Ворон обгладывает кости

Парни успели обойти участок, пока вернулся Всеволод. Стали распределяться по территории. Владимир бродил чуть в стороне от коллег и остановился перед высокой и раскидистой елью.

– Вов, ты чего там? – окликнул его Дима.

Маг обернулся к товарищам.

– Ребята, а ничего, если я сегодня побуду вперёдсмотрящим?

– Любопытно взглянуть на Лагерь вурдалаков? – догадался Макс.

Среди жителей их Лагеря было принято называть вампиров вурдалаками – такое пренебрежительное прозвище когда-то давно дали врагам воины. В противоположном Лагере тоже в долгу не остались: магов вампиры именовали ведьмаками, а оборотней – псами. В семье Субботина не разделяли подобных традиций, поэтому он звал вампиров вампирами.

– Да, – улыбнулся в ответ кареглазый парень, – хочется. А вам не хотелось?

– Поначалу было любопытно, а потом интерес притупился.

– Мне до этого ещё далеко.

– Что ж, пожалуйста, – разрешил Ланич. – Ежели сумеешь залезть.

Вова с улыбкой кивнул.

– Попробую.

Запрокинув голову, он глянул на верхушку ели. Далековато, конечно, но отступать от намеченной цели парень не собирался. Уж больно любопытно было.

Товарищи наблюдали за тем, как он лезет наверх. Со стороны не было видно, с какой силой он цепляется за ветки и обхватывает ствол. В действительности его пальцы судорожно сжимали ветви. Прежде чем встать на какую-то ветку Вова проверял её на прочность. Высоту он не слишком любил. Настоящей фобии у него не имелось, но и удовольствия от высоты он не получал. Разумеется, будучи магом, он бы не убился, упав с дерева, однако приятного в этом всё же мало, верно? Тем более целостность костей происхождение ему не могло гарантировать.

Пот струился по лицу мага. Причиной тому был не только страх перед падением – чем выше он поднимался, тем ближе к нему становилось яркое летнее солнце. Наконец, Вова решил, что достаточно: и так всё отлично видно.

– Как там? – крикнул снизу Гаврилов.

Субботин посмотрел вниз и с улыбкой показал коллегам большой палец. Вид отсюда и впрямь открывался великолепный. Никогда раньше ему не приходилось оказываться так высоко.

Вытерев рукавом со лба пот, парень сощурился на солнце. С такого расстояния всё казалось до смешного маленьким. Зато с этого места отлично просматривалась дорога.

Владимир устроился поудобнее, так как дежурство предстояло долгое. Он сидел на ветке и при этом на всякий случай обнимал одной рукой ствол ели. Теперь единственное, что доставляло ему неудобство, так это солнце, которое, судя по всему, задалось целью поджарить его. В который раз маг пожалел, что не родился оборотнем. В волчьей шкуре всё не помеха: и прохлада чащи, и горячее июльское солнце. Впрочем, минусы тоже есть: например, зависимость от фаз луны. В полнолуние волколаки испытывали особый прилив сил, и такую ночь обычно проводили вне дома, но в период старения луны они были наиболее уязвимы. Ещё они опасались серебра, которое хоть и не убивало оборотней, не питающихся человеческой плотью, но, попадая в кровь, причиняло жгучую боль и замедляло регенерацию. С другой стороны, этот вид постоянно эволюционировал, поэтому, возможно, когда-нибудь минусов не станет совсем: ведь когда-то превращение в волка происходило болезненно и не по воле оборотней, а теперь эта проблема исчезла.

Существовали волколаки как вид столько же времени, сколько и маги (если не дольше), и всегда были очень свободным народом. Они обычно предпочитали жить поближе к лесам, рассредоточившись по всей территории, отчего создавалось впечатление, что численность их не высока. В сравнении с магами их и впрямь было немного, но не настолько, чтобы кто-то мог их поработить. Жили оборотни всегда тихо, любили бегать в лесу, иногда охотились на лесных зверушек, а людей обычно не трогали. Если кто-то из представителей их вида нападал на людей, они сами его истребляли. Исторически сложилось, что оборотни являлись стражами леса, они всегда охраняли лес и его жителей от людей, а иногда и людей друг от друга. К колдунам они относились с уважением, но предпочитали держаться чуть в стороне и к магическим империям примыкали редко, да и то выходили из них, как только им что-то становилось не по нраву. Империя Воронова была тем редким случаем, когда волколаки присоединились к магам.

Вова снял с бедра мощный бинокль и принялся разглядывать Лагерь вампиров. Со всех сторон территория Лагеря была обнесена высокой бетонной стеной. В центре южной части стены, у дороги, находились тяжёлые металлические ворота, которые отсюда было не разглядеть. Близлежащий лес по ту сторону дороги с западной и восточной стороны тоже принадлежал вампирам, но стена его не охватывала. Наверное, чтобы у людей не возникало подозрений. Вероятно, людям не известно многое: и количество жителей вампирских селений в том числе. Лагерь магов и оборотней, к слову, тоже скрывал от людей истинную численность своего населения.

Бетонная стена отчего-то рассмешила Владимира. Хмелевские бы ещё ров вокруг вырыли и откидной мост сделали! Для пущей надёжности. С другой стороны, существование стены было вполне оправданно: вампиры ведь почти всегда оборонялись, а не нападали. Потому-то и ров был бы не лишним. Субботин всё-таки похихикал при мысли о рве.

Лагерем вампиров уже давно руководил Лукьян Хмелевский, старший сын Якова и Любови Хмелевских. В самом начале войны выстроить оборону с вампирской стороны земляков призывал Яков Хмелевский, коренной житель посёлка Красный Источник (ныне – Хмелёвка), выходец одной из древнейших семей. Колдуны и волколаки, в итоге, стали считать его предводителем вампиров, хотя роль лидера он взял на себя с неохотой. Когда Лукьяну было приблизительно 20 лет, он сменил Якова на посту предводителя. В отличие от отца роль лидера он взял на себя с желанием и вскоре продемонстрировал немалый талант организатора. Он по-настоящему сплотил вампирское сообщество вокруг себя, и с ним вампиры стали сильным противником. Именно с появлением на сцене Лукьяна Хмелевского окончательно сформировались Лагерь вампиров и Лагерь магов и оборотней. Младшая сестра Лукьяна, Станислава Хмелевская, тоже не осталась в стороне от войны: в крупных боях она участия не принимала, но всегда брала на себя оборону тыла.

Коренными жителями трёх самых древних «красных» селений являлись цыгане. Хмелевские тоже были вампирами-цыганами. Они отличались от своих родичей цыган из людей, потому что в первую очередь относились к виду вампиров, хотя и у них любили песни и танцы. А чего не любили постоянные жители Красного района, так это вампиров, предпочитающих убивать людей. Таких они не привечали, советовали эти места покинуть, а могли и истребить. Жители трёх «красных» селений получали кровь из своего священного источника и старались держаться к нему поближе, иногда к ним подселялись чужаки, единицы из которых здесь оседали. Часть вампирского населения близлежащих деревень тоже питалось от этого источника, а часть охотилась на зверей.

Откуда взялся кровавый источник, от которого питалось большинство вампиров Красного района, уже и сами коренные жители не помнили. Вероятнее всего, он достался им в наследство от одной из империй магов. Вурдалаки Красного Источника хоть и считали себя чистыми вампирами, на самом деле, имели предков среди колдунов, которые скрестились с вампирами и постепенно отошли от магии. Самые древние из вампирских семей знали секрет вечной жизни, могли её получить сами и подарить другим, но пользоваться подобным правом раньше не слишком стремились, поэтому просто передавали этот секрет, как и многие другие тайны, из поколения в поколение. Война с Новоильинским районом изменила взгляды многих вурдалаков, вынужденных тратить свою жизнь на противостояние с магами и волколаками, и они приняли вечную жизнь…

Высота ели позволяла заглянуть внутрь этой части Лагеря вампиров. Благодаря навороченному биноклю молодой маг мог разглядеть фигурки людей, перемещающихся по улицам селения. Насколько он помнил, звалось это местечко Ноябрёвкой. С западной стороны оно было крайним и к дороге не выходило, а пряталось за лесом. Хмелёвку (в прошлом – Красный Источник) отсюда увидеть возможности не представлялось. А жаль.

Вова рассматривал вампиров, что попадались в поле его зрения, насколько позволяли возможности бинокля и собственное зрение, далёкое от совершенства (всё-таки лучше было родиться оборотнем!). По истечении нескольких минут его внимание привлекла ругающаяся парочка на окраине селения. Женщина стояла спиной к наблюдателю и вскоре двинулась вперед, но, по-видимому, какие-то слова собеседника заставили её обернуться. Субботин чуть не свалился с дерева, когда увидел её лицо. Он попросту не поверил своим глазам: ведь это была сама Станислава Хмелевская!

Парень выпрямился на ветке и впился взглядом в вампиршу. Правильно делал, что не сводил с неё глаз: иначе бы пропустил, как она влепила пощёчину мужчине и в гневе прошла прочь.

Владимир не мог поверить в свою удачу. Увидеть Станиславу, живущую в Хмелёвке, которой на окраине Лагеря делать нечего! Но это была именно она: поступив на службу в охрану Лагеря, маг, как положено, ознакомился с фотографиями главных противников и отлично запомнил эту жгучую брюнетку. Другой такой просто не существует.

* * *

Слава пребывала в наивысшей степени бешенства. Как он посмел? Нет, ну как он мог так её оскорбить?! Свинья! Наглая свинья!

Даже находясь в ярости, женщина умудрялась идти, покачивая бёдрами. Пышная грудь колыхалась при каждом сердитом шаге. Жители Лагеря оглядывались на неё, но не решались и произнести приветствие, не говоря о большем. Что вампирша не в духе, было видно невооружённым глазом.

Хмурая смуглая красотка быстро вышагивала на высоких шпильках. За пределами Ноябрёвки каблуки внезапно разозлили её до невозможности. Скинув босоножки, Станислава взяла их в руки и босиком побежала в родной посёлок. Быстрый бег немного успокоил, но кипеть женщина не перестала.

Неподалёку от особняка, являющегося домом Лукьяна и главным административным зданием (в шутку его называли Серым домом), навстречу попался Лихачёв.

– Привет, Станка! Чего такая злая?

– Привет, Остап, – сквозь зубы процедила вампирша. На большее её не хватило: от злости свело скулы.

Взбежав по ступеням, она миновала часовых, вошла в здание, пересекла холл и босыми ступнями прошлёпала по левому коридору. Двойные резные двери слева, находящиеся в конце коридора, были её целью. Без стука Стася распахнула их, прошла в кабинет и рухнула на один из стульев, что стояли в ряд вдоль правой стены. Сидящий за столом Лукьян – смуглокожий красивый брюнет с тёмно-карими глазами – поднял голову от бумаг.

– Ого! – коротко воскликнул он по поводу состояния сестры, отложил документы и, кивнув снизу вверх, велел: – Выкладывай!

Вампиршу прорвало:

– Этот Нику… Скотина просто! Опять пристал ко мне со своими дурацкими подозрениями! Сколько можно-то?! Мне надоело оправдываться перед ним, тем более что оправдываться мне не в чем! Он верит всем вокруг, но только не мне! А его приятелей, похоже, развлекает рассказывать ему всякие небылицы о том, какая я – неверная! Невыносимо!!

– Ты послала его к дьяволу?

– Я… – запнулась Станислава и перевела дыхание, – я попыталась поговорить с ним начистоту, объяснить, что если он не будет мне доверять, то нашим отношениям – конец, а он… он…

– Что? – нахмурился Хмелевский.

– Обозвал меня потаскухой! Да причём старой и озабоченной потаскухой! Представляешь?! Мол, у меня всегда было столько мужиков, что одного мне мало!!.. Да за мою жизнь я не сделала ничего такого, чтобы можно было считать меня испорченной развратницей! У меня было не столько уж мужиков, чтобы… Лука, разве я виновата, что ни один не позвал меня замуж? Разве я не любила каждого по-настоящему?

– Стася, не пытайся найти логику в его словах – её там нет, – горько произнёс Лукьян и, приблизившись к сестре, присел на корточки рядом и взял её за руки. – Самое забавное, что как раз этот пустозвон с самого начала, на мой взгляд, видел в тебе только красивую обёртку и не имел серьёзных намерений – ему ли разевать рот?.. Ты порвала с ним?

– Думаю, пощёчина вполне может считаться подтверждением разрыва, – хмуро ответила Слава, глядя на свои переплетённые с братом пальцы. – Он не понравился тебе сразу, да?

Вампир тяжко вздохнул.

– Не понравился, да. Не увидел я в нём ничего… глубокого и даже чувственного. В том смысле, что мне показалось, будто он неспособен на подлинные чувства. Какой-то он деревянный. Не такого человека я хотел видеть рядом с тобой, не такому бы тебя доверил.

– А мне он показался добрым и ласковым… С годами не становлюсь умнее, – грустно улыбнулась женщина.

– Нет, дело не в этом, дорогая сестрёнка! Просто ты порой выдаёшь желаемое за действительное: видишь в людях то, чего в них нет на самом деле. Или так и не научилась отличать правду от лжи. Иногда думаю, что настоящие чувства как раз не бросаются в глаза, а напоказ выставляют то, чего нет. И ревность – не признак любви, а собственнической натуры.

Хмелевская прерывисто вздохнула, и по её щекам потекли слёзы. На лице отразилась непередаваемая мука.

– Нет, Стася, не плачь из-за этого дубины! – взмолился брат, целуя её руки и стирая слёзы с лица. – Он того не стоит! Никто не стоит твоих слёз! Слышишь меня?! Не надо!

– Что со мной не так, Лука? – дрожащим голосом прошёптала Станислава.

– Да ты – самая замечательная женщина на всём белом свете! Клянусь! О такой, как ты, мечтают, Стася!

– Но не те, кого я выбираю!

– Если говорить о Нику, то проблема заключается в том, что у него сложилось мнение о тебе, как о довольно раскрепощённой женщине, а его приятели на этом играли и лишь подогревали. Все знают, что у тебя был не один мужчина, но почему-то забывают о том, насколько длительные отношения у тебя были с каждым! Это ведь были не романы на две недели! Да некоторым ты была практически женой! И Яша бы на тебе женился, если бы… не погиб, – поёжившись, закончил вампир, зная, как болезненны для сестры воспоминания о мёртвом возлюбленном. – Не знаю, кто и почему решил, что ты – безнравственна. Ты всегда искала счастья, как любая другая женщина, отдавала всю себя, а вот в ответ… В общем, что поделаешь, если у Нику совсем нет мозгов?

Губы вампирши тронула слабая улыбка. Она была благодарна брату за поддержку.

– Нику тебя совсем не понимает: он для этого сам чересчур примитивно устроен, – с мягкой улыбкой подытожил Лукьян. – Мне жаль. Не того, что вы расстались, конечно, – этому я искренне рад. Нику тебя не стоил. Я с ним разберусь.

– О, милый, не марайся! Ну его! Пусть катится на все четыре стороны.

Мужчина неопределённо качнул головой, вовсе не собираясь прощать нанесённую сестре обиду. Он никогда не спускал никому оскорблений, нанесённых как сестре, так и себе самому. Тем более что пока Слава не замужем, он считал, что несёт за неё ответственность и обязан защищать (что не означало, что он прекратит защищать её после замужества). У женщины всегда должен быть кто-то, кто будет её защищать, по его твёрдому убеждению.

Хмелевская нежно взяла лицо брата в руки и от души чмокнула его в губы. Вампир заулыбался и погладил ладонями её предплечья. Они помолчали, глядя друг на друга с любовью.

– Стася, коль мы коснулись этой темы… – неуверенно начал Лукьян, – я давно хотел поговорить с тобой.

– О чём именно? – недоумённо нахмурила брови Стася.

Брат вздохнул, собираясь с духом.

– Стево больно ранил тебя тогда – я это помню. Но ведь ты показала ему потом, как сильно он ошибся, бросив тебя, заставила его пожалеть. Я думал, тебе стало легче, но у меня до сих пор ощущение, что ты всё ещё кому-то что-то доказываешь. Нет, я знаю, что ты – страстная женщина, что тебе важно, чтобы тебя считали желанной, но… в твоём поведении иногда столько вовсе не тебя настоящей! Мы привыкли к этим твоим шуточкам, они бывают забавны, однако ты ли это в самом деле? Родная моя, что ты – желанная женщина, и без того все в Лагере знают! Половина нашего мужского населения грезит тобою. Неужели этого недостаточно?

Смуглая красотка опустила глаза и помолчала, раздумывая о том, говорить ли всю правду.

– Стево ведь уже мёртв, да?

– Да, – напрягшись, подтвердил Лука. – Почему ты об этом?

– Потому что теперь можно спокойно говорить правду. – Станислава посмотрела в глаза брату. – Стево не был заинтересован мною ни мгновения. Это была игра, развлечение. Просто проверял свои мужские способности, а я была удачным объектом, учитывая, что наш отец руководил армией. Я всерьёз в него влюбилась, да и он неплохо притворялся влюблённым. Стево – целеустремлённый человек, он добивался своего упорно, и… И я ему отдалась. – Рот Хмелевского приоткрылся от удивления. – Да, Стево был моим первым мужчиной. Наши интимные отношения, как это теперь называется, продолжались неделю. Потом ему стало скучно. Я ему быстро надоела, и, бросая, он всячески унизил меня как женщину, как любовницу. Сказал, что я зажатая, холодная, неумелая, надоедливая, и с бревном спать интереснее. Моя неопытность ему была противна. Он пожалел, что выбрал меня, потому что семнадцатилетняя я оказалась недостаточно взрослой и зрелой, слишком стыдливой и скромной. В общем, я страдала полтора месяца, пока не… – Горло перехватило, и вампирша замолчала, пытаясь взять себя в руки. Слёзы бежали по щекам безостановочно. – Пока не обнаружила, что беременна от него. Я решила, что это конец, но всё-таки оказалась настолько глупа, что пошла к нему, потому что не знала, к кому ещё идти с этим. Он здорово повеселился, унизил меня снова, сказав, что теперь меня будут считать распущенной дрянью, не подозревая, какая я стыдливая и скучная для распущенной. Естественно, помогать мне он не собирался.

Я прорыдала всю ночь, а Стево к утру, видимо, догадался, что если я скажу обо всём отцу, у него могут быть проблемы, и прибежал, чтобы надавить и припугнуть. Это не произвело на меня никакого эффекта: я не намеревалась кому-то говорить о случившемся, жаловаться. Всю ту ночь я думала о самоубийстве, не зная, как переживу этот позор. В то время, если помнишь, родить ребёнка без мужа, было очень стыдно. Но к утру я решила, что не сдамся, и выберусь из этой истории. Я долго думала, к кому обратиться, и выбрала тётю Сару. Я не ошиблась: она помогла мне устроить аборт и прикрыла, чтобы никто не узнал. Правда, тётя считала, что мне следует сказать всё отцу и тебе, чтобы вы, так сказать, отстояли мою честь. Но, даже считая меня неправой, не предала моего доверия и никому ни слова не сказала. Аборт прошёл нормально, хотя никто не может гарантировать, что я смогу иметь детей. Тогда, наверное, я и повзрослела.

– Стася… – прошептал Лука.

– Никто не узнал о моём позоре и унижении, но я потеряла гордость и самоуважение, – с горькой улыбкой призналась женщина. – Мне было трудно смотреть людям в глаза. Об отношениях с мужчинами я долго не могла и подумать. Стево подарил мне столько комплексов!

– А мы и представить не могли, что ваши отношения зашли так далеко! Мы понимали, что, бросив, это ничтожество тебя обидело, но не понимали, как ты можешь переживать из-за этого целых десять лет!.. Почему же ты всё-таки решилась расстаться с ролью старой девы?

– А ты не догадался? Стево женился. Он был счастлив, а я мучилась от последствий отношений с ним! И меня в какой-то момент это разозлило! Я решила, что хватит быть такой жалкой! Я твёрдо сказала себе, что я – желанна и красива, и каждый мужчина будет мечтать обо мне! Я не вступала ни с кем больше в интимные отношения, но всячески пробовала свою силу, начала понимать, что имею власть над мужчинами и… немного увлеклась, пока не встретила Яшу. С ним у меня всё было всерьёз, и никто не сомневался, что я его девушка во всех смыслах. Вот только не он был первым, как вы думали. Яша не оскорбился, не устроил мне скандала – он любил меня такую, какая есть. Он не сделал мне предложения, как полагается, но много раз говорил, что мы обязательно поженимся. Не думаю, что он лгал. Мне не хватает его. Я любила и после его смерти, но лучше Яши не знала никого.

– Да, – тихо согласился вампир. – С ним ты успокоилась. Перестала доказывать окружающим, что ты – желанна. Надеюсь, Стево сильно пожалел, что бросил тебя.

– О, да! – мрачно улыбнулась Станислава. – Он пожалел. Даже посмел подойти ко мне после всего, что было. Говорил, что уйдёт от жены, если соглашусь быть с ним. Делал вид, что наши отношения в прошлом – это что-то такое давнее и несерьёзное. Я его отшила, хотя немного боялась, что он скажет кому-нибудь правду о том, что было между нами. Особенно было страшно, когда встретила Яшу, но Стево ничего не сделал: возможно, понимал, что ему никто не поверит через столько лет, да и опасался по-прежнему расправы с твоей стороны. Когда я узнала, что Стево погиб, признаюсь честно, я была счастлива. Пусть это жестоко, но я была счастлива, что уже никто не сможет рассказать правду: тётя Сара к тому времени уже ушла из жизни.

– А потом почему ты снова вернулась к своим комплексам? – спросил негромко брат.

– Если помнишь, после Яши я долго носила траур и не хотела никаких других мужчин. Но постепенно в моей жизни появился один человек, с которым мы сначала общались по-дружески и общались довольно длительное время. Я привыкла к нему, привязалась, влюбилась. В общем, мы переспали раз, потом другой. Как-то так он всё поставил, что мы не афишировали наши отношения и встречались втайне. Мы не ходили на свидания, он не ухаживал за мной в нормальном смысле слова. Я даже не заметила, что все наши отношения ограничиваются постелью и дружескими беседами. Не думаю, что он изначально на что-то рассчитывал – просто я оказалась дурой в очередной раз, а он воспользовался. Через некоторое время я вдруг узнала, что он женится, и по слухам невеста такого склада, что… вроде как до свадьбы «ни-ни». Я поняла, что я для него не более резиновой куклы: ну невеста не даёт, а терпеть он не может – вот и пользуется мною. Что со мной сделается от этого? Я ведь не невинная невеста!.. Конечно, при следующей встрече я выжала из него правду: он не сознался прямо, трусливый пёс, но я всё поняла и расцарапала ему лицо, а потом написала его невесте анонимное письмо и предупредила, за какого ничтожного мужичонку она выходит замуж. Я посчитала своим долгом предупредить эту девочку, как меня никто не предупредил вовремя о Стево. Бедная невеста не знала, что с этим письмом делать, и доверилась своей соседке. Та о мужчинах не самого высокого мнения и решила всё проверить. Ей удалось меня вычислить, и мы поговорили по душам. К слову, свадьба не состоялась. А мы с тех пор общаемся.

– О, Боже! – мученически рассмеялся Лукьян. – Вот откуда в твоей жизни взялась Изабелла!

– Именно! – улыбнулась Слава. – Я её уважаю. Изабелла не совершала таких ошибок, как я. Она – замечательная. С ней мне хорошо, как не было ни с кем до этого. Надеюсь, мы станем настоящими подругами. Ну а если возвращаться к твоему вопросу, то после этого гадёныша мои комплексы и проснулись вновь. И я пустилась во все тяжкие!

– Ну не преувеличивай! Ты же не спала со всеми подряд!

– Нет, но снова стала доказывать себе, что я – желанная женщина… Не знаю, верну ли я когда-нибудь самоуважение.

– Так его не вернёшь, родная. Остановись, – взмолился Лука. – Не надо разменивать себя по мелочам вроде Нику. Будь придирчивей. Тебе нужен тот, кто оценит твоё горячее сердце.

– А ты остановился? – спокойно спросила Станислава.

– Давно, если ты не заметила. После сорока я ни разу не вступал в кратковременные отношения. Разумеется, не мне тебя учить: в конце концов, это за мной прочно закрепилось звание бабника. Но ведь я давно его не оправдываю! – с усилием воскликнул Хмелевский. – С Витой мы встречаемся больше семи лет. Я всерьёз подумываю сделать ей предложение…

– Только через мой труп! – с ужасом воскликнула вампирша.

Мужчина хмуро моргнул.

– Почему?

– Господи, помоги! Лука, а ты сам как будто не понимаешь? Не вздумай на ней жениться! Не смей! Ты будешь несчастлив!

– А как же женская солидарность?

– К чёрту солидарность, когда речь идёт о моём брате! Я хочу, чтобы ты был счастлив! Тебе нужны настоящие эмоции, страсть, подлинные чувства, любовь, в конце-то концов! А отношения с Витой – это полуфабрикат! Как ты на это можешь согласиться?!

– Мне с ней хорошо и спокойно… – пробормотал Лукьян.

– Лука… – страдальчески простонала Стася.

– Не надо! Дай договорить! – вскричал брат. – Я устал, Стася! Я устал быть один, устал от смены партнёров! Мне хочется того же, чего и всем: иметь детей, жену – полноценную семью и настоящий дом! Хочу, чтобы были те, к кому можно прийти после работы, кто будет ждать меня! Неужели я прошу многого? Мне так надоело постоянное одиночество! Я – взрослый мальчик и должен жить самостоятельно, но если бы ты знала, как мне иногда хочется переехать к родителям! Чтобы рядом был кто-то родной!

– О, Лука… – выдохнула с жалостью Хмелевская. – Мне это знакомо, но… Я знаю тебя слишком хорошо, чтобы верить в то, что брак с Витой сделает тебя счастливым. Это не то. Это репродукция. А тебе нужно всё и сразу! Тебе не нужна подделка! Не понимаю, как ты вообще соглашаешься на подобные отношения!

– Да потому что на большее рассчитывать не имеет смысла! – с болью воскликнул Лука. – Мне восемьдесят с лишним лет, Стася! Кому я нужен?! Я и в молодости не слишком был нужен! Брак с Витой – это максимум того, на что я могу надеяться. Я отрицал это много лет, я сопротивлялся, но… Пора признать правду: большего уже не будет. Всё. Пришло время смириться и принять реальность такой, какая она есть.

Сестра печально покачала головой и положила голову вампира себе на колени. Он без возражений ей это позволил и прикрыл глаза. Станислава нежно погладила его по волосам.

– Почему не Вита? – тихо пробормотал мужчина, прижимаясь щекой к её коленям. – В конце концов, я привык к ней, даже как будто люблю. Мне у неё легко и спокойно.

– Верю, – вздохнула грустно Стася. – Но дело не в Вите. Просто здесь суета и проблемы, а у неё дома – тишина и покой. Вита – равнодушная, неэмоциональная женщина, которая только и умеет, что молчать. Это её обыкновенное состояние. Она всё время молчит. Ей плевать на всё вокруг, кроме собственного покоя. Она – бактерия, которая перекатывается туда, куда её несёт окружающая среда.

– Она хорошо ко мне относится.

– О, разумеется! Ещё бы. Она действительно к тебе неплохо относится. Ей с тобой удобно, хорошо. Ты – добрый и ласковый, заботишься о ней, содержишь её. И для нашей Виты не последнее значение имеет престиж, а ты – руководитель Лагеря. Она неплохо устроилась в этой жизни. Вот только тебе с ней, если женишься, будет скучно и одиноко. Она тебя не согреет. Увы. А мне тоже хочется, чтобы кто-то оценил твоё сердце. Ты не выдержишь этой пустой жизни. По мне, так уж лучше одиночество.

Хмелевский приподнял голову, заглянул Славе в глаза и задумался.

– Ты права, – признал он через минуту. – Значит, не жениться на ней?

– Нет.

– Я расстанусь с ней, – тяжело вздохнул мужчина и нахмурился.

Станислава кивнула и продолжила гладить его по волосам. Они молчали.

– Когда на отношения толкает одиночество, это всегда кончается плохо, верно? – тихо шепнула Хмелевская. – Мы оба привыкли мириться с репродукциями, потеряв надежду на оригинал.

– Наверное, ты права.

Вампирша мягко улыбнулась и, наклонившись, поцеловала брата в лоб. Он тоже улыбнулся, глядя ей в глаза.

– Я люблю тебя, Стася.

– И я люблю тебя.

Они держались за руки. Губы мужчины внезапно тронула мечтательная улыбка.

– О чём думаешь? – полюбопытствовала Стася.

– Помнишь, в юности мы верили, что есть в этом мире тот, кто создан специально для нас? Вторая половина. И что мы узнаем его (или её) с первого взгляда.

– Помню. Мы тогда были наивны.

– Да, наивны. Теперь мы – циники. Но знаешь что: мне кажется, тогда мы были мудрее. Нет ничего хорошего в том, чтобы видеть мир хуже, чем он есть на самом деле. Мудрее его приукрашать: наша вера способна сделать его лучше. Я хочу снова верить в лучшее и доброе. Хочу ждать чуда, – улыбнулся Лукьян. – Верить, что на свете есть та самая единственная, созданная для меня, которую я узнаю с первого взгляда. Которая примет меня таким, какой я есть. Будет любить всей душой и доверять не меньше, чем доверяю ей я. С которой я смогу делиться всем.

Станислава ласково улыбнулась брату.

– Возможно, ты прав. Я, наверное, тоже хочу снова в это верить.

– Значит, будем верить? – с воодушевлением предложил вампир.

– Да, – бодро кивнула женщина. – Полностью тебя поддерживаю!

Они засмеялись, глядя друг другу в глаза.

– А какой ты видишь мою вторую половину? – спросил Лука с интересом.

– Хм-м-м… – Вампирша игриво шевельнула бровями. – Мне она представляется этакой девой в беде. Слабой, беззащитной и беспомощной.

– Эй! Мне не нравятся такие женщины! Я предпочитаю сильных, как ты!

– Глупости! – отмахнулась Хмелевская. – Меня ты уважаешь, и, кроме того, я – твоя сестра. Но тебе не нужна такая, как я. Гораздо больше тебе подойдёт та, которая не умеет за себя постоять. Она сможет пробудить в тебе все мужские инстинкты. Лука, тебе необходима женщина, которую ты будешь готов закрывать собственным телом! Которая не будет употреблять крепких ругательств и станет краснеть каждый раз, когда ты посмотришь на неё с откровенным желанием. И, кстати, слабые с виду женщины часто сильны духом, а такая сумеет поддержать твой дух, будет надёжным тылом и опорой. А ещё твоя женщина должна уважать тебя, восхищаться тобой и крепко-крепко любить.

– И где же такую искать?.. – с улыбкой вздохнул Лукьян.

За окнами кабинета кипела жизнь посёлка. Брат и сестра прислушивались к знакомым звукам и думали каждый о своём.

– А каким ты видишь моего мужчину? – внезапно полюбопытствовала Стася.

– Ух ты! – Мужчина хитро заулыбался. – Итак… он должен быть уравновешенным, сдержанным и вести себя с достоинством. При этом он ни в коем случае не должен быть холодным! Его сдержанность мне представляется внешней, а внутри он просто обязан быть таким же горячим, как ты. Я вижу рядом с тобой самодостаточного, доброго, заботливого парня, который станет для тебя каменной стеной. И он должен уметь защитить вас обоих!

Станислава и Лукьян снова посидели в молчании.

– Значит, мы договорились? – решил подытожить вампир.

– Да, – кивнула сестра. – Больше никому ничего не доказываем, не размениваем себя по мелочам и верим в чудеса.

– Именно.

Они поцеловались. Лука выпрямился и подошёл к столу. Стася тем временем подобрала с пола обувь и босиком двинулась к выходу из кабинета. У дверей её остановил оклик брата. Женщина обернулась.