Теория выбора и случайностей. Часть 3. «Перед рассветом, или И снова здравствуй, нечисть!»

– Не представляю… – вздохнула рыжеволосая женщина. – И за что его могли убить?..

– За то, что не был трусом и не остался в стороне, когда кое-кто начал творить чёрти что. Он пытался воздействовать как-то, достучаться и, в итоге, поплатился за это.

– Вы знаете, кто его убил?!

– Мы все знаем, кто его убил и кто заказал это убийство. Но, к сожалению, к ответственности их никогда не привлекут.

– Почему? Доказательств нет?

– И доказательств тоже, но… это сложно объяснить, Ли́я. Просто поверьте, что они никогда за это не ответят.

Розалия растерянно заморгала, а потом рассмеялась и полюбопытствовала:

– Простите… как вы меня назвали?

– Ли́я. А что?

– Меня вообще-то Розой зовут.

– Мне казалось, вы представились Розалией, – заметил Максимилиан.

– Да, но моё имя никогда так не сокращали. Это… странно.

– Почему странно? Лия – это имя.

– Имя?! – искренне удивилась женщина и тут же скептически нахмурилась: – Никогда не слышала такого имени.

– Зато я слышал. Лия – это татарское имя.

– Вы – татарин?

– Ну… – рассмеялся мужчина, – насколько мне известно, по отцовской линии у меня было много предков-татар, да и не только татар. Но дело не в этом: в Абакане у меня был друг-татарин, мы дружили с младенчества, и наши родители общались. Он жил по соседству, и звали его Шамиль. Так вот у Шамиля была двоюродная сестра по имени Лия.

– А как звали его родную сестру? – в шутку осведомилась Роза.

– У него не было сестры – только брат, а брата звали Тимур.

– Вот как… А сейчас с Шамилем ещё общаетесь?

– Общаемся, – кивнул старший сын Дьявола. – Он за мной сюда приезжал, но потом всё-таки вернулся в Абакан. Женился уже, детей у него трое: мальчик и две девчонки. В общем, он в Абакане капитально осел. Мы созваниваемся периодически.

С детьми Шамиля вышла одна странность: вампирскую сущность унаследовал только мальчик, а девочки родились людьми. В принципе, это было хорошо, и никто не расстроился, но это удивило всех вампиров, с которыми общались Макс и его мать. Они все ломали над этим голову, потому что твёрдо знали, что сущность должна была передаться и девочкам тоже. Об этой странности глава Общества рассказывал только Рудакову и больше никому. Периодически они размышляли над этим вопросом.

– Ну что, насчёт имени вы мне поверили или нет? – поинтересовался Ахмедов.

– Поверила. Но «Роза» звучит гораздо привычнее.

– Отлично, – бодро отозвался мужчина, – но я всё-таки буду звать вас Лией.

Женщина от неожиданности засмеялась, после чего пожала плечами. Брюнет ей обворожительно улыбнулся.

– Кстати, – опомнился он, – а вы уже всё купили или ещё по магазинам пойдёте?

– Ещё пойдём. У меня тут списочек, и купили мы пока только половину.

– Превосходно! Возьмите меня с собой. Пожалуйста! – взмолился Мефистофель. – Мне совсем податься некуда. Не хочу я дома один сидеть! Влад опять к своей девушке от меня сбежал. Такой день хороший пропадает! А я вашим носильщиком буду…

У вампира были такие несчастные глаза, что отказать ему не было никакой возможности. Сердце Розалии сжалось, хотя она прекрасно понимала, что он просто-напросто виртуозно давит на жалость. Наверняка проделывал это сотни раз.

– Но какой же из вас носильщик? У вас руки заняты, – слабо возразила женщина.

– О, да это не проблема! – весело воскликнул Максимилиан. – Вон моя машина стоит неподалёку: оставлю всё там и я целиком ваш. Идёт?

Розалия с Шуриком обменялись взглядами и синхронно ему кивнули. Мужчина возликовал.

– Спасибо вам! Вы – такие добрые!.. Одну минутку!

Ехать на машине они отказались, поэтому старший сын Дьявола устремился к автомобилю один и очень скоро вернулся. Пока он складывал всё внутрь, мать и сын за ним наблюдали. По его костюму и машине Роза сделала свой вывод.

– Вы – водитель? – спросила она.

– Да, – ответил вампир, сделав перед собой вид, что понял её вопрос по-другому, хотя отлично знал, что она имела в виду. Женщина же удовлетворилась ответом, не почуяв подвоха.

Втроём они двинулись по улице.

Против воли всю неделю Макс думал о Розалии. Он вспоминал каждую мелочь из их первой встречи и всё думал, думал о ней. Даже вот имя её переиначил по-своему. Он понимал, что не должен бы думать о Розалии, но всё-таки думал. Неизвестно почему, но эта женщина запала ему в душу.

Ахмедов мечтал встретить Лию ещё раз и чуть было не упустил. А теперь чувствовал себя самым счастливым на свете. Он навязался им с Шуриком, конечно, ситуацией воспользовался, но это уже не имело никакого значения, потому что он шёл вместе с ними. Только это имело для него сейчас значение.

Они перемещались по городу, а брюнет расспрашивал Шурика о готовности к школе: умеет ли считать, писать, читать? Мальчик отвечал охотно, мама ему помогала. Что нравилось мужчине, Шурик был умный мальчик, сообразительный. Слушать его болтовню было приятно.

Втроём люди и вампир обошли весь рынок. Когда они покидали его, у Мефистофеля уже были заняты руки, однако в списке женщины были вычеркнуты не все слова, и они продолжили путь по городу.

Вдруг в толпе, двигающейся навстречу, старший сын Дьявола заметил два знакомых лица. Влад и Вика тоже его увидели и улыбнулись, приблизившись.

– День добрый, – сказал Рудаков.

– Здравствуйте, – поприветствовала всех ведьма.

– Привет, ребята, – ответил им Максимилиан и, когда Лия с Шуриком тоже поздоровались с подошедшими, произнёс: – Лия, Шурик – знакомьтесь: это мой друг Влад и его девушка, Вика. Ребята, познакомьтесь: это Розалия и Александр.

– Розалия? – приподнял брови Владимир и, пожимая женщине руку, сообщил: – Очень приятно познакомиться, Розалия. Макс мне о вас рассказывал.

– Про вас он нам тоже говорил, – улыбнулась в ответ Роза, и все взрослые рассмеялись.

– Это означает, что я в принципе болтливый, да? – полюбопытствовал Ахмедов, улыбаясь весело.

– Ты – не трепло, если ты об этом, – ответил ему Влад с лёгкой улыбкой, – но иногда поговорить очень любишь.

– Ну, ладно. Отрицать не стану. По магазинам ходите, ребята?

– Ага! – со смехом воскликнула Виктория. – Представляете? Он со мной по магазинам ходит! Где это видано, чтобы мужчина по собственной воле с женщиной за шмотками ходил?

Лия и Макс рассмеялись, а Рудаков только плечом пожал, глядя на свою женщину ласково. Она же сокрушённо покачала головой, хотя при этом и крепче сжала его предплечье, за которое держалась.

Ведьма и вампир поболтали с внебрачным сыном Дьявола и его спутниками буквально две минуты, а потом продолжили свой путь. Когда троица отошла от них на приличное расстояние, Мефистофель сказал тихо Розалии по секрету:

– Влад знал, что Вике по магазинам надо пройтись и заранее планировал составить ей компанию. Он, видите ли, в курсе, что одной ей ходить скучно, а подруги у неё хорошей нет.

– Он – хороший парень, – похвалила женщина. – Очень приятный. И пара они красивая и гармоничная.

– Согласен. Я рад, что у него есть Вика. Владу вообще никогда особо не везло на женщин. Девушки у него были редко и не слишком долго: он быстро разочаровывался в них.

– А с Викторией он давно?

– Да года полтора уже. Влад от неё без ума.

– Почему они не поженятся? – поинтересовалась Роза.

– Влад предлагал Вике через полгода, но она тогда сказала, что он её ещё плохо знает и вполне может разочароваться. Впрочем, думаю, что и она сама хотела узнать его получше. В общем, они решили подождать. Влад собирался сделать ей повторное предложение летом, но тут Андрея убили и… как-то не до того стало. Боюсь, сейчас не самое лучшее время для этого.

– А вдруг он потом к ней привыкнет, надоест она ему?

– Влад как раз всегда и стремится привыкнуть, – ответил брюнет. – Ему это нужно. Он не слишком легко сближается с людьми. Ему надо привыкнуть, надо почувствовать… родство что ли – только тогда он раскроется по-настоящему. Влад и ко мне не сразу привык. Я-то себя с ним чувствовал легко почти с самого начала, всё о себе ему мог выложить, но не он. Влад – человек закрытый и доверяется тяжело. Но это было давно: теперь он мне очень даже доверяет.

– Хм, – задумчиво хмыкнула женщина. – А вы к нему сильно привязаны.

– Что верно, то верно, – улыбнулся Ахмедов. – Я к нему тоже привык и даже немного ревную его к Вике.

– Ревнуете?! – расхохоталась собеседница. – Ну не знаю… По-моему, вы всё-таки гораздо больше рады за него, чем ревнуете.

– Тут вы правы, – не стал спорить мужчина.

Их небольшая группка ещё походила по магазинам. Макс ощущал невероятный душевный подъём, какого не чувствовал с тех пор, как не стало Волка. Ему было хорошо, радостно. Кажется, это состояние было похоже на эйфорию.

Вампир иногда ловил себя на мысли, что Розалия и Шурик – это его семья, и он как обычно ходит с ними за покупками. Каждый раз, когда он осознавал эту мысль, он пугался. Не сумасшествие ли это?

Максимилиан внутренне встряхивался и напоминал себе, что Лия и Шурик – это семья какого-то другого мужчины. Они не имеют к нему никакого отношения и никогда не будут иметь. Но это не мешало ему чувствовать радость от того, что сейчас он вместе с ними.

Покинув последний магазин, мужчина и его спутники оказались у того самого места, от которого начали путь втроём.

– Вы сейчас куда? – спросил брюнет.

– Домой, конечно, – с лёгкой улыбкой ответила Роза. – Спасибо за хорошую компанию и помощь…

– Нет-нет! Подождите. Сейчас время обеда. Есть кто-нибудь хочет?

– Я хочу! – быстро сообщил Шурик.

– Я – тоже, Шурик, поэтому нам и следует поторопиться домой…

– Вовсе нет, – возразил спокойно Мефистофель. – До дома вам ещё топать и топать, так что это не вариант. Лия, мы находимся в центре города: здесь полно мест, где можно перекусить. Пойдёмте! Шурик, как ты на это смотришь?

Мальчик пожал плечами и сказал:

– Мы всегда едим дома, и у нас нет лишних денег. Да, мамочка?

– Да, мой хороший. Ты прав.

Глава Общества весело фыркнул.

– Эту фразу про деньги он у вас выучил, Лия?

– Боюсь, что так. Кажется, я слишком часто это повторяю.

– Ты так говоришь, когда вы с папой ругаетесь из-за дяди Славы или дяди Пети, – кивнул невозмутимый Шурик.

Ахмедов рассмеялся.

– Что ж, наверное, эта фраза справедлива для вашей жизни, но сейчас это неважно. Ведь я́ вас приглашаю! Это очевидно. Значит, плачу за обед я. Идёмте.

– Спасибо, но нет, – торопливо произнесла женщина. – Не хватало ещё, чтобы вы на нас деньги тратили. Что это за благотворительность?

– Никакая это не благотворительность, – отмахнулся вампир. – Должен же я вам хоть как-то отплатить…

– За что?!

– За то, что вы терпели меня столько времени! Я вам навязался. Вы бы и без меня прекрасно обошлись. Ведь так, Лия? Вы взяли меня с собой по доброте душевной, и я хочу вас отблагодарить. Идёмте!

Шурик смотрел на колеблющуюся мать. В конце концов, Розалия внутренне сдалась, но предприняла всё же слабую попытку отвертеться от обеда:

– А куда мы всё это денем? – кивнула она на пакеты в руках спутника.

– Оставим в машине. Ещё возражения имеются?

Роза мученически рассмеялась и помотала головой. Макс широко улыбнулся. Вскорости все их покупки оказались в машине, и они, перейдя дорогу, вошли в кафе.

Уже через 5 минут заказ был сделан, а ещё через 10 минут все принялись за обед.

Шурик сосредоточенно ел, не отвлекаясь ни на что и не поднимая головы от тарелки. Всё вокруг он уже осмотрел, пока они ждали заказ. Взрослые же переговаривались изредка, хотя всё-таки больше сконцентрировались на обеде.

Когда первоначальный голод был утолён, между мужчиной и женщиной потекла неспешная беседа. Обсуждали они школу, в которую предстояло пойти Шурику, да и систему образования в целом, а также вспоминали собственное обучение и впечатления, оставшиеся от него. В последнем случае мальчик навострил уши и стал с любопытством их слушать. Иногда он даже задавал вопросы.

В какой-то момент в разговоре повисла пауза, и тут Шурик вдруг осведомился:

– Дядя Макс, скажите: а вас что так и зовут «Макс»?

Мефистофель негромко рассмеялся.

– Нет, Шурик. Что ты? Ведь и тебя на самом деле зовут Александр, а не Шурик – так и с моим именем. «Макс» – это сокращение, потому что так удобнее. Моё полное имя слишком длинное.

– А как же вас на самом деле зовут?

– Максим, – спокойно ответила за мужчину Лия. – «Макс» – это сокращение от «Максим».

Мальчик повторил имя тихо себе под нос и призадумался на пару секунд, а потом сказал:

– Не такое уж оно и длинное…

– Совершенно согласен, – со вздохом произнёс Ахмедов, смирившись с неизбежным. – «Максим» – не слишком длинное имя. Но меня зовут не Максим.

– Нет? – быстро спросила Розалия, впившись в него взглядом.

– Нет, – спокойно подтвердил мужчина и, поглядев на Шурика, сообщил: – Меня зовут Максимилиан.

– Макси… – начал было мальчик и весело расхохотался.

Вампиру пришлось несколько раз повторить своё имя, прежде чем Шурик сумел его выговорить. После этого Макс посмотрел на Розу. Она так и не донесла кружку с чаем до рта и глядела на него остекленевшими глазами. Когда их взгляды встретились, женщина очнулась и поставила кружку на стол.

– Вас зовут Максимилиан? – тихо уточнила она.

– Да.

Лия помолчала, а потом задала новый вопрос:

– Максимилиан Ахмедов?

– Именно.

Розалия откинулась на спинку стула, продолжая глядеть на брюнета.

– Ух ты! – восхитился Шурик. – А откуда ты фамилию дяди Макса знаешь?

Его мама помедлила немного, прежде чем ответить:

– Да в нашем городе, наверное, живёт только один человек по имени Максимилиан.

Мальчик переводил взгляд с одного взрослого на другого.

– Что-то случилось? – встревожился он. – Это плохо, что дядю Макса зовут не Максим?

– Да… не знаю.

Максимилиан тихо рассмеялся.

– Забавно. Я всегда гордился тем, кто я и как меня зовут, а вот когда с вами познакомился, сразу понял, что лучше промолчать по возможности. И не ошибся. Ну, выкладывайте: какие у вас ко мне претензии?

– У меня нет к вам претензий, – поспешно ответила Роза.

– Да ладно, Лия, – мягко произнёс глава Общества. – Определённо что-то есть: не зря же вы на меня волком смотрите. Говорите, не стесняйтесь.

– Вы – бизнесмен, – робко сказала женщина.

– Ну, да. Это преступление? Каждый выбирает себе дело по душе. А вы где работаете, Лия?

– В музыкальной школе. Я – преподаватель.

– Вы любите музыку?

– Люблю.

– Прекрасно, а я люблю свой бизнес. Мне это нравится. Вы меня осуждаете?

– Не осуждаю. Просто… ваш бизнес связан с торговлей.

– Верно. Производство неизбежно связано с торговлей. Смысл нам делать мебель, если потом её не продавать? Мы с ребятами, как и все, хотим получать вознаграждение за свои труды. И не думайте, что мы людей обдираем. Если бы у нас были заоблачные цены, то никто нашу мебель не покупал бы. Мы стараемся, чтобы наши цены были более или менее адекватными. Кстати сказать, основная часть моего бизнеса – это цех, а не магазин. Мы производим много мебели – гораздо больше, чем можно продать в этом городе. Нам давно пора открывать магазины в других городах, но я что-то всё откладываю это на «потом». Поэтому пока мы довольствуемся этим магазином и тем, что в Интернете.

– Вы продаёте мебель через Интернет? – удивилась Розалия.

– Да. У нас её покупают другие магазины и просто люди. Этот «магазин» приносит гораздо бо́льший доход. Особенно легко расходится мебель, которую Влад делает.

– Влад?! Ваш друг?

– Ага, – с улыбкой кивнул внебрачный сын Дьявола. – Он вообще-то заместитель мой вроде как и бухгалтер, но всегда мечтал научиться что-нибудь руками делать и понемногу стал вникать в технологию. Сначала Влад только эскизы делал, а потом принялся по своим эскизам мебель выполнять. Сейчас эскизами «на всех» другие ребята занимаются, а Влад их создаёт только для себя. Много мебели он не изготавливает, но зато с её продажей проблем не возникает – и ему в удовольствие. Я технологию, конечно, тоже знаю, но… меня не тянет как Влада. Моё дело – это организация.

Повисло недолгое молчание.

– Что ещё вас беспокоит, Лия? – поинтересовался Мефистофель. – Говорите.

Розалия вздохнула.

– Насколько мне известно, для того чтобы открыть собственное дело, нужен первоначальный капитал. А вы не только открыли собственное дело, но и купили огромный дом с прилежащей к нему немаленькой территорией! И ещё цех: вы выкупили землю и построили всё. Скажите: на какие деньги? Вы ведь были молоды.

Вампир женщине улыбнулся.

– Насчёт капитала вы совершенно правы. Без него и вправду невозможно, и он у меня был, но я ни у кого ничего не крал. Можно сказать, что капитал достался мне по наследству. Или даже, скорей, способность создавать деньги из воздуха.

– То есть это всё-таки были какие-то махинации?

– Нет, – помотал головой Макс. – Махинаций не было. Это сложно объяснить, но я действительно никого не обманул и не обокрал. Клянусь вам, Лия. Эти деньги взялись из ниоткуда. Поверьте мне, пожалуйста.

– Зачем вам моя вера? – спросила удивлённо женщина.

– Я не хотел бы, чтобы вы считали меня вором и подонком. Уверяю вас, что я не совершил ничего противозаконного. В конце концов, я – не крупный делец, а всего лишь мелкий предприниматель. Мы же с вами не в Москве живём.

– Не такой уж вы мелкий предприниматель – скорее, средний, – возразила Лия и тут же улыбнулась, когда мужчина открыл рот, чтобы снова начать оправдываться. – Я вам верю, Максим. Простите меня: я не вправе вас судить.

– Отчего? Вправе.

Розалия рассмеялась по-доброму.

– Не думаю, Максим. Вы на меня не обижайтесь, пожалуйста: у меня просто сформировалось предубеждение против бизнесменов. Я работала одно время в магазине нижнего белья, и это было ужасно: платили гроши – зато не было толком выходных. И отпуска не было, и рабочий день был длинный, и обеда в расписании не было: как хочешь, так и успевай. Хозяйка магазина выжимала из меня всё, что можно было. Я для себя с тех пор решила, что в России так называемые «частники» готовы на всё ради дохода. Их интересуют только деньги и больше ничего, хотя мне всегда казалось, что им ещё должно нравиться их детище. Но, увы, это не так, а человеческая жадность поражает воображение. Я до того года и не знала, каких размеров она может достигать.

– Да, неприятный опыт, – изрёк Ахмедов, когда собеседница замолчала. – Вам не повезло, Лия, однако вы всё-таки правы насчёт наших отечественных бизнесменов. Я знаком со многими из них и то, что вы о них думаете… боюсь, это правда. За редким исключением. Но у моих ребят есть и выходные, и отпуска, и даже больничные, если приспичит, а на зарплату пока никто не жаловался. Не смотрите на меня с осуждением: на меня, в основной массе, работают парни и парни молодые, а они не постеснялись бы мне сказать, если бы им что-то не нравилось. К тому же, часть из них живёт со мной, а уж тут тогда жди пакости.

Роза расхохоталась. Брюнет ей улыбнулся.

– Да-да, я ведь ещё и живу с ними. Иногда мне кажется, что я их всех ненавижу, но, на самом деле, я, конечно, их обожаю, хоть они и болваны. Знаете, они – как дети: без конца шумят, спорят чего-то. Мне даже приходится решать, кто прав, а кто – виноват, и почти что по углам их расставлять. Они мне на жизнь часто жалуются, поэтому я знаю, кто на кого обижен, кто в кого влюблён. А вообще с ними весело, если честно. И они вовсе не мои рабы. Нельзя сказать, что они впахивают, а я только деньги гребу лопатой. Организация это, знаете ли, тоже работа нелёгкая. И ответственность вся на мне лежит, а не на них. Вы думаете, я не помню каждую минуту, что из-за моей ошибки они все могут лишиться работы и средств к существованию? Я помню. Мне это небезразлично, между прочим.

Женщина глядела на него испытующе и вскоре смущённо улыбнулась:

– Вы – ответственный человек, Максим. Надеюсь, я не обидела вас?

– Ни в коем случае, Лия, – мягким тоном ответил Максимилиан. – Ваши вопросы справедливы, а страхи – небезосновательны. Я рад, что вы дали мне возможность оправдаться.

– Всё хорошо? – полюбопытствовал Шурик, внимательно наблюдавший за ними во время спора. – Вы помирились?

– Мы и не ссорились, дорогой мой, – улыбнулась ему мать. – Всё нормально. Хотя… – протянула она и вдруг прищурилась. – Я вас спрашивала, водитель ли вы. Вы мне солгали, Максим.

– Вовсе нет! – запротестовал старший сын Дьявола. – Я вожу машину давно, поэтому, разумеется, я – водитель! Я думал, вы это имели в виду.

– Вы поняли, что я имела в виду, – возразила Лия, – но вопрос получился действительно не очень корректный, поэтому я сама виновата… А вы неплохо выкрутились. Значит, машина та – ваша?

– Конечно, моя.

– Ваша? – ахнул мальчик. – Вот это да! Красивая.

– Она и стоит «красиво», – с улыбкой заметил Макс. – Хотя мне она обошлась не так уж дорого: я покупал её не в салоне. Она – не новая, но меня полностью устраивает.

Розалия разглядывала вампира, попивая чай, и молчала. Шурик принялся поедать пирожное. Мефистофель больше ничего не ел и не пил и посматривал периодически на женщину, сидящую напротив.

– Не смотрите так на меня, – попросил он. – Ведь ничего не изменилось: я по-прежнему малознакомый человек, с которым вы познакомились в тёмной подворотне.

– Не совсем, – помотала головой Роза. – Таким уж малознакомым вас не назовёшь: столько про вас слухов по городу ходит. Наверное, каждый житель города считает, что всё про вас знает. Я вообще-то не любитель сплетен, но мне их рассказывают и коллеги по работе, и соседка, и мама. Поэтому поневоле я все сплетни знаю. О вас много слухов ходит, Максим… Максимилиан то есть.

– Зовите меня Максимом, если вам так больше нравится, – предложил Ахмедов. – Всё-таки моё полное имя действительно длинное. – Он помолчал немного, собираясь с мыслями, потому что понял, что говорить на затронутую тему всё равно придётся. – Вы сейчас намекали на те сплетни, в которых говорится, что мои работники – бандиты, а я – глава этой группировки?

– Ну, да, – смутилась собеседница. – Эти сплетни про вас и ваших друзей – Ангелу и Волка – самые распространённые.

– По-вашему, я – похож на главу бандитской группировки?

– Чисто внешне, пожалуй, да.

Услышав этот ответ, мужчина громко расхохотался.

– Правда? – посмеиваясь, спрашивал он. – Неужели?

Лия ему кивала, желая оставаться честной до конца. Шурик с удивлением посматривал на взрослых. В это время глава Общества кое-как успокоился.

– Не ожидал, что вы так ответите, – признался Макс. – А Влад тоже похож на бандита? И, кстати, Ангелу вы с Шуриком видели. Вчера. Ну и как: она похожа на бандитку?

– Ангела? – изумилась женщина. – Та блондинка?!

– Угу. Её зовут Анжелика, она – блондинка, у неё добрая душа, поэтому её и прозвали Ангелой. Она похожа на бандитку?

Розалия призадумалась. Скоро лёгкая улыбка тронула её губы.

– Мне показалось вчера, что она немного брыкалась. Вообще, ваша Ангела – девушка эффектная и, думаю, с характером. Она не похожа на бандитку, но с пистолетом в руках я её представить могу.

Вампир улыбнулся:

– Пожалуй.

Собеседница тоже улыбалась, но в один момент улыбка с её лица сползла.

– Значит, друг, которого убили недавно, – это…

– … Волк, – закончил за неё Максимилиан. – Да, это так. Увы, Волка больше нет. Для Ангелы он много значил. Она всегда его обожала, пусть сначала и по-дружески.

– А откуда взялось это прозвище? – полюбопытствовала Роза.

– Ангела ему его дала. Объяснить, почему, сложновато: для того чтобы это понять нужно быть с Волком знакомым. Но если говорить коротко: в нём было что-то волчье.

Лия нахмурилась:

– Он был агрессивным или жестоким?

– Нет! Забудьте о сплетнях! Волки – это и хороший символ. Они ассоциируются с верностью, гордостью и силой, пожалуй. Но дело вовсе не в этом. О людях так не говорят, но у него были волчьи повадки. Это надо видеть. И ничего плохого это прозвище не означает.

– Простите, если я вас обидела.

– Вы не обидели, – остыл мужчина, вспыливший минуту назад. Его невероятно оскорбляло, когда плохо говорили о Волке.

Макс и Лия помолчали чуть-чуть, а потом начали беседовать на отвлечённые темы. Скоро все трое немного проголодались и заказали мороженое. Поедая его, они заметно повеселели.

Старший сын Дьявола стал расспрашивать женщину о работе, о муже, да и о жизни в принципе. Ему было интересно, как она живёт и почему. В итоге, он узнал о ней многое.

Когда между бесконечными вопросами брюнета появился небольшой пробел, Розалия внезапно вспомнила одну его реплику и сказала:

– Вы ведь, кажется, выросли без отца. Вы знаете, кто́ он?

– Разумеется, я знаю, кто́ мой отец! Если судить по моей фамилии, как вы считаете: какой я национальности?

Женщина растерялась. К чему этот вопрос, она не поняла и ответила осторожно:

– Предполагаю, что у вас восточные корни.

– Точнее будет – кавказские, – кивнул Мефистофель.

– Кавказские?!

– Совершенно верно. Не пугайтесь так: я вырос как русский человек. Однако моя мать – женщина кавказская и воспитана была соответственно. Мой папочка – её первый и последний мужчина. Единственный. Она любила только его одного, поэтому сомнений в том, кто мой отец, не может быть.

– Я не имела в виду, что ваша мать не знает, от кого вас родила! – воскликнула Роза. – Вовсе нет! Я… просто вы говорили о своих корнях по отцовской линии, и я подумала… вряд ли ваша мама обсуждала с ним вопрос его национальности. Я решила, что вы сами это выяснили и, возможно, знакомы с ним.

– Ах, вот вы о чём, – пробормотал вампир. – Мама знала, что в отце понамешано множество кровей, но о том, что помимо русской в нём много ещё и татарской крови, я узнал сам – вы правы.

– Вы с ним общаетесь?

– Нет. Я выяснил это через общих знакомых.

– Вот как… А ваши родители были женаты?

– Нет. Фамилию «Ахмедов» я ношу с самого рождения.

– Ваша мать – кавказская женщина, и при этом она родила вас без мужа и вырастила одна? – удивилась Лия.

– Моя мама была вынуждена уйти из дома, – пояснил Макс. – Это не имеет отношения к морали и нравственности. У мамы были хорошие отношения с родными, но однажды ей пришлось уйти. Она сделала это из любви к своей семье. А когда она забеременела мной, путь назад оказался отрезан навсегда. Вы считаете, что кавказская женщина не может полюбить мужчину и совершить глупость, как это делают остальные женщины?

– Не знаю. Мне кажется, что воспитание не позволит.

Ахмедов пожал плечами.

– Обстоятельства жизни моей матери резко изменились, и ей пришлось начинать новую жизнь. Всё в мире для неё изменилось. К тому же она знала, что никогда уже не вернётся домой. В первую очередь, моя мама – женщина, а уже во вторую – кавказская.

Розалия рассмеялась:

– Пожалуй, в этом есть смысл… Так значит, у вас есть родственники где-то на Кавказе?

Внебрачный сын Дьявола хмыкнул задумчиво:

– У меня всегда был один родственник – моя мать. Ещё я считал своими близкими тех, с кем рядом вырос. Шамиля, например. А сейчас моя семья – это мои работники. Кроме них и матери у меня больше никого нет, да и не надо.

– А вы – жёсткий человек, Максим.

– Может быть.

Максимилиан наблюдал за тем, как Лия набрала в чайную ложечку мороженого, сунула его в рот, а затем медленно вытащила ложку. Глаза её были задумчивы и смотрели куда-то за его правое плечо. Она и не догадывалась, какие картины с её участием возникают в этот момент в голове мужчины, сидящего напротив. А он не мог отмахнуться от этих картин, хотя знал, что всё это – запретный плод.

Рыжеволосая женщина очнулась от своих мыслей и, робко улыбнувшись, поглядела на брюнета своими чистыми зелёными глазами.

– Максим, вы – мусульманин? – полюбопытствовала она.

Полные губы вампира тронула мягкая улыбка.

– Нет, Лия. Я не принадлежу ни к какой религии. А вы? Православная или атеистка?

– Ни то, ни другое. Я верю в… какую-то Высшую силу или разум, но это что-то нечёткое, хотя я и зову это про себя Богом.

– Пожалуй, что и у меня что-то вроде этого.

Розалия улыбнулась и задала ещё один вопрос:

– Скажите, Максим… а зачем вы приехали в Сибирск?

Мефистофель негромко засмеялся.

– Я расскажу вам об этом как-нибудь в другой раз…

Они посидели в кафе ещё немного, после чего покинули его и направились к машине. Шурик шёл рядом с взрослыми вприпрыжку: энергия, накопившаяся в нём за время сидения в кафе, требовала выхода. Лия напротив вымоталась от ходьбы по магазинам, хотя в кафе успела передохнуть и теперь двигалась более или менее бодро. А Максу всё было нипочём: он чувствовал себя довольным жизнью, почти счастливым.

Ехать на машине мать и сын на этот раз не отказались и устроились вдвоём на заднем сидении. До их дома они добрались вполне благополучно и быстро. Во время поездки Ахмедов ещё успел пообщаться с Розалией.

Когда автомобиль остановился у трёхэтажки, Шурик почти сразу выскочил и побежал к дому. Макс помог Розе вытащить их покупки из машины и помедлил прощаться. Он хотел ей кое-что сказать, но не знал, как подойти к этому вопросу.

Давая себе время подумать, вампир посмотрел вслед Шурику и заметил рядом с ним мужчину, в котором признал его отца. Внешне он понравился Максимилиану не больше, чем по рассказу Розалии.

– Лия, – обратился к женщине старший сын Дьявола, – ваше дело, как и с кем жить, но я хотел сказать вам, что вы – прекрасная женщина и достойны лучшего. Вы – очень красивы, умны, добры. Вы – хорошая хозяйка, отличная мать. Вы должны собой гордиться, а вы вместо этого, на мой взгляд, низко себя цените. Думаю, многие отдали бы всё, чтобы оказаться на месте вашего мужа. Но вам и только вам решать, насколько себя уважать.

Роза отступила от него на шаг.

– Максим, я не спрашивала вашего мнения о своём муже.

– Я знаю, но я всегда говорю то, что считаю нужным. Я к этому привык: побочный эффект власти. А впрочем власть тут не при чём – характер у меня такой. Вы можете на меня обижаться, но это существо, которое вы называете своим мужем, даже нельзя назвать мужчиной.

– Как вы смеете?! – вскричала женщина.

– Смею, – жёстко сказала Мефистофель. – Смею, Лия. Вы мне слишком нравитесь, чтобы я промолчал.

Она молчала. Фигура её была напряжена.

– И чего «лучшего» я достойна, по-вашему? – холодно осведомилась Розалия. – Мужчины?

– И мужчины, и дома, и обращения, и… Чёрт! Да вы достойны всего самого лучшего, Лия! И вы должны это получить! – Брюнет бросил взгляд ей за спину, на Шурика, а потом опять посмотрел в глаза. – У вас хороший сын, Лия. Жаль, если он вырастет таким же подобием мужчины, как ваш муж.

Плечи женщины поникли. Она и сама знала всё это, но пока не совсем понимала, что с этим делать.

– Не обижайтесь, Лия. В конце концов, на правду не обижаются. И дайте мне, пожалуйста, свой телефон: я хотел бы звонить вам иногда.

– А если не дам? – подняв бровь, спросила Лия.

– Я выясню его сам. Всеми возможными способами, но я узнаю его. Я всегда добиваюсь желаемого, Лия.

– Вот как? – слегка растерялась женщина.