Мида была классической девочкой. Она любила рюши и бантики, шарлотки и кулинарию. Мида умела готовить – готовила она виртуозно. Макароны у нее не переваривались, оладьи не подгорали, желе застывало, а печенье не высыхало в духовке.

Сегодня Мида варила свой любимый грибной крем-суп. Она пританцовывала у плиты и мычала что-то под нос. Мычание было единственным звуком, который Мида могла издавать. От скуки она подыгрывала себе стуком фарфоровых чашек, дребезжанием тарелок, звоном медных сотейников. Со стороны это даже походило на сносный оркестр, пусть и не особо профессиональный.

Разлив суп по тарелкам, Мида выставила его на кухонный стол. Майя неохотно взяла ложку, безразлично засунула её в рот и чуть не подавилась. Майя закашлялась, хлопая себе по спине, у неё аж глаза вылезли на лоб.

– Он… солёный?! – Майя не верила своим вкусовым рецепторам.

Мида кивнула.

– Стоп-стоп-стоп… Откуда у тебя соль в стенах Академии?!

Мида заговорщически улыбнулась и приложила палец к губам.

«Я покажу тебе. Но только ночью. Ночью в Академии есть всё – абсолютно всё – перевёл её жестикуляцию Мудрус».

Майя не могла понять, что такого должно произойти в Академии ночью, чтобы краски, вкусы и развлечения резко появлялись. Что-то, куда отправился бы Ник Воронов. Естественно, заснуть она уже не могла.

Ночью они с Мидой выскользнули из своей квартирки, и прокрались коридорами к Залу Каминов. Этот зал был отдан ректором-губернатором в распоряжение студентов. В уставе Академии было сказано, что ни Полуночник, ни Стражи Мрака не имеют права внедряться туда – он вне их юрисдикции.

Зал каминов оправдывал своё название, в нём расположилось целых пять каминов. Три по одной стене, два по другой. Они были без затейливого декора, но настолько огромные, что в каждом из них могло поместиться пол дюжины студентов. Строгие чугунные решётки, похожие на заострённые пики дворцовой стражи, прикрывали покрытые сажей каминные дыры. На полу лежал ковёр ручной работы с черными геометрическими узорами, острыми и резкими. Под потолком висели многоуровневые хрустальные люстры. Черное пламя топило белые воск свечей, который редкими каплями падал на специальные напольные плафоны, где высились причудливой формы восковые сталагмиты.

Весь Зал Каминов был заполнен студентами. Они толпились у стен, кучковались группками, и все чего-то ожидали. Часы на лбу Зерцеллы в главном холле пробили полночь – её глаза моргнули двенадцать раз, ударяя своими металлическими ресницами по керамическим щекам. Стоило часам замолкнуть, как задняя стена самого огромного из каминов отодвинулась, образовывая проход и оттуда вышла толпа подземельцев. Подземельцев в цветных одеждах – прямиком из Нижнебурга.

Майя не успела что-либо понять как зал заполнили собой цветастые палатки, прилавки с рогаликами, лавки с цветами, тележки мороженного, книжные стеллажи – за несколько минут зал превратился в настоящую ярмарку, где торговали всем тем, что было под запретом в Академии. Началось то, что называлось Ярмаркой Цвета. Жизнь закипела.

Посреди зала даже расположили что-то типа боевого ринга. Полуночник так боялся восстаний и бунтов, что запрещал любые стычки и секции единоборств, а за драку вообще можно было напрочь вылететь из Академии.

Где-то в толпе Майя разглядела Пенну уайт Куликову. Она бегала между посетителями ярмарки, продавая главы своих фантастических рассказов за символическую цену в 300 пылифиров, что по курсу к рублю равнялось меньше 50 копеек. Пенна хотела стать писателем-фантастом, но все что не несет пользу государству – в Академии считалось бредом.

Где-то в углу началось собрание Леворучного движения, которое было категорически запрещено в Академии Теней и не приветствовалось в приличном подземельном обществе. Они пили чай левой рукой и громко жаловались на подземельную несправедливость.

В толпе мелькнули даже косы Василики, которая покупала семена новых сортов кристаллов.

Особенно на ярмарке ценилась краска и специи. К лавкам, в которых они продавались, было не подойти из-за толпы желающих.

В зале поднялся такой шум и гам, что Майе аж стало не по себе. Она косилась поочередно то на одну, то на другую входную дверь в Зал Каминов. Май волновалась, что вот-вот ярмарку услышит кто-то из агентов губернатора, которые патрулировали Академию по ночам, ворвётся, и всех их выдворят из Академии.

Дверь скрипнула и в зал вошли агенты губернатора №10 и №5. Турмалин грей Полунов и Антарес блэк Призраков.

– Агенты! – крикнула Майя, но её крик потонул в шуме ярмарке, – разбегаемся!

На крик Майи никто не отреагировал. Майя кричала, трясла за плечи проходящих, тащила их к выходу, но от неё только отмахивались. Мида заметив это странное поведении подруги лишь засмеялась.

Майя оторопела и снова взглянула на агентов. Ни Турмалин, ни Антарес не собирались никого арестовывать. Они спокойно встали в очередь за сахарной ватой, приобрели по маленькому сахарному облаку на палочке и отправились обратно спать.

– Они… они не собираются…? – Майя была шокирована увиденным.

«Они тоже живые. – пояснила Мида, – Неужто ты думаешь, что они чудовища? За налог они нас не палят, скорее наоборот – помогают нам скрываться. Ночью Академия живет другой жизнью. И плохое становится хорошим.»

Майя внимательно посмотрела на всех, кто находился в зале, особенно обратила внимание на теневиков и теневиц. Устойчивое мнение, что у них нет эмоций было ошибочным.

– Тени не бесчувственные монстры… – Майя ошарашенно рассматривала хохочущих девушек-теневиц.

«Естественно, – перевёл Мудрус жестикуляцию Миды».

– Зачем тогда они «подыгрывают» Полуночнику?

«Затем, что никто в здравом уме не хочет ходить без своего сердца. Не мне тебе говорить, что все подземельцы, кроме теневиков, подвергаются процедуре вырезания сердца. А все сердца хранятся в тайной комнате Облачной Фабрики. Все думают, что теневики бесчувственные и сердца им вырезать нет необходимости. Но у теневиков гораздо больше чувств, нежели у тех, кому вырвали сердце. Мы не бесчувственные – мы просто все поголовно интроверты и социофобы».

Погуляв среди лавок, Майя всё же приступила к своей цели – попытаться что-то узнать о Нике. Поиски дали свой результат – она получила целую кипу информации, но вся она касалась не его местонахождения в данный момент, а совершенно разносторонних фактов:

– Воронов. А, тот самый Воронов, – поняла Крис грей Андреева, – Он лизался с каждой второй девушкой в Академии Теней.

– А, Воронов, – напряг мозги Полидевк блэк Дашевский – Он занимается ювелирным делом.

– Пока не понятно, что Воронов меняет чаще рубашки или девушек.

– Добыча сапфиров – бизнес семьи Вороновых, они этим промышляют вот уже триста лет.

И так далее и тому подобное… Теперь Майя знала о Воронове всё, включая то сколько чашек кофе он выпивал за день. Но как он выглядит и где его искать – толком никто Майе объяснить не смог – ответы противоречили друг другу.

Майя долго бы бегала по ярмарке, если бы не наткнулась на девушку-борзую из библиотеки, только теперь её волосы были не белым каре, а собраны на затылке в кудрявый рыжий хвост. Она была одета в серый фетровый плащ с капюшоном и разговаривала с кем-то в таком же одеянии, лица её собеседника не было видно.

– Вик, нет, – говорил мужской голос под капюшоном – В этих стенах, ты априори виноват и должен. Должен слушаться и виноват во всем.

– Ник, я…

Майя узнала в парне того, кто отправил ее на факультет Свободных Искусств, она попыталась подойти и заговорить с ним.

– Опять ты лезешь туда, куда тебя не просят – Вика крепко схватила Майю за шиворот.

– Я просто ищу некого Воронова.

– Неймется всё-таки… – поморщилась Вика.

– Что тебе нужно, Майя, – спросил парень чьё лицо было закрыто капюшоном.

– Ник, ты знаешь, где я могу найти вашего главаря Воронова.

Ник с Викой засмеялись. Майя не могла понять, что смешного в ее словах.

– Этого я не скажу, – ответил Ник, насмеявшись.

Майя вскипела, но сдержалась, потому решила спросить что-то важное, но относительно нейтральное. Чтобы не выдать себя незнакомцу. Она вспомнила как бабушка говорила про «неизвестность, которая прячет секреты».

– Тебе говорит что-то фраза: «Секреты прячет Неизвестность»?

Ник и Викой рассмеялись.

– Все знают, что такое Неизвестность, – хмыкнул парень.

– Я не знаю.

– Так называется бурмашина ректора – «Неизвестность»… Так. Стоп. Что ты собралась там искать? Тебя не пустят без приглашения Полуночника. А если поймают… я не буду тебя спасать. Я в черном списке Террариума.

– Я и не прошу меня спасать.

– А я и не благодарности жду, а благоразумности.

– Вламываться в бурмашину ректора по глупости равноценно использованию студенческих сейфов.

– А что не так с студенческими сейфами?

Академия гарантировала что в её сейфах всё настолько сохранно, что даже запасных ключей ни у кого нет. Полная конфиденциальность.

– Нельзя там хранить ничего важного, – фыркнул парень, – агенты губернатора имеют ключи ото всех сейфов и по ночам читают переписку. Только дурак будет хранить там что-то.

– Поэтому ты хранил свои планы по восстанию в бумажном виде под кроватью, – саркастически хмыкнула Вика Мглинская – поэтому их и спалили.

– Кто ж знал, что нас предадут.

Мимо промчалась теневица Кассандра грей Порохова с факультета катастрофологии, она предлагала свои услуги по гаданию на картах ВремеНики всем желающим. С картами у Кассандры было всё не очень: чаще всего её предсказания либо оказались трагичными, либо не сбывались.

– Твои предсказания – чёртов бред! – кричала Кассандре недовольная Мельпа блэк Менова.

– Нет, – возмутилась Кассандра, подходя к Майе и компании, – ну вы видели, что она мне сказала?!

– Я не могу «видеть» то, что говорят! – безучастно ответил Ник.

Он не хотел иметь ничего общего с Кассандрой, даже разговаривать с ней желанием не горел. У Кассандры были всего лишь одно хобби – любовь к сплетням. А Ник терпеть не мог слухи. За это он и был привязан к Вике – она была единственной в Академии, кто в них не верил в слухи о нём и не распускал их.

Майя каждой фиброй души чувствовала, что не вписывается в это подпольное общество. На её вопросы отвечали, но с неохотой. Студенты то и дело косились на неё, как на чужака. Майя догадалась, что дело было в цифре восемь на черном плаще – отличительный знак агента губернатора. Её не боялись, но и принимать не собирались. Она застряла между двумя мирами – миром агентов и миров обычных студентов. Но ни там, ни там знать её не хотели.

«Может стоит вернуться обратно к Илье, – мелькнула в голове Майи»

Мудрус лишь саркастически фыркнул.

Майя покинула Зал Каминов, этого не заметил никто, даже Мида, которая куда-то исчезла.

Глава 9:

Тайна Миды

Мида незаметно для всех выскочила за камин, за тот единственный, что открывал тайный туннель – проход по ту сторону Нижнебурга.

Мида не знала, как он возник, но надписи на стенах говорили о том, что появился он ещё во время правления императорской семьи. Где-то на стене она даже видела надпись: «Окс+Эр». Мида знала, что «Окс» сокращение от «Оксана» – младшая дочь императора Змеевика. Кто такой Эр оставалось загадкой.

Мида каждую ночь выбиралась в город, туннель выводил на набережную лавовой реки Авен, его скрывали заросли кристаллов.

Каждую неделю она получала задание и сроки, за которые она должна была его выполнить. Чаще всего она что-то передавала или напоминала о чём-то должникам-студентам Академии. Каждый раз проскальзывая наружу и обратно, она боялась, что её схватят и отчислят. Мало у кого из студентов хватало смелости выходить изз Академии, особенно часто. Мида и сама бы давно бросила ночные вылазки, бросила бы, если бы не один Инцидент, заставляющий её приходить на берег Авен изо дня в день.

Окна в домах по ту сторону набережной уже погасли. Было около трёх часов ночи. Над головой летали тучи, выпускаемой Облачной Фабрикой, где-то сквозь их завесу просвечивала подземельная искусственная луна.

Мида завернула за заросли, выбралась на покрытый лавой берег и услышала за спиной змеиное шипение, а затем её окрикнул женский голос с хрипотцой:

– Мы тебя заждались, мелочь.

Мида обернулась. За её спиной стояла высокая девица, настолько тощая, что походила на спицу, с черными жидкими волосами, собранными в тонкую косицу. Губы её изумрудным пятном выделялись на фоне бледной кожи. Лицо закрывала змеиная маска. Девица хромала на левую ногу, опираясь на трость с крупным рубиновым набалдашником. Это была Гадюка, правая рука главы подземельной мафии ядоязыких, а с ней стоял парень.

Парень был выше её на голову, с такими же черными как смоль жидкими волосами, с такой же бледной кожей. Лицо его тоже закрывала маска, но одет он был в темную одежду в отличии от своей спутницы.

Мида их не испугалась. Мида вообще больше никого не боялась, с тех пор как произошёл Инцидент. Она лишь вздохнула и начала активно жестикулировать, пытаясь что-то объяснить.

– Я её не понимаю, Аспид! – фыркнула девушка-спица.

– Вроде младший я, а я всегда и во всем оказываюсь умнее тебя, сестрёнка.

Гадюка нервно постукивала зеленым маникюром по рубиновому набалдашнику.

– Она говорит, – начал вольный перевод Аспид, – что за последние дни ничего не произошло, кроме небольшого бунта студентов, начала шести подвигов и начала занятий …

– Я не про это – выгнула бровь Гадюка, – ты втерлась в доверие к девчонке?

– Да, – перевел Аспид, – Майя ей доверяет. Мало того, они соседки.

– Прекрасно, – потерла руки Гадюка, – она ведет какие-то переписки?

– Она не знает… Майя дружит с неким Ильёй Мастеровым…

– У Веромаха есть внук? Не знала…

– А хочет все время написать… бабушке… но это запрещено в Академии.

Аспид настороженно посмотрел на Гадюку:

– Ты же…

Гадюка уронила трость.

– Бабушка не может там быть! Я убила старуху!

– Значит не убила.

Гадюка впилась зелеными ногтями в худосочные плечи Миды.

– Врешь, мелочь, не может она переписываться с бабушкой. Она умерла от укуса шеехвата. Я сама в неё выстрелила. Она лежала, распластавшись на крыше и задыхалась, пока не превратилась в пепел и лохмотья…

– Она видела письмо Агнии своими глазами – спокойно ответил Аспид.

– Здесь что-то нечисто, – прошипела Гадюка, – если девчонка будет писать письма, найди способ прочесть и доложить нам.

– Ты просто бесишься с того, что промазала, – спокойно сказал Аспид, – Была лучшей, была умнее всех, а теперь…

– Я и есть лучшая. И всегда ей буду.

– Скажи это Майе, которую ты не смогла завалить на Облачной Фабрике.

– Тебе так её имя нравиться?!

– А ты стараешься его не произносить.

– Её мать убила нашу. Этого недостаточно чтобы её ненавидеть?!

– Она не причастна к этому.

– Кто-то за это должен ответить!

– Никто не должен отвечать за то, что тебе некуда девать свою неконтролируемую агрессию, Галина.

– Ты даже не представляешь, о ком говоришь. Майя Л’Сазонова тот еще фрукт. Уж не знаю кто опасней. Она или её бабушка… Ты знаешь, зачем она пришла в Академию?

Мида мялась.

– Отвечай, мелочь, ты же помнишь про наш уговор? Ты шпионишь за тем, щза кем я говорю, а я в свою очередь…

На глаза у Миды навернулись слёзы.

– Я краем глаза видела в их переписке с бабушкой что-то про кражу сердца… Полуночника.

Гадюка расхохоталась. Она смеялась так громко и долго что где-то в окнах позажигались огни, а недовольные люди начали открывать форточки и ворчать, что позовут Стражей Мрака.

– Они хотят найти сердце Полунончика, ой, не могу…

Гадюка сложилась в три погибели. Аспид тоже вяло улыбнулся. Он не был эмоциональным человеком.

– Хочу посмотреть на эту картину. Майя Л’Сазонова находит сердце и обламывается…

Гадюка восстановила дыхание.

– Ладно… на самом деле, ничего смешного. Это значит, что Майя и её компания догадываются о чем-то.

– Думаешь, они просекли, кто на самом деле отец?

– Если они смогут подсчитать его возраст – я сниму шляпу. Нет, конечно. Ума не хватит.

Мида уже собиралась улизнуть, но Гадюка вновь схватила её за шкирку.

– Не, далеко собралась, мелочь? Меняешь предмет своих наблюдений. Начинаешь слежку за Майей. И только за Майей. Остальные наши должники из Академии больше не твоя забота.

Мида кивнула и отправилась обратно в Академию. Ярмарка к тому времени уже закончилась, и она встретила посреди туннеля торговцев с остатками нераспроданного товара, которые возвращались обратно в город.

Выбравшись через камин в Зал Каминов, она отправилась по нижнебургскому коридору в свою квартирку спать. Навстречу ей шел Илья.

Илья ходил туда-сюда, делая вид, что патрулирует Академию ночью. Мимо него шмыгали беззаботные студенты, но он не обращал внимания – как ему и было поручено агентом №1 Орионом блэк Тумановым. Ежемесячно торговцы и студенты платили агентам круглую сумму пылифиров, чтобы ночью те закрывали глаза на Ярмарку Цвета.

Выйдя из дверей Зала Каминов шла Мида. Илья скривился. Он не отдавал себе отчет в том, чем ему не нравится Мида, однако подсознательно её терпеть не мог.

– Эй, – окликнул он, – ты же знаешь, что нельзя появляться в коридоре после отбоя.

Мида возмущенно сложила руки на груди, обводя руками коридор, где прогуливалось как минимум, еще два студента. Но к тому времени, как она обернулась – студенты уже исчезли из поля зрения и Мида осталась наедине с Ильей.

– У тебя уже есть волкодавы? – хищно улыбнулся Илья.

Мида округлила глаза, отрицательно затрясла головой, одновременно замахиваясь на парня кулаком.

– Ладно, расслабься. Я пошутил.

Мида начала активно жестикулировать, пытаясь что-то объяснить Илье. Судя по умному виду Миды – что Илья – дурачок, который зазря пугает ни в чем неповинных. Что он – мразь и подонок по своей природе, что у него сущность демона и вообще он попадёт в Кипящее Болото после своей смерти.

– Я не понимаю язык убогих, забыла.

Мида закипела от злости, она выхватила из-за пазухи блокнот. Кое-как справилась с пишущей ручкой – от гнева её так и трясло. Девушка писала на чистом клетчатом листе что-то своим ровным подчерком. Илья терпеливо ждал, когда она закончит.

Мида знала, что так нельзя, что у неё нет права сообщать об этом Илье, но ей хотелось проучить мальчишку.

– «Радуйся пока можешь. – читал Илья с листа, его подобный способ общения забавлял, – Только мы-то оба знаем, что никакой ты не герой. И героем никогда не будешь. Особенно после того, как… – Илья не поверил, но продолжил растерянно читать, – после того, как ты лишился союзника. Без Майи победить будет ой как непросто, а потом и остальные от тебя уйдут! Я рада, что отговорила её – а ты подонок»

Мида стояла и улыбалась так, будто спасла всё человечество от рака.

– То есть «лишился союзника»?! Что, чёрт возьми, ты наговорила Майе?!

Мида лишь улыбнулась одной из своих сладких улыбок, махнула рукой и убежала, оставив Илью стоять столбом посреди коридора.

Глава 10:

Дворец двадцати трех губернаторов

Майя не могла уснуть всю ночь. Она продолжала считать уход из геройской команды Ильи ошибочным. Может было еще не поздно вернутся.

Встала она сонной и не выспавшейся. Первое воскресенье учебного года, 8 сентября, уже было занято делами. Сегодня не было занятий – сегодня была обязательная экскурсия в Нижнебург. Обязательная экскурсия, за пропуск которой без уважительной причины можно было получить волкодава на ладонь.

Мида все утро копошилась на кухне, готовя себе завтрак. Мида то и дело подпрыгивала на месте, а чашками и кастрюлями гремела так, будто старалась сыграть музыкальную композицию.

– Ты чего такая радостная?

«Сегодня у меня встреча с моим парнем. Я его неделю не видела – переводил Миду Мудрус – он поведёт меня в ресторан Соболья Нора. А еще я пяткой чувствую, что вернусь сегодня с самым большим букетом кристаллов. На прошлой неделе он мне подарил огромного плюшевого медведя с глазами из розового кварца. Он смотрел на меня такими влюбленными глазами, что я казалось сейчас в обморок упаду от счастья… Майя, – взвыл Мудрус закончив перевод, – можно я не буду участвовать в переводе этих розовых соплей, а?»

Майя проигнорировала просьбы Мудруса.

– Ты собираешься уйти с экскурсии?

Майя не понимала, как можно успеть встретится с парнем, когда с тебя не спускают глаза Стражи Мрака.

«Да, нет. Я просто заболею. Ну, пойду в лазарет, покорчу из себя больную. Или ты думаешь, с какой стати я последние несколько дней только и питаюсь, что мороженным и ледяным молоком?»

– Так было можно?

Мида лишь рассмеялась. Майя хотелось немного отдохнуть от скучных серых стен Академии, потому она не сопротивлялась обязательной экскурсии.

Когда часы Зерцеллы пробили одиннадцать студенты облачившись в свою парадную форму, которая отличалась лишь наличием маленьких серебряных созвездий на черном плаще, преодолели подвесной мост и покинули здание Академии в сопровождении Стражей Мрака.

Дворец двадцати трёх губернаторов располагался на центральной площади имени Эрнста блэк Полунова. Своими окнами он выходил на Облачную Фабрику.

Всю дорогу Майе казалось, что Илья сверлит её взглядом. Но стоило ей обернутся – он тут же гордо задирал голову и отворачивался. Майя не могла понять, почему Илья ведет себя подобным образом – это у неё было право обижаться, а не у него.

Дворец двадцати трех губернаторов был двухэтажным зданием в форме буквы «П» с небольшим цокольным этажом и ломанной мансардой. Весь дворец был выложен глазуревым изразцами с изображением кристаллов и подземельных животных, где-то на плитках изображались сцены из истории Подземельного мира. В этом дворце жили все губернаторы, кроме последнего. Эрлик Полуночник жил в своей бурмашине, которую парковал во дворе Академии Теней.

Экскурсовод повела группу студентов в самый важный зал, по пути рассказывая о «деспотизме», который творился в стране во время правления императора. Слово «деспотизм» было её любимым, повторилось около дюжины раз.

Самый важный для подземельной истории зал был просторной прямоугольной гостиной, стены её были выложены отполированным камнем-лабрадором, в котором проблескивали синие, желтые и черные прожилки. Пол был устелен мозаикой в голубых тонах – она изображала звездное небо, на котором в разных позах изобразились боги, главной естественно была ВремеНика, только её мозаичное лицо было разбито в дребезги.

– Императорская семья порой отвратительно обходилась со всеми, кто не дотягивал до высокого происхождения. Эрнест, как известно поднялся из самых низов. Мальчишка, брошенный родителями, который жил в трущобах керамиков сумел стать правой рукой Николы дека Змеевика в восемнадцать и преданно служил губернаторы последующие восемь лет. Но несмотря на высокое положение, каждый день для него был борьбой – борьбой с императорским деспотизмом. Узнав о тяжелом для Эрнеста решении – покончить с императорской династией, Никола Змеевик ворвался во дворец, который Эрнест выстроил на собственные скопленные сбережения, и разрушил тут все что мог. Восстановительные работы ведутся до сих пор, но вот лицо богини праматери восстановить пока так и не удалось. Вот что значит деспотизм императорской семьи!

Экскурсовод подвела группу к самой интересной части голубого зала, где стояли высокие напольные часы с маятником за стеклянной дверцей с необычными стрелками. Минутная стрелка циферблата раздвоилась. Первая её половина показывала 11, вторая 2. А под самым циферблатом на небольшом табло застыло электронное время 16:66.

– По легенде эти часы остановились после того, как Никола Змеевик свел счеты с жизнью при помощи пистолета. На протяжении вот уже 250 лет эти часы пытались чинить, однако это бесполезно. Эти часы – символ окончания деспотичной власти императорской семьи.

Вверх взметнулась рука студентки факультета безликих Аквамарины блэк Быстровой.

– Что такого сделала императорская семья, что вы постоянно называете их режим деспотичным?

Экскурсовод замялась. Она просто из раза в раз повторяла один и тот же текст, одобренный Облачной Фабрикой, никогда не задумываясь о том, чтобы отойти от своего сценария.

– Эммм… ну… как известно, – экскурсовод огляделась по сторонам, опасаясь Стражей Мрака, которые везде сопровождали студентов, – Королевская семья принадлежала к главенствующему роду масколиких. А масколикие были известны тем, что могли забирать лица других людей посредством убийства. Но, слава ВремеНики, их больше не существует.

Майя аж дернулась на этой фразе. Она была масколикой.

– Но ведь – продолжала Аквамарина, – наличие дара масколикости – не обязывает обладателя его использовать. Я писала об этом исследовательскую работу несколько лет назад…

– Да, не обязывает… – нервно сказала экскурсовод, – также как и обучение в Академии Теней не обязывает ректора-губернатора выдать Вам диплом.

– Извините, – потупилась Аквамарина, поняв намёк.

Целью экскурсии было не посвятить студентов, а запудрить им мозги так как хотел ректор-губернатор.

Майя в очередной раз почувствовала спиной колючий взгляд Ильи. Когда они перешли в следующий экспозиционный зал парень умудрился догнать её.

– Майя, – Илья крепко схватил девушку за предплечье, – это что такое? Ты меня решила бросить?! После того, как я спас тебя, после всей помощи, поддержки… ты… вот так просто… решила от меня отвернутся?!

У Майи внутри поднялась волна злобы.

– После какой помощи?! Какой поддержки?! Тебя волнуют только собственные амбиции! То, что я неделю за тобой бегаю, пытаясь напомнить, что мы сюда пришли не развлекаться… Не сделать из тебя великого героя. А найти сердце!

– Это не повод выставлять меня идиотом! Почему, черт возьми, о твоем уходе знают все кроме меня! Почему я узнаю об этом от левых людей!?

Майя не смогла ему ответить на этот вопрос. Она не хотела, чтобы так вышло, у неё не было плохих намерений – она просто боялась сказать Илье это в лицо, что больше не хочет иметь с ним дела. У Майи встал в горле ком, который она никак не могла подавить, она только выдавила:

– Я… Я… прости…

Майя почувствовала, как к ней подкатывают слезы. Она не хотела, чтобы Илья это видел. Майя развернулась и убежала, не заметив, как с силой толкнула плечом подоспевшую к ним Василику.

Илья даже не посмотрел вслед Майи. Василика осуждающе скрестила руки на груди.

– Что?! Не смей даже говорить мне, что я не прав!

– Прав/не прав, – выгнула бровь Василика, – Это было грубо!

Майя старалась не думать. Мысли подняли бы в ней волну слёз, которую она была бы не в силах сдержать. Она не любила рыдать на людях. Очень не любила.

Экскурсия закончилась и студентам дали время прогуляться по дворцу, и изучить всё своими силами. Однако все вокруг только и говорили, что про Шесть Подвигов Плутона – все ждали первого подвига.

Этот подвиг – решал всё. Тот, кто его одолевал становился кандидатом в великие герои, остальные участники автоматически выбывали из конкурса. Однако это не мешало им продолжать участие. Кто-то делал это в качестве тренировок к подвигам будущего года. Кто-то попросту из вредности – желая не дать кандидату стать великим героем.

У самого выхода, перед шикарным парком в несколько гектаров с огромными кристалловыми деревьями и кустами, находилась сувенирная лавка. Ради интереса Майя туда заглянула, но там всё пропахло ложью. Ложью, которую губернатор пытался внушить подземельцам: настольная игра «Убей масколикого», медные фигурки первого губернатора Нижнебурга, магниты на почтовые холодильники, которые восхваляли Губернию Ночи, флаги, гербы, копия конституции Губернии Ночи. Всем желающим бесплатно раздавали хронологию правителей Губернии Ночи за все 266 лет.

«Все Губернаторы Губернии Ночи за 266 лет:

1. Эрнест блэк Полунов

2. Эдуард блэк Покровский

3. Эрик блэк Паутинов

4. Эдвард блэк Покровский

5. Эдмунд блэк Призраков

6. Эдип блэк Паучьев

7. Эгей блэк Покоев

8. Эркюль блэк Полукров

9. Эмиль блэк Позднов

10. Эльдар блэк Пижамов

11. Энтони блэк Постельский

12. Эмир блэк Птицеед

13. Эклер блэк По

14. Элвис блэк Подушков

15. Энрико блэк Плетенов

16. Этьен блэк Противский

17. Эраст блэк Паразитов

18. Элвин блэк Пылёв

19. Эндрю блэк Планетов

20. Эдди блэк Полётов

21. Эрик блэк Пустотов

22. Эрл блэк Притяжнов

23. Эммануил блэк Пилотов

24. Эрлик блэк Полуночник»

Майя на автомате взяла одну, просмотрела скучающим взглядом весь перечень и охнула от увиденного. Она нашла зацепку к поиску сердца.

По сувенирной лавке скакала вдохновленная чем-то Кассандра грей Порохова.

– Не смей уводить моего будущего мужа, – твердила она всем, кто собирался подойти, пожелать удачи в подвигах Нику.

Наличие у Ника девушки Арии, которая стояла рядом с ним, Кассандру не смущало:

– Девушка – не скала гранита, подвинется! А Ария с её лошадиным лицом и подавно!

Когда кого-то любишь, любишь по-настоящему, то светишься от счастья. Но Ария блэк Гранитова счастливой не выглядела. Она выглядела подавленной и хмурой, хотя, беря в расчет все предыдущие любовные похождения Ника – это было понятно. Слухов о нём ходило достаточно.

Кто-то внезапно схватил Майю за руку. Она обернулась – это был Илья.

– Прости… – он не смотрел ей в глаза, – Я не должен был срываться на тебе. Ты имеешь право сама выбирать сторону. И своего героя. Обещаю, что это не повлияет на наше дальнейшее общение и поиски.

Она кивнула. Майе почему-то показалось, что здесь не обошлось без влияния Василики. Она была ходячей совестью Ильи.

А Майе опять захотелось взвыть, хватаясь за голову. Почему всё было так сложно. Почему надо было разрываться между Ильёй и Ником, Мидой и Василикой. Почему надо было кого-то выбирать.

Погруженная в свои мысли Майя и не заметила, что все посетители лавки и парка мигом затихли. Слышался только тихий шепот. Майя обернулась и увидела, что между кристалловыми деревьями в парке бродит голубая лань.

Лань походила на призрака. Она то появлялась, то исчезала, мерцая и переливаясь. Её глаза горели ярким синим светом будто софиты. Она не шевелилась, уставившись на посетителей. На её груди висел такой же, как и она сама призрачный медальон с цифрой один.

– Первый подвиг… – прошептала Майя.

Из толпы студентов, осторожно ступая, не сводя глаз с лани зашевелились двенадцать фигур – агенты Полуночника, которые намеревались стать великими героями. Они тихо вынули свои стеклянные мечи-заготовки с шестью пустыми лунками.

Лань, казалось, не видела их приближения, застыв словно статуя. Возможно, она бы и не заметила приближения, если бы не агент Янс грей Дарков агент №3, наступил на кристалловый цветок. Тот разбился с громким хрустом и лань сорвалась с места.