Ворон обгладывает кости

– Сестрёнка, ты у меня самая красивая, – с нежной улыбкой произнёс Хмелевский.

Слава просияла от комплимента и, послав брату воздушный поцелуй, покинула кабинет. Лукьян вздохнул довольно и сел за стол. Он был удовлетворён состоявшимся разговором и спокойно вернулся к делам.

4 августа, понедельник

Александр, человек

Александр стоял на улице и курил сигарету, жмурясь от яркого встающего солнца. Рассвет был в самом разгаре, воздух пока радовал прохладой. Мужчина наслаждался моментом: уже скоро вернётся дневной летний зной, оставивший землю только на ночь, и в машине снова станет как в сауне (Александр работал водителем «Скорой помощи» последние пятнадцать лет).

За спиной тихонько скрипнула дверь. Мужчина обернулся и увидел, как Вероника Левицкая легко сбегает по ступенькам.

– Отдежурили? – крикнул он девушке.

– Да. Здравствуйте, Александр.

– Здравствуйте-здравствуйте.

Белокурая красавица встала чуть в стороне и обхватила себя руками. На протяжении тех пятнадцати лет, что Александр работал в «Скорой», эта девушка периодически подрабатывала по совместительству то здесь, то в центральной больнице, то в поликлинике. Насколько ему было известно, основной её работой являлось преподавание биологии в сельской школе. В каком именно селе она преподавала, мужчина никогда не выяснял.

Закрутить роман с этой голубоглазой блондинкой пытались многие, но все потерпели фиаско. Вероника держалась с достоинством и скромно и умела мягко дать понять мужчине, что шансов у него нет. Самое забавное было то, что она не замужем и ведёт себя как невинная девушка, когда самой должно быть за тридцать. Правда, на тридцать она и не выглядела.

Александру девушка тоже нравилась. Таких красавиц нечасто встретишь: светлое и миловидное лицо, глаза нежно-голубого цвета, чуть пухленькие губки, аккуратный носик. Длинные белые волосы крупными волнами ниспадают на плечи. Сейчас-то она их собрала в пучок, однако несколько раз мужчине доводилось видеть её с распущенными кудрями. И фигура у неё была ладная: пышная грудь, широкие бёдра и тонкая талия. Ростом Вероника была невысокая, но полной не выглядела, иначе как стройной не назовёшь. Ноги у неё на звание длинных претендовать не могли, но менее красивыми от этого не становились. В общем, хороша девица, но недоступна. Впрочем, Александр в отличие от остальных мужчин по этому поводу не страдал. Склонности к супружеским изменам он не имел, да и, в целом, Вероника была совсем не его типом. Александр предпочитал активных женщин, а не скромниц.

– Опаздывает ваш водитель, – с улыбкой заметил мужчина.

Вероника повернула голову и взглянула на него со смущённой улыбкой.

– Нет. Это я рано вышла. Воздухом свежим подышать просто захотелось.

– Ясно. – Александр затянулся. – А вот кажется и за вами.

К ним подъезжала большая блестящая машина серебристого цвета. Вид её кричал о дороговизне.

– Нет, – растерянно пробормотала нахмуренная девушка. – Это не…

Открылась дверь, и из автомобиля вышел высокий мужчина с каштановыми волосами и серо-голубыми глазами. Александр его сразу узнал: извечный ухажёр Вероники.

– Здравствуй, Ника, – как-то вкрадчиво произнёс смазливый мужчина, приближаясь к девушке.

– Здравствуй, Алан.

Он поцеловал ей руку. Александру в тысячный раз показалось, что ей это неприятно.

– Давай я отвезу тебя домой, – предложил Алан.

Вероника замялась.

– Алан, извини, но меня должен забрать Влад.

– Он, наверное, забыл.

– Влад не мог про меня забыть.

– Неважно. Садись в машину, я отвезу тебя. Ты устала.

– Алан… – простонала девушка.

– Ника, не начинай. Ты уже взрослый человек. Просто садись в машину.

– Я всё-таки намерена дождаться Влада.

Ухажёр раздражённо вздохнул.

– К чёрту Влада! Поехали со мной. Или это неприлично? Кстати, у меня есть для тебя кое-что. – Он вытащил из внутреннего кармана пиджака красную розу на длинном стебле. – Возьми.

Вероника покраснела.

– Алан, спасибо, но это ни к чему…

– Просто возьми, – мягко попросил мужчина и самостоятельно вложил цветок в руку девушки. – Не обижай меня. Ладно?

Она вздохнула и поглядела на изящную розу.

– Спасибо, Алан, но это действительно ни к чему.

– Почему? Потому что это не понравится Арсению и Денису? Мне всё равно. Я буду за тобой ухаживать, как бы они к этому ни относились. Понимаешь?

Вероника стояла, опустив глаза, и молчала.

– Алан…

– Что ты делаешь сегодня вечером? Ты свободна?

– Не думаю.

– Ты будешь дома?

– Вероятнее всего.

– Значит, я сегодня буду вашим гостем.

Девушка подняла глаза. Сказать назойливому ухажёру она ничего не успела: к ним быстро подкатила чёрная иномарка, из которой выскочил высокий брюнет.

– Привет, Вирине́я! Извини, что опоздал: гаишники задержали, страховку проверяли. Оказывается, она у меня послезавтра кончается! Чуть не влип!

Голубоглазого красавчика Александр тоже признал. В принципе, он всех встречающих Веронику знал в лицо. В последнее время этот голубоглазый брюнет, приходящийся ей двоюродным братом, встречал девушку чаще других. Чуть реже её забирали друзья: один – длинный и худой, другой – кавказец. Ещё реже за ней приезжал зеленоглазый брюнет, тоже двоюродный брат, и совсем редко – родной брат, светловолосый и голубоглазый мужчина.

– Привет, Влад, – отозвалась на приветствие парня красавица. Александру почудилось, что она немного воодушевилась при виде родственника.

– Поехали?

– Ника поедет сегодня со мной, – встрял сероглазый.

– Да ну? – с вызовом поглядел на него брюнет. – Вирине́я, садись в машину.

Девушка отступила от ухажёра и, направляясь к автомобилю, попрощалась на ходу:

– До свидания, Алан.

– До встречи, Ника.

У двери чёрной машины Вероника помедлила и в нерешительности посмотрела на двоюродного брата.

– Ты идёшь?

– Разумеется. Садись в машину. Я буквально на две минуты.

Красавица глядела на него с лёгкой опаской, но всё же кивнула и открыла дверь.

– До свидания, Александр.

– Всего доброго, – чуть поклонился ей мужчина.

Вероника села в автомобиль и захлопнула дверь. Голубоглазый парень повернулся к ухажёру.

– Я не понял: что это сейчас было? – Угроза в его голосе проскальзывала ощутимо.

– Притухни, малявка. Это не твоё дело. Не лезь во взрослые дела, а то я ведь не твой отец – могу и холку намылить. Мало не покажется.

– Ух-х-х… – протянул Влад насмешливо и решительно шагнул к мужчине вплотную. Стало очевидно, что парень выше ухажёра Вероники на полголовы. – Значит, так, Милесский: слушай меня внимательно. Если хоть один волос с головы моей сестры… если хоть пальцем… если хоть как-то её обидишь… убью. Клянусь.

Александр удивился такой радикальной угрозе. Тут парень чуть отступил назад от сероглазого мужчины, и человек увидел, каким взглядом он смотрит на ухажёра сестры. По спине Александра пробежал холодок. Взгляд голубых глаз выражал именно то, что парень произнёс вслух. Он действительно убьёт.

– Усёк? – сквозь зубы бросил брюнет. – Держись от Виринеи, как можно дальше. Я не позволю всяким уродам вроде тебя доставать мою сестру. Она сама будет решать, с кем ей ехать. Надеюсь, это понятно?

– Вот как? – тихо проговорил Алан. – Сама? Кажется, только что ты не дал ей решить самой.

– Разве? – пропел парень. – Она, кажется, села в мою машину. И это – её выбор, если ты не понял. Всего хорошего, Милесский!

Стремительно развернувшись, Влад быстро прошёл к автомобилю и сел внутрь. Александр не сводил с него глаз и видел, как, пристёгиваясь, красавчик беззаботно болтает с Вероникой и даже улыбается. А ведь мгновение назад он был совсем другим человеком: агрессивным и опасным.

Чёрный автомобиль резво укатил прочь. Александр недоумённо глядел ему вслед. Ну и сцена сейчас произошла! Прелюбопытная.

Малявкой, кстати, сероглазый брюнета звал зря. Кажется, Вероника как-то говорила, что Владу 19 лет, а сейчас, должно быть, уже двадцать, но на эти двадцать он не выглядел. Для двадцатилетнего парня голубоглазый красавчик был слишком развит физически и тянул, скорее, на все двадцать пять. Так что с виду между мужчинами разница в возрасте невелика.

Алан тяжело выдохнул и обернулся к Александру.

– Трудно иметь дело с её родственниками? – догадался о мыслях ухажёра водитель «Скорой».

– Не то слово, – грустно признался сероглазый. – Они ей шагу свободно сделать не дают. Я им, видите ли, не нравлюсь, а, как она ко мне относится, им неинтересно.

– Ну… неудивительно, что её так берегут: девушка – настоящая красавица, да и человек хороший. Она достойна самого-самого. Их можно понять.

– А меня?

– Тоже можно, – кивнул Александр. – Но, чтобы получить её, надо стать этим «самым-самым». Или влюбить её в себя так сильно, чтобы родственникам пришлось с тобой смириться. Сочувствую тебе, конечно.

– Она уже взрослая, а её опекают, как семнадцатилетнюю! – возмутился Алан.

– Из любви. Из любви, – повторил мужчина и направился к зданию. Он не слишком сочувствовал ухажёру: что бы тот ни говорил, а Александру не казалось, что он нравится Веронике. Скорее, наоборот.

7 августа, четверг

Виктор, оборотень

Заседание Собрания должно было начаться через полчаса, а в зале уже толпился народ. Секретарь Виктора Воронова бегал туда-сюда, отправлял мелких служащих с поручениями и звонил по телефону. Виктор и его напарник Иван стояли у распахнутых дверей по стойке смирно, изумлённо наблюдая за всей этой суматохой.

Среди присутствующих в помещении людей членов Собрания насчитывалось не больше семи: Серебренников, Субботин, Милесский, Власенко и ещё кое-кто. Пару минут назад пришли Арсений и его группа, Павел Шевцов, Вероника Левицкая и Денис Воронов. Судя по бормотанию секретаря Воронова, ждали теперь только Владислава, которого никто не мог найти.

Приблизительно через минуту оборотни-часовые заметили парня в конце коридора. С недовольным выражением на лице он быстро приближался к дверям зала заседаний. Не взглянув на часовых, красавчик вошёл внутрь.

– Меня искали?

– Да, сынок, – послышался мягкий голос Виктора Павловича, – заходи. Нужно поговорить.

Георгий, секретарь главы Лагеря, шепнул Виктору и Ивану, чтобы закрыли двери и встали внутри зала. Выполнив приказ, мужчины оказались лицом к центру зала, где стоял Владислав. Виктор Павлович поднялся со своего царского кресла из красного дерева с мягкими сидением и спинкой, обтянутыми тяжёлой бордовой тканью.

– Что-то случилось? – поинтересовался голубоглазый парень.

– Нет. По крайней мере, не в том смысле. – Воронов-старший прокашлялся. – Дело в том, что я принял одно решение. Оно касается тебя. – Влад молчал, видимо, ожидая продолжения. Все взгляды в зале были устремлены на Виктора Павловича. – Тебе уже двадцать лет, и ты до сих пор не определился со сферой, которой хотел бы посвятить свою жизнь. Поэтому я решил выбрать за тебя. Учитывая, что умом тебя природа наделила немалым, это не создаст больших проблем.

Руководитель Лагеря сделал паузу. Первым не выдержал ожидания Денис:

– И?

– Думаю, мозги Влада должны служить на благо семейного бизнеса. На благо всего Лагеря.

– Они и сейчас служат.

– Это не то, – отчеканил Виктор Павлович. – Он делает что-то, когда ему захочется. В его жизни нет никакой организованности. Он умён, но сущий лентяй, который целыми днями просто слоняется по дому. Так больше продолжаться не может. Денис, мы его слишком распустили.

– Я давно предлагаю взять его в компанию официально.

– Я тоже этого хочу. Влад будет работать на компанию.

– То есть ты намерен принять его на работу?

– Да. Но не сейчас.

По залу прокатился тихий возглас удивления.

– А когда? – недоумённо сведя брови, осведомился Денис.

– После того, как Влад получит соответствующее образование, – пояснил Воронов-старший. – Я намерен отправить его учиться в Черноивановск. Поступит в госуниверситет на экономиста.

– Стоп! – раздался бесстрастный голос Владислава. – На дворе август. Разве зачисление не закончилось?

– Закончилось, – кивнул руководитель Лагеря, – но это не беда. Ректор Черноивановского филиала – мой хороший знакомый и согласился помочь. Тебя уже зачислили. Надо будет только до первого сентября сдать необходимые документы – список я тебе дам. Жить будешь в общежитии, там тебе выделили секцию с отдельным санузлом – я обо всём договорился.

– А как же меры безопасности? – воскликнул Субботин. – Не отправите же вы его в Черноивановск под настоящим именем? До сих пор вы его скрывали. Даже в Лагере магов и оборотней мало кто знает, как Владислав выглядит!

– Несомненно, Аркадий! Несомненно. Новые документы я уже оформил. Отныне его зовут Стрельцов Владлен.

– Господи, спаси и помилуй! – простонал Влад. – Что это ещё за имечко?

– Нормальное имя, – обиделся Виктор Павлович. – Между прочим, было чрезвычайно популярным в советское время. А как иначе переделать твоё имя? Ежели дать тебе совсем новое, ты на него отзываться не будешь и выдашь себя. По-моему, вышло неплохо.

– Для тебя, может, и неплохо, – буркнул парень. – Издевательство какое-то.

– Не ворчи. К твоему сведению, я старался.

– Заметно, – фыркнул Владислав.

– Хватит пререкаться с отцом! – рявкнул Филипп Милесский. – Проявляй уважение!

Красавчик на реплику никак не отреагировал, даже головы не повернул.

– И с чего это вдруг, интересно? – немного подумав, спросил Влад у отца. – Что на тебя нашло?

– Я уже объяснил.

– Это не объяснение. Почему я сейчас не могу работать в компании?

– Потому что у тебя нет образования. Я же сказал.

– У меня уже есть высшее образование. Зачем мне ещё одно?

– Хорошо: у тебя нет нужного образования.

– Чем тебе не угодило юридическое?

– Тем, что нам не нужны юристы, – нужны экономисты, причём квалифицированные.

– Ладно, – осторожно согласился парень. – Я мог бы выучиться заочно, дистанционно. Почему обязательно нужно ехать в Черноивановск?

В этот момент терпение закончилось у Милесского вновь.

– Слушай, щенок…

– Я не с вами разговариваю!! – заорал Владислав на мужчину, повергнув всех в шок, и повернулся к отцу. – Зачем мне ехать в Черноивановск?

Воронов-старший устало вздохнул.

– А чем плоха идея? Ты толком не бывал за пределами Лагеря, пора посмотреть мир. Поживёшь в большом городе, заведёшь новые знакомства, может, найдёшь друзей. Сменишь обстановку, в конце концов. Самое время привыкать к самостоятельной жизни.

– Вы отправите его одного? – полюбопытствовал Григорий Серебренников.

– Нет. Что ты, Гриша? Отряд Алана проследит за его безопасностью. С Аланом мы этот вопрос обговорили: он готов взять на себя ответственность.

– За безопасностью-то они проследят…

– Не мешало бы и за его поведением приглядеть – это верно, – прошипел Филипп, – но…

– Почему нет? – удивился Власенко. – Отправьте с ним кого-нибудь из взрослых. А то безопасность безопасностью, но знать, как у него обстоят дела, вы, несомненно, захотите. Будет у кого спросить. Да и так… на всякий случай.

– Может, ты и прав, – задумчиво произнёс Виктор Павлович. – Надо подумать.

Владислав страдальчески вздохнул. Денис было открыл рот, но руководитель Лагеря предупредил его слова:

– Нет, Денис. Ты останешься в Вороново. Ты нужен здесь.

Высший маг заметно расстроился. Повисла тишина.

– Я могла бы поехать с Владом, – робко сказала Вероника.

Все взоры обратились к колдунье.

– Не думаю… – с сомнением начал было Воронов-старший.

– А, по-моему, отличная идея! – неожиданно воодушевился Влад. – Пусть со мной поедет Виринея!

– Ну не знаю…

– А что? Виринея тоже много лет не бывала за пределами Лагеря. Пусть твой знакомый устроит её преподавателем университета. Она давно мечтала попробовать учить студентов – хватит ей со школьниками возиться. И за мной она сможет присмотреть своим педагогическим глазом, можешь не сомневаться! У неё это отлично получится. В Лагере её всё равно ничто не держит: ни мужа, ни детей. Так как?

– Даже не знаю, – вздохнул Виктор Павлович. – Так утруждать Веронику…

– Что вы, Виктор Павлович? – мягко воскликнула Левицкая. – Для меня это только в удовольствие. Рада буду оказаться полезной.

– Что ж… Раз так, даю добро.

Согласился руководитель Лагеря явно, скрепя сердце. Можно понять: от хрупкой ведьмы пользы вряд ли будет много. Воспитание избалованного Владислава ей не по зубам.

– Да, и ещё, – опомнился Воронов-старший, – ты не будешь ездить домой и поддерживать старые знакомства. Я запрещаю тебе общаться с Денисом, Павлом, Арсением и остальными. Никаких встреч и звонков. Обо всех изменениях будешь узнавать через Веронику…

– Подожди-подожди! – перебил отца Денис. – Как это: запрещаешь? Что это значит?

– То и значит. В течение учебного года вы с Владом общаться не будете.

– Почему это?

– Потому что, во-первых, это может случайно выдать его личность, а во-вторых, так для него будет лучше.

– Чем, интересно?

– Я намерен оградить его от старых знакомых, чтобы у него появился стимул завести новых. Денис, посмотри: у него совсем нет друзей!

Высший маг презрительно фыркнул. Часовые заметили, как он злится. На отца маг теперь избегал смотреть.

– Я хочу помочь, – продолжал увещевать Виктор Павлович. – У Влада проблемы с коммуникацией, ему нужно учиться общаться с людьми. Если с вами он не сможет поддерживать связь, поневоле ему придётся обратить внимание на окружающих. Владу нужны друзья среди сверстников, а вы все – не его поколение. Это плохо.

Владислав растерянно рассмеялся.

– Я не чувствую себя ущербным!

– Только пока, – подчеркнул глава Лагеря.

– Чепуха какая-то, – процедил сквозь зубы Денис. – Это идиотское условие. Я не намерен его соблюдать.

– Считай, как хочешь, но соблюдать его придётся.

– И не подумаю!

– Подумай о безопасности, Денис, – спокойно попросил Милесский. – Ради блага твоего брата.

– Уж с чем, а с безопасностью ни у одного из нас проблем нет! – возразил высший маг. – Мы умеем быть осторожными.

– Там, где дело касается Влада, ты становишься непросительно беспечен! – громовым голосом воскликнул Воронов-старший. – И не спорь со мной! Вопрос закрыт! Вы не будете поддерживать общение – я за этим прослежу! Телефоны будут прослушиваться, а, чтобы не встречались, за вами присмотрит отряд Алана! Никаких контактов! Ты меня знаешь, Денис! Вероника за это будет головой отвечать! Ежели допустит хоть одну встречу, вернётся в Лагерь! Всё ясно?

Денис демонстративно отвернулся и промолчал. Павел, Арсений и остальные члены группы переглянулись между собой. Вероника, сжавшись от крика Виктора Воронова, с сочувствием поглядела на старшего двоюродного брата.

– Всё ясно, – ответил за всех Владислав. – Ещё будут какие-нибудь условия?

– Пожалуй, нет. Детали обсудим вечером, в моей комнате.

– Виринея едет со мной? Обещаешь? – Тон парня был чуть игривым.

– Едет-едет, – мрачно подтвердил Воронов-старший.

– Вот и отлично!.. Оставишь ненадолго своих сопливых детишек! Да, сестрёнка?

Левицкая робко улыбнулась парню. Красавчик развернулся с улыбкой и направился к выходу. В шаге от дверей улыбка внезапно исчезла с его лица, а брови озадаченно сошлись на переносице. Часовые едва успели это заметить, как он покинул зал.

– Предупреждаю всех, – негромко сказал Виктор Павлович, – этот разговор не должен выйти за пределы зала заседаний. Никто не должен знать, куда я отправляю Влада. Надеюсь, это понятно присутствующим здесь?

– Обижаете, Виктор Павлович, – отозвался Власенко. – Все здесь взрослые люди, понимающие. Влад едет в Черноивановск инкогнито. Мы поняли. Никто лишний не узнает.

– Хорошо.

Постепенно все покинули зал, кроме тех, кто участвовал в заседании Собрания.

19 августа, вторник

Иванников Степан, маг

Степан вышел из своего кабинета с докладом в руках. По пути к выходу из здания ему навстречу попались Родион Самсонов с его помощником Дмитрием Соболевым. Мужчины обменялись приветствиями и рукопожатиями.

У Иванникова тоже был личный помощник и именно он обычно писал доклад к заседанию Собрания. Сейчас он, увы, находился в отпуске, и доклад члену Палаты Старших пришлось делать самому. Трудился он над ним целую неделю. И всё-таки знал, что доклад плох. У помощника получалось много лучше, он был незаменим в этом плане.

Выступать предстояло уже через 2 часа, а доклад по-прежнему был сырым. Опозориться перед Собранием магу не хотелось, поэтому срочно требовалось отдать кому-то доклад на доработку. И такого умного человека в Лагере он знал.

По особняку Вороновых Степан Леонтьевич шёл с преувеличенно важным и озабоченным видом: чтобы никто не приставал с вопросами. Молча и сдержанно кивал в ответ на приветствия, дабы никто не усомнился в том, что он крайне занят.

В приёмной Дениса Воронова было пусто. Даже Стелла куда-то убежала. Иванников пересёк светлую и стильно отделанную комнату и постучал в дверь кабинета. Не дожидаясь разрешения войти, он заглянул внутрь. В кабинете не было никого, кроме Владислава Воронова, сидящего на подоконнике.

– Денис здесь? – тем не менее спросил мужчина.

– Конечно, – язвительно ответил голубоглазый красавчик. – Это же очевидно. Под столом посмотрите или в шкафу.

– Будь повежливее, сопляк, когда со старшими разговариваешь!

– Тогда не надо задавать тупых вопросов! Ты и так видишь, что Дениса здесь нет!

– Да в конце-то концов! – возмутился Степан Леонтьевич. – Кто разрешал тебе обращаться ко мне на «ты»?

– А кто разрешал тебе? – парировал Владислав. – Я с тобой на брудершафт не пил!

– Ещё бы я с тобой пил!

– Взаимно! – фыркнул молодой человек.

Иванников скрипнул зубами.

– Где Денис?

– Не знаю, – откровенно солгал Воронов.

– А я думаю, что всё-таки знаешь.

– Может, и знаю, – лениво протянул парень. – Но тебе я об этом сообщать не обязан.

– Хватит паясничать! Говори!

– И не подумаю.

– Да как ты смеешь! – прошипел мужчина. – Перед тобой член Собрания!

Влад издевательски расхохотался.

– «Член»!.. Ха-ха… Вот уж воистину!.. Не понимаю, как тебя приняли в Собрание, – уже без смеха сказал он с насмешливой улыбкой. – Ты же тупой.

– Что ты сказал? – медленно выговорил Степан в ярости.

– Что ты – тупой, – услужливо повторил Воронов. – А что? Все в Лагере знают, что у тебя нет мозгов. Для тебя это сюрприз? Ну извини. Не думал, что стану первым, кто тебе об этом скажет. А ты сам что ли не знал?

– Ты… ты… – От бешенства Иванников не мог вымолвить ни слова.

А вот Владислав чувствовал себя отлично, по всей видимости. С удовольствием он издевательски разглядывал немолодого мага.

– А что это у тебя в руке? – полюбопытствовал голубоглазый красавчик. – Никак твой доклад?.. Да-да: так и есть. Если мне не изменяет память, твой помощник в отпуске. Значит, этот доклад ты делал сам. Пришёл, чтобы Денис его исправил? Вынужден тебя разочаровать: этого не будет. В обязанности секретаря Собрания не входит подготовка ваших выступлений и докладов. Он лишь протоколирует заседание. Ну, и регламент составляет. И всё.

– Кто ты такой… – начал было Степан Леонтьевич, но собеседник его перебил непререкаемым тоном:

– Я сказал, Денис ничего за тебя делать не будет! И не надейся. Хватит пользоваться его безотказностью. Чтобы идиоты вроде тебя с его помощью продолжали сидеть в Собрании? Вот уж нет. Тебе там не место.

– Не тебе решать это, сопля зелёная!

– Ты обиделся, что ли? Да брось! На правду не обижаются. Всем в Лагере известно, что ты и твой дружок Самсонов – безмозглые олухи, и всю работу за вас делают личные помощники, которые при этом остаются в тени и получают от вас мизерную плату. Если бы не они, вы оба уже давно бы вылетели из Собрания. Тяжело, наверное, быть тупым, да?

– Ах, ты… хамло! – взорвался Иванников. – Надо кому-то уже выбить из тебя всю дурь!

– Ну так попробуй! – с вызовом воскликнул парень, развалившись на подоконнике в пренебрежительной позе. – Силёнок не хватит. Кишка у тебя тонка, Иванников.

Член Собрания фыркнул.

– Кстати, о мозгах. У тебя самого их недостаточно, иначе тебя бы взяли на работу сейчас. Твой отец так сказал, ежели ты забыл.

Владислав презрительно рассмеялся.

– А ты и впрямь идиот! Он вообще-то сказал, что у меня нет необходимого образования, а с мозгами – полный порядок. У тебя же нет ни того, ни другого. Сочувствую.

Степан Леонтьевич застонал от бессильной злобы и захлопнул дверь с треском. Выносить оскорбления и дальше он был не в силах. Сердитым шагом маг пересёк приёмную и в дверях столкнулся со Стеллой.

– Здравствуйте, – вежливо произнесла колдунья.

– Здрасте, – только и смог процедить сквозь зубы Иванников и покинул приёмную под удивлённый взгляд растерянной секретарши.

Каков наглец! Просто невыносимо! Каждый раз одно и то же! Беспредел!

Гадкий осадок от разговора остался ещё и потому, что парень – догадливый сукин сын! Как ни крути, а его намерения он разгадал верно. План был такой: Степан собирался спросить у Дениса, сколько времени в регламенте отведено на его выступление, показать свой доклад и попросить вычеркнуть лишнее. Денис бы начал читать и по пути отредактировал текст, как это случалось не раз. Он даже не замечал никогда за собой, что начинает править текст, а порой даже извинялся, внося поправки.

К величайшему облегчению Иванникова, неподалёку от выхода из особняка навстречу ему попался Денис.

– Хвала Господу, Денис! – выдохнул член Собрания. – Я тебя искал. Боюсь, я не знаю, сколько времени отведено на моё выступление…

– Не больше семи минут, Степан Леонтьевич! – на ходу сообщил высший маг. – Рассчитайте сами свой доклад! Мне совершенно некогда!

И убежал, так и не остановившись. Иванников поглядел ему вслед и понуро побрёл в свой кабинет дорабатывать выступление. А спустя пару часов маг краснел от унижения, когда Виктор Воронов отчитывал его при всех за слабый доклад.

23 августа, суббота

Виктор, оборотень

Виктор вместе с напарником Иваном двигались в толпе других сотрудников охраны Лагеря. Только что всех распределили по участкам, и они отправились сменять тех, чьё дежурство подошло к концу.

Сегодня двоим друзьям-оборотням достался участок на границе, причём самый крайний с востока, а потому и ближайший к Лагерю вурдалаков. Сменяла их сборная компания среди прочих группу Арсения. Виктор и Иван среди первых пожали мужчинам руки. Группу Арсения и самого Серебренникова они искренне уважали.

Дело в том, что в каждом поселении волколаков была своя стая с вожаком. И между стаями отдельных селений имелась определённая иерархия: стаи ближайших поселений объединялись в одну, ещё более крупную стаю, и был тот, кого в районе считали главным вожаком, и так далее по возрастанию. Приказы вожаков более крупных объединений были сильнее приказов отдельных поселений. У стаи всего Лагеря магов и оборотней также имелся волколак, которого признавали своим вожаком все остальные представители этого вида, и им был Арсений Серебренников. Арсений же считался вожаком в Вороново, а его друг и правая рука Руслан Бахметов являлся вожаком Дмитровки. Эта легендарная боевая группа состояла из лучших оборотней.

И даже то, что отношения между Арсением и его родственниками мужского пола были отвратительны, и все в Лагере знали это и обсуждали уже не одно десятилетие, ничего не меняло. Никто из волколаков не понимал, почему отец и брат Арсения недовольны тем, что его считают вожаком Лагеря. Серебренников-младший был и оставался для сородичей эталоном оборотня, верным идеалам своего народа. Ни он, ни его подчинённые никогда не обижали слабых (стариков, женщин, детей), не прибегали к пыткам, не насиловали женщин. Как истинные волколаки, они убивали только, чтобы есть, или защищая свою стаю, потомство, собственную жизнь.

Этим утром члены группы Арсения были довольно веселы. Старший в компании, принимавшей охрану крайней части Лагеря, спросил о причинах такого настроения.

– Вампирская разведка работает, – сообщил Серебренников с улыбкой. – Не попадите в кадр.

– А ты, что ли, попал?

– А то! Я всегда, – заверил их оборотень, вызвав новый приступ хохота среди своих подчинённых.

Скоро Арсений с группой ушли. Заступившим на дежурство было велено внять предупреждению Серебренникова и вести себя осторожнее.

Витя и Ваня сменили обличье с человеческого на волчье и растворились среди деревьев, кустарников и высокой травы. Постепенно они дошли до кромки леса. Федеральная трасса, условно разделявшая территорию двух Лагерей, находилась прямо перед ними. Оба волколака вглядывались в вампирский лес. Вдруг что-то мелькнуло среди деревьев. Напарники непроизвольно зарычали, но вурдалак рванул прочь, в сторону своего Лагеря. Похоже, на сегодня вампирская разведка закончила свою работу.

* * *

Фотограф влетел в Лагерь сквозь распахнутые товарищами ворота, на которых виднелся символ Красного района – вампирский зрачок (окружность, вертикально разделённая пополам выпуклой с двух сторон линией, как двояковыпуклая линза).

– Гнались? – спросил один из часовых.

– Кажется, всё-таки нет, – ответил запыхавшийся разведчик. – Но заметили.

Из Ноябрёвки мужчина прямиком направился к начальнику в Хмелёвку, сдал материал, доложил о завершении операции и получил разрешение идти домой. А спустя два часа в кабинете Лукьяна Хмелевского собрались главные вояки Лагеря и Станислава с несколькими приятельницами, вместе с которыми много лет осуществляла оборону тыла. Новым человеком здесь была только Изабелла Закирова – восточная голубоглазая красавица с густыми, чёрными как ночь кудрями. Она держалась рядом с остальными женщинами и вела себя очень тихо и скромно.

– Артур, начинай, – велел руководитель Лагеря.

Марьянов выступил вперёд.

– Операция длилась чуть больше недели. Участие приняли трое разведчиков. Один из них даже сумел проникнуть в Лагерь ведьмаков.

– Кто? – осведомился Емельян.

– Богдан, разумеется. У нас есть только один такой обезбашенный.

Присутствующие рассмеялись.

– Как ему это удалось? – полюбопытствовала Стася.

– Двигался вдоль восточной границы их Лагеря. Очень осторожно. И сумел прошмыгнуть мимо охраны. Получилось это у него лишь раз. В первое его дежурство на границе находилась группа Серебренникова, поэтому даже пытаться не имело смысла, а в последнее – отряд Милесского. Приближаться Богдан, естественно, не рискнул.

При упоминании фамилии «Милесский» вампиры все как один поморщились. Не стала исключением и Изабелла, хотя сталкиваться с ним лично ей не доводилось. Зато она была наслышана о Милесском и его отряде.

Дальше Артур взялся рассказывать о новичке в отряде Алана Милесского – двадцатидвухлетнем Владимире Субботине, сыне члена Собрания. Мужчины все как один сошлись на том, что со стороны Милесского это было ошибкой: не впишется положительный парень, воспитанный отцом, далёким от ярого национализма, в отряд. Посвятят ли «старики» отряда его в свои методы? А если парень их не примет, что с ним сделают? Лукьян даже пожалел молодого ведьмака.

Марьянов взялся подкреплять чтение отчётов разведчиков фотографиями, и стало интереснее. Закирова внимательно разглядывала картинки, появляющиеся на большом плоском экране, висевшем на стене. Заглянуть во вражеский Лагерь хоть одним глазком, без сомнения, было любопытно.