– Я не оправдываюсь и не пытаюсь себя обелить. Говорю, как есть. Да, я поступал трусливо и эгоистично. Поэтому я здесь. Останови этот порочный круг. Но я тебе не помогу. Меня тут не было, мы не разговаривали. Но, пожалуйста, Маш не отступай.

– Можешь не сомневаться. Он сядет.

Маша развернулась и пошла в сторону дома. В сердце загорелся огонёк радости. Такой тёплый и приятный, что девушка чуть улыбнулась.

Глава 9. Принятие

Смотря на отражение, она себя не узнавала. Открыв фотографию, сделанную два месяца назад, уставилась на круглое лицо и милую улыбку, потом подняла глаза к зеркалу. Щёки её впали, под глазами образовались тёмные круги, чёрная водолазка, которая когда-то красиво облегала её стройное тело, сейчас висела, собираясь складками.

«На сколько я похудела?» – Маша тяжело выдохнула и провела пальцами по впалой щеке.

Проверив содержимое сумки, девушка вышла из квартиры. У подъезда её уже ждали родители. По лицам прекрасно читалось волнение, хоть они и старались выглядеть уверенно.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Татьяна, когда дочь села в машину.

– Нормально, – не задумываясь ответила Маша.

«Отвратительно, ужасно, паршиво, хреново, безжизненно!» – хотела она прокричать.

– На всякий случай я взяла… – Татьяна замялась. – Успокоительное.

– У меня есть. Не беспокойся. Лучше ты прими.

– Да я уже, – Татьяна мельком улыбнулась и тяжело выдохнула.

Приехав к зданию суда Маша окинула взглядом парковку, забитую машинами. У главного входа толпились журналисты. Она не знала в курсе ли эти люди как она выглядит.

– Тут чёрного входа нет? – спросила Маша у Сергея, который подошёл к машине её родителей.

– Тебе необходимо показаться им. Понимаю. Неприятно, не хочется, но надо. Главное не отвечай на их вопросы, не реагируй.

Маша медленно выдохнула, вытерла вспотевшие ладони о джинсы и двинулась к толпе.

– Это она! – воскликнул кто-то из журналистов, заметив Машу, когда она вышла из-за машины скрывающую её некоторое время.

– Мария! Что произошло в день концерта?

– На какой исход вы нацелены?

– Какую сумму вы собираетесь отсудить?

– Тебе понравилось, когда он тебя трахал?

Маша резко остановилась, мельком глянула в сторону вопроса, но не смогла понять кто это крикнул. Она лишь наткнулась на взгляд мужчины, который выглядел максимально заинтересованным, без малейшего намёка на издёвку, которая слышалась в недавно произнесённом вопросе.

– Все вопросы после слушания! – громко сказал Сергей и закрыв Машу собой, завёл в здание.

– Ты как? – спросила Татьяна у дочери.

– Нормально, – на автомате ответила Маша, сжав кулаки.

Проходя по коридорам, мимо бесконечного количества дверей и ещё большего количества людей у девушки начала зарождаться паника. Она не представляла, что будет дальше, как всё пройдёт и что ей делать? Ещё больше паника развилась, когда Маша увидела его – Александра, который общался с мужчиной в костюме, судя по всему адвокатом. Певец тоже заметил девушку и улыбнулся.

– Дыши ровно, – сказала Татьяна белеющей Маше.

Девушка старалась, но сердце не слушало, а лишь сжигало успокоительное в крови. Руки метались по телу, коленки тряслись.

– Он ведь не подойдёт к нам? – срывающимся голосом спросила Маша, ища в кармане таблетки.

– Пусть только сунется! – прорычал Фёдор, закрывая собой дочь от любопытных глаз.

– Без конфликтов. Помним, да? – Сергей поймал взгляд Фёдора и вздёрнул брови.

– Да, – более спокойным голосом ответил Фёдор.

Когда все зашли в зал и заняли свои места Маша приложила все усилия, чтобы поднять глаза от столешницы и встретиться с внимательным взглядом карих глаз. Александр криво улыбнулся, то ли с издёвкой, то ли с состраданием. Девушка сильнее сжала кулаки под столом. Успокоительное начало действовать к началу процесса слушания, и Маша немного испугалась, что сердце её бьётся слишком спокойно.

Ей казалось время идёт катастрофически медленно. Даже когда она стояла у трибуны собственный голос казался заторможенным, а тело будто парило. И в какой-то момент она поняла, что может смотреть на Александра без страха, с абсолютным безразличием. А певец в свою очередь то и дело ухмылялся и мотал головой, когда слышал показания Маши.

– Я что-то сделала не так? – спросила Маша, вернувшись за стол.

– Нет, ты хорошо справилась, – ответил Сергей, пожав её горячую ладонь. – Когда они будут говорить…

– Слушать, но не нападать, – закончила за него фразу Маша.

В ответ Сергей кивнул и повернулся в сторону трибуны, делая пометки на листе.

С каждой минутой девушке становилось всё более дурно. Ей было сложно совладать с эмоциями от услышанного вранья. Александр подкупил водителя, который утверждал, что Маша сама предлагала себя за деньги и полностью инициатива исходила от неё. Они показывали переписки и фото, так же указали на личный профиль Маши, где она размещала фотографии в купальнике. По итогу вся защита Александра сводила к обвинениям в сторону Маши, которая сама соблазнила, выжала деньги и решила навариться, выставив жёсткий секс как изнасилование.

– Вы поймите я ведь не первый год работаю и столько всего видел. Она сначала казалась приличной девушкой, но стоило двери в машине закрыться, как она принялась вытворять всякое, даже меня не постеснялась.

Было больно услышать подобное от милого, на первый взгляд, водителя Александра, взглянув на которого и потеряла бдительность, думая, что в его присутствии она в безопасности. Но оказалось всё в точности, наоборот.

– Саша в первую очередь мужчина, все мы это понимаем. Маша конечно красивая девушка, поэтому Саша и пригласил её к себе, но он как истинный джентльмен, – от услышанного слова Маша дёрнулась. – для начала решил угостить Марию, осыпал комплиментами, узнавал о её увлечениях, но… знаете… ей это ненужно было, она практически сразу напала на него.

– Что вы имеете в виду под словом напала? – задал вопрос адвокат Александра.

– Набросилась… знаете… решила сразу приступить к соитию.

В зале суда послышались перешёптывания.

– Выглядела она как дикая кошка, даже бутылку газировки, которую ей дал Саша, бросила на пол желая как можно быстрее приступить к делу. Никакого уважения! – продолжал говорить водитель Александра.

Когда объявили перерыв Маша убежала в туалет, чтоб на время скрыться от людей. Во время слушания она то и дело ловила на себе изучающие взгляды, от которых по спине бежали мурашки.

Маша зашла в туалет и вздрогнула от неожиданности. У раковины стояла девушка. Она не заметила её взгляда, украдкой брошенного через плечо. Закончив со всеми делами, Маша вышла из кабинки и снова наткнулась на девушку у раковины, которая уже без стеснения рассматривала её.

– Ты ведь Маша?

– Да. А что? Кто вы?

Девушка, напротив, выглядела опрятно. Русые, короткие волосы заправлены за уши, глаза маленькие, серые, нос с миниатюрной горбинкой и вытянутые губы, ничем не накрашенные. На лице вообще не было видно макияжа, но девушка выглядела свежо и симпатично. Пиджак и брюки сочетались по цвету и фасону, но было заметно что они велики ей. Незнакомка замялась, принялась растирать пальцы рук.

– Извини что тебе приходится одной всё это вывозить.

– Что? – Маша нахмурилась, пыталась понять слова незнакомки.

– Я…

– Катя? – перебила девушку Маша.

– Д-да, – Катя неловко улыбнулась, продолжая растирать пальцы.

– Почему ты перестала выходить на связь? Ты же сказала, что можешь помочь!

– Извини, я не могу. Я уверена ты справишься.

– В жопу себе засунь подбадривающие речи! – Маша резко бросила использованные бумажные полотенца в мусорку и сделала шаг к Кате. – Я одна вывожу всё это дерьмо, а могла бы и не делать этого, если б ты написала заявление на него, но ты этого не сделала.

В ответ молчание. По глазам Кати было понятно, что такой реакции она не ожидала.

Маша продолжила наступление:

– Что ты смотришь на меня? Думала, что я мило улыбнусь тебе и скажу: «Ничего страшного солнышко. Я справлюсь со всем сама, а ты можешь дальше жить спокойной жизнью?»

– Ты не знаешь какой жизнью я живу! – обиженно ответила Катя, сжав кулаки.

– Да не знаю. И мне если честно глубоко наплевать. Если ты пришла не для того, чтобы присоединиться к обвинениям, то проваливай отсюда.

Катя некоторое время смотрела на Машу ошарашенно и обиженно. Потом в её глазах появились слёзы и развернувшись она двинулась в сторону выхода.

В груди Маши горела злоба. Она не могла понять, что её задело больше всего. Что она действительно совсем одна против Александра? Или то, что Катя выглядит вполне нормально, без признаков психологической травмы? Маша уставилась на своё отражение, которое ненавидела. На неё смотрела сломленная, обозлённая девушка, не сумевшая принять перемены. Подняв рукав водолазки сердцебиение участилось. Напоминание об ошибке. Оно всегда с ней, его не замажешь и не скроешь одеждами, оно навсегда. Маша отвернулась от зеркала больше не в силах смотреть на отражение, но рукав она не опустила. Около минуты девушка водила пальцами по шраму на руке, прокручивая моменты той ночи. Ей пришлось смириться с ними. Никуда не деться. Не скроешься и не убежишь.

– Борись Маш, – прошептала она сама себе, опустив наконец то рукав.

Выйдя в коридор, она осмотрелась в поисках Кати, но увы не нашла её. Хотя Маша и не знала, как действовала бы, если б девушка всё-таки стояла в коридоре. Маше хотелось ещё раз обругать Катю, выплеснуть на неё всё, что лежит на сердце, но в то же время она желала поговорить, узнать подробности о случившемся в ту ночь в отеле. Новая история, но с общим злодеем, который сейчас в зале суда выливает грязь и клевету.

Вернувшись на своё место, девушка осмотрела людей вокруг, заметила несколько пристальных взглядов и отвернулась. Адвокат Александра ходил вдоль стола судьи, иногда обращался к людям на скамьях, прикладывал ладонь к груди, уверяя в чистоте намерений своего клиента.

Особенно, когда он включил видео из салона машины Александра, актёрская игра возросла. На записи Александр притянул Машу к себе и страстно поцеловал. Девушка вновь осмотрела зал, и ужаснулась количеству людей, поверивших в то, что Маша страсть как хотела певца.

«Как можно быть такими слепыми?!»

На видео было прекрасно видно, что девушка вымотана, безэмоциональна, а на поцелуй ответила спустя некоторое время как певец начал её целовать.

После слушания Маша поехала в дом к родителям, выпить чая и обсудить дальнейшие действия с адвокатом. Она надеялась и молилась, чтобы сегодняшним днём всё и закончилось, даже несмотря на то, что Сергей предупреждал её о продолжительных сроках слушаний подобных дел.

Нервы девушки были натянуты до предела. Мечты об облегчении после суда, развеялись и нагрузили сердце большей тяжестью. Чтобы не мучить себя Маша перестала натягивать улыбку, её лицо стало каменным. Около двух часов шло обсуждение с Сергеем. Они выбрали программы, в которых Маша будет участвовать, прописали то, что ей можно говорить, а о чём умалчивать до следующего слушания. Она со всем соглашалась и не протестовала.

Когда адвокат ушёл, квартира погрузилась в тишину. Маша включила телевизор и попала на новости, в которых обсуждали их с Александром конфликт. Мелькали её фотографии в купальнике, скриншоты из переписки и интервью самого певца:

«Мне жаль, что мои поклонники это видят. Я не хотел огласки. Но я очень рад, что меня все поддерживают. К сожалению, это издержки профессии. Находятся люди, которые жаждут привлечь к себе внимания, используя чужую славу… Я доверился этому человеку, почувствовал к ней симпатию, а она так поступила… Обидно.»

«Как вы думаете вы сможете выиграть суд?» – спросила телеведущая.

«Конечно! Я не виновен.»

Следующие кадры продемонстрировали толпу поклонниц с плакатами у здания суда и на площади в одном из парков города. На ватманах красовались призывы о справедливом суде в отношении певца, о наказании Маши за клевету и ложь. Руки девушки потряхивало в горле пересохло. Внезапно на её плече оказалась рука Татьяны, отчего Маша вскочила на ноги и выронила пульт на пол.

– Не трогай меня! Хватит касаться, пытаться обнять, погладить. НИКОГДА больше не трогайте меня!

– Маш, извини. Всё нормально. Я не хотела…

– Ничего не нормально! – закричала Маша, вцепившись в свои волосы.

– Машуль, – тихо произнёс Фёдор, подняв руки.

– Забудь на хрен это имя! Он меня так называл, когда насиловал. Когда потрошил мою душу, – Маша разревелась, ударила себя в грудь. – Там пусто! Кто просил вас меня спасать? Кто дал вам право выбирать за меня?

Родители Маши не шевелились, практически не дышали, лишь смотрели на дочь широко раскрытыми глазами и боролись с подступающими слезами. Они не сдвинулись с места, когда Маша выбежала прочь, остались в пустой квартире, слушая новости, не понимая, как действовать.

Девушка в свою очередь быстрым шагом направилась в сторону заброшенной детской площадки, заросшей травой. Качели уже десятки лет не покрывались новыми слоями краски, крепления не смазывались, а отвалившиеся части не прикреплялись обратно. Место, где когда-то резвились дети, теперь каждую ночь осаждают подростки или алкаши. Маша села на низкую лавочку и согнувшись пополам разрыдалась с новой силой.

Обещание быть сильной несмотря ни на что не выполнены. Силы отказывались наполнять её тело, уверенность с каждым днём, даже с каждым часом, тает, оставляя концентрированную лужу грязи, от которой невыносимо воротит. Почти час Маша просидела, уткнувшись в колени, глаза жгло невыносимо, но остановить поток слёз было сложно. Когда ей всё-таки удалось совладать с собой, девушка уставилась на заросли маленьких деревьев. По листочкам узнала клён. Поднявшийся ветер пытался сорвать зелёные листья, согнуть мягкий, не окрепший ствол, но крошечное дерево не поддавалось, и вновь возвращалось в своё положение, без каких-либо травм и потерь.

– Я слишком слабая? – прошептала Маша, срывающимся голосом. – Почему во мне так мало сил? Правда на моей стороне, но какой от неё толк…

Девушка поднялась на ноги, вдохнула полной грудью тёплый воздух, дождалась, когда ноги перестанут дрожать от стресса, и направилась в сторону дома родителей.

Она шла по улице и не замечала никого вокруг. В то время как её узнали и принялись преследовать, снимая на камеры телефонов. Зайдя во двор дома, Маша очнулась от мыслей, увидев полицейскую машину и скорую помощь.

Глава 10. Лицемерие

– Выпил таблетки? – спросила Татьяна у мужа.

Он прошёл по коридору с небольшой сумкой, и услышав вопрос остановился.

– Да, выпил. Документы у тебя?

В ответ Татьяна кивнула и продолжила собирать вещи. Женщина на пару с дочерью принялись тщательней следить за здоровьем Фёдора, после того как у него резко поднялось давление на фоне стресса из-за недавней истерики Маши. Приехавшая скорая вернули Фёдора в нормальное состояние, но несколько дней он ужасно себя чувствовал.

Из прихожей послышался шум, скрежет и лёгкие постукивания. Супруги замерли, медленно вышли в коридор, где и встретились. Поджав губы, Фёдор смотрел в сторону прихожей, Татьяна, сжав кулаки глянула на мужа.

– Когда же им надоест? – опередил он свою жену.

– А вдруг они не уйдут?

– До одиннадцати точно свалят, – Фёдор внимательно осмотрел Татьяну. – Ты ведь не рассказывала ей?

Женщина оторопела, разжала кулаки и с грустью в голосе ответила:

– Конечно, нет. Она только пришла в себя, успокоилась…

По входной двери несколько раз ударили, по звуку было похоже на удар ногой, последовала неразборчивая, яростная речь, опять скрежет и тишина. Татьяна подошла к входной двери, не успела взглянуть в глазок как по двери вновь начали тарабанить и что-то выкрикивать. Женщина вздрогнула, но не произнесла ни звука. В прошлый раз, когда нарушители спокойствия узнали, что прямо за дверью стоят и слушают, принялись выламывать дверь с новой силой, сорвав ручку, и повредив стены вокруг. Фёдор мягко взял Татьяну за руку и отвёл в дальнюю комнату, не говоря ни слова.

Дождавшись затишья, супруги убедились, что в подъезде пусто, спустились к машине и уехали, проклиная нарушителей спокойствия. Время подходило к полуночи.

– Надеюсь Маша не увидит дверь в испорченном состоянии, – сказала Татьяна, озираясь по сторонам.

– Через пару дней схожу проверить.

– А смысл? Мне кажется, это закончится только после того, как этого ублюдка посадят, – повисла тишина, Татьяна повернулась в сторону мужа. – Его ведь посадят?

– Конечно! – воскликнул Фёдор и посмотрел на супругу так будто она задала глупый вопрос.

– Я так боюсь, Федь. Так боюсь.

Фёдор протянул руку супруге, обнял её ладонь и крепко сжал.

– Он сядет за решётку! – чётким, но мягким голосом произнёс мужчина.

Остановившись на светофоре, он повернулся к Татьяне и продолжил:

– Он сядет! А если ему удастся каким-то образом избежать наказания, то я убью его.

Татьяна дёрнулась, положила вторую руку поверх ладони мужа.

– Танюш… Я серьёзно. Никто не смеет обижать нашу дочь. Если он не окажется в тюрьме, то я избавлю этот мир от него. Маша простит. Поймёт.

Татьяна поцеловала ладонь супруга, приложила к своей щеке. Фёдор погладил жену, смахнул несколько слезинок и сжав её трясущуюся ладонь, нажал на педаль газа.

Маша вместе с Кристиной сидели перед ноутбуком и смотрели интервью, которые девушка давала последнюю неделю. Так как Кристина не присутствовала на записях, Маша объясняла в каком месте её речь обрезали, где смонтировали так что слова девушки звучали совсем по-другому.

Включив запись, девушка замерла в ожидании.

«Спасибо, что согласилась прийти сюда.» – благодарным голосом произнесла интервьюер.

Маша кивнула, мельком улыбнулась. Расположившись в кресле, подняла глаза и ответила:

«Спасибо, что пригласила. Никогда не думала… А кресла очень удобные!»

«Сама выбирала» – подняв подбородок сказала интервьюер. «И так, представляю вам нашего сегодняшнего гостя – Маша Затулина, и я как вы уже наверняка знаете – Алина. Маш, пожалуйста, расскажи с чего всё началось? Как вы познакомились с Александром?»

Маша замерла. Она не ожидала что сразу начнутся вопросы о нём. Обычно в интервью, которые Маша смотрела, спрашивали немного о госте и только потом переходили к главной теме. Пару раз вдохнув девушка начала рассказ.

Когда она говорила о поездке в машине после концерта, Алина её перебила:

«То есть ты вообще не обратила внимания на намёки, которые Александр тебе подавал?»

«Нет, абсолютно.»

Маша продолжила рассказ, прервавшись пару раз на смачивание горла водой. Сердце колотилось, из-за чего девушка часто громко вдыхала. Когда рассказ дошёл до переписки, Алина снова перебила:

«Ты была не против секса по переписке?»

«Поначалу… когда он начал писать мерзкие вещи, я сразу сказала, что мне это не нравится.»

«Ты заигрывала с ним.»

Маша не поняла вопрос это был или нет. Брови её нахмурились, пытаясь уловить суть слов.

«Нет. Я могу показать переписку…»

«Я видела. Она давно уже гуляет по сети. Там чётко видно, как ты заигрываешь с ним. Ты ведь в курсе за что сейчас топят? Чёткое нет. Если что-то не нравится говоришь нет. Чётко и ясно без подтекстов.»

Маша только хотела начать говорить как Алина снова прервала её:

«На следующий день, после того как ты ему написала, что тебе не нравятся его фетиши, ты выкладываешь фотографии в купальнике, некоторые в провокационных позах, и продолжаешь его убеждать что это не для него. Так ли это?»

«Я сделала эти фотографии, чтобы отвлечься, расслабиться.»

«Были ли у тебя мысли, чтобы показать ему, чего ему стоит добиваться?»

«Нет!»

«Значит фотографии с торчащими сосками и в трусиках ничего не значили?»

– Продажная мразь! – выпалила Маша, встав на ноги. – Ты заметила, как она стоит на одном?

– Да, заметила. – ответила Кристина, кусая ногти.

– Видела её другие интервью?

В ответ Кристина кивнула.

– Я поняла кое-что… Кто платит тот и хорош в кадре. Звёзды, блоггеры, неважно! Кто заплатил ей денег, того она обсосёт и выставит на пьедестал. За моё интервью ей наверняка ОН заплатил. Потому что до ужаса странно, что со звёзд она переключилась на меня.

– Дальше хуже? – тихо спросила Кристина.

– Я ушла, через пару вопросов.

– Ты мне не говорила…

– Стыдно было, – Маша посмотрела на лицо подруги. – Что случилось?

Кристина посмотрела момент ухода Маши с интервью. Камеры её проводили до самого выхода из студии. Подруга подняла глаза на Машу и чуть слышно спросила:

– Ты знала, что он тоже у неё был?

– Что? Кто?

Маша села обратно на диван, уставилась в экран ноутбука и замерла. Видео было поставлено на паузу, на экране Александр пожимает руку Алине. Макияж на ней тот же самый, поэтому съёмка скорей всего проводилась в тот же день, в который и Маша давала интервью.

– Его даже на обложке видео не было. Они намеренно скрыли этот факт!

Медленно сев на диван Маша включила видео и затаила дыхание. Алина мило улыбалась, заигрывала и подыгрывала Александру. Это можно было увидеть, не вглядываясь и не выискивая.

«Велико ли сейчас общественное давление на тебя?» – спросила Алина, понизив голос.

«Ох… Я бы не сказал, что на меня как-то давят, наоборот поклонники объединились и не дают мне пасть духом. Каждый день сотнями и тысячами сообщений осыпают. Правда на моей стороне и все это понимают.»

«У тебя были проблем с доверием. Как ты сейчас себя чувствуешь?»

– Сука! СУКА! – Маша опять вскочила на ноги.

– Это ведь не повлияет на суд?

– Сергей заверил что нет. Ему не переплюнуть улики. Он лишь набивает себе цену, чтобы надавить на меня, чтоб я под давлением забрала заявление, оступилась… вышла из игры.

Маша села обратно, закрыла видео, и они продолжили с Кристиной смотреть остальные. Из пяти интервью, только в одном слова Маши отображали то, что она говорила на самом деле. Она общалась с женщиной, которая сама когда-то пережила насилие, и её намерения были чисты, а именно показать правду, защитить Машу. Но как оказалось один в поле не воин, и людям интересней осуждать её и винить.

В одной крупной программе на федеральном канале Машу так же выставили проституткой, которая ищет возможность прославиться. В студию она не пришла, лишь дала короткие ответы на вопросы, потому что знала, что её в студии обольют ещё большим дерьмом, а она вряд ли сможет это вынести. И вот спустя пятнадцать минут от начала выпуска в студию заходит Надежда – коллега Маши. Та самая, которая советовала ей расслабиться и дать Александру свободу в ухаживаниях.

– Погоди… – начала Кристина говорить.

– Это Надя! Так вот почему её на работе не было.

Маша обрадовалась. Она чувствовала благодарность к коллеге. Надя всегда её поддерживала советом или оптимистичным настроем. Пусть нечасто их взгляды на мир совпадали, но на доброе слово Маша могла рассчитывать.

«Как давно вы знакомы с Марией?» – задал вопрос ведущий.

«Больше двух лет.» – ответила Надя, переминаясь на диване.

«Как бы вы описали её? Какой она человек?»

Надя задумалась, выдохнула и поправив воротник рубашки ответила:

«Хорошая девочка. Трудолюбивая. Она очень быстро по карьерной лестнице пошла. Помню только устроилась, и при первом же разговоре упомянула, что она намерена идти выше. И своего добилась.»

Ведущий кивнул, удовлетворённый ответом. Надя подняла подбородок выше, выпрямила спину.

«Когда вы узнали о произошедшем? О конфликте между известным певцом, любимцем миллионов и вашей коллегой.»

«Можно сказать я наблюдала этот конфликт почти с самого начала. Маша вышла из отпуска и рассказала о том, что познакомилась с Александром. Но ей не нравилось его поведение.»

«Что вы имеете в виду?»

«Знаете… Маша такая девушка, как я уже сказала целеустремлённая… То есть всё должно быть так как хочет она. На работе некоторые мужчины ухаживали за ней, но она всех отвергала. Не её уровня они. Один паренёк как-то подарил ей набор высококлассного шоколада, и я спасла этот подарок от мусорки. Видите ли шоколад не того вида, который она предпочитает есть…»

В студии прозвучало недовольство зрителей.

– Что ты такое говоришь? – отчаянно прошептала Маша. – Я с ней поделилась этим шоколадом. Я не собиралась выбрасывать его!

«… С этим Александром она тоже крутила роман для выгоды. Возможно, она хотела раскрутить его, чтоб проложить себе путь в шоу-бизнес, а он ей отказал. И вот итог.»

Маша достала телефон, проигнорировала всплывающие окна из приложений, нашла номер Нади и нажала кнопку вызова. Её немного трясло. Она не верила, что коллега могла такое сказать.

– Алло!

– Надь, привет! – голос Маши прозвучал тише, чем она ожидала. – Я смотрю сейчас… выпуск с тобой.

– Угу.

– Почему ты сказала это?

– Что именно?

– Что я крутила роман с ним, а он отверг меня и я отомстила…

– А разве всё не так? – вопрос Нади звучал больше как утверждение.

– Как ты могла подумать такое? Я НИКОГДА не говорила ничего подобного. Ты что забыла, как я рассказывала тебе что боюсь его и никакого романа не было, между нами.

– Я помню вот совсем другое. Что парень за тобой ухаживал, а ты качать из него начала.

– Сколько тебе заплатили? – твёрдым голосом спросила Маша. – Сумма стоила твоей совести?

– Пошла ты!

Надя сбросила звонок, а Маша уставилась на горящий экран телефона, который довольно быстро потух.

– У кого деньги у того и правда… – с горечью произнесла Кристина, подтянув ноги.

– Нет в них правды, только лишь выгода.

Включив эфир другого телеканала, подруги нашли выпуск опять же посвящённый Маше и Александру. Но эта программа отличалась. Ведущие не высказывали своего мнения, а лишь озвучивали факты или предположения. Когда наступил момент с интервью, которые брали у соседей и друзей Маши, она невольно сложила ладони на груди от теплоты услышанных слов.

В кадре появилась соседка родителей, которая живёт этажом ниже. Светловолосая женщина, лет около шестидесяти.

«Я ж с малых лет её наблюдала. Такая озорница!» – сказала женщина, поставив кружку на стол.

Журналистка заглянула в телефон и спросила:

«Как вы относитесь к такого рода фотографиям?»

Девушка продемонстрировала фотографии Маши в купальнике и те, которые она отправляла Александру.

Соседка отмахнулась и ответила:

«Вы что же думаете МЫ в молодости не делали подобных фотографий? Нет в этом ничего плохого. Маша красивая девушка ей есть чем гордиться. Молодежь! Не заметите, как молодость пройдёт. Нужно наслаждаться жизнью то. Делать красивые фотографии, чтоб потом вспоминать было веселее.»

Собеседнице явно понравился ответ, судя по улыбке на её лице.

«Что произошло восьмого июля?»

Соседка отпила чая, тяжело выдохнула:

«Дом то у нас старенький. Стены толстые, поэтому слышимость плохая. И когда я услышала шум, то сразу насторожилась. Никогда ж такого не было. У нас тут все спокойные, семейные. Ни пьяниц, ни буйных нет. И знаете, сначала услышала шум, подумала может люстра у кого упала и разбилась, а потом… крик. Такой страшный, у меня аж мураши побежали по коже. Знаете крик, когда человек пережил какое-то горе. Отчаянный такой, страшный крик. А потом опять шум, что-то бьётся, а я хожу по квартире и не знаю, что делать. Никогда ж не сталкивалась с подобным. Потом думаю надо сходить узнать, что произошло-то, а то вдруг полицию вызову, а она и не нужна. Поднялась на этаж выше, дверь Таня открыла. Матушка Маши. Я вроде узнать пытаюсь, она меня отталкивает, отправляет обратно и говорит, что дочери плохо и ждут врачей. Ну я, конечно, ушла, но от двери не отошла далеко и тут же через некоторое время действительно врачи поднимаются, а в квартире сразу тихо стаёт. И так до утра следующего дня. А я ж не спокойная, весь день ходила, прислушивалась. Но ничего не было. А на следующий день я проснулась в пятом часу. Вот хоть глаз выколи. Ну вы наверно знаете, у пенсионеров то всегда такое, не спится нам ранним утром. И значит проснулась, пошла умываться и опять крики слышу, но не Маши. Я различаю их голоса. Кричала Таня, правда слов я не разобрала, но было слышно, что страшно им. И что же я пошла к прихожей и затаилась, и знаете не зря! Гляжу опять бригада врачей идёт на этаж выше моего, ну я дверь приоткрыла и очень скоро увидела, как Машу выносят на носилках. Они её хоть и накрыли, но я заметила, что руки у неё все красные, в крови. У меня аж сердце зашлось. А она ещё вся мокрая, как будто в воду полностью окунулась.»

«Она была в сознании?» – спросила журналистка, наклонив голову.

«Нет. Без сознания была. И бледная вся. Ох, бедняжка.»

«Вы знаете, что случилось с Машей?»

«Вены она порезала…» – начала говорить соседка, как журналистка её перебила.

«Нет-нет. Я говорю про восьмое июля. Вы знаете, что произошло с Машей, что она приняла решение уйти из жизни?»

Соседка тяжело выдохнула, некоторое время смотрела на стол, потом подняла глаза:

«Сейчас столько грязи выливается на Машу. И совсем мне непонятно почему… Когда по новостям сказали, что с ней сотворил тот парень… Я поднялась к Тане, узнать правда ли это, а она… в слёзы. Она сильная женщина. Я бы умом тронулась, если б над моим чадом такое сделали, а она нет… Держится ради Маши.»

Женщина тяжело выдохнула, встала из-за стола, развела успокоительное в стакане с водой и выпила.

***

Очередное слушание. Маша стояла перед зеркалом, стараясь запомнить своё лицо с проблесками облегчения.

– Сегодня важный день, – прошептала девушка себе. – И выглядишь ты хорошо.

Проверив сумку на наличие телефона и ключей, она вышла. На улице, как всегда, уже ждали родители. Они выглядели более взволновано нежели их дочь. Татьяна выпила успокоительного, которое, как ей казалось уже, пропитало её насквозь. Фёдор, взглянув на дочь стиснул зубы, чтобы удержать подступающие слёзы. Он давно не плакал, но сегодняшний день давил тяжким грузом, выкачивая моральные и физические силы.

У здания суда толпились журналисты, они жаждали реакций и ответов, чем провокационней, тем лучше. Маша не опускала глаза, не пряталась за родителями и адвокатом. Выпрямив спину, она двигалась вперёд и не обращала внимания на вопросы и микрофоны.

Сев на место девушка подняла глаза, встретилась со взглядом Александра и заметила на его губах полуулыбку. Он провёл большим пальцем по своим губам не отводя взгляда. Маша смотрела и абсолютно не реагировала, хотя руки немного тряслись и сердце прибавило ударов. В зале воцарилась тишина, судья вызвал адвоката Маши, и он принялся за работу.