Глава 39
Я проснулся от того, что Лиза дергала меня плечами и все время повторяла «Ларс, Ларс, просыпайся». Я с трудом понимал, где я сейчас нахожусь, зачем я здесь сижу под дождем. Все тело ниже плеч практически онемело и болело, словно меня ударило током. С двух сторон сидели Рагна и Лиза, дрожа от холода. Когда я вспомнил вчерашнюю историю, я промок чувством подавленности, как и промокла наша одежда. Мольба о спасении, призывы к Всевышнему были единственным, что я слышал от Лизы и Рагны. Возможно, это повлияло на меня или же все эти религиозные легенды о потопе, которые превратились в реальность, но я тоже начал молиться, впервые за многие годы. Перед лицом смерти атеистов нет. Не знаю, о чем молились девушки, но я молился о спасении моей души. Ибо молиться о спасении наших жизней, это равносильно тому, что прочитав молитву прыгнуть в огонь, надеясь, что не сгоришь. Так мы просидели еще пару часов. Меня снова тянуло ко сну. Усталость и боль в области шеи не давали мне покоя, и я не мог удержать голову в вертикальном положении. Голова кружилась, скорее всего, от того, что кровообращение было нарушено, и в мозг не поступало достаточное количество кислорода. А руки, о них я уже давно забыл, я их вообще не чувствовал, и совсем перестал думать об освобождении.
– Как ты? Держишься? – спросил я Лизу, пытаясь отвлечься немного от себя и от своих мыслей. Искренняя забота о других помогает забыть о своих трудностях.
– Я уже устала дрожать и бояться, – ответила она, и немного помолчав, – как же я хотела жить, не думая ни о чем. Я хочу полежать, отдохнуть, искупаться, хочу красиво одеваться и есть то, что я хочу. Я хочу жить без забот, понимаешь? Все, что казалось мне важным, сейчас для меня не имеет никакого значения. И я жалею, что не понимала этого раньше.
– Понимаю, – ответил я, тяжело вздохнув, – понимаю родная, – а ведь у нас, в Швеции, люди так и живут без забот, восьмичасовая работа, спишь, сколько хочешь, и еда в магазинах есть такая, какую пожелаешь. Даже при таких условиях люди находят причины для недовольства.
– Я хотела провести всю оставшуюся жизнь с тобой, – сказала Лиза, прильнув головой к моему плечу.
– Поспи, спи, моя родная, скоро все кончится.
Мысль о том, что Свен придет и спасет нас, уже угасала где-то в закромах моей души. И лишь изредка, когда желание жить просыпалось во мне, просыпалась и мысль о Свене. Словно уже погасший уголек, он разгорался от дуновения ветра и на несколько минут давал мне надежду на спасение. Я оглядывался вокруг, вглядываясь в лес сквозь стену дождя. Но никого не было. Его, возможно, убили в городе, даже если он убежал от изгоев, утешал я себя, оправдывая Свена и пытаясь сохранить хорошую память о нем перед смертью. Я уже готовился к смерти, как я читал в книжках, когда человек умирает от холода, он не чувствует боли, просто засыпает и больше не просыпается. В сущности это самый лучший вариант, раньше я не думал о смерти так, как сейчас. Теперь я хотел, чтобы мы скорее погибли от холода, нежели захлебнувшись в воде. Когда уровень воды будет медленно подниматься, девушки начнут паниковать с двух сторон, я бы не хотел увидеть это, лучше умереть спокойно, уйти в вечный сон, не просыпаясь. Все равно наши тела уже перестали дрожать, нервы притупились.
– Мне мерещится или там что-то движется, – сказала Лиза, прищурив глаза, она смотрела на кусты, что находились недалеко от нас.
– В этих лесах водятся медведи и кабаны, – добавила Рагна, простуженным голосом.
– И то и другое нас не устраивает, – ответил я беспокойным голосом, такой конец совсем ужасен, лучше тогда утонуть, подумал я про себя.
Девушки снова начали молиться. Я в интернете видел несколько фотографий жертв от нападения медведей, людей просто разорвали на части. Окровавленные конечности, плоть была просто разорвана, а лица изуродованы до неузнаваемости. Шансов на смерть было у нас много, в букмекерской конторе коэффициент на смерть был бы 1,01, если не меньше. Теперь мы дрожали от страха. Минутой позже, мы увидели, как шевелятся кусты рядом с нами. Все мы замерли, стали дышать тихо, лишь бы нас не заметили животные.
Я заострил свой взгляд на кустах, что колыхались, услышал шаги. Вдруг мне послышалось, что кто-то зовет меня тихим голосом, снова и снова «Ларс, Ларс» услышал я из-за кустов.
– Кажется, я уже начинаю бредить. Я слышу, что меня зовут.
– Нет, я тоже это слышу.
– Кто здесь? – спросил я шепотом.
– Это я – Свен. Рядом нет изгоев, они не наблюдают за вами?
– Нет, они давно заперлись в ковчеге, пожалуйста, освободи нас быстрее, – ответил я умоляющим голосом.
Из-за кустов выбежал Свен, а за ним еще двое неизвестных мне мужчин. У них в руках были ножи. Самый высокий из них быстро перерезал веревку, которая нас всех связывала, а затем они принялись освобождать наши завязанные руки. Даже после освобождения, мы не смогли встать с места, сидели как овощи. Свен с друзьями подняли нас на руки, и понесли в ту сторону, откуда пришли. Сам Свен настоял, чтобы именно он помог Рагне. Освободив ее руки, он поднял Рагну и со счастливым лицом шел за нами. Возможно, он возвратился из-за нее. Что только не делают люди, когда влюбляются. Мы прошли несколько метров и остановились, там ждала нас еще одна девушка со светлыми волосами и необычайно зелеными глазами. Рядом лежали разные вещи и сумки. Меня тащил тот же высокий друг Свена, когда он усадил меня и спросил, как я чувствую себя, мне показалось знакомым его лицо.
– Подожди, ты ведь тот парень, который рано утром после лавины прогуливался в лесу и возвращался в город?
– Да, ну и память у вас, – ответил я, еле улыбаясь, – так давайте знакомиться, я Ларс, – с трудом протянув ему руку, сказал я.
– Тиль, очень приятно, – пожимая мою дохлую руку, я ничего не чувствовал дальше предплечья.
– Я тоже вас помню, – сказала Лиза, она сидела рядом со мной.
– Точно, вы вместе были.
Свен нам потом отдельно, снова представил своих друзей. У Карла было умное лицо, но он, на мой взгляд, затруднялся говорить с незнакомцами, из-за этого он бегал и делал черную работу, хотел даже развести костер, но сухих веток не оказалось тут. Тиль, посмотрев на свою дрожавшую от холода жену:
– Давайте отвоюем ковчег, чего ждать?
– Не торопись Тиль, – возразил Свен, – три на три, драка очень спорная, к тому же там здоровяк Тод, он силен как ты. Не забывай, что они изгои, и в выносливости и силе им нет равных. Лучше не будем рисковать, и подождем немного, пока Ларс не поднимется на ноги.
Тиль, немного подумав, посмотрев на ковчег, подошел обратно к своей жене и обняв ее:
– Возможно, ты и прав, второго шанса у нас не будет.
В это время Карл натягивал какое-то полотно над нами, как же я был благодарен этому парню, он с легкостью натягивал и завязал концы на четыре дерева, затем он поднялся на дерево, отломил длинную, твердую ветку, спустившись, сломал ветку так, что получилось чуть больше двух метров. Воткнул он эту ветку ровно посередине под полотном, а когда ветка встала перпендикулярно земле, получился отличный шатер, вода стекала по краям. Под полотном мы и ждали, пока я не наберусь сил.
Глава 40
Посидев пару часов под шатром, подкрепившись едой, которую Свен и его друзья принесли с собой, я почувствовал себя лучше. Я начал расхаживать в пределах этого маленького квадрата под шатром, пытаясь размять окоченевшие мышцы, что и Лизе с Рагной советовал. Но они сидели, прижавшись друг к другу, и обсуждали что-то с Гретхен. Почувствовав, что мышцы размялись, я сел и начал обдумывать план действий по возвращению ковчега в наши руки. Зная все преимущества «мозгового штурма», я решил выложить вопрос на всеобщее обсуждение.
– Итак, у кого-нибудь есть мысли по поводу того, как мы будем возвращать ковчег в наши руки?
– Давай выломаем дверь, – не раздумывая предложил Тиль.
– Дверь нам ни за что не выломать, она является частью корпуса, и открывается только изнутри. Дверь откидывается наружу, поэтому выбить ее не представляется возможным, а чтобы вытянуть наружу нет приспособлений.
– А есть какие-нибудь другие пути выхода из ковчега? – спросил Карл, который сидел справа от меня практически без одежды. Свою одежду он отдал Лизе и Рагне, чтобы они могли согреться.
– Есть небольшой люк на крыше, но он также открывается только изнутри. Традиционным способом нам не попасть в ковчег.
– Будем угрожать им поджогом, – предложил Тиль.
– Можно, но, во-первых, зачем нам сгоревший ковчег, во-вторых, мокрое дерево невозможно поджечь и они это прекрасно понимают. Тод не такой уж глупый человек.
Все погрузились в свои мысли.
– Может, мы сами сделаем какой-нибудь проем? – предложил Свен.
– Можно, но потом мы не успеем залатать эту брешь.
Было еще пару предложений, но все они были отклонены. Даже Лиза подключилась к обсуждению и предложила самый либеральный вариант – попробовать договориться с ними. Но я знал, что изгои даже не станут слушать нас, и нам нечего было предложить взамен. Выслушав все варианты, я убедился, что метод, который созревал у меня в голове единственно верный. И я начал, обращаясь к Тилю:
– Тиль, как ты смотришь на то, что твоя жена нам поможет в этом деле?
Тиль насторожился не меньше Гретхен. Все взгляды были обращены на меня, и в глазах каждого я читал: «как эта хрупкая, обессилившая от жизненных испытаний, женщина может помочь в таком трудном и чисто мужском деле?»
– Я не могу ответить тебе, пока не узнаю, какой план ты придумал.
– Я полностью с тобой согласен. А план такой. Мы втроем, я, Лиза и Рагна, снова садимся у того дерева и делаем вид, что мы привязаны. А ты с Карлом и Свеном прячешься под ковчегом. Гретхен подходит к ковчегу, стучит, пока они не откликнутся на стук. После этого она говорит, что хочет присоединиться к ним. Я знаю Тода, так что он с удовольствием откроет дверь и выйдет к ней. Тогда-то вы и выскочите из-под ковчега и нападете на него.
– Хорошая идея, – поддержал меня Тиль. Остальные тоже закивали в знак согласия. – Но мне нужно переговорить с Гретхен, – добавил Тиль после недолгого раздумья. Он подошел к ней, и кое-что шепнул ей на ухо, в ответ она утвердительно кивнула. Тиль прикоснулся губами к ее лбу, и вернулся на свое место.
– Мы согласны, – ответил он.
– Хорошо. Гретхен, твоя задача вызволить Тода из ковчега любой ценой. Сама не поднимайся к нему.
– После того, как откроется дверь, и ты увидишь, что в ковчеге трое мужчин, сделай вид, что испугалась и начни отступать. Скажи им, что передумала и хочешь вернуться обратно в город, – продолжила мои слова Рагна. Я поймал ее взгляд, и утвердительно кивнул ей, выражая благодарность и поддержку.
– Единственное опасение, – продолжил я, – успею ли я добежать до ковчега и помочь в драке.
– Я сделаю все, чтобы ты не успел добежать. Мы быстро справимся с ними, – сказал уверенно Тиль.
– Было бы хорошо, если ты возьмешь на себя Тода, – сказал я. – Он очень здоровый и сильный малый. А остальных двоих легко возьмут на себя Карл и Свен. К этому времени, и я подбегу к вам.
– Хорошо, – ответил Тиль, и, обращаясь уже к жене, добавил: – а ты, Гретхен, сразу убегай к Лизе с Рагной.
– Когда начинаем? – спросил Карл.
– Если все готовы, то можем начать прямо сейчас, – ответил я, и окинул всех взглядом. Никто не был против. – Ну что же, по позициям, – скомандовал я.
Я, Лиза и Рагна нехотя вышли из-под шатра и отправились к дереву, под которым просидели весь день. Тиль, Свен, Карл и Гретхен отправились к ковчегу. Свен что-то объяснял, показывая на место, где открывается дверь. После небольшого инструктажа, ребята отправились под ковчег, и по готовности дали знак Гретхен начинать.
Гретхен неуверенно, съежившись от холода и, возможно, от страха, подошла к ковчегу и начала стучать по корпусу. Но стучала она очень слабо, и даже не могла перестучать капли дождя, барабанившие по ковчегу. После нескольких тщетных попыток, она выразительно посмотрела на Тиля, который за многие годы совместной жизни, уже научился читать ее мысли по глазам, выскочил из-под ковчега и три раза сильно постучал по корпусу судна.
– Кто там? – послышался тяжелый голос Тода. Тиль снова нырнул под ковчег.
– Меня зовут – Гретта, можно у вас спрятаться от дождя, – вжившись в роль начала Гретхен, неуверенным и дрожащим голосом.
– Сколько вас человек? – спросил Тод из-стены.
– Я одна.
– Отойди от корпуса, сейчас открою дверь. Гретхен отбежала назад, ближе к нам. Через некоторое мгновение дверь отворилась, с грохотом упав на землю. Грязь полетела в разные стороны, и сильно забрызгала Гретхен.
– Проходи, дорогая, погрейся у нас, – похотливо начал Тод, глаза, которого уже бегали по телу девушки.
– Нет, я, пожалуй, пойду, – сказала Гретхен, увидев, выглянувших Олафа и Руди, и начала пятиться назад. В наше время она могла бы стать хорошей актрисой, подумал я. А возможно, она и есть актриса, а это ее вторая жизнь.
Тод начал потихоньку спускаться с ковчега и идти за ней. И когда он уже был на земле, ребята выскочили из-под ковчега и бросились за ним. Только Карл немного замешкался, скользя в яме под ковчегом и пытаясь выбраться. Я в свою очередь тоже вскочил и побежал в сторону ковчега.
Тиль и Свен бежали на Тода с криками. Тод обернулся, стал в стойку и приготовился к встрече с ними. В этот момент Олаф выбежал из ковчега с огромной дубиной в руке, и с размаху ударил ею Свена, который бежал за Тилем, по голове. Свен упал без чувств. Тиль с разбегу врезался в Тода, но тот не упал. Они начали осыпать друг друга градом тяжелых ударов. Олаф увидел меня, и с дубиной в руке направился в мою сторону. Мы бежали друг на друга, и вдруг он замахнулся и кинул в меня свою дубину. Я не успел увернуться, и дубина ударила меня область солнечного сплетения, и я рухнул на землю, задыхаясь. У меня начались судороги, я не мог дышать, казалось, что дубина пробила меня насквозь и застряла во мне. Меня тошнило, в глазах потемнело, было такое ощущение, будто мои легкие кто-то крепко сжал в своих руках, и не дает мне набрать воздуха в них.
Тем временем, Тод свалил с ног Тиля, и залез на него, осыпая его ударами. Он поднял руку для очередного удара, но в этот момент Карл, который все-таки выбрался из ямы под ковчегом, в прыжке скинул его с Тиля, и начал избивать его также, как тот секундой ранее избивал Тиля. Олаф, заметив, что Тоду нужна помощь, побежал в его сторону. Подбежав к Карлу сзади, он вытащил нож, и с бокового размаху ударил его в область печени. Карл схватился за бок, и Тод сразу же скинул его с себя.
– Бежим назад! – крикнул Тод, у которого все лицо было в крови, Олафу, и они вместе побежали к двери, где их ждал Руди, не принимавший участия в этом бою. Тод, опираясь на Олафа, быстро поднялся в ковчег, и спустя мгновение дверь закрылась.
Глава 41
Изгои спешно закрыли за собой дверь ковчега, и с облегчением вздохнули. Олаф все еще был возбужден, и ходил из стороны в сторону. В данный момент ему больше всего хотелось выйти, и добить их, в особенности, Свена, которого они считали «своим». В правой руке он все еще сжимал окровавленный нож. Кровь стекалась к кончику ножа, и оттуда капала на пол. Волосы на голове Олафа были взъерошены, одежда, которую он успел поменять после утренней погони за Свеном, была чистой, но промокшей насквозь, в отличие от одежды Тода, который, зайдя в ковчег, уперся спиной к корпусу и скатился на пол. Одежда его была полностью в грязи, сложно было определить какого цвета она у него. Он без конца протирал лицо грязными руками от крови, которая, не останавливаясь, текла по лицу. Было заметно два серьезных рассечения: одно над левой бровью, другое под правым глазом. Также кровь шла из носу.
Олаф все еще ходил из стороны в сторону, его обуревали эмоции, кровь в нем кипела. Желание громить, крушить била в нем ключом. Он раз за разом бросал взгляд на Руди, который сидел напротив Тода, у другой части корпуса, обняв колени. Одежда на нем была чистой и сухой. Он дрожал от страха, и не сводил глаз с Тода. Его зубы отбивали дробь в такт каплям дождя, которые неустанно били по корпусу ковчега.
– Руди, – послышался зловещий голос Тода, который медленно поднял окровавленное лицо на Руди. Левый глаз у него заплыл от ударов, а правый был прикрыт из-за крови, которая текла из рассечения над бровью. Один лишь вид Тода мог внушить страх даже самому бесстрашному человеку в мире. Руди опустил голову, и старался не смотреть на Тода.
– Руди, – повторил Тод еще более грозно, – какого черта ты даже не вышел из ковчега? – продолжал Тод, с усилием произнося каждое слово. Руди молчал. Олаф, который остановившись, ждал, что ответит Руди, подбежал к нему, и сев на одно колено, прорычал прямо в ухо:
– Ты чего молчишь? Язык что ли проглотил? Руди сидел как окаменевший, отвернув голову вправо. Олаф приставил нож к его правой щеке и заставил обратить к себе лицо Руди.
В это время, Тод, с трудом поднявшись на ноги, направился в их сторону. Подойдя к ним вплотную, он не говоря ни слова, отстранил Олафа, и окровавленной рукой с размаху влепил пощечину Руди так, что все его лицо оказалось в крови Тода. Даже до Олафа, стоявшего поодаль, долетели капли крови. Этой же рукой Тод сжал скулы Руди и заставил его посмотреть на себя.
– Вглядись в мое лицо. Расскажи мне, что ты чувствуешь? Не молчи, – кричал Тод. – А хочешь знать, что чувствую я? Я чувствую боль, ужасную боль. И причина этой боли не это все, – он показал на свое лицо, – а твое предательство, Руди. Вы с Олафом всегда были для меня как младшие братья. Я никогда не давал вас в обиду. И этим ты отплатил мне за это? Как ты мог сидеть и смотреть, пока они избивали меня? Как у тебя сейчас хватает совести сидеть тут? Нож Олафа, воткнутый мне в спину, причинил бы мне меньше боли, чем твой поступок. Тод нанес еще несколько оглушающих ударов ладонью по лицу Руди.
– Ты так и не научился, Руди. Ударь же меня в ответ, почему ты сидишь и не хочешь дать мне сдачи?
– Оставь его, Тод. Это гиблое дело, учить бабу быть мужиком, – вставил Олаф.
– Заткнись, – резко повернувшись в его сторону и угрожая указательным пальцем, прорычал Тод. – Я либо сделаю из тебя мужчину, либо убью тебя, – продолжил он, вернувшись к Руди. Руди продолжал молчать и прятать глаза. Тод, с трудом поднявшись на ноги, ушел к своей кровати и рухнул на нее.
«Я либо сделаю из тебя мужчину, либо убью тебя». Эти слова все еще отдавались эхом в голове Руди.
– Не забудь приготовить ужин, домохозяйка, – с презрением бросил Олаф, и, плюнув в его сторону, прошел к своей кровати. Ярость захлестнула Руди, от злости его бросило в жар и сбилось дыхание, сердце яростно колотилось в груди. Он чувствовал, что если он сейчас же не выплеснет эмоции, то они разорвут его на части изнутри. Но он также понимал, что если даст волю эмоциям, то Олаф разорвет его на части в прямом смысле этого слова. Страх взял вверх над эмоциями, потихоньку он восстановил дыхание, и успокоился. «Я либо сделаю из тебя мужчину, либо убью тебя» снова пронеслось у него в голове.
– Вы еще пожалеете об этом…
Глава 42
Я стоял на четвереньках, пытаясь восстановить дыхание. Я медленно втягивал в себя воздух и также медленно выдыхал его, опасаясь очередных судорог грудной клетки и боли в легких. Через некоторое время дыхание нормализовалось, и первое, что я увидел, поднявшись на ноги, это то, что двери ковчега закрыты. Рядом с ковчегом лежал Свен, чуть дальше сидел Тиль, склонившись над лежащим Карлом. Девушки бежали в нашу сторону. Лиза остановилась возле меня, и, убедившись, что со мной все нормально побежала дальше. Я попытался бежать, но грудная клетка все еще болела, и я медленным шагом направился к ковчегу.
Тиль поднял на руки Карла и понес в сторону шатра, его сопровождала Гретхен. Лиза, Рагна и я подошли к Свену, он был без сознания. Рагне удалось привести его в чувство. Идти сам он не мог, так что мы с Рагной подхватили его за руки, и помогли дойти до шатра.
В самом центре шатра лежал человек, который его соорудил. С правого бока у него, в области печени, не останавливаясь, сочилась кровь. Рагна бросилась к нему:
– Нужно остановить кровь. Попробуйте развести костер, – осмотрев рану, проговорила Рагна. Карл лежал на коленях у Тиля, который от переживаний за жизнь друга, не замечал рассечений и ран на своем лице, с которых стекала кровь.
Все остальные разбрелись в поисках сухих ветвей, чтобы можно было разжечь костер. Ничего не найдя, мы вернулись обратно.
– Нам лучше всего отнести его в хижину, – предложила Рагна, – не близко, но другого варианта я не вижу. Там есть все необходимое.
Девушки начали собирать сумки, а мы отвязывали концы шатра и сложили его так, чтобы можно было использовать в качестве носилок для Карла. Преодолев этот путь, который был тяжелее оттого, что земля под ногами превратилась в грязь, мы вошли в хижину Рагны. Я с Лизой сразу принялся топить печь, пока Рагна носилась по дому в поисках необходимых инструментов. Тиль не отходил от Карла, а Гретхен от Тиля. И только Свен, которого, судя по его виду, мучили сильные головные боли, сидел, отрешившись от происходящего и глядя в окно невидящим взглядом.
Посмотрев, что все готово, Рагна взяла нож и, нагрев металлическую сторону на огне, до тех пор, пока она не обрела немного розоватый оттенок, приложила раскаленный металл на рану. Карл вскричал от невыносимой боли. Я и Тиль держали его за руки, а Свен держал ноги. После того как удалось остановить кровь, Рагна аккуратно наложила швы. Делать такую операцию без наркоза, мне казалось дикой затеей, но люди ведь когда-то так и делали операции.
Пройдет немало времени, пока Карл снова сможет ходить, а это означает, что нам придется биться втроем против изгоев, которых мы не смогли одолеть вчетвером. Я знал, что больше у нас не будет возможности выманить их на улицу. Нужен был другой план. Я перебирал всевозможные варианты в голове, пару раз промелькнула мысль о том, чтобы забыть это все и вернуться в реальный мир, в Стокгольм. Уверен, что я бы совсем по-другому прожил оставшуюся жизнь. Я бы больше не беспокоился о тех мелочах, которые раньше казались мне очень важными. Я бы жил, пользуясь всеми преимуществами современного мира и наслаждаясь каждым прожитым днем. Я осмотрелся по сторонам: Лиза сидела рядом, прижавшись ко мне, Карл лежал на кровати, а рядом сидели Тиль и Гретхен. Тиль был в отчаянии, и не обращал внимания на то, как его жена протирала его окровавленное лицо мокрым полотенцем. Рагна сидела на второй кровати, а на ее коленях покоилась голова Свена. Я не мог их оставить. Я должен спасти их, но как?
На улице уже было темно, а дождь все также лил не переставая. Дрова в печке медленно догорали. Все уже начали засыпать, и только Тиль сидел на полу у кровати Карла, уставившись в одну точку, а на коленях у него спала Гретхен. Для нас с Лизой кровати не было, поэтому мы сидели на стульях за столом. Я сидел, прислонившись к стене, а Лиза спала в моих объятиях. Внезапно в дверь постучались.