Симбионт

– Что? – Влад приподнял левую бровь.

– Забавно то, что я завела себе друга. Обычно я никогда и ни с кем так быстро не сближаюсь.

– То есть, мы уже друзья?

Оля кивнула, сказав:

– Получается, что да. Ты ведь не против? Я давно хотела подружиться с парнем, сблизится и…

– Стать парой? – закончил он за нее.

Оля явно смутилась. Влад заметил это.

– Ну, да…

– Не смущайся. У нас похожие характеры.

– Думаешь?

– Знаю, – уверенно заключил Влад.

– Расскажи о себе, – робко попросила она, переключая передачу.

Влад улыбнулся и начал:

– Я – беззаботный парень, который в свободное время то и дело что учится или играет. У меня нет друзей. Точнее не было, до нашей встречи. В школе учусь на отлично и вечно терплю насмешки одноклассников и нередко попадаю под горячий кулак задиры Антонова, сына новоиспеченного депутата городского округа Самары. И… ну… да и нечего больше рассказывать…

– Антонов? – Оля сбавила скорость. – Его случайно не Миша зовут?

– Верно, именно так. Ты его знаешь?

– Лучше бы и не знала, – Оля саркастически улыбнулась. – Он – мой брат. Если честно, то он ужасный брат! – Оля ударила руками по рулю и надавила на газ. – Вечно задирал меня и как маленький ябедничал родителям, а те в свою очередь вымещали на мне всю накопленную злобу. Как же мне хотелось врезать ему! Я его просто ненавижу!

– Не подумал бы, что у него есть сестра.

– Уверена, он издевался над тобой все эти годы, верно? Не пойми меня неправильно, я не злюсь, просто меня поражает его наглость и самоуверенность!

– Мне было туго, даже очень туго с ним. Он чаще бил меня. По любой причине. Со временем я привык и принял это как судьбу свыше.

– Нет, – рявкнула Оля. – Так жить нельзя! Если он всегда заставляет тебя что-то делать, то – откажись. Думаешь, что ему все можно?

– Он способен на многое.

– Само собой, способен. Но и ты не отставай. Попробуй стать чуточку серьезным.

– Серьезным…

– Да. Вот стоит мне взглянуть человеку в глаза, как сразу понимаю, кто он. Ты вот добрый, мягкотелый. Тебе несладко приходится, как полагаю.

Влад закивал.

– В этом ты определенно права.

– Влад?..

– Да?

– Удобно так в телефоне сидеть? – Оля показала на его левую руку.

Влад глянул на нее и вскрикнул. Своей рукой, он держал телефон и копался в интернете, используя один только указательный палец, переходя из одной вкладки в другую. Все бы ничего, да вот только не он управлял рукой.

Рука двигалась сама по себе.

– А… ну… – он выхватил телефон из руки и убрал в карман. – Бывает просто…

Оля прищурилась и перевела взгляд на дорогу.

– Странный ты какой-то, – подметила Оля. Она прибавила газу, стрелка спидометра добралась до ста двадцати.

– Слушай, Оля, так как ты хотела мне отплатить? Курс же ты держишь в город, как понимаю?

– Да, – кивнула она. – Хочу попить кофе.

– А я должен составить тебе компанию, верно?

– Именно!

– Могу тебя расстроить?

Оля сбавила скорость.

– У тебя есть другие дела? – Спросила она, заметно изменившись в лице.

– Есть. И очень серьезные. Я… – он посмотрел в окно. Глядя на проносящиеся деревья, редко сменяющимися полями, дополнил: – Я пока не знаю, как в них разобраться.

Оля кивнула.

– Может, я хоть подвезу тебя куда нужно?

– Было бы неплохо, – улыбнулся Влад. – Скажи свой номер телефона. Я хочу потом загладить свою вину за то, что не попил с тобой кофе.

– В бардачке есть визитка, – Оля переключила передачу и снова ускорилась.

Влад открыл бардачок и увидел несколько десятков одинаковых карточек. Взяв одну, он быстро переписал номер Оли себе, а свой номер написал на обратной стороне найденной там же ручкой.

– Все готово. На обратной стороне мой номер. Звони, если захочешь, а уж я-то позвоню, когда созрею для похода в кафе. Договорились?

Оля улыбнулась.

– Договор дороже денег!

– Знаю-знаю, – кивнул Влад.

– Куда тебе?

Влад, не думая, ответил:

– В больницу.

31

Припарковавшись возле полицейского участка, старший сержант Евгений Удовенко вылез из автомобиля и, закрыв его, двинулся к главному входу.

Неожиданный перевод по работе послужил визиту в эту глушь. Не скажу, что я рад, но выбраться из эпицентра участившихся в несколько раз убийств гражданских уже чего стоит. Смерти режут мне душу. Количество убийств выросло до небывалых высот – три с небольшим тысячи человек за одну только ночь, и число погибших продолжает расти. Клянусь, что это не дело рук преступных организаций. В этой игре завязалось что-то посерьезнее, и будь я проклят, если не разгадаю эту тайну. Мне дали четкое указание – разобраться во всех творящихся делах, связанных с загадочными убийствами и обо всем доложить. Моя работа будет сложной и долгой. Пожалуй, с этого момента начинается «Эпопея Удовенко».

У входа Удовенко встретил полноватого и вспотевшего от жаркой погоды мужчину.

– Рад познакомится. Майор Суханов Игорь Николаевич, – он улыбнулся. – Новый переведенный? Удовенко?

– Да. Рад знакомству, Игорь Николаевич.

Игорь невольно взмахнул рукой.

– Не потерплю формальностей. Зови, Игорем.

– Понял, Игорь.

– Ну что, второй новичок и старший сержант, айда за мной!

Удовенко кивнул и поплелся следом.

– Сегодня выходной. На входе встретишь разве что вахтера, вечно разговаривающего по телефону и еще нескольких полицейских. Остальные сидят дома.

– А кто же работать будет? Граждан защищать?

Суханов открыл дверь в свой кабинет и пропустил гостя вперед.

– «Работа – работой, а отдых – по расписанию!» Так у нас каждый говорит!

– И начальник? – Спросил Удовенко.

– Ага, – Суханов улыбнулся. – Послушай, сержант… у нас здесь глушь. В Москве, да и не только в ней, нас сразу бы поперли из полиции. Город, одним словом. А тут деревня. Понимаешь, о чем я?

– Кажется, начинаю понимать.

– Если говорить кратко, – Суханов присел за стол. – Было у нас одно дело, заставившее всех нас понервничать и неделями не уходить с работы. Почти двадцать пять лет тому назад, в этой деревне объявился серийный убийца. Он был расчетлив и умело шифровался. Мы не могли его найти, но впоследствии он сам заявился к нам в участок и положил четырех сотрудников. Четырех! Можешь себе такое представить?

– Ответ на этот вопрос не в моей компетенции.

– Умник! Ну да ладно. Короче, после его нападения, одному из раненых все-таки удалось выжить, и он раскрыл личность убийцы. Им оказался на тот момент тридцатипятилетний учитель Иван Лукашин. Никто подобного не ожидал. Его сразу же стали искать. Я, будучи тогда прапорщиком, наведался к его семье. И был в шоке. Мне до сих пор снится та сцена.

– Какая?

– Он пытался зарезать собственную жену.

– Боже…

– И я о том же. Стоило мне зайти, как он метнул нож в мое плечо. Я упал. Стал истекать кровью. А он в это время боролся с женой. Она давала отпор. Но, в итоге, погибла от его рук. Меня отрубило на моменте, где он кинулся на нее с длинным ножом и проснулся я уже в больнице.

– А что же до самого Лукашина?

– Он пропал. Честное слово. Это дело яро обсуждалось в новостях. Некоторые пошли на поиски Лукашина вместе с милицией. Но никакого результата. От его дома было исследовано все в радиусе сорока километров.

– Получается, его так и не нашли?

– Нет. Пытались и не единожды. Он бесследно пропал зимой тысяча девятьсот девяносто пятого. Возможно, ему получилось сбежать после потасовки в доме его старого друга, а все следы были попросту заметены той ужаснейшей бурей. Все, кто участвовал в этом деле, сослались на бурю, которая позволила Лукашину бесследно пропасть.

– Дело закрыли?

– Да. Следствия велись два с половиной года. Начальство закрыло его и отложило в ящик. На этом все и закончилась.

– Мутно.

– Согласен, – согласился Суханов. – Ну, прошло больше двадцати лет. О нем никаких вестей. Есть только две теории о том, что с ним: первая – он умер где-нибудь в колодце. А их тогда было куча. Вторая – он сбежал за границу.

– Можно разойтись на фактах.

– Ладно, – Суханов поднялся с места. – Закончим беседу и перейдем к делу. Пока можешь расположиться на четвертом этаже. С тобой будет работать младший сержант Лукашин.

– Лукашин… – уточнил Удовенко. – Разве…

Суханов положил ладонь ему на плечо и улыбнулся.

– Успокойся. Ты будешь работать с сыном убийцы.

– Успокоили называется?

– Он был одиннадцатилетним мальчиком, когда его отец стал убивать людей. Жизнь сильно его потрепала, но он не унывал, получил высшее юридическое образование и устроился работать в полицию в наш участок. А потом он то и дело твердил, что покончит с преступностью до тридцати пятилетия, а в тридцать шесть, уже ныне, сидит как мышка. Видимо понял, что победить преступность – невозможно.

– Молодец парень, что сказать. Отведете к кабинету?

– Извини. У меня завал документаций.

Специального ли он ленится отвести меня к моему кабинету. Впрочем, от него ужасно пахнет. Найду кабинет сам.

– Ключ возьмешь на вахте. Для четыреста первого кабинета.

Удовенко кивнул и поспешил к вахтеру. Последний с лету бросил ему ключ. Удовенко успел среагировать и перехватил связку перед своим лицом.

– Спасибо, – поблагодарил он.

– Да не за что. Обращайся. Я тут уже пятнадцать лет как вахтер. Все и обо всем знаю. Как, собственно, и о том, какой кабинет тебе выделили. Удачи в работе, новичок. Долго у нас здесь никто не задерживается. Все рвутся в Самару или Москву.

Удовенко неспешно двинулся по коридору. Стены напомнили ему о его серой жизни. Не останавливаясь, он преодолел три кабинета и свернул на лестничную площадку.

Пока Удовенко поднимался по лестнице, ему встретился бородатый мужчина лет сорока, одетый в рабочую строительную форму и несущий с собой маленькую раскладную лестницу и ящик с инструментами. Они переглянулись и молча кивнули друг другу в знак приветствия.

Удовенко продолжил подниматься дальше. Сразу за поворотом от лестницы находилась дверь четыреста первого кабинета. Он с облегчением выдохнул.

Вот и он. Четыреста первый кабинет. Осталось только зайти и расположиться на новом месте.

С первого раза дверь не поддалась.

– Хм, – он подергал ручку сильнее. Заперто. – Так она заперта? Странно. Я думал, этот Лукашин работает с открытой дверью.

Вставив ключ в замочную скважину, Удовенко провернул ключ дважды. Дверь открылась, и он вошел внутрь.

Комната предстала перед ним просторной и светлой. Окна занавешены белоснежным тюлем в обрамлении портьер светлого коричневого оттенка. Обои желтые, мебели минимум. В дальних левых и правых углах – два письменных стола, а возле них – по одному комоду. Шкаф и сейф – возле двери. Стены увешаны разнообразными фото. На всех них были запечатлены преступники или их оставленные послания. Отдельное внимание он обратил на новые навесные потолки, чему удивился.

Внимательно приглядевшись, он заметил стоящего за тюлем человека.

Это Лукашин? Сын убийцы? Да… не думал, что судьба мне такое подкинет.

– Привет, – Лукашин развернулся и мило улыбнулся. – Ты тоже новенький в полицейском отделе?

– А ты…

Он улыбнулся еще шире:

– Я – Лукашин, – сказал он тихо. – Лукашин Вадим Иванович.

– Приятно познакомится. Теперь я работаю с тобой.

– Круто! Можно задам вопрос?

Удовенко присел за стол и кивнул.

– Задавай.

– Когда ты вошел?

– Я открыл дверь ключом. Она оказалась заперта.

– Заперта? – Лукашин с удивленным лицом сел на подоконник. – Но войдя сюда, она была открыта. Как такое возможно?

– Как ты попал сюда? – Удовенко скрестил руки на груди.

– Как я уже сказал, дверь была не заперта. Я думал, что в кабинете уже есть новичок. Ты. Потому, не взял ключ.

– Понятно. Но, когда я пришел сюда, дверь была уже заперта.

Лукашин побледнел и стал похож на дурачка.

– Это значит, что меня заперли?

– Да, думаю, так, – согласился Удовенко. – А может, ты сам закрыл ее изнутри?

Лукашин помотал головой, сел на стул:

– Нет, я этого не делал. Клянусь.

– Кроме тебя больше никто не мог закрыть дверь.

Лукашин замялся.

– Но я бы запомнил.

Удовенко вздохнул:

– Люди всегда забывают, что сделали.

– Эй, кто там? – Лукашин бросил взгляд на приоткрывающуюся дверь.

В дверном косяке стоял Суханов.

– Каюсь за беспокойство. Я вас не подслушивал!

– Вы вроде за документацию взялись, разве нет?

– Я хотел, но потом решил проследить за тобой. Оказывается, не зря. Кстати говоря, у вас двоих какие-то проблемы?

Лукашина аж передернуло.

– Вспомнил! – Он обошел стол. – Меня кто-то закрыл в кабинете!

– Да! Звучит странно! – Игорь присел за стол.

– Что странно? – Удовенко почесал затылок. – Что Лукашин закрыл дверь и забыл об этом?

– Ну, двери в участке сделаны так, что их нельзя закрыть без ключа. Другими словами, Лукашин не мог закрыть дверь изнутри.

Удовенко с презрением посмотрел на Игоря.

– Какая же «многофункциональная» система.

– А чего еще ты ожидал? – Задал Игорь встречный вопрос.

– Ладно, это проблема замка. Разбираться в этом я не намерен.

Лукашин схватил его за руку и развернул к себе. Их лица оказались в нескольких сантиметрах друг от друга.

– Слишком… близко… Вадим…

– Извини, – тот поспешно отпрянул руки. – Но я серьезен насчет этого дела. Почему меня заперли внутри кабинета? Если меня не хотели закрывать, то как я мог войти внутрь? Прошу, ты должен подумать!

Удовенко замер.

– Я помогу, чем смогу, Евгений! – Улыбнувшись, Игорь похлопал его по плечу. – Раскрой дело. Я буду информатором, так что, полагаясь на меня, ты не сделаешь никаких выводов.

– Ладно! Дайте подумать!

– У тебя есть идеи?! – Лукашин попрыгал на ногах, как маленький. Удовенко посчитал, что у него слишком детский характер.

Игорь положил руку на правое плечо Лукашина:

– Подожди минутку. Когда мне сообщили о его переводе, то сказали: «даже несмотря на то, что Евгений ненавидит делать вещи, которые могут его побеспокоить, на него можно положиться, если он начнет размышлять над проблемой.»

– Не несите чепуху, Игорь. – Резво отозвался Удовенко и стал думать.

Лукашин не мог закрыться изнутри. А мог ли закрыться случайно?

– Другими словами, если дверь была закрыта не до конца… – Он сглотнул ком. Горло пересохло. – После входа в комнату пружина или что-то еще автоматически закрыли бы дверь?

– Это невозможно, Евгений. – Без улыбки сообщил Игорь. – Из этих дверей нельзя вынуть ключ, если он повернут только наполовину.

– Ясно. Отбросим это предположение. Перейду к другому: Лукашин, когда ты вошел в кабинет?

Лукашин несколько секунд думал:

– Минуты четыре до того, как ты пришел.

– Хм… – Он призадумался. – Четыре минуты… это слишком мало, никто бы не успел это сделать и скрыться. Правильно! Если мы узнаем, у кого был ключ, то сразу раскроем дело.

Лукашин и Игорь улыбнулись. Как братья, вот только один красив, а второй толст и к тому же сильно воняет потом.

– И кто же это был? – Спросил Лукашин. – А ведь правда, Евгений! Ключ был у тебя! Но такое не должно было случиться… – Он опустил голову. – Я могу тебе доверять?

– Если не брать в расчет, можно ли ему доверять или нет, я не думаю, что у Евгения хобби закрывать людей изнутри. – Игорь улыбнулся. – В конце концов, у него и выгоды от этого нет.

Я бы никогда не сделал такой бессмыслицы. Ничего не понимаю. Дело может оказаться более проблематичным. Неужели здесь нет никаких подсказок? Он есть. Всегда при любой загадке есть подсказки!

– А тебе не кажется, – Удовенко посмотрел на Лукашина, – что здесь что-то не сходится?

Лукашин призадумался.

– Дай подумать. Когда ты спросил об этом, я услышал глухой звук под ногами.

Все прислушались. А ведь звук был.

– Звук? Так вот что это было! – Удовенко вскочил со стула.

– О, Евгений, ты что-то надумал? – Полюбопытствовал Игорь.

– Не держи ответ от нас в секрете! – Лукашин снова попрыгал на месте, как маленький.

– Я не держу все в секрете или что-то типа того… – Он проглотил собравшиеся во рту слюни и проглотил их. – Ответ настолько прост, что мне не нужно ничего объяснять.

– Для тебя это может быть легко, Евгений. Но я все еще ничего не понимаю.

– Тогда вы поймете, если я скажу, что дверь была закрыта мастер-ключом?

Лукашин изумился.

Игорь тоже.

– А? Почему это? – Лукашин сжал кулаки.

– С тех пор, как тебя закрыли и до того момента, как я открыл дверь, прошло только четыре минуты, верно? А такого времени – недостаточно. Тот, кто закрыл бы дверь, не успел бы скрыться.

– Поэтому ты подумал о мастер-ключе? – Заулыбался Игорь. Тот кивнул.

– Кроме того, сотрудникам запрещено пользоваться мастер-ключом. Как здесь, так и там, где я ранее работал. А еще… – Удовенко прошел к двери. – Если бы вы услышали шаги под собой, стоя на четвертом этаже, что бы вы подумали?

Оба призадумались. Пожали плечами.

– Так вот оно что! – Лукашин просиял. – На третьем этаже ремонтируют потолки, да?!

– Правильно. Так я и вычислил злоумышленника.

– Но я бы никогда не подумал, что это мог быть ремонтный рабочий или кто-то типа него. И разве он должен закрывать каждый кабинет?

– Во-первых. Он открыл дверь мастер-ключом. Во-вторых, начал работу с потолком. В-третьих, проделал это со всеми комнатами на этаже. И, в-четвертых. Закрыл все двери мастер-ключом. Ты вошел в кабинет, когда он был открыт. Перед этим ремонтный рабочий завершил работу до того, как ты зашел и когда он закрывал дверь, он не заметил тебя. Вот и все.

– Ну как? – Игорь улыбался во все тридцать два зуба. – Теперь веришь, что на него можно положиться, если он начнет думать, да?

Лукашин кивнул.

– Согласен, – сказал он. – Евгений меня удивил. Замотанная, конечно, загадка, но я бы ее не разгадал. Я давным-давно перестал делать акцент на каких-то мелочах.

– А почему ты не услышал, когда дверь закрылась? – Спросил Удовенко.

– Я решил посмотреть в окно. Очаровательный пейзаж, однако, открылся с четвертого этажа.

– Игорь, – Удовенко с презрением посмотрел на него, – теперь я могу приступить к работе? Если она, разумеется, есть?

– Нет, сержант Удовенко. – На его плечо легла женская ладонь.

Удовенко развернулся и отошел на шаг назад. Он увидел еще одного сотрудника полиции.

– Вы…

– Шевченко Ирина Викторовна. Полковник полиции. Вы втроем поедете со мной. Не копошитесь и следуйте всем моим указаниям.

– Что-то случилось? – Игорь резко изменился в лице. – Вы с таким серьезным лицом…

– Убийство.

Я не удивлен. Неужели, убийства начнутся и в этом месте? В этой богом забытой глуши? Если так, придется уезжать в другое место. Может, стать инспектором? Заманчивая идея.

– Как так!? – Вскричал Игорь и прикрыл рот. – Ведь уже как двадцать лет в деревне убийств не было.

– Мы отправляемся на место убийства! Приказы не обсуждаются. Все за мной.

– Слушаюсь, Ирина Викторовна, – Игорь пошел за ней следом. – Идем!

Удовенко и Лукашин двинулись следом.

Удовенко сбавил шаг.

Она… эта женщина… она странно себя ведет. Не могу утверждать, что с ней-то не так, но я никогда не видел женщин, чье лицо будет крепче мрамора и холоднее льда. К тому же странно, что она не моргает. Глаза человека – нежный орган и представить, что можно не моргать – невозможно, ведь моргание – это рефлекс, позволяющий склере глаза не пересыхать. Или, у нее есть редкая особенность, позволяющая не моргать продолжительно время? Что же это может быть? Что!? Ответить на этот вопрос будет сложнее, чем кажется. Ну, посмотрим, что будет дальше. Не хочу гадать. В случае чего, уеду работать в Самару. Там лучше платят.

32

Машина остановилась перед первым крылом больничного отделения.

– Приехали. – Оля посмотрела на Влада. – Можешь выходить. Думаю, не перепутаешь больницу с другим зданием.

Влад кивнул и открыл дверцу. А стоило ему потихоньку слазить вниз, как вдруг рука онемела. В очередной раз.

– Да чтоб тебя… – шепотом проревел Влад, опустившись на тротуар.

– Что у тебя?

– Да так, – он почесал затылок и улыбнулся во весь рот. – Рука немного побаливает.

Оля недоверчиво глянула на него. А он сразу понял, что хорошо врать явно не умеет.

– Перелом?

– Не, – Влад махнул рукой. – Либо вывих, либо простой ушиб. Ничего серьезного.

– Ну, как знаешь… – прошептала она.

Влад подмигнул ей. Своим действием он приподнял Оле настроение. Она мило улыбнулась.

– Я позвоню тебе, хорошо?

– Хорошо. Пока. – Оля помахала рукой. Влад помахал в ответ.

– Пока…

Не сильно хлопнув дверью, Влад отошел на пару шагов и внимательно пронаблюдал за тем, как машина удаляется куда-то вдаль.

Машина скрылась, а Влад развернулся к больнице.

Ну, вот и больница. Здесь мне точно помогут.

Подойдя ближе к главному входу больницы, Влад вдруг остановился. Он неважно себя чувствовал.

Стоп. Это существо же в моей руке, так? И любой другой человек не различит разницы с обычной рукой. Врачи посчитают меня психом, а в таком случае, мне придется несладко. Черт! Так что же мне делать!?

Влад заприметил лавочку возле входа и решил присесть.

Он посмотрел на свою левую руку, ужасаясь.

– Стоит ли мне и правда идти к врачу? – Спросил он себя. – Если об этом кто-то узнает…

Глядя на больницу Влад, вздохнул и откинулся на спинку лавочки, чувствуя, как левая рука немеет все сильнее и сильнее.

– Опять та же фигня…

– Фигня… – послышался низкий голосок.

Влад вздрогнул. Медленно повернув голову к руке. На запястье образовались рот и повис язык.

– Т… ты… – Влад затрясся от ужаса. По спине пробежался табун мурашек. – Н… не может быть. Это ведь сон, да!? Да!?

– Нет. Реальность.

– Подожди… – Влад прикрыл лицо. Ему было противно смотреть на то, как говорит и моргает черная масса. Очень. В нем просыпался рвотный рефлекс. – Теперь ты говоришь нормально?

– Более или менее.

Влад огляделся и слегка прикрыл левую руку.

– Отвечай, что ты такое!? И что делаешь в моей руке!

– На твой вопрос у меня нет ответа.

Вздохнув и оглядевший, Влад с угрозой сказал:

– Эй, ты! Слушай внимательно!

– В чем дело?

– Я схожу к врачу. – Прямо ответил Влад.

– Зачем? – Существо сохраняло непринужденный холодный взгляд.

– Потому что… – Влад замешкался, но продолжил: – Я должен избавиться от тебя!

– Вот неудача! Мне нужна твоя кровь, чтобы выжить! Если ты отрежешь меня, я умру. А ты потеряешь четверть руки, в которой есть только кожа. Кость была поглощена. Мы оба пострадаем.

– Но ведь должен быть способ…

– Успокойся. Способ есть. Нам нужно научиться сосуществовать. Другого выхода нет.

– Я спокоен…

– Ты взбудоражен, вот я и проснулась.

– «Взбудоражен»? – Влад схватил свою левую руку и сжал. – Что ты несешь?!

– Я знаю, у тебя поднялось давление. Я точно могу определить, когда ты хочешь спать, есть или пить.

– Да ты жуткий… – Влад закрыл глаза, а руку опустил. – Чертов пришелец!

– «Пришелец»? Что это?

– Ты не с Земли, так?

– Ну, это правда, что никто не устанавливал мое существование. Но я тоже не знаю, откуда я. Единственное, что я помню: мне не удалось захватить твой мозг.

– Но, ты ведь… – Влад прикрыл пол лица рукой.

– Я могла бы, но уже слишком поздно. Мое тело сформировалось в твоей руке. А проникнуть в голову я не могу. Существует большая вероятность твоей преждевременной смерти… Какая досада.

– А что, если ты бы добрался?

– Ну, я бы стала человекоподобным существом.

– Мерзость! – С отвращением вскричал Влад.

– Не сочту за правоту.

– Какая-умная-то нашлась!

– Вся накопленная информация досталась мне благодаря Интернету.

Влад вздохнул и скорчил гримасу. Он прикрыл руку от прошедших мимо стариков. Похоже, теперь ему всегда придется скрывать существо, поселившееся в его теле. Его не покидал страх о раскрытии.

Секрет должен оставаться секретом до самой смерти.

– Нужно придумать другой план… – прошептал Влад, приложил кулак к подбородку. – Если отрежу тебя, я стану инвалидом без руки, что существенно усложнит мне жизнь. А если оставлю…

– Решил не идти к врачу?

– Пока да. Но такой вариант останется в силе, уяснил!? – Влад поднялся со скамейки и двинулся вверх по дороге. Он хотел найти автобусную остановку.

– Конечно. Выбор только за тобой, но и я не буду бездействовать.

– Что ты имеешь, ввив…

– Молчать!

– Ты чего!? – Влад схватился за сердце. Внезапный крик напугал его до чертиков. – У меня чуть сердце выпрыгнуло! Не кричи!

– Я чувствую своего сородича.

– Что? – Влад был удивлен таким заявлением.

– Он такой же, как и я.

– Что? – Это удивило Влада еще больше. Ему не верилось, что есть люди с подобной ситуацией, которую так просто не решить. – Откуда ты знаешь?

– Это волны. Я в первый раз чувствую такое, но уверена, что он такой же, как и я. Он примерно в трех ста пятидесяти метрах от нас.

– И что делать? – Влад ускорил шаг. Он чувствовал, как в разум закрадывалась мысль о панике, и всеми возможными способами пытался подавить эту мысль, забыть о ней, уничтожить ее.

– Нужно встретиться с ним.

Влад остановился на месте.

– В… встретится…? – Его передернуло.

– В чем дело? Пошли.

– Но он такой же, как ты. – Влад ужаснулся от мысли, что он встретиться с другим подобным существом. Что-то заставляло его бросить это дело и сбежать как трус. – Значит, мы преследуем такого же зараженного, да?!

– Именно. Идем.

Влад поднялся, но продолжал стоять на место как вкопанный. Все его мысли склонялись к побегу. Он знал, что является трусом. Он знал, что неспособен на героические подвиги и просто убегал в момент опасности куда подальше. И он знал, что ни на что негоден. Все что он может – позорно убегать.

– Хватит уже стоять! Мне нужно узнать, кто я! Это важно и для тебя!

– Я понимаю… – Влад вздохнул. Просто так от этого существа ему не отделаться. – Пообещай, что все пройдет гладко!

– Обещать не могу. Вероятно, сородич нападет на нас.

– Умеешь ты успокаивать…

– Следуй моим указаниям. Развернись, а затем иди прямо.

– Ох, не к добру это все… – Влад развернулся и пошел назначенную сторону.

– Остынь. Ты будешь в безопасности.

Влад кивнул, продолжая идти.

Все пропало. У меня нет другого выбора. Я просто буду следовать указаниям.

33

Антонов отошел ото сна, и понял, что очутился в своей комнате. Рядом сидели родители. Мать мяла руки, прикусывая губки, а отец сжимал в руках биту. Хотя точнее сказать то, что от нее осталось: одна только рукоятка до первой выгравероной буквы имени. Они вдвоем просто молчали. От этого, он просто не знал, что делать. Не мог даже начать разговор, иначе думал, что отец вонзит в его открытую правую икру остаток биты. Несколько раз.

Заветную тишину нарушил кашель Василисы Антоновой. Та опустила руку в кармашек зеленого платья и продолжила кашлять в платочек.

– Я выделил средства на реставрирование.

По началу Антонов ничего не понял. Понадобилось пару минут, чтобы обдумать услышанное. Он понял, а затем, тихо спросил:

– Для столовой?

Димитрий кивнул.

– Да. Для нее.

– Когда закончат?

– Директор сказал, что скоро. А также он поделился информацией.

Антонов в миг утих.

Какая информация? О чем? Что тот придурок мог ему рассказать?

Он не мог знать наверняка, потому, решил продолжить слушать.

– Ваш классный руководитель, сообщил ему о твоих оценках. Я не имел представления, что ты настолько плохо учишься. Нет. Это еще мягко сказано. Ты – двоечник.

Я – двоечник.

– Понимаешь, сын. – Димитрий крутил в своих руках остаток биты и посматривал на его икру. – Так не делается. Я дал тебе карточку, куда перечисляется четверть моей зарплаты. Не хочу, чтобы ты в чем-то нуждался. А живешь ты в приличном доме, в приличной семье, где просто установлены правила, которые тобой не соблюдаются.

– П… п… – Антонов уже понял, какие его ждут последствия. Острые концы от биты, стали чуточку ближе. Еще. И еще. Пока совсем не прикоснулись в твердой коже.

– Я хочу дать тебе только добра, сын. Ничего больше.

– З… з-знаю… – Антонов больше не слышал себя. Он улетел куда-то вдаль, где нет ничего.

Острые концы прижались к коже. Они медленно и монотонно скребли по коже, погружаясь все глубже и глубже в плоть. А зубы Антонова все сильнее прикусывали губы, из которых уже сочилась кровь.

– Такими темпами, ты не окончишь школу. Не поступишь в институт. И не пойдешь на работу. Престижную. Которую, самолично выберу за тебя.

– Н… но… – Все кончено. Совсем. Надежды не осталось. В его ногу вонзится то, что осталось от любимой биты отца.

– Я – обязан. Я пообещал себе, что накажу тебя. Любой ценой!

– Папа, нет!

– Если останешься на второй год, – рукоятка поднялась чуть выше плеча Димитрия. – То я выгоню тебя из семьи!

Часть биты со свистом опустилась и вонзилась в икру Антонова. Боль в миг разлилась по телу, как будто в него выстрелили из пистолета. Он посмотрел вниз. Белые покрывало и простынь быстро поменяли цвет на темно-красный. Затем, он увидел, как отец снова поднимает рукоятку. Она со скрипом проникла глубже. А для него этот удар выдался адской болью, несоизмеримой ни с чем.

– Вот так, сын. Два – в триметре. Два – удара по икре. Все честно.

– Ах… – Антонов с облегчением вздохнул, нечаянно дернув ногой. Боль моментом разразилась по области удара. А потом, он смотрит на отца, встающего со стула и переворачивающего рукоятку биты.

– А это – за хамство!

Последовал последний удар. От которого Антонов взревел, потеряв один клык. Тот куда-то отлетел.

Родители удалились из его комнаты, не проронив и слова.

Удалился и Антонов с мыслью, что убьет отца.

34

Влад остановился перед заросшей сосновой рощей. На ее окраине скоромно ютились старые дома довоенной постройки. Все они оказались нежилыми. О наличии жизни говорило лишь присутствие облезлого тощего кота, который грел свои косточки на солнце. Дома были совсем ветхими, а крыши прогнившими. Окна были мутные, и сквозь них вряд ли попадал свет. А захлопывающиеся от сквозняков двери, прибавляли мрачности. Гул автомобилей с улицы неподалеку придавал этому злачному месту хоть какое-то оживление со стороны цивилизации и глушили беспокойство, которое так щемило в сердце.

Но не это грызло душу.

Влад беспокойно оглядывался, пока его вынужденный сосед по телу на его руке пыталась обнаружить сородича.

– Иди к дальнему дому. Он стоит перед рощей, – сосредоточенно проговорила левая рука.

Влад прошел к дальнему дому и остановился.

– Поверни направо.

Влад остался стоять. Страх сделал его ноги тяжелыми, будто прилепил их к земле.

– Влад…

– Ладно… – Он трясся от ужаса. Сердце билось с чудовищной силой, а ноги подкашивались.

– Еще десять метров. Кажется, он сейчас ест.

– Что?! – Влад зашагал. Очень медленно. Начала болеть голова.

Он зашел за угол. Он заметил маленького мальчика, сидевшего над выпотрошенным телом взрослого мужчины. Его голова была покрыта черной массой.

Оно издавало неприятные звуки, которые въедались Владу в уши.

Чавканье. Чмоканье. Рычание.

Все это Влад не перенес. Он отступил на шаг. Ноги почти не держали. Сердце ушло в пятки, а кровь застыла в жилах. Вся жизнь пролетела перед глазами. Только надежда на внеземную массу позволяла ему все еще стоять на месте и ждать. Просто ждать.

– Ах… это не может быть правдой… человек ест другого человека!

Мальчик засовывал плоть мужчины в рот и, порыкивая, жевал ее. А увидев недоброжелателей, быстро встал на ноги и сказал: