Пролог
– Подойди.
Стук шагов гулким эхом отдавался где-то в сводах высокого зала и мгновенно замолкал. Человек ступил ближе к чёрным мраморным ступеням и преклонил колено. Его внешний вид явно выбивался из общей картины – тёмные штаны, серая футболка с неразличимой надписью на груди и, почему-то, ослепительно белые кроссовки, место которым разве что на полке магазина, но никак не в стенах величественного дворца.
– Ты всё понял?
Из-под тяжёлой ткани рукава появилась чёрная и сухая, покрытая струпьями рука, на которой сияло массивное серебряное кольцо с чёрным агатом, больше походящим на прожорливую пасть, поглощающую свет.
Человек кивнул, стараясь сильно не поднимать опущенной головы.
– Да. Все приготовления практически завершены.
– Чудесно.
Нечто под тёмным капюшоном удовлетворительно вздохнуло, и в ту же секунду вокруг его трона появилось ещё несколько фигур, как две капли воды схожих с ним. Они взволнованно о чём-то зашептались, а затем разразились гаркающим хрипящим смехом.
Рука на мгновение спряталась обратно в рукав, чтобы тут же вновь вынырнуть, держа на раскрытой ладони кольцо. Человек недоверчиво посмотрел на подарок и, подумав секунду, с какой-то больной спешкой надел его на указательный палец правой руки, тут же поморщившись от боли. Украшение на нём смотрелось нелепо, как отдельный организм, в симбиозе с которым гость дворца играл явно не ведущую роль.
– Не забывай, что в случае неудачи тебе придётся окупить все наши… затраты, – всё в том же повелительном тоне распорядилось существо, снова издав тихий смешок, больше похожий на надрывный кашель.
Человек снова кивнул, крепко прижимая руку к груди.
– Я ни в коем случае не…
– Ступай, – голос из-под капюшона прозвучал вдруг как-то устало. Рука небрежно махнула в сторону и вновь исчезла. Гость понимающе мотнул головой, всё же бросив беглый взгляд на своих повелителей, и тут же застенчиво его опустил. Осторожно поклонился, не отрывая руки от груди, и почему-то попятился спиной назад. Его не пугала перспектива повернуться спиной к существам, окружившим трон, но голос внутри утверждал, что этого лучше не делать.
Дверей в зале не наблюдалось. Впрочем, для того, чтобы покинуть его, они не были нужны – всего через пару секунд человек растворился в чёрном густом тумане, который заменял стены.
Пространство тут же стало зыбким и неровным; вокруг трона взвились клубы серой пыли, окутывая четырёх загадочных существ, которые вдруг сами пошли рябью, смешиваясь с окружающей их тьмой. Все вокруг смазалось. Постепенно эта чернота скрыла и трон, и фигуры, с тихим чавкающим звуком выровняв свой идеально тёмный тон.
Звуки исчезли. И только чуткий слух мог уловить далёкий смех, больше походящий на истеричные всхлипы, звучавший в самой сердцевине непроглядной темноты.
Глава 1. О чём молчат сны
В комнате было тихо.
Из приоткрытого окна доносились далёкие звуки изредка проезжающих машин, но это вряд ли могло нарушить крепкий сон девушки, закутавшейся в одеяло, несмотря на летнюю пору. Она калачиком свернулась на диване и нервно сминала пальцами подушку, не открывая глаз.
Опасность… Всюду опасность. Забежать в коридор, вихрем пролететь по ступеням лестницы, чудом не споткнувшись, дверь первой попавшейся комнаты – заперто. В голове – клубок мыслей, пространство дома искажается, и кажется, что каждая дощечка пола хочет подставить подножку, остановить, замедлить; в горле ком, к глазам подступают слёзы, руки ожидаемо не слушаются, и только один чёткий импульс говорит – нет, кричит: «Бежать! Срочно! Отыскать распахнутое окно и прыгнуть! Сделать что угодно!» Что угодно, пока до белого изодранного платья не добралось ни одной искры.
Девушка перевернулась на другой бок, дыша всё быстрее и быстрее – будто она и правда бежала прямо сейчас.
Дёрнуть дверную ручку. Заперто. Заперто. Заперто. От дыма горчит в горле и хочется выкашлять лёгкие. Главное не закрывать глаз, не расслаблять сознание, и без того помутнённое от недостатка воздуха, иначе точно ничего не выйдет. Иначе это произойдёт снова…
Сонный всхлип и вцепившиеся в подушку руки.
Чёрная фигура… Всегда – одна и та же, всегда одинаковые голос и поступь, и это ощущение ужаса в области солнечного сплетения тоже всегда одинаковое. Попадаешь в ловушку, сама того не замечая, и, в конце концов, встречаешь свою смерть. В этот раз, видимо, через сожжение.
Как только огонь начал облизывать ноги, девушка резко раскрыла глаза, сипло выдыхая весь воздух. Глаза стремительно забегали по очертаниям комнаты, пытаясь свыкнуться с образом реальности и убедить мозг в отсутствии опасности. Не самое простое задание, учитывая, что ощущение ожога всё ещё явно сохранилось на коже.
– Женя, спокойно.
Она скинула с себя одеяло и внимательно оглядела ступни и икры. Слегка покраснели, но, в целом, ничего серьёзного.
– Спо-кой-но, – проговорила уже по слогам, тут же встряхивая головой.
Пол тихо скрипнул. Схема простая, как обычно: выбраться из комнаты, включив свет по всему маршруту, залить в себя целую кружку воды, позалипать на собственное отражение в зеркале и наперегонки с выдуманными монстрами вернуться под одеяло, параллельно снова нажимая на выключатели.
В этот раз Женя задержалась у зеркала на минуту дольше. Долго всматривалась в покрасневшие от плохого сна глаза, словно пытаясь отыскать в тёмной радужке ответы на все интересующие её вопросы, умылась ледяной водой, пригладила непослушные волосы. Вероятнее всего, оставшаяся ночь пройдёт без сновидений.
Эта пытка длилась уже две недели.
Не звучит страшно и изматывающе, но когда ты каждый раз погибаешь в очередном кошмаре всё новыми и новыми способами, жить становится чуточку труднее.
Врачи из интернета советуют вести дневник сновидений. Наверняка они максимально компетентны в данном вопросе, поэтому Женя завела себе небольшую тетрадь в клетку, но она вышла, скорее, обычным дневником – хотя, описания пугающих образов там тоже присутствовали, как и развёрнутый анализ увиденного. Жуткая графомания, надо признать.
– Где же, где же… Ага, – девушка цокнула языком, выуживая из ящика стола тетрадь. Обложка содержала исключительно забавные рисунки глазастых авокадо. – Попалась. С чего бы нача-ать…
Привет, дорогой дневник
В этот раз был пожар. Плохо помню такие очертания Дома. Наверное, что-то из первых трёх или пяти жизней. Опять всё было заперто, но, кажется, я была там одна… не считая…
Женя задумалась. Как бы назвать преследователя? Тяжело.
…не считая незнакомца. Опять же, как и всегда. Единственный, кто всегда идёт за мной по пятам. Полагаю, что это и есть поджигатель… А ещё отравитель, стрелок, выбрасыватель из окон… Не самый приятный персонаж. Но почему я не помню его в реальности?
– Почему я его не помню… – без какой-либо интонации пробормотала девушка, закусывая ручку. Нельзя сказать, что её память о прожитых воплощениях была идеальной, но некоторые, особенно последние, она помнила прекрасно, и в них точно не было подобных… ситуаций.
Тогда к чему это? Предупреждение? Загадка? Издевательство капризного мозга?
Что бы это ни было, я устала.
Женя захлопнула тетрадь, выключила лампу и мешком плюхнулась на диван. Тревожные мысли, почуяв удобный момент, вновь зароились в голове. Но усталость, в конце концов, взяла верх, и через несколько минут девушка уже забылась крепким спокойным сном.
* * *
– Так… как ты говоришь? Кошмары?
– Ага.
– И ты думаешь, что это не просто так?
– Ага.
– Попей пустырник. Форте Эвалар. У меня…
– Сеня!
Женя хлопнула себя по лбу и повалилась на раскинутый плед. Три девушки вокруг неё прыснули, сдерживая приступ смеха.
Если бы кто-то взглянул на их компанию со стороны, то вряд ли бы почувствовал что-то странное. В этом парке каждое лето куча людей устраивали импровизированные пикники, и четыре подруги никак не выделялись на фоне остальных отдыхающих, тем более, сидя поодаль в тени высокого раскидистого дуба. Только вот каждая из них несла в своём сердце опыт множества прожитых воплощений – но этого, к сожалению или к счастью, нельзя было увидеть глазами.
В общем-то, все прочие люди тоже, вероятнее всего, жили уже не единожды. Отличие было лишь в том, что они этого не помнили.
– Всё просто – ты устала, – назидательно произнесла пепельноволосая девушка, покрепче закручивая бутылку с минералкой.
– Лишь бы так, Сонь, – пробормотала Женя, щурясь на солнце. – Но пока что это – единственное, от чего я устаю.
– А Лёше ты рассказывала? Ну, хотя бы вкратце, – осторожно осведомилась другая подруга, мягко перебирая волосы Евгении тонкими изящными пальцами. Сеня – по паспорту Лебовская Есения Алексеевна – тут же на неё цыкнула:
– Агата!
– Ну вряд ли он подумает что-то… что не надо, короче, – пожала плечами та. – Скажет, что перегадала на Таро. Все проблемы от эзотерики. Пожалеет зато. Может быть, эти сны вообще от того, что у вас с ним какие-нибудь нерешённые проблемы в отношениях, и твоё подсознание…
– Подсознание это, конечно, та ещё ху… – философски изрекла Соня, но остановилась на полуслове, когда мимо пробежал ребёнок. Проводив его взглядом, она кивнула и элегантно закурила сигарету. Вообще, в парке курить не разрешалось, но если очень захотеть, то никто тебя и не увидит.
– У нас с ним проблема только одна, – помрачнела Женя, – и я её уже решила. Давным-давно.
Несколько секунд все молчали. Никто не хотел начинать эту тему снова.
– Ты когда пила последний раз? – участливо осведомилась Сеня, наблюдая, как Женя медленно поднимается и устраивается на пледе в позе лотоса.
– На Сонином дне рождения. А что?
– Так это было три недели назад! – Есения всплеснула руками, поражённо глядя на подругу. – Естественно, блин, тут и не такое приснится. Ясно всё с тобой. Я, как профессиональный врач, выписываю тебе литр пива. Принимать внутрь, закусывать разрешается.
Атмосфера мгновенно разрядилась. Девушки дружно рассмеялись и, придя к выводу, что все беды от трезвости, договорились пойти вечером в бар, чтобы снять там все возможные стрессы. Бар посоветовала Агата, в красках расписав, какие умопомрачительные там напитки, бармены и что за вакханалия начинается после двенадцати.
Погревшись под тёплым солнцем ещё минут двадцать, компания неторопливо собралась, продолжая непринуждённо шутить и смеяться, и последовала прочь – предстояло ещё разобраться с некоторыми делами, подготовиться к интересному вечеру и, может быть, вздремнуть, превозмогая невероятную жару.
Никто из них не заметил одинокую фигуру под другим, столь же большим, деревом. Человек сидел прямо на траве и провожал девушек задумчивым и каким-то немного безумным взглядом, а потом вдруг вскочил и торопливо пошёл в ту же, что и они, сторону, шаркая по асфальту слишком чистыми для такого пыльного города белыми кроссовками.
Глава 2. Игра света и тени
Все внятней Времени смертельные угрозы:
О горе! впившись в грудь, вливая в сердце мрак,
Высасывая кровь, растет и крепнет Враг.
– Шарль Бодлер, «Цветы зла»
Подруги разошлись неподалёку от дома Агаты. Они хотели проводить Женю чуть ли не до входной двери квартиры, аргументируя это тем, что её может украсть какой-нибудь разъярённый злодей. Та кое-как отмахнулась, не переставая смеяться, и заверила каждую лично, что в случае нападения сумеет за себя постоять. Но как только Евгения осталась одна, в груди снова зашевелился липкий страх.
Чтобы избавиться от него, девушка включила громче какую-то особенно агрессивную песню в наушниках и состроила непривычно надменное лицо. Если сделать вид, что ты в себе донельзя уверен, то в какой-то момент сумеешь поверить в это сам.
Город вокруг жил собственной жизнью. Никаких кошмаров. Никаких убийств. Кто-то сосредоточенно шёл по своим делам, кто-то выгуливал собаку, кто-то отдыхал на скамейке, покачивая коляску с маленьким ребёнком. Женя улыбнулась про себя.
Забавно – младенец, завёрнутый в сотню одеял, мог душой оказаться гораздо старше собственной матери.
А вот пёс, вероятнее всего, был просто псом. Та система реинкарнаций, которую обнаружили однажды Евгения и её подруги, не совсем вписывалась в буддистское представление, хоть и ушла от него недалеко. Человеческие души существенно отличались от душ животных или растений, были устроены сложнее, и потому воплощались каждый раз исключительно в людском обличье. Не все, конечно. В конце концов, даже у них имелся определённый срок годности, так что какие-то отправлялись в своё собственное обиталище – и это уже было загадкой, как и вопрос, откуда появляются новые души. Но до такого уровня познания не дошёл ещё никто. Это было чем-то за гранью, лежало вне пространства и вне времени, и попытки добраться до сути никогда не оборачивались ничем хорошим.
Женя прикрыла глаза.
Запястья на мгновение загорелись фантомной болью.
Она ещё слишком хорошо всё помнила.
И даже…
– Привет!
– Блять!
Женя практически подскочила на месте и, молниеносно развернувшись, ударила ладонью что-то мягкое.
– Эй, зачем дерёшься? Это я!
Перед ней во весь рот улыбался высокий парень с тёмными взлохмаченными волосами.
– О боже, Лёша, зачем так пугать! Я и так вся на нервах, и ещё иду, задумалась, ничего не вижу, ничего не слышу, наушники только убрала, и тут, блин, привет, а кто привет, а где привет, может быть, меня сейчас украдут, и… – скороговоркой забормотала Евгения, но быстро успокоилась, оказавшись в крепких объятьях. В таких объятьях обычно тонут, как в мягкой перине.
– Ну, всё нормально. Чего ты разнервничалась? Я просто шёл к тебе, увидел, что идёшь, – так же быстро заговорил Лёша, мягко поглаживая девушку по голове. Голос звучал медитативно и успокаивающе. Женя почувствовала, как тугой узел в груди медленно расслабляется. – Увидел, подошёл, думал, что услышишь, а ты драться начинаешь. Я пока ещё даже не сделал ничего, чтоб драться. Хочешь, на бокс походим?
– Дурёха, – засмеялась Женя. – Давай поднимемся, чтобы в подъезде не стоять. А то нас бабки заживо съедят за то, что подошли друг к другу ближе, чем на два метра.
Как будто бы в доказательство этих слов ближайшая бабка хищно нахмурилась и уткнулась носом в газету, отодвинувшись в самый дальний угол скамьи.
– А почему на нервах? Что-то случилось? – спросил Лёша, пока девушка отпирала дверь квартиры. Та неопределённо пожала плечами.
– Да просто… Плохо сплю. Ничего серьёзного.
– Если бы было не серьёзно, ты бы с кулаками не кидалась.
– Да не кидалась я с кулаками! – Женя опять засмеялась, пытаясь без рук снять с себя обувь. – Ого, ты что, новые кроссовки купил? Дорого-богато, конечно, блестят прямо.
– Вчера, – Лёша аккуратно снял с себя кроссовки и поставил их рядом с потрёпанными Жениными кедами. Это особенно подчеркнуло их и без того безукоризненную белизну.
– Я теперь буду рядом с тобой как замарашка, – хихикнула девушка. – У Ку-у-у-урского вокзала-аааа…
– Да перестань! – беззлобно воскликнул Алексей. Между ними завязалась шуточная драка, но уже через пару минут возлюбленные устало повалились на диван, не переставая смеяться.
– Так что с тобой происходит? Давай, признавайся, – выдохнул парень, помогая Жене уложить голову на его колени.
– Просто плохие сны. Чепуха. Нужно попить мелатонин, – она перевернулась лицом к Лёше и нежно провела пальцами по его щеке. – И всё у меня будет в порядке. Просто без тебя плохо спится.
Это было правдой. Женя не любила спать одна. Ни в одной из своих жизней. Каждый раз, когда рядом не было его, всё начинало разрушаться.
Девушка прикрыла глаза, продолжая рассматривать любимое лицо из-под густых ресниц.
Оно всегда было разным – и, в то же время, оставалось неизменным. Женя помнила каждое. Наверное, это единственное, что она запомнила лучше всего. Могли забываться некоторые факты, стирались из памяти места и события, и только оно всегда оставалось на подкорке, будто неясный зов.
Найди меня снова.
И она искала. Точнее, они оба искали, продираясь через тернистые ветви времени. Превозмогали потери, переплывали моря, переживали бесконечные войны, чтобы, в конце концов, раствориться в объятьях друг друга.
Женя закрывает глаза. Но продолжает видеть.
Видеть волосы цвета ржи, струящиеся по статным плечам.
Видеть шрамы на спине, полученные в сражениях за чужие города.
Видеть сверкающий меч, готовый нести смерть каждому, кто прикоснётся хоть пальцем к краю её шёлкового платья.
Видеть…
– Женя? Же-ень, просыпайся, ты чего?
Девушка выныривает со дна бесконечных воспоминаний и лениво улыбается.
– Вот ты котёнок. Мне пора идти. Ты вечером освободишься? После гулянок своих.
– Да.
– Встретимся. Я придумал сюрприз.
– Интриган, блин.
Она провожает его, устало прислонившись к дверному косяку, и запирает двери на ключ, а потом долго смотрит в окно, пока фигура Алексея не исчезает за углом.
* * *
– Моя хорошая, если ты не выйдешь через пять минут, я откручу тебе голову.
Голос Сони был как никогда серьёзен. Женя запихивала ногу в босоножку, придерживая плечом телефон.
– Да собираюсь я, просто Лёша пришёл, потом я уснула, потом мне было как-то лениво…
– Ну да, ну да, знаю я вас…
– Соня! Всё, кыш, я выхожу. Только камни в окна не кидайте.
Не успела девушка открыть двери подъезда, как её тут же подхватили под руки Есения и Агата.
– Женя, ты не представляешь, что нас сегодня ждёт. Всё включено. Напитки, закуски, танцы под Меладзе. Только, пожалуйста, не надо блевать в такси, – в один голос пропели они.
– Вообще-то, в такси блевала не я.
– Ну вот даже и не пытайся.
Над городом сгущались сумерки. Ближе к ночи улицы превращались в декорации к романтическому мюзиклу – тут и там сновали парочки и компании, все были веселы и спокойны. Отпечаток рабочего дня сошёл с человеческих лиц, а вечер пятницы наполнил сердца трепетным ожиданием предстоящего отдыха. Мучившие Женю кошмары отодвинулись на второй план.
Бар, в который так торопились девушки, назывался «Колесо Фортуны». Небольшое полуподвальное помещение на пересечении двух улиц, недостаточно центральных, чтобы быть шумными, но и не настолько окраинных, чтобы таить в себе опасность. В общем, золотая середина.
Поздоровавшись с охранником, который стал им практически лучшим другом за последние несколько месяцев, подруги окунулись в темноту зала и тут же заняли место за столиком неподалёку от барной стойки. Тусклое освещение и тихая музыка превращали бар в локацию из нуарных фильмов. Пока Есения и Соня пошли заказывать напитки и проверять обстановку, Агата положила голову Жене на плечо и спросила:
– Как ты себя чувствуешь?
– Приемлемо.
Агата понимающе выдохнула.
– Кстати, тебе по поводу собеседования звонили? – поинтересовалась Евгения, увлечённо водя ногтем по столу.
– Нет. Меня эти поиски работы уже доконали. В девятнадцатом веке, с папенькой графом, было куда проще.
Женя рассмеялась. Да, раньше и правда было гораздо легче существовать. Особенно, если тебе повезло родиться в состоятельной семье. Хотя, как только их компания собиралась вместе, они находили очередную авантюру и срывались из родительских гнёзд навстречу неизвестности. В конце концов, гораздо проще прыгнуть в чарующую бездну, когда ты точно знаешь, что это не в последний раз.
Время текло медленно. Девушки выпили по стакану крафтового пива и уже приятно опьянели – кроме Есении, которую могла взять разве что крепкая самогонка. Но после второй порции её глаза тоже игриво заблестели.
– Всё. Я так больше не могу, – она хлопнула рукой по коленям. – Хочу Меладзе. Пойду заказывать песни.
Все одобрительно закивали, в особенности Женя. При большей амплитуде она вполне могла удариться лбом об стол. Обычно девушка не была столь активна, но стоило в её организм попасть хотя бы миллилитру алкоголя, как вся застенчивость мгновенно растворялась. Выпить бутылку водки на спор? Очень просто. Орать в караоке Лепса? С радостью! В таком состоянии Женя была готова пойти на всё что угодно. Ей нравилось кричать «живём один раз», а потом укатываться со смеху, будто бы она сказала какую-то очень остроумную шутку.
– Покурить не хотите? – осведомилась Соня, игриво выуживая из сумочки пачку вишнёвого Чампана. Обычно Женя не курила, но сейчас был особый случай.
– А-адин танец, – Агата замахала руками, пытаясь убрать пачку сигарет обратно. – Один, раз, а потом перекур, и ещё надо купить выпить…
Все согласились с таким предложением. Нужно было немного растрясти кости.
Как только в баре заиграла «Тропикана-женщина», девушки уже были наготове. Есения раскинула руки, отдаваясь танцу сполна, и схватила подруг в охапку, заставляя их подпевать каждой строчке. Они раскраснелись, растрепали укладки и, кажется, потеряли один из телефонов где-то на полу, но это их никак не беспокоило.
Они были по-настоящему счастливы.
И даже если бы бар превратился в пышную дворцовую залу, а сомнительные личности вокруг – в изящных господ, ничего бы не изменилось. Наверное, они бы даже продолжили петь ту же песню, невзирая на осуждающие взгляды представителей высшего общества.
Ведь что вообще может остановить тебя от безумств, когда рядом стоят те, с кем ты прошёл всё, что только возможно?
– Девочки, я вас всех так люблю-ю-ю-ю, – закричала Соня, зацеловывая щёки каждой девушки.
Женя улыбалась и жмурилась от удовольствия.
Прозвучала последняя нота. Исходя из предполагаемой музыкальной программы, следующей должна была заиграть песня «Самбо белого мотылька».
Вместо этого секундную тишину разрезал громкий выстрел.