Андрей
Их осталось семеро. Семеро молодых тренированных ребят во главе с Майком. Ещё двадцать минут назад, Андрей и не думал, что ему так повезёт.
Алек был крепким орешком, чтобы обмануть его нужно было приложить все усилия, и он их приложил. Но все было бы тщетно, если бы не Кросс. Эрик, сам того не сознавая, выложил на стол такой козырь, о котором Андрей и не мечтал. Это, просто, не пришло ему в голову.
Время.
У Алека не было столько времени в запасе. Человеку под семьдесят, с таким темпом жизни, просто, нельзя отдавать на волю случая ближайшие семь-восемь лет.
Даже, если бы Андрей и додумался до этого, такое замечание, исходящее от него, только усилило бы подозрения Алека, но услышав то же самое от Кросса, он сломался.
Они оба, были на взводе. Это было ясно видно. Стоять в нескольких шагах от бессмертия и не делать этих шагов, кто такое выдержит? Андрей только на это и рассчитывал. Ещё в самолёте он заметил, что им обоим не терпится стать избранниками судьбы и решил выжать из этого максимум. А уж, когда они оказались на месте, Кросс готов был поверить во все, что угодно, лишь бы поскорее завладеть тайной вечности. Его уверенность в себе и в том, что он уже купил себе билет в будущее, сыграли с ним злую шутку. Именно, билет в будущее он и получил.
Андрей знал много таких людей. Эрика слишком долго преследовал успех, достигавшийся всеми возможными способами. Шантаж и угрозы слишком долго давали ему все, чего он хотел и сегодня он, как обычно, уверовал в то, что с помощью этих методов, сломал ещё одного человека, превратил его в инструмент достижения своих целей.
Алек не сильно отличался от Кросса. Только огромный опыт и привычка никому никогда не доверять, могли остановить его от опрометчивого шага, но Эрик сломал эту стену единственным возможным способом – он показал Алеку старуху с косой, которая очень близко к тому подобралась.
Ещё по дороге, Андрей рассчитывал, что у него будет пара дней на подготовку. То, что коридор оказался открыт, немного спутало его карты, пришлось форсировать события, импровизируя на ходу.
Он надеялся найти способ связаться с Гришей, а уж потом реализовывать свой план, но судьба распорядилась иначе. Сегодня истекали третьи сутки, которые он дал тому на поиски Маши. Оставалось надеяться, что разведка не подвела.
Андрей осмотрелся. Рядом с ним стоял Майк и следил за "воротами", двое охранников расположились чуть сзади, остальные четверо впереди, слева и справа. Задача перед ним стояла не лёгкая. Положить семь человек, даже со свободными руками непросто, а уж в наручниках и подавно.
Он глубоко вздохнул и попытался расслабиться.
"Нет такого противника, которого нельзя было бы победить, – вспомнил он слова своего Ваджраяна. – Неважно сколько воинов перед тобой, один или сотня, ты должен биться не с ними, а с их духом. Победишь его, победишь их всех. А, чтобы победить дух, нужно иметь внутреннюю силу. Иди дорогой Просветления и твоя внутренняя сила сломит любой дух". Это было одно из последних откровений учителя, потом он перестал учить его философии. Этот путь требовал принять другую веру и отдать ему всю жизнь, а они оба знали, что Андрей этого не сделает.
"Ну, Господи, помоги", – подумал он и стряхнул с рук куртку.
Внезапность решает многое, а тут она решала почти все. Андрей обвил цепью от наручников горло Майка, повис на нем и, используя изворачивающегося начальника охраны, как опору, подпрыгнул и обеими ногами преломил шеи стоящих сзади бойцов. Потом изо всех сил дёрнул Майка назад и вниз и услышал, как его позвоночник хрустнул у основания черепа. Осталось ещё четверо, они только начали оборачиваться на странный шум, а Андрей уже был между ними. Он повторил свой фокус – повис на одном и ногами уложил ещё двоих. Последний охранник развернулся и провёл великолепный удар ногой. Андрей успел подставит плечо, покатился по траве и встал на ноги.
Парень, явно, боялся его. Он не пошёл в атаку, а ждал, когда Андрей сам нападёт. Его глаза метались по поляне, где лежали пятеро его друзей и Майк. "Победить дух". Не было сомнений, что с этой задачей Андрей успешно справился, он пошёл на последнего противника, на ходу разминая плечо. Парень начал отступать, сначала медленно, потом все быстрее. Наконец, он побежал. Побежал к "воротам" и скрылся в другом Мире.
Андрей сел на землю. Болели все мышцы. Он почти вывернул себе руки и растянул правую ногу, но справился.
Дав себе несколько секунд передышки, он подполз к телу Майка и вытащил его телефон. Пальцы плохо слушались, набрать номер получилось не сразу.
– Гриша, – сказал он, услышав знакомый голос. – Нашли?
– Нашли-нашли! Сказал же, не иголка. Я уж хотел без команды начать – время-то почти вышло. Так, что? Можно?
– Давай, Гриша! Набери мне потом на этот номер. Очень жду.
– Добро, Андрюха. У тебя как?
– Я в порядке. Давай, действуй.
– Считай, что она уже дома чай пьёт. Все. Жди.
Андрей засунул телефон в карман и опять обшарил Майка, в поисках ключей. Освободившись от наручников, он встал и посмотрел вокруг.
Шесть жизней. Он забрал шесть жизней! Даже больше, потому что остальные навсегда ушли вперёд и не вернутся. Как искупить это? И не важно, что они забрали жизнь Сергея и собирались забрать Машину жизнь. Человек, в первую очередь, в ответе перед собой за то, что совершил.
Ему не оставили выбора, он чувствовал, что сделал то, что было необходимо, ни больше, ни меньше, но легче от этого не становилось. Что ж, время лечит. Может быть, он сумеет спасти достаточно людей, чтобы одна чаша в небесной канцелярии перевесила другую. Хотя Андрей не мог отделаться от ощущения глубокого удовлетворения, глядя на распростёртое тело Майка, убийцы Сергея. Месть – это грех. Но, что сделано, то сделано и пусть апостол Пётр теперь решает его судьбу.
Он пошёл по траве, собирая поверженных врагов. Одного за другим, Андрей отправил их в коридор. Туда, куда они так хотели проводить своих хозяев. Потом он выдернул из земли палки, обозначающие границы прохода и пошёл к рощице, оставив после себя все так, как было раньше – пустую поляну с зелёной травой.
Маша
Она встала поздно. Впервые после похищения, Маша проспала всю ночь без кошмаров и просто открыла глаза, а не с криком села на постели.
Часов у неё, конечно, не было, но по солнцу было ясно, что утро уже давно наступило. Она слезла со своего ложа, всунула ноги в шлёпанцы и, зевая пошла в ванную. Слишком долго её заставляли обходиться без благ цивилизации, так что теперь, первое чего ей хотелось – это горячий душ.
Маша, с удовольствием, встала под водяные струи, подставляя им своё тело. Так она блаженствовала минут сорок, потом закрыла кран, не спеша, вытерлась и намазала все тело жирным косметическим молочком. Вчера она вообще не вспомнила о самом существовании такого понятия, как крем.
Накинув халат, она вернулась в "будуар". На столе, с вечера, остался графин апельсинового сока. Маша налила полный стакан и подошла к окну. Как и вчера, погода была прекрасная – на небе ни облачка, солнце вовсю припекает. Ей ужасно захотелось туда, на эту зелёную травку. Просто посидеть, почувствовать кожей тепло, почти летнего, дня, ощутить, как ветерок развевает волосы… Одним словом – свободы.
У неё за спиной открылась дверь. "Костя с завтраком", – подумала она и обернулась. Никакого Кости на пороге не было. Там стоял человек, одетый во все чёрное и в чёрной же маске с прорезями для глаз.
Маша уронила стакан, он не разбился, но остатки сока фонтаном разлетелись по паркету. Её обуял ужас. Кто это?! Неужели опять её куда-то заберут? Она хотела закричать, позвать Костю, но вместо крика из горла, как в страшном сне, вырвалось только тихое шипение. Тут ей стало совсем плохо и она, без сил, опустилась на пол у окна.
Чёрный же гость повёл себя очень странно – он прижал палец к тому месту, где у людей без масок находятся губы и бесшумно переместился к кровати. Там он что-то достал из кармана и направил тонкий красный луч, сначала на одну камеру под потолком, а затем на другую. Потом так же перетёк к ней вплотную и тихо прошептал:
– Не надо бояться. И шуметь тоже. Я пришёл забрать вас к Андрею.
Эти простые слова вознесли Машу на небеса. Забрать! Значит – свобода! Человек оказался ангелом. Он заберёт её, заберёт к Андрею! Она тихо заплакала и обняла его.
Ангел, явно, не ожидал такого поворота. Он осторожно высвободился из Машиных объятий и снова зашептал ей в ухо:
– Быстро одевайтесь и идите за мной. Из этой двери – налево, потом один пролёт по лестнице вверх. Там окно. Вылезайте за мной, я помогу спуститься. Что бы вы ни увидели по дороге – не обращайте внимания и, главное, не кричите.
Маша быстро закивала и стала поспешно одеваться в свой спортивный костюм. "Хорошо, что я белье успела надеть",– пришла ей в голову неуместная мысль. Она представила, как на глазах своего спасителя, нагишом прыгает на одной ноге, натягивая штаны, и её стал душить безудержный смех. Она зажала себе рот – что за идиотизм?! Но не тут-то было – грудь содрогалась и хохот рвался наружу.
Чёрный человек быстро понял, что у неё истерика. Он схватил графин и сунул ей в руки. Маша начала, давясь, пить из горлышка. Постепенно она успокоилась и они двинулись к дверям, как и велел её спаситель – он впереди, она за ним.
Первое, что она увидела, был Костя. Он лежал на площадке лестницы, шея вывернута назад, глаза закрыты. Маша зажмурилась, она ещё никогда не видела покойников, и, держась за стену, вслепую, поднялась на несколько ступеней. Её дёрнули за руку. Лестница кончилась, надо было лезть в окно.
Её спаситель уже стоял снаружи и протягивал ей руку. Маша опасливо посмотрела вниз – все-таки третий этаж, а с такими потолками и весь пятый! Но испугаться она не успела – чёрный человек схватил её в охапку и прыгнул вниз. Она, в ужасе, прижалась к нему. Зачем прыгать с такой высоты? Это же верная смерть. Но ничего страшного не случилось, парень пару раз оттолкнулся от стены и они мягко опустились на землю. Только снизу Маша увидела тонкий трос, к которому тот был пристёгнут.
– Теперь бегом вдоль кустов. Пригибайтесь пониже. Там нас ждут. Теперь я буду сзади. Вперёд! – скомандовал чёрный ангел и Маша, согнувшись в три погибели, побежала к свободе.
Встреча
Григорий Константинович сидел за столом, рядом с огромным тульским самоваром и непонятно было, кто из них сияет ярче – начищенный тульский гигант с тридцатью медалями или сам хозяин.
Маша пила чай из огромной чашки под Хохлому и ела медовые пряники. Её привезли сюда, на дачу Григория Константиновича, на какой-то огромной машине с наглухо затемнёнными стёклами около двух часов назад. Четверо её попутчиков попрощались и мгновенно уехали, сдав её под опеку хозяина. Один из ребят назвал его генералом. Тот сразу повёл Машу на веранду, посадил за стол и сообщил, что Андрей скоро появиться.
Самовар быстро подоспел и они начали чаёвничать. Радушный хозяин расспрашивал её о самых разных вещах, но ни разу не коснулся темы Машиных злоключений. Наконец, он замолчал и, просто, стал довольно наблюдать, как она наливает чашку за чашкой и уплетает пряники.
Время давно подошло к обеду, а Андрей все не появлялся.
– Ну, где же он? – забеспокоилась Маша.
– Сейчас-сейчас, – успокоил её хозяин. – В электричках перерыв уж кончился, машины-то у него нету, вот и задерживается. Приедет твой Андрей, не волнуйся.
– А вы, правда, генерал или это ребята вас так называют?
– Правда-правда. Уж лет восемь, все генерал. Ты, точно, кроме чая ничего не хочешь? Я тут грибов набрал, супчик можно… Да и с картошечкой пожарить.
– Спасибо, Григорий Константинович. Я так пряников наелась, что скоро лопну!
– Ешь-ешь! Вкусно, вот и давай, – он посмотрел во двор. – Ну, вот и он!
Маша обернулась. По дорожке от забора шёл Андрей. Выглядел он не очень хорошо – рубашка мятая, на джинсах травяная зелень, прихрамывает и глаза грустные.
Она вскочила, бегом бросилась к нему, повисла на шее и заплакала. Андрей осторожно обнял её и так они и застыли на садовой дорожке.
– Я так ждала, – шёпотом сказала Маша, когда смогла оторваться от его плеча.
Слезы залили ей все лицо, да и рубашка у Андрея промокла.
– Ну, что ты? – так же, шёпотом, ответил он. – Все позади. Мы вместе. Успокойся.
– Я так боялась за вас… Сразу поняла, что это вы… что это из-за вас…
– Тихо, – сказал Андрей. – Можно мне тоже чаю?
– Я, наверное, весь самовар выпила, – всхлипнула Маша и повела его за руку на веранду, как будто боялась, что он заблудиться.
– Ну, здравствуй, блудный сын! – радостно приветствовал Андрея Григорий Константинович. – Тоже чаю? Или чего посерьёзней?
– Здравствуй, Гриша. Сначала чаю. И спасибо тебе, – Андрей крепко пожал ему руку.
– Давай-давай. Чашки знаешь где. А, насчёт, посерьёзней, это я сейчас, – он вышел с веранды и двинулся к дому.
– Ты садись, Маш. Мне тебе надо многое сказать, – Андрей достал из полки чашку, а сам сел у самовара.
Она опустилась на лавку и почувствовала внутри растущее беспокойство. Слишком грустные у него были глаза.
– Что-то с Селиком?
Андрей кивнул.
– Даже не знаю… – он запнулся. – Не сберёг я его.
Маша закусила кулак.
– Убили Серёжу… Там ещё… Я виноват – не сразу понял, что это за люди, – Андрей опустил глаза. – Если б не Гриша… Тебя тоже… Не успел я…
Он замолчал. Потом поднялся, встал рядом с ней.
– Отплатить только получилось. Этих я, считай, в космос отправил… навсегда… а убийцу… вот этими руками… – Маша подняла на него глаза, слезы капали на стол. – Ну, что ты молчишь? Наори на меня! Ударь! Я виноват! И мне теперь жизни нет! Потому что моя жизнь – это ты! А ты теперь… будешь меня ненавидеть, – упавшим голосом закончил Андрей и упал обратно на лавку.
Маша вытерла слезы.
– Это будет очень трудно, – медленно сказала она.
Андрей совсем съёжился, его начало трясти.
– Я не смогу тебя ненавидеть.
– Почему? – он удивлённо поднял глаза.
– Потому что ты тоже – моя жизнь. И, сейчас, ещё больше чем раньше. Теперь только ты у меня и остался, – она опустилась на колени и опять обняла его. – Я же в тебя влюбилась, ещё тогда, в ресторане. Один раз увидела и все… Всю жизнь мечтала так… Вот и дождалась.
Андрей схватил её на руки. По его щекам тоже потекли слезы.
– Он мне говорил… Я не поверил… Слишком это все… Как в сказке… Серёжа говорил…
– Это что за сырость?! – раздался громкий голос Гриши. – А ну, хватит стол поливать! Развели тут!…
Он поставил на стол бутылку водки и тарелку с маринованными огурцами.
– Говорил же, покрепче надо! Отпусти её, Андрюха! Давайте выпьем! За нас, за то, что все живы!
– То-то, что не все, – ответил Андрей. – Но выпить надо! Помя́нем Серёжу.
Григорий Константинович крякнул, молча налил всем и они выпили.
– И хватит об этом! – веско сказал он и грохнул кулаком по столу. – Я много кого потерял. Тяжело – знаю, но жизнь продолжается! И нам, тем, кто остался, надо жить так, чтобы им за нас там стыдно не было! – он налил по второй. – Свадьба когда?
Несмотря на весь драматизм ситуации все захохотали.
– Какая свадьба?! – все ещё смеясь, спросил Андрей.
– Да, что ж я не вижу? Девчонка вся извелась, тебя ожидаючи. Да и поздоровались вы… В общем, нечего мне баки забивать! Совет да любовь! – Гриша поднял стопку. – Меня позвать не забудьте.
– Сдаёмся! – крикнула Маша. – Поймали. Да и как вас не позвать? Вы ж мне теперь почти что отец! Жизнь спасли. Спасибо вам.
– Эту тему тоже закрыли, – проворчал Гриша. – Я ему больше должен, чем ты думаешь. Ну, ещё по одной, а то вскипит сейчас, – и он опять налил.
– Притормози, Гриш, – взмолился Андрей. – Мы в таком темпе долго не продержимся.
– А я, сейчас, картошечки принесу. С грибами, – улыбнулся Маше Григорий Константинович. – Вот и будет нам то, что надо.
Он встал и опять пошёл к дому.
– Я вам наверху постелил, – бросил он через плечо. – И не надейтесь сегодня уехать.
Андрей, утро
Он поднялся рано. Привычки редко отпускают людей.
Хмеля в голове, как не бывало, деревянный дом и свежий воздух сделали своё дело, да и их первая ночь была настолько жаркой, что никакое спиртное не смогло бы остаться в крови.
Андрей осторожно оделся и взглянул на постель. Они заснули под утро и Маша, раскинувшись, сопела в подушку. Одеяло съехало и почти не скрывало её красоты. "Вот оно – счастье", – улыбнулся он, тихо притворил дверь и спустился вниз.
Гриша уже сидел на веранде.
– Раненько ты. Я думал, до обеда проспите. Весь дом ходуном… Ты уж извини, здесь звукоизоляция не очень.
– Это ты извини, Гриша. Я не подумал.
– После водки думать вредно! Будешь?
– Нет. Самовар горячий?
– А как же! Первым делом! Я чай только из него признаю.
Андрей налил себе кипятка и добавил заварки. Запах мяты заполнил всю веранду.
– Хорошо.
– Не хочу тебе портить настроение, – начал Гриша. – Но, что делать собираешься?
– Жить, – серьёзно ответил Андрей. – Так, как ты вчера говорил, чтоб им на том свете стыдно не было.
– Это правильно, только уж больно поганое место ты разбередил. Хочешь, не хочешь – круги пойдут. Курица и без головы ещё бегает.
– Думаешь, найдётся, кому меня искать? Я же всю верхушку убрал. Там меня больше никто и не знает.
– Там тебя ещё много кто знает. И её тоже. Думаешь, они сами за тобой следили? Или вон за ней? – Гриша кивнул в сторону дома. – Твой портрет всей их службе безопасности известен. И кого ты там, в лесу положил, они уже догадались. Сути дела они, конечно, не знают и за начальство, скорее всего никто не впряжётся, может ещё и спасибо скажут, а вот за бойцов своих запросто счёт выставят. Ты уж мне поверь.
– И что?
– Залечь вам надо, вот что. Место хорошее могу предложить. Ты не ерепенься – сам подумай, годик, а то и два, тихо посидите, а там и свадьба, и все остальное. За тебя не боюсь – ты у нас калач тёртый, а вот за неё… Подловят её и, как на наживку тебя возьмут, только во второй раз можешь не отвертеться.
Андрей задумчиво подлил себе кипятка.
– Значит отсиживаться?
– Я плохого не посоветую, – Гриша закурил. – Ты ж не сможешь круглые сутки её охранять? А момент выбрать, сам знаешь, раз плюнуть! И завертится все по новой.
– Чего это ты? – удивился Андрей. – Не курил же!
– А ну вас! Тут и закуришь… Да нет, не закурил. Так… иногда вспоминаю. Так что? Говорить куда ехать?
Андрей поставил чашку.
– Не надо, Гриш. У меня самого такое место есть – век искать будут, не найдут.
– Только не ври! Знаю я твою манеру! Лишь бы не одалживаться.
– Нет, правда. Есть место.
– Ну и хорошо, – сказал Гриша спокойно, будто не он только что чуть ли не кричал. – Значит забыли. А понадоблюсь – звони, не стесняйся. Мы теперь, вроде, родственники. Твоя-то меня, вообще, себе в отцы записала, – он засмеялся.
– Вот и славно, – подхватил Андрей. – Буду тебя тоже батей звать.
Маша
Не хотелось уезжать. Так хорошо и спокойно было в этом доме. И хозяин, Григорий Константинович, вчера за столом, навсегда ставший дядей Гришей, был замечательным человеком. Вытащил её, да ещё отказывался принимать благодарность!
Маша испытывала двойственные чувства. Во первых, огромное счастье – она любит и любима. Наконец-то, сбылась её мечта – она встретила настоящего человека.
И боль утраты. Ей стыдно было быть счастливой, когда надо горевать. Селик погиб. Даже не похоронен. Закопали, наверное, где-то в том поле.
Но, несмотря ни на что, она радовалась новому дню и тому, что теперь она не одна. То ли любовь её заслонила все остальное, то ли слова дяди Гриши, что жить надо, вопреки всему, и жить на всю катушку, как-то изменили её мировоззрение, но Маша не испытывала глубокой скорби. Селик навсегда останется в её сердце, он будет жить там, внутри, и увидит все. Все, что будет с ней и с Андреем. И она не пожалеет сил, чтобы ему там не было стыдно.
Дядя Гриша дал им свою машину.
– Потом оставь её где-нибудь. Мои заберут. Там спутник, – напутствовал он, стоя у дверцы. – И не гони – документов-то нет. До Москвы, правда, вас не тронут. Номера эти знают. А в городе поосторожней.
– Спасибо тебе, ещё раз. За все, – сказал Андрей и они обнялись.
– Ладно-ладно. Хватит меня благодарить! Я тебе больше должен, сказал уже. Все. Закрыли тему. Езжайте. До свидания, барышня, – дядя Гриша нагнулся в салон. – Слушайся его. Вы мне оба, теперь, родственники. И, насчёт, свадьбы не забудь – жду.
Маша выскочила из машины и тоже обняла этого чудесного человека.
– Я вас никогда не забуду.
– Ну и ладненько! Счастливого пути!
Они выехали за ворота и попылили по просёлку.
– Куда мы сейчас? – спросила она Андрея.
– Сначала к тебе. Собери вещи. Только не все. И будем прятаться.
– От кого?
– Да все от тех же, – вздохнул он. – Гриша хороший совет дал. Отсидеться нам надо. Я с ним согласен. А теперь слушай – ты же ничего не знаешь. Нам часа два ехать, все тебе расскажу.
И Андрей рассказал ей все. И про другие Миры, и про вечную молодость, и про то, чего от него хотели, когда убивали Селика и похищали её.
Маша слушала его, затаив дыхание, настолько неправдоподобной оказалась эта история. Когда он замолчал, она опустила голову ему на плечо и спросила:
– Как же ты выдержал столько лет один?
Андрей прижался к обочине, заглушил двигатель и очень внимательно посмотрел ей в глаза.
– Иногда мне кажется, что не мне столько лет, а тебе, – тихо сказал он. – Ты всегда видишь самое главное.
Маша поцеловала его в щеку.
– А ты все боялся разницы в возрасте. Неужели у нас впереди вечность? Даже страшно, – она посмотрела в окно. – Бесконечность… Аж, стынет все внутри.
– Это одному страшно, – обнял её Андрей. – А нас теперь двое. Что нам бесконечность?
– Все равно, жутковато…
– Так никто не заставляет. Можно и не пользоваться, – он весело посмотрел на Машу.
– Ну, нет! – засмеялась она. – Я хочу прожить с тобой, как можно дольше!
Андрей снова завёл машину и они покатили вперёд. До города оставалось совсем немного.
– Значит, поедем к тебе на дачу? – продолжила Маша. – На ту самую?
– Точно. Лучше места не найти. У меня там все есть, как в бункере. На год, без "дозаправки" хватит, а там посмотрим.
– Да хоть на десять! Мне кроме тебя никто не нужен. И дом твой мне очень понравился. Там все началось…
– Вот и славно, – обрадовался Андрей. – Там и продолжится.
Они, без приключений, добрались до места и Маша выскочила из машины.
– Я быстро! – крикнула она, направляясь к подъезду.
– Подожди. Я с тобой, – Андрей захлопнул дверцу и огляделся.
Маша уже открывала дверь.
– Не торопись, – остановил он её. – Я вперёд пойду.
– Думаешь, ждут?
– Могут. Если что, в сторонке держись.
Андрей начал подниматься по лестнице. Четвёртый этаж – никого, будний день, народ ещё на работе. Маша остановилась у двери в квартиру.
– Ой! А ключей-то нет. Я и забыла, – расстроилась она. – Надо в почтовом ящике посмотреть. Может, Ленка оставила? Мы раньше так делали.
– Я схожу, – Андрей поднялся на пролёт вверх и вернулся. – Стой здесь.
Он побежал вниз. Маша слушала, как удаляется шум его шагов, потом внизу что-то загремело.
– Хорошо, что у вас такая система, – улыбнулся Андрей поднявшись. – Я уже думал, как с дверью справляться, а пострадал только почтовый ящик.
Он протянул ей ключи.
– Это Ленка придумала, – сказала Маша, открывая замок. – Она постоянно уезжает и ключи не берет. Вот и лежит там страховка. Сделаешь кофейку? Чай у дяди Гриши отменный, а вот по кофе я соскучилась.
– Конечно, сделаю. Только побыстрее собирайся.
– Я мигом, – ответила она и проскользнула в комнату.
Ничего не изменилось, как будто Маша, просто, вернулась с работы. Все на своих местах. Она открыла шкаф, достала спортивную сумку и начала укладывать самое необходимое.
– Тебе сколько сахара? – услышала она голос из кухни.
– Один. И без молока.
Маша закинула в боковой карман кроссовки и задумалась. Тёплые вещи брать или нет?
Вошёл Андрей с кофе.
– Спасибо, – обрадовалась она. – Пахнет… А тёплые вещи брать?
– Свитер какой-нибудь возьми и на ноги. Остальное есть.
– Ага, – Маша опять полезла в шкаф. – У нас деньги есть?
– А что?
– Надо в магазин зайти. У тебя в "бункере" кое-чего не то что на год, а и на месяц нету!
– Это чего же? – удивился Андрей. – Все там есть.
– Ага! И прокладки тоже себе припас? – она засмеялась.
– Сдаюсь. Нету там этого. Ты подумай, может ещё чего по женской части надо? Купим.
– Да, я уж подумала.
В дверь позвонили. Маша посмотрела на Андрея.
– Кто это?
– Может, подруга твоя вернулась? Ключи-то я забрал, – он выглядел совершенно спокойно.
Маша тоже расслабилась.
– Может и она. В глазок надо посмотреть.
– Только тихо, – предупредил её Андрей.
Она кивнула и на цыпочках подошла к двери. Посмотрев в глазок, она увидела на площадке Альберта, навьюченного её фотоаппаратурой.
– Ой! – обрадовалась Маша и начала открывать дверь.
– Кто там? – Андрей прижал створку коленом.
– Я вас сейчас познакомлю, – сказала она, отпихивая его ногу. – Это Ал. Мы с ним работали, когда… Ну, когда меня забрали. Он журналист, статьи писал, а я оформляла. Привет! Заходи. Это Андрей.
– Очень приятно, – с лёгким акцентом произнёс нежданный гость. – А я уже четвёртый раз приезжаю – никого. Телефон у тебя не работает. Куда ты вообще делась?! Редактор рвёт и мечет. Материала нет. Я твою технику таскаю, как гири! До утра тебя вокруг того клуба с собаками искали. Хоть бы позвонила… Я прошу прощения, это не вы её оттуда украли? – улыбнулся он Андрею.
– Нет. Я её, как раз, нашёл, – ответил тот.
– Хорошо, что ты пришёл, – обрадовалась Маша. – Я без камеры, как без рук! Даже думать об этом боялась, – повернулась она к Андрею.
– Вот и славно, что все нашлось.
– Кофе дадите? – принюхался Ал. – А то у меня с утра ни секунды…
– Конечно, дадим, – Маша пошла на кухню. – Ты меня извини – никак не могла предупредить.
Гость сложил сумки в прихожей и отправился за ней, Андрей тоже.
– Садись, – она подвинула Алу стул. – Мы торопимся, так что сразу скажу – найдите себе нового фотографа. Уезжаю.
Ал остался стоять.
– То есть, как нового? – опешил он. – Ты в своём уме? Половина серии уже в печати!
– Да сядьте же, хоть кто-нибудь! – сказала Маша. – Места нет. Андрей!
Андрей повернулся за стулом и в этот момент Альберт ударил его по голове вазой, очень "удачно" стоявшей около него на столе.
– Ты, что?! С ума сошёл?! – закричала Маша и бросилась к Андрею.
– Заткнись, – рявкнул Ал, он поймал её за волосы и ловко надел на неё наручники, как по волшебству, появившиеся у него в руках. – Сядь!
Маша упала на стул, жуткая слабость навалилась на неё. Как же она не догадалась? Все было подстроено с самого начала! Дура! Дура!
Андрей лежал поперёк кухни, рядом с его головой появилась небольшая лужица крови. Ал достал ещё одни браслеты и сковал ему руки за спиной.
– Думали, так все просто? – повернулся он к Маше.
– Что с ним? – вместо ответа, спросила она.
– Ничего страшного. Нокаут, – он перевернул Андрея и похлопал по щекам. – Сейчас очухается.
Андрей открыл глаза.
– Видишь? – зло усмехнулся Ал. – Все ему нипочём! Актёр ещё тот! Вставайте Андрей Николаевич. Пора в дорогу, – он ещё раз дал ему пощёчину. – Ну!
Андрей, с натугой, сел. На его лице была злость.
– Кто ты такой? – спросил он.
– Это важно? – засмеялся Ал. – Даже не вериться, что вы смогли уйти от моих ребят. Ну, ничего, я-то вас не упущу. Пошли!
Он пнул Андрея в спину. Тот, пошатываясь, поднялся.
– Ты тоже, – обратился Ал к Маше. – На выход.
– Ты что, не видишь? Он не может идти, – воскликнула она. – Дай ему отдохнуть!
– Обойдётся. Мужик крепкий. Давай, вперёд, – он опять пихнул Андрея .
Тот посмотрел на Машу, медленно покачал головой и поплёлся к выходу. Она за ним, Ал шёл замыкающим.
– К стене, – скомандовал он в прихожей и открыл дверь. – Пошли! Он вперёд!
Андрей споткнулся о порог и вышел на площадку, Маша за ним.
– На лестницу, – приказал Ал сзади.
Они начали спускаться, медленно считая ступени.
– Быстрее!
Андрей ускорил шаг, но тут же зацепился ногой за перила и полетел вниз, к мусоропроводу. Он чудом не выпал в окно, между этажами.
– Андрей! – крикнула Маша.
– Заткнись! – оборвал её Ал и спустился к Андрею. – Зараза! – процедил он сквозь зубы, переворачивая упавшего.
Но Андрей, внезапно, перестал быть бесчувственным телом. Он взмахнул ногами и поймал Альберта между ними. Потом резко крутанулся вокруг себя и бросил того на стену. Ал ударился головой о люк мусоропровода. Тогда Андрей мгновенно вскочил, как в китайском кино, и придавил его шею коленом – раздался отвратительный хруст.
– Все, – сказал он. – Ты как?
Маша стояла, выше этажом, и ничего не могла сказать. "Вот, значит, как он отомстил за Селика", – пронеслось у неё в голове.
– У него в кармане ключи, – сказал Андрей. – Достань, пожалуйста, а то у меня руки за спиной.
Она спустилась, держась за стену, ей было нехорошо, руки тряслись.
– Прости. Не надо было тебе это видеть, но по-другому не вышло бы.
Маша, отвернувшись, обыскивала тело.
– Вот, – она протянула вперёд ключи.
– Я сам не смогу, – Андрей повернулся спиной. – Открой.
Она никак не могла попасть в отверстие замка.
– Господи! Какая же я дура! – наконец смогла заговорить Маша. – Чуть нас обоих не угробила! Ведь можно было догадаться! Никому не нужна была, а тут – здрассьте! И тебе серия статей, и такое издание! Дура!
– Ну-ну, – ласково обнял её Андрей. – Успокойся. Все уже. Все. Надо только его отсюда убрать.
Он снял с неё оковы, взвалил тело себе на плечо и, все ещё пошатываясь, начал подниматься обратно наверх. Она открыла ему дверь. Андрей сразу пошёл в ванную.
– Там ничего не запачкает, – сказал он. – Бери вещи и выходи. Я сейчас.
Он пошёл по квартире, вытирая полотенцем, все до чего они дотрагивались. Маша схватила сумку и вышла, потом вернулась и забрала аппаратуру.
– Это обязательно? – Андрей посмотрел на тяжеленные кофры.
– Если надо, я оставлю. Только мне без этого, правда, будет тяжело, – виновато ответила она.
– Ладно, берём. Закрой дверь и отойди.
Он портер дверную ручку, кнопку звонка, потом упёрся плечом в дверь и… бесшумно выломал замок.
"Ну и силища!" – остолбенела Маша.
– Это, чтобы на вас с подругой не подумали, – пояснил Андрей. – Сейчас быстро в машину, но не беги, поняла?
Она кивнула и стала спускаться.
На улице все было тихо. Они погрузились в машину и сразу отъехали.
– Грише надо позвонить, – задумчиво сказал Андрей, он все время смотрел в зеркало заднего вида. – Если его ребята успеют раньше милиции, вообще, никаких проблем не будет.
Маша молча смотрела на дорогу.
– Испугалась?
– Да я, до сих пор, в ужасе! – она еле могла говорить. – Все сначала! Я бы не выдержала.
– Ты меня прости, – опять извинился Андрей. – Мне это все тоже… Я ещё тех не отмолил, а тут опять… Я не хладнокровный убийца, понимаешь?