Следующее. Дубина – толкушка которой толчем картошку в баках. В руке идеально, размер до моего живота, сверху диаметр черенка, снизу плоскость шириной сантиметров 20. Тяжеловата, но блин, эта хрень как будто создана для расплющивания крыс. Помахал, чтобы привыкнуть. Убил несколько воображаемых крыс, все они разлетелись с брызгами как будто пирожные.
Иду в кладовку. Заглядываю в бочку. Ждет.
С борьбе с воображаемыми крысами я был явно смелее. Пока выбирал оружие и представлял себя победителем, забыл что крыса настоящая и такая огромная.
Смотрю на нее.
Она в тени, задрав голову, смотрит на меня.
Я перестаю верить в свои силы, я опять слабый… Может просто накрыть крышкой и ждать пока отец придет с работы? Нет, прогрызает стенку и сбежит. Да какого хрена я вообще думаю? У нас тут вообще то война идет. Нужно убить крысу столько раз сколько ее увидишь. Я уже принял решение, сейчас просто нужно этому решению следовать.
Заношу дубину чтобы начать “толоть”. Целюсь. Резко опускаю дубину на крысу. Внезапно она начинает визжать тонко и громко, я не ожидал такого, я даже не знал что крысы вообще визжат. При этом, она быстрее чем успевают следить мои глаза, отскакивает в сторону на стенку бочки, отпрыгивает обратно на дубину и по ней начинает быстро карабкаться вверх к моим рукам. Она поняла что по грубо обработанной топором дубине, можно поднятся, я же этого даже не предположил. Мой мозг, от страха как будто отрубается. Я начинаю мычать как глухой. Действую на инстинктах, едва подняв дубину, с силой ударил ее об дно, чтобы стряхнуть крысу. Красы слетает, и тут же опять на дубину. Я не успеваю поднять, как крыса уже опять бежит к рукам. Все повторяется. Наверное потому что бочка дает акустический эффект меня глушит от ее воплей. Она почти не замолкает. Лицо мое перекашивает от страха и напряжения. Я бью без остановки. Поднимаю, бью. Поднимаю, бью. Она не сдается. Отпустить дубину мне страшно, уверен что когда она выберется, прыгнет прямо на меня. Крыса начинает хитрить, в начале бежит по стене, когда я пытаюсь вытащить толкушку она прыгает на нее, я путаюсь, вместо того чтобы ударить дубиной о дно, пытаюсь ударить о стенку. Это слишком долго. Она выбегает из тени бочки на свет. Я вижу ее прямо у своего лица, выпученные черные глаза, шерсть с коричневым отливом. Открытая пасть, в ней по два темно-коричневых зуба с обеих сторон. Она визжит в 10 сантиметрах от моего лица. На руках сжимающих дубину я почувствовал ее усы. За тем холодную, когтистую лапку. она пробежала по рукам вверх. Я жмурюсь, боюсь что она прыгнет мне на лицо, рывком выдергиваю дубину из бочки одновременно с ее прыжком. Крысу подкидывает в потолок, она сильно бьется об него, падает прямо у моих ног. Я вместо того чтобы раздавить ее ударом сверху, пинаю ее как футбольный мяч, но все слишком быстро, силы в ударе нет. Она бьется об порог кладовки. Вижу что крыса контужена. Живая, в сознании, но не может понять куда ей бежать. И вместо того чтобы вернуться в кладовку где миллион мест чтобы спрятаться перелазит через порог на веранду. Перелезла. В десяти сантиметрах от двери развернулась, уперлась в стену и встала на задние лапы. Я выхожу за ней следом, сжимаю дубину. Заношу оружие не как толкушку, а как топор. Разбиваю висящую в коридоре лампочку вместе с патроном. Плевать. Со всех сил опускаю дубину на крысу. Мажу не потому что увернулась. Мажу потому что криворукий. Со всей дури бью в паре сантиметров от нее. Руки отбивает страшно. Дубина отлетает в сторону я зажимаю висячие кисти подмышки. Крыса смотрит по сторонам, и идет в сторону уличного выхода на свет. Я оглядываюсь в поисках чем бы ей приложить. Вижу валяющийся на полу ковш для черпания комбикорма. Онемевшими руками беру его. Возвращаюсь. Крыса уже почти добралась до порога. Подхожу к ней сзади. Нет ни жалости не сожаления. Только адреналин и уверенность в том что должен сделать.