Отступник. История одного контракта

– Черт! Назад! Все назад!

Никто, в том числе сам воевода, никак даже не успел среагировать на этот призыв, как и на то, что произошло после него. А именно вспышку, за которой сразу поспешила мощная волна, отбросившая воеводу назад, сильно ударив его о землю, отчего он потерял сознание и, кажется, умер. Но через пару минут он очнулся и, еле убрав с себя навалившийся на него труп солдата, со звоном в ушах встал, и пускай в глазах было мутно, а все вокруг двоилось, воевода очень быстро понял ситуацию вокруг себя. А была она очень паршивой, ведь вокруг повсюду валялись его мертвые солдаты или обугленные части от них: руки, ноги, органы. Были, однако, и живые, но в большинстве своем раненные или контуженные от взрыва. Причем все выжившие – это те, кто были либо рядом с ним, либо вокруг него. Те же, кто были впереди, у тележки, были все до одного убиты, а от тех, кто стоял прям вплотную к тележке, вообще не осталось ничего, кроме небольшой дымки да обугленных кусков мяса и костей.

И воевода сразу вспомнил крик того солдата впереди о том, чтобы все отошли, когда тот заглянул в тележку. Похоже, бунтари набили ее чертовым порошком, специально вклинили ее солдат и через фитиль взорвали. Осознав это, воевода хотел выругаться, но на это совсем не было времени, нужно было уходить – враг был совсем рядом, потому он всем выжившим солдатам дал громкий приказ:

– Все, кто жив… уходим к крепости. Живо!

– А как быть с ранеными? – спросил один из выживших солдат.

– Подберите всех, кого можете, и уходим. Давайте быстрей, пока нас не настигли.

Но времени на это, как оказалось, не было. Ведь враг был уже здесь, и хоть многие выжившие солдаты попытались среагировать и выстроить подобие единого строя, встретив врага во всеоружии, как только это было можно. Однако все усилия оказалась тщетными, и враг, с ходу вклинившись в ряды стражи, быстро перевел бой в бесконтрольную мешанину, в которой солдаты гибли один за другим, хоть и убивая врагов, но это было как по сусекам поскрести, ведь врагов было слишком много.

Потому воевода, подхватив двух ближайших солдат с целью спасти хоть их, поспешил убраться вон от резни к кремлю. До которого оставалось не так много, и, пройдя пару улиц, воевода с оставшимися солдатами наконец-то вышли к воротам кремля. Однако стража почему-то не спешила открывать ворота пришедшим, что было очень странно, ведь она определенно видела и слышала, что на площади и в городе что-то происходит, а значит, они должны быть полностью готовыми. Однако пришедшим не то что не открывали, но даже не отвечали, на что один из солдат справедливо возмутился.

– Какого черта, почему не открывают?

– Эй, открывайте ворота! Что, заснули там? – зло крикнул воевода, стукнув кулаком по воротам.

Но там как будто в рот воды набрали – продолжали молчать и не открывать. Причем у воеводы начали закрадываться тревожные мысли, что там вообще никого не было, что подкрепляло отсутствие какого-либо видимого движения на воротах. Однако затем ворота все-таки начали открываться, и воевода облегченно выдохнул, со злобой проговорив, когда они полностью открылись:

– Наконец, почему так долго?

Вопрос так и повис в воздухе, ведь его встретили не свои солдаты, а те самые вражины с деревянными личинами и в балахонах с поднятыми в их сторону натянутыми луками и взведенными арбалетами. Воевода даже сделать ничего не успел, как два последних солдата в следующий миг пали от стрел и арбалетных болтов, но шокированного воеводу они никак не задели, хоть он и ждал, что его тоже убьют. Но не думая почему его не застрелили, воевода выхватил саблю, чтобы дать последний бой. И с яростью набросился на врагов с намерением убить их и добраться до своей дочери, чтобы защитить ее от опасности, чего бы ему это ни стоило.

****************

Сергей точно не знал, сколько времени его с братьями связанных и с мешками на голове продержали в сарае, но в определенный момент он, кажется, стал слышать шум и крики, а затем до него дошли звуки взрывов чертового порошка. Видимо, там происходило что-то очень нехорошее, большего Сергей не знал. Да и сам он со спутанными мыслями все еще был поглощен попытками собраться и понять, что вообще произошло, кто на них напал и как они узнали про их рейд и самое главное – про дом с тоннелем.

Однако, когда крики и взрывы стихли, отступников куда-то повели. Куда, Сергей, разумеется, с мешком на голове никак не мог знать, что его очень сильно волновало, больше беспокоило только то, что с ними в итоге будут делать, однозначно на лучшее отступникам рассчитывать не приходилось. Но что тогда делать? Ведь отступников полностью обобрали, хотя на всех оставили их защиту. Разумеется, Сергей все пытался ослабить путы еще когда их схватили, но руки оказались связаны на совесть. Разумеется, Сергей мог задействовать силовой удар, однако из-за связанных рук воспользоваться им было проблематично. Сергей еще, конечно, мог попробовать тихо сформировать нож из эфира, но были бы у него на это силы.

Да даже если ему и удалось бы как-то освободиться, то что бы он тогда сделал уже после, обессиленный и безоружный? Братья ему никак бы не смогли помочь, так как сами были связаны, Пятак так вообще был ранен. Отчего получалась крайне печальная картина, из которой Сергей сделал один-единственный правильный выбор – покориться судьбе и плыть по течению. По крайней мере, пока что. И выжидать удачного момента, стараясь подмечать про себя моменты вокруг него, которые, возможно, в будущем ему пригодятся. В один из таких моментов Сергей понял, что их ведут не в центр города, а наоборот, от него, и что самое интересное – их, кажется, вели обратно к излому. Но зачем, это уже было для Сергея загадкой.

Тем временем к группе, которая вела троицу отступников, похоже, присоединилась еще одна, причем тоже с пленниками. Сергей вдруг услышал слева от себя тяжелое сопение вперемешку с кряхтением. Пускай и ничего не видя, Сергей готов был биться об заклад, что это был еще один пленный. А уж когда тот зло проговорил, видимо, споткнувшись:

– Смотрите, куда ведете, поганые, чтоб вам провалиться! – сомнений не было, это был еще один пленник, и по голосу Сергей к своему шоку узнал, что это был воевода Изьяслав. А это означало, что город, похоже, под контролем захвативших отступников людей, отчего дела становились совсем плохи. В конечном итоге их всех, похоже, привели на место назначения и заставили встать на колени, после чего прям перед собой Сергей услышал еще один голос, и снова он был ему крайне знаком:

– Снимите с них мешки, мои братья. Они должны увидеть то великое, что должно скоро случиться.

После этих слов с Сергея очень быстро сняли мешок, и на мгновенье тот оторопел от увиденного, ведь позади него полукругом стояло множество людей в черных рясах и масках, похожих на лики святых, от вида которых у Сергея снова стали всплывать некоторые воспоминания, словно он их уже где-то видел раньше. И что поражало – это их число. Пускай сейчас был далеко не день, Сергей предположил, что собралось порядком пятисот человек, и все они безмолвно смотрели на них, что нагоняло еще больше жути.

Рядом с Сергеем на коленях стояли связанные Борис с Пятаком, и как предполагал, Сергей рядом оказался сильно побитый и ворчавший воевода, бросавший на своих пленителей грозные взгляды. Впереди же снова стал разломанный холм с изломом между остатков каменного капища, так что чувства Сергея не подвели, и он все верно определил. Правда, какой ему с этого толк? Рядом с сами изломом, между двух поставленных больших костров, то есть впереди Сергея и напротив всех, стоял только один человек в маске, отчего можно было предположить, что это был командир, который и дал приказ о снятии мешков. И предположение Сергея очень быстро подтвердилось, ведь стоявший впереди человек в маске заговорил и обратился к пленникам:

– Полагаю, вы сейчас находитесь в легком шоке и смятении, но позвольте, скоро все это закончится, господа, – да, этот голос действительно принадлежал знакомому человеку, но от этого открытия отступник впал в еще больший шок.

– Маша, но как? Почему? – краем зрения Сергей увидел, как переменился воевода, тут же прекратив бросаться угрозами и, побледнев, как приведение, впал словно в транс.

Человек впереди, видимо, понимая бессмысленность и ненужность своей маски, снял ее с себя, и под ней действительно оказалось лицо Маши, которая как бы даже снисходительно мягко проговорила:

– Да, Сергей, это я.

– Но почему?

– Почему? Ну, к такому концу вело множество причин и…

– Маша… – воевода, кажется, вышел из транса, – доченька, что, черт возьми, происходит? Ты с ними? Как… Это не возможно я… я не верю. Творец, спаси наши души.

– Отец… я понимаю, что ты чувствуешь сейчас. Как же жаль, что так вышло. Но не волнуйся, скоро все закончится, и мы с тобой воссоединимся с мамой, нужно немного потерпеть. Поднесите его к капищу, мои братья.

Несколько людей в маске тут же взяли воеводу под мышки и потащили к разбитому капищу, чему, кстати, он вообще не сопротивлялся и даже, как заметил Сергей, не издавал ни звука. И когда воеводу наконец приволокли к тем двум плитам с языческими символами рядом с изломом и поставили на колени, Маша, нагнувшись к уху своего полностью разбитого отца, что-то прошептала ему, после чего в ее в руках засверкал кинжал, который она подставила к горлу воеводы. Миг – и сталь аккуратно прошлась по шее воеводы, перерезала горло с которого обильно, потекла потоком алая кровь. А Маша еще поддерживала своего отца, пока тот дергался в конвульсиях, издавая булькающие звуки, а затем, когда он наконец умер, очень бережно положила его на бок, прикрыв навсегда ему глаза. После чего она, повернувшись к пребывавшему в шоке Сергею и вытерев слезы с лица как ни в чем не бывало, заметила:

– Итак, на чем мы там остановились? … Ах да, помнишь нашу прогулку до излома и нашу беседу про то, что на земле рано или поздно наступит царство Творца, которое положит конец страданиям и мукам человечества, начав эру вечного счастья и благоденствия и вернув золотой век людей, когда они жили в раю? Видишь ли, в сводах говорится, чтобы это смогло случиться, нужно, чтобы на землю обрушилось зло, которое устроит сущий ад, накрывший всю землю великим ужасом и хаосом, в котором люди смогут очиститься и вступить в царство Творца уже абсолютно чистыми от грехов. Однако в сводах не говорится, когда именно оно придет, и самое главное – чем оно будет. Только есть упоминание, что придет оно в час самого большого падения человека, когда оно погрязнет в войнах, извращениях и болезнях… И вот к нам, народу Кургана, в полной мере познавшим, что значат страдания, которые мир устраивает людям и человеческая жестокость, которые мы обрушиваем друг на друга, обратился сам Творец, озаривший нас и сказавший, что нам предстоит великая миссия – открыть этому злу, оказавшемуся Чернобогом (древним богом, существовавшим еще до исчадья, являвшимся по легендам самим воплощением всего плохого, что есть в этом мире) путь в наш мир.

Он же поведал нам, как это можно сделать. И вариант только один, и он заключался в проведении ритуала группой людей перед одним из изломов с двумя условиями. Первое: кто-то должен принести в жертву дорогого человека, – голос Маши при этих словах немного задрожал, а Сергей сразу глянул на еще даже не остывший труп воеводы, – и, наконец, второе: проговорить одно заклинание призыва на черном наречии, язык которого Творец раскроет тому, кто это сделает. И если выполнить весь этот ритуал правильно, то излом станет входом, через который Чернобог сможет проникнуть суда.

Потому мы стали готовиться и действовать, собирать людей и средства, однако, чтобы быть готовыми в решающий час, у нас было практически все, как ты сейчас видишь, кроме одного самого необходимого. А именно ключа, который открыл бы дверь в наш мир Чернобогу, то есть заклинания. И оно было только в одной книге – Велесовой. По легендам заклинание написано одним безумцем из красного империума. И этот ключ был в пустоши.

После этих слов Маша вытащила из своего кармана Велесову книгу, которую достал именно Сергей, начавший понимать, что он натворил.

– Но сами мы не могли достать книгу, так как среди нас не оказалось никого, кто имел иммунитет перед пустошью, и потому нам нужен был отступник. Однако напрямую мы его не стали искать и нанимать из-за страха, что нас раскроют, и потому мы действовали косвенно, через вторых лиц, тоже заинтересованных в книге для своих личных целей, и в итоге добились того, что к нам в город прибыл Григорий, ставший искать книгу в пустоши. И медленно, но верно, со временем, рейд за рейдом неустанно следя за ним, мы видели, как он постепенно приближался к ней. В итоге к концу лета он почти добрался до нее, но за время, проведенное в городе, он сумел узнать о нас и в конце концов, боясь за свою жизнь, он начал предпринимать некоторые действия, ставившие под угрозу всю нашу великую миссию. И поэтому нам пришлось его убить после рейда, выдав все за неудачную попытку ограбления. И хоть мы, шпионя за ним, были уверенны, что Григорий должен был достать в этот последний рейд книгу, но он не смог это сделать. Отчего, учитывая отсутствия у нас Велесовой книги и всё большую сложность скрытия от властей нашего общества и задумок, над нами нависла угроза срыва всего, что мы задумали. Однако Творец нам помог и прислал нам нового отступника, то есть тебя, Сергей, нам же оставалось только немного подчистить следы и убрать ключника, так как он тоже слишком много знал и мог тебе рассказать немного больше, чем следовало. Правда не обошлось без огрехов и некоторых нарушений плана, из-за которых мы чуть было не потеряли в огне ценные записи Григория с информацией о пустоши и о том, где находится книга. В целом мы вы подчистили хвосты перед твоим приходом и просто стали ждать тебя, пока это наконец не случилось. И, увы, но ты тоже, в свою очередь, смог умудриться узнать то, что не следовало. В первый же день ты чуть не спутал нам все карты, найдя наше скрытое место сбора и ключника и чуть его не освободив, однако мне удалось все уладить, благо вы, отступники, тащите с пустоши разности, способные делать с человеком интересные вещи. К примеру, затуманивать и стирать память.

– Чертов пух… – сразу догадался Сергей, к которому пришло некоторое понимание тех осколков воспоминаний, и Маша подтвердила.

– Совершенно верно, и уж прости меня, но я должна была это сделать. Ведь выбора у меня было только два: либо просто убить тебя, либо обработать пухом. Убивать тебя я не хотела, да и ты нужен был нам живым. И выбор оказался правильным, ты все забыл и принялся выполнять свою миссию. В итоге все складывалось удачно, и даже больше – мы теперь знали про твой путь отхода, который ты все-таки, чувствуя опасность над собой, как я была уверена после нашей последней беседы, скорей всего, будешь использовать, чтобы наверняка покинуть город незамеченным и с книгой. Поэтому мы благоразумно приготовили засаду, понимая, что ты со знаниями Григория добудешь книгу, скорей всего, в первый же рейд, – Сергей съежился и был готов провалиться и проклинал себя и Машу, что не ушло от ее внимания, и она поспешила сказать: – И опять прошу тебя простить меня, пожалуйста. Ведь это все было необходимо, однако тебя вел, как и всех нас, Творец. И я более чем уверена, что он обращался к тебе, как и к нам, ведь ты в некотором смысле избранный, благодаря тебе Чернобог теперь сможет проникнуть в наш мир.

Услышав все до конца, Сергей сначала не знал, что ответить, ведь он, по сути, столкнулся с сумасшедшими фанатиками. И в итоге он только и смог из себя выдавить:

– Это безумие, Маша…

– Нет, Сергей, это спасение для нас всех, – уверенно проговорила Маша. Открыв книгу, она нашла нужную ей страницу и начала громко проговаривать заклинание, и с ней в такт некоторые другие оккультисты один за другим начали подхватывать заклинание. И через время уже все оккультисты на черном языке, как в будто в едином трансе, стали говорить заклинание. Хоть Сергей и был готов поставить жизнь на то, что никто из них язык, на котором они говорили, даже и не знал.

Это массовое помешательство продолжалось некоторое время, пока внезапно все, кроме Маши, не замолчали и их взгляды, как и взгляды отступников, устремились на излом, который начал неестественно меняться. Сначала в нем переменился цвет – с обычного для всех изломов сероватого свечения на ярко-красный. А затем произошло вообще нечто невообразимое: излом слегка вспыхнул и, распавшись, начал расползаться кривыми линиями, как ручьи, по всему разломанному холму. И вскоре весь холм оказался окутан гигантской паутиной светящихся красных линий. А Маша, завидев такой эффект, продолжала говорить заклинание даже еще с каким-то большим рвением, Сергей же от увиденного с горечью стал понимать, что, видимо, миру и людям, жившим в нем, приходит конец.

Между тем начало происходить полнейшее безумие, описать которое Сергею было очень сложно, такое даже в страшном сне не увидишь. Произошла новая вспышка, от которой Сергей чуть не ослеп, а затем прозвучал звук, похожий на очень громкий треск льда, после которого весь расколотый холм стал одним гигантским изломом. Отчего в разум Сергея пришла мысль, что такой излом нужен соответствующей персоне.

И, как оказалось, он был прав, так как всю землю начало слега сотрясать, а земля по центру холма в месте излома начала как будто куда-то впадать. Еще немного – и оттуда вытянулась огромная лапа с чертами руки, отдаленно напоминающими человеческую, и Творец, спаси… ибо эта лапа была настолько огромной, что смогла обхватить вершину левого холма. Затем показалась другая лапа, которая обхватила уже вершину правого холма. После из излома начало вылезать все остальное тело Чернобога. Отчего кто-то из оккультистов вскрикнул, а кто-то в панике начал бежать, что было неудивительно, ведь самому Сергею хотелось убежать подальше от вылезающего монстра, но он не мог. Из-за чего, стоя на коленях посреди многих оставшихся оккультистов, он просто потупил взгляд в землю, так как чувствовал, что если заглянет в глаза Чернобогу, то просто сойдет сума.

И кажется, вот он, конец истории человечества, и единственное, что остается, покориться судьбе и встретить наступающий апокалипсис. Но Сергей решил хотя бы попытаться остановить это и, превозмогая себя отчего от напряжения с ушей и носа Сергея потекла кровь, и собрав всю оставшуюся силу и волю, ему удалось сформировать из эфира ручной клинок, да так, что тот, прорезав веревки, освободил Сергея. Отступник, поняв, что свободен, начал действовать. И первым делом расправился с оккультистами, которые его держали, одного проткнув клинком, а другого повалив на землю сильным ударом ноги. И к восхищению Сергея, Борис и Пятак, завидев, что он делает, нашли в себе силы, чтобы бороться. И хоть и связанные, тоже попытались дать отчаянный бой оккультистам, прыгая на них и валя своими телами или ногами. Это на секунду смутило оккультистов, и пользуясь предоставленной заминкой, Сергей направился прямо к Маше, все это время говорившей заклинание.

И она, либо услышав возню за собой, либо как-то почувствовав опасность, резко повернулась к Сергею, правда, при этом все равно продолжая говорить заклинание. Но лишь что-бы увидеть, как на нее замахивается клинком Сергей, в глазах которого читалась железная решительность, и отступник вонзил его ей в живот, из-за чего Маша со стоном упала на землю, как подпиленное дерево, наконец, замолкнув и в последний раз глянув с грустью в лицо Сергея. Тот, мысленно попрощавшись с ней, выхватил из ее рук Велесову книгу и выбросил ее в ближайший костер надеясь, что если заклинание прервать и не дать его закончить, то Чернобог не сможет выйти в наш мир полностью, а значит, ему ничего не останется, кроме как вернуться обратно.

Сергей, встав снова на колени и закрыв глаза, уже не видел, как огонь стал охватывать Велесову книгу, или как все оставшиеся оккультисты совсем сошли с ума и в бреду начали нападать друг на друга или, свалившись на землю, биться в конвульсиях, и, наконец, как излом снова стал меняться и терять тот вид, который он совсем недавно приобрел. Но Сергей, поддавшись вдруг возникшему любопытству и непреодолимому соблазну, решил взглянуть хоть раз на Чернобога во всем его пугающем величии, пусть и, возможно, потеряв рассудок.

И увиденное действительно порядком сдвинуло разум Сергея, так как над ним нависала громадина ростом с гору, перед которой человек был не больше, чем букашкой. Черно-сероватое тело этого существа было человекоподобным, хоть и с сильными деформациями и роговыми наростами. И хоть это ужасное существо не до конца вылезло из излома, но его рост уже превышал самую высокую башню кремля Новзгордска, а из его спины выглядывали крылья, которые были похожи на кожаный плащ. Но самое мерзкое и ужасное в этом существе было его лицо, искореженное и имеющее с человеком только отдаленное сходство. В зубастой пасти горел огонь, а от красных глаз с черным зрачком становилось не по себе. Кроме того, на голове у него была своеобразная корона, состоящая из трех пар рогов, загнутых к спине. И это существо, которое практически вылезло, вдруг остановилось и как будто из-за невидимой стены не могло пройти дальше, и что-то стало тянуть его обратно в мир, где это существо зародилось. Оно, разумеется, пыталось сопротивляться, но это было бесполезно.

Осознав это, Чернобог перестал что-либо делать и просто взглянул прямо в глаза Сергею, до которого быстро дошло, что тот видит его насквозь. Все, что у него есть в потаенной глубине его разума и души, всего его желания и сожаления, всю его жизнь (от ее начала и до этого момента), все, когда-либо совершенные им как его добродетели – малые и большие, – так и грехи… И если бы была возможность снова начать ритуал, Чернобог заставил бы Сергея договорить заклинание, так как мог это сделать, ибо Сергей был перед ним просто ничем. Однако книга была уничтожена а заклинание прерванно отчего все было кончено, но перед тем как исчезнуть из этого мира, Чернобог, понимая, кому он обязан своим поражением, вытянул свою лапу вперед, чтобы ей просто размазать Сергея. Но это действие оказалось запоздалым, и его когти смогли только соскрести землю в метре от Сергея, не причинив ему ни малейшего вреда, после чего Чернобога окончательно затянуло обратно за излом, вернувшийся после этого постепенно к своему типичному виду…

Все дальнейшие события происходили быстро, Борис, каким-то образом освободившись от веревок, привел в чувство Сергея, и вместе, подхватив Пятака, они быстро ушли вон мимо оккультистов, не убежавших еще раньше и словно обезумевших, отчего они метались из стороны в сторону или просто бились в конвульсиях на земле. Потому отступники беспрепятственно прошли мимо них прочь от этого места.