Дан
Маленькая зажаренная солнцем кухня хранила много трав. Они нагревались к полудню и благоухали. Из них в ступке делалась волшебная травяная пыль: ее сыпали в зелья, заваривали как чай или подсыпали в напитки, когда хотелось немного домашнего колдовства.
Осень медленно наступала природе на пятки. Еще по-летнему жаркое полуденное солнце сменялось прохладным вечерним ветром, что приносил из будущего запах тлеющих оранжевых листьев. Но этим вечером через открытое окно в дом залетел еще один аромат, который колдуньи называли «Дан». Это запах новой магии, что пришла на смену старой. Они сменяют друг друга сезонами, но гораздо более редкими и тихими, чем сезоны времен года. Приход новой магии означал смену всего: рецептов зелий, дозировки трав для волшебных напитков, новые способности камней, минералов, людей и, конечно, самих колдунов. Именно это не давало волшебству, древней, крепкой магии не исчезнуть. Новые способности всегда наделяли колдующих уникальным чутьем, которое могло услышать, почувствовать изменения, и быть к ним максимально гибким, подстроиться в короткие сроки.
Но никто никогда не знал, что конкретно принесет Дан. Все чувствовали его и предвкушали: настает пора изменений.
Этим вечером Дан распахнул занавески и поднял разложенные лавровые листья со стола в воздух. Нока повернулась. Глубоко вдохнула, замерев, и выдохнула, озадаченно глядя в окно. «Дан», – сказала она. Листья разлетелись по комнате и остались лежать на полу. Или просто у нее не получилось поднять их так, как она это делала раньше легким жестом руки.
«Магия должна меняться, – сказала она, ставя передо мной чай, – потому что иначе в мире будет слишком много неразберихи. Природа не дает магию раз и навсегда, она ведет нас по пути, когда нужно каждый раз доказывать ей и себе, что ты слушаешься ману. Покорность – самое важное в колдовстве. Это не ты создаешь его, это оно позволяет тебе себя создавать».
Мы сидели на длинном темно-зеленом диване рядом с огромным окном в ее гостиной. Из него виднелся ароматный волшебный лес. Я смотрел на деревья – на больших стражников, которые пережили уже тысячи таких изменений. Они видели, возможно, всех колдунов и все чудеса этой жизни. Они помнили их как сказки и передавали писателям в качестве вдохновения, когда те слишком долго смотрели в чащу или представляли себя частью ее.
Тонкие длинные руки Ноки скользили в полумраке как искры света. Казалось, она совсем не волнуется. «А зачем мне волноваться? Это естественный процесс. Дана не было много лет, и я рада, что он к нам вернулся. Я даже скучала», – девушка блеснула глазами и улыбнулась. Я поднес чашку к губам и вдохнул, запах был богатый и травянистый: «А как ты можешь быть уверена, что колдовство сработает верно?». «Не волнуйся, в твоей чашке нет колдовства», – я сделал глоток и зажмурился, – «Наверное. По крайней мере, его там не было». Мы оба посмотрели на чайник. Он легко парил в воздухе. В окно с шумом влетел сильный порыв неожиданно холодного ветра. Кажется, это был Дан.
Нока растирала что-то между указательным и большим пальцем, от этого они слегка сияли. Девушка заметила, что я наблюдаю: «Ты что-то видишь?». Я кивнул. Она сказала, что не видит света, только чувствует. «В этом отличие нашей магии, Дневной Сон. Твою легче заметить, она красочная, цветная, в ней есть свет, тень, фигуры из тени, – в этот момент я вспомнил свои разговоры с тенями на корабле, – звуки, вкусы, голоса, шепот на ухо. А в моей – ощущения. Ощущения и… запахи. Ночная магия очень сильная, тебе говорили? – она словно оправдывала такие ограничения. – О, она такая сильная, ты себе даже не представляешь. И очень опасная. Она сводит с ума. Ее невозможно увидеть, ты только чувствуешь ее где-то далеко-далеко внутри солнечного сплетения, и никак не можешь обьяснить. Именно поэтому она такая сложная и искусная. Она держится на вере: в себя, в нее и в то, что ты не сошел с ума». Девушка улыбалась, я тоже в ответ. Мне казалось, что она говорит не о себе и обо мне, а о каких-то других людях. Будто мы не такие, как все. Или мне хотелось в это верить? Ее длинные руки изгибались в разные стороны во время разговора так же легко и естественно, как парил в воздухе чайник, в который совсем не добавили волшебства. Я замер. Я был околдован. Она это видела и продолжала колдовать. Ничего при этом не делая.
«А как же кейры варят какао бобы, если совсем не чувствуют вкус?» – спросил я, стараясь поддержать беседу. Она хитро посмотрела на меня: «Я не говорила, что мы не чувствуем вкус. Я говорила, что мы иначе чувствуем магию. Кроме того… Обучение кейр не так банально, как кажется. Не зря его держат в строжайшем секрете». «Но ты же расскажешь мне о своем?» – я вступил в ее игру, и ей это понравилось. «Возможно. Или даже смогу тебе показать немного. Если согласишься еще раз уснуть», – мое дыхание замерло. Кажется, я понял, зачем был весь этот разговор. Сделал еще один глоток чая и закрыл глаза. В нос пробрался сильный запах трав. Признак ее ночной магии.
Мы оказались на берегу. Ночь затянула небо и изредка подмигивала нам падающей звездой. Я слышал шум океана, он почти доходил до моих ступней. Завороженный, двинулся к нему, но Нока жестко схватила меня за руку, как тогда, когда мы сбегали от пылающей Хельги. «Нам в другую сторону», – сказала она строго и потянула. Мы двинулись вглубь леса. Зелено-синий, холодный и сырой, он затягивал как в пучину. Через несколько десятков шагов я обнаружил себя будто бы в земном космосе – со всех сторон бесконечные ряды деревьев создавали ощущение целой вселенной. Но Нока знала, куда идти.
«Ты здесь не первый раз, верно? Не подскажешь, куда направляемся?» – она повернулась ради легкой улыбки и сделала паузу. Я тоже молчал, но не долго: «Почему мы здесь, Нока? Почему не отправляемся дальше? У меня остался еще один артефакт». «Это не совсем так. Ведь ты еще не получил один от меня», – она хитро подняла бровь, а я задумался. После первого посещения Литы она отправила меня к темным кейрам, я пробрался в дом Ноки, наблюдал, как она варит какао-бобы, а потом проводил ее спать, оставшись на чердаке. И только потом, утром, память подсказывает мне, я оказался на шумном базаре с апельсином, спрятанным в рукаве. Джинн отдал мне ключ, и я исчез. И отправился исследовать кухню Ноки. Но как это возможно?
Темная кейра Нока будто бы слышала мои мысли. Я не видел ее лица, но чувствовал, как она улыбается. Кожей, мокрой от зеленой влаги, чувствовал, как она довольна и наслаждается этим. «Ты – Дневной Сон. Ты путешествуешь не так, как другие. И я вместе с тобой. Сейчас», – Нока шагала вперед вглубь чащи так, словно видела невидимую тропу. То резко сворачивала, то уклонялась. Я повторял. И думал. «А тебе известно, какого мага я должен найти?» – девушка отрицательно махнула головой. «Это знает только твой дед. Поэтому и оставил тебе артефакты. Они словно порталы, словно обрывки воспоминаний Сказочника Волка. Но переносят не в саму память, а в место, где событие происходило», – Нока отодвинула рукой ветку, чтобы та не попала по лицу. «Как? Откуда ты это знаешь?» – может быть, она и есть тот самый маг, которого я искал? Иначе откуда, думал я, у этой малознакомой мне девушки, столько знаний о моем деде? Почему она может перемещаться вместе со мной? Почему ведет меня? Разве не так говорила Каменная Уна про мага? Маг укажет мне путь… Нока прервала размышления: «Я читала о тебе, юный Дневной Сын. Пока другие уходили все дальше и дальше в магию кейр, я изучала всю: о смиктах, о русалках, о твоем деде и о тебе. О ваших легендах, о смыслах и истинах всего мира и всех миров». У меня похолодели руки. Что ей известно? Куда она меня ведет? Будто услышав мои мысли, Нока сказала: «Именно поэтому мы здесь. Дошли до места, в котором я выросла. Это замок кейр. Предполагаю, артефакт именно там. А потому, тебе предстоит познакомиться со мной поближе». Девушка сияла глазами, что переливались то ярко-зеленым цветом листвы, то синевой, так похожей на ту, что на небе.
Перед нами раскинулись широкие руки-ворота, заслоняющие собой комплекс домов, центральный из которых больше всего походил на таинственный замок. Мы без труда прошли сквозь калитку, но замок решили обойти: Нока знала все ходы, и стены домов будто слушались ее, стоило ей только посмотреть на них или дотронуться. Девушка шептала, и я чувствовал, как все вокруг приветствует ее словно любимого друга. Мы открыли небольшую деревянную дверь, ведущую к лестнице, и зашли внутрь. Ступени вели то вверх, то вбок, очень напоминая лестницу дома у самой Ноки. По крыше барабанил дождь, ночь пробиралась сквозь редкие окна и стелилась на полу как ковер. Здесь ей были рады. Ночная магия далеко не каждому по силам, а потому многие боятся ее, оскорбляют, прогоняют прочь вместе с энергией и светом самой ночи. Закрывают окна, боясь мрачных духов, рассказывают страшные сказки, называя их легендами, и обвиняют ночь во всех своих бедах и пороках. Но ночь – это тайна, не знающая границ. Ночь – это страсть. А необузданная страсть превращается в страшное колдовство. Так, вступая в противостояние с магией ночи, сами волшебники создавали беды и мрак, и учили других тоже противостоять ей или ее бояться. И только древние тихие кейры пустили ночь к себе под крыло, обняли ее и поверили в ее невиновность. Они пустили ее в свои души, за что получили от ночи подарок: невероятную мощь, с какой не может сравниться ни одна магия мира. Но такую мощь необходимо правильно обуздать. Ведь необузданная она превращается в страшное колдовство. А потому магия кейр и их учение хранятся в строжайшем секрете. Ни один человек, насколько я знаю, не мог даже просто проникнуть в здание, а не то, чтобы постичь хоть малую часть их умений.
И вот, я здесь. Мы поднимались все выше и выше (или правильнее сказать – дальше и дальше?), пока не вышли к длинному деревянному коридору. Вдоль него многочисленные двери вели, как я уже позже понял, к спальням юных кейр. Нока проводила меня в свою. Огромное панорамное окно во всю стену создавало впечатление, что комната является частью неба, а кровать парит в воздухе. Я был очарован. Наблюдая за такой красотой и размышляя, как вообще можно отсюда уехать, я не заметил, как Нока пробежала куда-то вдаль комнаты и стала открывать шкатулки с легким раздражением. Казалось, она не могла найти того, что искала. Девушка перевела взгляд на часы на стене. Я тоже мельком глянул, потеряв счет времени, но потом удивленно вернул к ним свое внимание. «Нока… – проговорил я, нахмурив брови. – Почему на ваших часах вместо 12 стоит цифра 7?» – К слову, стрелка как раз смотрела почти ровно вверх. «Наш день начинается в 7 утра. Мы же спим, ты забыл? – девушка проговорила это как само собой разумеющееся. – И скоро как раз проснемся. Видимо, придется взять тебя с собой». «С собой? Куда?» – смешение самых сильных колдунов во всем мире и меня, которого здесь быть не должно, вызывали во мне страх и, что уж сказать, небольшой интерес. «В главный зал. Не волнуйся, на тебя никто не обратит внимания. А мне нужно найти что-то, что сможет быть твоим артефактом. Ведь вскоре нам придется им воспользоваться», – многие вещи стали раскладываться по полкам в моей голове, но Нока всегда была на несколько шагов вперед. Через пару минут стрелка дошла до полудня, что у них обозначался цифрой 7, и я почувствовал странную дрожь. Вибрацию, поднимающуюся со ступней до колен, с колен до низа живота. Будто легкие удары током объединялись с ездой по мелко-рифленой дороге. Нока кивнула. Замок просыпался.
Девушка отодвинула занавеску на стене и обнажила дверь. Она поманила меня рукой, повернула ручку и потянула на себя. Пара ступеней, и мы оказались в бесконечно огромном светлом зале, наполненным людьми. Я видел столы, за которыми завтракали, зоны с креслами и книжными шкафами, где учились юные кейры. Полукруглые узорчатые окна и небольшие бордовые диваны вдоль них. Все шумели, разговаривали и… колдовали. Я чувствовал это всем телом. Такой опьяняющей энергии я не ощущал ни разу, до этого момента. Нока махнула мне рукой, предложив попробовать завтрак, и убежала, быстро слившись с толпой. Мне понравился длинный стол у стены. На нем стояли чашки и чайники, подносы с выпечкой и хрустальные масленки с ароматным сливочным маслом. Я выбрал толстую керамическую круглую чашку, напоминающую те, что были дома у Ноки, и налил в одну из них чай. Травы, аромат паленого дерева и легкий вкус волшебства – что может быть лучше в 7 утра, если ты никогда не спишь? Я сделал глоток, напиток расслабил рассудок, и я принялся весело наблюдать за людьми вокруг. Беззаботно хихикающие, они отнюдь не напоминали страшных, мрачных и опасных колдуний ночи. Однако, все они, как на подбор, были невероятно красивы. И юноши, и особенно, девушки. Стройные, грациозные, томно моргающие. Я зачарованно наблюдал. Вот, одна, с длинно-рыжими волосами, так откинула их за спину, что, показалось, я увидел порхающих бабочек. Парень рядом подмигнул ей так, что у меня побежали мурашки. Даже те, что ничего не делали, как, например, девушка с высоким хвостом в большом кресле, манили меня одним лишь своим присутствием. Я долгие минуты не мог перестать смотреть, как она листает книгу, словно что-то изнутри тянуло меня к ней магнитом. Нока отвлекла мое внимание. Она тоже обладала этой магией, но как-то иначе. Здесь, среди кейр, я почувствовал разницу между ними. Нока протянула тонкую руку перед моим лицом и разжала кулак. Из него выпал медальон и зашатался словно маятник. Дымчатый прозрачный камень был окружен тонкой серебряной линией как змеей. Я видел подобный дома у Ноки в одном из ящиков на ее зажаренной солнцем кухне. Она многозначительно посмотрела на меня: «Дотронешься?». Мне было жалко уходить. Будто здесь было что-то, что я так долго искал, но я понимал, что это всего лишь магия кейр. Я поджал губы и остановил маятник, взяв его в руку. С кончиков пальцев на ногах вверх поползло уже давно знакомое ощущение: мы растворялись прямо посреди огромного зала в центральном замке кейр.
Золотой ключ с ярким желтым камнем посередине головки
«Дан заставил меня попотеть, – сказала Нока, только мы появились на ее кухне. – Во время великих изменений лучше оставаться дома и знакомиться с магией, а не путешествовать по чужим снам». Ей не нравилось, когда что-то не получалось, особенно, если это что-то было связано с ее колдовством. Кажется, я впервые за все время чувствовал легкое раздражение у человека, всегда спокойного и непоколебимого. Мне это тоже не нравилось. «Однако… – она резко остановилась и хитрыми глазами посмотрела на меня, – Эти приключения оказывают мне услугу. Испытав, они сделали меня сильнее. Никогда не ругай сложности, Маленький Рык. Препятствия несут тебя вверх словно на невидимых пальчиках». Бархатный голос разливался по полу. Я чувствовал его бордовый цвет, его силу, его… «Многогранность», – добавила за меня Нока, опять прочитав мысли в моей голове. Да, многогранность. Силы Ноки будто бы стали передаваться на большем количестве частот, словно голос звенел на всех радиостанциях сразу. «Дан», – подумал я, и девушка кивнула. Это означало, что новая магия с ней на одной стороне. Видя такие изменения, такую силу, я сам ненароком захотел стать кейрой, захотел почувствовать, как это – проходить испытания Даном. «У тебя свои задачи и свои испытания. Но Дан, думаю, сыграет свою роль и в твоей жизни. Просто мы пока не увидели, какую», – Нока восседала в кресле, перекидывая ногу на другую и пила напиток из прозрачной чашки с двойными стеклянными стенками. Пахло черным перцем и мускатным орехом. Кажется, это было особое колдовское зелье, помогающее установить порядок в разуме, а значит, и в магии.
Нока смаковала. Я сел напротив. Из кармана я достал последний артефакт – золотой ключ с ярким желтым как мед камнем посередине головки. На свету он переливался оранжевыми бликами и мелкими коричневыми точками. «Как считаешь, что открывает этот ключ?» – мне казалось, Нока знает ответы на все вопросы, но я ошибался. «А кто тебе его дал?» – спросила она, и мои глаза раскрылись от удивления. «Разве ты не читаешь мои мысли?» – я даже наклонился поближе, заглядывая девушке в глаза. Может быть, она шутит? Или смеется надо мной? «Конечно, нет, – она сделала паузу и улыбнулась, наслаждаясь моим пристальным взглядом, – я читаю твои намерения. Точнее, улавливаю их. Ты очень остро чувствуешь, а потому твои намерения действительно часто читаются как книга. Книга с крупными буквами и подробными иллюстрациями». «И что, иллюстрация не смогла тебе показать кого-то огромного, синего с длинными коричневыми когтями?» – мой сарказм чувствовался с соседней улицы. Чем ближе я становлюсь с человеком, тем более жесткими могут быть мои замечания. По этой логике, мы с Нокой были очень близки. Меня это не то пугало, не то приводило в дикий восторг. Но как она относилась к нашему общению и мнимой близости, я даже не пытался понять. Боялся утонуть в бескрайнем колодце загадок и вопросов без ответов. Девушка дернулась. Расслабленная, растекшаяся по креслу, она вдруг встрепенулась и подняла на меня голову: «Джинн?». В ее глазах читался восторг. Ответа девушка от меня не ждала.
«Ты уверена, что хочешь пойти со мной? Все же, Дан наступил, мало ли, как поведут себя твои силы», – я издевался специально, испытывая от этого особое удовольствие. «Поверь, рядом с Джинном я буду в безопасности даже без магии, – фраза заставила меня фыркнуть и даже будто бы заревновать. – Более того, ты не сможешь не взять меня с собой». Я почувствовал как артефакт в моем кармане нагрелся и завибрировал от магии. Нока улыбалась, но только глазами. Я не мог понять, что в ее взгляде было не так. Даже во время улыбки он оставался слегка зловещим и пугающим. Правда, только слегка. «Это тень, – как всегда дополнила мои мысли Нока, – тень, которая есть только во взгляде кейры. У каждого магического существа есть особенности взгляда. Радужка русалок движется, словно чаинки в чае кружатся от того, что их размешали ложкой. У смикт вокруг зрачка узоры, напоминающие цветки или растения. А у кейр – тень. Так ночь показывается в наших глазах, делая их похожими на космос. Безграничный, темный и…». «Пугающий», – уже дополнил я. Это была правда: не взгляд, не сила делали глаза Ноки такими пугающими, а ощущение космоса, вселенского масштаба в таких, казалось бы, маленьких темно-зеленого цвета кружках. Однако, я всмотрелся поближе, там было и кое-что еще. Вокруг зрачка располагались коричневые лепестки, делая его похожим на раскрывшийся цветок. И еще, сама радужка будто бы двигалась. Небольшие точки цвета и света плавали как чаинки в размешанном ложкой чае. Я окончательно запутался и вопросительно поднял брови. «Как такое возможно?» – спросил, зная, что она меня поймет. «Я же говорила, мы познакомимся чуть ближе. Понимаешь, я не совсем кейра. Точнее, я совсем не кейра. Их магия не поддавалась мне, и не зря», – Нока специально говорила медленно, тщательно подбирая слова, будто боялась сказать лишнего. «Но ты же… Темная кейра Нока. Ты же училась на кейру, жила среди них? Ты владеешь магией. И это точно магия ночи, я же чувствую», – я старался рассмотреть каждый сантиметр ее тела, пытаясь разгадать эту тайну раньше, чем мне ее раскроет сама Нока. Если раскроет. «Да, ночи. Но не магия кейр. Ты же был в моем детстве, вспомни. Напряги память. Даже когда нам кажется, что мы не запомнили сон, его истина навсегда откладывается глубоко в подсознании», – она наклонилась ко мне, я заглянул в ее глаза и будто бы упал внутрь этого космоса. Впервые я не мешал себе падать и падать, не боясь потеряться или разбиться. Ненадолго я словно впал в транс, из него меня вывело резкое воспоминание, несколько вспышек изображений, упавших на голову словно книжка с полки книжного шкафа. Я увидел это: двух девочек под деревом, мальчишек, своих братьев, и ночь, что накрыла их макушки и лица страхом. Увидел блик солнца. Литу. Прощание. Страх, первый взгляд на замок. Книжки, таинства, запретная для кейр магия. Шепот Луны. Общение с ней напрямую. Побег. Снова Лита, только уже взрослая. И… «Она тоже такая, как ты, – сказал я, забыв сделать вдох, – тоже не смикта, и не кейра, тоже другая». Я загадочно разглядывал воспоминания как головоломку. «Да, но она отказалась принимать это. Она выбрала быть смиктой, испугалась, и потеряла другие силы», – о сестре Нока говорила ласково, но с небольшой грустью в голосе и сожалением. «А ты? Разве ты не выбрала быть кейрой? Разве ты не вернулась?» – я смотрел ей в лицо, пытаясь заглянуть прямо в голову. Мне никогда еще не приходилось видеть человека, владеющего всей магией сразу. Или почти всей. «Я вернулась. Я выбрала вернуться. И стать для всех кейрой. Потому что в одном Лита – Умная Лита – была права: никто не примет всемогущего мага. Он всегда будет вызывать страх, опасность, ну или, как минимум, конкуренцию. Бессмысленную для меня, для человека, не нуждающегося ни в каких победах, кроме как над самой собой. А если однажды ты снова увидишь во сне мое детство, советую посмотреть период после обучения кейр. Быть всем – это как быть никем. Мне был открыт доступ в любые путешествия, к любым колдунам, магам и существам. Я ни для кого не представляла угрозы, ведь я всегда была среди них своей. Это был прекрасный период, полный невероятных приключений в самых невероятных местах», – девушка подмигнула, и я вспомнил, как русалки благодарили меня за то, что привел к ним Ноку. Они общались с ней не так, как со мной, и теперь, наконец, я понял из-за чего.
Мы долго еще сидели в ее гостиной, слушая, как воют ветра среди ветвей деревьев. Нока поставила чайник, заварила травы, принесла нам еды. Договорились продолжить путь на рассвете. Она собиралась поспать, чтобы накопить сил. «Подожди, – сказал я, провожая ее ко сну, – может быть, сейчас я готов понять и про Хельгу? Почему нам пришлось оставить ее там и почему ты сказала, что именно из-за Литы нам надо было уйти?». Мне показалось, что тайна Ноки откроет двери и к этой недосказанности. «Еще не время. Ты узнаешь ответ, но позже. Доброй ночи», – сказала она и скрылась словно тень. Мне оставалось только ждать. Сна не было ни в одном глазу.
Я встретил рассвет на террасе. Вышел по мокрому деревянному полу к холодным деревьям, готовящимся покрываться золотом. Осень ветрами щекотала мне уши. Такой свежий, слегка леденящий воздух уже потерял былой жар, но еще не обрел морозной стужи, что ждет его зимой. Он пах межсезоньем: неопределенностью. Такой манящей и пугающей, такой сладкой и слегка колючей. Или это запах Дана? Великого изменения магии. Тихо ко мне пробралась Нока и протянула горячую бежевую чашку с толстыми стенками и потрескавшейся глазурью. «С возвращением, – сказал я и улыбнулся, она спросонья улыбалась в ответ, – Видела ли сегодня сны?». Девушка кивнула и с наслаждением прикрыла глаза. Сновидения, видимо, были сладкими как пудра на свежих пончиках. Голова Ноки примкнула к моему плечу, и я поймал себя на том, что стараюсь аккуратнее делать вдох и выдох. Будто кошка примостилась у меня на коленях, и я не хотел случайным движением ее прогнать.
Но нам пора было отправляться в путь. Нока тоже знала это. Я достал из кармана ключ, что дал мне Джинн, и принялся его рассматривать. Девушка ко мне присоединилась. «Какая странная форма», – промурлыкала она, проводя по нему кончиком пальца. «Готов поклясться, еще вчера она была совершенно другой», – я нахмурил брови, замечая, как форма бородки меняется прямо на глазах. Мы завороженно смотрели за ее перевоплощениями. Не могу сказать, что я был сильно удивлен тем, что этот ключ оказался таким необычным. Все же, мне дал его Джинн посреди пустыни после кофейного ритуала, который сделал меня членом тайного общества. Джинн сказал, ключ дало ему солнце. Что еще я мог ожидать? Меняющаяся форма бородки была меньшей из загадок этого дня. Кажется, Нока была со мной согласна. «Пошли?» – как ни в чем не бывало спросила она, и я кивнул. В одну руку взял ключ, а в другую конец вязанной нити для бус, что досталась мне в наследство от деда. Медленно я подвел их друг к другу.
В лицо ударил густой раскаленный воздух. Южный ветер словно лизнул меня, оставляя после себя кипящий жар вместо слюны. В горле мгновенно пересохло, мы огляделись. Повсюду были бескрайние поля огненной оранжевой пустыни, что, казалось, с каждой секундой нагревалась все больше и больше. Позади я увидел маленькую темную точку, закрываемую возвышением, горой-волной из песка. Мы двинулись в ее сторону. От сильного жара я почти не чувствовал ног. В густом воздухе было сложно дышать и еще сложнее идти, он будто совсем не содержал в себе кислорода. Он как металл заливался нам в горло через нос, но мы продолжали путь. Через пару сотен шагов, забравшись на возвышение, увидели то, что казалось точкой: огромный цветной город, полный людей, животных и ярких запахов. До нас доносились крики обезьян и недовольные восклицания торговцев. Я уже был на этом базаре. И даже, кажется, был в этой пустыне, только ночью и в другой компании. Мы спустились вниз. Нока запустила руку в мешок со специями и что-то ему шепнула. Мне показалось, специи зашевелились. Девушка довольно улыбалась, значит, магия удавалась, какой бы она ни была. Я разглядывал людей, надеясь увидеть знакомых, но безуспешно. Двинулся вдоль лавок, выискивая существ или предметы, что подскажут дальнейший путь. Нока медленно шла следом, собирая на себе восхищенные взгляды прохожих и торговцев. Ей дарили подарки, а она ласково их принимала. Украшения, зерно, фрукты. Я отвернулся, чтобы не ревновать. Все же, это мой путь, а она лишь гость в моем приключении.
Что-то привлекло мой взгляд, и я остановился. Ткань, висевшая на одном из деревянных столбов, показалась мне знакомой. Грубая, но покладистая. Плотная, но легко играющая на ветру, она шевелила кисточками как живая. Нока второй раз за утро незаметно подошла ко мне и протянула – в этот раз красное от жара и сладости яблоко. Я надкусил. Сок полился по подбородку. «Моя госпожа», – услышал я томный голос, когда наклонился над землей, делая укус и вытирая с лица сок. Я поднял голову и увидел перед собой на коленях старого знакомого – с синеватой от черноты кожей и длинными коричневыми ногтями на руках, сложенных вместе. «Любимый», – загадочно ответила она и положила ладонь ему на плечо. Джинн поднял голову. Когда девушка кивнула, он встал. «Как же давно я не видел тебя, родная!» – они обнялись. Я с удивлением наблюдал, пытаясь разобраться в иерархии. «Друг, – закончив объятия, сказал он мне и приветственно поклонился, – очень рад нашей скорой встрече. Надеюсь, ты пришел воспользоваться моим подарком? Говорят, ваше знакомство с таинственным магом совсем скоро уже состоится. Тебе надо хорошо подготовиться». «Кто говорит?» – я опешил и взглянул на Ноку. По ее реакции видел, что она тоже не знала, о чем шла речь, но была совсем не удивлена его познаниям. «Джинны, – многозначительно ответил мой собеседник, – а им – существа, что не подвластны ни людям, ни магам. Ни даже тебе, мой человеческий друг. Гостья твоего сна знает: приняв свою магию, начинаешь чувствовать будущее. Мы, джинны, услышали себя, а потому не живем среди остальных. И только став отшельниками, приняв себя без остатка, мы породили то, о чем теперь мечтает каждый из вас: магический кофе с апельсиновой коркой. Ритуал любви к Солнцу, Луне и горячему песку, что нагревает наши турки с напитком, будоражит сердца и умы многие столетия среди многих миров. Лишь избранным доступно попробовать то, что мы породили нашей, особенной магией джиннов. И ты один из них. Дневной Сын, сын Солнца, которому мы поклоняемся, всегда будет важным гостем на любой нашей трапезе. Хотя, возможно, не такой важной, как моя госпожа». Он подтянул руку Ноки к своему лицу и плавно поцеловал, глядя ей в глаза. Она отвечала ему взглядом, полным удовольствия и блаженства. Но я уловил в нем кое-что еще. Легкую тень подчинения. Наслаждения собственной властью. Мне казалось, истории про то, что у каждого джинна есть хозяин, лишь сказки. Но в этот день я начал сильно в этом сомневаться.
«Ты проводишь нас к тому, что отпирает этот ключ?» – горячее золото обжигало ногу в моем кармане, а камень в головке ключа будто чувствовал приближение к своему сокровищу и пылал, вибрируя и вызывая зуд. «Конечно, – джинн кивнул всем телом, – но я провожу лишь к пещере, дальше вам нужно будет идти самостоятельно и именно ночью. Днем там всегда кто-то есть: люди, туристы, маги, нелюди, а главное – само Солнце. Дары горячего бога стоит открывать только когда его нет рядом. Луна поможет вам. Не зря ты взял с собой темную кейру. Она умеет общаться с Луной. Но, насколько я знаю, это не единственная ее задача в твоем путешествии. Ты проявишь себя совсем скоро, моя госпожа. Дан уже начался». Джинн томно гладил Ноку по предплечью, она расслабленно улыбалась, медленно моргая как довольная кошка. Мы выдвинулись в путь. Под палящим солнцем идти было сложно, но рядом с джинном будто бы легче: казалось, оно жарит воздух не на самом теле, а рядом с ним. Темное, отдающее синевой тело колдуна пахло раскаленными специями, богатством и крупными алмазами. Те, что думали, что у богатства и алмазов нет запаха, просто никогда не ходили рядом с настоящим джинном. Наш был редкий представитель чистого рода.
«Вот, – он указал синеватым пальцем с длинным коричневым ногтем на засыпанный песком вход в пещеру посередине огромной песчаной горы, – вам туда. Идите вглубь, до самого конца. Вы быстро найдете то, что нужно. Ключ будет стремиться к цели». Джинн махнул вниз на мой карман. Он уже заметно трясся и издавал тепло. Я попытался достать ключ, но золото сильно обожгло мне руки. Ругаясь от боли, я поднял голову на джинна, надеясь услышать объяснение или совет, но увидел лишь Ноку. Она прикрывала рукой лицо от солнца небольшим козырьком. Я расстроенно выдохнул. Мы пошли искать тень. Расположившись у небольшого заброшенного дома, я отметил, что солнце уже двинулось в сторону горизонта. Нока вывернула карманы, и волшебным образом перед нами появился целый пир. Еда на любой вкус от фруктов и овощей до выпечки и мяса. Все это девушка получила в подарок, прогуливаясь по базару и ничего не делая. Страшно было представить, что же она может получить, действительно постаравшись. Возможно, я знал ответ на этот вопрос.