Есть только миг… Через тернии к звёздам

– А как Шрёдер посмотрит на такой наглый захват, – поинтересовался Георгич, – разве после этого можно будет как-то наладить отношения?

– А куда ему деваться с подводной лодки? – ухмыльнулся Глава. – И сдаётся мне, что он не знает об этом проекте. Просто им занимаются люди, которых он отстранил от власти. Сейчас там ещё тот бардак. Левая рука не знает, что делает правая. Но это ненадолго, порядок там наводится очень быстро. И даже те районы “революционеров”, которые блокировали власти, сейчас быстро сокращаются. Переговоры не ведут, а просто выжигают эту плесень напалмом. Власти “Новой Германии”, а именно так они назвали своё образование, решили, что лучше отстроить вновь город, чем терять при зачистках верных Германии людей. Либерально-демократическая шелуха, наконец, слезла с немецкого народа, и мне это нравится.

– В таком случае мне всё ясно, – посмотрев на Главу, и наконец, расслабившись, и усевшись посвободней в кресле, заключил я, – готов к выполнению задания с сегодняшнего вечера. И мне больше никого не надо, кроме названых бойцов. Не волнуйтесь Владимир Владимирович, мы справимся без локальной войны.

– Хорошо капитан, – удовлетворённо кивнул Путилин, – я верю тебе. По возращении с задания, после удачного выполнения, станешь майором. Это тебе авансом за будущую работу, надеюсь, догадываешься, в чём она будет заключаться. Тем более сам предложил. Только делать это будешь уже для своего подразделения. Злой, создашь бригаду ЧВК “Немизида”, (оба-на, а Георгич оказывается у нас Злой) а Хват тебе поможет в этом. Олег Владимирович будет у тебя начальником штаба. Так как вы особая бригада, то артиллерия вам будет придаваться по мере необходимости, в штате числиться она не будет. Ну а хоз.-батальоном я вас обеспечу, чтобы вы не отвлекались от основной задачи. Основная ваша задача будет заключаться в непрерывной подготовке бойцов к предстоящему сражению. Бригада, это конечно не панацея, но и ничего не делать мы тоже не можем.

– Владимир Владимирович, – очнулся Георгич, – создать бригаду на нашей базе я не могу. Роту, ещё, куда не шло, но бригада у нас не поместится.

– Насчёт этого можете не переживать Сергей Георгиевич, – Глава встал и прошёлся по кабинету, – так как вам нет уже смысла скрываться, тем более работать вы будете не под “Белой Стрелой”, бригада разместится здесь, под Москвой. Нынешнюю базу законсервируйте, надеюсь, она вам больше не понадобится. По мере необходимости будем использовать ваше подразделение в сложных ситуациях. Финансирование неограниченно. И вот ещё что. Здесь, в России, не работайте больше под “Белой Стрелой”, а то как-то не очень красиво получается. Вроде бы как официальные власти не могут справиться со своими обязанностями. Но мы будем только рады, если вы будете сообщать о творящемся беззаконии. Дайте и нам набрать очков перед народом. Помимо всего у нас есть и другие спецподразделения, которые созданы именно для таких целей.

– Да, чуть не забыл, – Путилин подошёл к своему столу, и вытащил из выдвижного ящика какие-то коробочки, – а это тебе Александр. Поздравляю.

Он передал мне эти коробочки, в которых были награды, три коробочки – три награды. Первая – это “Золотая Звезда” героя Российской Федерации, вторая – “Орден Святого Георгия” IV степени, и третья – это медаль “За отвагу”.

– Служу России! – Встав по стойке смирно, поблагодарил я.

– Извини, что так, кулуарно, – развёл он руки, – пока у вас не было официального подразделения, я по-другому не могу. Теперь вы ЧВК “Немезида”, а это значит, что и я могу обращаться к вам официально. Всех остальных ребят из вашего подразделения я уже наградил, так что носи и гордись. Это все награды тебе по совокупности заслуг. “Золотая Звезда” героя – за проведение спецоперации в тылу врага.” Орден Святого Георгия” IV степени – за подготовку боевых подразделений и повышение боевых возможностей бойцов. Ну а “За отвагу” – за то, что всегда был на переднем крае при очистке территории Украины от сепаратистов и нацистов. На этом всё. Александр, сегодня будь со своей группой в Чкаловском, в двадцать три часа. Я вас больше не задерживаю.

Мы встали и уже собирались уходить, вот только Олег так же остался сидеть, и устремив взгляд в себя о чём-то размышлял. Путилин заметил это и спросил:

– Олег Владимирович, вы хотите что-то уточнить?

– Эм-м, да, – неуверенно произнёс Олег, – Владимир Владимирович, вот вы сказали про Францию, что там всё плохо. А что, мы ничего не будем делать, в связи с этим?

– А что вам Франция? – Удивился Глава. – У вас там кто-то есть что ли?

– Нет, что вы, – смутился Олег, – просто, это как-то, не по-русски что ли. Вы сказали, что там практически вырезают коренное население, и делают это звери в человеческом обличье. Как бы эти звери потом в России не объявились.

Глава снова присел, а мы так и остались стоять.

– Не переживайте Олег Владимирович, – ухмыльнулся Глава, – до нас они точно не доберутся. Для этого у нас существует космическая разведка. А по поводу французов, так я вам так скажу, они заслужили то, что сейчас получают. И мне их совсем не жаль. Буде их вырежут там подчистую. Это же рассадник содомии. Кроме того, во Франции нет наших граждан, а класть жизни наших бойцов за предателей, как это случилось в 1914 году с генералом Самсоновым и его войском я не хочу. Предательство заключалось в том, что в 1904 году, когда Япония напала на Россию, Франция отказалась от выполнения своих обязательств по договору о взаимопомощи, сославшись на то, что якобы договор не касается Дальнего Востока. Зато в 1914 прикрылась от немцев корпусом генерала Самсонова, который полностью был уничтожен. И это далеко не единственный случай. Никогда Франция не выполняла своих обязательств, если это было ей не выгодно, так же, впрочем, как и Великобритания, но она уже ответила за все свои прегрешения. И так во всём. С Германией мы ещё можем найти общий язык, и находили, достаточно вспомнить ГДР, с Францией это абсолютно бессмысленное занятие. Даже если вы их вытяните из пасти людоеда, завтра они вместо благодарности, натравят этого людоеда на вас.

Я к чему сейчас об этом? А к тому, что за всё надо платить. Да и не просили они о помощи. Германию в самом начале попросили, но Германия отказала во взаимопомощи, перекрыв границы. И это член альянса по ЕС и НАТО. Зачем же мы будем влезать в их песочницу? Пусть сами решают свои проблемы. Если ещё есть, кому решать. Я ответил на ваш вопрос Олег Владимирович?

– Да, вполне, – Олег встал и улыбнулся, – теперь мне полностью понятна наша позиция. Разрешите идти?

– Идите, идите, – махнул рукой Путилин, – и у секретаря захватите документы. Это по поводу формирования бригады ЧВК. Там всё по бригаде. Возникнут вопросы, звоните прямо ко мне. Формально ваше ЧВК частная компания, это и из названия ясно, а по факту вы подчиняетесь только мне. Поэтому и отчитываетесь только передо мной. На этом всё. Можете быть свободны. До свидания товарищи.

На прощание он пожал нам всем руки, и мы покинули резиденцию Главы, захватив у секретаря документы. Георгич с Олегом собирались ехать на базу, ну а мне туда было совершенно не надо. Да просто я не успею туда и обратно. Поэтому мы решили заехать в наше любимое кафе “Дустлик”, и пообедать в спокойной обстановке, а Олег собирался туда в любом случае. Всё же он добился расположения у Оксанки. Да она, в общем-то, и не возражала. Ей Олег тоже очень понравился, и всё у них ладилось самым лучшим образом. Отец Оксанки тоже был счастлив. Хоть и возраст жениха был такой же, как у него, но то, что выглядел он на двадцать пять лет всё и решило. Кроме этого, он знал, что это за человек. Так что, скоро будем отмечать свадьбу молодых. У Олега после изменений открылось второе дыхание, и глаза перестали излучать тоску, а напротив, светились счастьем.

Пока мы ехали, Георгич связался с ребятами, и поставил задачу. Оружие и обмундирование будет доставлено непосредственно на аэродром, с этим он тоже успел решить вопрос. Папку с документами по “Немезиде” пока не открывали, с этим делом он в спокойной обстановке решил разобраться на базе. Ну а сам я думаю, что нам действительно нужно уже расширяться, и ЧВК для нас самое лучшее решение. Только мне не совсем понятно, как Георгич, будучи полковником, будет управлять бригадой. Или, может, я чего-то не знаю? Поэтому я и задал вопрос:

– Слушай, Георгич, а как же несоответствие звания и должности? Насколько я понимаю, командиром бригады может быть командир в звании никак не ниже генерала. Исключением может являться только военное время. Но мы сейчас, вроде как, ни с кем не воюем. Разъясни мне такую коллизию, будь любезен.

– Хм, – ухмыльнулся Георгич, – вопрос по существу. В общем-то, ты прав. Только ты не знаешь об одной очень маленькой детали. Сейчас я заканчиваю учёбу в Военной академии Генштаба. Заочно. Есть такая возможность. Так что к моменту создания бригады, всё будет в норме. Я думаю, что Глава не предложил бы создать бригаду, не имея обо мне таких сведений. Впрочем, Олег тоже сейчас обучается в этой академии. Ну а пока и полковником походит, ничего противоестественного в этом нет. Главное не звание, а должность, и кто на эту должность его сосватал. Тебе майора дали, но как командир ты пока не созрел. Отделением командовать ещё сможешь, взводом самое большее, но выше ставить тебя бессмысленно. Потому как ты сам никогда не стремился работать в команде. И не обижайся, это ведь, правда, а на правду нельзя обижаться.

– И не думал даже, – улыбнулся я в ответ, а сам подумал, неужели я такой бесперспективный, как говорит Георгич? И в самом-то деле, мне одному работать намного сподручнее, никто не мешает. А сделать могу много больше, чем команда. Вот только не смогу я быть одновременно во многих местах, и мне надо будет усиленно готовить ребят из теперь уже бригады для работы в поле, ведь вся боевая подготовка ляжет на мои плечи.

– Вот и хорошо, рас понимаешь и не обижаешься, – утвердительно кивнул Георгич, – но без работы ты не останешься, не рассчитывай. Твоя основная должность теперь будет инструктор по рукопашному бою. Работы у тебя будет много, целую бригаду, надо будет готовить. И не переживай, ребята тебе помогут. Всё, хватит пока о работе. Мы же кушать приехали, вот, кстати, и кафе, так что будем вкушать вкусности и хвалить хозяйку.

глава 2

Встретились мы с парнями вовремя, никто не опоздал, но нас уже с нетерпением ждали. Оружие и амуниция уже лежали в самолёте. Быстренько переодевшись, вещи сложили в те же мешки, из которых достали амуницию. Нам выдали парашюты Крыло, и вкратце объяснили, как им пользоваться. Больше нам ничего не говорили, предполагая, что мы и так знаем, что должны делать. Только штурман предупредил перед тем, как нас оставить в одиночестве, что прыгать нужно, когда загорится зелёная лампочка, перед этим откроется люк бомбосбрасывателя. Самолёт не предназначен для перевозки людей, но фюзеляж самолёта герметичен, и для нас даже установили обогреватель, так что в полёте не замёрзнем. Сбоку фюзеляжа были установлены откидные сидения, на которых мы и расположились, пристегнувшись ремнями. Мест хватило. Рядом со мной устроились Кречет и Вьюга, видимо предполагая, что по пути я расскажу об операции, что нас ожидала, но после того, как заработали турбины самолёта, решили обождать с расспросами. Видимо не зря у каждого места были наушники. Обычные беруши. Но даже они не сильно помогали. Ладно, хоть уши перестали болеть. Поудобней расположившись, мне удалось даже покемарить.

Летели около часа, и вот открывается рампа, отчего я и проснулся. Мы все повскакивали с места, подхватили оружие, разместив его так, чтобы оно не выпало с рук и не мешало при маневрировании, и приготовились к ожиданию сигнала, впрочем, ожидание не затянулось. Как только загорелся зелёный сигнал, мы, один за другим, покинули чрево самолёта. Я прыгал последним, осмотрев салон на предмет, не забыли ли мы чего.

Какой же это кайф услышать тишину. Сильно, однако, надоел мне этот шум. Возникло такое чувство, будто с меня сняли шлем, который сдавливал голову. И на этой волне не пугало даже то, что прыгать пришлось ночью и с высоты десяти тысяч. Надеюсь, замёрзнуть не успеем. В целях дополнительной маскировки, прыжок будет затяжным. Когда нужно будет выпускать парашют – просигналит тактический планшет на левом предплечье, он же указывает, куда нам нужно подруливать. Место приземления указано светящейся точкой зелёного цвета, а каждый из парней, отображался на этом планшете, синим цветом, так что потеряться мы не боялись.

Наконец раскрыв парашют, подрулил на место сбора и благополучно приземлился. Крыло, это вещь. Посадка была очень мягкой, не сравнить с Д6. Прыгал я с ним. Вернее только с ним и прыгал. При неправильном приземлении вполне можно повредить ноги, а тут вообще никакого толчка, просто вовремя нужно стропы управления потянуть.

Наскоро собрав парашют, поспешили покинуть это место. Место хоть и безлюдное, но всякое может быть. Парни тоже приземлились благополучно и все в одном месте. Обморожений тоже не случилось, хоть и продрогли немного, поэтому уже через пару минут мы бежали лёгким бегом до места, указанного на карте. Тут и согреемся немного. Понятно, что на само место, которое указано на карте, мы так бежать не будем, но на этой карте указаны и все блокпосты. Вот к одному из них мы и бежали.

Не добегая с километр, мы, наконец, остановились в небольшом овражке, и я решил ознакомить ребят с поставленной задачей:

– А вот теперь мы и поговорим. Вам хоть что-то сказал Георгич?

– Сказал только, что нужно быть на аэродроме в 23 часа, – ответил Вьюга, – а что и почему, не разъяснил. Сказал, что ты сам нас поставишь в известность, когда сочтёшь нужным, да.

– Нам с Ребусом тоже самое сообщили, – недовольно ответил Кречет.

– Не обижайтесь парни, – успокоил я их, – это не от недоверия к вам, просто о таких вещах не говорят по телефону, даже по таким защищённым как наши, а во-вторых, задание очень уж не стандартное, и в двух словах не объяснишь. Да, всё спросить хотел тебя Атолл, что вы с Вьюгой в Москве-то делали? Да ещё вместе.

– К-хм, – поперхнулся Атолл, покраснев при этом, – ну и вопросы у тебя Хват. Прям и не знаю, как реагировать на него, обидеться или в рожу разок зарядить?

– Ты чего это, – на всякий случай немного отодвинувшись от него, переспросил я, – а-а, да ты не так понял. Нет, наверно я просто не совсем правильно вопрос задал. Просто хотел узнать, что вы делали в Москве, когда у вас отпуск. Мы и так слишком мало бываем с семьёй, а тут у вас свободное время и вы снова вместе. Уж не собираетесь замутить чего? Учтите, мы сейчас на серьёзном контроле. Глава очень сильно попросил, чтобы мы перестали шалить от “Белой Стрелы”, во всяком случае, на своей территории. У них для этого есть специальные органы, которые не менее эффективно сейчас действуют, и с другой стороны, не компрометирует несостоятельность власти. В общем, при случае, если нужно где-то справедливость наладить, то теперь это только через разрешение Георгича. Всякую отсебятину, прекращаем. Хоть и не страдали мы этим, но предупредить я должен. Впрочем, Георгич и сам вскоре об этом расскажет. И ещё, – поднял я руку, остановив пытавшегося что-то сказать Атолла, – теперь мы отдельная бригада “Немезида”, вскоре будем перебазироваться в Подмосковье, и я теперь майор. Прошу любить и жаловать.

– Ха, – ухмыльнулся Кречет, – наш Хват везде Хват. Поздравляю братишка.

И все принялись меня поздравлять, пихая в плечо. Видно, что ребята действительно были за меня рады.

– Мы с парнями из нашего бывшего подразделения встречались, – после того как утихли поздравления, продолжил Атолл, – всё-таки вместе через многое прошли. И вот ещё что, Хват, ты не подумай, мы ничего не говорили, но парни знают, где мы сейчас служим. Про “Белую Стрелу” они знают, и уверены, что мы сейчас там. Одним словом, они хотят влиться в наши ряды.

– Ну, сейчас про это только ленивый наверно не знает. Для спецслужб это уже секрет Полишинеля. Так что не дрейф. – Успокоил я Атолла, – А по поводу того, кто к нам вольётся, так решать Главе. Мы же не на базаре. Повезёт, будут с нами, нет, так будут служить, как служили. Негоже разбирать такую славную организацию как ГРУ. Кто служить то останется в разведке? Нет, парни, так нельзя. Пусть подают заявки Главе. Кого-то, может, и утвердят, хотя вряд ли. Для Главы удобнее будет создать бригаду из не подготовленных людей. Потому что вся подготовка ляжет на наши плечи. А ГРУ, это уже подготовленные бойцы. И самое главное, что я вам не сказал, теперь мы в большей степени будем только готовиться к битве. А что за битва намечается, об этом узнаете позже. Может быть, как раз ваши бывшие сослуживцы и будут на передовой всё это время, а нас будут привлекать от случая к случаю. Ведь основной враг разбит, а будущая битва ещё не скоро.

– Ты хоть намекни что ли, – заканючил Ребус, – к чему нам готовиться то?

– Всё, шабаш, – махнул я рукой, – не время и не место. Я и так вам слишком много сейчас поведал. Дальше будет посвящать только Георгич. А теперь о деле. Вы догадались, где мы сейчас находимся?

– Судя по времени полёта, – зачем-то посмотрел на часы Ребус, – и то, что мы летели постоянно на запад, то сейчас мы находимся в одном из районов Германии.

– Всё верно, – кивнул я головой, соглашаясь, – мы находимся в местечке Борстел, это недалеко от Гамбурга. Теперь откройте на своих коммуникаторах файл операция “Ы”, пароль “Шурик”.

– Э-э, – удивлённо воскликнул Вьюга, – а почему Ы, да?

– А чтобы никто не догадался. – Прокомментировал Кречет, усмехнувшись. Остальные члены нашей команды тоже развеселились, вспомнив эту нетленку Гайдая.

– Карту загрузили? Отлично. Здесь указаны все цели, которые мы должны обезвредить. – Стал я ставить задачу, попутно указывая на все блок посты и секреты. – Задача такая, обезвредить цели, захватить груз. Груз находится в бункере в центре карты. Выглядит как фермерский домик, но это всё фикция. Под ним предположительно пять этажей.

– Фью, – присвистнул Атолл, – не хило углубились. Характер груза?

– Предположительно контейнер, – пожал я плечами, – вы должны понять, груз был в крытом фургоне, а просветить его – у нас пока нет таких технологий. Но я думаю, что он не более трёх метров с одной стороны. Нам главное поднять его наверх, а тягать его не придётся, его и нас заберёт вертушка.

– А не сшибут вертушку, пока мы грузиться будем и возвращаться обратно? – Поинтересовался Атолл.

– Ну, сюда же мы без приключений добрались. – Ухмыльнулся я. – А вот чтобы нас на горячем не взяли, пока мы тут погрузкой занимаемся, нам и нужно качественно поработать. Нужно уничтожить любую опасность. Дело очень важное, и завалить его мы не имеем право.

– Так что же, – спросил Ребус, – нам их что, всех валить что ли?

– А тебе их что, Ребус, – не поняв вопроса, переспросил я, – жалко, что ли? Это ведь они первые на нас ядерным арсеналом навалились. И потом, мы пока находимся в состоянии войны. Перемирия объявлено не было, как, впрочем, и войны. Все официальные власти молчат как рыба об лёд. За исключением Польши, но мы не будем сейчас о них. Они уже своё получили, даже больше, чем требовали.

– Да как то, это, не по-человечески, что ли, – пожал плечами Ребус, – те, кто нам непосредственно угрожал, своё уже отхватили, а эти вроде как нам ничего пока и не сделали. Нет, будет приказ, конечно, сделаем – как скажешь. Просто, понимаешь, Хват, неспортивно это, как-то. С нашими способностями они нам не враги. Так, помеха. Так может, и мы отмахнёмся от них как от помехи? Подожди Хват, – замахал он руками, видя, что я хочу что-то сказать, – дай выговориться. Вот ты как-то говорил, что видишь ауру людей, плохой человек или хороший, и никогда не применял силу против того, кто просто заблудился в этой жизни, а пытался их исправить, что, впрочем, у тебя неплохо получалось, а вот теперь я чувствую, что нам их не надо уничтожать. Обезвредить, да, согласен, но не уничтожать. Тем более, мы пришли за чужим.

– Действительно, Хват, – поёжился Вьюга, – нехорошо это, не по-русски, да.

“А ведь действительно, – подумал я, – мне ведь никто не говорил, что их нужно обязательно уничтожить. Нейтрализовать, это было. Но нейтрализовать можно по-всякому. Не обязательно при этом уничтожать. Что-то я зарапортовался. И потом, Глава хочет возобновить отношения с Германией, а трупы могут этому очень сильно помешать. Правда выполнить теперь это будет гораздо сложнее. В прочем, для нас это не на много. А молодцы парни, не дошли до состояния, когда чужая жизнь что спичка. Ну а мне то, кто помешал головой подумать? Или сам уже дошёл до черты, когда смерть в радость? Нет уж, нет уж, не надо нам такого.”

– Действительно, – повинился я, – что-то я не подумавши. А ты молодец, Ребус, не дал свершиться злодеянию. Значит, будем их вырубать и вязать. Только, чтобы вы знали, нейтрализовывать придётся батальон охраны. И это только те, что снаружи. Внутри своя охрана.

– Справимся, Хват, – улыбнулся неунывающий Кречет, – где наша не пропадала?

– Тогда надо приготовить вязки, много вязок, – поддержал Атолл, – а для этого у нас есть стропы парашюта.

– Ну, так вперёд, – подбодрил я команду, – а за парашюты я отвечу. Они не дороже человеческих жизней.

Около получаса, мы дружно готовили вязки для противника. Не знаю, хватит или нет, всё же численность охраны и зенитчиков дана условно. Тем более, что надо на одного человека по две вязки. Ноги ведь тоже надо вязать, а то разбегутся, собирай их потом. Стропы использовали все. Не хватит – потом на месте найдём что-нибудь подходящее.

– В общем, так, – стал я ставить задачу после того, как все приготовления были закончены, – сейчас я пробегусь по всем блокпостам и секретам, вырублю весь персонал, а вы следом их вяжете. Идёте так, – и я указал на коммуникаторе, как я буду идти.

– Разбирайте объекты, не надо всем табором на один пост бежать, сэкономим время. Последний пост я сам упакую. Дальше, после того как закончите со своими объектами, собираемся вот у этого зенитно-ракетного комплекса, который западнее от бункера 500 метров. Северный ЗРК оставляем последним. Сейчас там, на обоих ЗРК, наверно шухер, после пролёта нашей сушки. Приводят в порядок оборудование. Наверняка радиолокационный комплекс накрылся, да и пусковой пострадал. Видел я, что происходит с оборудованием, после работы “Хибина”. Хотя, “Хибин” вроде только отключает электрооборудование, и после окончания воздействия оборудование снова готово к работе. Тогда выходит, что там ещё что-то изобрели наши умники, что уничтожает работающую электронику, не суть важно. Главное в том, что сейчас они очень заняты. Но всё равно, будьте внимательны. Не надо подымать шум раньше времени. Нам ещё бункер брать. Если подымится шум, то я даже со своими возможностями ничего не смогу сделать. Встречаемся вот в этой точке. Ну всё, – вскочил я на ноги, – по коням.

Остановив время, как всегда, про себя сказав стоп, я побежал к первому блокпосту. Опять всё привычно замерло. Даже не слышно никаких звуков. Если мне попадались по пути ветки деревьев или кустов, то они просто ломались. Поэтому, когда я стал уже подбегать к первому блокпосту, я старался избегать такие препятствия. Когда я выйду в нормальное течение времени, все эти огрехи скажутся одним большим хлопком, который уже точно услышат те, кого мы собираемся по-тихому успокоить. Конечно, это случится уже после того, как мы нейтрализуем все блокпосты и секреты, но у нас есть ещё зенитчики, а они находятся совсем недалеко.

Добежав аккуратно до первого блокпоста, я увидел, что охрана была на стороже. И не удивительно, ведь не услышать над территорией самолёт, это надо быть совсем глухим. Пусть и не над самой территорией, но самолёт на такой высоте слышен и с довольно приличного расстояния. Тем более, что временно авиасообщения нарушились, и самолёты почти не летают, а по этому коридору видимо не летали и раньше.

На блок посту было около отделения солдат, и все они занимали свои боевые места. Блок пост представлял собой змейку, из выложенных на дороге железобетонных блоков, которые применяются для фундаментов, это чтобы снизить скорость передвижения автотранспорта, самого поста в виде коробки из таких же блоков с амбразурами для ведения огня, и лёгкого перекрытия от непогоды. Для серьёзного противостояния этот блок пост был не предназначен, только чтобы сдержать предполагаемое нападение, чтобы основные силы успели занять оборону. Иначе как объяснить, что здесь был установлен всего один крупнокалиберный пулемёт Browning M1921 калибром 12,7x99 мм. и парочка FN MAG 7,62x51 мм. И всё это богатство практически не перекрыто сверху. Перекрытие от дождя можно не считать. Даже вход в эту коробку был без двери, только проём. Вероятно, серьёзных противников они не ожидают, а для местных – это очень серьёзное препятствие. От серьёзного противника, то бишь от России, потому как более серьёзного противника на этом континенте больше не найти, у них натянута сверху маскировочная сеть, над всеми сооружениями, предположительно способные предотвратить обнаружение. Не помогло, к счастью для нас. Но связью они, конечно, обеспечены. И это является большой проблемой. Неизвестно, как часто происходит сеанс связи, и поэтому надо действовать очень быстро.

Перед тем как сорваться от ребят, я посмотрел на время, было три минуты третьего. Я специально подгадал это время для начала операции, дабы дать время караульным, чтобы те отчитались перед командованием, что у них всё в порядке, если предполагалось такое развитие событий. Менять весь блок пост они вряд ли будут, потому как, здесь есть даже места для отдыха отдыхающей смены. Поэтому, перед тем как войти в короб поста, я посмотрел на свои часы, они показывали шесть минут третьего. Правда, это ничего не значило, часы у меня на руке показывали всё время, что я провёл в режиме остановки времени, а на самом деле прошёл только миг.

“Есть только миг

между прошлым и будущим,

именно он

называется жизнь…”

Пропел я про себя, и больше не теряя времени, ворвался в коробку поста. Здесь никто не спал. Кто-то был у пулемётов и внимательно смотрел вперёд, кто-то просто сидел на кроватях, а один, видимо командир отделения, сидел за столиком и что-то писал, подсвечивая себе фонариком. Здесь было восемь человек, и все они застыли словно манекены. Недолго думая, я вывел их из строя, прикосновением всего одного пальца к определённой точке в районе головы, попутно посылая импульс. Всё, здесь я закончил. Дальше уже работа моих парней. Спеленают их они и без меня.

Далее, не выходя в режим нормального течения времени, я побежал на остальные блок посты и секреты, не боясь, что меня снова выкинет в нормальное время принудительно. Это один из тех бонусов, что оставил после себя Маршан. Хоть что-то полезное получил после всех неприятностей, что со мной произошли по его вине.

Всего блок постов было три, и все на дорогах, сходящихся у бункера. А кроме этого, было два секрета, расположенные в лесопосадках. На этих объектах я действовал также, только на последнем секрете я немного задержался, перейдя в нормальное время, чтобы спеленать вояк. В противном случае, я их просто переломаю. Да и время надо дать парням, чтобы они справились со своей частью работы.

На месте встречи перед ЗРК я оказался первым. Действительно, все мои предположения оправдались. Сейчас там происходила авральная работа по приведению в рабочее состояние оборудования пеленгации и пусковых машин. Какие-то блоки безжалостно выдирались, и вместо них устанавливали новое оборудование. На вооружении ЗРК было шесть «Patriot»PAC1 (вообще-то, батарея включает в себя до восьми пусковых, но видимо последствия внезапной агрессии со своей стороны, сократило их численность, благо, что хоть шесть штук нашли на батарею), КП батареи, РЛС, радиорелейная станция, транспортно-заряжающая машина, тягач с краном, подвижный пункт технического обслуживания, и автомобиль для транспортировки малогабаритных запасных частей. Работы велись только у пусковых машин, РЛС и у антенно-мачтового устройства. Судя по всему, оборудования для замены сгоревших модулей у них хватало, потому что работали они уверенно и без суеты, но быстро. Работа была авральная, и весь личный состав зенитчиков участвовал в устранении неполадок. Это значит, что на данный момент, в расположении батареи находится минимальное число людей, что очень хорошо. Сейчас, под маскировочными сетями, которые натянуты над всем комплексом, работало около сотни человек, а это фактически полный состав батареи. Возможно, дневальный и дежурный находятся на своих постах в расположении казармы, которая, кстати, находится всего в сотне метров от расположения всего комплекса, и это не станет помехой для меня. Казарма тоже была под маскировочной сетью, что говорит об очень больших опасениях по обнаружению объекта. Но, как я уже говорил, это их не спасло. Если бы Россия не запустила спутник с тепловизионным и другим оборудованием, то может быть этот фокус у них бы и удался.

Ребята появились на месте сбора минут через семь после того, как я оказался на точке. За это время я уже успел произвести доразведку, и можно было приступать к дальнейшим танцам. У парней всё прошло по плану. Никаких неожиданностей не произошло. Дальше я опять остановил время, и ринулся к ожидавшим меня немецким солдатам. Они, правда, не знали, что ждут меня, но им от этого не стало легче. Так, оббежав каждого, я всех их последовательно вырубил. Далее, чтобы дежурный случайно не заметил непонятного, вдруг выйдет на крыльцо, я добежал до казармы, на мгновение пустил время в нормальное русло, открыл дверь, и снова остановил время. Больше для меня препятствий не было. Как я и думал, в казарме кроме дежурного и дневального никого не было. Вся отдыхающая смена была на улице. Здесь уже я сам упаковал болезных. Всем им, кроме того, что связывали руки и ноги, ещё и кляп совали в рот. С этим проблем не было. В качестве кляпа могла подойти любая тряпка, в чём недостатка не замечалось.

Закончив с ними, я вышел на улицу. Там парни споро вязали отключившихся солдат. Стояла полная тишина. Ещё недавно доносившиеся до нас звуки производимого ремонта и глухого говора, а временами и споров на немецком языке – прекратились. Как будто повернули выключатель, и всё закончилось. Только едва слышный шорох раздаётся то с одного места, то с другого. Время неумолимо утекало, и в любой момент могла подняться тревога. Поэтому я решил немного переиграть распределение ролей и выполняемой работы. Парням работы тут ещё минут на пять-семь, а мне негоже терять такое драгоценное время, поэтому подойдя к Кречету, я тихонько ему сказал: