Теория выбора и случайностей. Часть 3. «Перед рассветом, или И снова здравствуй, нечисть!»

Розалия кивнула, бросив с ним спорить: он был абсолютно прав, и убедить его в обратном она бы не смогла. Поэтому они пошли к дому, двигаясь в полнейшем молчании.

«Замужем! – восклицал про себя с досадой Макс. – Она – замужем!».

Эта красивая, но усталая и небогато одетая женщина отчего-то поразила его воображение. Она понравилась ему ещё до того, как он увидел её. С одной стороны он осуждал её поведение, а с другой – восхищался. Возможно, именно эта её самоотверженность и поразила его больше всего. А ещё сила духа: в обморок-то она так и не упала! Держалась до последнего!

Когда они поднимались на второй этаж, Розалия тихо спросила:

– А как вы там оказались? Куда вы шли?

– Да я неподалёку машину бросил – к ней и шёл. Тоже с вокзала, кстати. Знал бы, что вы влипнете в такую историю, непременно проводил бы вас.

– Вас, наверное, дома ждут, – обеспокоилась вдруг спутница.

– Да никто меня не ждёт! – отмахнулся Мефистофель. – В отличие от вас у меня нет ни сына, ни жены.

– А мама?

– Мама живёт в другом городе. Я в Сибирске неместный, хоть и прожил здесь, наверное, лет десять уже.

– А откуда вы приехали?

– Из Абакана.

– Из Абакана?! – изумилась Розалия. – Из столицы республики вы переехали в наш маленький Сибирск?!

– Ваш маленький Сибирск – очень необычный город, Розалия. Я всегда мечтал увидеть этот город и в итоге остался. А вы здесь выросли?

– Да, родилась и выросла.

Они остановились у дверей квартиры. Женщина стала искать ключи в сумке и одновременно с этим заговорила:

– Максим, я совсем не знаю, как вас отблагодарить…

– Вы уже поблагодарили меня, – возразил Ахмедов.

– Но это совсем не то! – с чувством воскликнула Розалия. – Что бы я могла сделать для вас? Может быть, вы есть хотите?

– Я ужинал, спасибо.

– А чаю? Может быть, вы чаю хотите? Ужин-то, наверное, давно был. Пожалуйста!

Вампир хотел снова начать возражать и отказываться, но не стал. Он понял, что Розалия принадлежит к тому типу людей, что не любят оставаться в долгу. Если она хоть как-нибудь не отблагодарит его, то будет мучиться и чувствовать себя должной.

Макс вздохнул.

– Ладно, я выпью чаю, но только если и вы будете тоже.

– Я буду! – обрадовалась женщина. – Я после электрички всегда чай пью.

– И часто вы к свекрови ездите?

– Летом – да. Зимой – реже.

– Одна или с мужем?

– Чаще одна.

– С ума сойти! – выдохнул мужчина. – Ваша свекровь в вас, наверное, души не чает.

Розалия горько усмехнулась, открывая квартиру, и призналась:

– На самом деле, она меня терпеть не может.

Мефистофель был шокирован, и дар речи вернулся к нему не сразу, а когда это всё-таки случилось, сказать ничего не успел. Они со спутницей вступили в квартиру, и последняя включила в прихожей свет, после чего послышался возбуждённый детский голосок:

– Мамочка! Мамочка пришла!

И к Розалии подлетел хорошенький мальчишка с рыжими волосами и светло-карими глазами. Она его сначала крепко обняла, а потом отстранила и сказала с укором:

– Шурик, ну я ведь говорила тебе, чтобы ты меня не ждал и ложился спать. Почему ты ещё не в постели?

– Но я хотел дождаться тебя! И спать я не могу, когда тебя нет. И я… я… я беспокоился о тебе!

Женщина мягко рассмеялась и посмотрела на Максимилиана, который теперь заинтересовал её сына.

– Знакомьтесь: это мой сын, Шурик. Шурик, познакомься: это…

– Макс, – поспешно вставил мужчина. – Можешь звать меня дядей Максом.

И Ахмедов протянул руку для пожатия. Глаза мальчика расширились от удивления, он горделиво выпрямился и торжественно пожал протянутую руку, вызвав улыбки у обоих взрослых.

Глава Общества не хотел, чтобы Розалия представляла его как Максима, потому что тогда ему бы пришлось поправлять её, чтобы не быть лжецом. А интуиция подсказывала ему, что называть своё настоящее имя не стоит. Он чувствовал, что Розалия вряд ли обрадуется, когда узнает, что её спаситель не совсем простой прохожий. Ей, по всей видимости, были милее люди иного статуса и заработка.

– Ставьте пакеты, разувайтесь, – велела вампиру женщина и, раздеваясь сама, стала допрашивать сына.

Из краткого рассказа Шурика стало ясно, что бо́льшую часть дня он провёл на улице с соседскими мальчишками и отца почти не видел, днём ел два раза, перед сном чистил зубы и мылся. Розалия «отчётом» осталась довольна и стала спрашивать мальчика про отца. Тот, как выяснилось, с дядей Славой машину отремонтировал, и вдвоём они это дело немного отметили – теперь отец спал в зале. Розалия, узнав, что муж выпивал с приятелем, огорчилась, но виду старалась не подать. Она попросила Максимилиана следовать за ней и отправилась на кухню вместе с сыном. Брюнет двинулся за ними, морщась от громкого храпа, доносящегося из зала. Мужчина всё понял ещё до того, как сказал мальчик, потому что трезвые люди так не храпят.

Ахмедов шёл по квартире, не слишком торопясь: ему было любопытно, как живёт его новая знакомая. Жилище, хозяйкой которого она являлась, не было богатым, но зато отличалось чистотой. Розалия, по всей видимости, очень ответственно относилась к своим женским обязанностям, что ещё больше украшало её, а Макс и так уже был высокого мнения о ней.

Заблудиться в квартире он не боялся. Ему можно было завязать глаза и поместить после этого в незнакомое помещение – он бы всё равно нашёл Розалию. Дело было в её запахе. Пахла женщина изумительно, и вампир знал, что уже никогда не забудет этот запах, не испорченный никакими духами. Не было в нём ничего лишнего, и он горячил кровь Мефистофеля, как только вообще способен запах женщины горячить темпераментного мужчину. И он мучился от какого-то странного двойственного желания: заняться с ней любовью и залезть к ней в душу, узнать, чем она живёт, о чём мечтает, чего боится. Гораздо больше, чем затащить её в постель, ему, пожалуй, хотелось сделать её счастливой, рассеять её страхи, исполнить мечты. И занять важное место в её жизни…

Максимилиан тряхнул головой. И куда это его понесло? Ничего он не может хотеть от этой женщины! С чего это вдруг? Бред какой-то! Ему никогда не было нужно ничего подобного ни от одной женщины и пусть не будет нужно дальше. С замужними женщинами он не связывается.

Вампир действительно никогда не вступал в связи с замужними женщинами. Себя он убеждал, что дело, конечно, не в морали, а в мужской солидарности. Вроде как он не станет трогать то, что принадлежит другому, – не по-мужски это. На самом же деле, Ахмедов не выносил измен. Подобный обман его возмущал. Да, он сам не мог похвастать безупречным поведением, но он никогда не давал женщинам клятв и обещаний. А брак Макс всегда воспринимал как клятву. Это окончательно.

Он точно знал, что если женится, изменять жене не будет. Потому что это непозволительно. Мефистофель был собственником по натуре и если бы женился, то считал бы, что жена ему принадлежит. Она принадлежит ему, а он – ей. Значит, все остальные женщины уже не могут иметь к нему отношение.

К тому же, старший сын Дьявола мог представить себе, что испытывает тот, кому изменили. Мог вообразить это чувство, когда ты стал не нужен, скучен, и тебе ищут замену, но при этом улыбаются, глядя в глаза. Пользуются тобой и получают удовольствие на стороне, а ты веришь, что всё хорошо у вас, и остаёшься преданным как собака. Измена – это подлый обман, мерзкий и отвратительный поступок. Унижение, хуже которого нет, потому что ты даже не знаешь, что унижен. Вот так представлял это себе глава Общества. Он не хотел бы оказаться на месте того, кому изменили, и никогда бы не посмел сам обойтись так с тем, кто ему доверился. Никого и никогда он не заставит испытывать всех этих ужасных чувств!

По упомянутым причинам Максимилиан никогда и не имел дела с замужними женщинами. Он никогда бы не стал участвовать в этом подлом обмане, способствовать его совершению, помогать какой-то женщине так обойтись со своим мужем. И он не понимал тех женщин, что становились любовницами чужих мужей.

Ахмедов заставил себя встряхнуться и постараться не обращать внимания на запах Розалии. Он шагнул на кухню и в проёме чуть не столкнулся с этой самой Розалией.

– Ой! – издала она тихий возглас. – А я вас уже потеряла…

– Простите, – покаялся брюнет. – Я немного задумался. Куда ставить ваши пакеты?

Женщина потянулась, чтобы забрать их у него, но он увернулся от её цепких рук и весело произнёс:

– Я спросил: «куда ставить пакеты?».

Розалия рассмеялась и ответила на вопрос. Когда с пакетами было покончено, Макса усадили за стол. Напротив сидел Шурик, который вскоре обратил на него своё внимание.

– Дядя Макс, а вы – мамин друг?

Вампир чуть помедлил, раздумывая над тем, как мальчику ответить, но тут от проблемы его избавила Розалия.

– Шурик, мама сегодня здорово влипла, а дядя Макс её спас.

– Ух ты! – пришёл в восторг Шурик и с восхищением посмотрел на гостя, но тут же снова переключился на мать. – А что случилось? Тебя пытались ограбить?

– Н-нет, – поколебавшись, ответила та. – Четверо плохих мужчин хотели сделать с мамой… нечто нехорошее.

– М-м-м… А что они собирались сделать?

– Они обидели твою маму, Шурик, – встрял в разговор Мефистофель, – и собирались обидеть ещё сильнее. Не думаю, что сейчас следует это обсуждать: мама и так расстроена. Видишь?

Мальчик поглядел на маму, а потом снова перевёл взгляд на гостя и кивнул. Но вскоре снова задал вопрос – на это раз главе Общества:

– Вы их победили, да?

Старший сын Дьявола мягко рассмеялся и с улыбкой ответил:

– Можно сказать и так.

– О, да! – воскликнула Розалия, широко улыбаясь. – Дядя Макс их победил.

– Здорово… – протянул Шурик.

Рыжеволосая женщина в это время сновала по кухне туда-сюда. Она уже разрезала торт, разложила кусочки по тарелочкам, поставила их на стол, а также положила рядом с тарелкой гостя чайную ложечку и поставила кружку с чаем. Пока она всё это делала, её сын следил за ней глазами, в которых отражалось обожание. Максимилиан глядел на Шурика и мужественно держался. Он и сам не знал почему, но ему тоже хотелось так смотреть на Розалию.

Она же открыла холодильник и вытащила оттуда небольшое яблочко. Помыв его под краном и протерев полотенцем, она протянула его сыну.

– Держи, раз уж не спишь. Это баба Валя тебе передала.

– Спасибо, – поблагодарил довольный Шурик и принялся сосредоточенно грызть яблоко.

– На здоровье, – ответила Розалия и, поглядев на гостя, попросила: – Ешьте, пожалуйста.

Ахмедов кивнул и взялся за чаепитие. Торт, которым его угощала женщина, был домашнего приготовления и пришёлся мужчине по вкусу. Домашнюю выпечку он всегда любил.

– Вы сами печёте, – сказал Макс. – Это весьма похвально. Сейчас такое – большая редкость. Очень вкусный торт, кстати. Ваш муж – счастливчик.

– Спасибо, – улыбнулась польщённая Розалия.

С тех пор, как они начали пить чай, женщина заметно притихла и как будто стала испытывать неловкость. Вампир про себя гадал, чего она так стесняется: пьяного мужа, бедного убранства квартиры, своего торта или же его, Максимилиана?

Чтобы хоть как-то помочь Розалии расслабиться, Мефистофель принялся рассказывать ей про Влада и его хобби в виде страсти к выпечке. Он рассказывал про то, как по настроению друга научился определять, собирается ли тот что-нибудь испечь, и как начинал вертеться вокруг Рудакова в случае, если собирался, чтобы тот про него не забыл и непременно угостил. Впрочем, Влад никогда про своего лучшего друга не забывал и всегда звал на чай как его, так и остальных. Об этом брюнет своей новой знакомой тоже поведал. Она над его рассказом посмеялась и немного расслабилась.

Шурик глядел на Ахмедова, догрызая своё яблоко. Взрослые чай пить тоже заканчивали. Розалия повеселела, но глава Общества почувствовал, что внутренне она напряжена. В чём причина, догадаться было несложно.

– Шурик, – мягко обратился к мальчику сын Дьявола, – если ты хочешь порадовать маму, то доедай своё яблоко и иди спать. Мама сегодня и так устала и ещё переживает из-за того, что ты до сих пор не спишь.

– Хорошо, – отозвался Шурик, стрельнув глазами в сторону матери, и слез со стула, выкинул огрызок в мусорное ведро.

Макс решил, что теперь мальчик уйдёт, но ошибся: тот приблизился к маме. Бросив короткий взгляд на гостя, Шурик покраснел как помидор, а Розалия наклонилась и чмокнула его в губы.

– Спокойной ночи, – пропищал мальчик.

– Приятного сна, – пожелала ему мама.

Шурик бросился вон из кухни, крикнув гостю на бегу:

– До свидания!

– До свидания, Шурик, – отозвался Максимилиан, улыбаясь во весь рот. Его умилило и позабавило смущение мальчика.

– Застеснялся что-то, – улыбнулась Розалия мужчине. – Вообще-то он у меня мальчик не очень стеснительный.

Вампир кивнул, внимательно разглядывая женщину. Она опустила глаза и уставилась на кружку, вцепившись в неё пальцами изо всей силы.

– Может, вам ещё торта отрезать?

– Нет, спасибо. Было очень вкусно, но мне достаточно уже.

– А чаю?

– И чаю хватит тоже. Розалия…

Она вдруг закрыла лицо руками и заплакала. Макс, поддавшись порыву, подвинул к ней свой стул и обнял её.

– Я так испугалась… – всхлипывала Розалия, – я думала, что всё-таки придётся потерпеть… и когда вы появились, я думала, что они всё равно меня изнасилуют, а вас – побьют… спасибо вам большое… и простите, что я…

– Поплачьте, – тёплым тоном предложил брюнет. – Вам надо. Вы – молодец. Я вами восхищаюсь. Вы потрясающе держались.

Он гладил женщину по голове и сам себе удивлялся: женских истерик он обычно не выносил, а тут вдруг утешать взялся, да ещё так, как будто делал это каждый день.

Вскоре Розалия успокоилась. Ахмедов помыл посуду, приказав женщине сидеть, когда она было подорвалась, чтобы помешать ему. После этого он засобирался уходить. Розалия проводила его до дверей, не прекращая благодарить за спасение.

В проёме Максимилиан помедлил и попросил её:

– Пожалуйста, не гуляйте по ночам больше одна.

Женщина горько рассмеялась:

– Думаю, я ещё нескоро отважусь ходить ночью по улицам в одиночку.

– Надеюсь, что больше не отважитесь вовсе. До свидания, Розалия.

– До свидания, Максим.

Мефистофель не стал её поправлять и на этот раз – чуть улыбнулся и начал спускаться по ступенькам. Выйдя из подъезда, он чуть-чуть отошёл от дома и оглянулся на окна её квартиры.

«Замужем», – ещё раз повторил вампир про себя, тяжело вздохнув, и медленно двинулся по ночной улице.

Глава 7

Тоненькие каблуки звонко и сердито цокали об асфальт. Ангела искренне не понимала, с чего вдруг Максимилиану понадобилось с ней встретиться. Она и так, и сяк уворачивалась от этой встречи, но Ахмедов оказался очень настырным. Впрочем, он всегда был настырным – просто эта его настырность ещё никогда не была направлена на неё. И вот теперь ведьма была вынуждена тащиться в ту кафешку, где назначена была их с Максом встреча.

Настроение Лики было мрачным, и тому способствовали потемневшие трава и листья деревьев, готовящиеся переодеться в осенние наряды. Пожалуй, это время – конец лета и начало осени – является самым мрачным. Потом, когда всё вокруг станет золотым, и настроение будет радужным, весёлым и солнечным. Хотя если зарядят дожди, очень уж весело вряд ли будет. Однако жёлтые листья, которые пусть даже лежат вокруг луж, всё равно поднимают настроение. И девушка с надеждой ожидала этого «золотого» времени.

Кафе показалось за следующим деревом. Анжелика вздохнула обречённо себе под нос и устремилась к нему. Миновав двери, она оказалась внутри, где из-за одного столика тут же встали Макс и Влад. Увидев их, блондинка мгновенно позабыла о своём раздражении и улыбнулась от души.

Обменявшись приветствиями и пообнимавшись, друзья сели за стол. Ангела не стала терять времени зря и перешла к делу:

– Ну, Макс, что случилось? К чему эта встреча?

– На самом деле, ничего не случилось, – чуть пожал плечом Мефистофель. – Я просто хотел увидеться с тобой: соскучился.

Ведьма застыла на несколько секунд, а потом медленно выпрямилась и, поглядев другу в глаза, отчётливо осведомилась:

– То есть ты вытащил меня из дома и заставил топать сюда, чтобы просто увидеться, хотя мы виделись с тобой на прошлой неделе? Ты так быстро успел по мне соскучиться?

– Вообще-то это я по тебе соскучился, – встрял в разговор Рудаков, видя, что назревает ссора. – Я давно тебя не видел и захотел встретиться. Так что отчасти вина на мне. Но раньше встречи с друзьями ты вроде не находила такими уж утомительными. Интересно было бы узнать: от какого такого важного дела мы оторвали тебя?

Лика откинулась на спинку стула и, вздохнув, призналась:

– Ни от какого, если честно. Просто я…

– Что? – полюбопытствовал Максимилиан.

– Ничего, – отмахнулась девушка, не желая признаваться в том, что дома часами сидит на кровати и смотрит на фотографию Волка. – Простите меня. Кстати, Влад, ты ездил куда-то? Ты загорел немного как будто.

– Может быть, – слегка улыбнулся вампир. – Я с Викой в Иркутск ездил. На Байкал она хотела посмотреть. Вчера мы вернулись.

Блондинка воодушевилась и стала спрашивать мужчину про отдых. Он с готовностью отвечал на все её вопросы. Старший сын Дьявола в это время не сводил глаз с подруги, что она чувствовала. Этот его пристальный взгляд отчего-то заставлял её беспокоиться.

Когда поток вопросов начал иссякать, Ахмедов открыл рот, чтобы что-то сказать, но наткнулся на взгляд лучшего друга и промолчал. Анжелика этот обмен взглядами заметила и внутренне напряглась.

Владимир ответил на последний вопрос собеседницы и, как-то странно улыбнувшись, на этот раз сам задал ей вопрос:

– Как ты поживаешь, подруга?

– Нормально, – как можно бодрее сказала Нестерова, хотя улыбка у неё всё-таки вышла кривая.

– Хм-м… – протянул Влад, обратив на неё неожиданно прохладный взгляд. – Это так странно всё, – неуверенно заговорил он. – Волка убили меньше трёх месяцев назад, а ты… достаточно хорошо выглядишь, Ангела. Правда: ты отлично выглядишь. Прими моё восхищение.

Девушка замерла, на пару секунд лишившись дара речи. Она по-настоящему растерялась.

– Прости? – прищурившись, тихо произнесла она.

– Ну… Даже не знаю, как и сказать… Я всегда думал, что у вас с Волком – большая любовь. Однако ещё три месяца не миновали со дня его смерти, а ты уже такая вся красивая, бодрая – если не сказать «равнодушная». К друзьям общим, конечно, ты больше не ходишь, но, возможно, тебе неплохо и среди элиты, к которой ты относишься? Наверное, и огорчаться из-за смерти Волка тебе не стоит: в конце концов, твой отец и остальное окружение вряд ли бы сочли его удачной партией. Поэтому ты его и не знакомила, да?

Ангела потрясённо смотрела на Рудакова. Ей вдруг стало так обидно, что плакать захотелось. Обидны были слова, да и не ожидала она услышать подобное именно от Влада, которого всегда считала очень умным мужчиной и при этом близким другом. Возникло ощущение, что её ударили со всей силы.

Ведьма поморгала немного, чтобы прийти в себя, и сказала убитым голосом:

– Пожалуй, я пойду…

Она встала со стула, собираясь уйти, но Макс поднялся со своего диванчика и, сильно её схватив, дёрнул к себе на диван. Блондинка стала вырываться.

– Пошёл к чёрту! – выкрикнула она, пытаясь встать.

– Подруга… – начал было Ахмедов, стискивая её сильнее и не давая встать.

– Я сказала: «Пошёл к чёрту!»! Вы оба – катитесь к чёртовой матери! Отпусти меня, чёрт бы тебя побрал!..

Лика говорила это всё зло, но по её лицу при этом текли слёзы. Она не смогла их сдержать: настолько были обидны обвинения, которые ей предъявили. Но девушка всё-таки упорно вырывалась, изворачивалась, пытаясь чем-нибудь ударить брюнета. Когда она так один раз попыталась лягнуть вампира, то задела стол, и тот задребезжал. Шуму они с мужчиной производили немало, её силы питала ярость. Она почти ничего не видела и не слышала от этой ярости, да слёз, бегущих в три ручья из глаз. Именно поэтому Анжелика не видела, как Владимир рукой придержал стол, чтобы тот не перевернулся, и не слышала, как он тихо сказал другу:

– Твоя очередь, Макс. Я и так тебе помог…

Мефистофель твёрдо схватил Нестерову за плечи и заговорил, глядя ей в глаза:

– Он умер три месяца назад! Он не вернётся! Его нет! Ты собственными глазами видела, как он умер!..

– Иди ты ко всем чертям! – заорала девушка.

– Помнишь, как это было? Помнишь, как он умирал? Как в глаза тебе смотрел? Как улыбался? Помнишь?..

Ангела помнила это очень хорошо. Ей казалось, что с тех пор не прошло и дня. Она помнила каждое слово, каждый взгляд, каждую улыбку, каждый вздох. Помнила, как больно Волку было…

Ведьма против воли окунулась в воспоминания и тихо зарыдала. Рыдала тихо, но судорожно, взахлёб, от всей души. Она всё ещё слабо выворачивалась из рук Максимилиана, который прижал её к себе, гладил по голове и ласково приговаривал:

– Поплачь, Ангела. Поплачь. Не держи всё в себе. Не измывайся над собой. Позволь тебе хоть немного помочь…

Скоро Лика уже просто плакала, прижимаясь к Ахмедову, не желая выбираться из объятий. Краем уха она слышала, как кто-то из персонала кафе подходил и спрашивал, всё ли у них нормально. И слышала, как Влад ответил, что всё нормально, и принёс извинения за тот шум, что они наделали.

Успокоилась полностью девушка не слишком скоро. Когда же это случилось, сын Дьявола не выпустил её из рук совсем – лишь дал немного отстраниться. Потерянно моргая, она переводила взгляд с одного сочувствующего лица на другое.

– Просто настала пора прекратить притворяться айсбергом из Северного Ледовитого океана, – пояснил свою выходку Рудаков. – Ты – не айсберг, подруга. И прости, что я наговорил тебе всё это: я побоялся, что иначе тебя не встряхнуть. Всё, что я сказал…

– Прозвучало очень убедительно, – заметила охрипшим голосом Анжелика.

Владимир чуть улыбнулся и признался:

– Я долго продумывал, чтобы звучало убедительно. Я хотел тебя обидеть. То есть… не в том смысле! На самом деле, я не хотел сделать тебе больно. Прости меня.

– Да не за что, выходит, – криво улыбнулась блондинка.

Светловолосый вампир подался вперёд и двумя пальцами приподнял её подбородок, заставив посмотреть в глаза, после чего заговорил:

– Мы не слишком часто общались с тобой, и, возможно, я самоуверен, но считаю, что достаточно хорошо тебя знаю. Поэтому я бы никогда не сказал тебе подобной чуши серьёзно. И, к сожалению, выглядишь ты усталой, грустной, подавленной и похудевшей излишне.

Ангела рассмеялась и вампиры вместе с ней. Какое-то время они только переглядывались, ничего не говоря. Макс всё ещё поглаживал ведьму по голове, по-прежнему приобнимая.

– К чему вы это устроили? – спросила Лика.

Мефистофель тяжко вздохнул.

– Ещё в апреле Он рассказал мне про то, как ты не плакала после смерти матери. И сказал потом как будто в пространство, что тебе нельзя давать проделывать такое ещё раз. Я тогда не понял, что это была просьба, и даже забыл об этих его словах. А вот совсем недавно вспомнил и поделился с Владом, потому что не был уверен, что правильно понял Его.

– У Макса редки приступы склероза, но этот был самый неудачный, – проговорил вполголоса Влад.

– Да, пожалуй, – с виноватым видом согласился брюнет.

– Да ладно вам! – отмахнулась девушка. – Забыл да забыл – вот трагедия!

– Нет, не «ладно»! – возразил глава Общества. – Целых три месяца прошло, и ты…

– Ничего подобного с собой не проделывала!

– Да ну? – поднял брови Рудаков. – И много раз ты плакала с тех пор?

– Много!

– В глаза посмотри, а потом отвечай. И как ты плакала? От души или разрешала пустить себе три слезинки?

Анжелика сникла. От души она не плакала очень давно, и, выходит, подходил последний вариант ответа, предложенный вампиром, а врать ему в глаза она не находила в себе сил.

– Подруга, – мягко обратился к ней Владимир, – прошло всего три месяца, а не три года. Плакать в данном случае – это нормально. Никто не в состоянии смириться с потерей за такой короткий срок, поэтому не устанавливай ты рекорды.

– И дело не в том, что Он был твоим парнем, – добавил старший сын Дьявола. – Даже со смертью друга за такое время не смиришься. А, насколько вы были близкими друзьями, мы можем только догадываться. Ты, можно сказать, за один раз потеряла двоих. Так что плачь, сколько хочется. Для вас, женщин, слёзы и разговоры с подругами – лучшие способы релаксации, поэтому пользуйся, раз уж ты – женщина.

Блондинка засмеялась, а Ахмедов ей улыбнулся. Влад же оставался серьёзным.

– То, что ты плачешь, вовсе не означает, что ты – слабая, – сказал он. – Никого не касается, как часто ты это делаешь. Это – только твоё дело. Ты ведь не на виду у всех.

– А что если я сама тогда считаю себя слабачкой? – осведомилась Нестерова.

– Тогда перестань считать, – легко ответил ей вампир. – Будь к себе снисходительнее. Если будешь сдерживаться, то нескоро переживёшь смерть Андрея – так помоги себе.

Ангела улыбнулась ему, сдавшись, и кивнула…

Никто из этих троих не почувствовал, что, когда ведьма плакала, а старший сын Дьявола её утешал, с улицы через окно на них смотрели высокая рыжеволосая женщина и такой же рыженький мальчишка.

– Это его девушка? – спросил тогда Шурик у матери.

– Наверное, – вздохнула та. – Было бы странно, если бы у такого красивого мужчины не было девушки.

– Она – красивая, – сказал мальчик, а потом посмотрел на свою мать и добавил: – Но ты – красивее!

– Ты необъективен, Шурик, – ласково улыбнулась женщина. – Но всё равно спасибо. Пойдём.

На сердце у Розалии стало тяжело. Она говорила себе, что ей не может быть никакого дела до её красивого спасителя, но это почему-то не помогало. Увы: всю неделю Максим не выходил из головы, и за это она себя презирала всей душой.

* * *

В воздухе витал аромат осени. Запах этот был острый и отдавал прохладой. Максимилиан вдыхал его полной грудью, шагая к киоску с канцелярскими товарами.

Вскоре он уже приобрёл несколько ручек, карандашей, пару блокнотов, общую тетрадь формата А4 для графиков дежурств и целую коробку белой бумаги. Чтобы забрать коробку, мужчине пришлось обойти киоск, потому что в окошечко она не пролезла бы никак. Собрав, наконец, все свои покупки в обе руки, он двинулся к машине.

К «парням», дежурившим на данной улице, приблизился Павел, появившийся с перпендикулярной улочки. Их с Ахмедовым взгляды встретились, они поприветствовали друг друга кивками.

Миновав группу вампиров, брюнет пошёл дальше. Он был задумчив и не слишком весел. Домой его не тянуло: Влад после вчерашнего разговора с Ангелой по обыкновению уехал к Вике с ночёвкой, а это означало, что увидятся они не раньше понедельника. Никакой женщины, с которой можно было бы скоротать вместе время, на данный момент у Макса не имелось, поэтому ему совсем некуда было податься. Конечно, на «крайний» случай существовала Алла, которая всегда была готова пустить его в свою постель, но с тех пор, как он познакомился с Ангелой и Волком, его туда что-то не тянуло, хотя раньше этим «крайним случаем» мужчина пользовался и не один раз, о чём теперь, пожалуй, сожалел.

Мефистофель шагал неспешно по улице, скользя рассеянным взглядом по прохожим, как вдруг чуть не прошёл мимо рыжеволосых женщины и мальчика.

– О, Господи! – воскликнул он, очнувшись от задумчивости. – Розалия! Шурик! Здравствуйте.

На его губах растянулась широкая и радостная улыбка. Пара оглянулась, среагировав на его оклик. На лицах этих двоих тут же появились ответные улыбки.

– Здравствуйте, дядя Макс!

– Здравствуйте, – вторила сыну Розалия.

Вампир приблизился к ним, будучи не в силах подавить улыбку. Он переводил взгляд с одного на другую.

– А я чуть мимо не прошёл! – пожаловался Максимилиан. – Задумался что-то… Как вы поживаете?

– Хорошо, – бодро и деловито ответил Шурик.

– О, это просто прекрасно! Молодцы. Гуляете?

– Да вот Шурика в школу собираем, – пояснила женщина.

– В школу?! – округлил глаза старший сын Дьявола. – Уже?! Нам есть семь лет? – осведомился он, обращаясь к мальчику.

– Есть, – с гордостью сообщил тот. – Почти семь с половиной.

– Семь с половиной?! Вот это да! Ты, оказывается, уже такой взрослый парень! Надо же. – Мужчина глядел на будущего первоклассника с интересом и уважением. – А в школу ты хочешь или не очень?

– Хочу! – твёрдо и весело ответил Шурик.

– Молодец какой, – похвалил его брюнет. – Ты – целеустремлённый парень, Шурик. Что ж, не подводи маму. Пусть она тобой гордится.

– Я постараюсь, – серьёзно пообещал мальчик.

Мама погладила его по голове, а Ахмедов одобрительно улыбнулся. Шурик выглядел смущённым.

– Вы, смотрю, тоже закупаетесь, – сказала Розалия, кивнув на то, что вампир держал в руках.

– Ну, да, – усмехнулся он. – Закупился немного…

– А мы вас видели вчера, – выдал внезапно мальчик.

– Меня?! – несказанно удивился Макс. – Где?

– Недалеко отсюда. Вы в кафе были, с девушкой. Она – ваша невеста?

– Я? С девушкой?! А что за девушка была?

– Ну… – помедлил Шурик. – Красивая, с волосами белыми. Нам ещё с мамой показалось, что она плакала.

– А-а-а…. – с облегчением протянул глава Общества и весело рассмеялся. – Дошло до меня, наконец! Точно. Был я в кафе, был, но вас не видел. И девушка тоже была, но она мне не невеста – друг. Очень хороший друг. И, кстати, нас там трое было. Помимо неё и меня там был ещё Влад: я вам про него рассказывал – помните? И вам не показалось: Лика действительно плакала. Видите ли, в начале лета убили её парня.

– Господи! – вырвалось у Розалии. – Ужас какой!

– Да, ужас – иначе не скажешь. Мы вот с Владом Лику в чувство пытались привести. Вроде бы получилось. С лёгкой руки Влада, конечно: я в этих делах не специалист.

– Надеюсь, убийц найдут.

Мефистофель еле сдержался, чтобы не сказать, что никогда не найдут. Вместо этого он сообщил со вздохом:

– Её парень был и моим другом. Таких, как он, я больше не встречал. Он был необычный парень: принципиальный очень, умный, добрый, самодостаточный. Я его очень уважал и, чего со мной никогда не случалось, стремился заслужить его одобрение. Мне нравилось общаться с ним, и он, пожалуй, многому научил меня. Они с Ликой были хорошей парой. Сначала дружили, а потом вот полюбили друг друга. Я был за них рад.

– Мне очень жаль, – тихо посочувствовала женщина.

– Мне – тоже, – кивнул вампир. – Никто из общих друзей до сих пор поверить в это не может. С этим сложно смириться. Мир многого лишился с его смертью. Такие хорошие, как он, редко встречаются. Его Андреем звали.

– А сколько ему лет было?

– Если бы остался жив, то в начале августа стукнуло бы тридцать.

Розалия сокрушённо покачала головой:

– Молодой парень совсем. Жалко.

– Согласен. Шурик, а ты знаешь, что такое смерть?

– Знаю, – спокойно ответил мальчик. – Это когда душа человека улетает на небеса.

– Верно, на небеса. Поэтому больше жаль Лику: она Андрея сильно любила. Они идеально друг другу подходили.