История моды. С 1850-х годов до наших дней

Спортивная и мужская одежда (включая военную форму) повлияла на стиль Шанель. Даже ее кутюрные творения отличались простотой и лаконичностью. Хотя она использовала широкую палитру цветов, вкус к нейтральным тонам проявился в ранние годы ее карьеры. Ее творческая работа с тканью обеспечила ее дому репутацию «дома джерси», она внедряла трикотажные свитера в дневной гардероб модных женщин. Соответствие вкусов Шанель новому, упростившемуся, стилю жизни в конце войны продвинуло ее карьеру еще дальше. Освещение ее работы в американских журналах в огромной степени способствовало ее успеху. Ее личный выбор в уходе за собой и стиле жизни – загар, короткая стрижка – стал новинкой. Окруженная знаменитостями, Шанель к 1919 году и сама стала звездой.

Набросок раннего дизайна Габриель Шанель для американской фирмы Max Meyer показывает, как она использовала морскую и военную темы (ок. 1916).

Индустрия красоты

Сложные прически Прекрасной эпохи в этом десятилетии были забыты, и к середине десятилетия волосы плотнее облегали голову. Даже если сзади волосы оставались длинными, вокруг лица женщины стригли их коротко. В Лондоне в 1904 году представили перманентную завивку, и к 1910-м годам эта практика получила широкое распространение. К концу десятилетия короткие стрижки, часто называемые «боб», были весьма распространенными, и мода на них привела к тому, что регулярное придание формы волосам и укладка стали частью женского ухода за собой.

Отношение к использованию косметики также менялось. В октябре 1913 года Vogue призывал больше не прятать баночки с румянами и пуховки для пудры, как это делали раньше, и утверждал, что употребление косметики – это «привилегия каждой женщины, а не обязанность». О популярности косметических средств и процедур можно судить по большому количеству рекламы в прессе, а также по заметному макияжу на фотографиях манекенщиц, светских дам и актрис. Модный образ десятилетия – подведенные брови дугой, накрашенные глаза, розовые щеки и рот, как бутон розы, – все это создавалось с помощью косметики.

На агитационном плакате Земледельческой армии США 1918 года показана молодая женщина в комбинезоне. Этот вид одежды предлагался для военных работ и другого труда на открытом воздухе.

Три предпринимательницы создали основу для развития современной индустрии красоты. Элена Рубинштейн (Helena Rubinstein, 1870–1965), австралийка польского происхождения, начала в Мельбурне маркетинг крема для лица, созданного на основе ланолина, продукта австралийского овцеводства. К 1915 году у нее был процветающий косметический бизнес с салонами в Лондоне, Париже и Нью-Йорке. Рубинштейн открыла сеть салонов (некоторые со спа-процедурами) по всем Соединенным Штатам. Крупное состояние позволяло ей приобретать роскошные наряды, предметы искусства и поддерживать международную благотворительную программу. Конкурентка Рубинштейн Элизабет Арден (Elizabeth Arden, 1884–1966) также предлагала косметические средства и процедуры через сеть салонов. Она первой сформулировала концепцию «полного преображения». Арден, родившуюся в Онтарио, Канада, на самом деле звали Флоренс Найтингейл Грэхем. Превратившись в «Элизабет Арден», она открыла свой первый салон «Красная дверь» на фешенебельной Пятой авеню в Нью-Йорке в 1910 году и следующие пятьдесят лет продолжала расширять бизнес, ставший международным. Урожденная Сара Бридлав из Луизианы, став мадам Си Джей Уокер (Madam C. J. Walker, 1867–1919), построила империю средств для волос, специально созданных для афроамериканцев. Между 1910 и 1920 годами расположенный в Индианаполисе бизнес Madam Walker включал в себя фабрику, школу для обучения и салон, а также сеть представителей. Все они были чернокожими женщинами, как и она сама. В конце концов она обосновалась в Нью-Йорке, стала активно работать на политической сцене Гарлема и вести обширную благотворительную деятельность. Три пионера индустрии красоты – Рубинштейн, Арден и Уокер – соединили науку с косметикой и подчеркивали высокое качество продукции с помощью привлекательной упаковки и обученных представителей. В каждом случае имидж основательницы был жизненно важен для идентичности компании.

Война и мода

Глубокое влияние войны на моду проявлялось в разных формах. Так как текстиль требовался для военных нужд, гражданские лица вынуждены были ограничивать расход ткани. Изменилась цветовая палитра моды, частично из-за того, что одежда отражала более мрачные реалии военного времени, частично из-за нехватки синтетических красителей, которые раньше импортировались из Германии. Повлияла на моду и нехватка рабочей силы. Продуманные ритуалы смены одежды – например, дамам из высшего общества следовало менять платье трижды в день с помощью горничной – оказались устаревшими. Военная форма повлияла на гражданскую моду. Женщины одевались в мужском стиле, так как во время войны они заменили на рабочих местах ушедших на войну мужчин. Известные женщины, работавшие в таких организациях, как Красный Крест и вспомогательные службы, иногда носили форму, созданную специально для них. В военной одежде использовали такие новации, как застежка «молния», изобретенная Гидеоном Сундбэком в 1913 году и запатентованная в 1917 году. Тренч, плащ с поясом, произошедший от знаменитого Tielocken от Burberry, получил свое название от английского слова «траншея». Благодаря сочетанию героического подтекста и практичности этот стиль переняли гражданские лица, и тренч стал одной из основ современного мужского и женского гардероба.

Работа индустрии роскоши была нарушена из-за воинской службы владельцев домов моды (включая Пуаре) и работников, а также из-за сокращения привычной международной клиентуры. Производители, ретейлеры и модная пресса часто использовали военные ассоциации для продажи товаров. В Vogue появлялись такие статьи, как «Одеваемся на военный доход». Даже корсеты рекламировали так, чтобы упомянуть войну, как в рекламе «Новых военных изгибов» от Royal Worcester. Каталог Wanamaker «Выиграем войну» на весну и лето 1918 года предлагал разнообразные товары патриотически настроенной клиентуре: от «модных женских костюмов в стиле армейской формы» до «военной простоты в платьях для малышей». Потенциальным покупателям напоминали, что «шерсть выиграет войну», и рекомендовали женщинам покупать вместо нее шелк или хлопок, оставляя шерсть военным. Появились в продаже женские комбинезоны для «патриотичных женщин, желающих поработать у себя на кухне или в своем саду». Некоторые аспекты войны оказали удивительное действие на моду в более поздние годы этого века. Камуфляж, вероятно, появившийся под влиянием кубизма, впервые был разработан во Франции в годы Первой мировой войны. Реконструктивная пластическая хирургия для мужчин, получивших ранения на фронте, стала основой для многих косметических операций, которые становились все более распространенными и модными в течение следующих десятилетий XX века.

Медсестра из Красного Креста в серой хлопковой форме на фото Джоэля Федера 1918 года. Во время войны форма была адаптирована для полевых условий.

Офицер британской армии в тренче. Этот стиль быстро перешел из военной формы в гражданский гардероб.

Огромные военные потери вынудили изменить традиции ношения траура. Траур как институт необходимо было забыть: беспрецедентное количество горюющих женщин в черном – матерей, вдов, сестер – грозило еще сильнее омрачить общественное сознание, и без того потрясенное войной.

Мужская одежда

В это десятилетие настал конец эстетике XIX века в мужской одежде. Хью Кандри из Henry Pool, известнейшей портновской фирмы с Сэвил-роу, заявил, что 1914 год стал «концом цивилизации»^[24]. На первый план вышла практичность, а стили, ассоциировавшиеся с праздным или элитарным образом жизни, вышли из моды.

Из-за войны мужская мода не претерпела серьезных изменений в течение этого десятилетия. Тем не менее силуэт пиджака становился все более рациональным, мужчины все реже носили сюртуки и визитки. Преобладал узкий силуэт. Пиджаки, однобортные или двубортные, были в высшей степени элегантными, сильно приталенными и с узкими рукавами. Брюки тоже были узкими, без защипов у пояса и с острыми стрелками по центру брючин. Некоторые модели шились с манжетами. Как правило, брюки были довольно короткими, они заканчивались выше подъема ступни. Ткани использовались разные: шерсть, гладкая или с тканым рисунком, включая меловую полоску, тонкую полоску и крупную клетку, а также твид с геометрическим рисунком. Верхняя одежда поверх узких костюмов иногда была более просторного А-силуэта, сильно расширявшегося книзу.

На иллюстрации из журнала American Gentleman, издания для тех, кто торговал мужской одеждой, показано разнообразие мужских костюмов с преобладанием узких облегающих силуэтов на осень/зиму 1917–1918 годов и различные головные уборы.

Мода на костюмы цвета хаки отражала влияние военной формы и указывала на то, что мужчины были готовы к большей раскованности в гардеробе. Столкнувшись с уменьшением количества заказов от гражданских лиц, мужские портные компенсировали потери бизнеса, отшивая военную форму для офицеров в соответствии с правительственными спецификациями, которые им присылали. В 1917 году торговый журнал American Gentleman объявил, что «все, связанное с военной одеждой, обречено стать популярным и у старых, и у молодых». Тот же журнал писал, что недостаток импортного шелка «сделал галстук-бабочку модным круглый год». Но все же среди шейных мужских аксессуаров доминировал галстук-самовяз, нередко достаточно объемный. Мужчины все чаще носили наручные часы, так как из-за вождения автомобиля и службы в армии карманные часы стали неудобными. Федоры, мягкие мужские шляпы с продольной вмятиной, и даже шляпы в стиле стетсон носили практически всегда, за исключением самых торжественных случаев.

На подписание Версальского договора 28 июня 1919 года премьер-министр Великобритании Ллойд Джордж, премьер-министр Франции Жорж Клемансо и президент США Вудро Вильсон надели визитки. Премьер-министр Италии Витторио Эмануэле Орландо прибыл в костюме с пиджаком свободного кроя, как и многие другие члены различных международных делегаций. New York Times отмечала, что «черные пиджаки» лидеров Союзников составляли резкий контраст с другой церемонией, состоявшейся в Версале в 1870 году, на которой главенствовал канцлер Отто фон Бисмарк в парадной белой форме^[25]. New York Times утверждала, что это подчеркнуло переход от старого порядка к новому миру.

Детская мода

Контраст между практичностью и декоративностью, характерный для женской моды, был заметен и в моде для детей. Хотя подчеркивалась необходимость свободы движений, тренировочные корсеты все еще использовались для правильной осанки. Как и в предыдущие десятилетия, малыши носили рубашки и свободные платьица. Одежда девочек-подростков отражала доминировавшие тренды в женской одежде. Мальчики, выйдя из раннего детского возраста, все чаще носили никербокеры вместо коротких брюк, а длинные брюки они начинали носить раньше, чем в прошлом. В детской одежде также проявилось влияние военной формы. Оно стало еще сильнее с появлением движения скаутов для мальчиков и девочек во всех англоязычных странах. Скауты носили форму разных оттенков хаки, коричневого и зеленого, с большими карманами и шляпами рейнджеров. Группы девочек и мальчиков в форме подражали взрослым, служившим в армии или занятым на трудовом фронте.

На иллюстрации 1911 года молодой человек в костюме цвета хаки из парижского магазина. Подчеркнуты спортивный стиль пиджака и аксессуары.

На иллюстрации Данненберга показан объемный крой мужских пальто, которые носили с эффектными аксессуарами (ок. 1914).

Покрой военной формы и цвет хаки в мужской одежде повлияли и на одежду для мальчиков, как мы можем видеть на этой иллюстрации из каталога John Wanamaker 1918 года.

Одежда для девочек на этой иллюстрации из Pictorial Review 1916 года отличается разнообразием фасонов для разного возраста. На малышках, начинающих ходить, просторные платья, на девочках постарше – платья с заниженной талией, предвосхищающие женскую моду следующего десятилетия. Причудливые шляпки предлагаются для всех возрастов.

К этому времени матросский костюм для детей любого возраста, от малышей до подростков, был еще популярнее, чем когда бы то ни было. Мальчики и девочки носили блузы с распахнутым воротом, так называемые матроски, с матросскими воротниками, галстуками и другими морскими деталями. Матроски и матросские костюмчики были доступны в повседневном и праздничном вариантах. Это был популярный стиль и для купальных костюмов. Хотя сочетание белого и синего было самым распространенным, встречались и другие цвета, включая хаки, розовый и чисто-белый. Верхняя одежда повторяла модные силуэты для взрослых, на улице дети носили шляпы. У мальчиков для повседневной носки самым популярным головным убором была мягкая кепка.

Журналы продолжали предлагать исторические образы для особых случаев, такие как костюм пажа для маленьких мальчиков и платья в бельевом стиле для маленьких девочек. В теплую погоду в одежде «на выход» доминировали светлые цвета. Как и в прошлом, в торжественных случаях дети носили нарядные шляпы. Шляпки девочек зачастую отличались обилием отделки и разнообразием. Даже маленькие девочки носили на удивление крупные шляпы. Следуя за фасонами модных дамских головных уборов, девочкам предлагали огромные чепцы и шляпы с широкими полями и высокими тульями. Платья прямого силуэта длиной до колен и с заниженной линией талии, стрижка «боб» и даже голые ноги, которые можно было увидеть у девочек в 1910-х годах, станут важными элементами женской одежды в последующие годы.

Американские дети в типичных костюмах (ок. 1916). Вечно популярная матроска приобретает особый смысл, так как США находятся на пороге вступления в войну.

Конец десятилетия

В конце 1910-х годов всеобщее упрощение моды казалось логичным для послевоенного общества. Два французских дизайнера начали свою карьеру в конце этого десятилетия, предлагая простую эстетику: Жан Пату и Люсьен Лелонг. Жан Пату (Jean Patou, 1880–1936), сын успешного кожевника из Нормандии, основал модный бизнес в Париже примерно в 1910 году. Пату был готов показать свою первую модную коллекцию в 1914-м, но война вынудила его изменить планы. Он отслужил в армии и заново открыл дело в 1919 году. С самого начала Пату делал акцент на простоту и отдавал предпочтение более коротким юбкам. Этот дизайнер оказал важнейшее влияние на развитие спортивных лаконичных образов 1920-х годов. Люсьен Лелонг (Lucien Lelong, 1889–1958) был сыном двух кутюрье – Артура и Элеоноры Лелонг, чей модный дом, пусть и маленький, имел отличную репутацию. В 1918 году Люсьен, раненый ветеран войны, вернулся с фронта и занялся родительским бизнесом. Его современная эстетика радикально изменила дом. Ей предстояло оказать огромное влияние на моду в следующие годы.

Первая мировая война безвозвратно изменила мировой порядок. Нигде это не было так заметно, как в манере женщин и мужчин одеваться. После войны эпидемия гриппа убила миллионы людей. В пиковые 1918 и 1919 годы «испанка» особенно свирепствовала в Европе, но эффект от этого чувствовался по всему миру. Рабочие носили защитные маски, женские шляпки с защитной вуалью рекламировали как средство предохранения от инфекции. Это была кульминация трагедий десятилетия, на долю которого выпало слишком много тяжелого. Когда мужчины вернулись с фронта, западное общество попыталось вновь зажить обычной жизнью. Формировался по-настоящему современный жизненный уклад, и новая эстетика сопутствовала этим переменам. Лаконичная графика Лепапа, смелые узоры Виммера-Висгрилла и непринужденные модели Шанель стали примерами новоявленного стиля.

Французский солдат вернулся с войны. Дети рады приветствовать его переход к гражданской одежде. «Возвращение солдата» А. Е. Марти из Les Modes et Manières d’Aujourd’hui, 1919 год.

Глава 5
1920-е годы
Безумные годы

Сверкающая ночная жизнь ставших электрифицированными городов и современный дух эпохи отражены на этой обложке Vogue Жоржа Лепапа от 15 марта 1927 года с изображением модели Ли Миллер.

Стиль 1920-х годов формировался под действием эйфорического настроения и тяги к удовольствиям. Это десятилетие часто называют эрой джаза, ревущими двадцатыми или безумными годами. После начального этапа послевоенной экономической неопределенности появилось чувство облегчения и даже эйфории. Мрачные события в начале и в конце десятилетия – мировая война и экономический крах 1929 года – способствовали веселому фривольному ощущению от времени между ними. Танго и фокстроты делили танцплощадки с новыми энергичными танцами, включая чарльстон, блэк-боттом и шимми. Стильные мужчины носили фраки и смокинги вечером, сопровождая дам в переливающихся платьях-футлярах, сверкающих в ярких ночных огнях больших городов. Автомобили стали быстрее и доступнее, способствуя популярности занятий на свежем воздухе. У новых моделей были крыши и ветровые стекла, и необходимость в специальной одежде для автомобильных поездок отпала. Изменения в моде отражали растущее влияние автомобиля на повседневную жизнь, а в модной фотографии авто стало символом изысканности.

«Прощание» Жоржа Барбье показывает завершение элегантного вечера и разнообразие стилей вечерних нарядов для женщин и мужчин. Оформление колес автомобиля и обтекаемые линии скульптур возле арочных окон отражают эстетику ар-деко.

Социально-экономический фон

За годы войны погибло более 10 миллионов человек. Выжившие столкнулись не только с эмоциональной травмой от таких потерь, но и с нуждой, и с необходимостью строить жизнь заново. Версальский договор изменил соотношение сил в Европе, империи пали, а на их месте появились маленькие независимые государства. Была создана Лига Наций, призванная контролировать международную ситуацию. От Германии потребовали выплатить репарации, так как союзники были настроены ограничить ее экономический рост.

К 1918 году женщины получили право голоса в Канаде и Скандинавских странах, к 1919 году в Германии, к 1920 году в США и к 1928 году в Великобритании. Из крупных европейских стран не спешили только Испания, Франция и Италия. В 1910-х годах в некоторых странах был введен сухой закон, и правительство США ратифицировало Восемнадцатую поправку в октябре 1919 года, запретив производство и продажу спиртного. Американцы все равно находили возможность выпить, они гнали дома «джин из ванны» или пользовались выписанными врачом рецептами на «медицинский» алкоголь. Ночные клубы с нелегальной продажей спиртных напитков способствовали бесшабашному духу этих лет, а женщины смогли попасть в такие заведения, где раньше выпивали только мужчины.

Искусство

Дадаизм заложил основы сюрреализма, одного из самых влиятельных движений в искусстве XX века. Сюрреалисты, международная группа художников, включавшая Макса Эрнста, Мэна Рэя, Сальвадора Дали и Рене Магритта, исследовала темные стороны снов и подсознания. Орфизм, ответвление кубизма, использовал цвет для прославления динамизма современной жизни, что хорошо видно в работах Роберта и Сони Делоне. Другие художники применяли граненые формы кубизма к реалистичным изображениям городов и пейзажей. Этим занимались американцы Чарльз Демут и Джорджия О’Кифф и канадец Лоурен Харрис. Радости и горести этого периода нашли свое отражение в литературе благодаря Д. Г. Лоуренсу, Скотту Фицджеральду, Вирджинии Вулф и Эрнесту Хемингуэю. Современное общество подвергалось критике в произведениях Уильяма Фолкнера, Синклера Льюиса и Теодора Драйзера, тогда как Т. С. Элиот и Джеймс Джойс экспериментировали с новыми литературными формами. В театре бросающие вызов драмы Юджина О’Нила контрастировали со стильными салонными комедиями Ноэла Коуарда.

В популярной музыке доминировал джаз. Негритянские оркестры играли во многих самых известных ночных клубах Америки и Европы. Такие исполнители, как Луи Армстронг, Ма Рейни и Бесси Смит, помогали ковать модный имидж афроамериканцев. В первые годы Гарлемского ренессанса Нью-Йорк увидел взрыв творчества в искусстве. Чернокожие исполнители также были очень популярны в Париже, где американка по рождению Жозефина Бейкер прославилась своим энергичным танцевальным стилем и экзотическими костюмами. В одном из своих знаменитых номеров она выступала практически обнаженной, одетая только в «юбку» из искусственных бананов. Будучи одной из самых харизматичных исполнительниц Парижа, Бейкер стала признанной иконой стиля, а ее красоту увековечили великие фотографы того времени и Поль Колен на афишах.

«Голубая рапсодия» (1924) и «Американец в Париже» (1928) Джорджа Гершвина соединяли джазовые ритмы с классическим форматом. Его же «Голубой понедельник» – джазовая опера, действие которой разворачивается в Гарлеме, – был поставлен на Бродвее в 1922 году. Музыкальный театр предлагал занимательный срез современной жизни в виде мюзиклов, таких как «Леди, будьте добры» (1924) Гершвина и «Нет, нет, Нанетт» (1925) с музыкой Винсента Юманса. Ноты помогали распространению популярных песен, включая избранные партии из мюзиклов, и были важны для передачи информации о моде.

Киноиндустрия предлагала различные жанры, от комедий с участием Чарли Чаплина или Бастера Китона до библейской саги Сесила Б. Демилля «Десять заповедей» (1923) и Микки-Мауса, популярного мультипликационного персонажа Уолта Диснея. Ленты Д. У. Гриффита «Сиротки бури» (1921) и Абеля Ганса «Наполеон» (1927) придали большую ценность историческим сюжетам. Тему Востока продолжали фильмы «Шейх» (1921) с Рудольфом Валентино и «Багдадский вор» (1924) с Дугласом Фэрбенксом в главной роли. «Певец джаза» (1927) со звездой водевиля Элом Джонсоном в главной роли стал первым крупным полнометражным фильмом с синхронизированным звуком. Это был прорыв в технологии кинопроизводства, в результате которого появилось звуковое кино. Академия кинематографических искусств и наук была основана в 1927 году, и первые премии Академии были вручены на пятнадцатиминутной церемонии 16 марта 1929 года. Джанет Гейнор стала первой женщиной, получившей награду Академии как лучшая актриса. Хотя она не была самой гламурной звездой того времени, благодаря ей актриса, получившая «Оскар» в этой номинации, становилась законодательницей мод.

Жозефина Бейкер, американская певица, актриса и танцовщица кабаре, в пальто без пуговиц и с короткими напомаженными волосами, которым она отдавала предпочтение (на фото Эмиля Бибера, ок. 1925 года).

Молодая пара в вечерних нарядах на фоне силуэтов ночного Чикаго на обложке нот песенного хита 1922 года.