Сообщество живых теней. Книга вторая. Джокер

– Господин полковник, а кто эти люди, которые были с вами во время выполнения вашего второго задания, – спросил он, положив на стол фотографии всей его группы, как сделанных вместе, так и каждого по отдельности, куда входили Курт Райнер, Алексей Воскобойников, Виктор Горобец и он сам – Джейсон Коллинз. Все снимки были сделаны в превосходном качестве, и исключительно в профессиональном стиле.

Джейсон сообразил, что Тан проверяет его на искренность, желая убедиться в правдивости его слов, и не стал затягивать время. Он был уверен в том, что эти имена ему и так известны, и скрывать их также не имеет никакого смысла. Он по порядку и совершенно открыто перечислил всех членов своей группы, включая и себя самого, указывая пальцем на каждого из них, а потом уставился на Тана равнодушным взглядом.

– Все правильно, полковник Коллинз, – резюмировал Тан, открыв снова маленький блокнот, и проведя пальцем по своим записям, – все имена сходятся! Вы ничего не утаили, и это, должен заметить, весьма похвально!

Джейсон рассчитывал на то, что подписав бумаги на сотрудничество, и приняв предложенные условия, его не будут больше задерживать, и выпустят с миром из этого проклятого подвала, в котором было невыносимо душно, но расчет пока не оправдывался. Тан убрал, наконец, свой блокнот в кейс, аккуратно защелкнул его, и опустился в кресло.

– Я сейчас уеду отсюда, мистер Коллинз, – сказал он, сомкнув перед собой ладони рук, – а вы уйдете через полчаса после меня. Мои люди отвезут вас, куда прикажете. Полагаю, что с такой суммой денег вам будет опасно разгуливать по городу.

Ситуация менялась на глазах, и могла в любую секунду выйти из-под контроля.

Отпускать Тана нельзя было ни в коем случае, но и задержать его не представлялось возможным в сложившейся тупиковой обстановке. Джейсона вдруг охватило волнение.

– Такой парень может легко просочиться сквозь любую ловушку. Господи, помоги нашим ребятам! – думал он, судорожно перебирая в голове беспокойные мысли, и стараясь найти хоть какой – то способ, чтобы потянуть еще время, и задержать Сэми Тана. Но на ум приходил только генерал Грегори Адамс, с его редкой изобретательностью и безошибочным выбором самого оптимального хода в любой, самой сложной ситуации.

Тан поздравил Джейсона с единственно правильным выбором жизненной позицией и судьбоносным для себя и своей семьи решением, после чего, искренне пожелав ему приятного времяпрепровождения с миллионом фунтов стерлингов, похлопал дружески по плечу, крепко пожал ему руку, и поднявшись с кресла, спокойно зашагал к выходу.

Следующие полчаса оказались в жизни полковника Коллинза самыми долгими и тяжкими. Он сидел в кресле, сжимая в руках увесистый кейс с деньгами, и не знал, выпустят его теперь из здания или нет, и какой все – таки приказ в отношение британского офицера отдал Сэми Тан своим людям перед уходом. Но к счастью, воздействие вынужденно введенной в его организм безвредной инъекции уже полностью утратило к тому часу свою силу, и ощущение бодрости и живой энергии вернулось к нему вновь.

В это время Грэг расхаживал по гаражу, и мучился догадками о том, что происходит в стенах того здания, и каковы шансы его агента, чтобы выжить в окружении бандитов. Наконец, взглянув в очередной раз на часы, он прислушался к своему внутреннему чутью, которое подсказывало ему, что медлить дальше уже нельзя, сел на переднее сиденье машины, и вынул из нагрудного кармана куртки рацию.

– Внимание всем группам захвата! Минутная готовность! Выдвигаемся к объекту! – скомандовал он, властным голосом всем своим боевым подразделениям, и кивнув головой Майклу Джефферсону, ткнул в плечо водителя, и громко вскрикнул:

– Вперед, сынки мои!

Спустя всего пару минут, они въехали во двор здания, где расположившись в полной боевой готовности на своих укромных позициях, находились оперативные сотрудники, ожидая очередного приказа генерала. Бойцы держали на мушке все окна и вход в здание, чтобы в любую минуту ворваться туда с боем, и вызволить из западни своего коллегу.

– Отдать приказ на штурм, значит подвергнуть своего парня неизбежному риску, – подумал Грэг, уставившись пристальным взглядом на массивную дверь, – а если ждать и дальше, то опасность для него будет только возрастать. Ничего, сынок, потерпи еще пару минут, мы сейчас обязательно вытащим тебя из этого логова!

Он вышел из машины, расстегнул сбоку кобуру, нащупав в ней холодное дуло пистолета, и направился уверенной поступью к входу в здание. Когда до подъезда оставалось метров двадцать, он вдруг услышал тихи скрип двери, и резко остановился на месте, заметив как в следующую секунду из дома неожиданно показался невысокий, худощавый человек в черном. Незнакомец оглядел сначала весь двор, затем сжал в руке небольшой кейс, и спокойно зашагал в правую, противоположную от Грэга сторону.

Генерал присмотрелся внимательно к удаляющемуся силуэту человека, мысленно сравнил на расстоянии его неброские габариты с данными на Тана, и громко скомандовал:

– Немедленно задержать!

Услышав приказ, сотрудники особого отдела и бойцы спецназа тут же выскочили из-за укрытий, обступили за несколько секунд подозрительного типа, и со всех сторон направили на него дула автоматов и винтовок.

– Не стрелять, брать только живым! – тут же отдал Грэг другой приказ.

Незнакомец спокойно поставил свой кейс на землю, опустил руки вниз, задержав их

на уровне пояса, и слегка согнул ноги в коленях. Двое крепких сотрудников Грэга подошли к нему, и только протянули руки, чтобы обыскать его, как почти одновременно получили два незаметных удара в шею и грудь, и свалились как мешки. Еще двоих сотрудников, стоявших рядом, и готовых вступить в бой с противником, постигла через

пару секунд та же участь, что и первых двоих агентов. Прекрасно ориентируясь в слабо освещенном месте, незнакомец стал наносить удар за ударом, и валить с ног всех, кто приближался к нему ближе одного метра. Алексей переглянулся с генералом, невольно ухмыльнулся, покачав головой, и решил вступить в схватку, показавшейся ему сначала каким – то наигранным зрелищем. Он уверенно подался вперед, высоко подпрыгнул, сделав в воздухе разворот туловища, и нанес подозрительному бойцу резкий удар ногой в голову. Однако лишь легко коснувшись носком туфли его куртки, русский разведчик отлетел от полученного ответного удара на несколько метров назад, и рухнул на асфальт. Он резко вскочил снова на ноги, и бросился вновь на незнакомца, который отвечая на его замахи, успевал зацепить одновременно еще несколько бойцов спецназа. Казалось, будучи уверен, что стрелять в него не будут, тот вел себя очень нагло и крайне вызывающе, не позволяя кому – либо даже дотронуться до себя. Удары он наносил резкие и совершенно непредсказуемые, однако намеренно не причинял никому серьезных увечий. Казалось, что этот мастер просто играет со своим противником, многократно превосходящим его по численности, и ведущим схватку на своем поле. Но навязывал ему свои правила, легко и быстро перемещался в пространстве, и никому не оставлял никаких шансов на победу.

– Да, это очень достойный противник, и только Джейсон смог бы дать ему достойный отпор, – подумал Грэг, достав свой табельный пистолет, – ну, что ж, не хочешь по – доброму, значит, будет по уставу. Не к чему нам и дальше терпеть этот спектакль!

Он взял наглеца на мушку, и хотел было, уже выстрелить ему в ногу. Но в тот же миг, оправившись от очередного удара, к нему вдруг резко подскочил Алексей, и перехватив его руку, осторожно отвел ее в сторону, и извинился.

– Прошу вас, господин генерал, дайте мне еще один шанс, пожалуйста, – попросил он, отряхиваясь от грязи после падения, – он ведь нужен живым, не правда ли?

Грэг медленно опустил пистолет, но оставил палец на взведенном спусковом крючке.

– Не шути с ним, парень, он просто раздавит тебя сейчас, – произнес он, глядя на человека в черном с откровенным восхищением, – Посмотри, что он вытворяет! Это же просто машина какая – то, а не человек!

Незнакомец продолжал играючи наносить молниеносные удары руками и ногами по своему противнику, метр за метром отвоевывал для себя пространство для отхода, и медленно приближался к улице, до которой оставалось уже всего метров пять – шесть.

Алексей отошел в сторону, подобрал с земли отколовшийся от бордюра внушительных размеров кусок бетона, и вновь приблизился к противнику на расстояние трех метров. Выждав момент, когда тот повернется к очередному сопернику, чтобы нанести ответный удар, он размахнулся, и со всей силы швырнул в него кусок бордюра. Ребристый осколок пришелся Тану в голову, от чего, схватившись резко за голову, сразу же покачнулся, но увернувшись от удара другого бойца, повернулся лицом к Алексею. Несмотря на острую боль в теменной части головы, он нанес русскому полковнику пару ударов, но впервые за всю увлекательную схватку со всеми противниками неожиданно промахнулся. Тан провел еще серию ударов, но снова – мимо. Было видно, что у него полностью нарушилась координация движений, заметно убавился темп, и стала спадать активность. Через секунду он сделал сальто, выбросил в прыжке правую ногу вперед, целясь в голову Алексея, но просвистев перед самым носом, лишь слегка задел его плечо. Тан стал нервничать, и схватившись за кровоточащую на голове рану, провел еще несколько серий ударов подряд в туловище и голову, и опять – всего лишь два незначительных касания корпуса Воскобойникова, не причинивших тому никакой боли. И вот, когда он в очередной раз выкинул правую ногу вперед, Алексей сумел перехватить ее каким – то неуловимым движением, и взять обеими руками в крепкий замок. Тан попытался было, вызволить ее, и уже подпрыгнул на левой ноге, чтобы нанести ему удар в грудь, но Алексей уловил этот момент, и сместившись резким движением в противоход, сломал зажатую в руках ногу. Хруст голенной кости, казалось, услышали все, кто стоял вокруг этой пары. Мужеству и выносливости Тана можно было только позавидовать. Превозмогая адскую боль, и не издавая ни единого звука, он продолжал отважно сопротивляться. Осмелев от первого удачного броска в голову противника, Алексей вновь сблизился с ним, посчитав, что тот уже ослаб, и тут же получил от Тана отрезвляющий удар в грудь, ставшим для него наказанием за самонадеянность и браваду. Оправившись, Воскобойников сделал несколько обманных движений, и нанес сопернику тяжелый удар по сломанной ноге, после чего мастер стал наконец медленно оседать на землю. Перебитая и опухающая с каждой секундой нога, лишила Тана свободных маневров, но даже сидя на земле, он продолжал держать стойку, вытянув перед собой руки. Когда сотрудники генерала приблизились к нему, уже совершенно ослабевшему, он полез в карман, вытащил лезвие, перерезал себе незаметными движениями пальцев вены на шее, руках и ногах, и в ту же секунду из всех его ран забилась тонкими струйками кровь. Оперативники бросились к нему, стали прикладывать к ранам свои каски, платки и ладони рук, но так ничего и не смогли сделать, чтобы спасти ему жизнь. Алая, теплая кровь брызгала во все стороны маленькими фонтанчиками, а Тан, даже с погасшим уже взглядом, продолжал плавно размахивать вслепую руками против мнимого противника. Еще через минуту он медленно опустил руки на колени, склонил голову к груди, сделал громкий выдох, и ушел в небытие с гордой улыбкой на совершенно белом лице.

– Это был настоящий воин, – сказал Грэг, стоя рядом с его телом, которое уже

совсем обмякло, но все еще продолжало обильно кровоточить из ран на голове, шее, руках и ногах, и тут же отдал приказ: – Немедленно доставить его в морг, для идентификации!

Из группы стоящих вокруг оперативников, отделились двое, которые быстро уложили окровавленное тело Тана в полиэтиленовый мешок, и сразу же унесли его со двора, а еще один боец, подняв с земли кожаный кейс китайского воина, передал его Алексею.

Спустя полчаса, после того, как ушел Тан, в помещение к Джейсону спустились один за другим четверо крепких парней, и вежливым голосом попросили его следовать за ними. Однако двое из них, указав руками на дверь, стали слева, а двое, почему – то, остановились чуть поодаль, справа.

– Значит, решили все – таки убрать меня, – предположил полковник Коллинз, прислушиваясь к громкому дыханию людей, которые пришли за ним, – получается, что Сэми Тану нужно было получить лишь мои подписи на этом чертовом договоре, и выяснить точную цель моего пребывания в США, после чего необходимость во мне отпала? Или я все – таки ошибаюсь?

Он попросил у своих конвоиров минутку, чтобы завязать на туфлях шнурки, и как только те отвели взгляды в сторону, незаметно потянулся за кейсом с деньгами, задвинул его ногой под высокое массивное кресло, в котором сидел, и поднялся на ноги. Джейсон сделал шаг вперед, и заметив, как один из оказавшихся сзади бандитов полез за пояс, и уже потянулся за рукоятку пистолета, понял, что мешкать уже нельзя, и каждая секунда теперь может стоить ему жизни. Не поворачиваясь к противнику лицом, он нанес ему молниеносный удар пяткой правой ноги в правую височную область головы, после которого бандит рухнул тут же замертво. Второй бандит, также стоявший сзади, успел избежать смертельного удара, вовремя увернувшись от его ноги, но второй, еще более резкий удар полковника в грудную клетку, отбросил его к стенке, заставив замолчать навсегда. Двое других бандитов, остановившихся спереди, ближе к двери, бросились было

на него одновременно, но Джейсон вошел в раж, и уже сам жаждал крови ненавистных врагов. Он позволил им проявить на несколько минут свое умение и резвость, с усмешкой наблюдая за их причудливыми бросками, замахами и прыжками из стороны в сторону. Но затем, услышав за дверью приближающийся шум, решил положить конец своему затянувшемуся просмотру забавного представления двух клоунов. Он максимально сблизился с ними, ребром ладони сломал обоим шейные позвонки, и уложил их в течение трех секунд на пол. Понимая, что как только откроется дверь в него непременно начнут стрелять, он бросился к первому поверженному бандиту, выхватил у него из-за пояса пистолет, и крепко сжал его рукоятку. В следующее мгновение в помещение ворвались еще трое вооруженных бандитов, но были сражены Джейсоном меткими выстрелами в голову из «Глока». Потом, услышав за дверью длинную автоматную очередь, он отбежал в конец помещения, перевернул тумбочку, быстро проверил обойму, и дунув легонько в дуло пистолета, направил его двумя руками снова на дверь.

– У меня осталось еще пять патронов, – подумал он, вздохнув глубоко и совершенно спокойно, – значит, еще пятеро останутся здесь навсегда!

Однако в тот же самый момент сверху послышалась сначала еще одна короткая автоматная очередь, а за ней – очень громкий и до боли знакомый голос.

– Грэг! Ну, наконец – то! – вырвалось у полковника, с радостью, и отведя оружие от двери, вышел из-за тумбочки, вмиг разрядил пистолет, и шагнул к выходу.

– Коллинз, ты живой там, сынок? – орал уже истошным криком генерал на

все здание, – отзовись, пожалуйста! Это я, Грэг! Прошу тебя, подай голос, сынок!

Джейсон засунул пистолет сзади за пояс, поднялся наверх, и бросив презрительный взгляд в сторону поверженного у самой двери бандита с гранатой в руках, крепко обнялся с генералом Адамсом, который стоял на ступеньках с автоматом наперевес. Как оказалось, это он, Грэг, успел в самый последний момент расстрелять того мерзавца, который был близок к тому, чтобы вытащить чеку, и бросить в помещение лимонку.

Группа захвата вступила к тому времени в скоротечный бой с остальными бандитами, и в течение пяти минут зачистила здание, ликвидировав все их подпольное сообщество, которое, кроме самого Сэми Тана, насчитывало в своих рядах еще двадцать два человека.

Генерал распорядился немедленно собрать трупы всех уничтоженных бандитов, скрытно вывезти их на территорию своей базы, и не предавая огласке свои действия, поместить в подземные холодильники, до установления личности всех погибших.

– Запомните, никакой прессы и полиции! – предупредил он, строгим голосом всех и каждого из своей группы, грозно погрозив им пальцем, – Узнаю, что информация вышла из нашего круга – уволю в ту же минуту! Надеюсь, всем все ясно?!

Бойцы спецназа, молча, закивали, а затем бесшумно скрутив глушители со своих автоматов и пистолетов, рассовали их по накладным карманам курток, и в течение нескольких секунд растворились незаметно в тихом, темном дворе.

– А где же наш Алекс? – услышал Грэг сзади голос Джейсона, высматривающего своего друга среди стоящих рядом с шефом агентов особого отдела.

– Жду, не дождусь, пока вы закончите обниматься, и позволите мне пожать вашу руку, полковник, – произнес Воскобойников, с улыбкой, стоя от него в двух метрах.

Джейсон чуть было не вскрикнул от радости, но сдержавшись, подошел к нему, обхватил за плечи, и крепко пожав его руку, заключил в свои тесные, дружеские объятия.

– Я уже почти распрощался со своей жизнью – сказал он, шутя, – думал, что вы забыли про меня, и сидите где – нибудь в баре, и пьете уже кофе. Но, Слава Господу, кажется, все обошлось! Представляете, даже ни одной царапины не получил!

Вскоре агенты генерала стали выносить трупы убитых Коллинзом и группой захвата бандитов, и складывать их вдоль стены дома, в котором была проведена операция. Грэг

внимательно всматривался в лицо каждого из них, щупал пульс, проверял есть ли у них на теле татуировки, и пока его не сфотографируют, не приступал к осмотру очередной жертвы. Как только последний труп был помещен в спецавтомобиль, он строго приказал своим сотрудникам тщательно прибраться за собой во дворе, и доложить ему в течение часа об исполнении. Затем, тяжело вздохнув, он подозвал к себе майора Харриса, велел ему отозвать снайперов из соседних домов, и зашагал с Алексеем и Коллинзом к машине.

Не дойдя пары метров до автомобиля, Джейсон вдруг остановился, и оглянулся назад.

– Извини, Грэг, но я кое – что забыл в подвале. Подождите, пожалуйста, минутку, я сейчас вернусь, – бросил он на ходу, и побежал стремглав обратно в здание, не слушая громких окриков генерала вслед. Секунд через пятнадцать он вернулся назад, сияя довольной улыбкой, с увесистым кейсом в руках, и весело размахивая им, опустился на заднее сиденье автомобиля, поставив его между собой и Алексеем.

– Вот теперь все! – воскликнул он, с задором, – В путь, господа!

Пока ехали в машине, Джейсон держал кейс под рукой, и не открывал его, дожидаясь, пока водитель не доставит их до особняка генерала Адамса. Когда они оказались вновь в своем тесном кругу, он прошел не раздеваясь в гостиную, положил чемоданчик на стол, аккуратно стянул с него ремешки, и приподнял крышку.

– Разрешите, господа, предъявить вам гонорар от Тана, из-за которого я чуть было не лишился головы, – заявил он, громким голосом, задрав вверх голову.

Грэг подмигнул Алексею, поставил на стол уже другой кейс, в котором лежали подписанные Джейсоном бумаги, и усмехнулся, глядя с отвращением на деньги.

– Тоже мне, удивил! – произнес он, торжествующим тоном, небрежно вскрыв его, – лучше посмотри на наш гонорар от Тана, думаю, этот будет покруче твоего!

– Ну, Слава Богу! – громко вскрикнул Джейсон, увидев листочки со своими подписями, и обрадовавшись этому факту больше, чем миллиону фунтов стерлингов, – я и забыл про них. Представляете, этот мерзавец хотел купить британского офицера!?

Он вытащил из кейса документы, быстро пробежался глазами по страницам, разорвал их в мгновение ока в клочья, и бросив в мусорное ведро, взглянул с улыбкой на своего шефа.

– Как ты думаешь, генерал, бандиты не очень обидятся на нас, если мы оставим эти деньги себе, и не будем сдавать их в контору? – спросил он, вполголоса, – Нам всем будет на что погулять в очередной отпуск!

Грэг вдруг сделал серьезное лицо, подошел решительным шагом к столу, и резким движением руки громко захлопнул крышку кейса. Джейсон с Алексеем, молча переглянулись друг с другом, а затем уставились на него недоуменными глазами.

– Как вам не стыдно! – произнес генерал, несколько грубоватым тоном, – Ведете себя, как малые дети! Совсем уже совесть потеряли, что ли?!

Полковник видел впервые своего шефа таким несдержанным и невежливым, и даже было, растерялся на минуту, не зная, как ему реагировать на его резкий выпад. Алексей же принял окрик генерала, как должное, и отнесся к его строгости с пониманием, поскольку, в своей конторе ему не раз приходилось наблюдать подобный тон общения начальника со своими подчиненными, что считалось делом обыденным и привычным.

– Это уже не мое дело, – думал он, стараясь уже не смотреть на толстый, соблазнительный чемоданчик, – порядок – есть порядок! Генерал знает, что делает!

Однако изумление не сходило с лица Джейсона, который все еще пребывал в некоторой растерянности. И вдруг, Грэг внезапно разразился громким хохотом.

– Ну, что, лихие шпионы, поверили? – произнес он сквозь смех, – напугал вас генерал Адамс? Никто и никуда не собирается их сдавать, Джейсон! Они принадлежат тебе, сынок, и распоряжайся ими, как твоей душе угодно! Ты их заслужил сегодня в честном бою, рискуя своей собственной жизнью. Тем более, что наша операция носила

не вполне официальный характер. А если что и всплывет, то ответ буду держать я сам?!

– Господи, Грэг, ты в своем уме?! – воскликнул Джейсон, с трудом

изобразив на лице подобие улыбки, – я же никогда не видел тебя таким грубым!

– Ладно, сынок, прости, – промолвил генерал, виноватым голосом, – уж так хотелось немного подшутить над вами. Но обещаю, что впредь не буду этого делать.

Джейсон вздохнул с облегчением, махнул в его сторону рукой, и открыв снова кейс, аккуратно выложил из него все деньги. Затем, убрав со стола пустой чемоданчик, он сложил всю наличность в три одинаковые стопки, и повернулся к Грэгу и Алексею.

– Я думаю, друзья мои, что так будет справедливо, – сказал он, указывая с улыбкой обеими руками на денежные горки, – или у вас будут другие мнения?

Грэг подошел к деньгам первым, отсчитал из одной стопки ровно сто тысяч фунтов стерлингов, положил их на подоконник, и уже спокойным тоном произнес:

– Мне этого хватит, Джейсон! Тратить мне их все равно не на что, и не на кого, а все, что мне нужно находится у меня всегда под рукой. Ты же знаешь, что я не могу найти применения даже своему солидному жалованью от нашего благодарного государства. Жены у меня нет уже более трех лет. Дети живут в других странах, и хорошо

обеспечены. А на эти деньги, я отремонтирую дом, сделаю себе новую беседку, и если дадут летом отпуск, то поеду отдыхать на роскошные пляжи Латинской Америки с молодыми дамами не совсем легкого поведения. Даже и после этого еще останутся!

Генерал, обычно, не менял своего решения, и спорить с ним особенно по такому поводу, было бесполезно. Видя его решительный взгляд, Джейсон не стал настаивать на своем, и оставшиеся деньги тут же поделил заново на две равные части, и подмигнул своему другу. Но Алексей лишь покачал головой, и не стал даже дотрагиваться до денег.

– Я ни за что не возьму их, Джейсон! – заявил он, решительным голосом, не глядя на деньги, – какое же я имею к ним отношение, и что мне с ними делать? Так что, прошу тебя, дружище, не делай этих неуместных жестов.

Но тут вдруг вмешался Грэг, который с улыбкой следил за всеми действиями друзей.

– Бери их, Алекс, бери, он же все равно не отстанет от тебя. Я слишком хорошо знаю этого упрямого парня, – поддержал генерал решение своего воспитанника, – ты тоже был ярким и неотразимым молодцом сегодня. Ты победил в бою самого Сэми Тана – непревзойденного мастера единоборств, и будет абсолютно законной и совершенно справедливой и твоя доля из этой неожиданной благотворительной суммы.

Джейсон был искренне рад, что Грэгу удалось воздействовал на его друга, и заставить его, хотя бы подойти к деньгам, и ждал, пока тот окончательно изменит его настрой.

– Но вы же понимаете, что у меня с ними могут возникнуть проблемы, – сказал Алексей, задумавшись на минуту, – как же я провезу их через границу, мне же придется, предъявить их на таможне в аэропорту, и долго объяснять потом их происхождение?

Коллинз перевел взгляд на Грэга, и в ожидании решения по возникшему вопросу, подмигнул ему с улыбкой исподлобья. Генерал думал недолго, и ответив своему питомцу той же незаметной улыбкой, подошел к растерянному Алексею, и взял его крепко за руку.

– Не переживай, Алекс, – произнес он, мягким дружеским тоном, – Оставь сегодня эти деньги у меня, а завтра, с утра я отправлю с ними своего человека в Барклайз банк. Он положит их на твой банковский счет, выпишет для тебя несколько банковских карт, после чего, можешь свободно тратить их себе на здоровье, где бы ты не находился. Надеюсь, у вас на таможне не будут шарить по карманам офицера спецслужб?

Спустя еще минут десять, выпив для бодрости по чашке крепкого кофе, и избавившись на время от усталости и сонливого состояния, друзья поднялись из-за стола. Договорившись с генералом, что подъедут к нему до одиннадцати следующего дня, они пожали ему руку, и уехали к себе, когда часы показывали уже половину пятого утра.

Дома, на кухонной плите их ждал не то поздний ужин, не то ранний завтрак, любезно приготовленный Кэтрин еще с вечера. Но чувство голода, никто из них не испытывал из-за пережитых минувшей ночью крайне рискованных и опасных минут своей жизни, оставивших неизгладимый след в их храбрых и выносливых сердцах. Единственным их желанием теперь было, добраться как можно скорее до кроватей, и уткнуться в подушку. Уставшие от насыщенного и переполненного напряженными событиями тяжелого дня, но в то же время довольные и радостные его счастливым исходом, они быстро уснули, не в силах даже задуматься о чем – либо ином, кроме отдыха. Даже щедрый гонорар, доставшийся им в качестве трофея от воинственного и мужественного сотрудника внешней разведки Китая, волею судьбы проигравшего свой последний бой, не смог бы помешать их крепкому сну, ставшему к утру острой необходимостью для обоих офицеров.

В этот давно уже наступивший день, Алексей проснулся раньше. Ему предстояло сегодня лететь обратно в Москву. Он уже скучал по своей любимой жене Дарье и детям – Кириллу и Насте, по своему мудрому наставнику и другу, Николаю Сергеевичу. Его одолевала тоска по своему любимому городу, находящемуся в вечном движении и суете, по дорогам в постоянных пробках и заторах, по московскому воздуху, пусть и не совсем чистому, но очень близкому и родному. Пока в доме все спали, он успел принять ванну, сложить свои вещи в сумку, переодеться в выходной костюм и медленно расхаживал с тех пор по комнате, поглядывая время от времени на часы.

– Привет, Алекс! – услышал он вскоре бодрый голос Джейсона, появившегося неожиданно в дверях, – Вижу, ты уже собрался…

– Привет дружище! – ответил Алексей, резко взбодрившимся голосом, – Мой рейс в три двадцать дня, вот и решил подготовиться заранее к отъезду.

Джейсон посмотрел на него с явной тоской в глазах, и с трудом изобразив на лице улыбку, глубоко вздохнул и обнял его за плечи. Ему очень не хотелось прощаться с Воскобойниковым, с которым его связали крепкая мужская дружба, надежное плечо близкого по духу человека и готовность прийти на помощь своему другу по первому же зову. Но, увы, у русского полковника была своя семья, свой дом, свой любимый город, и наконец, своя служба и свои обязательства перед ней.

– Жаль, что тебе надо лететь домой именно сегодня, – произнес он, потупив взгляд, – а то погуляли бы с тобой по Лондону, поплавали бы на байдарках по Темзе, или съездили бы на денек в Стоунхендж. Мы так и не посидели с тобой даже просто по-дружески, без суеты и беготни. Каким же скоротечным все – таки оказался твой визит!

Алексею также было нелегко расставаться с Джейсоном. В его доме он почувствовал себя родным и близким человеком, от которого никто не шарахался, не бросал на него подозрительных взглядов, и не шушукался в стороне, обсуждая страшный образ русского медведя. Напротив, вопреки всем строгим предостережениям начальства о том, что в Англии крайне негативно относятся к русским, и необходимо всегда держать ухо востро, чтобы тебя не затянули в шпионские сети, он ощутил к себе лишь искреннее сочувствие, и сожаление по поводу бедственного положения его страны и нищенского состояния людей. Однако время, отпущенное на поездку, подошло уже к концу, и настала пора проститься.

– Да, Джейсон, конечно, я летел сюда совершенно с другими планами, – сказал он, похлопав его по плечу, – Честно говоря, я был настроен на то, что меня начнут здесь прорабатывать, давить на психику, и упорно склонять к сотрудничеству в обмен на легкую и безбедную жизнь, где – то в тихом местечке Англии. Но я встретился здесь с обыкновенными простыми людьми, которые отнеслись ко мне, как к своему близкому родственнику, раскрыв передо мной свои добрые сердца. С первых же минут своего пребывания в твоем доме, я понял, как мы удивительно похожи друг на друга, и как лицемерны наши ничтожные политики, держащие нас постоянно на коротком поводке.

Мне бы хотелось, чтобы и семьи наши также сдружились между собой, как и мы!

– Ничего, Алекс, настанет время, и семьи наши встретятся друг с другом, и обязательно найдут между собой общий язык. Будь уверен, что этот счастливый период придет очень скоро, – сказал Джейсон, крепко пожав ему руку, – ну, а теперь, давай к столу, думаю, пора немного подкрепиться!

В столовой уже активно хозяйничала Кэтрин, накрывая с особым усердием на стол. Помня, что Алексей улетает сегодня домой, она очень старалась приготовить для него,

что – нибудь особенное, запоминающееся. Она вычитала по интернету рецепт, впервые в своей жизни приготовила котлеты по-киевски, а затем с интересом и радостью наблюдала, как их гость и ее супруг, смачно надкусывая коричневую корочку, с аппетитом поедают их. Котлеты действительно удались ей. Они получились у нее такими сочными, нежными, ароматными и бесподобно вкусными, что мужчины с удовольствием съели все, что было выложено радушной хозяйкой на тарелки. Искренне расхваливая ее бесспорный талант в кулинарии, они не жалели эпитетов, слов восхищения и благодарности в ее адрес. Для Кэтрин это явилось признанием ее несомненных способностей, и не скрывая своей радости, она готова была предложить им еще немного добавки, и даже потянулась было с лопаточкой к горячей сковороде. Но друзья уже были достаточно сыты, и искренне поблагодарив ее, предпочли лишь крепкий чай с лимоном и яблочным пирогом.