Револьвер найден не был, но хозяин забегаловки обнаружил чемодан, как позднее выяснилось, принадлежавший мертвому почтальону. Владелец забегаловки с некоторым удивлением осмотрел находку и решил немедленно отнести её Белле. Их отношения в последнее время складывались хорошо, он дарил ей цветы, а она уделяла ему должное внимание во время совместных чаепитий. И вот Крючевский уже шел по линии на дороге, ведущей к Управлению. Вокруг него простиралась белая пустота, но он даже не замечал её, всё думая о том, как отдаст Изабелле такую важную улику, и как она после этого его отблагодарит своим присутствием. Его смущала только повседневная одежда, которую стоило бы заменить, однако на это не было времени.
Здание управления выплыло каменным фрегатом из льющегося тумана. Видно было, что и здесь ремонта недоставало: потрескавшаяся, иногда обвалившаяся штукатурка, запыленные оконные рамы, и двери, огромные черные двери, словно врата в замок, стояли недвижимы. Крючевский потянул одну из них за ручку и слегка оробел, когда раздался ужаснейший скрип, будто крик сирены он оповещал работников управления о том, что в их обитель вошел человек. Этот скрип продолжался до тех пор, пока дверь не открылась. Внутри здание было совсем не таким как снаружи – оно было темнее и серьезнее. Острые углы не сглаживались, а подчеркивались резко поставленными столами и хмурыми квадратными комодами. По холлу то и дело пробегали сотрудники, их было так много, все были нарядны и приятно пахли. Только сейчас владелец забегаловки заметил цветные лампочки, развешенные по стенам, разносортные закуски на столах и стоящих вдоль стен жителей Полынева. Тут же заиграл старенький патефон, и всё окунулось в атмосферу лёгкого, хотя и немного нафталинового праздника. Из-за единственно освещённого зала были особенно заметны зияющие провалы темноты в огромных дверных проходах. Крючевскому казалось, что гости мечутся в разные стороны как стёклышки в калейдоскопе, то кружась в танце, то беседуя, как обычно что-либо осуждая. Дамы были в парадных платьях, часть из которых была сшита самостоятельно по картинкам из "модных" журналов, десятилетней давности, а другие куплены в ателье у местной портнихи. Мужчины были в довоенных костюмчиках и густо-лакированных туфлях, либо ботинках. Крючевский вертелся в этом размеренном беспокойстве, всё время вспоминая про чемодан в руке. Мысли в его голове разлетались испуганной стайкой птиц и вновь переплетались бесконечными узлами.
Он подходил к различным группам людей, спрашивая, где ему найти Изабеллу, но в ответ получал, лишь двусмысленные шутки, упреки и недоумение, мол, "как это вы не знаете? Ну подождите пару минут, сейчас сами всё увидите, господин кухарь". И хозяин забегаловки ждал, беспокойно бродя из стороны в сторону. Ему постоянно было стыдно за свою повседневную одежду, нечищеную обувь, но более всего он стыдился ужасно нелепого чемодана, который оттягивал ему руку. Крючевскому казалось, что люди постоянно на него смотрят, и что дамы хихикают именно над ним, а не над шутками кавалеров.
Тут кто-то сменил пластинку и несколько секунд тишины прервались музыкой. Владельца забегаловки внезапно покорежило, словно всё внутри сильно сжалось, превратившись в комок бумаги. Он уже где-то слышал эту музыку, когда-то давным-давно она уже звучало в его жизни, но он никак не мог вспомнить, только плохое предчувствие, ужасно плохое, тяготило его сердце.
Одна из темных комнат управления озарилась электрическим светом, и оттуда вышли двое. Всё стало вдруг так ясно, банально и плохо. Название композиции всплыло в голове бедного кухаря, и он выронил чемодан. Играл "Свадебный марш" Мендельсона, а в центр вышла пара влюбленных. Виктор Диомедов и Изабелла, в ужасно белом платье, которое имело такой слепящий, такой режущий оттенок, что Крючевский решил, будто слёзы пытаются вырваться именно из-за этого оттенка. Через несколько мгновений скрип черных входных дверей попытался разрезать атмосферу праздника, однако никто не обратил на него внимания.
Крючевский долго бродил, пропадая в сырых переулках между некрасивыми домами. Белое марево то выплевывало его из себя, то поглощало вновь. Бледный солнечный диск едва проглядывал сквозь сгустившийся туман. И тут Крючевский набрел на древний парк.
Это было очень старое место, в котором редко кто гулял, потому что оно находилось на окраине города и было полузаброшенным.
Ржавые прутья ветвей заковывали небо, пока хозяин "Добрых порожков" проходил под ними. Ушлая каменистая тропка петляла под ногами Крючевского, выползая из мути. Перед ним возник потрескавшийся фонтан. Он, видимо, был сломан, но вода вокруг насоса осталась и позеленела, а холодный ветер гнал по ней маленькие волны. Немного погодя кухарь обошел фонтан и поплелся дальше. Уже покрасневшая звезда скрывалась за горизонтом, она едва просматривалась чрез тернии крючковатых деревьев.
Ночь
Туман не думал уходить, лишь немного посерел. Иногда казалось, что он даже светится во тьме. Прошло много времени, тропка уже давно убежала от хозяина закусочной, и он пробирался по колючим кустарникам и оврагам. Усталость брала верх над слабым телом, но человек не сдавался, продолжая ломать сухие ветки, царапая себе руки и лицо. Казалось, что злобные растения пытаются загнать его в клетку, а туман – затянуть в мерзкий и влажный сон. Отчего-то в голову человеку пришла ужасная мысль, будто если он остановится – то умрет. После этого всё смешалось, деревья и белое светящееся нечто поглощали Крючевского. Повсюду мелькали страшные рожи, метались тени между деревьями.
Вдруг что-то абсолютно чуждое наполнило пространство. Человек был оглушен этими нескончаемыми скрипами, шорохами, шагами и посвистываниями, ведь всё это время туман заглушал любые сторонние звуки, словно дурной плед, и вот сейчас владелец забегаловки смог вырваться из-под него.
Утро
Крючевский стоял на холме, вокруг которого острым хребтом прорастали камни. Позади скукожился крючковатый лес, а перед кухарем плавилась туманная оболочка, окутывающая город. Солнце ещё не проснулось и со стороны Полынева мерцали фонари, пробивающиеся через белое марево. Вдруг одна из лесных теней мелькнула перед хозяином закусочной, она дымилась, словно залитый водой костер. Это был человек. На мгновение его лицо явилось Крючевскому, и тут же он ощутил что-то холодное и тяжелое в своей руке. Тень бесследно исчезла, оставив лишь револьвер в деснице человека. Рука, сжимающая оружие, медленно поднималась, пока ледяной ствол не прикоснулся к разгоряченному виску. Ветер взъерошил траву перед человеком и пошелестел дальше.
Туман медленно таял, вкушая свежую зарю, запахи трав вдруг наполнили необъятное пространство, а звуки наоборот, уже не казались такими раздражающими и стали какими-то второстепенными, мирными и привычными. Жители, погруженные в тихий сон, не были ничем разбужены. Ни один листочек не шелохнулся в лесу. И воздух не разрезал пороховой грохот. Солнце не спеша поднималось, выжигая последние остатки белой мути, окутывавшей город
Человек молча бросил оружие и бодрой походкой пошел домой. Сегодня его ждал долгий рабочий день.
Вечер
Виктор сидел в своем кабинете и перебирал письма, найденные в чемодане во время вчерашнего торжества. В основном это были личные сообщения, пожелания и обращения, но одно письмо было особенным. Во-первых, оно было из Управления соседнего города Сурьма (письма из одного управления в другое были большой редкостью), а во-вторых, содержало странные сведения.
К Управлению города Полынев.
От Управления города Сурьма.
Уважаемые коллеги, спешим осведомить вас о приближении непонятного погодного явления. Дело в том, что неделю назад в городе Сурьма наблюдался сильнейший туман. Плохая видимость значительно ухудшила обстановку в городе. Просим вас принять все меры предосторожности, перечисленные в приложении к данному письму, это в ваших интересах. На местах преступления люди видели один и тот же силуэт, или как его ещё описывают, "тень", которая является предполагаемым виновником злодеяний. Описание:
Мужчина
Рост: 1.70 – 1.80
Среднего телосложения
Волосы средней длины
По нашим заключениям – опытный вор, подозревается в убийстве Михаила Рудчева, который был найден задушенным в своей квартире. У жертвы была украдена только одежда.