Я пыталась разглядеть в чертах его лица хоть намёк на замешательство, беспокойство, вину, но нет, ничего. Будто бы речь шла о сказке. Хотя он наверняка понял, что дело связано с кражей Азуина: что ж не понять, если мы уже ему раньше вывалили половину сведений.

Мы по очереди изложили ему всё остальное: миф о холмах творения, потенциал для пробуждения магии или существ, соответственно, наши опасения. Не упомянули только о подозрениях в отношении него самого.

– Что ж, мне, в общем-то, нечего добавить. Только то, что есть, по поверью, менее важные и более важные места. Последние – это ключи.

– И Бо-Хотар.

– Да, так считается. Сами понимаете, речь не об исторических данных, только легенды.

– Но если это правда, и этот холм – ключ, то на нём можно… можно раскрыть Азуина… возродить змея?

Он пожал плечом.

– Пожалуй. Только не известно, как именно. Могу предположить, правда, что потребуется жертва… демонические штучки, знаете…

– Жертва! – пискнула я, а Эрчин нахмурился. – Кого-то нужно принести в жертву? Убить?..

– Не-а, – демон даже хохотнул, – не обязательно. На самом деле, я не знаю. Просто предположение. Может, дар. Может, смерть. Сложно судить. Но обычно такие места не делятся силой просто так. Хотя тот же Бо-Хотар вовсе не завален костями и не пропитан кровью, не воображайте.

– Покажи нам!

– Что показать?! – удивился Саул.

– Холм. Ты же был готов сводить туда Зу, – Мавинус буравил демона взглядом.

– Ну, – опять ухмыльнулся наш собеседник, – то Зу… свои планы могли быть, а? Природа, звёзды, прелестная женщина… – он мечтательно закатил глаза.

Эрчин скрипнул зубами.

– Впрочем, отчего бы и нет? Мало ли любопытных мест в Тёмном мире… Кстати, я не обещаю, что это истинный Бо-Хотар. Так считается среди наших, да и признаки имеются, но…

– Мы понимаем, Саул, – я порывисто встала, чуть покачнувшись (не удивительно после выпитого), махнула рукой, зовя мужчин поторопиться. – Пойдём уже. Не будем терять время, поздно.

Они переглянулись, но поднялись, не споря, и мы направились к выходу.

– Саул! Далеко это вы? – спокойный голос барменши-демонессы донёсся до нас через шум разговоров.

– Да вот… туристов, можно сказать, прогуливаю. Мы недолго. На Бо-Хотар и обратно.

Прекрасные очи Нив расширились до предела, она потрясённо прошептала, так, что мы едва услышали:

– На холм? С ними?! Но Саул… нельзя…

Светловолосый демон только отмахнулся.

Зелёный луг, тёмный, как малахит, в сгустившихся сумерках, полого поднимался вверх от места, в которое мы переместились.

За нашими спинами густой тенью наливался огромный лес, а впереди, сколько хватало глаз, расстелилась равнина, сумбурно утыканная большими и малыми холмами и взгорками.

Саул щёлкнул пальцами, и его правую руку объяло светлое пламя, озарив округу и давая нам возможность разглядеть подробности. Я вздрогнула, вспомнив, что Ренскую печать мог снять только кто-то, не боящийся огня. Мой старый приятель более чем подходил под такое определение.

Я перевела взгляд на Эрчина, и дрожь прошила позвоночник во второй раз. Профессор смотрел на холм, называемый Бо-Хотаром, с настоящим вожделением… я не могла назвать иначе то, что читалось в его взгляде.

Да чтоб вас! И ты, и ты…

Обхватив себя руками, я глубоко задышала, стараясь успокоиться.

Мужчины, к счастью, не смотрели в мою сторону.

– Вот. Пригорок, и пригорок, как видите, – демон указал вперёд, – вон дорожка наверх, подзаросла, но отыскать можно. Ещё там, там и во-он там —валуны. Не простые камни – скульптуры, алтари… если посмотреть сверху, то вполне различается руна…

– Какая? – глухо уточнил Мавинус.

– Зония. Хотя и неполная: часть монолитов утрачена.

– Врата…

– Да, руна врат, – подтвердил Саул. – Что, посмотрим поближе?

Мы обошли весь холм вдоль и поперёк, не обнаружив ничего особенного: всё, как говорил наш проводник, как описано в книгах. Никаких сил или чего-то такого – я пыталась пощупать – о чём я и заявила своим спутникам.

Демон хрюкнул, засмеявшись, Эрчин нахмурился ещё больше.

– Конечно, ты ничего не учуешь, ты ж не из наших. Да и я сам, признаться, отмечаю лишь отголоски… так, щекотка. Говорил же, жертва нужна…

– Сейчас? Какая? – интонации профессора начинали меня по-настоящему пугать.

– Ух ты, какая прыть у вашего монстролога, декан Чимер! Уже готов действовать. Такая заинтересованность… – и уже обращаясь к Эрчину, ответил, прекратив иронизировать. – Понятия не имею, как и сказал. Неужто одного раза недостаточно?

Тот тряхнул головой, посветлел лицом, избавляясь от наваждения (хотя мне показалось, что он намеренно натянул иную маску), кивнул нашему провожатому.

– Точно. Увлёкся. Деформация… с детства не могу оставаться равнодушным к подобным местам.

– Ясно… – протянул Саул, – ну, в общем, больше ничем помочь не могу. Зу, ты замёрзла? Дрожишь… – вдруг заметил он моё состояние.

Я только кивнула, точно не желая сейчас объясняться.

Мужчины, на миг забыв о разногласиях, засуетились вокруг, и уже через минуту мы вернулись в бар. Кружка глинтвейна оказалась в моих руках словно сама собой, и я выпила ароматную горячую жидкость, умудрившись не подавиться под буравящим меня взглядом Нивеннен. Веки мои начали слипаться, и профессор потянул меня обратно, в Мир-основу. Дома уложил в кровать, чмокнул в лоб и ушёл, притворив дверь.

Я погрузилась в объятия сладкого сна, на краю которого маячили изумрудный дракон, горящие руки, чёрные глаза и алые искры в окутывающем меня со всех сторон растекающемся серебре.

Глава 12

Сюрреалистичные картины сна продолжали маячить на краю моего сознания всю первую половину дня. Словно какая-то подсказка стремилась выбраться на свет, но снова тонула в травянисто-зелёном мареве. Люди и демоны, камни и чешуя, огонь и металл… некая постоянная двойственность образов… будто кусочки головоломки, слишком схожие по цвету и рисунку, для которых так сложно определить место в общей картине. Короче, сплошной сумбур.

Зато на работе дела шли просто прекрасно.

Во-первых, с первого цикла обучения вернулась Олишка, быстренько вернула себе контроль над всеми бюрократическими штучками, сильно меня разгрузив. Тугие кудряшки плясали вокруг покачивающейся головы моей помощницы, когда она отчитывала меня за разведённый на столах беспорядок. Ну да, бумаги я, в основном, разобрала, но отправить проректорам и в архив не успела. Впрочем, не забыла Олишка и про похвалу: почти все отчёты были готовы и правок не требовали.

В общем, маленькая фея-делопроизводительница яро взялась за работу, освободив меня от документов минимум на пару дней.

Кстати, известие о похищении Изумрудного Азуина, на удивление, не произвело на неё большого впечатления. Вроде как, ерунда, Тахони и следователи разберутся. Гораздо сильнее её возмутили подозрения в отношении Мавинуса. И нет, вовсе не из-за его мужских чар: к ним Олишка была равнодушна. Нет, она очень обеспокоилась, как это скажется на нашем факультете и планах на парк: в конце концов, она, правда, служила мне опорой в разработке проекта, с самого начала поддерживала эту идею. Не преминув отметить, что профессор всегда казался ей не слишком порядочным, Олишка упомянула о слухах, которые ходили о нём в столице. На подробности девушка оказалась скупа: что-то насчёт неразборчивости в связях, карьеризма и использования наивных богатых дамочек. Ограничившись парой фраз, моя помощница отмахнулась от дальнейших расспросов и с головой ушла в разбор бумаг.

Во-вторых, у меня одновременно зацвели аж четыре агмарата из первого селекционного поколения. Гораздо быстрее, чем ожидалось и очень обильно. Значит, есть отличный шанс получить семена уже через месяц, а через три – четыре увидеть прогресс на новом поколении. Если только оно будет соответствовать прогнозам… Акры новых полей, теплиц, рощ и лужаек снова встали перед глазами, как наяву. Там же в моих грёзах бродили тонконогие голубые антилопы-уни; пёстрые карны перелетали с ветки на ветку в своих вольерах, капая на почву ядовитой слюной; шумно дыша, топали по лужайке толстошкурые многорогие хвочии…

Чёрт! Образы экзотических зверей напомнили мне об Эрчине… и о сомнениях по его поводу. Вон, и Олишка что-то неприятное слышала. Да уж, и как это я упустила его личную репутацию? Увлеклась научными достижениями… и серебряными очами… дурочка.

А если слухи правдивы? Не может ли это означать, что и в нашем деле что-то нечисто?

Как узнать? Кто подскажет?

Санни пропала куда-то. Не предупредила. Уехала по семейным делам, говорят… семейка у неё ещё та, конечно.

Впрочем, Адирэ здесь, а у неё из нашей троицы опыт по части мужчин самый обширный.

Нет, вы не подумайте, она не вертихвостка… ну, почти. Любит интрижки, да, но, как мне кажется, больше интересуется противоположным полом как зверьками для препарирования, как ещё одной разновидностью демонов, ага.

Надо б наведаться к подружке.

***

В поисках Адирэ я наткнулась на Вулфрока.

Комиссар сидел в её кабинетике, сосредоточенно просматривая файлы на своём голографе.

Услышав звук открывающейся двери, он вскинул светловолосую голову и уставился на меня пристальным, немигающим взором. Я даже стушевалась немного. Смотрит… будто бы я бесцеремонно ввалилась к нему в душ, не меньше.

Я быстренько отогнала возникшую в воображении картинку: нет, следователь был крайне интересным мужчиной, но предательская память начала услужливо подсовывать мне воспоминания о наших с Эрчином забавах.

– Э-э… а Адирэ не здесь?

– Как видите, госпожа Чимер. Я сам жду, когда же госпожа Кинтиану изволит явиться, – он улыбнулся, но улыбка вышла больше похожей на кривой оскал. Странное впечатление, ведь враждебности он вообще-то не проявлял.

– Какие-то проблемы? Что-то по Азуину? Но при чём здесь Адирэ? – заволновалась я.

Кристоф пожал плечами, затянутыми в очередной тёмно-синий свободный пиджак.

– Проблемы? Не думаю. Нет. Откровенно говоря, – он подался вперёд, понизив голос до доверительного полушёпота, – я пришёл просить у вашей приятельницы помощи.

Я уставилась на него во все глаза.

– Помощи? Но что может Адирэ? Она, как и я, в следствии не разбирается.

– Вам и не нужно. А вопрос по её части. Припомните, вы сами говорили на нашей первой встрече о демонах.

– Ну, да, упоминала… я думала…

– Верно, – кивнул комиссар, погладив свою небольшую бородку и снова криво улыбнувшись, – мы тоже не стали сбрасывать эту версию со счетов. Слишком много признаков…

– Улики?

– В некотором роде, – он вздохнул и замолчал, оглядывая меня: видимо, размышлял, стоит ли ему продолжать. Его раздумья прервало появление Адирэ.

Она ворвалась в комнату как маленький ураган, огненный смерч: алый конский хвост и алый же костюм-двойка на голое тело, сверкающие зелёные глаза и густой запах пачули и роз.

Я удивлена, как нас с комиссаром не снесло этим вихрем. Впрочем, его-то явно зацепило: выглядел он ошарашено, внезапно растеряв только что продемонстрированную мне холодность и собранность. Хм…

– Зу! Ты здесь?! Отлично! Я… – она осеклась, осознав присутствие Вулфрока. – О… и вы, комиссар? А вас каким ветром? – высоко подняв брови от удивления, она скосила на меня вопрошающий взгляд. Скрывать свою реакцию, проявляя вежливость перед следователем, Адирэ и не подумала.

– И вам доброго дня, госпожа Кинтиану! – Кристоф поднялся и слегка склонил голову. – Я по делу. Мы как раз начали говорить об этом с деканом Чимер…

– По делу? Ко мне? Ну, ничего себе! Ладно, излагайте, – она точным движением кинула сумочку на стол, повернулась и уставилась на Вулфрока. Обычно от такого её взгляда мужчины смущались, а порой даже начинали смешно заикаться и путаться в словах, но комиссара не проняло.

– Нам нужна ваша помощь, Адирэ, – она вдруг вздрогнула, услышав своё имя, сорвавшееся с его губ, – ваши знания в области демонологии, если точнее. Мы… я посчитал необходимым удостовериться кое в чём.

– И что же это? – спросили мы в один голос.

– Собственно, кое-что, что может стать уликой. В общем-то, проверку мы уже провели: нам помог проректор Корецки… и мы вызывали магистра Темпуса…

– О! – Адирэ удивилась не меньше меня. Ещё бы: Темпус был известен как главный демонолог Энтуарии. Ну и Корецки занимался тем же.

– Да. Они в целом подтвердили наши подозрения. Точнее, проректор не сомневается, а вот магистр не дал однозначного ответа, хотя тоже склонялся к предполагаемому нами объяснению. Так что нам нужен ещё один взгляд.

– Мой?! – изумилась моя подружка. – Но если у вас уже есть мнения таких мэтров…

Он отмахнулся.

– Я не смотрю на звания, мне важны факты… и умения. А вас хвалили даже эти двое, так что…

– Меня хвалил Темпус?! О! – Адирэ замахала руками, пытаясь охладить раскрасневшиеся щёки. – Правда?!

– Да. В общем, не могли бы вы кое-что посмотреть и пояснить мне… м-м… природу этого явления?

– Конечно, – она снова перекинулась со мной взглядом. – А можно Зулина пойдёт с нами.

Кристоф не возражал, и мы все направились к Тахони.

***

Сэр Архибальд, казалось, не удивился просьбе Вулфрока: покивал, прокомментировав разумность получения ещё одного мнения, и вызвал проректора Малика Корецки.

Тот не заставил себя ждать, и уже через пятнадцать минут вся наша разношёрстная компания ввалилась в кабинет проректора Рогиниса.

Джон стоял у окна, разглядывая что-то внизу, на лужайке. Чуть поникшие плечи всегда очень собранного и уверенного в себе профессора рунологии и истории заклинаний свидетельствовали о сильном расстройстве. Ну, если б ко мне вломились и стащили что-то важное, я бы тоже вряд ли осталась невозмутимой. Постойте-ка… а ведь был случай это проверить тогда… и истерила я знатно. Объекты, конечно, принципиально разные, но… в общем, я понимала Рогиниса как никто из присутствующих.

Повернувшись к незваным визитёрам, Джон коротко поздоровался со всеми скопом, выслушал просьбу комиссара ещё раз осмотреть место кражи, махнул рукой на резную карту и уселся в кресло у противоположной стены, будто отгораживаясь от произошедшего. Ректор устроился рядом, и они завели тихий разговор о рядовых университетских делах.

Я, Адирэ, Кристоф и Малик подошли к сейфу.

Небольшое тёмное отверстие так и оставалось незакрытым. Ничего особенного, просто дыра в стене, портящая вид украшающего кабинет барельефа.

– Наверное, я начну? – светловолосый худощавый мужчина в возрасте, не растерявший, впрочем, привлекательности, обратился к Адирэ. – Госпожа Кинтиану, вы же не осматривали ещё хранилище Азуина, не правда ли?

– Нет, – она помотала головой, – мы просто побеседовали с комиссаром… полагаю, он посчитал это достаточным, – едва заметное подёргивание её губ подсказало мне, что она не забыла первых впечатлений от знакомства с Вулфроком. Как там она его назвала? «Надменный осёл»? Что-то такое… Я с трудом сдержала улыбку, заметив, что следователь не упустил иронии в голосе моей подружки. Вот же, нашла коса на камень.

– Да, мне стоило уделить больше времени вашим умениям, но в тот момент тому не было причин. Теперь они есть.

– Точно, – вмешался профессор Корецки. – Я вообще-то сразу хотел пригласить вас, Адирэ, но комиссар решил начать с магистра. Пф… мы тут не хуже его разбираемся в вопросе.

– В каком именно? – Адирэ начала проявлять нетерпение.

– Да вот же, – Малик указал на отверстие, – смотрите, – он пощёлкал пальцами, сделал несколько пассов ладонями, бормоча на странном скрежещущем наречии, и вокруг сейфа начали проявляться едва заметные серо-зелёные пятна, совсем мелкие, но очевидные даже мне.

Подруга в очередной раз тряхнула своими волосами, задев кончиком хвоста Вулфрока, от чего он чуть ли не подпрыгнул на месте, хмыкнула и прищурилась. Потом подошла ближе, разглядывая дымчатый налёт на лакированном дереве. Поцокала языком, что-то приговаривая, тронула одно из пятен пальцем, снова хмыкнула и начала плести заклинание.

С каждым словом, с каждым жестом грязь становилась всё отчётливее, после потемнела и покрылась мелкими переплетениями, напоминающими паучью сеть.

– Ха! – её возглас посреди нашего выжидающего молчания прозвучал особенно резко. – Да, сомнений быть не может: это подпалины от демонского огня, – она взглянула сначала на Кристофа, потом на Малика, – но вы уже знаете. Думаю, Темпус с таким тоже не оплошал, да и вы, профессор.

– И я, но у вас, дорогая, это всегда получалось особенно аккуратно. Я помню ещё, когда вы слушали мой курс…

– Значит, вы тоже подтверждаете, – перебил их любезности комиссар, – что вот это, – он ткнул в сторону начавших снова бледнеть пятен, – признаки присутствия демона?

Вот что значит не маг: всё же налицо, а он сомневается. Даже я фыркнула.

– Конечно, – холодно отозвалась Адирэ, сверкнув глазами, – если только Джон, – она кинула взгляд через кабинет на проректора Рогиниса, – не связывает это с последствиями постановки и снятия самой Ренской печати.

– Нет, – махнул рукой Малик, – мы ж с этого и начали. Собственно, я зашёл вчера поддержать коллегу, ну и когда разговаривали, разглядывал это место, сами понимаете. Что-то такое почувствовал… по своему профилю. Не сразу, но сообразил проверить на остаточный след. В первый раз проявилось плохо: я даже не был уверен, что что-то вижу. Джон тоже сомневался. Но Архибальду сообщили, а уж он решил про магистра. Впрочем, я сам уже к четвёртой итерации вывел отпечатки на приличный уровень. Темпус просто подтвердил. Вы, кстати, сейчас смогли их активизировать ярче всего, я же говорил, у нас свои кадры? – он снисходительно глянул на следователя. – Видимо, разные подходы к проявлению совместили и усилили остаточный профиль. Думаю, если нам сплести единый захват, то чёткости даже для снимка хватит.

– Хватит, – согласилась Адирэ, но тут же сбила воодушевление с комиссара и проректора, – но вы сами видите, следы очень неполные, обрывочные. Демонские, но личность того, кто их оставил, мы не определим. Хорошо, если хоть род примерно указать сможем.

– Демон – это уже направление. Тем более что работал он чисто, и других улик мы так и не обнаружили, только косвенные, – Вулфрок покосился на меня.

И нечего так смотреть, намёк всем ясен. Да, мой подчинённый под подозрением… я вздрогнула, вспомнив, что теперь он только во вторую очередь подчинённый, а в первую… Вот чёрт, неужели пошли слухи? Я выдавила из себя кривую улыбку.

– Возможно, мы поторопились с подозреваемым, – продолжил комиссар, – но, госпожа декан, наблюдение с профессора Мавинуса – печать перемещений – пока я не снимаю. Ничего такого, но слишком уж часто ваш монстролог наведывается в Тёмный мир. Если б знать, куда… жаль, наши устройства и следящая печать там не работают. Вы не против?

Я пожала плечами, изобразив на лице полное понимание.

– Как я могу? Это же следствие.

– Хорошо. Но если вдруг что узнаете…

– Я сообщу, – мне удалось не покраснеть при произнесении этой лжи, – сообщу, если будет что-то существенное.

– Да. А вы, госпожа Кинтиану, – он повернулся к Адирэ, и я снова отметила необычное напряжение: дёрнувшаяся челюсть, подрагивающие ноздри, – могу ли я просить вас о дополнительной помощи? У проректора слишком плотное расписание, – Корецки важно кивнул, – возможно, у вас найдутся свободные окошки?

– Для чего? – она почему-то чуть стушевалась, захлопала ресницами.

– Мне нужно будет совершить несколько визитов в Тёмный мир и, желательно, со специалистом. Я ведь не по вашей магической части. Еще лучше – с демонологом, коль уж я за демоном охочусь, согласны?

– Да, согласна… в смысле, да, лучше с демонологом, но я…

– Не отказывайте сразу, – не дал он ей договорить, – подумайте. Вы – оптимальный вариант. Тогда нам бы не пришлось искать кого-то со стороны, а дело деликатное, не так ли, сэр Архибальд? – он внезапно обратился к ректору, немного огорошив нас. Вот шельмец, поставил её в почти безвыходную ситуацию.

Я чувствовала, что Адирэ хотела сказать «нет», а то и сбежать прямо сейчас, но теперь вряд ли она выкрутится.

– О! Безусловно! Дело весьма тонкого свойства, – Тахони поднялся и подошёл к нам. – Уважьте просьбу старика, Адирэ, помогите в расследовании. Я очень верю в ваши способности. А если что, вон, Зулина поможет, не так ли?

Разве могла я воспротивиться сэру Архибальду. Ну, вы-то понимаете. Короче, кажется, нас завербовали.

Адирэ только кивнула, поджав губы, быстро попрощалась, отговорившись делами, и ушла.

Следом откланялись и Вулфрок с Корецки.

Я тоже собралась назад, но ректор меня остановил.

– Задержись на пару минут, Зулина. Надо побеседовать. Мы тут обсуждали с Джоном…

В следующие десять минут я только и успевала подбирать челюсть с пола.

Говорили о Мавинусе.

Оказалось, не только Олишка понабралась слухов в столице. Сплетни дошли и сюда.

Короче, сэр Архибальд, услышав их от Рогиниса и еще от пары человек, решил меня предостеречь. И приятными его известия никто бы не назвал.

Ходили разговоры, что Эрчин при продвижении по карьерной лестнице не гнушается не совсем порядочных поступков. Вроде как, несколько дам заявляло, что он соблазнил их с целью получить должность повыше и местечко послаще, а потом хладнокровно бросил. До официальных разбирательств не дошло, но несколько лет назад столица бурлила, обсуждая, что дочка одного из академиков попала в лечебницу из-за связи с Мавинусом. Болтали и о незаконном ребёнке, и о наведённом сумасшествии, о семейных проклятиях и прочем.

Почему я пропустила такую тему? Ну, у нас, в Азуине, вообще не слишком следили за жизнью столичной элиты, разве что вот так, изредка, доносились отголоски. К тому же примерно в то время и я была с головой в неприятностях из-за Герита…

Ушла я от озабоченных моей безопасностью и репутацией факультета начальников в растрёпанных чувствах.

На недавние подозрения в отношении Эрчина налипли только что услышанные факты… или не факты… Но мыслишка о том, что мною и в этот раз могут нагло воспользоваться, так и засела в голове, зудя сверлом.

Нужно выговориться и выпить…

И я снова пошла искать Адирэ, планируя уж теперь наверняка застолбить её внимание для личных нужд.

***

Вино плескалось в хрустале расплавленным золотом. В меру сладкое, с привкусом малины и трав, оно уносило меня в те беззаботные времена, когда и речи не шло о бесчестных мужчинах, демонах или преступлениях.

Я утянула Адирэ к себе домой, пообещав сделать запечённую рыбу и заказать сливочное суфле из кондитерской «Штучки Мирны» в обмен на возможность вывалить свои переживания.

Перетянутую лентой коробку доставили пять минут назад, и она ждала своего часа в верхнем шкафу, спрятанная подальше от господина Плиниуса. Впрочем, сейчас эту мохнатую морду сладости не интересовали. Ещё бы, я как раз вынула форель из духовки и раскладывала её по тарелкам. Плюх истёр мне все колени в надежде выпросить кусочек. Конечно, ему перепало, я ж не изверг.

Адирэ, успевшая переодеться после работы в свободные коричневые джинсы и алый, как и сегодняшний её костюм, свитер, сидела на диванчике, поджав под себя ноги, вертела бокал с вином и разглядывала крутящиеся по стеклу жёлто-оранжевые блики.

Поставив еду на стол, я расположилась рядом.

– Тост! За нас, девочек! – моя красотка была верна себе. – Что бы ни случилось, у нас есть мы, верно?

Я кивнула, улыбнувшись. За это не грех и выпить.

Рыба таяла на языке, оставляя маслянисто-острое послевкусие, оттеняемое свежестью салата и терпкостью бергарского золотого.

Пару минут мы просто ели, смакуя каждый кусочек.

– Ладно, – Адирэ откинулась на подушки, отодвинув тарелку, – выкладывай уже, что стряслось, Зу, – пронзительные зелёные глаза не дали бы мне шанса ходить вокруг да около.

– Я… я переспала с Эрчином! – выпалила я, и осушила свой бокал до дна одним глотком. – Точнее, мы спим вместе… ну, мы вообще как бы вместе… понимаешь?

Она уставилась на меня так, будто на лбу моём вылез никак не меньше, чем единорожий рог… цветной и в искорку.

– Ну, как-то так вышло… мы работали над одним делом, ну и… чёрт, не знаю. Он такой…

– Да уж… такой, – отмерла, наконец, подруга. – Зу, да ты с ума сошла? Ты же его начальница!

– Это не запрещено, – попыталась оправдаться я.

– Нет, но, милая, лишь бы не повторилось…

– Я потому и позвала тебя. Я боюсь, что может быть как с Геритом, – я зажмурилась и затрясла головой, не желая возвращаться к прошлому.

Да, тут нужно сделать отступление.

Такое дело… Три года назад у меня появился заместитель… помощник… ну, как Олишка, да, только мужчина, и какой! Немногим старше меня, высокий, подтянутый и темноволосый, немного надменный – короче, все мои слабости. Я только-только стала деканом и, естественно, очень нуждалась в поддержке. И он – Герит – стал ею… и даже больше. Ясно, что не потребовалось много времени, чтобы мы очутились в одной постели. И, знаете, это было хорошо: и постель, и забота, и помощь. Пока в один прекрасный день он не стащил у меня дописанную диссертацию по агмаратам. Диссертацию, которую я ещё не успела предъявить научному сообществу и защитить, как свою. Диссертацию, которой я посвятила полжизни.

Агмараты такая тема, что любой прорыв в ней, любое большое достижение может вознести вас на вершину учёного мира… и принести немалые деньги (я упоминала, что теперь богата?). В общем, он соблазнился. Нет, не так. Он специально соблазнил меня ради этого. Всё продумал, рассчитал… кроме случайной малости, к счастью.

Попытавшись выдать мои изыскания и наработки за свои, он не учёл двух вещей.

Первая: нельзя за полгода изучить тему так же, как тот, кто потратил на неё годы. На отдельных вопросах по существу селекции агмаратов он посыпался.

Вторая: вопросы эти стали ему задавать потому, что за меня вступились Тахони, Рогинис и Еналинская. А высказались они потому, что незадолго до кражи я приносила диссертацию сэру Архибальду, посоветоваться. И при беседе присутствовали – случайно – и два проректора. Итого три свидетеля на моей стороне. Ну а мой реальный опыт Герит своими словоизлияниями перебить не смог.

Его лишили всех званий, уволили, запретили преподавать и работать с агмаратами. Наказание серьёзное, заслуженное и, в общем-то, компенсирующее причинённый мне и моей репутации ущерб. Никто, кстати, и не пытался попрекнуть меня тем, что я улеглась в кровать с подчинённым. Все сочувствовали.

Вот только я сама зализывала раны на душе не меньше года… да и к нынешнему дню не избавилась от шрамов. А тут Эрчин… и кража, и подозрения, и эти слухи, будь они неладны.

Я выложила Адирэ всё, даже про наше импровизированное расследование.

Она, кстати, последнему не удивилась, даже предложила поучаствовать в завтрашнем «захвате» заказчика. Но по поводу нашей близости с профессором подруга высказалась довольно жёстко.

– Если он тебя обидит, Зу, я поджарю ему яйца, так и знай. А Санни – ей тоже надо потом рассказать – вынет из него душу, завяжет бантиком и зашвырнёт к чертям собачьим в Тёмный мир. Мы с тобой, милая, я обещаю.

Я благодарно обняла её, уткнувшись ей в плечо.

– Я так хочу верить, что он другой, Адирэ. Что это всё – просто череда совпадений. Что он не виноват. Что правда чувствует ко мне что-то серьёзное. Я дурочка, знаю. Но нам так хорошо вместе… нет, – хихикнула я, – не закатывай глаза, не только в постели. Когда мы сидели у него в библиотеке, искали сведения… ну, это ощущалось так правильно, по-домашнему. Мы так легко понимали друг друга. А вчера он сказал, что думает построить со мной что-то большее. Почти признался… Но после… там, на холме… я даже испугалась. Может, свет так мерцал… но было в его взгляде что-то звериное… жажда. Странно это. Понять бы, есть ли связь с Азуином. И нет ли у него… как это…

– Скрытых мотивов?

– Именно. Я боюсь, но не могу держаться подальше.

– Знаешь, Зу, судить надо не по признаниям, не по словам, а по поступкам. Только время покажет, сдаст ли твой профессор этот экзамен.

– Время… и сколько его потребуется?

Мы проболтали до глубокой ночи, и Адирэ осталась у меня, что послужило хорошей отговоркой для Эрчина, позвонившего сразу после заката. Сегодня я планировала спать одна. Одна ночь без взрыва гормонов: моим сердцу и разуму нужно немножко свободы для размышлений.