(Молчание)
Алёшка. Я вот к вам на кладбище хожу до сих пор.. Все наплакаться да напрощаться не могу.. Хочется отпустить, да не получается.. Эх..
(Молчание)
Алёшка (плача). А мне ведь правда не хватает обычного “я тобой горжусь” или “пойдем, Алеш, я тут пирожков напекла, вкусно!”… О! А помните, помните, как я с дедушкой в шахматы играл, думал, что легко побеждаю, потому что очень хорошо играю? А дедушка в этот момент фигурки свои в ладошку складывал да тихонько с доски убирал! А я думал, куда они деваются. А он так убедительно говорил, мол, не знаю, ты же съел только что! А мне так радостно было, что я так хорош! А когда надо, и не получалось, как с гвоздиком, так подходили вы, и помогали.. Советом, рукой, пирожком.. И я чувствовал такую любовь, хоть и не понимал этого.. А сейчас.. Сейчас понимаю, что глупым я был, вот что..
Алёшка (безнадежно). Бабуль?.. Прости меня.. Я-я.. Прости, что я трубку не брал.. Или говорил, что занят, потом перезвоню.. Я ведь правда думал, что времени много, что ты подождешь, что ничего важного… Что будет, если я потом отвечу? Да там разве важно? Старики, как старики.. Вот идиот.. (Пауза). Да! Не хотелось мне слушать о том, что ты говорила! Мне казалось, что, вот, я, да жизнь только вокруг меня! Да что там у вас, все медленно, скучно, неинтересно.. А сейчас.. Да все бы отдал, лишь сесть за столом, да побеседовать.. О комсомоле, заводе, молодости.. Как корабли в порту разгружали в юношестве, как культуру сажали, как жили, сколько за колбасу с хлебом отдавали.. Как за станком стоялось, как в Москву первый раз приехали. А тут грязно, людно.. А у вас цветы, море, домик свой, хозяйство.. Чтобы дед анекдоты травил, рассказывал как он в рейсы на фуре ездил.. Про оси, ленивцев, как колбасу ели, потому что из-за влаги на взвешивании вес больше показывало…
Алёшка (рыдая). Прости, Господи, прости меня, дурака.. Как же мне жаль.. Что же вы чувствовали… Простите меня.. Мне вас так не хватает.. Еще этот шум вокруг.. Какой кошмар…
(Пауза, приходит в себя)
Алёшка. Кто-то услышит.. Кому-то нужно? Какая глупость..
(Алёшка тяжело достает кассету, прикладывая к этому большие усилия. Встает из-за стола, и, упираясь на него одной рукой, вдумчиво разглядывает оконные пейзажи. Бормоча что-то про себя он протирает глаза, задирает голову к потолку и снова глядит в окно. Затем, уставши, он кладет кассету в сторонку, и, после небольшого помутнения, вставляет назад предыдущую, сломанную запись, после чего медленно нажимает на кнопку воспроизведения. Из диктофона, как и ожидалось, ничего не последовало. Оперевшись на две руки и смотря в пол, персонаж стоит небольшое количество времени. Ничего не услышав, без каких либо дополнительных действий Алёшка, шатаясь, выходит из комнаты. На столе остается включенный магнитофон, лишь изредка трескающий и хрумкающий. И через какое-то время, совсем тихо, из него обрывками доносится одно лишь слово, прорывающееся через помехи, сказанное двумя взрослыми людьми: “Алёшка!”)