Всемирная литература. Искусство слова в Средневековье и эпохи Возрождения. Начало Нового времени

Глава II
Литература Возрождения в Германии

Начать эту главу следует, безусловно, с упоминания о том, что Возрождение в Германии начинается, прежде всего, в вольных и богатых немецких городах. Ученые-гуманисты, сомневающиеся в религиозных догматах, ценившие разум и знания, отстаивали светское образование и светскую культуру. Многие из них путешествовали в Италию, где навсегда проникались любовью и уважением к античному искусству.

§ 1. Себастьян Брант

Таким Себастьяна Бранта увидел А.Дюрер в 1520 году

Вероятно, одним из зачинателей новой светской, а, точнее, бюргерской литературы, следует считать Себастьяна Бранта (1457\1458-1521). Этот уроженец города Страсбурга, изучавший право и классическую литературу в Германии и Швейцарии, доктор права, профессор Базельского университета, советник, получивший титул пфальцграфа от императора Максимилиана, муниципальный канцлер Страсбурга, победитель в ученом споре о догмате беспорочного зачатия – как видите, титулов и званий у этого замечательного писателя и мыслителя было вполне достаточно.

Обложка бессмертной книги Бранта

Себастьян Брант к концу XV века был уже достаточно известен как автор сборника латинских стихов, называемого сейчас «Разные стихи», занимался юриспруденцией и составлял своды законов, но наибольшую известность снискало ему стихотворное сочинение на немецком языке «Корабль дураков» (1494).

Изощренная изобретательность, удивительная по простоте и изобретательности мысль – собрать в одном месте всех дураков из всех сословий, профессий, всех возрастов и состояния – с целью… проведения своеобразного смотра-экзекуции. Книга подкреплялась великолепными иллюстрациями – 75 гравюр, большей частью превосходных, в духе ранних работ А.Дюрера, – сделали это произведение поистине светской Библией.

«Корабль дураков» был перевели на нижненемецкий язык в 1497 году, в этом же году появился перевод на же на латынь. На латинской версии основывались французское (1498) и английское (1509) переложения, по мнению исследователей, ощутимо повлиявшие на литературу и мысль Возрождения. Книгу Бранта знали и читали все выдающиеся европейские мыслители. К концу XVII века насчитывалось около 30 изданий. Кроме того, именно в этом произведении появилось первое из известных в литературе косвенное упоминание открытия Америки Христофором Колумбом.

Осуждение пороков, в которых погрязла Германия (и не только…) – пьянство, невежество, корыстолюбие, чревоугодие – вот она, основная мысль великого творения Бранта. Болваны, собранные по всей Германии, отправляются в странствие из Дурограда в землю обетованную – Глупландию, но, поскольку и кораблем правят дураки, не видать им берега, терпит крушение славное судно – вместилище человеческой глупости. Это надо же, сколько их – ученые-схоласты и знатные бездельники, врачи-шарлатаны и придворные прихлебатели, подхалимы и скупцы, взяточники и сквернословы, блудодеи и пьяницы и даже модники и любители потанцевать!

 
Я объявляю дураками
Всех тех, кто, дрыгая ногами,
В прыжках дурацких и круженье
Находит удовлетворенье…
 

Из иллюстраций А.Дюрера к книге Бранта

Каждая глава «Корабля дураков» начинается изречением, афоризмом, и представляет собой обличение того или иного порока, затем следуют примеры и обязательное назидание:

 
В чести и силе та держава,
Где правят здравый ум и право…
 

Себастьян Брант жестоко клеймит людей за неразумие, дурость – под его пером корчатся лихоимцы и душегубы, ибо корыстолюбие побеждает все, знанию и мудрости дураки предпочитают деньги и удовольствия… И рыцари, и чиновники, и попы, и купцы – это для них звучат слова о приближении антихриста!

Афоризмы, пословицы и поговорки, заимствованные Брантом из живого немецкого языка его современников, наполняют книгу, делая ее чрезвычайно яркой и доступной и, поэтому, одной из самых читаемых и цитируемых в средневековой Германии и Европе.

§ 2. Иоганн Рейхлин

Говоря о немецких гуманистах, необходимо сказать несколько слов и о выдающемся гуманисте, ученом, Иоганне Рейхлине (1455-1522).

Иоганн Рейхлин

Школу Иоганн закончил в Пфорцхейме, затем одно время был придворным певчим у маркграфа Баденского. Сын вельможи, Фридрих, ровесник Рейхлина, подружился с ним и взял с собой в Париж, где они оба изучали древние языки. В 1478 г. Рейхлин снова посетил Францию и занимался в Орлеане и Пуатье юридическими науками. Кроме этого, как известно исследователям литературы, Рейхлин учился в университетах Фрайбурга и Базеля.

Вместе с герцогом Вюртембергским, в качестве одного из его советников, Рейхлин совершил ряд длительных поездок по Германии и Италии, где совершенствовался в еврейском языке, который стал изучать еще в Париже. По возвращении в Штутгарт он служит асессором верховного суда и прокурором доминиканского ордена, исполняет дипломатические поручения. Император Фридрих III возводит его в дворянство. Позже Рейхлин служит профессором Гейдельбергского университета, затем работает в Ингольштадте и Тюбингене в качестве судьи и адвоката.

Таков краткий перечень основных век жизни немецкого гуманиста. Но что вмещали в себя эти годы?

Важно для нас то, что Рейхлин не принял Реформации! Удивительно, ведь он неоднократно выступал реакционных католических теологов Кельнского университета, требовавших уничтожения еврейских религиозных книг (которые рассматривались им как источник для изучения христианства). Когда в 1509 по просьбе католических теологов Кельнского университета император Максимилиан распорядился сжечь все еврейские книги (за исключением Библии) ввиду их враждебности христианству, Рейхлин добился отмены этого распоряжения. Позиция Рейхлина и вызвала полемику с доминиканцами и схоластами немецких университетов. Рейхлин дал отпор противникам в форме памфлета под названием «Глазное зеркало» (1511), которую Ватикан назвал «опасной книгой, оскорбительной для благочестивых ушей и чересчур благосклонной к евреям». В 1515 борьба достигла апогея, и именно в этот момент группа молодых гуманистов, сочувствовавших Рейхлину, опубликовала сатирический памфлет «Письма темных [или неизвестных] людей». Его название перекликалось с вышедшей в 1514 перепиской Рейхлина, опубликованной им в свою защиту, «Письма знаменитых [светлых] людей». Надо отметить, что столь бурная полемика была вызвана и чрезвычайно, по мнению Ватикана, опасной пропагандой изучения еврейского языка, что, собственно, началось после посещения Рейхлином Флоренции. Здесь он сближается с выдающимися учеными, видными деятелями Платоновской Академии и, в частности, с Джованни Пико дела Мирандола. Именно в эти годы Рейхлин и приходит к выводам, что для правильного понимания Библии и древнейшей ее части – Ветхого Завета необходимо изучение языка, на котором он написан. В 1506 он выпустил первую грамматику еврейского языка, став основателем европейской гебраистики. Кроме того, что уж совсем не нравилось официальной церкви, он считал полезным для экзегетики изучение таких памятников иудаизма как «Каббала».

Скажем, что Рейхлина поддерживали многие европейские гуманисты (Эразм Роттердамский, Томас Мор), а противники требовали уничтожения этих памятников. Мало того, с 1510 года он ввел преподавание еврейского языка в свой университетский курс.

В 1517 году выходит в свет вторая часть уже упоминавшейся нами книги «Письма темных людей», которую относят к перу Рейхлина (авторство установлено: К. Рубиан, Г. Буше и У. фон Гуттен). Книга написана на исковерканной латыни и представляет собой ряд посланий необразованных мракобесов, пишущих своему защитнику и главному идеологу уничтожения древнееврейских книг Ортуину Грацию.

Титульный лист II части «Писем темных людей», 1517 год

Эти люди нам «знакомы» – Тупиций и Ослятий, Губошлеп и Навозий… Тайные распутники, они усердно соблюдают все обряды и любят на каждом шагу козырять знанием библейских текстов. Надо сказать, что письма этих злобных ханжей, похоже, даже не представляющих, что существуют правила грамматики, заставляют только смеяться над ними и их совершенно беспомощными упражнениями в схоластике…Попробуйте что-нибудь разобрать:

Еже и понеже (как сказано у Аристотеля), «сомневаться в отдельных вещах небесполезно», и писано у Екклесиаста: «Предал я сердце мое тому, чтобы исследовать и испытать все, что делается под солнцем», помыслил я, господин, предать вашеусмотрению некий вопрос, будучи оным вопросом ниспровергнут в сумнение. Однако ж поспешаю заверить достойнейшего магистра: видит бог, не поползновенны мы искушать ни преподобие ихнее, ниже высокостепенствие, а отдаемся под покров щедрот ваших, ища единственно получить руководство и неколебимость супротив оного сумнения. Писано бо в Евангелии: «Не искушай Господа Бога Твоего», и глаголет Соломон: «Всякая премудрость – от Господа, вы же дали мне все знание, каковое во себе емлю, а всякое же благое знание есть источник мудрости, и через то проистекает, что вы предо мною яко бы господь бог, ибо вы, ежели выразиться поэтически, можно сказать, дали мне исполниться изначальственной мудростью. Вопрос же сей учинился при таковом случае: будучи недавно званы ко Аристотелеву застолью, доктора и лиценциаты вкупе со магистрами изрядно возвеселились, и я иже с ними; по первости испили мы каждый три чаши мальвазии, а для закуски употребили мягчайшего хлебного крошева, затертого на вине, засим изволили выкушать от шести яств мясных, курьих и каплуньих, да от одного рыбного; однако ж, отведывая яств, непрестанно чередовались и в питиях, хлебнули вина коцборгского и рейнского да пива эмбекского, торгауцкого и наумбургского; магистры имели изрядное удовольствие и говорили, что новоиспеченные магистры не постояли на угощении и отпотчевали собратьев на славу.

 

Книга немецких гуманистов, великая насмешка, талантливая литературная мистификация, «Письма темных людей», сыграла огромную роль в очищении сознания европейцев, заклеймив позором невежество, тупоумие, лицемерие и религиозное мракобесие.

§ 3. Ганс Сакс. Истории о докторе Фаусте

Ганс Сакс

Один из самых популярных и известных до сих пор немецких поэтов – Ганс Сакс (1494-1576), популярный в свое время мейстерзингер.⁷ В восемь лет мальчика отдают в латинскую школу и в обучение сапожнику, а по окончании своего «образования» юноша отправляется в странствование по Германии, – это была воспитательная мера, предписывавшаяся всеми цехами своим подручным и подмастерьям. По возвращении в родной город (Нюрнберг) он получил звание мастера сапожного цеха (это ремесло Сакс считал своим основным достаточно долго), пока поэзия не заняла всю его оставшуюся жизнь. Как и любовь к родному городу! В огромном стихотворении «Похвальное слово городу Нюрнбергу» (1530), в жанре явного панегирика в честь города, он с любовью и тщанием описывает «Нюрнберга устройство и повседневную жизнь». Действительно, мы узнаем, читая строки Сакса, сколько в вольном городе улиц, колодцев, каменных мостов, ворот и часов, отбивавших время, узнаем о санитарном, общественном и хозяйственном состоянии города. С гордостью пишет поэт и о «хитроумных мастерах», искусных в печатном деле, живописи и ваянии, в литье и зодчестве, «подобных которым не найти в других странах»…

Мастер Сакс делает прекрасную обувь и также успешно сочиняет шпрухи – стихотворения морально-назидательные, трагедии, шванки⁸. К этой поре относится уже и перемена стиля и характера его поэзии. Научившись пользоваться чрезвычайно сложными, вычурными и изысканными формами, пришедшими в мейстерзанг из ранней лирики средневековья, Ганс Сакс начал работать буквально над уничтожением этих форм, их высмеиванием и пародированием.

Мартин Лютер

Он пишет памфлеты и сатиры, агитационные стишки против папы, явно питая симпатии к Реформации и деятельности Мартина Лютера. Ему он посвящает стихотворение 1523 года «Виттенбергский соловей».

Этим стишкам он обязан – именно они прославили его среди современников и потомков. Фастнахтшпили (попробуем перевести как масленичники, стихи, созданные в масленичные ночи) – наполнены юмором, тонкой наблюдательностью и житейской мудростью горожанина.

Вполне в духе Средневековья выдержаны дидактические стихотворения Сакса, повествующие о самых разных областях человеческой жизни и знания. Ради пользы и поучения читателей он перечислял «всех императоров Римской империи и сколько каждый царствовал…» (1530), сообщал «О возникновении Богемской земли и королевства» (1537), описывал различных представителей царства пернатых (1531), слагал веселый «Шпрух⁹ о ста животных, с описанием их породы и свойств» (1545).

Во всех этих случаях, когда Сакс весело рассказывал какой-нибудь потешный шванк, он, прежде всего, помышлял о пользе читателей, о расширении их умственного кругозора, о воспитании горожан в духе высокой нравственности. Особенно привлекали его сюжеты, где была возможность раскрыть этические воззрения – «Школяр в раю» (1550) рассказывает о простодушной крестьянке, доверившейся плуту-школяру; «Извлечение дураков» (1557) сообщит нам о пороках, извлеченных хирургом из раздувшегося брюха глупца…

 
Любых сортов найдутся гады:
Ханжи, святоши, конокрады,
Буяны, ерники, лжецы,
И лихоимцы, и скупцы,
Закоренелые злодеи,
Алхимики и чудодеи…
 

Сакс – ярый проповедник трудолюбия, честности, умеренности, он явный моралист-дидакт: богачей он хочет видеть щедрыми и отзывчивыми, детей – послушными и добронравными, брак для него святыня, а дружба – украшение жизни…

В большом аллегорическом стихотворении «Корыстолюбие – обширный зверь» (1527) Сакс рассматривает эгоизм, стремление к наживе как основную причину мирской неурядицы. Там, где корыстолюбие, – там увядают сады и редеют леса, хиреет ремесло, пустеют города и рушатся государства. Лишь забота об общем благе могла бы спасти Германию от неминуемой гибели – это основная тематика «Достохвального разговора богов, касающегося разлада, царящего в Римской империи» (1544).

Гравюра с подписью Ганса Сакса «Проповедь католическая и лютеранская» Нюрнберг, 1529

А вот простых мужиков, кстати, горожанин Сакс не любил за жадность, пронырливость и способность к предательству…

Ганс Сакс умер в 1576 году, оставив нам около двух тысяч произведений! Большинство из них поныне еще и не издано и хранится в библиотеках старинных немецких городов.

Лет за восемь до смерти Ганс Сакс написал свою автобиографию, в которой, собственно, и оставил потомкам перечень своих творений…

Необыкновенная легкость и прекрасная, удобная рифма стихотворных произведений Ганса Сакса привлекала многих писателей позднейших времен, но только один из них использовал ее в полной мере в одном из самых известных произведений мировой литературы. Речь идет об Иоганне Вольфганге Гете и его величайшей трагедии «Фауст»…

Доктор Фауст?

Фауст? Да, вполне реальный доктор Иоганн Фауст (по некоторым источникам, Фуст). Доктор, чернокнижник, живший в первой половине XVI веке в Германии. Легендарная биография его сложилась уже в эпоху Реформации и на протяжении целого ряда столетий является темой многочисленных произведений европейской и мировой литературы. Данные о его жизни крайне скудны. Он родился, по-видимому, около 1480 в городе Книттлинген, в 1508 служил учителем в местечке Крейцнах, бежать оттуда, преследуемый согражданами. В качестве чернокнижника и астролога разъезжал по Европе, выдавая себя за великого ученого и похваляясь, что может сотворить все чудеса Иисуса Христа или же «воссоздать из глубин своего познания все произведения Платона и Аристотеля, если бы они когда-нибудь погибли для человечества» (из письма ученого аббата Тритемия, 1507).

В 1539 след его теряется.

Фигура доктора Фауста быстро приобрела символически-легендарные очертания и широкую популярность. В 1587 в Германии появилась первая литературная версия легенды о Фаусте, так называемая «народная книга» о Фаусте – «История о докторе Фаусте, знаменитом чародее и чернокнижнике». В книгу вплетены эпизоды, в которых легко прочитывается приписываемое ранее различным чародеям – Симонуволхву, Альберту Великому и др. Источником книги, кроме устных сказаний, служили сочинения по ведовству и «тайным» знаниям – книги теолога Лерхеймера, ученика великого ученого (и мага) Меланхтона, книга И. Вира, ученика известного алхимика Агриппы Неттесгеймского. Автор – собиратель историй о Фаусте, вполне мог быть лютеранским пастором, ибо главное в книге – изображение героя дерзким нечестивцем, вступившим в союз с дьяволом ради приобретения великого знания и силы. Заключительная глава книги повествует о «страшном и ужасающем конце» Фауста – его разрывают на части бесы, а душа нечестивца идет в ад…

В 1589 году появляется еще одна редакция анонимного издания истории доктора Фауста – удивительное дело – теперь перед нами не просто маг, перед нами ученый-гуманист. Преподаватель, учитель, герой эпохи…!

Из иллюстраций к историям о докторе Фаусте

Народной книгой о Фаусте воспользовались многие – Кристофер Марло, выдающийся английский драматург, Готхольд Эфраим Лессинг, зачинатель Просвещения в Германии, великий Гете, уже упоминавшийся нами, лауреат Нобелевской премии Томас Манн, польский фантаст Кшиштоф Фиалковский и многие другие, чье воображение оказалось разбуженным неувядающими легендами о разумнике и чудотворце, вечном неуспокоенном искателе истины, символе неудовлетворенности человеческого разума и его дерзновенных порывов…

Глава III
Франция, Возрождение, литература великих

Танцующие рыцари и дамы. Средневековая французская миниатюра

Возрождение во Францию приходит достаточно поздно. XVI век. Влияние расположенной рядом Италии, борьба гугенотов и католиков, открытие первого светского университета – Коллеж де Франс, перевод Библии на французский язык, вражда Франциска I с Папой римским, Варфоломеевская ночь, кружок сестры короля Маргариты Наваррской, автора знаменитой книги «Гептамерон» («Семидневник»), созданной как блестящее подражание «Декамерону» Боккаччо; поэзия Бонавентуры Деперье, составившего весьма вольнодумное творение «Кимвал мира» и озорные новеллы «Новые забавы и веселые разговоры». Поэт Клеман Маро, автор «нескладух» или «нескладиц», рондо и сонетов, изгнанник, вынужденный бежать в Италию из-за подозрения в сочувствии к гугенотам… Теодор Агриппа д´Обинье, сочинивший «Трагические поэмы», расскажет нам об ужасах междоусобицы…

Но вершин своих Возрождение во Франции достигло гораздо позже…

§ 1. Ученый насмешник Франсуа Рабле

Загадочный и неуловимый, таинственный Франсуа Рабле (предположительно 1494-1553). Мы ничего не знаем о дате его рождения, исследователи называют и 1495 и даже 1483. Ученый Абель Лефран считает, что родился он, вероятно, 4 февраля 1494 года где-то в местечке Шинон, находящемся в Турени. Предположительно, отец его содержал кабак, хотя некоторые утверждают, что он был аптекарем, или торговцем вином. Мать Рабле умерла, когда мальчик был совсем маленьким, а, согласно другим источникам, очень рано отказалась от сына и отдала его в монастырь…

Франсуа Рабле

Прямо из этой, возможно, кабацкой, среды, где проходят первые 8 или 10 лет жизни Рабле, он попадает во францисканский монастырь Сельи, оттуда в монастырь де ла Бометт, затем, вероятно, в качестве ученика, в кордельерское аббатство в Фонтене-ле-Конт. В монастырях, собственно, Рабле и получает свое начальное образование. Учился, считается, очень хорошо и за время пребывания в монастырях изучил несколько иностранных языков, не считая обязательных греческого и латинского.

Ряд источников сообщает, что епископ д'Эдиссак, который покровительствовал способному юноше и предложил ему перейти в бенедиктинский орден, способствовал получению для этого одобрения самого папы Римского Климента VII. Однако, видимо, очень скоро, Рабле оставляет монастырь и переезжает в дом епископа, чтобы стать его секретарем. В это время он знакомится с известными людьми своего времени – поэтом К. Маро, богословом Ж. Кальвином.

С разрешения архиепископа будущий писатель начал заниматься медициной и вскоре отправился в университет города Монпелье для учебы на старейшем европейском медицинском факультете. Через два года, получив звание бакалавра, Рабле оставляет учебу.

Далее, возможно, следует переезд в Лион, где он трудится врачом в городской больнице. Там он впервые начинает заниматься литературным творчеством. Возможно, это произошло благодаря поддержке знаменитого голландского гуманиста Эразма Роттердамского, с которым Рабле состоял в переписке.

В начале 1532 года французы читают замечательную книгу с длиннющим (что, впрочем, их не испугало) названием «Пантагрюэль, король дипсодов, показанный в его доподлинном виде, со всеми его ужасающими деяниями и подвигами, сочинение покойного магистра Алькофрибаса, извлекателя квинтэссенции». Итак, замечательный псевдоним, который мы считаем анаграммой его имени – Алькофрибас Назье!

Титульный лист первого издания «Пантагрюэля»

Анонимный автор сразу же становится известным далеко за пределами Лиона.

В следующем, 1533 году, выходит продолжение книги, а чуть позже новые и новые главы. Их выпуском автор занимался практически всю оставшуюся жизнь, видимо, говорим мы снова, сочетая литературный труд с занятиями медициной.

Исследователи предполагают, что по инициативе епископа Жана дю Белле, Рабле в составе посольства короля Франциска I отправился в Рим, где, собственно, ни на день не прекращал работы, а по возвращении в Лион написал еще один том своей великой смеховой эпопеи, рассказав нам ряд подробностей о жизни Пантагрюэля, отца Гаргантюа. Впечатления от поездки в Италию и от пребывания при папском дворе спровоцировали запрет книги Рабле – имя его, кстати, уже было известно, и скрыться под псевдонимом не представлялось возможным. Опасаясь преследований, Рабле уезжает в Италию, в Рим, где проводит более трех лет, числясь секретарем епископа дю Белле, а вернее, уже кардинала, благодаря покровительству которого он и сумел избежать преследований со стороны французской инквизиции.

Считается, что, находясь в Риме, Рабле занимается медициной, неожиданно увлекается археологией и даже пишет книгу об античных памятниках Рима.

Франсуа Рабле за чтением. Анонимный портрет начала XVII века. Париж, музей Карнавале

В 1537 году Рабле ненадолго приезжает во Францию в свите кардинала, получает степень доктора медицины и выбивает королевскую привилегию на дальнейшее издание своих книг во Франции. В 1542 году выходит самое полное издание творения Рабле, где впервые рассказывается о современной автору Италии и достаточно ядовито высмеивается двор французского короля.

Титульный лист 4 книги Рабле о великанах

Резкость этих явно антикоролевских выпадов опять привлекает к Рабле внимание инквизиции, и теперь, вопреки королевской привилегии, книги его сжигают на площади. По совету друзей, Рабле решает больше не испытывать судьбу и уезжает из Франции. Теперь – в Германию, где в городке Меце начинает работать врачом. Уезжая, Рабле оставил своему лионскому издателю рукопись четвертой книги. Она вышла в свет в 1548 году, когда Рабле приезжает Италию вместе с кардиналом дю Белле.

Благодаря могущественным покровителям жизнь писателя постепенно налаживается, он даже становится кюре в Медоне, недалеко от Парижа, что было обычным в те времена поощрением за поступки, угодные церкви. Должность не требовала больших забот и давала приличный доход. Рабле спокойно занимается литературной и, вероятно, ученой деятельностью. Он завершил еще одну книгу и печатает ее в 1552 году.

Один из современников довольно ядовито (и не без оснований) утверждал, что Рабле печатают больше, чем Библию. Однако многочисленные доносы и обвинения в вольнодумстве, ереси и неуважении к королю вновь заставляют писателя волноваться – он спешно и тайно уезжает в Лион, предварительно распустив слух, что арестован и посажен в тюрьму.

Угроза ареста миновала, через несколько месяцев Рабле возвращается в Париж, привозит пятую (последнюю для него) книгу, которая появляется уже после смерти его от болезни сердца. Книгу, вышедшую в 1564 году, некоторые исследователи считают созданной уже не самим Рабле – вероятно, ее закончил кто-то из друзей покойного писателя…

Сюжет для своей книги Рабле взял из народной лубочной литературы: веселые сказки о добрых и смешных великанах читали и любили практически во всей Европе – и в Германии, и в Италии, и во Франции. Но автор настолько украсил эти истории описаниями современной ему французской жизни, едкими замечаниями в адрес корыстолюбивых священников, продажных судей, ученых-философов, папы и короля, своей великой ученостью и остроумием, что мы видим совершенно самостоятельное и уникальное произведение.

Г.Доре иллюстрировал и книги Рабле

До России книга Рабле дошла очень поздно – только в начале ХХ века. Первая попытка перевода на русский язык романа «Гаргантюа и Пантагрюэль» была сделана в 1901 году и оказалась неудачной, и лишь в 1961 году перевод Н.М. Любимова дал нам представление об этой веселой и умной книге.

Во французской литературе влияние Рабле, безусловно, отмечается в произведениях Ж. Б. Мольера, Вольтера, О. Бальзака, Р. Роллана, А. Франса и многих другие более или менее известных нам писателей.

В своей огромной книге Рабле дает грандиозную картину жизни Франции, всех слоев современного ему общества. С большой любовью и пониманием его нужд и забот изображено крестьянство, жизнь деревни и ее обитателей – от беднейших крестьян и бродяг до мелких провинциальных сеньоров. Жизнь города, воссозданная Рабле, бурлит и кипит, причем городское общество изображено не единым, а разделенным, как то и было в реальности, на многочисленные слои и прослойки: от отцов города, богатеев, ростовщиков до городской бедноты, пестрого, горластого, вороватого люда, ремесленников всех мастей, пекарей и пивоваров рыночных торговцев… Перед нами городская интеллигенция – судейские, духовенство, жонглеры и комедианты, врачи-шарлатаны, гадалки, предсказатели судьбы и составители гороскопов, степенные горожане и гулящие девки. Действие мечется от замка до дворца короля, от монастыря до университета, из леса в поле, с корабля на землю… Сатира – вот и оружие, и свойство кисти Рабле. Смех – его стихия, стихия его книги!

Рабле в иллюстрациях Доре

Перед читателем мелькают жители всех почти французских провинций, немцы, итальянцы, голландцы, англичане, шотландцы, иностранная речь (и это не считая латыни и греческого) звучит со страниц книги. Герои путешествуют по миру – Турция и Африка, татарское ханство и Московия, фантастические, придуманные Рабле земли и народы, сказки о которых пользовались огромной популярностью (чему немало способствовали истории, рассказанные реальными путешественниками – Марко Поло, Магелланом и другими).

Итак, как мы начинаем понимать, книга Рабле – подлинная энциклопедия французского (да и не только) Возрождения. Жизнь великанов, их учение и образование, ум и смекалка, путешествия и приключения, их добродушное чревоугодие и грубая непристойность, простота нравов, двусмысленность высказываний и поиски идеала – все это заставляет, по правде говоря, не только смеяться, но и о многом задумываться… Кроме того, многие эпизоды романа просто не поддаются однозначному толкованию (и, прежде всего, рассказы о воспитании Гаргантюа…). Идеалы общественного устройства, так, как его понимает мыслитель Рабле, мы увидим в главах, посвященных Телемской обители, с ее порядком наоборот, с ее девизом – «Делай, что хочешь!». А двойственное отношение к монахам? С одной стороны – неприязнь, но с другой – любимый герой Рабле – монах, брат Жан, Жан-зубодробитель! Что это? Слабость или колебания автора? Полагаем, что это просто еще одна из граней его таланта – подлинная диалектика, найденная и определенная, сформулированная вполне самостоятельно этим гениальным нашим теперь знакомцем – неунывающим Франсуа Рабле.

Один из многочисленных памятников Рабле во Франции

Резюме: Рабле провозгласил своей книгой то, в чем никогда и не сомневался и не терял надежды, – неудержимое стремление людей к знанию, неограниченные возможности людей, которые, может быть, «доберутся до источников града, до дождевых водоспусков и до кузниц молний, вторгнутся в область Луны, вступят на территорию небесных светил и там обоснуются, и таким путем сами станут как боги». Это так, но и, как справедливо отметил автор замечательного труда о творчестве Рабле М.М. Бахтин, основная задача автора была «…разрушить официальную картину эпохи и ее событий, взглянуть на них по-новому… с точки зрения смеющегося народного хора на площади», что подтверждается, кстати, и замечательным народным, соленым, доступным и понятным языком книги.