Бессонница. Сборник избранных стихов. Книга 3. Лирика
TekstКак чуток он – солдатский СОН;
На службе – это вам не дома…
И, в ожидании подъёма,
Храпят солдаты в униСОН.
Здесь от ушанки до кальСОН
Всё, как написано в уставе,
Что поменять никто не вправе -
На всех пошит один фаСОН.
А где-то новенький клакСОН,
Подружке пикнет на дорожку,
Кроссовки, туфли, боСОНожки
Вновь соберутся на «туСОН.»
Задует утренний мусСОН…
Потянется дневальный вяло,
Боец натянет одеяло,-
Ему приснился закуСОН.
А завтра снова брать ХерСОН,
Как деды славные когда-то;
Бросать учебные гранаты,
Размером в бабкин патисСОН.
Сержант, здоровый, как СамСОН,
Встряхнёт, научит и покажет…
Строй полуСОНных перСОНажей
Затянет утренний шанСОН…
***
Трактат про трактор (ТРаК)
Вдоль по ПиТеРсКому ТРаКту,
По тропе, ведущей вниз,
Тарахтел ТРеКлятый ТРаКтор,
Мчал вдогонку ТРаКторист.
Он в ТРиКо при модной сТРижКе,
Ел на завТРак анТРеКот,
Слово за слово – инТРижКа -
Кто в ТРаКтире был – поймёт.
Трактор, взятый по конТРаКту,
За ТРесКой катил в Азов.
Хоть и передан по акту –
Был вообще без тормозов.
ТРаеКторией в атаку,
Как по ТРеКу с бугорка.
И гремели звонко ТРаКи
А внизу текла река.
Разбегались ТаРаКаны,
Был исТоРиК байке рад…
И об оТРоКе том спьяну
Написали сей ТРаКтат.
***
Считаем голы… (гол)
КниГОЛюб блаГОЛепным глаГОЛом
оГОЛил все проблемы сполна.
А на пляже пустынном и ГОЛом
ТрудоГОЛиком плещет волна.
Чайки в море кричат оГОЛтело,
Тарахтит ГОЛубой катерок,
ГОЛыши я швыряю без дела-
Неуютен стал мой уГОЛок.
Эх, залить бы тоску алкоГОЛем,
В изГОЛовье напитки крепки…
Быть на свете таким безГОЛовым,
Чтоб надежды залить уГОЛьки.
ГОЛосит телевизор на полке,
Рёв трибун и восторженный ГОЛ!..
И считает на ёлке иГОЛки
Красногрудый весёлый щеГОЛ.
***
Балбесы на рыбалке (бал)
Сосед – БАЛда и БАЛамут,
Достал БАЛберы из-под БАЛки.
Сказал; «На сборы пять минут…
До скорой встречи на рыБАЛке»
Он не приемлет слова «Нет»
Ему тот спорт БАЛьзама вроде.
РыБАЛка – это не БАЛет,
Тут мы БАЛдеем на природе
БАЛык и с «БАЛтикой» БАЛлон,
Три пузыря лежат в БАЛетке
И, сиганув через БАЛкон,
ЗаБАЛагурил с ним в беседке.
На небе сокол – БАЛабан,
Петух БАЛансом на заборе…
Сняв БАЛахон, хватил стакан,
И камБАЛа осталась в море.
Хоть мой сосед – вообще амБАЛ
И изБАЛован в детстве кашей.
Но был закончен этот БАЛ –
Нашли нас БАЛерины наши.
Жена сказала: «ОБАЛдуй!
Сейчас получишь по хлеБАЛу!»
Я ей: «Родная, не БАЛуй!
У нас и так закуски мало.
Один лишь соус «БАЛтимор»
И с БАЛашихи БАЛалайка
Ты не БАЛакай нам в укор,
БАЛбесам «Барыню» сыграй-ка!»
***
На ТРИ буквы (три)
ВеТРИщем пронеслась молва,
Как тут насТРИчь побольше клюквы…
Мозги провеТРИть на слова
Те, где подряд стоят ТРИ буквы.
Стал паТРИарх – крутая стать,
Его докТРИну помнят люди:
– Тут надо маТРИцу достать,
И выдать меТРИки Иуде.
Стихиры вечный паТРИот,
ПесТРИл паТРИций над косТРИщем
И усТРИцы жевал народ,
ЦенТРИзмом оТРИцая нищих.
АкТРИса делала сТРИптиз,
ШусТРИла, как боксёр на ринге.
Ей пьяный радиомеТРИст
Совал валюту прямо в сТРИнги.
ИмпераТРИцу сТРИг гасТРИт, -
С душком попралась осеТРИна…
ВнуТРИ двора грохочет сТРИт -
СесТРИчка вышла на смоТРИны.
ХиТРИт рассТРИга, как всегда,
сТРИжи снуют – не видно глазу…
Связал элекТРИк провода,
И осТРИём замкнул на фазу…
ПсихиаТРИчен каждый шТРИх,
ЭксТРИм проходит сквозь инТРИгу…
Справляли ТРИзну на троих,
И наТРИй сыпали на фигу…
***
"Там всё другое: люди, вещи, стены,
И нас никто не знает – мы чужие."
(Анна Ахматова)
Нам тесно на земле…
Уходишь? Что ж, мы оба виноваты,
Не пережили зимних холодов…
На улице снега белее ваты,
Не видно ни дороги, ни следов.
Белы деревья, тротуары, крыши,
Твой силуэт в белёсой серой мгле.
Ну, почему?.. Ну почему так вышло? -
Нам слишком тесно стало на земле.
Как всё нелепо, пошло, бестолково,
Лишь до тебя тут было хорошо!
Мне кажется, я не давала повод,
Наверное, ты сам его нашёл…
На нас косились бабки у подъезда,
Витала меж подругами молва…
И даже мама намекнула: «Бездарь!»
Неужто и она была права?
Досталось всем: Друзьям, коту, соседям,
И чувствам, что на сердце берегла.
Ты предлагал: Всё бросим и уедем,
Построим счастье с нового угла…
Ах, милый мой, какие перемены?
Не поборола гордость я свою:
«Там всё другое: люди, вещи, стены,» (С)
И мы чужие будем в том краю…
Угрюмый взгляд, жестокий, исподлобья,
Ключи в замке… Остывшая постель…
А за окном, бесясь в бессильной злобе,
Снега швыряла белая метель.
***
«В каких пределах я ни буду,
На все наброшу я свой сон.»
(Николай Гумилёв)
Снегом всё заметено…
Зима мела во все пределы,
Стучала в двери и в окно.
Да разве только в этом дело,
Что снегом всё заметено.
А снег порхал, кружил и падал,
Он засыпал печалью след.
Мне настоящего не надо,
Когда и будущего нет.
Я был мятежником, путчистом,
В твои фантазии не вхож.
Нелепо оставаться чистым,
Когда вокруг лишь грязь и ложь.
Когда весь мир казался пошлым,
И замело пути назад,
Я разорвал все связи с прошлым
И окунулся в снегопад.
Быть может, новые апрели
Меня обманут много раз…
Но в голове еще звенели
Осколки непечатных фраз.
И мне казалось: Отовсюду
Спускался тот щемящий звон…
«В каких пределах я не буду,
На всё наброшу я свой сон.» (С)
Ну, всё!.. Я вырвался из круга, -
От прежних чувств остался прах…
А разыгравшаяся вьюга
Сугробы лепит во дворах.
***
Индийская легенда
Пять тысяч лет прошло с тех пор,
И камень путь проделал длинный.
Но не утих доныне спор
О силе древнего рубина.
Мудры индийские цари…
Ишь, как по-ихнему всё вышло.
И хоть ты что ни говори,
В тот эпизод замешан Кришна.
Владел рубином Сатраджит –
Всесильный царь земли прекрасной.
Вот Бог пришёл, а он дрожит,
Над этим камнем ярко-красным.
Тут Кришна просит: «Одолжи,
Или продай мне это чудо…»
Но слишком жадные мужи
Среди царей бывают всюду.
Блистал рубин во всей красе,
Пока в ближайшую субботу
Не выкрал камень брат – Прасен
И с ним подался на охоту.
Он думал, что удача ждёт,
И в чудо камня свято верил.
Но кража силу не даёт, -
Был съеден тигром – лютым зверем.
А «Царь Медведей» – Джамбаван,
Гулял в то время на опушке…
Был тигр зарезан, как баран,
А сыну камень взял в игрушки.
Но тут опять вмешался Бог
И, после двухнедельной драки
Был подведён её итог,
Там Кришна всыпал забияке…
И этот грозный исполин
Вернул, дубиной поражённый,
В знак примирения – рубин,
В придачу дочку – Кришне в жёны…
И повелось с тех давних пор,
Пусть путь земной его неведом…
Есть с камнем тайный уговор,
Чтоб обладатель шёл к победам.
***
Копатель
Прекрасна летняя пора…
И с утречка, пока не жарко,
С Витьком из нашего двора
Червей нарыли полведра,
И вдоль кургана на рыбалку…
Чтоб отвязался младший брат,
С ним вечно будешь виноватый:
«Твой там, в песочнице, отряд,
А мы сегодня ищем клад,
И у тебя же нет лопаты…
Но, если хочешь, поспеши,
Найди лопату непременно»…
– А сами тропкой в камыши,
Там где уклейки и ерши, -
На червячка здесь клёв отменный…
Мы шли с рыбалки…Комары
Прикрыли солнце лёгкой тучкой…
А на кургане детворы…
Копают древние дары,
И артефакты валят в кучку.
«А ну, Витёк, пошли скорей,
Вон, видишь, Мишка что-то ищет»…
– На склоне, где растёт пырей,
Где добывали мы червей,
Монет блестит не меньше тыщи…
И нам обидно стало вдруг: -
Фортуна подружилась с Мишкой…
А он лопаткой – тук, тук,тук,
И говорит:«А там сундук,
Но он большой с тяжёлой крышкой»…
Теперь наш Мишка, словно крот, -
Коль не копает, то в печали…
Его пускаем мы вперёд,
Хоть что, но всё-таки найдёт -
«Вы Мишку, часом, не встречали?»
***
«Кровавый Регент»
Его нашёл презренный раб – индус
В дождливую ненастную погоду.
Ах, как заманчив был такой искус –
В обмен на камень обрести свободу…
На поясницу рану он нанёс,
В бинте кровавом камень спрятал быстро,
Но англичанин – был такой матрос,
За тот алмаз решился на убийство.
Да не пошли матросу деньги впрок,
Хоть продан был пирату камень ловко.
Ему судьба преподнесла урок: -
Закончил путь в намыленной верёвке.
Сэр Томас Питт, потомственный корсар,
И губернатор, судя по рассказам,
Поддался обаянью жутких чар
Любуясь всемигранями алмаза…
Вернувшись в Лондон, он совсем ослаб,-
Сказались раны приключений ранних.
Он был, скорей, не пленник – даже раб,
Забросив всё, он стал рабом у камня…
А у него алмаз купил король,
Тот собирал все камни увлечённо.
Вновь драгоценность заиграла роль,
А Франция вздохнула обречённо.
Алмаз то воровали из казны,
То, находя, закладывали оный…
Он красовался средь гравюр резных
И шпагу украшал Наполеона…
А камню перемены нипочём,
Сверкал себе нахально и бесстыже…
Был Регентом кровавым наречён -
Сейчас хранится в Лувре он – в Париже.
***
Мой талисман
Сегодня знаковый аврал,
И звёзды лезут вон из кожи.
Все срочно ищут минерал,
Который лишь ему поможет.
Не вижу я себя в пруду, -
Сазаном сонным жизнь пиаришь,
Чтоб глупо клюнуть на уду,
Брр!.. На какой-то там опарыш.
И в омутах уснувших рек,
Вялотекущих по равнинам,
Я вряд ли б прожил долгий век,
Пусть даже щукой иль налимом.
По мне, лишь сгонит лёд апрель,
Искать в потоках приключенья…
За что мне нравится форель –
Что супротив плывет теченья.
С лососем тоже по пути, -
Намёк достойный человеку .
Другую рыбу не найти,
Чтоб умирать шла в ту же реку.
По прежнему душа болит,
Поступкам прочим потакая.
Вот мне достался ХРИЗОЛИТ –
Я – РЫБА, да ещё какая.
А талисмана лучше нет,
Коль рыба ты, прими на веру.
Его зеленоватый цвет
Влечёт удачу и карьеру.
А, может, люди просто врут,
Не за корысть, а за спасибо…
Есть аметист и изумруд,
Те тоже помогают рыбам.
И, завершая мадригал,
Да, знаю я ухмылки эти…
Тот камень, чтоб оберегал,
Так я ни разу и не встретил…
И, сколь на небо ни стучи,
Не ёрзай яблочком по блюдцу,
Булыжники да кирпичи
Мне в жизни только достаются.
***
Каким он был
Был, как обычно, на мели,
А так хотелось жизни лучшей.
Он у друзей сшибал рубли,
Чтоб перебиться до получки.
Когда проблемы у страны
Возникли на закате века,
Он продал первые штаны,
Вот повезло же человеку.
И закружило, понесло,
Пошла торговля очень ловко…
Освоил быстро ремесло
С названьем фирменным – «фарцовка»
А сколько провернул он дел,
Навар имея с каждой ренты.
Здесь возрождался беспредел
И устранялись конкуренты.
Считалось нормою – украсть,
Или отжать у друга бизнес.
Теперь уже борьба за власть
Переживала новый кризис.
Но лисьей хваткой наделён,
Под самый верх сумел пробиться…
И вновь пиастров миллион
Сокрыт в офшорах за границей.
Имел он хватку и талант,
Опарой бизнес разрастался.
В душе – обычный спекулянт,
«Каким он был – таким остался…» (С)
Не уповая на судьбу;
Всё в этом деле: Или – или …
Смиренно он лежал в гробу,
А дети доллары делили…
Там, за чертою, денег нет,
Хоть ты богат и, даже, слишком.
Но кто-то бросил гость монет
На заколоченную крышку…
***
Мы живём на одной планете
Как достали и те и эти
От «аллегро» своих затей…
Мы живём на одной планете
И в ответе за всех детей.
От Тбилиси и до Цхинвала
Назревает конфликт давно,
А в прохладных глухих подвалах
Пропадает такое вино!
Сброшен маршал побед с пьедестала,
Где фашистский царит произвол,
Но по-прежнему любят сало
И российский мужик и хохол.
В Риге шпроты гниют в томате,
Реваншисты подняли гвалт.
И мечтает до автомата
Дотянуться рукой прибалт.
Дополнительных санкций просит
У Европы тупой поляк.
А ведь скоро наступит осень,
«Престо» зреют хлеба в полях.
Докопаться бы нам до фальши,
Достучаться помог бы стих…
А политиков слать подальше,
Мировую допьем без них.
Жизнь одна и одна природа,
Кушай сало и пей вино…
Вот, собрать бы, кто мутит воду,
И в корыте б одном на дно.
***
Школьный оркестр
Держа пюпитр над рыжей головой,
Сказал Володька, лучший друг на свете:
«У нас того… Оркестр духовой…
Давай со мной… Я дую на корнете.»
Ретиво записался весь наш класс,
Тринадцать однокашников – мальчишек.
Свободным оставался «БЕйный» бас,
И парочка каких-то «медных крышек».
Решение, созревшее в момент,
Подрезали товарищи – «редиски»
А бас – весьма тяжёлый инструмент,
И я схватил скучающие диски.
Друзья от нот не отрывают глаз,
Мне даже их немножко жалко как-то…
Вот я в тарелки стукну пару раз
И про себя считаю только такты.
От репетиций шум стоит в ушах,
Играть в оркестре – дело не простое.
Ещё тут нужно правильно дышать,
Да и соседей не лишить покоя.
Гремит в саду восторженная медь,
Исчезли соловьи, умчались белки…
Какие ноты… Главное – уметь
Вложить всю мощь в звенящие тарелки.
***
Мимолётность
Мирозданием гонимы,
Пролетают годы мимо,
Но хочу в душе сберечь
Мимолётность наших встреч.
Выпив банку кока-колы,
Я смиренно ждал у школы.
С миной гордой весь апрель
За тобой носил портфель.
Только Мишка в мае где-то
В наш дуэт вошёл терцетом…
Сразу стал тебе не мил, -
Чем тебя он прикормил?
Годы шли и я тоскливо
С колы перешёл на пиво,
С умиленьем много лет
В парке слушал диксиленд.
Поженились все погодки,
И, мешая пиво с водкой,
Хоть штормило иногда,
«Промишурил» все года.
Вот лечу мигрень рассолом,
И микстуру пью я соло…
Да миную домик лишь,
Где ты с внуками сидишь.
***
В окне напротив
Спустился вечер. Суета машин;
Снуют, гудят, дорогу ищут фары.
Народ уставший по домам спешит,
Людской поток заполнил тротуары.
Плетутся тени в сказочный узор,
Зажглась звезда, сверкнув на небе блёклом.
И колыханье неприкрытых штор
Кого-то вновь притягивает к стёклам.
Вечерний город наполняет свет,
Исчезло солнце, спрятавшись в закате.
А за окном манящий силуэт
Опять меняет платье на халатик.
Окно напротив… Он к стеклу прирос,
Заметив тела лёгкое движенье…
От любопытства чуть влажнеет нос,
И резь в глазах от перенапряженья.
Там, за окном беспечная она
Привычным жестом запахнула шторы…
А тут и он, отпрянув от окна,
Снял наважденья голубые шоры.
И, может даже, пот убрав со лба,
О том стоп-кадре погрустит немного.
В окне напротив не его судьба…
Но не судите, люди, слишком строго…
***
Осень сжигает мосты
Космос звёздный раскинул шатёр,
Ночь крадётся походкою лисьей.
И лежит под ногами ковёр
Пожелтевших скукоженных листьев.
Я бы в лето вернуться хотел,
Насладиться небес синевою,
Но кустарник давно облетел
И деревья расстались с листвою.
Под ногами буреют листы -
Разноцветного лета одежды…
Это осень сжигает мосты,
А сгорают мечты и надежды.
Неизведанно поле чудес,
Здесь природа диктует программы:
Раздевается роща и лес,
Но теплей одеваются дамы…
***
Окончание летнего сезона
С утра у старого причала
Вода трамвайчик раскачала,
Но разделила берега
Зимы предвестница – шуга.
И не подаст уже сегодня
Матрос для пассажиров сходни…
На даче кот мой – Робинзон
Остался летний ждать сезон.
***
По полной, до дна!
Мы зажжём новогодние свечи,
Начиная свой праздничный бал.
И здоровье немного подлечим,
Поднимая с шампанским бокал.
Пожелаем друг другу немного:
Чтоб хранил нас Всевышний от бед,
Был надёжный попутчик в дорогу,
Дружелюбный, хороший сосед.
Да в преддверии Нового Года
Разом все прекратили войну.
Угнетённым вернули свободу,
Счастье – детям, земле – тишину.
Нам не надо в придачу полцарства,-
В томной неге сидеть на печи.
Лишь доступнее стали б лекарства
Да гуманнее были б врачи.
Чтобы общее наше «корыто»
В год Свиньи получало доход.
И кормилась не только элита,
Но и весь наш российский народ.
Пусть всё сложное видится просто,
Сгинет зависть, простится вина,
И звучат новогодние тосты!
Вот за это по полной, до дна!..
***
Последний лист
Последний лист трепещет на ветле,
Тоскливо ветвь карябает по стёклам.
Зависла стая туч на небе блёклом,
И зябнет день в холодной полумгле.
Хрустит снежок под чьим- то каблучком,
Нечёткий след ложится от подъезда,
Бездомный кот – худющий и облезлый,
Сидит с тоской за мусорным бачком…
И календарь последний свой листок
Удерживает с видом обречённым,
А в доме пахнет сдобным и печёным, -
Заходит праздник в каждый закуток.
Всё в ожидании…Завтра Новый Год!
Заменят календарь, уже не нужный,
И тот листок сорвётся ночью вьюжной,
Но сохранит надежду рыжий кот.
Вот скоро в дом ворвётся суета,
Рванут петарды, загремят хлопушки,
Нальют бокалы, раздадут игрушки…
Но вряд ли кто-то вспомнит про кота.
***
Почём сегодня Моцарт?
Нашептала мне идею Муза,
Хоть и сам здесь видел не впервой
Экспонаты бывшего Союза,
Раритеты Первой Мировой…
По широким серым тротуарам
Время в прошлое опять уносит нас.
Здесь вещам, пусть даже очень старым,
Предоставлен в жизни новый шанс.
С тусклыми боками самовары,
Пожелтевших книжек корешки.
Продают практически задаром
Тряпки, инструменты и горшки.
Вот заварник – чайника подельник,
Не хрусталь – обычное стекло.
И выносят каждый понедельник
Люди на продажу барахло.
Этот рынок страсти и эмоций
Возбуждает жуткий интерес:
А почём у вас сегодня Моцарт? –
Он идёт поштучно, иль на вес?
Может быть, кому-то пригодится,
А добра скопилось… О-го-го!
Расстаются с каждою вещицей,
Как с частицей дома своего.
Ходят люди, пробуют, глазеют
Вспоминают дни минувших дат…
И вещей побольше, чем в музее,
Каждая почти что экспонат.
Продаются обувь и одежда,
И давно не нужный старый хлам.
А под сердцем теплится надежда:
Вдруг чего удастся втюрить нам…
И лежат эпохи той осколки,
Хоть давно, по сути, не нужны…
Я бродил по местной барахолке, -
Изучал историю страны.
***
Мои года…
Мои года… Пора бы жизнь итожить,
И ничего зазорного тут нет:
Скрипит скелет, как старый «Запорожец»
Которого заждался «Вторчермет.»
Судьбой потрёпан, но душой не старый,
Хотя давно в углу скучает трость…
Явилась блажь – карябать мемуары,
И вспоминать о том, что не сбылось.
А за окном в разгаре буйство мая,
Обилье чувств, восторгов и цветов.
И я, сутулясь, охая, хромая,
Весною к новым подвигам готов.
Не возбуждают молодые тушки,
Что солнцем загрунтованы под медь.
На бёдрах обалденные татушки, -
Тут живопись хотя бы рассмотреть…
И на природу съездить мне охота -
Искусство единения постичь…
Но говорят: «Какая тут охота!
Коль сам уже, как раненая дичь.»
Процесс старенья – спутник человека :
Проблемы со спиной и головой.
И пополняет свой бюджет аптека,
Но раз болит, то, стало быть, живой.
Промчалась жизнь в отпущенные сроки,
Не вдохновляют страсти и интим…
Но вот пока мозги рифмуют строки,
Ещё чуть – чуть, ребята, покоптим…
***
Проблемы семейного быта
Повторяюсь в делах и ошибках,
Вновь божусь и неискренне каюсь…
Раздраженье сменяя улыбкой,
Повторяюсь опять, повторяюсь.
Обещаю исправиться снова,
Вроде, правду от сердца вещаю.
Неудачи беря за основу,
Исправляться опять обещаю.
Постоянны лишь только укоры,
Будто я, то поддатый, то пьяный.
Что оставишь меня очень скоро -
Все укоры твои постоянны.
И проблемы семейного быта
В рамках вечной безрадостной схемы,
А любовь, как основа, забыта, -
То семейного быта проблемы.
Чувства, бывшие, стали привычкой,
Нет в постели былого искусства.
Ничего откровенно о личном, -
По привычке забыты все чувства.
Без просвета и время и даты,
Не для нас это страстное лето…
Впрочем, оба во всём виноваты,
В том, что время для нас без просвета…
***
Размышления после трагедии
Вот только б снова не было войны,
И нам внушали, что живём нормально…
Коснулась боль всех уголков страны,
Ведь что случилось – просто аморально.
Считали мы: – Трагедии у них,
Мол, в тех терактах загнивают Штаты…
А вот и наш простой российский псих
Народной скорби преумножил даты.
И горе нам теперь испить сполна,
Что не смогли столь подлое предвидеть:
Не взять за шкирку шкоду – пацана, -
Как это можно мальчика обидеть?
Себя считали умными всегда,
В своё величье вбухали немало.
А вы копните глубже, господа,
До девяностых, то есть до развала.
Как были наши цели высоки,
Намного выше джинсов этих драных.
И мы не запирались на замки
А в наших школах не было охраны.
Покорно ждали, что придёт конец
Партийным и духовным пустозвонам,
Но миром правит Золотой Телец, -
Мы выживаем по его канонам.
Нас руководство парило всегда,
Для светлой жизни назначая даты.
Но вот и к нам в наш дом пришла беда,
Теперь мы с вами вместе виноваты.
Конечно, вы не примете хулу,
Другие ценности у вас, иное мненье.
Не вы ли подсадили на иглу
Все наше «золотое» поколенье.
Культура ваша уж давно не та,
И цель по жизни слишком узколоба.
Ведь в нашем мире правит наркота –
Она же зависть, безучастность, злоба.
Насилие всё чаще видим мы,
Разврата и жестокости картины…
И отмирают юные умы
Под слоем интернетной паутины.
Искать виновных – принцип домино,
Толкни одно – повалятся другие…
Но назревал нарыв давным-давно,
И мы пред ним беспомощно нагие.
Они ушли внезапно в мир иной,
Ребята Керчи – сыновья и дочки…
Не проходите, люди, стороной,
Нас проще истребить поодиночке.
Теперь, конечно, проще обвинять …
Их души юные уже за гранью света…
Но надо срочно что-то изменять!..
На той «игле» не выживет планета.
***
Эх, была, не была!
Эх, была не была, но заняться пора,
Наконец-то своею фигурой.
Отраженье с утра разглядела вчера,
Вот так встреча с упитанной дурой!
Платье было точь-в-точь, только каждую ночь
Я на кухне гремела посудой.
Холодильник… Внутри: Эх, бери, не бери!
Вдруг там, вижу, сидит Чудо-юдо.
Мне же надо туда: Гоголь-моголь, еда,
И молочный набор от коровы.
А оно: Скок-поскок, тычет пальцами в бок:
«Уходи подобру-поздорову!»
Вопрошаю в упор: Отчего весь сыр-бор?
И на кой мне твои тары-бары.
Тут полным всё полно, есть коньяк и вино,
И такие-сякие товары.
А оно изнутри: «На себя посмотри!
Ты в кровать заберёшься едва ли.-
Мой душевный размах разнесла в пух и прах -
Будешь петь ты потом: «Трали-вали.»
Все теперь трын-трава!.. Я была не права,
И не лезу ночами в корыто…
Мой напарник Кинг-Конг, с ним играю в пинг-понг,
И отныне здесь всё шито-крыто.
***
В деревне начиналось утро
Проснулась птичка на суку,
В траве роса, в полях прохлада.
Однообразное ку-ку
Из дальнего звучало сада.
Туман, подобный янтарю;
Им пруд и озеро покрыто…
И громогласное хрю –хрю
Смешалось с визгом у корыта.
Раздвинув утра бахрому,
На дальний луг спешило стадо
И, хвост задравшее, Му-му
Чесало спину об ограду.
За стадом плыл навозный дух,
Клубилась пыльная дорога.
Ням-ням – закусывал пастух,
Буль–буль – с утра приняв немного.
Промчалась курица стремглав,
За ней вдогонку рыжий кочет.
Из подворотен: Гав-гав-гав…
Тут лаял даже, кто не хочет.
Кричали гуси: Га-га-га,
За петухом сорвавшись следом.
Козёл опробовал рога,
Не поделив тропу с соседом.
Вставала ранняя заря,
Играло солнце перламутром.
Поднялись уточки: Кря- кря…
В деревне начиналось утро.
***
Рождественский гусь.
Он был рождественским гусём,
И по двору ступая важно,
Гусыням гоготал вальяжно,
Что надо брать от жизни всё!
Набив мякины полный рот,
Раскинув крылья у корыта,
Он разглагольствовал открыто:
Подходит праздник – Новый год!
И, пусть подавится сосед,
Что чёрной завистью терзаем…
Не зря же намекнул хозяин
На званый праздничный обед.
Шептались утки за углом:
Не каждой деревенской птице
Такая почесть приключится -
Сидеть за праздничным столом…
Звучит со всех сторон: «Налей!
За Рождество и с Новым Годом!»
И гусь торжественно был подан…
Он занял место на столе.
К чему молол весь этот вздор?
Но всяко может приключиться -
Уподобляясь глупой птице,
Подставишь шею под топор…
***
Встречаем Рождество!
Отметив Года торжество,
Отведав вкус закусок разных,
Встречаем дружно Рождество –
Великий всенародный праздник.
Подход тут несколько иной,
Он естеству всему основа.
Хоть зарекался: «Ни одной!»
Но это повод выпить снова.
И, не вдаваясь в смысл и суть,
В чём даты видится отрада,
Закуски вновь на стол несут,
А к ним покрепче что-то надо.
Вновь праздник входит в каждый дом,
Продолжив толику веселья.
Снимает начисто сидром
Постновогоднего похмелья.
И вот уже спешат друзья,
Кум до кумы, а зять до тёщи,
Ведь нам без праздника нельзя,
А вы найдёте повод проще?
Здесь мог скопытиться иной,
Другой к столу дождался белку…
У нас недельный выходной
А Рождество на опохмелку.
Нам этот праздник как трамплин,
Пусть даже дом завален тарой…
Нальём бокал. Отбросим сплин,
На горизонте Новый Старый!
***
Когда с романтикою по пути
Так не бывает, чтобы в грязной луже,
Пусть даже и не в луже, а в пруду,
Для тех двоих готовил кто-то ужин,
К тому же у народа на виду.
Светило солнце вечером не ярко,
Далёкий отблеск вспыхнул и потух…
Представьте: зоотехник и доярка,
А, может быть, свинарка и пастух…
В округе тихо угасает лето,
А под ногами стылая вода.
За столиком Ромео и Джульетта
Теперь не разучатся никогда.
Последний луч отбросил яркий спектр.
И вечер приготовил им сюрприз:
На встрече секретарша и директор.
А может быть главбух и тракторист.
Возможно, тут прощанье звуки глушит
Навеки, иль на долгие года…
Но их, давно мятущиеся души,
Незримой связи тянут провода.
Пусть что-то в сей картине бестолково
Вода, цветы и двое: Тет-а-тет…
Но нам порою хочется такого,
Чего в обычной жизни просто нет.
Когда наш мир замешан слишком постно,
Чему-то надо вдруг произойти…
Всё изменить, представьте, очень просто,
Когда с романтикою будет по пути.
И будет снова радоваться лето,
За них, за прочих, и за всех за нас.
И лужа вдруг окажется паркетом,
И вновь засветит солнце… В добрый час!
***
Руководящий пинок
Когда порой с телеэкрана
Ведёт общенье президент,
То, кажется, немного странно,
Как мир меняется в момент.
В делах, заведомо хреновых,
Все дружно проявляют прыть.
И, даже, маленький чиновник
Спешит сноровку проявить.
Конец приходит бездорожью,
И на подъёмы власть легка,
Дождавшись с стрепетом и дрожью
Вышестоящего пинка.
Латают новые заплаты,
Снижают штрафы на авто.
И даже в качестве зарплаты
Не сомневается никто.
Эфир работает, как стартер,
Итог общенья очень прост:
Вдруг самолично губернатор
Одним перстом возводит мост…
И, без улыбки, между прочим,
Чиновник тем и знаменит:
Вопрос ещё звучать не кончил,
А на местах уже закрыт.
Хоть будут молнии и громы
Греметь по первое число,
Но кто-то отсидится дома
Перекрестившись: «Пронесло!»
Не зря приходят мысли эти,
Что у руля из года в год
Пришельцы из другой планеты
Не знают, как живёт народ.
Немного поутихнут страсти,-
К Кремлю дорога далека…
И будут снова наши власти
Очередного ждать пинка…
***
Поздравление на День Рождения
Природа, сделав оборот,
Вернулась на своё начало,
И в Ваш пришедший новый год
Заздравным тостом прозвучала.
Желаем новых светлых дней,
Здоровья, мягкого дивана…
Ах ваша осень!.. Но о ней
Здесь говорить пока что рано.
И пусть желания просты,
Исчезли б недуги, тревоги.
Ведь только первые листы
Вам осень бросила под ноги.
***
Свет и тень
Проснулся яркий летний день,
Катилось солнышко над бором…
За мною увязалась тень,
Помчалась резво по заборам;
Она скакала по кустам,
Как беглый узник из неволи.
И исчезала где-то там,
Средь васильков, цветущих в поле…
Вот солнце влезло на сосну,
Ворвался свет в окошки, двери…
Но тени собственной длину
Теперь аршином можно мерить.
Чем ярче разливался свет -
Капризы солнечной погоды,
Тем тени чётче силуэт,
И всё мрачней её обводы…
И вот над зеленью долин,
Произошёл обычный случай:
Вдруг солнца раскалённый блин
Прикрыла ветряная туча.
И солнца нет и тени нет -
Безмерно счастливы микробы.
Кругом обычный серый цвет,
Не видно зависти и злобы.
Весь негатив, что где-то там
Копает смысл стихов и песен,
И тот, кто ходит по пятам,
Стал мне совсем не интересен.
Вот так бывало и не раз
В текучке долгих словоблудий.
Хоть скучно в серости подчас,
А ничего… Живут же люди.
***
Я память как попало штопал
Я память как попало штопал,
Из необычных странных снов.
Включал форсаж, срывался в штопор,
Считал баранов и коров…
Как в чёрно-белой киноленте,
Мелькали дни, обрывки фраз….
Раствором крепким на цементе,
Судьба замешивала нас…
Любимый силуэт в тревоге,
У покосившихся ворот…
Разъезды, поезда, дороги
И в неизвестность поворот.