Капкан

Глава 4

К полудню следующего дня я приезжаю на работу.

Захожу в гардеробную, переодеваюсь и краем уха слышу разговор заядлых сплетниц:

– Да не может быть, чтобы она была с ним. Илона бы его сюда не привела.

– Я вам говорю, я видела её с этим мужчиной пару дней назад в отеле.

– И что же ты делала в этом отеле? – не сдерживаюсь и обращаюсь к той, кто в попытке обелить себя всегда очерняет других.

– Твоё какое дело?! – закатив глаза, переводит взгляд с подруг на меня.

– А ваше? – поражаюсь глупости. – Или вам даны какие-то привилегии, касаемо сплетен?

– Медея, Илона попросила зайти тебя к ней, – вступается другая, стараясь поскорее избавиться от моего присутствия.

Хмыкаю в ответ, беру сумку и с неохотой направляюсь в кабинет начальницы, догадываясь, что меня ждёт знакомство с очередной потенциальной любовью всей её жизни.

В такие моменты понимаю, как прекрасны минуты, когда я просто решаю все вопросы, касаемо салона, пока Илона витает где-то в облаках личной жизни. Честное слово, пусть так будет всегда, лишь бы не впутывала меня в эту личную жизнь. Но, к сожалению, с самого начала, я была не только правой рукой начальницы, но и её жилеткой для слёз и грёз.

Илона девушка хорошая, да только слишком наивная и ведомая для своего возраста. Отсюда то и вытекают проблемы с мужчинами и постоянные сплетни среди коллектива, которые сильно ранят её.

Стучусь в дверь, выжидаю отведённое время, чтобы не застать врасплох её с мужчиной, а после вхожу. Илона резко отскакивает от дивана, на котором удобно устроился неизвестный. Не обращая на него особого внимания, я заостряю взгляд на девушке, чьи эмоции на лице меняются быстрее, чем я успеваю их уловить.

– Стучаться не учили? – вместо приветствия, нервно интересуется она, чем приводит меня в шок.

За пять лет нашего знакомства, за тысячи разных проблем и разногласий она впервые обращается ко мне в таком неуважительном тоне.

– А уши чистить по утрам? Я постучала!

– Ты как со мной разговариваешь? – девушка стремительно начинает вживаться в роль "начальницы".

Становится любопытно, перед кем же она изворачивается. Перевожу взгляд на мужчину, что бесстрастным взглядом наблюдает за Илоной. Всматриваюсь в его лицо. От чего-то оно мне кажется знакомым, и я внимательнее изучаю его.

– У меня не так много времени, – обращается он к Илоне.

И я, чёрт возьми, тут же узнаю этот грубый тембр. Тот самый мерзавец, с которым мы сцепились две недели назад на работе у мамы.

Пытаюсь вспомнить, как его звали. Но тщетно.

Да и сомневаюсь, что это сейчас что-то изменит. Понимаю, к чему весь сыр бор. Его присутствие здесь не случайно, впрочем, как и моё. Наверное, не такой уж он пустослов, как мне показалось ранее, и сейчас он мне это докажет.

Переключаюсь на взвинченную Илону, которая садится за свой стол и начинает что-то судорожно искать. Она кажется такой потерянной, такой уязвимой. Так и норовит ей сказать что-то колкое, но я терпеливо скрещиваю руки и наблюдаю за ней.

– Медея, – Илона поднимает взгляд на меня. – Наш салон в твоих услугах больше не нуждается. Подпиши документ по собственному, – произносит впопыхах девушка, протягивая мне листок бумажки.

С уст вырывается лишь смешок. Настолько предсказуемо, что даже как-то грустно. Грустно, что потратила много сил и нервов для помощи обыкновенной пустоголовой девицы, чей мозг так и не сумел подняться выше мужской ширинки.

– Правда? – с усмешкой на губах уверенно подхожу к её столу, хватаю листок бумаги и читаю, что там написано. – На протяжении нескольких лет ты пела мне совсем другие песни.

Убедившись, что не подпишу никакой подлянки, хватаю ручку и собираюсь подписать это, но Илона кладёт свою руку на мою, слегка приостановив необратимый процесс.

– Прости, я не смогла иначе, – виновато опускает глаза.

Это вызывает у меня только отвращение, и я не могу скрыть этого во взгляде.

– Не нужно извиняться за то, что ты уже сделала, – отдёргиваю руку, беру ручку и подписываю документ. – Завтра жду свою зарплату на карту. Если её не будет, в этом кресле будут сидеть другие люди!

Кладу ручку на бумагу и выпрямляюсь. Она открывает рот, чтобы ответить что-то, но я разворачиваюсь к выходу. Человек перестал для меня существовать, так зачем мне его слушать? Я не люблю церемоний.

Не удержавшись от желания оставить за собой последнее слово, подхожу к мужчине. Наклоняюсь, цепляюсь с ним взглядом и на миг застываю при виде его холодных глаз ледяного цвета. Они излучают спокойствие и уверенность в себе и в том, что сейчас происходит. Он чувствует своё превосходство, свою власть, которую, наверняка, ему вручили такие бесхребетные люди, как Илона.

Понимаю, что задерживаюсь на нём слишком долго, поэтому беру себя в руки и хитро улыбаюсь ему.

– Глупышками манипулировать много ума не надо. Чтобы меня впечатлить, придётся приложить больше усилий, – произношу я, а после выпрямляюсь и выхожу из кабинета.

Собираю все свои вещи и покидаю салон. Я знаю исход этой истории. В скором времени Илона снова останется одна и позвонит мне с просьбой простить её. Но я таких предательств не прощаю. И не даю вторых шансов никому. Ни себе, ни другим. Поэтому, простившись с любимым местом и нелюбимыми людьми, я закрываю книгу с этой историей навсегда.

По пути домой пытаюсь справиться с наступившей злостью. И дело тут не в Илоне и не в её решении в пользу разовых отношений. После расставания с Эльдаром я научилась легко прощаться с людьми, когда приходит время. Это цикл жизни и его не изменить. Меня злит факт моей теперешней безработицы. Ведь деньгами, которые я зарабатываю честным трудом, я помогаю семье.

Слышу вибрацию телефона в сумке. Хочу скинуть вызов, но увидев, что звонит младшая сестра, принимаю его.

– Слушаю, – стараюсь говорить, как можно сдержанней, чтобы не пришлось рассказывать о своих проблемах.

– Привет, Медей. Не отвлекаю? – интересуется аккуратно, и я сразу понимаю, что ей что-то нужно.

– Нет, Эмми, что случилось?

– Мне нужны деньги, – виновато шепчет в трубку. – Родителей боюсь просить, они снова влезут в долги.

– Сколько и на что?

– На скрипку. Есть оркестр, который мне нравится, но там принимают только с хорошим инструментом. Моя скрипка не подходит.

– И сколько нужно?

– Медей, я правда постараюсь собрать и вернуть эту сумму, – спешит оправдаться, а у меня в груди начинает щемить от этих слов.

– Эмми, сколько? – переспрашиваю с нажимом.

– Двадцать тысяч.

– Хорошо, я в течении двух дней переведу, – говорю, не задумываясь. – Не беспокойся больше об этом!

– Правда? – радуется искренне. – Спасибо большое! Я правда постараюсь как-нибудь вернуть долг!

– Что значит "долг"?! Мы ведь семья!

Возможно, для кого-то семья – это простой набор из пяти букв, но только не для меня. Они единственные, кем я дорожу и кого стараюсь беречь. А Эмми – моя младшая сестра. И я чувствую себя ответственной за неё. Она родилась, когда мне было девять лет. Никто не мог нарадоваться её появлению в нашей жизни. Будто бы не хватало одного пазла до целостной картины, и вот появилась она – голубоглазая синичка и сделала жизнь намного счастливее.

Я постоянно игралась с ней и помогала маме, чем могла. Со временем мама вышла на работу и доверила Эмми мне. И пока они с отцом работали изо дня в день, словно проклятые, я забирала сестру из садика, занималась её развитием, а на выходных мы вместе гуляли в парках.

Сложно объяснить, но я чувствую к ней нечто большее, чем просто сестринскую любовь. Для меня она – смысл моего существования. И я из кожи вон вылезу, но всегда сделаю всё возможное, чтобы ей было хорошо.

Договорив с ней, понимаю, что очень соскучилась по домашним. И решаю "развернуть" такси в другом направлении.

Мы теперь редко собираемся в кругу семьи. В основном из-за моего рабочего графика и развлечений. Мне так легче забыться и не думать о совершенных мною ошибках.

Знаю, что дома никого нет, поэтому решаю устроить им сюрприз в виде романтичного ужина при свечах.

И не ошибаюсь.

Когда родители с сестрой возвращаются с работы и учебы, они теряют дар речи, увидев созданную мной обстановку в доме. Спешу подарить девочкам по букету цветов и зарыться в их объятиях. Так хорошо, так уютно рядом с ними. Жаль только, что я однажды это всё потеряла и не смогла дать себе второго шанса.

За ужином мы с папой внимательно слушаем маму с Эмми. Они что-то рассказывают, шутят и заливаются смехом, создавая тёплую атмосферу вокруг и внутри меня. Не хочется даже перебивать их. Просто наслаждаюсь и завидую тому, какими же сильными личностями они являются, если находят время для веселья в суете угнетающих домашних проблем. Я так не умею – разучилась. Редко улыбаюсь. Ещё реже делаю это искренне.

– Всё хорошо? – интересуется папа, когда мы остаёмся вдвоём.

– Более чем! – натягиваю улыбку, хотя понимаю, что он мне не поверит.

– Возвращайся к нам. Здесь твой дом, здесь накормят, поддержат и согреют. Нам с мамой не по себе, что ты живёшь одна. Страшно за тебя.

– Мне легче одной, правда.

– Если это касается его, то мы уже забыли и закрыли эту тему, – говорит об Эльдаре. В нашем доме не принято произносить его имя.

Хочу ему что-нибудь соврать в ответ. Сказать, что дело не в нём. Но дело ведь именно в нём, поэтому помалкиваю.

Когда родители узнали о моей связи с Эльдаром, в доме впервые разразился скандал. Да такой, что гремели стены. Они были категорически против кавказского мужчины, который старше меня на пятнадцать лет. Они утверждали, что он женат, ссылаясь на мою наивность. А я доказывала им обратное, не желая слушать их предположения. Я продолжила открыто встречаться с ним, погрузившись с головой и сердцем в отношения с ним.

Родители так и не приняли моего решения. И однажды, не выдержав напряжения, я собрала вещи и уехала жить к подруге. Но вскоре Эльдар подарил мне квартиру, в которой я живу по сей день. Он помогал финансово, морально, отвлекал от угнетающих мыслей, но никогда не пытался поговорить с родителями и получить их благословения. Об этом никогда даже речи и не шло. Но тогда я не придавала этому значения.

Придала лишь тогда, когда было уже слишком поздно и больно.

После нашего расставания я долго не могла признаться обо всём родителям. Боялась очередного скандала и слов: «Мы ведь тебе говорили». Понимала, что морально не выдержу этого, поэтому несколько месяцев избегала с ними встреч. И когда я всё же решилась рассказать, они меня удивили, окончательно растоптав осколки разбитого моего сердца. Они молча обняли меня и поддержали. И никогда не упрекали за совершённые ошибки.

Именно в этот момент я осознала всю свою никчёмность. Ведь за те полтора года, что я была с Эльдаром, я успела причинить им не только множество боли, но даже тайно возненавидеть. И за это я до сих пор не могу себя простить.

Мне по сей день стыдно смотреть им в глаза и долго находиться под одной крышей. Поэтому, отбросив гордыню в сторону, я осталась жить одна в подаренной Эльдаром квартире. Я не хочу, чтобы они видели жизнь, которой я теперь живу. Вдали от них я могу притворяться счастливой, могу притворяться успешной. Я могу просто притворяться. Под одной крышей с ними – это невозможно.

– Или ты возобновила с ним связь? – прерывает наше недолгое молчание папа.

– Нет.

– Тогда возвращайся. Меня повысили, мама тоже стала больше зарабатывать. Мы справимся. А ты, наконец, отдохни. Хватит с тебя помощи.

– Сколько бы вы ни зарабатывали, ту часть, что я отдаю вам, я буду продолжать отдавать. Я чувствую себя обязанной, – замолкаю на секунду, чтобы переосмыслить всё и объяснить доходчивей. – Понимаешь, меня не покидает чувство, что я должна вам эти деньги.

Папа хмурит брови, задумывается на миг и всматривается глубже в мои глаза. Мои слова не обижают его и даже не удивляют. Что-то более недосягаемое для моего сознания происходит в его взгляде.

– Ты говоришь глупости, Медея, – произносит автоматически, но в его глазах я вижу полное осмысление моих слов.

Хочу обсудить это, но нас прерывают вошедшие в гостиную мама и сестра. Эмми держит в руках скрипку, и я понимаю, что нас сейчас ждёт концерт.

Удобно устраиваемся на диване с родителями и ждём, когда сестра подготовится. Она решает сыграть нам новую композицию собственного сочинения. Когда слышу первые ноты, сердце замирает, и я сосредоточиваю взгляд только на ней. Такая непосредственность, лёгкость и нежность. Смотрю на неё и не могу насытиться ею. Получаю такое эстетическое удовольствие от видимого и слышимого, что аж мурашки бегут по коже, а в глазах начинает рябить.

Я могу быть любой за пределами этого дома, за пределами этих людей, но с ними… С ними я помню, кем была, кем мечтала стать и кем, к сожалению, стала.

Глава 5

После увольнения ухожу в двухнедельный отпуск, чтобы собраться с мыслями. Любое предложение по работе меня не устраивает, и я от них отказываюсь. Душа требует иного. Но чего – понятия не имею. Я ещё не научилась полностью разбираться в новой себе.

Однако разобраться в том, что человек меня начинает утомлять, особого труда не составляет. Тем более, когда этим человеком является Майкл.

Мы сидим с ним в клубе, и я в очередной раз, зевая, слушаю нравоучения о том, как нужно жить и строить отношения. Он нервно утверждает, что расстанется со мной, если я не перестану принимать ухаживания от других мужчин. В ответ я лишь улыбаюсь и развожу руками.

Мы оба знаем, что я не прекращу общение с другими, а он не расстанется со мной. Так зачем тогда нужны эти невыносимые девичьи скандалы, которые он устраивает?

– Ничего не меняется. Наш Майкл всё также увлечён сердечными делами, – слышу уже до боли знакомый мужской голос.

Не хочу верить своим ушам и убеждаю себя в том, что он мне мерещится. В это время Майкл уже смотрит мне за спину, бледнеет, но быстро берёт себя в руки и приподнимается. Не удержавшись от соблазна, следую взглядом за ним и смотрю на пришедшего.

Мужчины пожимают друг другу руки, а я, как вкопанная, замираю на госте. Третий раз за месяц встречаться с одним и тем же человеком – это выше моего понимания. Холодный взгляд мужчины падает на меня, и я замечаю в его глазах лёгкое удивление. Раз не ждал меня здесь увидеть, значит пришёл не по мою душу, а это уже хорошо.

Он уверенно без приглашения проходит в ложе и садится напротив нас. Двое других парней в чёрных водолазках отходят в сторону и встают в стойку.

«Да, с таким-то характером, я бы тоже с охраной ходила» – саркастично отмечаю про себя.

– Роланд, моя девушка Медея, – не успеваю опомниться, как Майкл уже представляет меня гостю.

– Ты решил, что я должен знать каждую шлюху по имени? – приподнимает бровь с лёгкой ухмылкой на губах.

Меня будто кувалдой бьют по голове. И я с ужасом переосмысливаю каждое сказанное им слово. Подбитая изнутри гордыня рвётся наружу, чтобы в пух и прах разнести гниду. Но прежде чем это сделать, я выжидаю немного времени, дав возможность Майклу заступиться за меня и не пасть в грязь лицом. Но он с треском проваливается.

Когда впереди тебя не оказывается мужчины, мужчиной становишься ты. Я встаю, обхожу стол и наклоняюсь над Роландом. Он поднимает свой невозмутимый взгляд на меня.

– Судя по твоему собачьему воспитанию, ты обязан знать каждую, даже самую дешёвую суку, – шиплю прямо в лицо, не скрывая своего отвращения.

Мужчина резко встаёт с места, заставив меня содрогнуться и попятиться назад. Но уйти не удаётся, он хватает меня за локоть и притягивает к себе. Древесный аромат его парфюма цепко впивается в моё обоняние и начинает сводить с ума. На секунду забываюсь о том, что нахожусь в руках неуравновешенного человека с комплексом Бога, и поддаюсь лёгкому дурману.

– Научись держать язык за зубами. А то в скором времени не разгребёшь проблем.

– Твой очередной трёп? – усмехаюсь так, будто бы это не он днями ранее поспособствовал моему увольнению.

Почувствовав, что пора вмешаться, Майкл встаёт и подходит к нам.

– Успокойтесь! – он кладёт руку на плечо Роланда, но быстро убирает её, видимо осознав, что лучше к мужчине не прикасаться.

Но нам плевать. Мы с Роландом пытаемся победить в поединке взглядов. И я постепенно начинаю тяжелее дышать под натиском испепеляющего мужского взора. И увы, проигрываю. А Роланд тут же отшвыривает меня в сторону Майкла.

– Держи их на привязи, – сквозь зубы обращается к парню, а после, как ни в чём не бывало садится обратно на диван.

Хочу снова подойти к нему и уже, не сдерживая себя, сказать всё, что я о нём думаю. Но Майкл останавливает меня.

– Оставь нас наедине, – шепчет на ухо.

Решив, что он намеревается разобраться с обидчиком, отступаю и иду к бару. Заказываю виски, устраиваюсь удобнее на высоком стуле и погружаюсь в общение с барменом, изредка бросая взгляд в сторону ложе. Майкл хоть и пытается казаться спокойным, но я замечаю его взвинченность и лёгкую растерянность. Он весь изводится на своём месте, в отличии от своего собеседника, который спокоен как удав. А, скорее, как чёрная мамба.

Очевидно, что эти люди не друзья друг другу и даже не приятели.

Вскоре их диалог подходит к концу, и они оба встают и направляются в мою сторону. Рассчитываю на то, что этот гад принесёт свои извинения передо мной, но чёрта с два. Он со своими людьми просто проходит к выходу, не обратив на меня никакого внимания.

Обида пульсирует огнём в груди, но я решаю больше не поддаваться эмоциям и не устраивать дискуссий.

– Поедем ко мне? – подойдя ко мне, спрашивает Майкл.

Скрипя зубами, перевожу на него взгляд и пытаюсь понять, он и в правду настолько тупой?

– Поедем, когда подрастёшь. А пока, я еду на автостраду.

– Что значат твои слова?

– Поразмышляй немного. Хорошая тренировка для мозга! – нервно встаю из-за стойки

– Это из-за Роланда? Так вы, кажется, знакомы. Зачем мне лезть в ваши отношения?

– То есть, тебя не смущает, что твою девушку называют шлюхой?

– Мы знаем, какая ты. Зачем это доказывать кому-то? Другой вопрос, откуда ты знакома с таким человеком, как Роланд? – подозрительно смотрит на меня.

Поражаюсь, что этот человек ещё и заикался о серьёзных отношениях со мной.

– Это не твоё дело, – бросаю нервно.

Разворачиваюсь и выхожу из клуба. Майкл, естественно, шагает за мной.

– Медея, плевать, что он говорит. Тебе важно моё или его мнение?

Отмалчиваюсь в ответ. Объяснять ему, как быть мужчиной, в мои планы не входит. Тем более, когда я уже сделала для себя определённые выводы, и знаю, что буду делать дальше.

Парень решительно настаивает на том, чтобы отвезти меня к нужному месту. Ещё бы. Мысли, что я смогу попросить кого-то подвезти меня на гонки, смерти подобна. Поэтому, он не только отвозит, но и предоставляет мне свою машину. Впрочем, всё идёт по привычному мне сюжету, и я ничему не удивляюсь.

Сажусь за руль и начинаю свои заезды. Сегодня я агрессивна настроена против всех. Меня злит каждая машина, которая только ровняется со мной. Злость внутри меня лавиной извергается наружу. И будь сейчас у меня на пути Роланд, я бы переехала его. Впрочем, как и Майкла и всех тех, кто действовал мне на нервы последние месяцы. Сегодняшняя встреча была последней каплей в моём самообладании.

Проходит несколько часов, пока я окончательно не выпускаю пар и не выигрываю в нескольких заездах. Насладившись скоростью и самим автомобилем, возвращаю его законному владельцу и отхожу покурить.

– Медея, – слышу, как меня окликает незнакомый мужской голос.

Оборачиваюсь и всматриваюсь в мужчину.

– Да, а вы?

– Демид, – ровняется со мной и прикуривает мне сигарету.

Благодарю взглядом, делаю лёгкую затяжку и выпускаю дым.

– Я вас слушаю.

– Подошёл выразить своё восхищение вашему умению владеть машиной. Наблюдаю за вами больше месяца, и вы ещё ни разу не разочаровали.

– Долго же вы решались подойти, – отвечаю с улыбкой, внимательно изучая его.

Не похож он на фаната уличных гонок. Взрослее здешних ребят и выглядит намного солиднее.

– Присматривался, – улыбается в ответ. – У меня есть к вам предложение. Можем отойдем отсюда?

– Если предложение не руки и сердца, то можем.

– Не беспокойтесь, – смеётся и проводит меня подальше от суеты.

Мы останавливаемся у его автомобиля, и я, скрестив руки, смотрю на него, ожидая предложения.

– Как вы смотрите на то, чтобы заработать денег? – без церемоний начинает он.

На миг задумываюсь о том, не сутенер ли он? И моё решение пройти с ним к его автомобилю уже кажется не таким разумным.

– Всё зависит от того, как их заработать.

– Незаконно, – улыбается загадочно.

– Не боитесь предлагать подобное незнакомке? – становится слегка страшно, но подавать виду не собираюсь.

– Вы вызываете доверие.

– А что именно нужно делать? У нас многое вне закона.

– За такое можно попасть в тюрьму, – продолжает ходить вокруг да около.

– Ну сомневаюсь, что вы ищите киллера среди уличных гонщиков. Вам нужен водитель чего-то нелегального? – предполагаю я.

– Приятно иметь дело с мыслящими людьми, – довольно улыбается в ответ. – Более подробно будет рассказано только после вашего согласия.

– Я пока не услышала ничего такого, что могло бы меня заинтересовать.

– Тридцать тысяч, – говорит прямо.

– За один день?

– За один день, при условии, что вы выполните свою работу.

Тридцать тысяч – это предстоящая ежемесячная плата за квартиру родителей. И пока у меня нет стабильного заработка, почему бы не выйти на такую подработку? Это привлекает моё внимание, но я решаю уточнить некоторые нюансы:

– Когда вы мне расскажете, что я должна буду сделать, у меня есть возможность отказаться? Все-таки вы упомянули про тюрьму.

– Вы не кажитесь пугливой. Или я в вас ошибаюсь?

– Что бы вы обо мне ни думали, вы в любом случае ошибаетесь. Просто ответьте на мой вопрос.

– Отказаться сможете при определенных условиях.

– Надеюсь, не собственной смертью? – смеюсь в ответ.

– Что вы, так радикально мы не решаем проблемы.

– Теперь и вы вызываете у меня доверие.

Смеётся в ответ и протягивает мне визитку:

– Приходите завтра по этому адресу. Мы обсудим все ваши вопросы.

– Машина, на которой я езжу, не моя, – предупреждаю, прежде чем принять её.

– Она вам и не пригодится.

Чем чёрт не шутит, принимаю адрес.

Мы улыбаемся друг другу и прощаемся. Мужчина садится за руль своего авто и уезжает, оставив меня наедине с чёрной визиткой в руках.