История моды. С 1850-х годов до наших дней

Мода и общество

После смерти короля Эдуарда VII 6 мая 1910 года Британская империя на несколько месяцев погрузилась в траур. На скачки 1910 года «Черный Аскот» собрались зрители в разных стадиях и цветах траура, а французские дома моды активно рекламировали траурные наряды богатым скорбящим Британии. В журнале The Queen мгновенно опубликовали фасоны модных траурных туалетов. В прессе новую королеву Марию Текскую называли лидером стиля, но к концу десятилетия ее степенный образ перестал соответствовать актуальным трендам. Другие европейские королевские особы, такие как русская императрица Александра Федоровна и королева Румынии Мария, демонстрировали куда более смелый вкус.

Богатые и независимо мыслящие американки все чаще оказывали влияние на моду. Гертруда Вандербильт Уитни, художница и покровительница искусств, демонстрировала свои современные пристрастия не только посредством нарядов, но и с помощью художественных приобретений. Она сочетала творения французских кутюрье с предметами гардероба из Азии и была одной из первых поклонниц пижам и брюк. Рита де Акоста Лидиг, жительница Нью-Йорка с кубинскими и испанскими корнями, прославилась своим эффектным оригинальным стилем. Лидиг носила оригинальные творения сестер Калло – включая пижамы, многие из которых были украшены старинным кружевом из ее коллекции. У нее были сотни пар обуви, сшитой вручную Пьером Янторни из Парижа.

Платья лавандового и белого цветов для неглубокого траура рекламировала модная пресса после смерти Эдуарда VII. Эта иллюстрация из The Queen 1910 года показывает, что в начале десятилетия сохранялись S-силуэт и шляпы со сложным декором.

Так как движение суфражисток (тех, кто боролся за право голоса для женщин) усиливалось, его сторонники поняли важность унифицированного образа. Британские суфражистки выбрали для себя цветовую комбинацию белого, фиолетового и зеленого, и эти цвета символизировали чистоту, верность и надежду. Американские суфражистки появлялись на публике в белом и фиолетовом в сочетании с золотым или желтым цветами. Многих суфражисток можно было увидеть в костюмах мужского стиля, производивших серьезное, деловое впечатление.

Хотя Париж продолжал господствовать в высокой моде, по всему миру развивалась собственная индустрия пошива одежды. Особенно преуспели в этом виде производства США, что стало возможным благодаря наличию сырья, развитию технологий и постоянному притоку рабочей силы из числа иммигрантов. Тем не менее, хотя Америка добилась своей цели – мода для всех, – некоторые аспекты производства вызывали вопросы, включая условия труда и пиратское копирование дизайна. В 1911 году пожар на фабрике Triangle Shirtwaist Factory в Нью-Йорке привел к смерти 146 рабочих, большинство из которых составили молодые женщины-иммигрантки. Американская промышленность была известна еще и тем, что без разрешения копировала дизайнерские оригиналы и занималась обыкновенным пиратством. Во время поездки в США в 1913 году Поль Пуаре пришел в негодование, когда увидел посредственные платья и шляпки с ярлыками, на которых было написано его имя. Производители дорогой одежды ответили на это созданием новых ярлыков. Возможности производства и продаж в США были значительными, но Америка все еще сильно зависела от Франции, когда речь шла о творчестве. Это ощущение неполноценности в сочетании с ограниченным взаимодействием с Европой во время войны ускорило появление национальных конкурсов, таких как конкурс «Американский дизайн» (Designed in America). Он был организован журналом Women’s Wear в 1916 году и поощрял американских дизайнеров искать вдохновение в американских культурных источниках.

Мэри Пикфорд в своем типичном образе девочки-подростка с длинными локонами.

Теда Бара в «Клеопатре», 1917 год.

ЭКРАННЫЕ КРАСАВИЦЫ

Так как кино затмило другие виды популярных развлечений, фильмы стали новой возможностью для демонстрации модных трендов. В этом десятилетии появился термин «кинозвезда», а кинозвезды стали иконами стиля. Публика читала о своих любимцах в журналах для поклонников кинематографа, актрисы рекламировали модные новинки и косметические средства.

Когорту звезд-женщин возглавляла родившаяся в Канаде Мэри Пикфорд (1892–1974). Она собирала самую большую кассу и получила прозвище «любимица Америки» за свои трогательные образы. Известная романтическим вкусом в одежде Пикфорд часто одевалась в Домах Ланвен и Люсиль, ее стиль освещали в журналах и широко копировали. Люсиль создала костюмы Пикфорд для фильма «Ребекка с фермы Саннибрук», хотя эти платья больше говорили о пристрастиях Пикфорд в одежде, чем о характере персонажа. Пикфорд была умелой бизнесвумен и подписывала контракты, условия которых создали прецедент для других киноактрис. В 1919 году она стала одним из сооснователей студии United Artists.

Сестры Гиш, Лиллиан (1893–1993) и Дороти (1898–1968), придерживались стиля «юная девушка», как и Мэри Пикфорд. Но в личном гардеробе обеих присутствовали творения Фортуни. Глория Свенсон (1899–1983) была известна как гламурная девушка еще до своего двадцатилетия и, несмотря на миниатюрное сложение, славилась пышностью своих нарядов. Она стала звездой нескольких зрелищных фильмов Сесила Б. Демилля, включая оригинальную картину «Мужское и женское». Интерес публики переместился со сцены на экран, и карьера певицы Джеральдины Фаррар (1882–1967), ставшей актрисой, была символом этих перемен. Фаррар была звездой Метрополитен-оперы, привлекла внимание Демилля, и он снял ее в главной роли в немом фильме «Кармен» и эпических картинах «Женщина Жанна» и «Женщина, о которой забыл Бог».

Теда Бара (1885–1955), создавшая образ соблазнительной роковой женщины, стала известной как «вамп» (сокращенное от «вампир») и подчеркивала это с помощью шокирующе откровенных нарядов. Хотя на самом деле ее звали Теодосия Гудмен и родом она была из Огайо, рекламный отдел киностудии сплел вокруг нее паутину экзотических историй. Утверждали, что она египтянка по рождению, и этот образ она культивировала с помощью густо подведенных черным карандашом глаз и темной помады на губах.

Использование косметики в кинолентах шло по нарастающей, и это влияло на широкую публику. Максимилиан Факторович (1875–1938) был знаменитым голливудским гримером. Известный как Макс Фактор (Max Factor), он создавал образы многих актрис. Он изобрел тональное средство в виде полужидкого крема, и это стало важной новинкой для экранного грима. Именно он настаивал на использовании слова «мейкап» (make-up) в качестве существительного (раньше его употребляли только как глагол).

К этому времени в каждом крупном городе существовало несколько больших универмагов, что способствовало расширению мира моды. Harrods, главный магазин Лондона, открыл свой единственный заокеанский филиал в Буэнос-Айресе в 1914 году. В Австралии разрасталась сеть магазинов Myer, открывшая филиал в Мельбурне, началась экспансия David Jones Company.

Модные СМИ

Модной прессы становилось все больше, и специализированные издания были рассчитаны на различные регионы, интересы и уровни дохода. Фотография все чаще становилась средством информации о моде, но в этом десятилетии иллюстрации были особенно изысканными. Карьера Поля Ириба продолжалась, появились и другие французские модные иллюстраторы, в частности Жорж Барбье, Жорж Лепап и Этьен Дриан. По сравнению с иллюстрациями более раннего периода их стильные творения часто включали в себя иронический или провокационный сюжетный контекст.

Французские журналы были особенно влиятельными, и самым роскошным изданием из них было La Gazette du Bon Ton, которое показывало модели ведущих дизайнеров в художественном контексте. Издание было основано в 1912 году Люсьеном Вожелем при участии шести кутюрье: Шеруи, Дойе, Дусе, Ланвен, Пуаре и Ворта. Вскоре к ним присоединились Пакен и Редферн. Отпечатанное на превосходной бумаге ежемесячное издание публиковало иллюстрации моды от-кутюр, созданные ведущими художниками-иллюстраторами того времени, включая Барбье, Лепапа, Дриана и Луи Мориса Буте де Монвеля. Следуя традициям французских журналов, в La Gazette размещались только рисунки, в отличие от других изданий, где фотографий становилось все больше. Журнал Les Modes предлагал элегантную, хотя и консервативную презентацию моды для аристократичных и обеспеченных женщин. Les Modes продолжал часто использовать раскрашенные фотографии, сделанные в стильных и со вкусом подобранных декорациях. Журнал Femina с живо написанными статьями о звездах спорта и театральных актерах обращался к аудитории среднего класса. В нем публиковались и советы из категории «Как сделать?», и колонка с секретами красоты от гламурной оперной певицы Лины Кавальери под заголовком «Искусство быть красивой». И в Les Modes, и в Femina также присутствовали работы великих иллюстраторов моды.

На иллюстрации Жоржа Барбье для обложки журнала Les Modes за апрель 1913 года изображено вечернее платье от Boué Soeurs в фантазийных декорациях.

Раннее влияние сюрреализма на графику и дизайн можно увидеть на обложке Vogue работы Джорджа Вулфа Планка, 1 ноября 1914 года.

The Queen оставался самым важным женским журналом в Британии. В него включали практически все категории женской одежды, не забывали о детской моде и форменной одежде для слуг. В статьях рассказывали о товарах для дома, о кулинарии, а также о путешествиях и домашних питомцах, в том числе о выставках кошек и о собаках королевской семьи. Моды представляли с помощью иллюстраций и фотографий, а такие колонки, как «Придворная хроника» и «Парижские слухи», держали читательниц в курсе последних новинок. Иногда статьи давали советы на тему того, как адаптировать последние модели для жизни в Австралии, рассчитывая на растущую модную элиту этой страны.

В США Ladies’ Home Journal и его соперник McCall’s предлагали модный контент и советы по ведению домашнего хозяйства. Сохранял свои высокие позиции в качестве модной периодики и журнал The Delineator: A Journal of Fashion Culture and Fine Arts. Vogue и Harper’s Bazar набирали обороты и способствовали развитию американской модной иллюстрации. Запоминающиеся обложки Vogue создавались несколькими замечательными иллюстраторами, включая Хелен Драйден, Е. М. А. Штейнмеца, Джорджа Вулфа Планка и Фрэнка Кс. Лейендекера (брата Дж. К. Лейендекера).

Но фотография постепенно отвоевывала позиции в изображении моды, и в этой области появились замечательные мастера. Эдвард Стейхен к 1890 годам уже был коммерческим фотографом. Его репутация как автора элегантных модных снимков установилась в 1911 году, когда он сфотографировал моделей Пуаре для Art et Décoration и внес художественное настроение в модную фотографию. Адольф де Мейер был главным фотографом Vogue с 1913 по 1921 год, а потом работал на Harper’s Bazar. Его портреты светских дам и знаменитостей излучали томность и элегантность, которых так добивались модные дамы того времени.

Богема и «богема от-кутюр»

Богема, часть общества, с пренебрежением относившаяся к общепринятому образу жизни, процветала в Сан-Франциско, Париже и других крупных городах. В Нью-Йорке интеллектуалки ходили по улицам Гринвич-Виллидж в свободных блузах и бесформенных длинных юбках, в сандалиях и с распущенными неухоженными волосами, тогда как богемные мужчины отдавали предпочтение сорочкам с расстегнутым воротом без галстука. Среди интеллектуальной элиты Британии была своя богема, включая «Кружок» (Coterie) и «Группу Блумсбери» (Bloomsbury Group). Богемные тренды в 1910-х годах были своего рода возвращением к идеалам эстетического платья более раннего периода, да и само это поколение богемы состояло из детей и внуков более ранних эстетов. Как и другие эксцентричные направления моды в прошлом, богемный стиль подвергался насмешкам: «Однажды, когда судьбе придет в голову лишить вас чистого платья… смиритесь и попробуйте стать частью богемы», – съязвил Роберт Бенчли в Vanity Fair в марте 1916 года.

Дороти «Дорелия» Макнейл, вторая жена британского художника Огастеса Джона, была, пожалуй, самой яркой представительницей богемного стиля в Британии. Отказавшись от нижних юбок и корсета, Дорелия одевалась в «цыганском» стиле, носила свободные блузы, крестьянские шали, юбки в цветочек, косынки и бусы в фольклорном духе. Дорелия бросила еще один вызов условностям и позволила себе загореть. Женщины, решившие копировать ее стиль, покупали этническую одежду и ткани в специализированных магазинах. К середине десятилетия модные журналы высказывались в пользу бесформенных юбок, крестьянских блуз и сандалий для садоводства и в качестве домашней одежды, показывая, какой эффект оказывает богемная эстетика на традиционную повседневную одежду. Некоторые британские дамы одно ногой оставались в светском обществе, а другой ногой находились в мире богемы. Наверное, самой известной из них была леди Диана Мэннерс (впоследствии леди Диана Купер). Эту истинную законодательницу мод считали одной из самых красивых девушек Британии в ее поколении. Она иногда появлялась в роли модели, в частности на обложке журнала The Queen.

Журнал Vogue продвигал блузы для садоводства в 1914 году, привнося богемный стиль в высокую моду.

Она активно участвовала в интеллектуальной группе «Кружок», после войны некоторое время работала редактором журнала Femina. Ее последующая актерская карьера обеспечила ей место в поп-культуре XX века. Своим необычным стилем жизни Мэннерс предвосхитила новых эмансипированных женщин, которые станут типичными для молодого поколения 1920-х годов.

Элементы женской моды

Для женской одежды были характерны бесконечное разнообразие и постоянные изменения силуэта. Хотя стильными считались нейтральные тона, цветовая палитра также включала яркие цвета и резкие контрасты. Несмотря на движение к модернизму, десятилетие было отмечено тремя источниками вдохновения: Восток, XVIII век и смешение Античности и Средневековья.

Интерес этого десятилетия ко всему восточному включал в себя широкий спектр влияний: турецкое, североафриканское, египетское, персидское и дальневосточное. Модные журналы были полны статей на темы Востока, и экзотические места стали декорациями для модных иллюстраций. Драпированные шали, парча, бусины и бахрома – все это входило в мир экзотических фантазий. В самом начале 1910-х годов влияние стиля Директории можно было увидеть в мягких муслиновых платьях, которые описывали как «стиль мадам Рекамье», «платье Жозефины» и «платье ампир». Стиль Людовика XVI воскресили с помощью полосатых хлопковых платьев и рукавов с ангажантами. Увеличенные отвороты и жабо напоминали мужскую одежду XVIII века. Фишю добавляли романтики вырезам. Влияние Античности и Средневековья особенно сильно чувствовалось в самом начале десятилетия, и пресса часто использовала прилагательное «византийский» при описании этих стилей. Греко-римский вечерний образ предполагал, что женщины будут задрапированы легкой тканью, как античные героини. Меандры были популярны в качестве декоративного элемента. Платья простой Т-образной формы называли платьями-туниками.

На иллюстрации из журнала Femina от 15 мая 1910 года представлены платья для посещения скачек. На узких юбках заметно многообразие деталей отделки, включая складки, драпировки, декоративную кайму и ряды декоративных пуговиц.

S-силуэт к 1911 году практически исчез. В самом начале десятилетия главной новостью было выпрямление и сужение силуэта, а также более простой и прямой крой одежды. Линия талии поднялась выше. Лифы стали более свободными по бокам и на спине, но потеряли объем впереди, исключив эффект пышной груди предыдущего десятилетия. Иногда лиф был с рукавами реглан и без плечевых швов. Новая узкая юбка, которую активнее всех предлагал Пуаре – так называемая «хромая» юбка, – была доминирующим фасоном, хотя менее склонные к авантюрам дамы продолжали носить свободные юбки. Зачастую складка сзади по центру облегчала движения. Базовая форма юбки была облегающей и с прямой длиной до подъема ноги с многочисленными вариациями и акцентами, включая поперечные полосы, сборки и складки у подола. В других моделях юбок использовались такие детали, как нашивки, ряды пуговиц и драпировки. Популярность костюмов в мужском стиле росла, так как «хромую» юбку носили в сочетании с жакетом, доходившим до бедер. Платья шили так, чтобы они были похожи на костюмы, и этот стиль напоминал лифы-жакеты 1850-х годов.

Хлопковые платья в бельевом стиле все еще были популярны. Если юбки были простыми, то блузы – обильно украшенными и представленными в различных вариантах. Словом «блузка» называли различные фасоны, начиная от мягких и струящихся и заканчивая вариантами, похожими на лиф. Английскими все еще называли блузки в мужском стиле. Жесткие воротники 1900-х годов вышли из моды, и отложные воротнички меньшего размера лежали на плечах. Появились V-образные и неглубокие круглые вырезы, и впервые с 1880-х годов шея и ключицы стали видны в дневное время. Иногда в вырезе виднелось асимметричное хлопковое жабо. Рукава в дневной одежде укоротились, часто носили рукава три четверти или до локтя.

Элегантные весенние образы, предложенные журналом Femina (15 ноября 1913 года) для свадебного торжества, включают в себя туники и эффекты панье, диагональные ярусы и подолы в форме рыбьего хвоста.

Вечерние платья поражали роскошью, и насыщенные цвета оживляли модную ночную жизнь. Туалеты стали более струящимися (так как новое нижнее белье формировало юный, а не зрелый, как раньше, силуэт), и длинные нитки бус еще больше вытягивали фигуру. Некоторые молодые женщины надевали вечером прозрачные гаремные шаровары. Кушаки были очень популярны и для дня, и для вечера, указывая на влияние Востока и античности. Модные журналы демонстрировали последние вариации модного пояса, который часто оборачивали несколько раз вокруг тела, стильно завязывали узлом с драпированными и декорированными концами.

В 1912–1913 годах фасоны стали необычными и разнообразными. Лифы часто были очень объемными и продолжали Т-образную форму. Платье «Минарет» от Пуаре повлияло даже на самые консервативные модные дома. Но и у этого фасона были варианты. Жесткий подол на обруче, предложенный Пуаре, превратился в мягкий пеплум. Другие юбки кроили объемными в области бедер, но сужающимися к подолу и называли этот фасон юбка-юла. Юбки часто украшали ярусами из оборок и буфов, которые концентрировались в области бедер и исчезали или уменьшались в размерах к подолу. Драпировки на бедрах с двух сторон назывались эффектом панье, но встречались и асимметричные драпировки, и фестоны. Такие силуэты выглядели либо мягкими, либо жесткими, все зависело от ткани. Некоторые модели украшали треном, зачастую в форме рыбьего хвоста, который появлялся из-под зауженного подола. Юбки стали немного короче, открывая лодыжки чуть выше. Некоторые юбки с запахом спереди позволяли мельком увидеть икры.

В годы войны юбки стали самыми короткими с 1830-х годов и снова расширились книзу. Пышные юбки, зачастую из ярусов, поддерживались внутренней конструкцией. В этом новом силуэте влияние стиля Людовика XVI ощущалось особенно отчетливо. На юбках были модные детали, драпировка «полонез» и акцент на бедра. Облегающие лифы сочетались с пышными юбками. В феврале 1916 года американский Vogue объявил, «что узкие лифы укажут путь к моде Людовика XVI, а пышные в бедрах юбки в духе 1870-х откроют щиколотки в стиле 1916 года». По уверениям New York Times, в 1916 году каждый дизайнер продвигал свою моду. Дойе и Рэдферн сохраняли «строгость стиля», Пакен показала самые короткие юбки в сезоне, а Ворт углубился в историю, включая «эпоху императрицы Евгении»^[19]. Мадам Жербер у сестер Калло показала пышные юбки и большое количество серебряной и золотой вышивки. Женские костюмы в мужском стиле отражали влияние войны, сочетая похожие на кители жакеты с модными пышными юбками. Практичный модернизм сосуществовал с романтизмом, и одна и та же женщина могла в один день одеться в военном стиле, а в другой день предпочесть женственный образ a la Мария Антуанетта.

Иллюстрация Е. М. А. Штейнмеца на обложке Vogue за август 1915 года отражает романтичные силуэты середины десятилетия. В пышных юбках, широкополых шляпах, шарфах в стиле фишю и каблуках «Людовик» чувствуется влияние стилей XVIII века.

В вечернем платье на иллюстрации Жоржа Барбье провокационно открыта спина и раскачиваются кисточки с бусинами. Дракон и зеркало в красной лакированной раме подчеркивают экзотическую привлекательность этого наряда от парижской портнихи Mme Jenny.

У костюмов в мужском стиле, которые предлагал каталог Sears в 1919 году, свободный, почти бесформенный силуэт. Длина юбки чуть выше щиколотки. Уменьшившиеся шляпки представлены в разнообразных вариантах.

Война близилась к концу, и силуэт вновь изменился. Линия талии опять поднялась вверх, лифы стали свободнее. Юбка, все еще длиной до середины икр, сохраняла пышность в районе талии, но сужалась к подолу. В результате силуэт стал похож на бочонок и стал господствовать в дневной одежде, костюмах и группе вечерних платьев. 1910-е годы закончились новым пришествием узкого силуэта, но на этот раз юбки стали короче, платье меньше обрисовывало тело, а линия талии «плавала». Эта бесформенность приобрела вид платьев-рубашек, прямых труб из ткани, зачастую свободно перетянутых поясом. В вечернюю одежду вернулось немного довоенного щегольства. Длинные платья-футляры с треном в виде рыбьего хвоста, покачивающаяся бахрома и воротник-халтер отметили окончание войны и наступление нового десятилетия.

В нарядах для представления ко двору все еще присутствовали трены и длинные вуали. Свадебные платья соответствовали модным платьям для второй половины дня или вечерним нарядам. Белый цвет стал для них традиционным. У типичного свадебного наряда были огромный трен и длинная вуаль. Подружки невесты все еще надевали белое, но постепенно появились и цветные платья. Мода на большие шляпы повлияла и на наряды подружек невесты, и гигантские шляпы, не уступающие в размерах любому образцу, надевали на свадьбы в помещении. Чепцы в стиле XVIII века были им модной альтернативой.