Линда Тиль знала.
Девушка плавно согнула ногу, застыв в причудливой позе. В первое мгновение мышцы отозвались неприятием нового положения, но почти сразу смирились, и по телу разлилось умиротворение.
В это же время она не переставала размышлять. Узлы в нужных участках тела помогали достичь нужного психического равновесия. Да, йога помогла открыть себя заново – со всех сторон…
Закончив сеанс, Линда сделала несколько глубоких вдохов и направилась в душ. Ещё один секрет её чудо- гармонии.
Ледяная вода обрушилась на тело, заставив кожу вмиг дрогнуть. Тиль выдохнула, попробовала улыбнуться самой себе.
И вмиг переключила температуру на обжигающе- горячую. Чтобы без какой- то паузы, стоило телу покраснеть от жары, вернуть в исходное.
Сознание очистилось от всего хлама. Тугой узел, будто осязаемый, сперва расслабился, а затем начал расписываться.
То, что все, кто знал её, называли самоистязанием, Линда Тиль именовала главным секретом своих успехов. В карьере. В жизни. Везде.
Насухо вытерев тело, завершив круг лёгкой косметикой, девушка уже была готова вступить в борьбу со всеми выпавшими испытаниями. И первым шагом стал визит к другу.
Неприметный автомобиль добрался до нужных ворот. Сегодня у него выходной, и это очень на руку Линде. Потому что нужный ей человек всегда ставил на первое место работу, а затем уже приходил на помощь с чем- то личным.
А сейчас всё так тесно переплелось… Личное, государственное.
И вот она, поднявшись на семнадцатый этаж, остановилась перед нужной дверью. Один звонок – и, конечно, обитатель квартиры уже в деталях рассмотрел гостя.
Сперва открылась дверь в конце коридора. Женщина с ребенком на руках спокойно прошла мимо Линды.
– Добрый день, – поздоровалась она, поравнявшись с Тиль. Та прохладно улыбнулась: не узнают? Это даже приятно. Впрочем, не так легко узнать представителя Малого круга Совета Освобождения в просторной синей футболке да джинсах. Возможно, будь Линда в привычном деловом костюме, реакция была бы другой.
От вольной мысли гостью отвлекла открывшаяся дверь.
– Приветствую, – ровная осанка, поднятый подбородок, волосы, аккуратно зачесанные назад. Рубашка, белая в черную клетку, как тетрадный лист. Генерал Томас Файн всегда был образцом аккуратности – что на службе, что дома.
– Добрый день. Зайду? – уточнила девушка.
– Конечно, – одной рукой мужчина приобнял гостью, чтобы тут же уступить ей дорогу в свою обитель.
– Чай? Кофе? – поинтересовался он, жестом приглашая пройти в гостиную.
Квартира была наполнена светом: встроенные в потолок лампы работали вместе с другими, вырезанными прямо в ламинат. Вкупе с электронными девайсами, аккуратно размещенными на стенах, освещение создавало впечатление научной лаборатории – или военной базы.
– Чай, если можно, – попросила Линда. Тут же ощутила выжидающий взгляд Файна. Ну, конечно.
– Зеленый. Горячий. Без сахара, – так лучше?
– Другое дело, – в тон её мыслям ответил полководец, – как мне проявлять гостеприимство, не зная желаний гостя? Уже заваривается, – он указал на браслет с дисплеем. Крохотное устройство, на которое, видимо, замыкались все остальные гаджеты. И которое, в свою очередь, замыкалось на владельца.
– Как ты? – участливо спросил Томас, и даже бесстрастный взгляд его вмиг стал сочувствующим.
– Плохо, – честно ответила девушка, – очень. Но стараюсь держаться, – она тут же взяла инициативу в руки, – постоянно думаю о нём. Стараюсь составить план действий.
– С планом всегда проще, – согласился Файн, – чем нужно помочь? Можешь рассчитывать на меня.
Многое в общении Томас привык делать невербально. Так и сейчас: в процессе он предложил гостье присесть на скромный замшевый диван, затем усилием, видимо, мысли, заставил журнальный столик подъехать к ней. Минутой спустя вернулся с подносом: подсвеченный белым чайник с двумя чашками уже ожидал своих дегустаторов.
Разместившись в итоге рядом, офицер приготовился слушать.
– Я понимаю, – уверенно начала девушка, – что для вас Нильсон – лишь боевая единица. Тактическая, стратегическая, неважно. Но единица. А для меня – самый близкий человек. Не могу так просто взять и вычеркнуть его из жизни. Я обязана сделать всё, чтобы вернуть его.
Томас слушал внимательно, не перебивая. По лицу его пролегли морщины: тяжесть на душе девушки передалась и офицеру.
– Но мне нужна твоя помощь, – продолжила Тиль. Дождалась крохотного кивка и произнесла, – мы ведь не можем сказать людям, что случилось, хотя сами прекрасно все понимаем. Если вскоре они увидят по другую сторону баррикад того, в кого всегда верили, это будет…
– Катастрофа, – уверенно продолжил Томас, – но мы никого от этого не оградим.
– Нет, не оградим. Но если на фронте будет кто- то, знающий правду, чтобы остановить его, у нас есть шанс сохранить всё в тайне.
– Предлагаешь отправиться туда лично? – в голосе Файна не было иронии, звучал он сосредоточенно.
– Да. Это было бы лучшим вариантом. Генри тоже будет там: я слышала, что их операция не завершена.
Взгляды пересеклись.
– Нужно санкционировать на нужном уровне. Удержать направление, не дать Организации вернуть преимущество, – кивнул Томас. Подняв кружку, он сделал очередной глоток ароматного чая. Тиль на свой напиток даже не смотрела, не отрывая внимания от собеседника. Тот же, прокрутив план в разуме, в итоге кивнул:
– Да. Я буду там, и сделаю всё возможное, чтобы помочь Генри решить вопрос. Это весь твой план?
Поединок взглядов. Конечно, мозг Томаса, на треть замененный микросхемами, понял, что перед ним не вся картина. Девушка же никак не могла решиться.
Её роль безрассудна во многом, построена на ставке ва- банк. И этого Файн не поймет.
– Это всё, Том, – Линда опустила голову, – спасибо тебе.
– И ещё одно, – заметил мужчина как бы вскользь, но с неумолимой настойчивостью, – я – не Главное командование. И для меня Нильсон – лучший друг, а не стратегическая единица. Прошу это запомнить.
Линда тяжело выдохнула. Тяжело спорить с Файном. Пожалуй, что- то она сказала не подумав.
Да, Томас – друг Нильсона. И её друг тоже. Иногда казалось даже, что мужчина испытывает не только дружеские чувства…
– А ты, – голос генерала теперь совсем не казался отдалённым, – можешь рассказать мне всё. Я помогу.
– Спасибо, – негромко ответила девушка, продолжая повторять это слово про себя снова и снова. Линда вскочила на ноги и в несколько шагов добралась до прихожей.
Файн – человек, на предательство во всех смыслах не запрограммированный. Но тут их интересы могут встретиться. Не нужно гадать, Томас – человек закона, это было заметно даже сегодня.
И к тому же – время её авантюры пока не пришло. Верно говорил Вайлд: сперва всё разведать, выяснить…
А уже если не помогут стандартные пути, действовать иначе.
Выбежав из здания, девушка пролетела целый квартал, прежде чем пришла в себя.
Эта потеря стала сильным ударом по прежде стойкой нервной системе Линды. Своего рода проверка на прочность.
* * *
Константин взглянул на лежащего перед ним друга. Бывшего друга, поправил себя директор.
История Брайера в его памяти сейчас должна быть вполне подходящей. Работали вместе с Титовым, положили начало ОПЗМ. Схлестнулись со спецслужбами стран, с другими Одарёнными, с террористами, со всеми мыслимыми угрозами.
Что интересно, эта часть как раз осталась неизменной.
А вот дальше… неудачная попытка восстания, сговор с политиками, которые, конечно, преследовали лишь свои цели, разоблачение и возвращение к Константину. И всё.
В таком состоянии и должен очнуться Нильсон Брайер. ОПЗМовец же, несмотря на слабость, всё ещё пронизывающую тело, нетерпеливо ждёт возможности оценить результат своей работы.
Мог умереть сам, осознал Титов. Но дело всё же сделано.
Кроме них в палате никого не было, и это тоже на руку директору: нужно закрепить успех.
Наконец, генерал медленно открыл глаза. Взглянул на освещенный потолок, на стоящего рядом Константина, и взгляд тут же наполнился осмыслением ситуации.
– Ну что, Нильсон? – генеральный директор решил перехватить инициативу, – как ты?
Брови мятежника сошлись на переносице, заставив Титова чуть отпрянуть.
– Ни хера не помню, – пробасил Брайер, – вот так ударило.
Константин сохранил спокойствие, но внутри он просто ликовал.
– На этот раз по делу, – вживаясь понемногу в роль, выдохнул ОПЗМовец. Главное – не ошибиться. Отойдя от койки, он наполнил водой два стакана и протянул один Нильсону, – что последнее помнишь?
– Спасибо, – тот опёрся на одну руку и сел в кровати, – ты в этот раз решил сам навестить?
– Почему нет? – дежурно кивнул Титов. Директор про себя усмехнулся. "Ты". По пальцам можно пересчитать людей, которые общаются с ним на "ты". Адам, конечно, а с ним и Алиса. Эта выскочка Дана Вран. Командующий силами ОПЗМ Олег Филатов – иногда, но только не на службе. Вот и весь список. Близкими людьми политик не обзавелся, не в последнюю очередь из- за предательства самого Нильсона. Если даже друг, вместе с которым ты прошел огонь и воду, может в один момент просто бросить тебя, увязавшись за первой встречной, то кому вообще есть вера?
Да и те же Адам с Алисой: тоже оставили Константина в одиночестве. Однако делают вид, что всё в порядке.
Кулак сжался сам собой.
– Ну потому что я вроде как кинул тебя, – усмехнулся мятежник, – какие- то уроды. Не знаю, что это было.
Константин изобразил лёгкий шок:
– Да уж. Мне сказали, сотрясение. Сказали, возможны некоторые провалы в памяти. Но настолько…
– Было бы чему проваливаться, – отмахнулся Брайер, уже оставив кровать, – что у нас там на сегодня? Сколько дней прошло?
На последнем вопросе мужчина прищурился, уже заподозрив, что что- то не так.
– «Дней»? Может, ты хотел сказать, «лет»? – генеральный директор открыл на телефоне календарь и указал Брайеру на дату.
Лицо Нильсона окаменело.
– Не может быть, – промолвил он, – мое… предательство было…
– Да, дружище. Три года назад, – с полными сочувствия глазами Титов покачал головой.
– Я столько был без сознания? Ничего не понимаю.
– Нет. Всего сутки. Но ты, похоже, обо всём забыл. Как и я забыл о том инциденте, о котором ты говоришь.
Рука ОПЗМовца легла на плечо мятежника.
– Спасибо. Камень с плеч, – бросил Брайер, – только скажи мне. Что творилось все это время?
– С чего бы начать… – Константин набрал полные лёгкие воздуха.
– Нет. Давай пока без долгих рассказов, – оборвал его мужчина. Резким движением Нильсон поднялся с кровати. Чуть пошатнулся: кажется, не до конца в себя пришёл, – просто хочу знать. Кто я, что я, что эти уроды? Они были настроены серьёзно.
– Даже очень, – понимающе кивнул ОПЗМовец, – у них все получилось.
– Что? – огромные кулаки Брайера сжались, – получилось?!
– Да. Вся Америка за ними. И Китай тоже, – Титов выдержал паузу, дав собеседнику осмыслить информацию, и тут же бросил, совсем невзначай, – не вини себя. На твоём месте мог быть каждый.
Мужчина стиснул челюсти. Конечно, после призыва не винить себя эффект вышел обратный.
– А наши что?
– Карл в порядке, день рождения празднует. Алиса – тоже. Олег, Филатов, то есть, жив- здоров. Комндует. Кого ещё ты помнишь? Дана – сбежала к Карлу, да и поделом.
– Да. Их помню, – информация рушится на Нильсона водопадом. Взгляд его рассеянно блуждает по палате, пытаясь найти хоть что- то неизменное, – прошло столько времени!
– Понимаю. Освоиться непросто, – признал Титов, – нужен день- другой прийти в себя.
– День? Нет. Мне бы пару часов, не больше, – Нильсон резко остановился посреди палаты, – кулаки чешутся. Знаешь ведь, мне в бою размышляется лучше.
Лёгкая усмешка тронула губы генерального директора. Тут не поспоришь.
– Нет, – ответил он твёрдо, – сказал, отдых, значит, отдых. Нечасто я такое предлагаю, правда? Вот и пользуйся.
Константин чуть нарастил скорость речи, настаивая на своём:
– Давай обозначим иначе. Не отдых, а передышка. Лучше?
– Лучше, – нехотя кивнул мужчина, – ты- то как? – спросил он, уже взглянув в сторону выхода из палаты, – выглядишь несвежим.
– Непростой день был, – директор пожал плечами, – мы недавно город завоевали, так повстанцы его отбили обратно. Сдаётся мне, тут мы тебя и задействуем.
– Не вопрос. Решим.
– Конечно. Но не сегодня, не забывай.
Титов ликовал. Очень, очень тяжело было сейчас это скрыть, настолько невероятным в принципе выглядел текущий успех.
Мужчины шли по больничному коридору. Ослабленный, Константин едва поспевал за рослым генералом. Как бы сильно бывшему мятежнику ни досталось от Адама и Алисы, сил в нём было куда больше.
– У Карла день рождения, говоришь? – усмехнулся Нильсон, решив перевести тему, – сам- то был?
ОПЗМовец посмотрел на него. На секунду выстрелила мысль, что вот так оно и должно быть. Никуда Брайер не убегал, никого не предавал. Оставался он верным служащим ОПЗМ и надёжным товарищем. А всё прочее – ложные воспоминания. Или вовсе слухи.
– Да, заглянул, – прозвучал ответ, – больше по делам, конечно, но слишком уж они настойчивы. Понимаешь.
– Понимаю. Но и сам бы посетил. Не помню даже, когда видел его в последний раз.
– Конечно, не помнишь, – усмехнулся Константин, – ты вообще ничего не помнишь. Но если нет планов, можем организовать встречу.
Оба засмеялись.
– Тогда знаешь что?
Нильсон резко остановился. Напрягшись, Константин тоже замер. Пересеклись взгляды. Мысленно генеральный директор уже оценил, далеко ли до двери. Мысли генерала сейчас были для него тёмным лесом: в голове пленника после вмешательства Дара царил полный хаос.
– Раз уж сам так настаиваешь на этой… передышке. Давай. Звони.
* * *
– Телепорт! Карл, телепорт, серьезно?
– Ха! Подскажите- ка, сколько именно лет вылетело у него из памяти?
Карл Ли, сменивший привычный Брайеру длинный чёрный плащ на просторную рубашку кроваво- красного цвета, раскинул руки в стороны.
– Ладно. Вижу, немало! – тут же отмахнулся он, – ладно. Не удивляйся. Поверь, я сейчас удивился не меньше.
– Чему? – не понял Нильсон.
Генерал осматривался на новом месте, привычно уже выискивая источники опасности. Ещё вчера он помогал Титову завоевывать мир, и враги ждали их на каждом шагу.
Нет, скорее, позавчера. Вчера было это бессмысленное помешательство, которое хотелось бы оставить в глубинах памяти.
Потом – всё, провал. Что там было, просто не вытащить. А было немало, судя даже по собственным наблюдениям.
Мозговыносящая правда от Титова. Всё это тяжело даже вообразить в принципе, а уж поверить…
– В смысле, не думал, что так быстро тебя на ноги поставят! – смеётся Карл, – так что за амнезия? Что последнее помнишь? Рассказывай!
Константин, суровый и спокойный, проводил друзей там, в столице ОПЗМ. Здесь начиналась уже не его территория.
Вокруг – относительно спокойное место. Окон здесь не было вообще, освещение Брайер нашёл крайне скудным. Но кроме того… стены чуть вздрагивали от музыки, долетающей откуда- то, кажется… Да отовсюду!
Сам же Карл не изменился нисколько. Человек вне времени, можно сказать. Юное лицо, голос, просто искрящийся энергией, шаг – стремительный, летящий. Сейчас, кажется, ещё и разогнан алкоголем, что только усиливает все самые броские черты. И особенно выразителен контраст со сдержанным и хладнокровным генеральным директором.
– Ну? Помолчать всегда успеем! – взмахивает легионер рукой, – я ведь только рад послушать, что там у тебя в голове. И восполнить пробелы, конечно! Товарищ директор далеко, беседа наладится быстро.
Брайер сделал несколько вдохов- выдохов. С самого пробуждения у него на душе висел какой- то тяжёлый груз. Странное ощущение неприятия самим сознанием всего происходящего. Никогда раньше мужчина не испытывал подобного.
Вариантов немного: логика говорила, что списывать все придётся на травму. На что же ещё?
– А наладится ли она, – наконец, ответил он, – зависит от твоего гостеприимства.
– Вот! Наконец, говорим на одном языке! Пойдём, – Карл увлёк Нильсона за собой, – вечеринка в самом разгаре!
– Как- то я без подарков, – Брайер, наконец, начал чувствовать себя немного спокойнее.
– Спасибо, что имя своё помнишь. Хотя бы, – взмахом руки легионер распахнул двери. А оттуда уже доносился голос другого мира.
Полумрак огромного зала разрезали разноцветные прожектора. Музыка вмиг лишила приятелей возможности общаться обычным тоном. Десятки, даже, наверно, сотни легионеров, собравшихся тут, и не знали ни о каких войнах, бушующих там, на востоке.
Может, в этом и скрывался шарм Карла и его державы?
И это же делало понятным то пренебрежение, с которым отзывался о них Константин Титов.
– Сразу к бару? – вновь рассмеялся Карл, вмиг повысив голос, – если бы ты только знал, как долго тут не появлялся!
Они двинулись меж танцующих и веселящихся людей. Нильсон поймал осознал, что оценивающе глянул на самого себя.
В ОПЗМ выдали брюки с простой чёрной футболкой – якобы, принадлежащие ему. Наверно, ложь во благо: вещи были совершенно новыми.
Здесь же на фоне причудливо разодетых местных Брайер смотрелся совсем уж блекло.
Да оно и к лучшему. Вариант с баром привлекал гораздо больше, чем с танцами.
Из головы же не шли боевые действия на западе. Он мог бы быть полезен! Мог бы сейчас находиться там! Приносить пользу Организации, которую когда- то предал!
Нет. Если Титов считал, что сейчас его другу стоит находиться здесь, в этом была и правда. К чему скрывать, с самого начала их совместной работы роль мозгового центра негласно взял на себя Константин. Со своей способностью читать мысли и настроения людей, он всегда знал, что для кого будет лучше. Нильсон же предпочитал психологии и аналитике действие, боевые операции. Они с единомышленником редко оспаривали эти сферы влияния.
Так стоит ли сейчас спорить с его решением?
– Доброе утро! Не забывай, ты ещё и на два часа в прошлое прыгнул! Пояс другой, – Карл вновь вернул к реальности, – времени полно!
Вынырнувшая из толпы девушка в коротком зелёном платье едва не сбила его с ног.
– Наконец! – Брайер не сразу мысленно переключился на английский. К собственному удивлению, язык он теперь знал отлично. Видимо, все занятия рухнули в тот самый провал в памяти.
– Наконец! – снова он прокрутил слова девушки, говорящей быстро- быстро, но не так уж твёрдо стоящей на ногах, – я всё знаю! Где он?
– Где кто? – не сразу понял Карл. Легионер улыбнулся особе, так неожиданно на него налетевшей.
– Не так много вариантов! Мне вас научить ещё и прикидываться дураком? – брови дамы сошлись на переносице, – не так уж много друзей у вас в Организации, кого вы бы хотели привести сюда!
Она изобразила поклон.
– Я понял, кто тебе нужен! – лёгким движением Карл подвинул девушку, – он слишком занят. В этот раз не смог подойти. Занят. Передать, что ты скучаешь?
Дама вроде как задумалась. Красивая, отметил Нильсон против своей воли. И дело даже не только в фигуре. Идеальная осанка выдавала в этой особе либо гимнастку, либо балерину – образ сразу становился… даже мысленно Брайер не сразу нашёл нужное слово.
Наполненным. Да, наверно так.
– Нет, пожалуй. Пока не надо ничего передавать, – улыбнулась девушка. Чуть склонив голову, она мигом пропала из поля зрения. Боковым зрением мужчина заметил даму уже у выхода.
– Ждала кого- то? – проснулось в Нильсоне любопытство.
– Так- так! Мы тут не ради Гаретти собрались! – вновь отмахнулся Карл, – всё крутится вокруг тебя! Ну, непосредственно здесь – вокруг меня, согласен. Но в более широком смысле, конечно… – он сделал загадочное лицо.
– Хорошо! – музыка словно взяла новую планку громкости, и Брайеру пришлось почти кричать, – что было после моего ухода?
В рассказ собеседник пустился с упоением. Сперва Нильсон опасался лишних ушей, потом вдруг осознал: кроме него и этой Гаретти тут никто не узнал первое лицо. Догадка напросилась сама собой: у того, кто умел перевоплощаться ещё с незапамятных (буквально. На этой мысли мужчина не сдержал ухмылку) времен, таких лиц могло быть несколько. Запросто.
Картина за картиной Брайер вникал в историю. Историю становления заморского противника и их борьбы, которая и выросла в уже трехлетнюю мировую войну. Собеседнику было лишь в удовольствие рассказывать, а когда они добрались до бара – удовольствие продолжило расти.
– Веселитесь? – ещё один голос отвлёк офицера со спины. Рефлекторно он обернулся за долю секунды.
– Спокойно! – высокая девушка в чёрной безрукавке, стриженная под каре, отвела в сторону воображаемый удар Брайера. На выкрашенных чёрным губах играла улыбка.
– Дана? – хоть кого- то в этом мире Нильсон узнал сразу же.
Константин её недолюбливал, кажется. Иронично, Вран вернула его к жизни в своё время. Под дулом пистолета, конечно, но…
– Во плоти, – Карл прервал ход мысли ОПЗМовца. Плавным движением он переместился и встал за спинами собеседников, – уже много лет как одна из нас.
Отойдя к девушке, юноша приобнял её за талию.
– Руки, – реакция Даны сработала молниеносно, – праздник карт- бланша не даёт. Нильсон, как ты? Давно не пересекались.
– Ещё не знаю, – честно ответил мужчина, – по голове получил на днях. Теперь почти ничего…
– Не помнишь. Да, я знаю, – девушка понимающе кивнула, – но это не ответ. Как ты? Как переносится амнезия? Это же интересно!
Нильсон смутился. К таким вопросам он готов не был, а ведь верные они.
– Вроде нормально! – музыку вновь пришлось перекрикивать, – Константин сказал, возможны побочные!
Чёрные глаза Даны изучали его, почти не моргая. Свет стробоскопов отражался в них, придавая взгляду девушки потусторонний вид.
– Если выпить, то не будет ничего! – Карл вновь попытался перетянуть на себя одеяло. Заблаговременно сделав жест бармену, сейчас он удовлетворенно забрал поднос с тремя стопками.
– За возвращение старого друга! – юноша первым поднял свою. «Я никуда не уходил», хотел сказать Нильсон, но…
Сейчас бы ещё придираться.
С того самого момента, как он открыл глаза в палате, голова была какой- то тяжелой, будто от нехватки кислорода. Ощущение не проходило весь вечер, несмотря на украдкой принятые таблетки.
Почему- то ныло предчувствие, что так теперь будет всегда.
Если только… если только не отвлечься. Пока Константин не дал возможности проявить себя в своей старой игре. Так почему бы не попробовать другой вариант?
– За возвращение, точно, – Дана поддержала слова лорда, подняв вторую стопку.
– Да расслабься ты уже! – Карл улыбнулся, – за тебя поднимаем бокалы.
– Его только выдернули из больничной палаты. Он ничего не помнит! Включай голову, расслабляться ему ещё рано! – девушка мигом обернулась к собеседнику, устроившись на своём круглом сиденье поудобнее.
– Всё в порядке? – спросила она уже у ОПЗМовца.
Нильсон поймал себя на том, что уставился, как Дана, повернувшись, закинула ногу на ногу. Обтягивающие белые брюки чуть светились под ультрафиолетовыми лампами.
– Очнись! Мы здесь! – Карл щелкнул пальцами.
Музыка била в уши, и голос легионера было слышно очень плохо.
«Дама она ничего, но не так же открыто», – насмешливый голос юноши прозвучал в голове.
«Задумался. Прости», – мысленно ответил Нильсон, встряхнув головой. Дана его взгляда словно бы не заметила: чёрные глаза показательно изучали золотую жидкость в стопке.
– За возвращение, – произнёс наконец Брайер и глубоко вдохнул.
Стопки они осушили одновременно.
* * *
– Итак, что уже сделано в регионе? Что запланировано?
Майерс Стоун, глава Совета, пытливо смотрел на Линду. Та держалась спокойно и уверенно:
– Мы занимаемся выводом жителей из города. До исхода суток закончим, оставив только военный гарнизон.
Огромный сенсорный стол перед тремя людьми услужливо показывал нужный район. Нынче подсвеченный синим цветом, он демонстрировал мнимый триумф Армии Освобождения.
– Суда из порта мы перегоняем вдоль побережья, – продолжала девушка, – удалось сохранить шесть сухогрузов.
– Лучше, чем могло бы быть, – сухо прокомментировал Стоун.
Ещё два участника собрания держались в стороне: представителей Южного и Восточного региона Армии Освобождения мало касались дела здесь, но собрание Малого круга требовало их присутствия. Да и захват единственного портового города в Северном регионе не был единственным событием, подлежащим обсуждению.
Всё не терпящее отлагательства как раз решалось таким составом. Созывать Большой круг Совета из шестидесяти трёх политиков требовалось по глобальным вопросам. И всё это было уникальной в нынешней реальности чертой Армии Освобождения. Никто не вершит судьбы держав в одиночку. Власть народа в действии.
– Что насчёт гуманитарных поставок? – спросил Стоун. Пожилой мужчина уставился в город, выделенный на карте, – как скоро мы восстановим ущерб?
– Об этом думать рано, – мгновенно парировала Линда, – потому мы и вывели всех. Город отвоёван, но признавать его нашим преждевременно. Неделя выжидания, не меньше… по этому поводу стоит ещё проконсультироваться с Главным командованием, конечно.
– Почему? Что мешает нам занять оборону и укрепить район прямо сейчас. Враг отступил и затих.
– Мистер Стоун, – женщина покачала головой, – Организация бросила немалые силы, чтобы взять город. Вы думаете, сейчас она так просто с ним расстанется. Нет- нет. У них есть замысел, который мы, к сожалению, ещё не разгадали.
– Какой замысел? Ударить ещё раз?
– Сэр, это вопрос к аналитическому центру разведки. И даже им нужно собрать информацию. Не сомневайтесь, это направление под нашим контролем.
– Я верю, мисс Тиль. У вас, простите за прямоту, есть в этой разведке и личный интерес, верно?
Сочувствующий взгляд Стоуна Линда выдержала уверенно:
– Да. Конечно. Но знаете, забота о людях, вверенных мне, и о земле, которую они называют домом, это тоже… личный интерес. Не сомневайтесь.
– В таком случае, – продолжил Майерс, не моргнув и глазом, – по основному вопросу я пока скажу так: пусть будет по- вашему. Это осторожный подход, и в случае вашей ошибки и бездействия ОПЗМовцев мы теряем лишь время.
– Благодарю за доверие, – Линда обошлась без улыбок.
Малый круг разобрал и другие события: упадок сельского хозяйства в Бразилии, расходы на развитие инфраструктуры за этот сезон…
Здесь уже от Линды требовалось лишь своевременно обращаться к своему планшету, который выдавал необходимую информацию.
Мысли же были заняты этим городом. Что задумал Титов? Что случилось с Нильсоном? И при чем тут легионеры?
С заседания девушка выбралась, охваченная мыслями. Она говорила чистую правду: пока что от разведки не было точной информации, которая позволила бы действовать.
Или же была?
– Томас? – набрала номер Линда, – привет. Ты узнавал? Появилось что- то новое?
– Нет, пока ничего, – голос генерала звучал мрачно, – Нильсон будто испарился, прости мне такой оборот. Все установленные пункты наблюдения не могут ничего сообщить. Ясно одно: из города он не улетал. На отступающие корабли Организации не попадал.
– А значит, спасательная операция…
– Чтобы начать операцию, – рассудительно заявил Файн, – нужно знать, кого и, главное, откуда спасать. А с данными по последнему пункту у нас проблемы, как ты знаешь. Поэтому Командование ждёт.
– Я поняла. Спасибо, – Тиль изобразила хладнокровный тон, хотя в душе бушевала буря эмоций.
Покинув здание, Линда добралась до автостоянки. Свежий после недавно прошедшего дождя воздух наполнил лёгкие, помогая ходу мысли. Нажатием на кнопку девушка запустила двигатель, устроилась на удобном сиденье и откинула голову назад.
Испарился, значит. Что они с ним делают?
Политик встретилась взглядом с самой собой в зеркале заднего вида. Безразлично отметила, как покраснели глаза за эти несколько дней. Давно она себя так не запускала.
Конечно, Нильсона ОПЗМовцы не убили. Не сделав об этом объявления на весь мир, Титов такого просто не допустит.
Осторожно Линда выехала со стоянки и направилась домой. Очередной рабочий день, пусть и не самый простой, пронёсся на этот раз за один миг.
Разведка Армии Освобождения проглядела генерала Брайера. Так? Скорее всего, солдаты Организации уже увезли его из города. Как? Не на корабле, не на самолёте. Саму территорию наши прочесали вдоль и поперёк, всё думала Тиль. Да и зря. Схватили его явно не для того, чтобы держать где- то в подвале. Нет…
Политик нахмурилась. Уже открывая входную дверь, она осознала, кто может быть в курсе всего, что происходит…
Что происходит вообще где угодно.
Линда, остановившись перед высоким зеркалом, достала телефон. Пара касаний сенсора, и номер набран.
Гудок. Ещё гудок. И вызов сбросили с той стороны.
Отражение в зеркале вернуло девушке разочарованный взгляд. Может, весь мир пытается сказать: подумай сперва о себе?
Пожалуй. Нужно что- нибудь перекусить. Потом – предпринять ещё попытку.
И тут же зазвучал сигнал входящего.
– Мисс Тиль! Вы бы хоть отдавали себе отчёт, кому звоните и в какое время! – из аппарата зазвучал хорошо поставленный баритон. Открытый, дружелюбный голос был искусной иллюзией, но иллюзией очень убедительной, – я вас слушаю и прошу быть лаконичной.
– Мне нужна информация о текущем местоположении генерала Нильсона Брайера, – быстро проговорила девушка, – кто- то из ваших людей может ею располагать?
– Располагать – конечно, – ответ был мгновенным, и ни тени удивления не появилось в голосе, – но информация в наше время стоит немало, так?
– Так, – бросила Линда, помня о необходимости выкладывать все быстро. Но раз пошла речь о стоимости, контакт уже установлен.
Она устроилась в кресле, размышляя, насколько быстро собеседник узнает всё, что нужно.
– Тогда поговорим сперва об оплате? Не зря вы набрали мне напрямую, а не кому- то… попроще.
– У меня мало ваших номеров, – холодно ответила Линда, – сколько тебе нужно, чтобы узнать, где сейчас Брайер, до утра?
Голос рассмеялся:
– Прямота! Обожаю прямоту! На самом деле, всё это очень несложно. Поэтому какая- нибудь смешная сумма в размере… в размере пятидесяти тысяч, скажем, – Тиль буквально представила перед глазами широкую улыбку собеседника, – вполне подойдёт. Что скажешь?
Тоже перешёл на «ты». Что ж, пусть так.
– Идёт. Заплачу по итогу, – произнесла советник, – и лучше будет найти фактическую информацию, потому что от неё зависит наше сотрудничество.
– Так- так? О чем речь? – небольшая пауза: видимо, кто- то отвлёк мужчину, – хорошо. Наберу вечером. Надеюсь, простым поиском пропавшего человека дело не закончится. Я ради этого взял паузу на важной сделке…
Голос отключился, и девушка тут же выдохнула.
Отлично. Теперь она ещё и связалась с наёмниками. Что будет дальше?
* * *
Глаза открылись с трудом. Что… что было?
Точно. Пили, много пили. И разговаривали. А до этого? До этого…
«День- другой прийти в себя. Не отдых, а передышка».
Константин. Точно.
Ещё раньше что? Подъем с больничной койки. А ещё раньше?