– Вот, Андрюша, твоя девушка задала правильный вопрос, – заметил Вячеслав. – Умница, Оксана! А ты, который совсем недавно пугал нас всех страшилками о черных псах, да предостерегал от неприятностей, хочешь хапнуть все разом и в одном месте, как по мановению волшебной палочки.

– Ты думаешь, они… – начал Андрей.

– С ворами нужно всегда держать ухо востро. Я не знаю, что там за псы твои, но этого Грифеля я насквозь вижу. Я три года с такими, как он просидел, не забывай. Да, он, как член этого сообщества, сделает все, что надо, но дело в том, что вы выбиваетесь за рамки их правил. А находясь за пределами их понятий, вы им интересны, только как добыча.

– Это утверждение бывшего заключенного? – спросил Андрей.

– Это предостережение. Он сделает все, что нужно, но поживиться сверх меры ему никто не запретит, так что, он нами еще покрутит и разведет тебя и на вторую тачку, ты не переживай.

– Вот ты оптимист, Слава! – воскликнул Андрей. – Паспорта будут?

– Ты меня слушал? – удивился Вячеслав.

– Да, но никакого вывода не сделал.

– Завтра все и узнаем! – прекратила спор Оксана. – Мы приехали.

Ислам сидел на кухне и смотрел в окно. Мария, как он сказал, так и не вышла из своей комнаты.

– А ты что на кухне? – спросил Андрей.

– Сторожу, – коротко ответил Ислам.

– Кого, Марию?

– Да, они могут прийти за ней.

– Кто? – удивился Андрей.

Ислам, ничего не ответив, поднялся и направился в свою комнату.

Вячеслав, Андрей и Оксана переглянулись. Вячеслав бросился к Марии.

– Ты это имела в виду, когда говорила, что они странно себя ведут? – спросил Андрей Оксану.

– Я не знаю, Андрюша, – ответила она, – но со всеми нами происходит что-то странное.

Андрей обнял Оксану, и они зашли к себе.

– Маша, ты как, не скучала? – нежно спросил Вячеслав, подсаживаясь к Марии, сидящей на краю кровати.

– Скучала, Слава, скучала, – также тепло отвечала Мария, – я по тебе всегда скучать буду, мой нежный, хороший Слава.

– Что ты, маленькая, по мне не нужно будет скучать всегда, мы всегда будем вместе, я тебя никогда не оставлю.

Мария улыбнулась и опустила голову Вячеславу на плечо.

– Я буду по тебе скучать, – проворковала она.

– Машенька…

– У тебя должно получиться, ты сильный, – продолжала Мария, – смелый, ты хороший, очень хороший, мой Слава.

– Машенька, не надо, – принялся уговаривать ее Вячеслав, – ты говоришь так, будто мы с тобой расстаемся.

Мария молчала. У Вячеслава все похолодело внутри.

– Маша? – настороженно спросил он.

– Я больше не буду делать глупости, не волнуйся. Я была не в себе, очень тяжело, больно было. Боль растворилась, она осталась во мне, но растворилась.

– Все будет хорошо. – Вячеслав больше не нашел, что сказать.

– Да, Слава, все будет хорошо, но… но я больше так не могу…

– Маша! – Кортнев отпрянул. – Ты что такое говоришь?

– Слава, я знаю, что я говорю. Со мной ты пропадешь, и я пропаду. Я не выдержу, я с трудом держусь, прости меня, Слава…

– Машенька…

– Я так благодарю бога за то, что мы с тобой встретились, господи, как же я ему за это благодарна! Но, видимо, нельзя быть на земле такими счастливыми, как были мы с тобой, несправедливо это в отношении остальных многих тысяч несчастных. Я ждала тебя всю жизнь, я искала тебя всю жизнь! Я молилась за то, чтобы ты появился в моей жизни, и господь услышал мои молитвы! Мы были счастливы, даже когда тебя забрали у меня, я была счастлива, я ждала тебя, я готова была ждать тебя всю жизнь. И я была уверена в том, что ты готов был ждать встречи со мной всю жизнь. Но ты пошел против судьбы…

– Маша? – Вячеслав опешил.

– Ты не стал ждать, – продолжала Мария. – Ты не смог ждать…

– Да, Машенька, я днем и ночью видел только тебя, одну тебя…

– Слава, в какой-то момент ты увидел и ее, – перебила его Маша.

– О чем ты говоришь, Маша? – испуганно воскликнул Вячеслав.

– Она зажгла в тебе пламя, которое помогло тебе оказаться возле меня так быстро. Она завладела тобой, ты отдался ей, сам того не ведая. Но ей нельзя слепо верить, и слепо за ней идти. Ее нужно искать, к ней нужно стремиться. Чтобы понять ее, понять, кто она такая, узнать ее имя, нужно слиться с ней…

– Маша…

– Она не жалует полумер, она не терпит, когда ее пытаются использовать, ее нельзя использовать. Она могущественна и… прекрасна. Она помогла тебе найти меня и забрать, она помогла нам воссоединиться.

– Маша, Машенька, я не понимаю, о ком ты говоришь! – Вячеслав был в замешательстве.

– Я тоже ее не понимаю, и не знаю ее, ты не стал мне о ней рассказывать. Ты забыл о ней, ты не захотел понять ее. Ты также ее не знаешь, но ты еще сможешь, у тебя получится. А я слишком слаба для этого…

– Маша… – Кортнев не сдержался и заплакал.

– Я не справлюсь… – дрожащим голосом говорила Мария. – Они будут использовать меня для того, чтобы ты с ней не смог встретиться. А я не в силах буду сопротивляться. Они не хотят, чтобы хоть кто-то нашел ее и понял. Они не дадут…

– Маша… – Вячеслав упал перед Марией и обхватил ее колени.

– Отпусти меня, Слава, – пролепетала Маша, – если ты меня любишь, отпусти.

– Маша… – пролепетал он.

– Я пойду, приготовлю ужин. – Мария поднялась и вышла из комнаты.

Поужинали наскоро, не проронив ни слова. Времени было только семь часов.

– Никто не хочет прогуляться по берегу Енисея? – предложил Андрей, стараясь разбавить нависшую тоскливую тень.

– Я не против, – поддержала его Оксана.

Мария посмотрела на Вячеслава.

– Ты не хочешь развеяться? – спросил он.

– Я бы прошлась, – улыбаясь, проговорила Мария.

– Мы с вами, – отрапортовал Кортнев.

– Ислам? – обратился Андрей.

Тот пожал плечами.

– Слушайте, – объявил Андрей, – с тех пор как мы взяли за правило вести привольный образ жизни, ни в чем себе не отказывая, и покинув лоно природы, ютясь по трехкомнатным квартирам, мы ни разу все вместе никуда не выбирались. Жаль Петра Ильича не хватает, он бы был в таком восторге, что оду бы сочинил. Что ж, десять минут на сборы и на экскурсию. Вот повезет кому-то из органов. Всех сразу повяжут!

– Андрей!

– Красота! – восхищался Андрей, глядя на Енисей со смотровой площадки напротив парка отдыха. – Я не привлекаю внимания?

– Какое романтическое завершение бандитской карьеры будет, – предположила Оксана. – Его схватили в порыве наслаждения сибирскими красотами.

– Это все для вас, Петр Ильич, – промолвил Андрей, – может быть, вы тоже сейчас это видите. Если представить, что города нет, то можно захлебнуться в этом просторе, в этой сибирской мощи! Вы так правы, Петр Ильич!

– Уходить не хочется, – заметила Оксана.

– Нам, судя по всему, тут надолго задержаться придется, – сказал Андрей. – Паспорта за день не сделают. Так что изучим и Красноярск, и все его окрестности. Слава, на тебе лица нет. Твой хмурый вид не поможет выйти из нашего лабиринта. Что с тобой?

Оксана незаметно толкнула Андрея. Вячеслав повернулся к Марии и обнял ее за плечи, та улыбнулась и тихо произнесла:

– Правда, красиво, Слава?

– Да, милая, очень, – сухо ответил Вячеслав.

Андрей с Оксаной переглянулись.

– Я вот, что хотел предложить, Слава, – произнес Андрей. – Это не совсем справедливо в отношении нашего с вами сложившегося конгломерата, но, учитывая продолжительность изготовления паспортов, имеет ли смысл вам с Марией нас ждать?

Оксана недоуменно взглянула на Андрея.

– Я уже думал об этом, – произнес Вячеслав, – но…

– Если нам удастся завтра скинуть мой «Крузак», мы выручим достаточно. И нам на первое время, и вам для нарушения границы… Я, конечно, не знаю, сколько это все может съесть, но нам все равно больше неоткуда взять денег. Специализироваться на угоне мы не будем…

– Хватит, – сказал Кортнев.

– Что?

– Если продать «Крузак», хватит. Я уже разговаривал с моим человеком на границе. Деньги нужно будет искать на той стороне. Там, я знаю, к кому обращаться, и это будет… В общем, мне там обязаны, и проблем не должно быть.

– Отлично, Слава, значит, осталось решить, что нам делать. Мне, признаться, не хотелось бы разделяться…

– Конечно, не надо, – тут же согласилась Оксана.

– Но, это вам решать, – заключил Андрей, обращаясь к Вячеславу с Марией. – ФСБ, псы эти черные. Тучи сгущаются, и лучше бы нам уйти в тину – тихо доползти до конечной точки и там предаться всем прелестям свободной жизни. – Сказав это, Андрей ощутил, как что-то отвратительное, липкое, отдающее плесенью, скукой, пораженчеством и вечным пленом у позорного столба захватило его сознание. Он замер на полуслове и принялся жадно хватать ртом воздух. – Вот черт! – воскликнул он, оглядываясь по сторонам. – Язык мой враг мой. Я что-то не то говорю, не так…

– Андрюша, с тобой все в порядке? – беспокойно спросила Оксана.

– Да, дорогая, все хорошо, что-то я увлекся различными комбинациями грядущего миропорядка… вот опять… – Андрей выдохнул и крепко обнял Оксану. – Мне стало противно от самого себя, – прошептал он ей на ухо.

– Завтра узнаем сроки и решим, что делать, – строго произнес Кортнев.

– Я помогу вам, – сказала Мария.

– Мария? – удивился Вячеслав.

– Маша, завтра мы просто, как бы это сказать, оставим заявление на оформление паспорта, – шутя, сказала Оксана.

Андрей с нескрываемым любопытством посмотрел на Марию. Та улыбалась.

– Они не хотят вас пускать, – проговорила она, оглядывая всех.

– Кто? Куда? – удивленно спросил Андрей.

Вячеслав зажмурился.

– К ней, – ответила Мария. – Никто не должен узнать ее.

– Маша? – в свою очередь удивилась Оксана.

– Они повсюду, – продолжала Мария, – они не хотят вас отпускать. Их не увидишь, но они везде, в каждом из нас. Они… и я мешаю вам, потому, что я не могу с ними справиться, я боюсь, я очень слаба… Слава…

– Кто они, где они? – изумленно спросил Андрей.

Кортнев отвернулся к реке.

– Они здесь. – Мария прикоснулась к голове.

– Машенька, ну что ты такое говоришь? – Оксана подошла к Марии и обняла ее.

– Они держат всех в яме, все связаны, в кандалах… Все, все люди… Они…

– Маша, кто они? – не унимался Андрей, но вдруг осекся, что-то вспомнив. – Полковник, черт его возьми. Мир сквозит… Черные псы… Маша, ты наслушалась моих рассказов, и…

– Я это знала раньше… чувствовала, и чем дольше я нахожусь с вами, тем крепче меня сковывают… У меня больше нет сил, я не создана для этого, я слаба…

– Для чего, Маша? – спросила Оксана.

– Для борьбы, Оксана, для борьбы. Ты, Оксаночка, сильнее меня, храбрее, ты сможешь сопротивляться, драться с ними… Я нет, они…

– Маша, кто они? – Оксана готова была расплакаться.

– Шайтан, – неожиданно для всех произнес Ислам, – Шайтан, который держит меня в яме, и сколько бы я из нее не выбирался, возвращает меня назад. Но, я сопротивляюсь, я могу бороться, я горец и должен быть свободным. И я жду, когда он поймет, что я не отступлю, и выйдет со мной на бой. Это Шайтан.

Ислам подошел к Марии и взял ее за руку.

– Если ты будешь сопротивляться, ты можешь пропасть, а если сдашься, ты будешь жить, но… в яме. Другого пути нет.

– Да что вы все такое несете? – вскричал, не выдержав, Вячеслав.

Люди, стоявшие неподалеку, в испуге обернулись на крик.

– Тише, тише, Слава, – успокоила его Мария.

Андрей отвернулся к реке, и, увлекая за собой Оксану, подошел к перилам площадки. Он взял ее за руку и крепко сжал.

– Вот он, горизонт событий, – прошептал он.

– 40 –

Утром следующего дня, ровно в десять часов, Кортнев въехал на «Range Rover» Гордона в автосервис. Выйдя из автомобиля, он поприветствовал рабочих, накануне проводивших экспертизу.

– Вы уже тут? Хорошо, – сказал главный механик. – Я сейчас.

Он отошел и вскоре вернулся с конвертом.

– Вы ничего своего там не оставили? – спросил он.

– Ничего, – ответил Вячеслав, – она чиста.

– Хорошо, – сказал механик и махнул одному из мастеров: – Отгоняй!

Мастер запрыгнул на водительское сидение, завел двигатель и тут же тронулся, медленно заезжая вглубь гаража. Одновременно с этим главный механик протягивал Вячеславу конверт.

– Пересчитайте, – сказал он.

– Я пересчитаю, – раздался голос Грифеля.

Механик остановился, оглядываясь назад. Грифель подошел к нему и принял от него конверт. Кортнев насторожился, машинально заводя руку за пояс.

– Будь добр, оставь нас ненадолго, – обратился Грифель к механику, – да и работяг своих выведи, пусть отдохнут немного, я с клиентом поговорить хочу.

– Понял, – немного дрожащим голосом произнес механик и тут же удалился, забрав с собой троих мастеров, копавшихся в помещении.

– Ствол сбрось, – улыбаясь, сказал Грифель, обращаясь к Вячеславу.

В этот момент Кортнев ощутил, как чья-то тяжелая рука легла ему на плечо, в бок ему воткнулось что-то твердое и холодное. Он вытащил из-за пояса пистолет и передал его подошедшему сзади громиле.

– Заводи! – крикнул Грифель.

Другой громила, втолкнув в гараж по очереди Андрея, Марию и Оксану, и встал у них за спиной, также держа в руке пистолет.

– Они чистые, – доложил он.

– Хорошо, – отозвался Грифель, – стой там. Ну вот, все в сборе. Хозяин тачки куда-то пропал. Где этот экстравагантный старичок?

Вячеслав хотел было повернуться, но сильная рука сжала ему шею. Грифель тем временем рассматривал содержимое конверта. Убрав его в карман, он обратился к Вячеславу:

– Что ж, ладно. Ну, здравствуй, Корт. Вот и встало все на свои места. Теперь не нужно гадать, что случилось с Могилой. Но, это я так, к слову приплел. Я бы и не узнал о нем ничего, если бы не ты. Ну, ты же майор в прошлом, Корт, грамотный товарищ, да и друзья твои не вчера родились. У меня доступ к таким ведомствам страны, что я способен дать тебе целиком и полностью новую жизнь, вручив новый паспорт, проведя всю необходимую информацию по всем базам, нарисовав все нужные сопроводительные бумажки – от медицинской карты в поликлинике до справки о рождении в загсе и военного билета. Так ответь мне на один вопрос, уважаемый Корт. Неужели ты думал, что я не смогу пробить твою тачку? Номера ты наклеил, это понятно, но двигатель ты не поменял! Ты Кортнев, там стоят Зорин, Соловьева и Данченко. Я все о вас знаю. Чтобы узнать это, мне понадобилось не более получаса. Я только одного не понимаю, где хозяин машины, Гордон? Он не хотел делиться выручкой от продажи своей тачки, и ты грохнул его, как Могилу?

Вячеслав молчал.

– В общем-то, это уже не важно. Дурак ты, майор. Скинул бы мотор в другом месте, может быть и выручил бы больше, а ко мне бы только за документами пришел. И мы бы закрыли вопрос. Почему ты не подумал? Не успел?

Грифель рассмеялся своим скрипучим смехом.

– Шучу, Корт, шучу. У тебя бы все равно ничего не получилось. Я бы ваши физиономии по ментовской базе пробил – то на то и вышло бы. Но, за прибавку к зарплате спасибо, удружил, так удружил. – У Грифеля зазвонил телефон. – Извини, майор. Алло! Ты здесь уже? Вот ты шустрый, я только принял… Куда тебе срочно? Вот ты черт кривой! Я занят, зайди с черного хода, здесь закрыто на обед, там пацаны отдадут. Лады, с бабками после разберемся. Давай, не отвлекай меня. – Грифель убрал телефон. – Вот так нужно работать, майор. Ты только вчера ко мне пришел о документах прознать, а уже сейчас твой «Rover» забирают. Обидно? Это жизнь. Ты ведь не знал, с кем связывался? Нет, не знал?

– Кто вы такие? – спросил Кортнев.

– Мы? – удивился Грифель. – О чем ты, дорогой? Нет никаких «мы». Есть, например я, я бизнесмен, это мои ребята, моя, так сказать, охрана. А что ты спрашиваешь, я не понимаю.

– Кто такие «Черные псы»?

Грифель рассмеялся.

– Тебе зачем знать? Достаточно того, что ты там чужой. Ведь чужой? Хотя… Я, конечно, могу ошибаться, но раз ты со своими друзьями умудрился так далеко забраться от Ростова, там, где ты сел на крючок, то, думаю, я могу задать тебе тот же вопрос. Нет, не могу? Озарений не было никаких?

– Я тебя не понимаю, – натянуто произнес Вячеслав.

Грифель внимательно посмотрел на Кортнева, потом перевел взгляд на остальных, потом снова на Кортнева.

– Вы странные люди, – проговорил он, – вы затеяли игру, в которую нельзя выиграть. Она так и называется «Проиграй или проиграешь».

– О чем ты говоришь? – спросил Вячеслав.

– Систему нельзя переиграть, перевернуть… бог ты мой, победить! Вы такие наивные. Взрослые, вроде… на вид, по крайней мере. Куда полезли?

– Какую систему? – кинул Кортнев.

– Всю! – воскликнул Грифель. – Систему этой жизни, мира, сознания!

– Кто такие «Черные псы»? – настаивал Кортнев.

– Какой ты скучный, майор. Лучше спросить у тех, кто это придумал. Да уже не имеет значения. Ты залез не на ту территорию, вы залезли. И вы даже представить себе не можете, во что влипли.

– Во что?

– Даже если предположить, что я вам что-то и скажу, – допустим, я решил оставить вам жизнь и отпустил, – вы не сможете этим воспользоваться, поскольку все равно ничего не поймете.

– Почему?

– Да потому, что для начала нужно узнать, кто такие эти «Черные псы», – ухмыльнулся Грифель.

– Так кто они такие? – не унимался Кортнев.

– Ты не поверишь, – спокойно произнес Грифель, – но даже я этого не знаю.

– Смешной ты, Грифель, – раздался голос Андрея.

– Зато, не такой кретин, как ты, – бросил в его сторону Грифель.

– Кто за всем этим стоит? – спросил Кортнев.

– И ты? Ну не кретин ли? Я только что сказал, что не знаю, это раз. Что тебе с того, если ты это узнаешь? Это два. Кому ты это на том свете рассказывать собрался? – Грифель заскрипел. Он взглянул на часы. – Ой, ты, заболтался я с тобой. Я деловой человек, а трачу время на покойника. Фургон подогнали? – обратился он к одному из охранников.

– Да, Степа ждет, – ответил тот.

– Давайте, быстро. И кровь сотрите, уберите все, а то неудобно перед работягами, – сказал Грифель и направился к выходу.

Но не успел он сделать и шаг, как вдруг, словно из-под земли за ним выросла небольшая тень и приставила к горлу кинжал.

– Оружие на пол, быстро! – закричал, что есть мочи Ислам.

Охранники не пошевелились.

– Зарежу, как собаку, – прохрипел Ислам и, чтобы продемонстрировать свою готовность, надавил на лезвие так, что порезал Грифелю кожу, пустив струйку крови. Грифель взглядом дал понять, чтобы указание Ислама выполнили. Не успели те отбросить пистолеты с накрученными на дуло глушителями, как Андрей с Вячеславом подобрали их и направили на них же.

– Молодец, Ислам! – крикнул Андрей. – Оксана, держи ствол, я мигом.

– Фургон! – крикнул Кортнев.

– Черт! – Андрей остановился. Он подобрал пистолет Вячеслава и бросился к выходу.

– Оригинально, – с трудом выговорил Грифель, – кто это? Это же не Гордон, больше никого в сводках не было.

– Ты, вроде, взрослый, Грифель, на вид, а веришь в сказки, – проговорил Кортнев. – Да, и в системах бывают исключения.

Сказав это, он ударил охранника, которого держал под прицелом, рукояткой пистолета по затылку, и добавил ему, когда тот свалился.

– Думаешь, ты сможешь сбежать? – напрягаясь, спросил Грифель.

– Я уже начал, – ответил Кортнев, подходя ко второму охраннику.

– Я тебя не об этом спросил, – пытаясь рассмеяться, проговорил Грифель.

– Чего? – Вячеслав остановился, кинув взгляд на Грифеля.

– Ты не способен покинуть свою тюрьму, дурачок! Думаешь, ты сбежишь от самого себя? Ты заключенный, Корт! Все вы! – Грифель хрипел, придавленный кинжалом Ислама. – А они повсюду, и они вас не отпустят…

Кортнев перевал взгляд на Марию и заметил, как она прямо на глазах бледнеет.

– Вы, ничтожные насекомые! – вдруг разразился ревом Грифель.

– Все, Степа в нокауте, рвем… – Андрей вбежал в гараж и остановился, удивленно оглядываясь. – Вы что повисли?

– Вырубай этого, – опомнившись, кинул ему Вячеслав, указывая на охранника, удерживаемого Оксаной, и повернулся к Грифелю. – А этого с собой берем…

– Вы все подохнете в выгребной яме, черви поганые! – зло рычал Грифель. – Подохнете! Каждый в своей вонючей яме!..

В этот момент Вячеслав бросил взгляд на Ислама, глаза которого горели яростью.

– И будете гнить там… – продолжал рычать Грифель.

– Ислам, нет! – заорал Кортнев.

Но было поздно. Ислам уже отвел кинжал в сторону. Грифель повалился ничком на пол, заливая его кровью.

– Твою мать! – Андрей возвел глаза.

Воспользовавшись заминкой, охранник, стоящий рядом, хотел было вырваться, но Оксана успела пустить ему пулю в затылок.

– Мамочки, – прошептала Мария.

– Ходу отсюда! – крикнул Андрей, забирая у Оксаны пистолет. – Ислам, бегом!

Кортнев подбежал к Марии и увлек ее за собой. Все выскочили на улицу и побежали к калитке. Андрей вдруг остановился и кинулся обратно.

– Андрей, ты… – крикнула Оксана.

– Деньги! – бросил он.

Через две минуты Андрей надавил на газ, и его внедорожник сорвался с места.

Когда накануне Мария сказала о том, что она может помочь, никто не придал этому значения. Уже после, планируя, как идти к Грифелю в фотоателье, решили, что раз речь шла о трех паспортах, то Кортневу нужно будет привести трех человек, а кого именно, не имело значения, раз это не уточнялось ранее. Если все пойдет гладко, то место Марии займет Ислам, нет, придется действовать по обстоятельствам. Варианты обстоятельств были рассмотрены, и Ислам получил соответствующие инструкции. Андрей бросил свой автомобиль недалеко от автосервиса, за домом. После он подсел в «Range Rover». Подъехав к автосервису, Вячеслав, оставив всех во дворе, въехал в гараж. Ислам тем временем зашел со стороны двора, к которому примыкал гараж, проник внутрь и укрылся там до поры.

– Маша, ты как? – спросила Оксана.

Та молчала, глядя в пол. Вячеслав обнимал Марию, стараясь сдержать ее дрожь. Ислам ютился рядом.

– В квартире точно ничего не осталось? – спросила Андрей.

– Все забрали, – ответила Оксана, – деньги оставила в коридоре, ключ под ковриком, хозяйке попозже позвоню.

– Резюмирую, – хмуро произнес Андрей, – мы лишились машины, но получили деньги. Оксана, посчитай, сколько там, может, больше полутора лимонов. Это, в общем, хорошо. У нас нет паспортов. Это, в общем, плохо. И не просто плохо. Это…

– Давай, после обсудим, – предложила Оксана.

– Интересно, знали ли эти быки что-нибудь? – продолжал Андрей. – Хотя, если и нет, то наверняка кто-то еще из людей Грифеля знал о нас, конкретно о нас. В автосервисе, похоже, все разбежались по углам. И уже заявили. Вот, только, о чем? Ладно, нас могли засечь? Машину нашу? Могли, все, что угодно могли… Мать вашу всех, мать!..

– Спокойно! – крикнул Кортнев.

– Даже, если не засекли, а этих псов пасли федералы, то сейчас же все может быть известно, я уже не знаю, где как, что с чем связано. Путь у нас на восток… вот, черт, не думал, что обнаружим мы себя так! Не из-за мальчика, Петра Ильича, а… так…

– Успокойся! – повторил Кортнев.

– И о черных псах мы от Грифеля узнали все, ну, просто все, что можно о них узнать. Исчерпывающая информация. Всю душу выбили из него и все выяснили, все до последнего… таракана… Ислам…

– Успокойся! – уже громче прикрикнул Кортнев.

– Ладно, – выдохнул Андрей. – Молодец, Ислам, спасибо. Ты молодец!

– Андрей, – тихо произнесла Оксана.

– Да, милая?

– Ты… держись.

К 16 октября после 600-километрового марша и частых стычек с войсками колонна Че достигла гор Эскамбрая в провинции Лас-Вильяс, открыв новый фронт. Одним из первых мероприятий Че стало обнародование закона об аграрной реформе, освобождавшей мелких арендаторов от уплат помещику, и открытие школы, что обеспечило ему симпатии крестьянства. Со второй половины декабря повстанцы начали решительное наступление, практически каждый день освобождая новый город. С 28 декабря начались бои за Санта-Клару. В середине дня 1 января остатки гарнизона капитулировали. В этот же день диктатор Батиста бежал из страны. 2 января партизаны, в частности, подразделения под командованием Че Гевары без боя вошли в Гавану, где бурно приветствовались населением

9 февраля 1959 года президентским декретом Че был провозглашен гражданином Кубы с правами урожденного кубинца.