Поцелуй сильнее, чем смерть

Глава 3

Прошло некоторое время – секунды, может, даже минуты, но ни я, ни Райан не сдвинулись с места. Мы осматривались, ждали, готовились к очередному нападению, но… ничего не происходило. Наше судорожное дыхание и шелест ветра в верхушках деревьев и еловых ветках были единственными звуками на всю округу. Казалось, мы с Райаном совершенно одни, но я отчетливо чувствовала, что это не так. Пока.

Я повернулась к стоявшей рядом полупрозрачной фигуре. Она мрачно посмотрела на меня. Это душа, принадлежавшая слуге Хаоса, которого я убила в бою. Зажмурившись, я разорвала связь между нами и напоследок заглянула в пустые глаза. Фигура растворилась в воздухе, и вскоре ничего не указывало на то, что она здесь была.

Я глубоко вздохнула и, оглянувшись на Райана, спросила:

– Кто на нас напал? И кто эта женщина, с которой я сражалась?

– На нас напали последователи Видара. Женщину зовут Наталия, – ответил Райан, отряхнулся от снега, вытер рукавом кровь с виска и направился ко мне. – Она правая рука моего отца.

– Странно. Я думала, ты его правая рука.

Райан окинул меня холодным взглядом, но ничего не сказал.

Не считая раны на голове, он выглядел невредимым и самим собой. Волосы привычно торчали в разные стороны, но лукавая искорка в серо-голубых глазах погасла. Что ж, по крайней мере, в них не было пустоты, как у остальных служителей Хаоса. Это по-прежнему Райан – мой лучший друг. И, несмотря на все случившееся, его присутствие вызывало во мне прежние чувства.

Бабочки в животе затрепетали, сердце застучало быстрее, адреналин снова побежал по венам, и я почувствовала, что мне становится теплее. Последнее не так уж плохо, ведь мы на холоде, но вот без всего остального я вполне могла бы обойтись…

Райан вылез из кратера, обеспокоенно оглядел меня с ног до головы и рухнул рядом на снег. Мы оба тяжело дышали после сражения, но постепенно наше дыхание выровнялось. Тем не менее опасность все еще витала в воздухе и была почти осязаема.

Райан нарушил молчание первым:

– Где, черт возьми, мы находимся?

Я прикрыла глаза ладонью, защищая их от света, и огляделась. Яркое солнце, безоблачное небо, вдалеке – горы с белыми вершинами и ели, окаймляющие бескрайнюю на первый взгляд равнину. Неясно, где мы.

– Понятия не имею, – ответила я, спрятав замерзшие руки в карманы.

Никаких признаков жизни! Ни домов, ни дорог, ни машин. Электрических столбов – и тех не было. Мы могли быть где угодно – как в Канаде, так и в какой-нибудь Сибири. Или в Антарктиде – здесь царил ужасный холод, особенно это ощущалось по сравнению с теплой Валгаллой. С каждым словом изо рта вырывались облачка пара. Я запрокинула голову, но увидела на небе лишь слабые отголоски северного сияния. Впрочем, совсем скоро исчезли и они.

Я попыталась удержать их, силой воли призвать обратно, чтобы вернуться в Валгаллу, но ничего не получилось. Меня этому не учили. Мне не объяснили, как вернуться домой, – на это не было времени.

Райан сел, вытащил телефон и нахмурился:

– Мобильный не ловит. Сигнала нет.

Проверив свой телефон, я поняла: Райан прав. Мало того что батарея почти разрядилась, так и сеть не ловит. Значит, мы не можем ни позвать на помощь, ни узнать, где находимся. Надеюсь, сигнал отсутствует не потому, что нас забросило на Северный полюс…

– Блэр, ты как, в порядке? – поинтересовался Райан так тихо, что я не была уверена, что мне это не послышалось. Но обеспокоенное, почти нежное выражение его глаз говорило об обратном.

– Ты сейчас серьезно? – выгнув бровь, спросила я.

Райан плотно сжал губы, но ничего не ответил. Я отвернулась, не в силах смотреть на него, и встала. Райан выглядел так, словно и правда волновался обо мне, но видеть его я не могла. Не после того, что произошло. Пусть Райан и предупредил меня о плане Сайруса и даже защитил во время сражения в Сибири, но он участвовал в нападении на похоронное бюро. Он отвел Линг к Сайрусу против ее воли. Из-за него я привела в Валгаллу Хаос и подвергла всех опасности. Как ему духу хватило спросить, в порядке ли я?!

Я не в порядке. Мне паршиво. Но я жива и невредима, по крайней мере пока, чего нельзя сказать об остальных валькириях и жителях Ванкувера. Я должна вернуться обратно, и как можно быстрее.

Я медленно огляделась по сторонам, но, кроме кратеров и следов боя, ничего не увидела: ни указателей, ни подсказок, куда идти.

– Нам нельзя здесь оставаться, – сказал Райан, неторопливо встал и снова стряхнул снег со своего плаща. – Пойдем!

Я раскинула руки в стороны и поинтересовалась:

– И куда же?

Райан нахмурился, отчего у него на лбу пролегли морщинки.

– Понятия не имею. Но здесь оставаться нельзя, а не то мы замерзнем насмерть. Выбери любое направление, пойдем туда и будем надеяться, что доберемся до цивилизации.

Я фыркнула. И это его план? Пойти куда глаза глядят, надеясь рано или поздно выйти к городу? Мы можем забрести в горы и окончательно заблудиться. Если не замерзнем насмерть, то нас сожрут медведи или волки, которые наверняка здесь водятся. При мысли о волках я вздрогнула – вспомнился Зеэв, и я тут же запретила себе о нем думать. Не хочется признавать, но Райан прав: нам нельзя здесь оставаться. Что ж, будем решать проблемы в порядке их поступления. Угрызения совести придется отложить на потом.

Я указала в противоположное от гор направление, хотя там нас, кажется, поджидали лишь лед и холод. Райан кивнул, и мы молча тронулись в путь. Снег шумно хрустел под ногами, вскоре мы запыхались. Онемевшими пальцами я подтянула молнию куртки повыше, чтобы спрятавшемуся под ней Рататоску было теплее. Бельчонок доверчиво прижимался ко мне и, похоже, в ближайшее время никуда не собирался. Ну хоть кому-то из нас тепло.

Чем дольше мы шли, тем больше время утрачивало свое значение. Понятия не имею, сколько мы брели по бесконечной равнине, у меня не было сил смотреть на часы. Но солнце не стояло на месте, оно поднималось все выше и выше, пока его лучи не упали прямо на нас, чуточку согревая. К этому времени пальцы на руках превратились в сосульки, а на ногах – онемели, хотя я была в сапогах с толстой подкладкой. Долго мы здесь не протянем. Особенно учитывая то, что из-за снега двигаемся медленно. Такими темпами до Ванкувера мы доберемся лет через десять… Если, конечно, Ванкувер еще существует.

Раньше мне удавалось отбросить мысли с переживаниями в сторону, а теперь это стало невозможным. Я шла и смотрела в бесконечную снежную даль. В горле пересохло, мышцы ныли при каждом движении, но я все равно заставляла себя идти вперед. Только вперед! Когда-нибудь мы куда-нибудь выйдем. Я очень на это надеюсь.

Мысли снова и снова возвращались к ужасным событиям, случившимся сегодня утром. А ведь все начиналось так безобидно! Мэйв взяла нас с Анастасией покататься, а потом научила прыгать… Мэйв, та самая Мэйв, которая предала нас, совсем как Кендра. При мысли об этом глаза обожгло слезами. Жжение только усилилось, стоило вспомнить о том, что моя мама находится среди плененных Сайрусом душ. Душа, захваченная в плен, не может ничего сделать – ни предупредить, ни вмешаться в бой. Маму с Феньей убил Райан, но это Сайрус сделал их своими пленницами. Я обязательно их освобожу.

Я так крепко сжала кулаки, что почувствовала жжение в ладонях. На коже остались отпечатки в форме полумесяца. Проигнорировав боль, я двинулась вперед. Райан взял на себя инициативу, хотя я сомневалась, что он знает, куда идет. Все, что нам оставалось, – надеяться. Надеяться на то, что мы каким-то чудом выберемся отсюда раньше, чем замерзнем насмерть. Надеяться на то, что мы отыщем путь домой.

Холод медленно просачивался сквозь слои одежды, заползал под кожу. Задрожав, я сосредоточилась на том, чтобы двигаться вперед, ставить одну ногу перед другой… Вскоре дрожь отступила, но движения стали скованными, словно тело разучилось двигаться.

В памяти снова всплыли события этого утра. С тех пор прошло всего несколько часов, хотя казалось, что целая вечность. Уже ничего нельзя изменить.

Когда Аяне появилась в Валгалле, в руке она держала меч, который раньше я видела у Кендры. Значит ли это, что они сражались и Аяне забрала у Кендры меч? Значит ли это, что Кендра… мертва? Всю жизнь я твердо верила в то, что валькирии бессмертны, но потом погибла мама, и я узнала о смерти Вирджинии, предшественницы Анастасии. Неужели теперь умерла и Кендра? Как такое могло случиться? Почему я не догадалась о том, что она предательница? Ведь именно Кендра попросила меня освободить души, которые я привязала к себе во время сражения со слугами Хаоса. Я верила, что они вернутся в Хельхейм, где им и место, и наконец обретут покой… Но Сайрус со своими людьми снова пленили их – и это моя вина, как и превращение Зеэва, как и Рагнарёк. Если бы я не спасла Райану жизнь! Может… может, все сложилось бы по-другому? Удалось бы мне предотвратить такой исход, если бы я позволила своему лучшему другу истечь кровью?

Я тяжело сглотнула, но не смогла избавиться ни от горького привкуса во рту, ни от чувства вины, что сдавливало мне горло. Я ничего не сделала! Не смогла помешать Сайрусу и его армии вторгнуться в похоронное бюро. Не остановила Кендру и Мэйв, которые нас предали. Позволила Гектору, брату Райана, убить беззащитную Саманту…

Стоило об этом вспомнить, как я зажмурилась и заставила себя сделать несколько глубоких вдохов. Бедная Саманта, она обычный человек. Да, как оказалось, она знала боевые искусства, но тем не менее была обычным человеком. Или нет?

Я нахмурилась. Саманта… В голове мелькнула смутная мысль, но я не смогла за нее уцепиться – она оказалась погребена под мешаниной других мыслей, эмоций, воспоминаний. В любом случае какая теперь разница? Саманты больше нет, как и Зеэва, как… Так, секундочку.

Я резко остановилась и уставилась на снег, чувствуя, как шестеренки в голове начинают крутиться с бешеной скоростью.

Саманта. Зеэв. Господи боже!

Я уже тогда должна была понять, что с Зеэвом что-то не так! Я знала, что обычные люди не могут видеть воинов Валгаллы. Но когда Зеэв привел меня в похоронное бюро, Саманта увидела его и даже кивнула в знак приветствия. Но я была поглощена мыслями о своих новообретенных способностях, поэтому не обратила на это внимания. У меня не возникло ни малейших подозрений… В конце концов, остальные валькирии доверяли Зеэву. Тайра даже назвала его одним из лучших воинов. Как оказалось, все это время перед нами был Фенрир. Ничего удивительного, что он так рьяно помогал мне отвести Райана в Валгаллу. Он наверняка знал, к чему это приведет, что тем самым вызовет Рагнарёк и вырвется на свободу. У Зеэва был план. А я… я с самого начала была для него всего лишь пешкой.

От обиды я крепко стиснула зубы. Рататоск у меня под курткой зашевелился и высунул мордочку наружу, будто повелевая мне думать о насущных проблемах. Я слабо улыбнулась и решила прислушаться к совету волшебного зверька. Впрочем, уверена, что Рататоск намного старше меня и, следовательно, намного мудрее. Может, он смог бы чего-нибудь посоветовать, если бы умел говорить, например как выбраться из этого снежного ада.

Я глубоко вздохнула и вздрогнула, когда леденящий воздух наполнил легкие, но потом пошла вперед, решительно прогоняя прочь все мысли и сомнения. Надо сосредоточиться и думать о насущных проблемах, только так можно найти путь назад и вообще выжить.

Мой взгляд остановился на Райане, который брел впереди, опустив голову и засунув руки в карманы. Я видела только его затылок, но знала: он тоже глубоко задумался. Сожалеет ли он о том, что произошло, о том, что сделал? Или думает о чем-то совершенно другом? Много лет я считала, что знаю Райана лучше, чем он себя… Но теперь понимала, что совсем его не знаю. Теперь – не знаю. И это, пожалуй, пугает даже больше, чем приближающийся конец света.

– Блэр, – Райан без предупреждения остановился и махнул вперед. – Смотри!

Я проследила за его взглядом, и у меня перехватило дыхание.

Глава 4

Сердце пустилось вскачь, и я, не раздумывая, из последних сил побежала вперед – убедиться, что хижина, виднеющаяся вдали, мне не привиделась. Мы нашли людей! Добрались до цивилизации! Наконец-то мы узнаем, где находимся, и, самое главное, сможем вернуться в Ванкувер. В Валгаллу!

Хижина была небольшой, одноэтажной, деревянный сруб. На крыше, поручне и крыльце толстым слоем лежал снег. Подойдя поближе, я заметила, что ставни закрыты, а из трубы не идет дым.

– Здравствуйте! – крикнула я. – Кто-нибудь дома?

Ответа не последовало, и я почувствовала, как разочарование медленно разливается по телу.

Райан – он шел за мной по пятам – остановился рядом. Похоже, он пришел к тому же выводу, что и я: в хижине никого нет.

– Надо зайти и немного погреться. Потом пойдем дальше, – сказал он.

– Предлагаешь вломиться в чужой дом? – нахмурившись, поинтересовалась я.

Райан пожал плечами и ответил:

– Похоже, там пусто, а значит, возражать некому. Кроме того, внутри может найтись подсказка о том, где мы.

Как ни печально, но Райан прав. Мне не хотелось заходить в чужой дом: пусть хижина, затерявшаяся посреди ледяного царства, и кажется заброшенной, но у нее есть хозяин. Однако я больше не чувствовала ни щек, ни пальцев ног, да и пальцы на руках начали неметь, и я неохотно кивнула.

Райан взбежал на крыльцо и предостерегающе поднял руку:

– Осторожно, здесь скользко!

Я вцепилась в поручень и принялась медленно подниматься. Деревянные ступеньки тоже припорошило снегом, а под ним виднелся толстый слой льда. Я облегченно вздохнула, в целости добравшись до двери – деревянной, как и вся хижина. В ней было четыре маленьких стеклянных окошка. Возможно, для красоты или чтобы пропустить внутрь немного света… Как бы то ни было, сейчас они могут нас спасти.

Я занесла руку и, поколебавшись, постучала. Раз, другой, третий… Из дома не доносилось ни звука.

Райан тем временем нашел камень, но разбивать окошко не спешил. Я почувствовала облегчение, увидев, как он колеблется, сдвинув брови и опустив уголки губ. Несмотря на произошедшее, несмотря на все слова и поступки Райана, мне удалось заглянуть под маску, которую он теперь носил, и я увидела юношу, которого так хорошо знала. Я увидела прежнего Райана.

Размахнувшись, Райан швырнул камень в одно из окошек. Стекло с громким звоном разбилось, камень упал внутри, прокатился по полу и остановился. Я замерла, ожидая… не знаю чего. Может, признаков жизни или воя сигнализации. Но ничего не происходило. Стояла полная тишина.

– Вот черт, – выругался Райан, указывая на разбитое окошко в двери. – Моя рука туда не поместится.

Я всегда была хорошей девочкой, спасибо маме с папой. Я не нарушала правил, вела себя суперпримерно – спросите любого учителя у меня в школе. А сейчас я готовлюсь совершить проникновение со взломом, причем уже второй раз! Мне бы волноваться из-за этого, но… прежняя жизнь осталась далеко позади. Я больше не хожу по утрам в школу, не готовлюсь к поступлению в колледж, не пишу контрольные, не делаю домашку. Я уже не та, кем была. Скажу больше: я даже не человек. Я – валькирия с силами богини смерти Хель. И я не умру только потому, что не хочу вламываться в чужой дом!

Я осторожно протянула руку в разбитое окошко, стараясь держаться подальше от острых краев, чтобы не порезаться. Потом шагнула к двери и сунула руку глубже. Неуклюже пошарила, нащупала ручку и повернула. Раздался щелчок, и дверь открылась.

– Осторожно… – сказал Райан, внимательно следивший за каждым моим движением. Но я была предельно осторожна: хватит того, что один из нас ранен. Рана у Райана на виске перестала кровоточить, но я о ней не забыла.

Затаив дыхание, я медленно вытащила руку. Райан толкнул дверь, и та с тихим скрипом поддалась. Мы быстро переглянулись, замешкавшись, потом я шагнула вперед и переступила порог хижины.

Нас встретила темнота. Воздух был спертым, будто помещение не проветривали несколько месяцев, а прихожая – такой узкой, что мы с Райаном с трудом в ней поместились. Мы снова переглянулись, после чего я осторожно, чуть ли не на ощупь направилась вперед. Повернула налево, ориентируясь на свет, падавший в щель приоткрытой входной двери, и попала в гостиную. Осколки стекла захрустели у меня под ногами, я застыла и затаила дыхание, ожидая, что из-за угла вот-вот появится хозяин с дробовиком в руке, который прогонит нас из дома. Но этого не случилось. Хижина выглядела обжитой, но, похоже, чаще использовалась как домик для отдыха.

Под ногами стало мягче – ковер. Я направилась к окну, которое увидела лишь потому, что сквозь ставни проникал свет. Впрочем, в комнате все равно было темно, поэтому я налетела на диван и маленький столик. Не важно. Главное, что я вижу цель. Добравшись до окна, я первым делом распахнула ставни, и хижину залил яркий солнечный свет. Ворвавшийся внутрь порыв ледяного ветра заставил меня поежиться. А потом рядом послышалось тихое звяканье.

Запрокинув голову, я увидела свисающие с оконной рамы сосульки. Солнечные лучи, преломляясь в них, играли на стене всеми цветами радуги.

Медленно повернувшись, я уставилась на танцующих светлячков. Грудь болезненно сжалась – это зрелище напомнило мне… столько всего одновременно! Напомнило волшебное северное сияние, которым я любовалась сначала с крыши своего дома, а потом – из Валгаллы. Напомнило, каково это – летать в свете его лучей. Напомнило о чувствах, которые я испытывала, перемещаясь в Валгаллу с помощью мирового ясеня Иггдрасиля, что находится на крыше похоронного бюро…

Я протянула руку и слабо улыбнулась, когда радуга переместилась на меня. Но это не то же самое, что чувствовать себя частью северного сияния. И впервые с тех пор, как все началось, я поняла, что скучаю. Скучаю по Валгалле, по жизни, которая была у меня там, скучаю по остальным валькириям, по павшим героям и даже по дурацким тренировкам с Тайрой. Но хуже всего неизвестность. Не знаю, будет ли Валгалла существовать к тому времени, как я вернусь, не знаю, остался ли кто-нибудь в живых…

Скрипнула половица. Я вздрогнула и, обернувшись, увидела Райана – он стоял на пороге гостиной, держа в руках охапку дров.

– Я нашел дрова, – объяснил Райан и неуверенно направился к камину. – У дома под брезентом лежит целая гора поленьев. Хватит, чтобы мы согрелись.

С этими словами он опустился на корточки, положил поленья на пол и принялся по одному укладывать в камин. Потом взял спички и зажег огонь.

Я сотни раз наблюдала эту картину, когда была у Райана. Уютная гостиная с огромным камином у него дома – одно из моих любимых мест. Особенно зимой, на Рождество, когда мы сидели перед камином, я куталась в плед, а мама Райана угощала нас чаем или какао. Я отвела взгляд, отгоняя нахлынувшие воспоминания, закрыла окно. Взгляд упал на книжный шкаф. К счастью, все названия на английском, а значит, мы не в русской глубинке и, скорее всего, не на Северном полюсе. Возможно, все еще где-то в Канаде. Но почему Аяне отослала меня сюда, а не на другой конец света, если хотела помешать мне вернуться?

Я снова посмотрела на камин. Первые языки пламени лизнули дрова и взмыли вверх. Рататоск шевельнулся, напомнив мне о том, что он все еще у меня за пазухой. Я расстегнула молнию и опустила взгляд на бельчонка. Тот высунул нос, принюхался и вылез. Сел мне на плечо и огляделся. Потом прыгнул на подоконник, оттуда – на пол, с головокружительной скоростью пронесся по комнате и сел у камина.

Я тоже придвинулась ближе и протянула руки к огню, чтобы согреться. Райан не двигался – просто смотрел на потрескивающие языки пламени. При взгляде на него у меня засосало под ложечкой.

Он чуть не погиб. Я едва его не потеряла. Приди мы в Валгаллу чуть позже, его бы сейчас здесь не было. Он истек бы кровью у меня на руках.

До этого я не думала о пережитом нами кошмаре, потому что у меня были заботы поважнее: битва с Фенриром, путешествие сюда, сражение со слугами Хаоса и, наконец, прогулка по заснеженным просторам. Но сейчас, глядя на Райана, сидящего перед камином, глядя на то, как у него на лице пляшут тени от огня, я больше не могу сдерживать поток своих мыслей и чувств. И, что самое главное, не могу делать вид, что их нет.

Я стала причиной Рагнарёка. Вызвала конец света, чтобы спасти Райана, и я сделаю это снова, каким бы ужасным или эгоистичным ни был мой поступок. Я лучше умру сама, чем позволю умереть Райану.

Я рада, что Райан здесь, что он жив и здоров, но в то же время… я злюсь, ужасно злюсь. Мне больно. А еще я испытываю разочарование. Эта бурная смесь самых разных и противоречивых чувств с каждой секундой становится сильнее.

– Давай, – пробормотал Райан, словно чувствуя, что я вот-вот взорвусь. Он с вызовом посмотрел на меня снизу вверх и добавил: – Не держи все в себе.

– Ты о чем? – выдавила я, пытаясь сохранить самообладание.

Правда в том, что я не хочу с ним ссориться. Хочу, чтобы все поскорее закончилось. Хочу, чтобы всего этого никогда не случилось, чтобы Райан не был слугой Хаоса, а я – валькирией… И в то же время я теперь и представить себе не могу, каково это – не быть валькирией. Я и сама не заметила, как это стало моей натурой. Я валькирия, потомок богини Хель, и обладаю ее смертоносной силой. Этого не изменить. Как и того, кто такой Райан, кто его отец, чем он занимался и что они натворили.

– Я хорошо тебя знаю. Это не изменилось, что бы ты ни думала. – Райан медленно встал и повернулся ко мне лицом. В его серо-голубых глазах мелькнул опасный огонек. – Я вижу, внутри ты кипишь от злости. Выпусти пар.

– Зачем? – вскричала я, да так резко, что Рататоск испуганно вздрогнул и уставился на нас. Я проигнорировала бельчонка, потому что сейчас мое внимание, мысли и чувства были сосредоточены на Райане. – Зачем мне что-то выпускать? Чтобы мы снова поссорились и наши силы столкнулись? Чтобы от этой лачуги остался один лишь кратер? – Я фыркнула и отвернулась. – Ну уж нет, спасибо.

Райан крепко схватил меня за руку. Сердце пропустило удар, а потом забилось с удвоенной силой. Не знаю, от гнева или волнения, или, может, по совершенно другим причинам. Внутри меня бушевала буря. Она рвалась наружу, хотя я старалась сдержать ее. До сих пор я использовала лишь малую часть своих сил – никто не научил меня тому, как раскрыть весь свой потенциал. Некому было меня этому научить. И я боялась того, на что способна. Особенно здесь и сейчас, когда рядом Райан.

Но Райан не дал мне вырваться, он крепко держал меня за руку. У него в глазах читался вызов.

– Что ты хочешь услышать? – выдавила я. – Что я виновата? Что я все порчу? Что твой отец, Гектор и остальные слуги Хаоса достигли своей цели? К слову, прими мои поздравления. Я устроила конец света, как вы и хотели. Можешь не благодарить.

– Нет, Блэр, – сказал Райан, пристально глядя мне в лицо. Наверное, он даже не заметил, что успокаивающе поглаживает меня по руке. Зато я заметила. – Я хочу знать, что у тебя на уме. О чем ты думаешь. О чем…

– Хочешь знать, о чем именно я думаю? – Я резко вырвала руку и сделала шаг назад. – Думаю, что совершила ошибку, но я не могу изменить того, что случилось! Думаю, что совершила бы эту ошибку снова. В любое время и без колебаний, потому что не могу позволить тебе умереть. Но теперь умрут остальные, и все потому, что я проявила слабость. Я вызвала Рагнарёк. Мы застряли в этой глуши и не знаем, как отсюда выбраться, в то время как остальные… пока мои подруги, мои сестры сражаются за свои жизни и за жизни всех людей на этой проклятой планете! – выпалила я и замолчала, заставляя себя выровнять дыхание.

Райан ответил не сразу. Сначала он просто смотрел на меня. Выражение его глаз смягчилось, в них появилось что-то похожее на сочувствие. Наконец он медленно кивнул и поинтересовался:

– Тебе полегчало?

В эту самую минуту я ненавидела Райана за то, что он так хорошо меня знает.

– Да, – неохотно признала я, вздернув подбородок, – но твоей заслуги в этом нет.

Райан отвернулся, качая головой, но тут же обратился ко мне:

– Проклятие, Блэр! Я не просил тебя спасать меня! Не просил отвести в Валгаллу! Я ни о чем тебя не просил!

– Ты предпочел бы истечь кровью?

Райан побледнел.

– Нет, конечно, нет…

Я молча уставилась на него. И как мы дошли до этого? Мы друзья детства, вместе учились в школе, бок о бок сидели ночами на крыше, чтобы я могла увидеть звезды и свое любимое северное сияние… Это так неправильно – то, что мы с Райаном замешаны в этой истории! Райан не должен был узнать о том, кто он и какие силы в нем дремлют, а я – становиться валькирией, потому что эта судьба предназначалась Фенье, а не мне. Но вот мы здесь, и я уже ничего не понимаю. На чьей мы стороне? Да и есть ли стороны в этой борьбе? Все, что я знаю: мы должны вернуться в Ванкувер, в Валгаллу.

– Я думала, ты умрешь, – прошептала я, ненавидя свой глухой и прерывистый голос. – Когда Сайрус ранил тебя, я подумала, что потеряю тебя.

– Блэр… – Райан шагнул ко мне и поднял руку, словно собираясь погладить меня по щеке или обнять. Я буквально видела, как он борется с собой, и ожидала, что он опустит руку, но вдруг почувствовала нежное прикосновение к своей щеке. Райан нежно погладил меня костяшками пальцев. Я невольно закрыла глаза и вопреки здравому смыслу подалась навстречу прикосновению.

Ничего не изменилось. Моя суть не изменилась, как и суть Райана, как и поступки, которые он совершил. Но на короткий период мы перестали быть валькирией и слугой Хаоса. Сейчас мы Блэр и Райан. И пока этого достаточно, нет, более чем достаточно, потому что после случившегося я и не надеялась, что такое возможно.

Медленно открыв глаза, я встретилась взглядом с Райаном. У меня в животе снова затрепетали бабочки, сердце учащенно забилось. Я не шевелилась. Райан сделал полшага ко мне, и я отчетливо почувствовала жар, исходящий от его тела.

Я знала, что это неправильно, что малейшее промедление сейчас играет против нас, но не могла сдвинуться с места. Пульс бился как сумасшедший, желудок завязало в узел, но я стояла, позволяя Райану наклоняться все ближе и ближе.

Снова закрыв глаза, я почувствовала нежное, почти нерешительное прикосновение его губ к моим. Такое и поцелуем не назовешь, но это напомнило мне случай в ванкуверском гостевом доме, когда Райан поцеловал меня, когда я его попросила. Сердце болезненно сжалось. Тогда я еще не знала, кто Райан на самом деле и какие разрушительные силы дремлют внутри него. Не понимала безысходности наших отношений и непроглядную тьму повисшего между нами отчаяния.

Я ответила на поцелуй и подалась Райану навстречу. Буквально в следующую секунду что-то пролетело в миллиметре от моего лица и угодило прямиков в Райана.

– Ой!

Мы отпрыгнули друг от друга и принялись испуганно оглядываться. Неподалеку от нас сидел бельчонок-террорист и поигрывал орешком, готовясь к следующему броску.

– Эй! – Райан, защищаясь, вскинул руки и машинально уклонился от следующего снаряда. – Ты чего разбушевался?

Я хмыкнула, наблюдая за Рататоском, который, как ни странно, выбрал своей мишенью не меня, а Райана.

– Думаю, так он пытается меня защитить.

Это что-то новенькое! Бельчонок всегда бросался в меня орехами, пока жил в ветвях Иггдрасиля. Но теперь он, похоже, мне доверяет. А вот в Райане видит угрозу. Во всяком случае, когда Райан приближается ко мне вплотную, как сделал несколько секунд назад.

Опустившись на корточки, я протянула к бельчонку руку. Тот смерил Райана недоверчивым взглядом своих глаз-бусинок, поколебавшись, запрыгнул мне на руку и прочно обосновался у меня на плече.

Райан, на расстоянии наблюдавший за происходящим, с досадой покачал головой, но во взгляде у него промелькнуло веселье.

Впрочем, ни его реакция, ни этот короткий – слишком короткий – поцелуй не заставили меня забыть о безвыходном положении, в котором мы оказались.

Я задумчиво посмотрела на пляшущие в камине языки пламени и через некоторое время тихо спросила:

– Ты по-прежнему думаешь, что Рагнарёк приведет к чему-то хорошему? Несмотря на произошедшее? Ты искренне считаешь, что твой отец поступает правильно?

Райан напрягся и отвел взгляд. Он долгое время молчал, а когда ответил, я почувствовала, что часть моего прежнего мира в одночасье рухнула. А ведь я была уверена, что от него, этого мира, уже ничего не осталось…

– Я уже не знаю, что правильно, а что нет, – едва слышно пробормотал Райан.

Я сжала губы в тонкую линию. Казалось, тепло пламени, исходящее от камина, перестало до меня доходить. Меня сковал холод – ужасный, леденящий душу.

– Немного отдохнем и пойдем дальше, пока не стемнело, – сказала я.

Райан в ответ лишь кивнул и вышел из комнаты, оставляя меня одну.