Глава 31
Поговорив с Генрихом, я решил еще один день провести в Стокгольме, и потратить его на освоение знаний по строительству ковчега. Я лежал в своей кровати, бросая взгляд то на одни, то на другие предметы интерьера, которые были у меня в квартире. И в этот момент, только сегодня, когда лежу без работы, без друзей, один в компании своих мыслей, понимаю насколько я скучный человек. Но я не испытывал чувства одиночества, хоть мне и приходится эту бессонную ночь провести в одиночестве. Я бы сказал даже один, а не в одиночестве. Ведь одиночество – это когда люди тебя оставляют, а когда ты оставляешь людей это есть уединение. Или же это жалкое оправдание моей скучной жизни.
Все еще оглядывая комнату, я задумался о том, когда я в последний раз пользовался этими вещами. Начнем со стола и стульев. Зачем мне столько стульев, если здесь я живу один, к тому же часто я ужинаю и обедаю не дома. Часы эти, что висят на стене. Такие часы уже давно потеряли значимость в нашем обществе и превратились просто в декоративную мебель, зачем человеку смотреть на часы, где время указывается стрелками, когда можно посмотреть точное время на любом гаджете в цифрах. Скорее всего, такая участь ждет и телевизоры в ближайшем будущем. Наука в наше время не шагает, а прыгает вперед. Боюсь подумать, что будет в будущем, что нас ждет впереди. Вместе с наукой не только вещи и технологии меняют свои функции, но и мы, люди, меняемся. Наши природные потребности заменяются искусственными, альтернативами.
«Кажется, у меня начинается ночное пробуждение сознания».
Все самые важные, сложные, необъяснимые вопросы порождаются в голове того человека, которому на следующий день нужно рано вставать. Но в этот раз мне повезло, я могу рассуждать о таких вещах сколько угодно, хоть до утра.
В такие моменты, в голову приходят самые изощрённые мысли. Неожиданно я вспомнил, что мне позвонил Роберт, но вместо того чтобы перезвонить, я снова начал рассуждать о быстро развивающейся науке, о том что когда-то чтобы отправить письмо, люди отправляли гонцов, голубей, или же через почту, и ждали ответ днями, неделями. А сейчас я могу немного пошевелить пальцами, и мои слова уже окажутся в телефоне Роберта в письменной форме. Раз уж я подумал о письменности, в голове рождается следующий вопрос «почему мы наш действующий алфавит называем латиницей, хотя придумали это задолго до них финикийцы, которые жили на ближнем востоке?» Хотя в нашей истории это не единичный случай, так например история с цифрами, придумали индусы, приписывают арабам.
В порыве страсти к познанию и рассуждению я не заметил, как во рту пересохло. Немного полежав, еле поднял себя с постели, и, шатаясь, дошел до холодильника, открыв дверцу ледяного хранилища, увидел продукты, овощи и напитки. А ведь всего пару столетии назад вместо холодильников, люди в разных уголках света хранили продукты разными способами. Многим даже неизвестен тот факт, что в промежуток времени, когда люди научились транспортировать глыбы льдов с северного ледовитого океана и до того момента когда придумали холодильники, быстро развивался бизнес по торговле льда. Но этот вид деятельности просуществовал всего несколько десятков лет и прекратил свое существование. А сейчас в каждом доме есть холодильник и все равно мы недовольны.
Из холодильника я достал банку пива. Нужно было немедленно избавляться от этих ненужных мыслей. Опорожнив банку, я наконец-то услышал, что творится вокруг. А услышал я тишину. Рядом никого не было, на улице ночь, соседи спят. Как хорошо, когда мысли покидают тебя, и ты можешь полежать и отдохнуть как физически, так и морально. В этой тишине я заметил, что дождя на улице уже нет, а я ведь люблю гулять после дождя, люблю этот запах свежести. Я оделся и вышел на улицу погулять. После небольшой прогулки я пришел домой и уснул сном младенца.
Глава 32
Утро следующего дня. Я проснулся очень рано и чувствовал себя отдохнувшим. Впереди был важный день, нужно было прочесть очень большой объем информации. Я принял душ, плотно позавтракал и сел за компьютер. Для начала я должен был найти информацию о способах осмоления, а потом уже подумать над обустройством подъемного механизма и способах управления ковчегом после того, как закончится дождь.
Я вспомнил, что на работе мой коллега по имени Нильс, рассказывал, что прошлым летом они с братом и отцом построили баню в загородном доме, где живут его родители. Я решил встретиться с ним во время обеденного перерыва и подробнее узнать о методах работы с древесиной, и взять несколько советов. Позвонив ему, я пригласил его на обед в ресторан, который находился через дорогу от нашего офиса. Он с радостью принял мое предложение.
Придя в ресторан пораньше, я прокручивал в голове список дел, которые запланировал вчера перед сном. На данный момент я уже знал все (или мне просто казалось, что все) об осмолении дерева, а также набросал чертеж подъемного механизма. После обеда я планировал закончить работу над подъемным механизмом, и взяться за изучение способов управления ковчегом.
Встреча с Нильсом прошла очень хорошо, я узнал многое об обработке древесины, о стыковании бревен, об осмолении дерева. Думаю, будь у нас больше времени, чем обеденный перерыв, то Нильс мог бы рассказать еще больше. Судя по тому, с каким энтузиазмом он это рассказывал, он очень любит это дело. Попрощавшись с ним, я вернулся домой и закончил чертеж подъемного механизма, а потом взялся за чтение об обустройстве весел на кораблях.
Закончив чтение, и чувствуя, что теперь я знаю намного больше, я вспомнил, что вчера мне звонил Роберт. Взяв телефон, я удивился, на дисплее не было смс, уведомлений и пропущенных звонков. Это объясняет то, что я давненько не спал так мало времени. Оказывается спать шесть или семь часов хорошо тем, что после того как смиришься с расставанием с постелью, ты не чувствуешь слабость, боль в мышцах и в голове. Раньше, я не понимая того, все время давал себе обещания, что на выходных буду спать так долго, пока не наступит понедельник. Среди бесчисленных контактов я пытался найти номер Роберта. Листая эти имена от «А» до «Р», попутно вспоминал всех знакомых, глядя на некоторые контакты, я даже не мог вспомнить кто это, откуда у меня сохранились, так или иначе, я нашел нужный номер и набрал его.
– Да не может быть, – ответил тут же Роберт, подшучивая, ведь я никогда ему просто так, сам не звонил, а в последнее время уж тем более.
– Может, может, как поживаешь? – спросил я.
– У меня-то все в порядке, ты как? Почему вчера не ответил, с девушкой был?
– Спал я, чем мне еще заниматься, есть новости?
– Есть отличные новости, наши с англичанами играют сегодня вечером!
– Отлично во сколько? Может, посмотрим где-нибудь?
– Конечно, в восемь вечера мы обязаны посмотреть это в баре! Грех пропускать такие матчи, хоть и товарищеский, но именно в таких матчах можно увидеть, как игроки искусно владеют мячом и они не боятся показывать свои способности.
В этот момент я вспомнил свою жизнь в Норбурге, это у меня тоже как бы товарищеский матч, чтобы я там не делал, это никак не влияет на мою жизнь в будущем.
– Ну, так что, мужик, готов посмотреть настоящий матч? – спросил Роберт.
– Только если Златан будет играть, – я большой фанат Ибрагимовича, ради его голов можно и смотреть футбол все девяносто минут, а то и сто двадцать.
Мы договорились встретиться в баре ровно в восемь часов вечера, до этого я должен привести себя, а потом и квартиру, в порядок. Везде были разбросаны мои вещи и одежда, с этими сеансами я перестал обращать внимание на такие бытовые мелочи. Там ведь мы спасаемся от глобального потопа, по сравнению с этим, моя жизнь здесь, в настоящем, такая ничтожная.
Я принял душ, и теперь смотрел в зеркало, хотел было побрить бороду и усы, они так быстро выросли, когда очень долгое время дома сидишь, не замечаешь. В зеркале я увидел Ларса из средневековья. Не хватает лишь щита с топором, чтобы превратиться в викинга. В далеком девятом веке наши деды поплыли в туманный Альбион покорять англичан, сегодня наша сборная пошла, покорять их по футболу, надеюсь, что покорять. Я так и не побрился.
Без пятнадцати восемь я уже был в спорт баре, народу было много, окажись я здесь пятью минутами позже, мест не осталось бы. Я занял единственно свободный столик у окна, отсюда был плохо виден обзор экрана, но по крайней мере лучше, чем стоять или искать другой бар, где ситуация не лучше, чем здесь. Пока Роберт пришел я уже выпил одну кружку пива. Ровно в восемь часов зашел Роберт вместе со свистком судьи на поле. Следующие два часа в английских и шведских пабах люди активно начнут уничтожать хмельные напитки путем переваривания и, в конечном счете, сливая их в унитаз.
– Ставлю сотню крон, что твой Ибра сегодня не забьет! – сказал Роберт, еще даже не сев и не поздоровавшись. Он знает, что я не люблю по несколько раз здороваться с человеком.
– Сто крон и плюс еще счет, – ответил я.
– Идет, – положив на стол деньги. Я тоже вытащил из кармана свои и положил туда же.
Мы с Робертом только о футболе и говорили, после пятой кружки уже просто смотрели. Наши вели со счетом 1:2 Эльмандер сегодня в ударе, оба гола он забил. На восьмидесятой минуте Йанне Андерссон решил сделать замену, вместо Эльмандера выпустил Ибрагимовича, и тут Роберт посмотрел на меня умоляющими глазами. Уже шла девяносто первая минута и ничего еще не изменилось. Вдруг Ибра как бешенный побежал за мячом в сторону ворот соперников, казалось бы, отчаянная попытка сделать что-нибудь в последнюю минуту, и вдруг из-за, недооценённой вратарем ситуации, Златан забивает красивейший гол из-за пределов штрафной площади.
Я был удовлетворен матчем, вернувшись обратно домой, я выпил таблетки и рухнул в постель, словно отрубленное дерево.
Глава 33
Проснулся я от того, что пытаясь повернуться на другой бок, очень сильно ударился плечом о кровать. Я сразу понял, что я в хижине Рагны. Слышны были, знакомые голоса, это Рагна и Лиза, шепотом о чем-то говорили, чтобы не разбудить меня. Про себя я отметил, что с каждым разом переход от реальности ко сну становится все легче и легче. Я не ощущал боли, онемения, и, в целом, чувствовал себя хорошо. Чувствую, как мое тело в условиях нецивилизованного мира приспосабливается к новой среде. Все еще лежа в постели с закрытыми глазами, я постарался вспомнить все, что прочитал накануне о строительстве ковчега. К счастью, я помнил эту информацию. Оставалось выяснить только одно: сколько дней я спал в этом мире? Единственный способ узнать об этом, это спросить у девушек.
– Доброе утро, – обратился я к ним, приподнявшись на локтях, – сколько времени я проспал?
– Одну ночь. Как дела в том мире? Ты узнал все, что хотел? – вдруг спросила Рагна, застав и меня, и Лизу врасплох.
– В каком «том мире»? – с удивлением, протягивая слова, спросила Лиза.
– Разве она все еще не знает? – спросила Рагна, удивившись не меньше Лизы.
– Чего я не знаю? – не унималась Лиза.
– Сам расскажешь? Рагна строгим взглядом смотрела на меня, как учитель смотрит на маленького проказу.
Чувствуя, что мне не отвертеться, я медленно поднялся, и сел на край кровати. Я не знал с чего начать и как объяснить Лизе, что значит «в том мире». Пару минут я сидел и обдумывал свою речь, которую я уже не мог не произнести. Лиза и Рагна тоже молчали, в ожидании того, что я скажу.
– Я не знаю, как это объяснить, но я живу совсем в другом мире, и в реальном, для меня, времени идет 2016 год, и я живу в городе Стокгольм. У меня там вполне реальная жизнь, которая меня полностью устраивала. Но в последнее время мне снится один и тот же сон. И сон этот продолжается каждый раз, когда я засыпаю, приняв таблетки. Лиза смотрела на меня с усмешкой, будто я сумасшедший. – Лиза, этот твой мир, этот город Норбург, Рагна, Тод и его ребята, ковчег, лавины и вообще все, что происходит в этом мире – это мой сон, – выпалил я, не выдержав ее усмешки. Я умолк, не зная, что еще сказать.
– Я знаю одно: он не из нашего мира, – сказала Рагна. – Он знает больше, чем мы, он имеет доступ к большей информации. И возможно, он говорит правду о том, что живет в 2016 году.
– Но как такое возможно? Мы ведь реальны и существуем. Мы не можем быть плодом его фантазии или сном. И люди не могут путешествовать во времени, – не веря своим ушам, проговорила Лиза.
Я сидел, держась за голову. Я впервые в этом мире так серьезно задумался о том, как такое возможно. Это не могло быть моим детским воспоминанием, ведь мир, в котором сейчас живут жители Норбурга на несколько сотен лет отстает от моего. Возможно, это плод моей фантазии. А раз так, то взяв под контроль свой разум, я могу управлять своим сном. Разум и тело полностью подчинены мне. Я решил попробовать проверить этот вариант. Я представил, что сейчас в дом должен войти Тод. Я стал смотреть на дверь и всеми мыслями пытаться представить появление Тода. Но никто не вошел.
Я услышал голос Лизы, который вопрошал:
– Как такое возможно?
Я собрался с мыслями, и сказав, что я сам не знаю ответа на этот вопрос, вышел из хижины. Выйдя на улицу, я поднялся по лестнице к ручейку, что протекает неподалеку от нее. Тишину в лесу нарушал лишь ручеек, который словно обращался ко мне: «Я здесь!» чтобы я не искал его. Леденящая вода тут же притупила нервы на пальцах, что уже их так быстро не зажать. Но взбодрила она лучше, чем кофе.
Умывшись холодной водой, взбодрившись, я вернулся в хижину. Войдя внутрь, я с удивлением обнаружил, что Лиза и Рагна очень весело, смеясь, накрывают на стол.
– Садись завтракать, путешественник во времени, – позвала меня Лиза, и они обе засмеялись. «Они думают, что я сумасшедший или обманываю их. Оно и к лучшему», – подумал я, и сел за стол.
Во время завтрака, ни Лиза, ни Рагна больше ничего не спрашивали и не говорили на эту тему. Мы плотно позавтракали, и собрались в ковчег, чтобы разбудить Тода и его команду. Оставалось всего 5 дней до начала дождя, если верить словам Рагны.
– За Лизу не беспокойся, она думает, что это была шутка, – сказала Рагна по пути к ковчегу, воспользовавшись моментом, когда Лиза не могла нас услышать. – Кстати, извини, что проговорилась. Я думала, что она уже в курсе.
– Ничего страшного. Кстати, кто ты такая? Откуда это все знаешь про меня?
– Женская интуиция, – отшутилась Рагна, и убежала вперед за Лизой.
Глава 34
Добравшись до верфи, как я называл место, где шло строительство ковчега, мы обнаружили, что дверь в ковчег закрыта. Это означало, что ребята еще не проснулись. Пока Рагна с задором била по стенкам ковчега и с криками будила рабочих, я заметил, что доски были заготовлены в достаточном количестве, и уже сегодня можно начать перекрывать крышу ковчега.
– Кто-нибудь успокойте эту женщину, – послышалось внутри ковчега. – Отходи от двери, мы выходим, – добавил все тот же недовольный голос, который принадлежал Тоду.
Верхняя часть двери с грохотом опустилась на землю, образовав собою трап. Первым вышел Тод, ступая тяжелыми шагами вниз, и бормоча проклятия себе под нос. За ним вышли Олаф и Руди. Втроем они стояли, озираясь по сторонам, будто впервые видят это место.
– А где Свен? – спросила Рагна.
– Ты за него беспокоишься? – с ухмылкой ответил вопросом на вопрос Тод.
– Что вы с ним сделали? Где он? – начала уже выходить из себя Рагна, и метала молнии глазами. Чувствуя, что ситуация накаляется, я подошел вплотную к Тоду, и задал тот же вопрос. Тод скрестил руки на груди, и не собирался мне отвечать. Мы впились глазами, готовые растерзать друг друга. Мое сердце яростно колотилось, будто намереваясь выпрыгнуть из груди и устроить встряску этому наглому детине, если этого не сделают мои кулаки. И только голос позади Тода, разрядил обстановку.
– Да здесь я, здесь. Свен не спеша выходил из ковчега.
– Идиот, – бросила Рагна в сторону Тода, и отошла к Лизе, которая стояла в стороне и взирала на нас испуганными глазами. Я отошел к Свену, не обращая внимания на издевательскую ухмылку Тода.
Руди позвал всех завтракать. В этот раз я не стал отказываться, хотя у Рагны я хорошо позавтракал. Рагна и Лиза отказались от завтрака, и ушли за продуктами в город. Немного подкрепившись завтраком, настроение у нас поднялось. Олаф рассказывал смешные байки из своей жизни, хотя больше половины из них, как мне кажется, были плодом его бурного воображения. Я рассказал о планах на сегодняшний день, об объеме работы, который мы должны сегодня выполнить. Тод видя мою осведомленность, не спорил со мной, и во всем соглашался, что приятно удивило меня. Взяв с собой Руди, я выбрал доски и веревки, которые были необходимы для обустройства подъемного механизма. Подробно объяснив им как это работает, что и куда закрепить, я с Ларсом ушел в лес, проверить наши сосуды со смолой.
Проделав небольшой путь, мы достигли вчерашней точки, нашли то самое первое дерево, на котором был установлен сосуд для добычи смолы.
– Какого черта?! – вырвалось у меня.
– Что случилось?
– Это не то, что я ожидал. Сосуд, наполовину наполненный смолой, не оправдал мои ожидания, по моим расчетам посудина должна была быть полная. – Я же все сделал так, как надо. Почему смолы так мало?! И дерево я выбрал подходящее… Я говорил сам с собой, пытаясь понять, почему так мало смолы набралось почти за сутки.
– Ты помнишь все места, куда ты поставил сосуды? – спросил я, взяв себя в руки.
– Да, конечно!
– Давай соберем все сосуды и попробуем наполнить этот бочонок, – сказал я, зная, что наполнить его нам не удастся.
Свен побежал за смолой, после минутного раздумья я тоже собрался и начал вспоминать под какими деревьями я оставил сосуды. Состояние первых были удручающие, смола не достигала и половины сосуда, в остальных же выходили, как и в начале. Такими темпами нам понадобится вдвое больше времени. Так мы не успеем осмолить ковчег, никак. Я возвращался обратно, меня одолевала дикая злость от того, что я не успеваю выполнить свою часть работу. Я уже видел в метрах двадцати Свена, он наливал в бочку смолу. Я ненавидел все, нервы на лице дергались как телефонная вибрация. Вокруг стоял лесной шум, и в этой дикой атмосфере я услышал звук капли, которая падает на абсолютно спокойную поверхность воды. В любой другой момент, я, наверное, не заметил бы этот звук, но сейчас, когда я был в бешенстве, когда потерял веру и уверенность, этот звук помог мне на мгновение позабыть обо всем. Затем еще пару раз. Я огляделся, но ничего не увидел, конечно, такая капля могла капать откуда угодно но… Но точно на какую-нибудь лужу. Я не знаю, почему я искал источник этого звука, но для меня это было жутко интересно. После очередной капли, я точно определил, откуда идет этот приятный для меня звук, затем немного пристальнее посмотрев в эту сторону, я обнаружил сосуд, который сам же установил под деревом. Положив на землю все посуды, что я держал, я осторожно приблизился к этому дереву, и увидел сосуд до краев наполненный смолой. Я поначалу не поверил, что это точно смола. Сняв с дерева, посмотрел, окунул палец и убедился, что это чистая смола. От счастья я даже не заметил, как наступил на лужу. Затем, оглядевшись, понял, это не просто лужа, почва отсюда и дальше была сырая, точнее говоря, болотистая местность, и лишь в этот момент, когда я подумал о болоте, в памяти всплыл абзац из прочитанного в интернете материала. Там было написано: «смолой богаты те деревья, которые растут в болотистой местности». Я эту информацию проигнорировал, так как для меня это было очевидным фактом, но вчера я почему-то совсем позабыл об этом.
Теперь я уже возвращался чуть веселее, хотя таскать эти сосуды было нелегко. Свен ожидал меня с кислым лицом.
– Смотри, сколько всего я набрал, – сказал Свен, посмотрев на дно бочки.
– У меня не лучше результаты, но! – показал ему полную посудину, – я понял теперь, как работать продуктивнее.
Я объяснил Свену, какие деревья теперь нам нужно выбирать. Мы опустошили все сосуды в бочку, и пошли снова делать надрезы на стволах деревьев и устанавливать сосуды.
Возвратившись к верфи, я обнаружил, что подъемный механизм уже был готов, и Олаф с Руди дурачась, по очереди раскачивались на нем.
– Отличная работа, – сказал я, подходя к Тоду.
– Да, неплохая задумка этот твой подъемный кран. Пока Руди будет готовить нам обед, давай мы вчетвером перенесем все доски с улицы в ковчег, – предложил Тод. Я сразу же согласился.
– После обеда нам надо будет уже начать перекрывать крышу, чтобы завтра закончить. Не забывайте, что нам еще надо будет осмолить ковчег, а также соорудить весла в ковчеге.
Изгои в недоумении посмотрели друг на друга, а потом на меня.
– Что это еще такое? – не вытерпев, спросил Олаф.
– Это нужно будет после потопа, когда ковчег окажется на поверхности воды, мы с помощью весел будем управлять им. Грести будем, – добавил я, видя, что они все еще не понимают о чем идет речь.
Они все еще смотрели с непонимающими лицами на меня.
– Хорошо, – продолжил я, – как только перекроем крышу, я покажу вам, как это выглядит.