Глава 7. Поезд
– Слышала о Пути Каина? Его ещё называют Путём предателя.
– Путь Каина… – зачарованно повторила девочка. – Нет. Не слышала.
– Вы ещё не проходите географию? – слегка удивился сероволосый мальчик.
Он знал, что не проходят.
Девочка понуро покачала головой, и тёмно-каштановые пряди упали на красивое лицо.
Сероволосый насупился и раскрыл заблаговременно принесённую карту.
– Вот он. Смотри, – он указал пальцем на длинный пригорок когда-то коричневого цвета, сейчас выцветшего от старости и ветхости.
– По легенде, Каин предал первого короля Алнаира – Рейнхарта Ⅰ – и бежал в направлении Поллукса. Ему обещали дать защиту и привилегии. Путь его пролегал через Пустошь, но, чтобы спокойно пересечь её, он пошёл по длинному плоскогорному хребту. Это был единственный безопасный путь. Король знал об этом и послал своих ищеек перехватить Каина. Они уже наступали ему на пятки. И ночью изнеможённый и загнанный он окинул тихую Пустошь взглядом и увидел…
– Сумеречные Лилии, – закончила за него девчонка. – Они светились, словно звезды, хаотично разбросанные по безжизненной пустыне. Пустошь считается мертвой землёй, но эти цветы росли там и распускались в полнолуние. Каин поразился такому феномену и подошёл ближе, чтобы получше рассмотреть, – принцесса понизила голос и насмешливо-пугающе улыбнулась. – И тогда пески начали затягивать его ноги. Корни одного из цветков опутали его ступни. Он кричал, вырывался, но всё без толку – его утянуло. А цветок, забравший его жизнь, стал светиться ярко-красным. А второе название этих лилий – Хищные.
– Так ты знала!.. – насупился мальчишка. Девочка громко прыснула. – Не смешно!
Она хитро улыбнулась и придвинула своё лицо к его почти вплотную.
– Я читала книгу о загадочных местах планеты, там говорилось об этих лилиях, и упоминалась легенда о Каине.
– Зачем тогда обманула? – он попятился, отвел глаза в сторону.
– Ты всегда так увлечённо рассказываешь о чем-то, – прошептала она, приблизившись. Горячее дыхание обдало кожу. – Мне нравится слушать тебя.
Мальчик сглотнул и упрямо отвернулся к карте.
– Я бы хотел побывать там, – серо-голубые глаза его заблестели. – Увидеть то, что увидел Каин. Как разрастающаяся пустыня резко контрастирует с границей «Вечного леса» – Леса чудовищ – и как в лунную ночь белыми звёздами цветут бессмертные Хищные лилии и как напитавшиеся «красные» распускаются в последний раз, чтобы навсегда увянуть под утро. У них такая мимолётная жизнь: один раз вкусив человеческую кровь, в следующее полнолуние они увянут. Так грустно.
Принцесса подняла брови.
– Тебе их жаль? – с интересом спросила. – Не думаешь, что это кара за то, что они питаются живыми существами?
– Не знаю, – пробормотал он и понурил голову.
Девочка весело хмыкнула.
– Ты добрый. Всегда таким был. Тебе жаль даже монстров… – она смолкла, видя, как краснеют его ушки, и совсем тихо с печальной улыбкой добавила: – прошу, никогда не меняйся.
Он озадачено повернулся к ней. Но принцесса приободрилась и хитро спросила:
– Что более важно, возьмёшь меня с собой? В своё путешествие к Пустоши? – она игриво склонила голову набок.
На лице мальчика пролегла едва заметная тень. Он открыл рот, уже зная, что солжет.
Ⅰ
Материк Алькор, королевство Алнаир,
Западный путь, «Пустошь».
Дай проснулся среди ночи от странного движения со стороны соседки по купе.
Свет убывающей луны выхватывал женский силуэт, съёжившейся на кровати. Лилит обхватила плечи руками и мелко дрожала, прижав колени к груди. Почувствовав чужой взгляд, она устремила на Дая свои пронзительные чёрные глаза, что вбирали весь свет.
Тьма упала на вагон – поезд въехал в горный туннель – и юноша больше не мог ничего различить. Тихо грохотали колёса по рельсам, вагон раскачивало словно колыбель младенца. Приятная нега сковывала тело, и так хотелось снова упасть головой на подушку и уснуть.
Но нужно проверить девчонку.
Даймонд наощупь потянулся к включателю лампы, но его запястье грубо перехватили.
Луна вновь озарила купе.
Обжигающе холодная рука Лилит сдавила его запястье в стальных тисках, а её лицо оказалось совсем близко. Так близко, что он ощущал её горячее сбитое дыхание на губах и видел, как странно мерцают глаза-агаты. Одни сплошные зрачки.
Её лихорадит?
Дай хотел отстраниться, но замер под её лукавой усмешкой, как пойманный в лапы волка кролик.
– Мне так холодно… – тихо выдохнула она, проведя свободной рукой по его щеке. – Поделишься своим теплом?
Дай поперхнулся воздухом. Что? Теплом? Да что с ней?!
Она скинула с кровати одеяло и уселась на юношу верхом. Холодные руки уперлись в его грудь, Дай сам не заметил, как обхватил руками её бёдра. Лилит слегка вздрогнула, что показалось странным, для девушки так смело седлающей мужчину среди ночи.
Судорожно выдохнув, Лилит склонилась над его шеей. Он ощутил обжигающее дыхание на коже, и волнительная дрожь пробежала по всему телу.
Ловкие пальцы быстро расстёгивали пуговицы на его рубашке. Белая ткань скользнула на кровать, обнажая гибкий торс. Лилит алчно припала к нему, орошая мучительными, медленными поцелуями.
Сдавленный стон вырвался сквозь сжатые зубы, и Даймонд смял пальцами оголённую гибкую девичью талию. Лилит снова чуть вздрогнула, словно дикий, робкий котенок, не привыкший к людским ласкам. Он пробежал вверх по ребрам как пианист по клавишам и удивился, что при такой худобе силы в ней больше чем в здоровом мужчине.
Лилит провела рукой по его груди и отстранила рубашку с плеч; в этот момент он поймал её взгляд: жгучий и пьянящий. Чёрные глаза смотрели прямо на него, а не блуждали где-то в стороне как обычно. Эти глаза притягивали и пленяли, вызывали самые противоречивые чувства и порывы юношеского сердца.
Лилит прижалась к нему и, Дай смог услышать, как ровно она старается дышать. Ему вдруг ужасно сильно захотелось поцеловать её аловатые, мелко дрожащие губы. И он властно обхватил её затылок, притянул к себе, но в последний миг Лилит, как показалось, проказливо ускользнула, и жаждущие губы царапнули лишь скулу.
Дая бросило в жар. Он крепко прижался щекой к её щеке, зарыл пальцы в тёмных, мягких локонах и болезненно прикусил нижнюю губу, почувствовав терпкий запах орехов. Как давно он изголодался по чужому теплу и не замечал? Как давно желал ласки нежных рук и любви? Пусть иллюзорной, пусть мнимой и похожей на бредовый сон. Сейчас ему так этого не хватало.
Настойчивые пальцы требовательно сжали её бёдра, но девчонка лишь сильнее впилась в тонкий матрас костлявыми коленками, не давая себя перевернуть.
Тогда Даймонд потянул вверх её большую рубашку и, на удивление, беспрепятственно снял. Взору предстали угловатые плечи с явно выступающими ключицами, делающими Лилит такой хрупкой и изящной, словно надавишь чуть сильнее – переломишь её как прутик. На белой нежной коже россыпью чёрных звёздочек расположились на груди родинки. В изнывающем поцелуе он приник к её тонкой шее. Лилит впилась ногтями в его крепкие плечи и, опомнившись, испуганно разжала пальцы.
Такая иллюзорно хрупкая и ранимая Лилит нравилась ему больше колючей и сварливой. Он чувствовал своё превосходство над ней. Свою власть. И жадность поднималась изнутри тёмным потоком.
Грудь девушки была перетянута плотным бинтом, и Дай, наконец, понял, как всё это время она умудрялась скрывать свой пол. Он смело скользнул пальцами по ткани, желая отыскать крючок, на котором всё держится, и нащупал нечто похожее. Но не успели пальцы поддеть «защёлку» Лилит схватила его за руку и с силой прижала к изголовью кровати. Наградила лукавой усмешкой.
Жадные поцелуи обожгли его шею и грудь. Он сдавленно выдохнул, прижав девушку к себе ещё сильнее: хотел чувствовать её всем телом, каждым мускулом и клеточкой.
Влажный язык прочертил дорожку на его разгоряченной шее и…
Острые клыки впились в трепещущую жилку.
Дая как холодной водой окатили. Он попытался вырваться, оттолкнуть девчонку. Но она вцепилась в него мертвой хваткой, надежно удерживая правое запястье у изголовья. Левой рукой Ищейка безуспешно стиснул её бок. Лилит согнулась, но не отступила.
Прокушенная область под клыками начала неметь, силы как-то резко поубавились. Хватка ослабела, и рука бессильно упала на кровать. Глаза слипались, ужасно хотелось спать, пальцы налились свинцом.
Тут Лилит отстранилась, выпрямилась. Лицо её было перепачкано, по подбородку на шею стекали алые капли, полные губы наполнились цветом. На лице застыла фарфоровая маска безразличия. Хоть взгляд устремлялся на Дая, Лилит будто смотрела сквозь него, в свои мысли, в тяжёлые воспоминания. Её глаза наполнились всепоглощающей тоской и… одиночеством.
«Мы похожи», – подумал Дай и содрогнулся от мысли.
– Ты же Сурт… – сипло выдавил он и протянул дрожащие пальцы к её забрызганной кровью щеке.
Кривой коварный оскал отразился на её милом лице. В чёрных глазах заплясали озорные огоньки.
– Я же предупреждала. Сам виноват, что не поверил.
И действительно, какой дурак. Почему решил, что это прозвище? Почему не принял её слова всерьёз? А потому что привык не доверять, привык не верить на слово, привык, что истина всегда запрятана далеко и глубоко.
Дай резко сел в кровати. В комнате было тихо, лишь непрерывный стук колес за окном да редкая людская суета за дверью прерывали тишину. Голова закружилась от внезапного подъёма, и Даймонд невольно коснулся саднящей шеи.
И тут он вспомнил события прошлой ночи.
Он обернулся в поисках попутчицы, жмурясь от яркого дневного света, льющегося из окна.
Лилит беспечно сидела на кровати, тихо хрустя солеными крекерами. Она перевела ленивый взгляд на Дая.
Он уж раскрыл рот, чтобы начать расспросы или выговоры, сам ещё не решил, что именно, но его опередили:
– Оденься, – Лилит небрежно мотнула головой на изголовье кровати.
Дай неуклюже повернулся, нащупал рубашку. Он с досадой ожидал увидеть на белой ткани кровавые пятна, но та, на удивление, оказалась чистой. Он кинул взгляд на отражение в окне и обнаружил, что на шее тоже нет крови: только маленькие запёкшиеся ранки, похожие на укусы комара, большого и толстого комара.
Кто-то явно «поухаживал» за ним.
Он мельком глянул на Лилит, и она прямо уставилась на него. Иронически выгнув бровь, окинула оценивающим взглядом её всё ещё обнажённый торс.
Дай насупился, быстро натянул рубашку и начал застёгивать пуговицы. Девчонка фыркнула и вернулась к поеданию своих крекеров. Под ложечкой засосало. Дай почти ничего не ел на ужине у Браулиш и теперь остро ощущал потребность в пище.
– Не дам, – брякнула Лилит, засунув очередное печенье в рот. – Можешь даже не смотреть.
Дай раздраженно дернул бровью.
– Я вообще-то ничего не просил.
– А я заранее говорю, – она снисходительно взглянула на него. – А ты водичкой наслаждайся.
Дай проследил за её взглядом и уткнулся глазами в стакан на краю стола.
Пить и вправду страшно хотелось. В горле так сухо, словно он песка наелся. Но это было неудивительно: они проезжают Великую Пустошь.
Пустошь – это пустыня, оставшаяся после Ужасной войны. Поллукс и Кастор объединились против Алнаира, желая откусить кусок от самого большого по площади королевства. Они напали со стороны невысоких гор, где проходила «неопасная» часть Вечного леса, и распылили с самолётов газ, уничтожавший всё живое и неживое. Изменился даже рельеф местности: горы превратились в хребет, а зелёные поля – в пустыню, где ничего не растёт. Так раньше считали, пока Каин не открыл Сумеречные лилии, которые живут только в Пустоши.
Дай подозрительно сузил глаза, глядя на стакан с водой.
– Не отравлено, – раздражённо цыкнула Лилит. Он перевёл взгляд на пачку печенья в её руках. – Не крала я. Купила. За твой счёт, – она насмешливо оскалилась, как всегда одним углом рта.
Дай хотел возмутиться, но замолк, снова заметив эту странную кривую улыбку с ямочкой только на левой щеке.
– Почему так? – спросил он, и Лилит недоуменно склонила голову набок. – Что случилось с твоим лицом?
Улыбка слетела с губ, лицо стало пустой маской.
– Не понимаю о чем ты… – тихо прошептала девчонка.
– Врешь.
Лилит поджала губы.
– В тот раз зима была, – нехотя выдавила она. – Обледенение уже на щёки заползло. Ты же в курсе, да? Если обледенение дойдет до головы, его не обратишь вспять, а если всё же успеешь – без последствий это не пройдет. Обычно не так заметно, но правая часть моего лица осталась «заморожена».
– Так значит ты и правда Сурт… – рассеяно произнес Дай, взъерошив волосы на затылке. – Я не…
– Так себе их представлял, – закончила за него Лилит и надменно хмыкнула. – Ты ожидал увидеть синекожего упыря с красными глазами? Даже не думай сравнивать меня с этими безмозглыми вампирами. Их волнует лишь жажда крови.
Она вальяжно закинула ноги на стол. Замки сапог грозно грохнули о дерево, Дай только и успел схватить стакан с водой, прежде чем она его опрокинула.
– Ну, разве вы не похожи, – ехидно проворковал Дай. Хотел поддеть её. Что вышло: девчонка засверлила его яростным взглядом.
– Уж прости, что отведала твоей кровушки. Сам дурак, – Лилит насмешливо вздернула нос. – Я ведь предупреждала.
– Ты так предупреждала, что я решил, что это прозвище! – вспыхнул Дай. – Я вообще сначала подумал, что ты беглая аристократка. Вся такая белокожая и темноволосая, даже глаза чёрные! Не похищенная ли ты? Но нет. Ты оказалась невоспитанной грубиянкой, да ещё и наемницей, и воровкой. А я ещё думал: помощь тебе нужна…
– Сдалась мне твоя помощь, – начала было она, но осеклась, поймав его предупреждающий взгляд.
– Вчера тебе нужна была помощь, – гневно вставил он, взглянув на неё сверху вниз. – Могла бы нормально попросить.
Лилит стыдливо зажевала губу, отведя глаза на окно.
– Я всегда хотел помочь Суртам, – спокойно продолжил он, глядя на проносящуюся за окном пустыню с редкими голыми колючками. – Я не считаю их монстрами. У меня даже была теория, что «обледенение» – не какое-то там проклятье, а обычная болезнь. А если это болезнь – её можно вылечить. Сурты такие же люди, только больные.
Лилит удивленно вскинула брови и тут… громко прыснула.
– Знаешь, – сквозь смех пропыхтела она, – сентиментальность не красит мужчин.
Даймонд набычился. Вечно бледное лицо побагровело от возмущения.
Да что он так распинается перед этой глупой девчонкой! Она всё равно ничего не оценит.
Он скрестил руки на груди и, нахмурив брови, прикрыл глаза, лишь бы её не видеть. А про себя безостановочно повторял: «Спокойствие. Это просто девчонка! Нечего вестись на её глупые шуточки».
– Не спи, крашеный, замёрзнешь! – совсем близко раздался насмешливый голос.
– Чёртова Каштанка! – не выдержал он, вскочил с места и чуть носом не столкнулся с ней. Лилит бесшумно встала с койки, пока он сидел с закрытыми глазами, и протянула пальцы к его волосам. Но сейчас чуть не повалилась обратно.
Их глаза встретились, Лилит сглотнула и сделала несколько проворных шагов назад, к двери. Дай неотступно шёл за ней.
– Куда это ты собралась? – Он протянул к ней руку, и она, неосознанно прикрывая левый бок, уперлась в стену.
Это движение не укрылось от него. Даймонд тревожно нахмурился.
Лилит раздраженно дернула губой: поняла свою оплошность.
– Не твоё дело, – процедила она, накрыв бок рукой.
– Это я тебя… вчера?.. – растеряно начал Дай. – Покажи!
– Не твоё дело, – резче повторила она, вжимаясь в стену всё сильнее.
Он, наконец, понял, как ему стоит вести себя с ней.
Дай бесцеремонно схватил за край её рубашку и задрал вверх. Она не надела корсет, похоже, бок и вправду сильно саднил.
Лилит задохнулась от возмущения.
Юноша провел свободной рукой по синим овалам. Один ближе к животу и четыре – к позвоночнику. Да. Перестарался.
Девчонка зашипела, сбросив его руку. Чёрные глаза так и сверкали ненавистью.
– Разве у Сурта нет быстрой регенерации?
– Есть, но и она не всесильна, – раздраженно выплюнула Лилит. – Легкие царапины исцеляются полностью в течение получаса, но вот более сильные травмы требуют больше времени. Особенно синяки. Эти пройдут уже скоро.
Дай ей не поверил.
Похоже, скорость регенерации зависела не только от степени тяжести раны, но и от места её нахождения. Область живота – довольно чувствительное место. Рана на нем болезненная и проблемная.
Дай сочувственно взглянул на неё.
– Не смей жалеть меня, Дай, – процедила она, глядя на него исподлобья. – Жалость для слабаков, а я себя к таковым не отношу.
Лилит схватилась за дверную ручку и хотела рвануть в строну, но Дай перехватил её запястье.
– Куда ты?
– Теперь ты меня и в туалет решил за ручку водить? Может, тогда в одной кабинке запремся, а? – Она жёстко оскалилась, насмешливо вздёрнув брови.
Дай отшатнулся, и Лилит выскочила вон, хлопнув ездящей дверцей.
– Дурочка… – прошептал он, припав лбом к холодному металлу двери.
Ⅱ
– Дурак! Ну, дурак, – бухтела Лилит возясь с пряжкой ремня. Язычок никак не попадал в отверстие. Пальцы от чего-то дрожали.
Кто-то начал стучать в хлипкий металлический пласт, называемый дверью. Замок заскрипел.
– Чтоб тебя!.. – тихо чертыхнулась девчонка. Ремешок в её руках жалобно звенел. – Твоя доброта ещё сведёт тебя в могилу, дурак. А может я дура, если это трогает меня… Не смей… – прошептала она, стиснув рубашку на груди. – Не тронь моё сердце.
Пока она не испытывает чувств, люди, её окружающие, не пострадают. Проклятье не упадет на Дая, пока она потребительски относится к нему, а он не видит в ней души. Лишь маска. Лилит решила, что так будет лучше всем. Дай оказался неплохим человеком, а потому она должна продолжать отталкивать его.
Только бы добраться до столицы, а там их пути разойдутся. Она отправится на поиски своих воспоминаний, а он продолжит поиски камня. Так будет лучше всем. А до тех пор…
Она не позволит ему умереть.
Вернет должок.
Очередной удар чуть не сорвал дверь с петель.
– Выхожу я! – рявкнула Лилит, поправляя высокий хвост, собранный некогда красной лентой. – По башке себе подолби!
Толчки в дверь прекратились, но послышались гулкие стуки каблуков и ботинок по полу, что-то точно творилась снаружи. Какая-то суматоха.
Лилит рывком распахнула дверь. Тут же на неё наскочила женщина. Тушь на глазах её растеклась и, вместе со слезами, расчертила чёрными струйками щёки. Лицо её исказилось от ужаса. Она попыталась вырваться, но Лилит крепко сжала плечи её голубого жакета.
– Что происходит? – грубо спросила она и встряхнула женщину.
Люди в коридоре толкались, пинались и кричали. Большой толпой они пытались втиснуться в узкий проход между вагонами. Разноцветные тёмные подолы путались под ногами, пачкались. Женщины визжали, царапались. Кого-то толпа сжала в тисках, кого-то уже затоптала.
Сильный запах гари ударил в нос.
Пожар?!
Женщина в её руках забилась в истериках и завизжала:
– Бежать!.. Быстрее! Чудище! Там!..
Раздался оглушительный скрежет, смешиваясь с людскими воплями.
Кусок железа стремительно полетел в Лилит.
Ⅲ
Дай завязывал шнурки на сапогах. В купе царила блаженная тишина. За окном проносились безжизненные пейзажи Пустоши. Совсем скоро они въедут на Путь Каина. Дай всегда мечтал увидеть его. И вот, наконец, ему предстала такая возможность, пусть и не вовремя: Путь Каина можно увидеть, лишь направляясь к столице длинной дорогой. Сомнительная радость.
Нуар предоставил ему такую возможность, разрушив короткий железнодорожный путь.
– Хотя бы детскую мечту исполню, – буркнул он, взглянув на своё отражение.
Что-то Лилит задерживалась. Не могла же она сбежать.
Да. Лилит определённо редкая находка. Сурт! А Сурт, доживший до её возраста, ещё большая редкость. Её нельзя упускать. Такая хрупкая жизнь…
О Суртах мало что известно, а Дай, как первооткрыватель, сможет изучить их, узнать больше на живом образце – Лилит.
Если вдруг Совет освободит его, Дай станет учёным! Как и хотел когда-то. Откроет свою лабораторию, заставит Лилит посодействовать…
Лицо его невольно исказила гримаса, отдалённо походившая на улыбку, и вмиг погасла.
Девчонка не согласится стать подопытным кроликом, а значит, изучать её можно будет только тайком. Главное вести записи.
Дай похлопал по карманам сюртука в поисках чего-нибудь похожего на бумагу. Но нащупал лишь револьвер.
«Точно!» – осенило его.
За то, что она так очаровательно «мила» в последнее время, он же может вернуть ей револьвер в знак их дружбы сотрудничества. Всё равно не заряжен.
Послышались удары в дверь. Кто-то отчаянно колотил в неё кулаком.
– Вернулась, наконец, – пробормотал Дай и щелкнул защёлкой на двери.
Дверь отъехала, в коридоре крикнули:
– Бегите! Все, бегите скорее!
Сонные лица людей, таких же вышедших на шум, высунулись наружу, с любопытством и недоверием поглядывая на крикуна. Он походил на рабочего, каких полно в последних жилых вагонах паровоза.
«Разночинец», «Вор какой-нибудь», – читалось в презрительных взглядах дворян из спальных вагонов.
Из одного такого выскочила тучная, разряженная как попугай женщина. Чуть не снеся Дая с ног, она помчалась к началу экипажа.
– Что за произвол! Позовите проводника! – возмущённо вопила она. – Мне не дают отдыхать! Я буду жаловаться! Не за такую поездку я платила деньги!
Она начала колотить в межвагонную дверь: ручка у той барахлила и не поддавалась резким толчкам.
Дай хотел спросить у мужчины-рабочего, к которому «леди» начала цепляться, что случилось, но тут послышался оглушительный хлопок. Весь поезд повело вправо. Заскрежетали колеса. Люди завизжали, хватаясь за стены и двери.
Дай удержался за поручень на стенке вагона, а вот тучная женщина не устояла на каблуках и повалилась на бедного худощавого рабочего.
Дай стиснул зубы. Шум шёл из соседнего вагона. Лилит ушла туда.
Он кинулся вперёд. Поезд шатался, а колеса ужасно дребезжали.
Продираясь сквозь хлынувшую из выбитой двери толпу, Дай выискивал глазами Лилит. Тревожный взгляд, наконец, выхватил тощий силуэт в бордовом фраке.
Девчонка сидела на коленях, тупо таращась перед собой. Лицо исписала кровь, рядом лежал труп женщины, часть крыши вагона сорвало, точно её откусило огромное чудовище.
Дай проследил за взглядом Лилит и обомлел.
Огромный робот «шестого поколения» высунулся из-за крыши соседнего вагона. Его создавали для защиты людей в военное время; он – боевая единица армии Алнаира. Шестое поколение, самое новое, сейчас эта модель есть только у Замка, их ещё не пустили в массовое производство. Откуда же тогда он здесь взялся?
Робот вгляделся в их с Лилит лица. В бездушных механических глазах что-то заездило, зашевелилось.
– Вот чёрт! – выкрикнул Дай и подскочил к девчонке. Схватил за шкирку.
Ржаво-железный робот раскрыл клыкастую пасть, и оглушительный рёв сирены разнёсся по всему паровозу.
Дай ощетинился, вздёрнул Лилит, вжимавшею ладони в уши, на ноги.
В её широко распахнутых глазах читался неподдельный ужас.
Дай посмотрел на свою трость. Похоже, в этот раз без неё не обойтись.
Он встряхнул шокированную девчонку за плечи.
– Лилит! Ты слышишь меня?! – Дай пытался перекричать визг машины. – Помоги людям эвакуироваться! Слышишь?!
Лилит бессмысленно таращилась на него, мотая головой.
– А ты? – произнесла она, белая точно холст. – Что ты?..
Послышался скрежет со стороны робота. Он смял механической лапой кусок обшивки поезда. Из межпластинчатых отверстий его тела начал, как из чайника, валить густой пар.
– Я должен разобраться здесь. Что-то не так… – пробормотал юноша.
Гул сирены стих.
Со словами: «Беги!» – Дай откинул Лилит в коридор.
– Не смей умирать! – крикнула она и на полусогнутых ногах ломанулась к проходу.
Последнее, что видела Лилит, покидая Дая: двухметровый металлический монстр занёс над головой лапу, парень сжал в руках трость.
Удар.
Грохнул взрыв, Лилит толкнуло вперёд. Чёрные клубы дыма заволокли всё вокруг, поглотив стройный силуэт Дая.