World of Warcraft. По ту сторону Темного портала

– Громовые Молоты были и остаются нашими преданными союзниками, – негромко, но твердо произнес Туралион. – Они – такая же часть Альянса, как и все остальные. Я должен убедиться, что им доложат обо всем как можно скорее.

– Мы должны немедленно отправиться в путь, – настаивала Аллерия. – Грифон отнесет тебя в Лордерон. Я доберусь туда сама.

Значит, она даже не собиралась удостоить его своей компании в пути. Туралион ответил не сразу. Он посмотрел на Утера – тот закипал от нанесенного другу оскорбления. Паладины переглянулись. Утер кивнул и повернулся к молодой матери с ребенком.

– Ты ведь приведешь членов своего ордена, верно? – спросила Аллерия наперед, как будто заранее знала, что он ответит. Когда Туралион покачал головой, эльфийка опешила. – Что? Почему нет?

– Архиепископ хочет, чтобы они оставались здесь и в Лордероне. Многие люди нуждаются в их помощи.

– Ты ведь даже не спросил!

– Мне не нужно спрашивать, чтобы знать его ответ. Не беспокойся. Если возникнет крайняя нужда, они придут. Но нужда принимает самые разные формы. Пойдем. Давай немного поговорим.

– Нам нужно…

– Пять минут ничего не изменят.

Она нахмурилась. Туралион заметил, что она дрожит. Капля дождя скатилась с ее мокрых волос по лицу. Она была похожа на слезу, но такого проявления мягкосердечия от эльфийки ждать не стоило. Впрочем, в ту секунду ему очень сильно захотелось прижать ее к себе. Эта холодность, эти колкие ядовитые слова и искажавшая ее милое личико ненависть… Туралион знал, откуда они взялись. И он понимал, почему Аллерия несет это в себе.

И это понимание, как кинжал, пронзило ему сердце.

– Я писал тебе. Ты ни разу не ответила, – негромко сказал он.

Она пожала плечами, машинально укутывая свое стройное тело плащом, хотя ей следовало переодеться в сухую одежду.

– Я путешествовала. Патрулировала. Совсем недавно мы были в Альтеракских горах, – сказала Аллерия. – Ходили слухи, что там среди скал прячутся орки. – Она позволила себе угрюмую улыбку. – Мы нашли десятерых.

Туралиону не нужно было спрашивать, что она и ее следопыты сделали с обнаруженными орками. Он подумал, не начала ли она брать трофеи. Однажды он увидел, как Аллерия с дикой улыбкой на лице склонилась над телом орка, и паладина потрясло то наслаждение, с которым она убила его.

– Аллерия, – тихо произнес он. – Я тебе писал, и ты ни разу не ответила. Ты ничем мне не обязана. Я это понимаю. Но если… из-за того, что между нами произошло, ты больше не можешь со мной работать, я должен узнать это сейчас. Я – твой командир. Я… Альянс не может допустить, чтобы на поле боя выяснилось, что ты не слышишь меня и не подчиняешься приказам. – Туралион подождал, пока эльфийка снова посмотрит на него. – Ты будешь подчиняться приказам?

– Это будет нетрудно, – резко ответила она. – Альянс желает смерти каждому орку. Я хочу того же. Так что мы можем покончить с ними вместе.

– Так вот, чем мы все для тебя стали, просто средством для достижения цели. Способом побыстрее убить как можно больше орков.

– А ты ждал чего-то еще? – усмехнулась Аллерия. – Кадгар нашел меня лишь потому, что я и мои следопыты охотились на орочьих дезертиров в Альтераке. Я согласилась встретиться с ним в крепости Стражей Пустоты, поскольку его посланник сказал, что речь пойдет об орках. И я согласилась передать тебе его призыв по той же самой причине. – Она нахмурилась. – И чем скорее мы доберемся до Лордерона, тем скорее я смогу отыскать еще больше этих зеленокожих тварей и очистить наши земли от их мерзости! – с жаром продолжила она, сверкая глазами и повысив голос. Некоторые люди повернулись в их сторону. – Я уничтожу их, всех до единого. Даже если это займет у меня сотню лет!

Туралион почувствовал, как у него по спине пробежал холодок.

– Аллерия, – начал он, понижая голос, – ты говоришь о геноциде.

Ее губы изогнулись в жестокой улыбке.

– Геноцид можно устроить, только убивая разумных существ. А так я всего лишь истребляю вредителей.

Он с ужасом понял, что она искренне верила в то, что говорила. Аллерия действительно не считала орков разумными. Она видела в них лишь чудовищ, монстров или… крыс. Туралион понимал, что он и сам убил многих из них… и из-за того, что орки сделали с его народом, он часто делал это с пламенным гневом в своем сердце. Но это… Аллерия не хотела справедливости. Она не хотела, чтобы орки заплатили за совершенные ими преступления, она хотела причинить им боль. И, если получится, уничтожить целую расу.

Он шагнул к эльфийке, протягивая руку, надеясь достучаться до нее.

– Ты так много потеряла. Я это понимаю.

Аллерия ударила его по руке, отбрасывая ее в сторону.

– Ха! Человек говорит об утрате? Да что ты вообще о ней знаешь? Ваши жизни так коротки, что вы даже не успеваете узнать, каково это – любить кого-то по-настоящему!

Туралион побледнел. Несколько секунд он не мог ничего сказать. Аллерия сверлила его взглядом, быстро дыша и ожидая ответа.

– То, что вы живете дольше, вовсе не означает, что вы чувствуете сильнее или острее других, – наконец проговорил он. – Уж в этом можешь мне поверить. – Он робко улыбнулся ей, но выражение ее лица лишь стало еще жестче.

– Так, значит, ты лучше меня, потому что живешь вот столько? – с вызовом бросила эльфийка, щелкая пальцами. – Или ты лучше, потому что с тобой твой драгоценный Свет?

– Аллерия, я хочу, чтобы восторжествовала справедливость. Ты это знаешь. Но ты говоришь не о справедливости, а о мести. И я вижу, что с тобой происходит из-за этого. Свет принадлежит не мне, а всем нам. Он дарует исцеление. Он…

– Не смей читать мне нотаций! – предупреждающе прошипела она со стальными нотками в голосе. – Твой Свет не остановил орков, когда они прорвались в наш мир, верно? Свет не может восстановить мою разоренную родину или вернуть мне моего…

Аллерия вдруг резко замолчала. Туралион некоторое время смотрел на нее, а затем глубоко вдохнул.

– Следопыт, – официально произнес он, – вот мой приказ. На данный момент ты останешься здесь, в Штормграде, вместе со мной и с половиной наших войск. Прикажи своим подчиненным собраться здесь. Город только начал восстанавливаться. Я не оставлю его без защиты.

Она стиснула зубы.

– Так мы что, собираемся просто переждать войну здесь, сэр, как какие-то трусы, сэр?

Туралион не дал ей себя разозлить.

– Я запрошу подкрепление, и, когда оно прибудет, мы отправимся в путь. Но до тех пор мы останемся здесь.

Она кивнула.

– Ты будешь защищать город, потому что в нем живут люди. Теперь я понимаю. Разрешите удалиться, чтобы собрать моих следопытов, сэр?

Аллерия нарочно подбирала слова, чтобы задеть его, и у нее получилось. Но Туралион больше переживал из-за того, что стало с ней, раз следопыт решилась их произнести. А точнее, что Аллерия сама с собой сделала. Эльфийка так сильно изменилась. Туралион с грустью вспомнил, как они вели себя при первой встрече. Он запинался, пораженный ее изяществом, красотой, а позже и ее совершенным мастерством. Она же потешалась над ним и смотрела заинтересованно, но слегка свысока. Потом Туралион привык к этому, и стал относиться к ней с меньшим трепетом, хотя тот и не исчез полностью – это было невозможно. Тогда Аллерия начала уважать его. Затем он ей понравился. Затем она стала стремиться проводить с ним время, сражаться с ним бок о бок, и когда-то он верил, что ей хочется чего-то большего.

Но от той женщины, похоже, мало что осталось. И Туралион мог лишь печалиться и беспокоиться о том, как сильно она изменилась, а еще думать, не позволит ли она своей ненависти к оркам лишить себя осторожности. Свет… если она погибнет из-за своей опрометчивости…

Паладин вдруг понял, что все еще смотрит на нее, и кивнул. Из-за кома в горле он вряд ли смог бы что-нибудь сказать. Аллерия склонила голову, соблюдая необходимый минимум вежливости, и зашагала прочь.

Туралион смотрел ей вслед, гадая, правильное ли принял решение. Что бы сделал Лотар? Стал бы он ждать прибытия подкрепления или сразу бы ринулся в бой? Потеряет ли Туралион время или поступит мудро? И если он сейчас пошлет своего заместителя, Даната Троллебоя, и половину войск в крепость Стражей Пустоты, будет ли этого достаточно?

Он помотал головой, отгоняя эти мысли. Сейчас паладин не мог позволить себе сомневаться, и это решение казалось ему правильным. Нужно было разослать гонцов. Одного к Громовым Молотам, чтобы сообщить им о сложившейся ситуации, и одного в Лордерон.

«А еще одного к Меггакруту», – подумал Туралион, грустно улыбаясь. Следовало предупредить гнома о том, что, к сожалению, он все-таки не сможет выделить бойцов для очистки поезда от крыс.

Аллерия не пошла обратно в крепость, как обещала. Вместо этого, покинув собор, она бросилась бежать. Ноги быстро и почти бесшумно несли ее по улицам в сторону громадных ворот города. На бегу эльфийка не обращала внимания на испуганные взгляды прохожих, и, видя, как они таращатся на нее, она позволила себе разозлиться еще сильнее. Пробежав под воротами, Аллерия оказалась в перелеске и продолжила бежать до тех пор, пока не наткнулась на небольшой ручей. Там, укрывшись под кронами деревьев, она опустилась на влажную землю.

Эльфийка замерзла и насквозь промокла, но не обращала на это никакого внимания.

Разговор прошел еще хуже, чем она ожидала.

Как мог обычный человек так сильно вывести ее из себя? По сравнению с ней он был ребенком, невоспитанным, шумным ребенком, который… Стоило этим мыслям возникнуть, как она сразу же поняла, что это неправда. Туралион был невероятно молод по сравнению с ней, но среди людей он считался мужчиной, и он был добр, мудр и умен.

Когда-то она думала, что любила его, но то время осталось в прошлом, казавшемся теперь таким далеким.

Аллерия зарычала и прижала сжатую в кулак руку к сердцу, словно приказывая ему не смягчаться. Ее пальцы коснулись серебряной цепочки, на которой висели три драгоценных камня. Родители Аллерии подарили ей это ожерелье, оно связывало ее с тем миром, в котором она некогда жила. С миром изящества, красоты и равновесия. С миром, навсегда изуродованном орками.

Местные деревья были непохожи на лес Вечной Песни, на его золотолиственные старейшие деревья, по чьим ветвям она лазала вместе со своими сестрами, и… Аллерия резко зажмурилась и прошептала:

– Лират…

Ее младший брат. Она вспомнила его таким, каким видела в последний раз – красивым, весело смеющимся, танцующим под золотистой листвой под оживленную мелодию флейты. Молод, он был так молод. Лират хотел стать следопытом, как и его сестры, но в тот миг, который навеки застыл в памяти Аллерии, он просто радовался жизни.

Орки убили его, и пламя его жизни погасло, как свеча, зажатая между грубыми пальцами.

Они убили многих, слишком многих ее сородичей – двоюродных братьев и сестер, тетушек и дядюшек, племянниц и племянников… убили друзей, которых она знала с давних времен, времен, когда Туралион еще даже не родился…

И они за это заплатят. Аллерия крепче стиснула ожерелье. Они будут страдать, как страдал милый юный Лират. Как страдал ее народ, ее город, ее земля. Боль, которую они причинили ей, вернется к ним тысячекратно. Месть будет сладкой… сладкой, как кровь, которую она однажды слизнула с руки после убийства. Тогда Туралион почти это заметил. Теперь, сказала она себе, он ничего не должен узнать.

Он не должен ее остановить.

Он не должен смягчить ее сердце, как почти сделал это однажды.

Чего бы ей это ни стоило, Аллерия Ветрокрылая добьется возмездия.

Снаружи барабанил дождь, но в стойлах было сухо, хоть и душно. Во влажном воздухе витали запахи лошадей и кожи. Кони громко ржали, переступая копытами по булыжникам, пока наездники надевали на них сбрую. Они были опытными боевыми скакунами, которым уже давно не приходилось участвовать в боях. Казалось, что они, как и Данат Троллебой, жаждут двинуться в путь.

Впрочем, бойцы Даната были не такими опытными.

Сам командир быстро оседлал своего коня и теперь ходил среди своих солдат.

– Шевелись, – угрюмо бросил он одному бойцу, который запутался в поводьях. – Мы не на прогулку собираемся!

Туралион позволил ему забрать половину любых воинов, оставшихся в Штормграде. Троллебой выбрал кавалерийские отряды, которые могли быстро добраться до места назначения и без промедления встать в строй. Им нужно было двигаться быстро, но осторожно, чтобы не утомить лошадей. Данат подозревал, что у его войска не будет возможности отдохнуть и перегруппироваться. Но большая часть воинов, вместе с которыми он раньше сражался, разбрелась по всем королевствам людей, и времени снова созывать всех ветеранов не было.

– Мы ведь не хотим пропустить сражение, да, сэр? – спросил один солдат, улыбаясь и берясь за поводья своего коня. Он был совсем юн и никак не мог сражаться во Второй войне. Он стал солдатом сразу после окончания войны, чтобы пополнить сильно поредевшие после всех битв ряды армии.

Данат покачал лысой головой и провел рукой по седеющей бороде, пытаясь вспомнить имя паренька. Точно, Фаррол.

– Ты ведь ни разу не видел орков, верно, Фаррол? – проворчал он.

– Нет, сэр! – ответил тот. Широченная улыбка выдавала его юный возраст. – Но я жду не дождусь, когда мы сразимся с ними, сэр!

– А я вот нет, – ответил Данат, из-за чего солдатик ахнул и уставился на него.

– Нет, сэр? – переспросил паренек. Его голос слегка дрогнул, когда он заметил мрачное выражение лица своего командира. – Но почему нет, сэр? Мы ведь их раздавим, верно? Я слышал, что орков осталось не так уж и много, и они прячутся в лесах и горах, словно дикие животные!

– Да, это те, кто остался здесь, когда портал закрылся, – согласился Данат. – Но нам предстоит столкнуться не с ними. Маги считают, что Темный портал вот-вот откроется заново. Ты понимаешь, что это значит?

Солдат сглотнул, и Данат повысил голос, чтобы остальные бойцы, седлавшие своих скакунов, тоже его услышали.

– Это значит, парень, что мы будем биться не с бандой выживших орков-дезертиров… Мы сразимся с Ордой, с самой большой армией в истории. И эту силу еще никому не удавалось одолеть, по крайней мере, полностью.

– Но мы же победили в войне, сэр! – возразил другой солдат. Данат вспомнил, что его зовут Ванн. – Мы их одолели!

– Верно, – согласился Троллебой. – Но так вышло лишь потому, что часть войска Орды предала их, и у нас получилось сокрушить их на море. Орки, с которыми мы бились у Черной Горы, были лишь малой частью настоящей Орды, и даже тогда мы едва устояли. – Он покачал головой. – Очень может быть, что в мире орков осталась еще дюжина кланов, которые только и ждут возможности снова прорваться сюда. – Данат услышал, как его бойцы начали перешептываться и судорожно вздыхать. Он громко произнес: – Все верно, ребята. Вполне вероятно, что мы идем навстречу собственной смерти.

– Сэр? Зачем вы нам это говорите? – негромко спросил Фаррол.

– Потому что я не собираюсь вам лгать о том, что нас ждет, – ответил командир. – У вас есть право знать, с чем вам предстоит столкнуться. И я не хочу, чтобы вы думали, что это будет легко. Ждите жаркого боя и оставайтесь начеку, – добавил он. По тону Даната стало ясно, что это не совет, а приказ. – Если вы будете заранее ждать неприятностей, то с большей вероятностью выживете, – он вдруг широко улыбнулся. – И тогда вы сможете называть себя Сынами Лотара.

Стоявшие вокруг него бойцы серьезно кивнули. Они были хорошими парнями, хотя и не настолько опытными, насколько ему бы хотелось. Данат уже жалел тех, кто наверняка погибнет, если портал все-таки откроется. Но они поклялись защищать Альянс, даже если это будет стоить им жизни. Он лишь надеялся, что они не погибнут напрасно. Несмотря на то, что драгоценное время уходило, Данат позволил себе несколько секунд посмотреть на них, запоминая лица бойцов и вспоминая, как их зовут. У Троллебоя не было собственных детей, но пока он возглавлял этих парней, то был для них отцом. Даже если они все назывались Сынами Лотара. При мысли об этом он слегка улыбнулся.

– По коням, ребята!

Две минуты спустя они галопом проскакали по булыжным улицам Штормграда и выехали за ворота.

– Постой, ты это слышал?

Рэндал рассмеялся.

– Уильям, ты стал какой-то нервный, – сказал он своему другу. – Это же просто ветер. – Он посмотрел по сторонам, глядя на искореженный взрывом ландшафт. – Здесь от него нигде не укрыться.

Уильям кивнул, но ему, похоже, было не по себе.

– Наверное, ты прав, – признал он, потирая лицо рукой в перчатке. – Ненавижу этот наряд. Зачем мы вообще стережем эту штуковину? Разве маги здесь не для этого?

Оба солдата посмотрели назад. Если бы они прищурились, то смогли бы разглядеть за развалинами в воздухе легкое мерцание. Искажение пространства было узким, шириной примерно с человека и высотой в два человеческих роста. Бойцам сказали, что этот разлом – все, что осталось от Темного портала, и их задачей было наблюдать за ним.

– Не знаю, – ответил Рэндал. – Я думал, если что-то и произойдет, то маги узнают об этом раньше нас, – он пожал плечами. – Зато работенка несложная. И наша смена уже через час закончится.

Уильям начал было говорить что-то еще, но прервался, выпучив глаза.

– Вот! – прошептал он. – Слышишь?

– Что слыш…

Уильям неистово зашипел на него. Несколько секунд они сидели неподвижно, как изваяния, и прислушивались. А затем Рэндал услышал. Звук сначала походил на низкий стон, затем на пронзительный свист, словно ветер разгонялся по широкой равнине и врывался в долину, в которой находился их пост. Его взгляд снова упал на разлом… и солдат ахнул, чуть не выронив щит и копье. Разлом стал шире!

– Труби тревогу! – в панике крикнул он Уильяму, но друг застыл в ужасе, не в силах оторвать глаз от портала. – Уильям, труби тревогу!

Уильям поспешил исполнять приказ, и в тот же миг разлом снова замерцал, стал ярче, его границы расширились, переливаясь разными цветами. Казалось, что он распахнулся, как пасть голодного существа, и из него наружу повалили тени. Они быстро обволокли их, и Рэндал моргнул – он больше не мог разглядеть ни разлом, ни развалины под ним. Даже Уильям исчез, но Рэндал услышал, как его друг трубит в рог, предупреждая других стражников.

Рэндал метался из стороны в сторону, стараясь всмотреться в неожиданно сгустившуюся тьму. Он держал наготове щит и копье. Кажется, там что-то зашевелилось? Или вон там? Солдат напряг слух.

Что это за звук? Удар, как будто что-то прокатилось… или упало? Еще один удар?

Да, теперь Рэндал был уверен, что слышит какой-то шум. Солдат повернулся в том направлении, откуда, как он думал, исходил звук, и слегка поднял копье, надеясь, что это не Уильям. Шум действительно был похож на звук тяжелых шагов… причем множества пар ног.

– Именем Альянса, стой! – закричал Рэндал, жалея, что голос дрожит. – Кто идет? Остановись и назови себя!

Шаги приблизились, и он развернулся, пытаясь понять, откуда они доносятся. Из-за спины? Сбоку? Прямо перед ним? Он слегка повернулся, когда земля под его ногами дрогнула, инстинктивно приподнял щит…

…и вскрикнул, когда что-то тяжелое смяло его, как бумагу, и сломало ему руку.

Быстро моргая от боли, Рэндал ткнул копьем вперед, но нечто схватило оружие за длинное древко и вырвало его из хватки бойца. Из тьмы возникло лицо, которое замерло в нескольких сантиметрах от его собственного – широкое, тяжелое лицо с нависающими бровями, приплюснутым носом и двумя острыми клыками, торчавшими из-под нижней губы.

Чудовище довольно оскалилось, глядя на Рэндала, и он успел мельком заметить, как к нему из тени понеслось нечто широкое, плоское и изогнутое…

Другие стражники, предупрежденные сигналом Уильяма, бросились к порталу, но было уже слишком поздно, да и бойцов оказалось слишком мало. Тьма заполнила долину, не давая им увидеть своих врагов. Пока люди блуждали впотьмах, воины орков и рыцари смерти повалили из расширившегося разлома, убивая всех на своем пути. Это больше походило на резню, чем на битву. Через несколько минут все защитники людей были мертвы или при смерти, а орки захватили Темный портал на стороне Азерота.

Глава шестая

Шепот.

Тихий голос, едва различимый, если только к нему не прислушиваться. Даже шорох крыльев летящей птицы и шелест оторвавшегося листка, медленно опускающегося на землю, были громче, чем шепот, дразнивший слух Нер’зула.

Но он его слышал.

Шаман держал в своих руках череп, смотрел в глубокие пустые глазницы и слышал голос Гул’дана. Ему казалось, что голос звучал так же, как и при жизни – льстивый, жаждущий одобрения, он с готовностью отвечал на вопросы и предлагал возможные решения, но одновременно с этим едва скрывал свое презрение и страсть к могуществу.

Гул’дан после смерти, как и при жизни, надеялся внушить своему бывшему учителю уверенность в том, что тот может на него положиться. Но Нер’зул не дал ему обмануть себя во второй раз. Когда-то, сам того не желая, из-за собственной доверчивости, Нер’зул предал свой народ, а этот орк, чей череп теперь лежал в его скрюченных руках, захватил власть, думая, что втоптал старого шамана в грязь.

– Скажи, мой ученик, кто продолжает жить и властвовать, а кто мертв? – прошептал он черепу.

Вдруг его походный шатер наполнился светом, и Нер’зул моргнул, отвлекаясь от разговора с черепом. В проходе на фоне дневного неба, чей свет разогнал полумрак шатра, кто-то стоял.

– Мы захватили портал! – объявил Гром Адский Крик.

Нер’зул улыбнулся. Пока что все шло по плану. Он отрешенно погладил пожелтевшую кость, как питомца, ищущего внимания. Как же уместно и справедливо то, что именно череп Гул’дана помог ему заново расширить разлом.

Нер’зул жестом пригласил Грома и его спутника, Терона Кровожада, войти внутрь. Он назначил их своими заместителями. Кровожад возглавил рыцарей смерти и огров, а Гром передавал приказы шамана разным кланам. А их набралось много. Громоборцы, клан Смеющегося Черепа и Костеглоды присоединились к ним. Отказались вступить в Орду лишь Красные Ходоки… точнее то, что от них осталось. Все остальные кланы снова объединились под его началом, сделав Орду почти такой же сильной, какой она была до первого вторжения в Азерот. Почти.

– Я очень доволен, – улыбнулся Нер’зул. – А теперь… вы знаете, что нужно делать дальше.

– О, я-то знаю, что делать, – заверил старого шамана Кровожад. – Но ты уверен, что сможешь поддерживать разлом в одиночку?

Даже с помощью подсказок и предложений черепа – впрочем, далеко не все они оказались полезными или хотя бы разумными – Нер’зулу понадобилась поддержка нескольких рыцарей смерти, работавших сообща, чтобы расширить разлом.

Наглец! Он не имеет права говорить с тобой в таком тоне, – послышался негромкий шепот артефакта.

Нет. Не имеет.

– Я справлюсь, – коротко ответил Нер’зул, чувствуя затаившуюся внутри силу. Он уже много лет не ощущал себя настолько могущественным. Казалось, что, прикоснувшись к энергии черепа, он разбудил глубоко внутри себя что-то, чего ему не хватало, хотя раньше этого даже не понимал. И это было… хорошо. – Когда мы закончим восстанавливать врата, портал сам станет себя поддерживать. Возвращайся к своим обязанностям, Терон.

Глаза рыцаря смерти слегка сверкнули из-под капюшона. Затем он вежливо кивнул, развернулся, отчего плащ всколыхнулся у него за спиной, и выскользнул из шатра.

Нер’зул повернулся к Грому, и тот кивнул ему.

– Я готов, Нер’зул. Более чем готов.

– Очень хорошо… Чем скорее ты начнешь, тем скорее мы сможем достичь наших целей.

Гром отсалютовал ему топором и последовал за Кровожадом. Нер’зул еще минуту посидел во тьме, а затем вышел из шатра. Он успел увидеть, как орк и рыцарь смерти подошли к порталу и прошли через него, переместившись в другой мир, где сам Нер’зул ни разу не был.

Он продолжал смотреть на разлом, машинально поглаживая пальцами гладкую поверхность черепа Гул’дана.

И теперь тебе даже не придется видеть этот Азерот. Ведь скоро тебя ждет нечто куда более славное! – с жаром произнес мертвый голос черепа.

Да, – подумал Нер’зул, – очень скоро.

– Какие вести? – требовательно спросил Терон Кровожад у Газа Кромсателя Душ, топая своими тяжелыми сапогами по земле Азерота. Когда портал только открылся, Газ повел через него группу их собратьев, а теперь руководил работами на этой стороне портала. От орков требовался лишь физический труд, необходимый, чтобы восстановить портал из разбросанных по всей долине обломков, а рыцари смерти должны были превратить физические врата портала в нечто большее. При помощи своей темной магии они могли расширить и стабилизировать разлом, чтобы Орде было удобнее им пользоваться.

– Они почти не сопротивлялись, – посмеиваясь, ответил Кромсатель Душ. – Во тьме у них не было никаких шансов. – Он махнул рукой назад, туда, где Кровожад смог разглядеть очертания врат портала. Магические тени, заполнявшие долину, почти не притупляли обостренных чувств рыцаря смерти. – Работа над основанием продвигается быстро. Мы закончим его через день или два.

Кровожад хмыкнул, наблюдая за работой. Первый Темный портал находился внутри простой каменной арки, стоявшей на небольшом подъеме. Когда портал схлопнулся, арка тоже разрушилась. Орки, которым они поручили подготовительные работы, уже расчистили площадку от обломков и были заняты тем, что складывали друг на друга каменные блоки, которые притащили из Дренора. Основание нового портала должно было стать функциональным, а не декоративным – на блоках лишь спешно вырезали несколько орочьих рун. Но этой основы было вполне достаточно для стабилизации портала, а остальное казалось Кровожаду неважным.

– Что слышно о других кланах, оставшихся в этом мире? – спросил он.

– Мы обратились к ним при помощи снов и видений, когда захватили долину, – ответил Кромсатель Душ. – Впрочем, я не знаю, долго ли они будут идти сюда.

Но уже через несколько часов Кровожад услышал звук приближающихся шагов. Он поднялся с валуна, на котором сидел, посмотрел на почти завершенный портал и замер. Неестественная тьма еще висела в воздухе, не давая людям сразу же нанести ответный удар и заставляя их гадать, что происходит. Но она не мешала ни оркам, ни рыцарям смерти, и шаги уверенно приближались.

Наконец, в зону видимости вошел отряд орков. Побитые и потрепанные, всего три дюжины, они шли с высоко поднятыми головами, держа оружие наготове. Впереди, постоянно крутя головой, шагал пожилой орк. Несмотря на свой возраст, он все еще отличался крепким телосложением. Когда они подошли ближе, Кровожад узнал орка и понял, почему тот крутил головой – у него был всего один глаз. На месте второго находился жуткий выпуклый шрам, и Кровожад вспомнил массу слухов о том, как Килрогг Мертвый Глаз потерял свое око… и что получил взамен.

Кровожад двинулся навстречу вождю клана Кровавой Глазницы.

– Килрогг, – позвал он, подходя ближе. Приближаться к Килроггу без предупреждения было неразумно.

Вождь повернул голову, и его оставшийся глаз уставился на Кровожада.

– Кровожад, – поздоровался он в ответ, ускоряя шаг и жестом приказывая своим воинам рассредоточиться у него за спиной. – Мне было видение, что ты ждешь меня здесь.

Рыцарь смерти кивнул. Он заметил, что Килрогг перевел взгляд ему за спину, и тот упал на почти завершенный Темный портал.

– Так это правда, – негромко произнес вождь. – Портал восстановлен!

– Это правда, – кивнул Кровожад. – Мы пришли из Дренора. И ты можешь вернуться туда.

– Неужели наша земля ожила?

– Дренор все еще умирает, – признал Кровожад, – но у Нер’зула есть план.

Однако от этих слов Килрогг нахмурился еще сильнее.

– Нер’зул? Этот старый глупец? А он-то тут как замешан? Он тоже являлся мне в видении, но я подумал, что это просто образ из прошлого.

– Скорее, знамение будущего, – ответил Кровожад. – Нер’зул снова взял власть в свои руки и восстановил Орду. Он объединил все оставшиеся кланы Дренора. – Рыцарь смерти тактично умолчал о Красных Ходоках, которые все равно уже почти вымерли, – и заново открыл проход. И у него есть план, который спасет наш народ, хотя и не наш мир.

Килрогг почесал шрам под пустой глазницей.

– Так все это – его рук дело? Этот план… ты думаешь, он сработает?

Кровожад кивнул.

– Хм-м. Быть может, он наконец избавился от слабости и сомнений, которыми его одарил Гул’дан. Если Нер’зул снова стал тем, кем был раньше, то я с радостью последую за ним. – Килрогг покачал головой и понизил голос. – И, честно говоря, я бы с радостью оставил этот мир и перебрался в наш, даже если он все еще умирает. Мы слишком долго были заперты здесь.

Кровожад снова кивнул.

– Тогда иди, – поторопил он вождя Кровавой Глазницы. – Нер’зул и другие ждут тебя по ту сторону портала, и я знаю, что твой опыт и мудрость им очень пригодятся. Но сначала скажи мне, что слышно о других орках, оставшихся здесь?

– Если не считать Северных Волков, которые всех нас и знать не желают, на свободе осталось лишь два клана, – начал Килрогг. – Кланы Драконьей Пасти и Черной Горы. – Он поморщился. – Клан Драконьей Пасти продолжает прятаться от людей где-то в горах, и они все еще контролируют красных драконов. Год назад они заключили союз с кланом Черной Горы. Ренд и Мейм Черноруки возглавляют его, и они заняли крепость Черной Горы, – Килрогг пожал плечами. – Я бы не хотел, чтобы мой опорный пункт находился на месте поражения Молота Рока, но братья всегда его недолюбливали.

Это было совсем нехорошо.

– Как ты думаешь, они вернутся к порталу и в Дренор? – спросил Кровожад.

Килрогг покачал головой.

– Нет, они, похоже, вполне довольны Азеротом, – ответил он. – Я бы не стал их ждать.

Кровожад нахмурился, но кивнул.

– Благодарю тебя, Килрогг. А теперь иди, Дренор ждет.

Килрогг кивнул в ответ, отвернулся и повел своих воинов вверх по уклону, поднимаясь к восстановленному порталу. Тот мерцал даже во тьме.

– Вперед, в Дренор! – проревел он, указывая на разлом, и первый воин, не колеблясь, вошел в портал. За ним последовали остальные. Килрогг шел последним. Он обернулся, посмотрел на долину, на Азерот и поднял оружие.

– Воин отступает… но лишь затем, чтобы восстановить силы. Я вернусь, – поклялся он. – Этот мир и его народы еще познают мою ярость.

После этого он тоже вошел в портал и исчез.

Гром Адский Крик наблюдал за тем, как воины Кровавой Глазницы входили в портал. Он был рад тому, что Килрогг выжил. Старый вождь всегда был одним из самых прагматичных предводителей Орды и одним из их лучших тактиков. Гром не сомневался, что ценный опыт Килрогга уже очень скоро понадобится им.

Повернувшись к только что подошедшему орку, Гром кивнул, и тот заговорил.

– Люди не сидели сложа руки. На севере стоит огромная крепость, – доложил разведчик. – Она охраняет выход из этой долины. Другого пути отсюда нет.