь же, что мне больно это выслушивать, но я слушаю эти слезы и сопли о нём из раза в раз. И буду слушать, если ты так желаешь меня мучить – жестко прошептал он. – Я твой покорный слуга, твой раб, отбросим эти намеки, скажи прямо, что хочешь, прикажи. Я всё стерплю! Всё сделаю!
Шелла гневно сверкнула карими глазами.
– Ты не мой раб, – с презрением к самому слову произнесла она, – и не слуга. Ты мой друг.
Холодная усмешка промелькнула на лице Зена.
– Я понял. Не хочешь говорить сама, так я скажу за тебя: ты хочешь, чтобы я спас Дая, – он неприязненно дернул губой. – Я сделаю это. Хоть и ненавижу его всей душой и надеюсь, он сдохнет прежде, чем я его найду.
Шелла выразительно ударила дрожащей рукой по столу. Она едва сдерживала гнев.
Зен поднялся со скамьи.
– Я старался приехать раньше, чтобы посмотреть на тебя вживую на Празднике цветов. Я скучал, – грустно обронил он вместо прощания и вышел из беседки.
Шелла смотрела на его худую, не очень высокую удаляющуюся фигуру, пока она не скрылась за деревьями.
На столе, рядом с недоеденным куском торта лежала пригорюнившаяся на один бок, смятая вилка.
Душа Шеллы металась в смятении. Разговор с Зеном как всегда расстроил её. Она не понимала, не могла понять, за что так сильно Зен ненавидит Дая? Казалось бы, они никогда открыто не враждовали, да и Дай не такой человек. Зен просто к нему придирается на пустом месте, а все потому, что Леруш нравиться Шелле.
Как по-детски ругаться из-за такого.
К своим подругам она не пошла. Разгуливала по второму этажу, рассеяно глядя в окна. Мысли её постоянно возвращались к Даю и слухам о том, что предал Совет и сбежал. Шелла не хотела в это верить, а светские сплетники продолжали накручивать: то Дай сбежал из-за долгов, то из-за неведомого скандала с богатым вельможей, чью жену он якобы совратил, а теперь ещё добавилась некая роковая красотка, сведшая его с ума и заставившая сбежать вместе с ней.
Конечно же, Шелла понимала, что это выдумки на пустом месте, но неприятный осадок всё равно оставался. Она знала обо всех реальных любовных похождениях Дая и даже так смотрела на них сквозь пальцы. А что ей оставалась? Кто она такая, чтобы запрещать ему вести личную жизнь.
Обидно и больно узнавать об его очередной пассии. Радовать продолжало лишь то, что они все одноразовые.
Из-за угла длинного коридора показался Джаспер Валентайн, рыцарь Ордена и человек, ответственный за охрану всего замка и принца в том числе. Он обеспокоено, озирался по сторонам, будто что-то искал.
– Доброе утро, Джаспер, – первой поздоровалась принцесса. – Вы что-то потеряли?
– Доброе утро, Ваше высочество, – приветливо отозвался он. – Вы разве не должны проводить время со своими фрейлинами, они сидят внизу в гостиной…
– Мне просто захотелось побыть одной, – честно призналась Шелла и натянула дежурную милую улыбку.
– Я бы не советовал сейчас разгуливать в одиночку, – сказал рыцарь, подходя ближе, и, понизив голос, добавил: – Неужели не слышали – в замке объявились предатели и шпионы.
– Впервые об этом слышу.
Ложь. Шелла уже знала. Сегодня до неё дошли слухи от сестёр-близняшек Валентайн. И сейчас все в замке ходят подозрительные, да и она не спешила доверять всем подряд.
– Так что вы ищите? – снова спросила Шелла, видя, как странно нервничает рыцарь и постоянно оглядывается.
– Я искал принца Лиама, – нехотя признался он. – Его высочество умудрился скрыться от всей своей охраны. А если с ним что-то случиться? Мне же потом несдобровать.
– Ну, он бывает эксцентричен, – пробормотала принцесса. – Может, обиделся на что-то или испугался…
– А, Ваше высочество, – обратился к ней Джаспер. – Вы хорошо вчера спали? Может, вставали среди ночи? – задал весьма странные вопросы и, поняв это, поправился: – Выглядите уставшей. Простите за грубость.
Шелла удивлённо моргнула и ответила:
– Нет, вчера я точно спала и не помню, чтоб просыпалась.
Вдруг в коридор выскочил взмыленный Лиам в одной не заправленной в брюки белой рубашке. Он тяжело дышал, точно бежал минуту назад. Заметив Джаспера, принц шарахнулся назад, а потом столкнулся взглядом с Шеллой.
Лиам недовольно нахмурился, и его сестра растерянно поджала губы. За что опять он так на неё взъелся?! Что она такого сделала?
– Почему вы сбежали, Ваше высочество Лиам? – спросил Джаспер, делая шаги в его сторону. – Мы всей стражей с самого утра вас разыскиваем. Я в ответе за вашу безопасность и волнуюсь, что с вами что-то может случиться!
Лиам неприязненно скривил губы и попятился.
– Джаспер прав, – вступилась за рыцаря Шелла. – Ты доставляешь им лишние хлопоты… – она осеклась, поймав на себе острый взгляд брата.
– Стойте, где стоите! – крикнул Джаспер, повернул в противоположную сторону. – Я приведу охрану, а вы, принцесса Шелла, пожалуйста, присмотрите, чтобы принц снова никуда не убежал, пока меня не будет.
Шелла подошла к брату и мягко протянула к нему руки.
– Что случилось, Лиам? – прямо спросила она, когда Джаспер скрылся за поворотом.
– Не твоё дело! – огрызнулся он и грубо оттолкнул её. Одарил полным обиды и злости взглядом, отвернулся и сбежал.
Шелла решила: что-то тут нечисто. Такое поведение даже для взбалмошного Лиама – слишком. Как странно он реагировал на Джаспера. Что за испуг в глазах?