Корона Арвандила. Сиренекрылая в плену Арахнида

Слуги изумленно распахнули глаза, взревев от восторга. Они свистели и хлопали в ладоши, создавая такой невероятный шум, что его, наверное, было слышно даже за пределами подземелья.

– Так ты принимаешь мой вызов? – громко спросил Феландир, указывая на меня пальцем.

– Я принимаю твой вызов! – ответила я, показывая уже на него.

– В таком случае, да будет кулинарная битва! – крикнула Фианна, сжимая руки в кулаки и поднимая их вверх. Все люди в темнице последовали ее примеру.

– Би-тва! Би-тва! Би-тва! – скандировали они, поднимая и опуская стиснутые кулаки. Их глаза были полны нескрываемого любопытства и предвкушения чего-то очень интересного. Чего-то, что должно было немного скрасить их серые будни новыми яркими красками.

* * *

Шаг за шагом пятеро Арахнидов во главе с Ракхтаром спускались в темное, холодное подземелье. Десяток черных лакированных ботинок стучали каблуками по каменной поверхности, звук эхом разносился по коридорам, отскакивал от стен и растворялся в небытии.

Из-за угла, прямо перед ногами одного из мужчин, выскочила маленькая мокрая крыса. Тот раздраженно щелкнул языком и притопнул, прогоняя черноглазого грызуна прочь.

– Ненавижу этих мелких тварей, – тихо пробормотал, нахмурив брови.

– Очень жаль. А я-то думал, что вы родственники, судя по твоей роже, – насмешливо произнес второй. – Наверное, я ошибался. Но уверен, что у тебя еще будут все шансы породниться с ними.

Со стороны идущей группы прозвучали едва слышные смешки и одобрительные посвистывания.

– Как и с твоей сестрой.

– Что ты сказал?

– Закройте свои рты. Вы оба. – Глава правящего рода резко остановился и оглянулся через плечо, белые радужки его глаз недобро сверкнули.

Ему надоело изо дня в день слушать препирательства этих двух желторотых идиотов, у которых еще молоко на губах не обсохло. Молодые, полные энергии, жаждущие найти себе неприятности на одно место, но при этом начисто лишенные всякой дисциплины.

На подготовку таких «воинов» ушло бы не менее семи лет, а то и больше. Ракхтар был недоволен, когда младший брат, Ревайр, обратился к нему с просьбой одолжить его людей для вылазки в арвандильские леса. Арахнид прекрасно знал, как на самом деле отряд относится к Ревайру, но если бы он отказался дать ему своих людей, слухи о конфликте между кровными братьями могли бы распространиться за пределы герцогства. А любые слухи, связанные с раздором в семье Кайхкаррен, могут принести роду множество мелких неприятностей, которые имеют все шансы перерасти в нечто большее в дальнейшем.

И вот теперь, вместо того чтобы находиться в окружении своих бойцов, с которыми он привык работать и которым доверял не меньше, чем самому себе, он был вынужден спускаться в подземелье в компании пяти неотесанных болванов. И если с их неуклюжестью и общей неопытностью в военном деле он еще мог смириться, то банальное неумение держать язык за зубами в присутствии главы почтенного рода уже раздражало его.

В последнее время его вообще много чего раздражало: подозрительно активный и, кажется, чересчур зазнавшийся младший брат, супруги из семьи Шаранташ, изо всех сил пытающиеся заставить его жениться на своей дочери, неудачная попытка украсть корону Арвандила, а теперь еще и та девчонка в темнице, которая почему-то думает, что с ней здесь будут обращаться как с собственной принцессой.

Ржавая решетчатая дверь камеры со скрипом отворилась, и все шесть Арахнидов вошли в темное помещение. Там, закованный в железные кандалы, вдавленные в стену, стоял с поднятыми руками захваченный Сиренекрылый стражник. Его голова была опущена, пшеничного цвета волосы свисали грязными прядями на бледное, исхудавшее лицо. Крепкое, тренированное тело было испещрено многочисленными порезами и синяками от сильных ударов.

Услышав нарастающий звук шагов, мужчина тряхнул головой и с трудом приподнял ее, настороженно глядя на своих похитителей живыми фиалковыми глазами.

Ракхтар с первого взгляда понял, что этот стражник далеко не из тех, кого можно легко заставить говорить. Его аура излучала такую непоколебимую силу воли и решимость, что никто из вошедших в камеру, кроме самого герцога, не осмелился к нему приблизиться.

– Его пытали? – поинтересовался Арахнид, медленно обходя мужчину полукругом. Тот, в свою очередь, не сводил с него немигающего взгляда.

– Так точно. Его пытали раз десять с тех пор, как он прибыл в Кромкредор, Ваша Светлость, – пояснил стражник.

– И что из этого? Есть результаты?

– Мне очень жаль, господин.

– Вот как.

Ракхтар сделал несколько неторопливых шагов к пленнику, грубо схватил его за подбородок и задрал обессиленную голову, заставив посмотреть ему прямо в глаза. Зрачки Арахнида вспыхнули кроваво-алым оттенком.

– Тебе следовало бы как можно скорее рассказать о местонахождении короны, пока я самолично не допросил тебя, – угрожающе спокойно сказал он, глядя на заключенного сверху вниз. – Поверь, если это сделаю я, то все прошлые мучения покажутся тебе сущим пустяком.

Схваченный стражник молчал, но не спешил отводить взгляд. Его замерзшее, усталое тело била мелкая дрожь, а тяжелое сопение говорило о нескрываемой ненависти не только к Ракхтару и собственным похитителям, но и ко всем Арахнидам, живущим в Лунных Землях.

– Говори, – сурово приказал мужчина, раздраженно тряхнув его подбородок.

Тот издевательски ухмыльнулся и тихо, истерично засмеялся, обнажив окровавленные зубы.

– Пошел ты, ублюдок, – насмешливо ответил он. – Я понятия не имею, чего ты от меня хочешь.

Ракхтар небрежно отпустил его, резко отдернув руку, как ошпаренный. На его остро очерченных тенями скулах заходили желваки. Поглядев на пленника несколько секунд расфокусированным взглядом, он наконец повернулся и направился прочь, к выходу из камеры. Но затем, так же внезапно, развернулся, сделал несколько широких шагов, тем самым быстро сократив расстояние между ними, и замахнулся, со всей силы пнув Серенекрылого под ребра.

Не ожидавший такого сильного удара стражник согнулся пополам, насколько позволяли цепи, и хрипло выдохнул, выплевывая густую темно-красную струю, которая тут же попала на ноги Ракхтара, пачкая обувь.

– У тебя есть достаточно времени, чтобы еще раз внимательно обдумать мои слова, – равнодушно сказал Арахнид.

Затем, уже у двери камеры, он добавил, не оборачиваясь:

– Старик имеет около сотни личных стражников, половина из которых всегда сопровождает его, куда бы он ни пошел, и охраняет его покои. Ты, как один из них, должен знать, где находится корона твоего господина, чтобы в случае чего защитить ее и спрятать в более укромном месте. Я прекрасно осведомлен об этом, поэтому солгать мне у тебя не выйдет.

– А что, ты уже решил занять место нашего великого правителя? Думаешь, что Сиренекрылые будут поклоняться тебе? Ха! Ни за что! – закричал стражник, выкашливая сгустки крови. – Зачем вам, мерзким насекомым, у которых нет даже собственного правителя, корона могучих лесов Арвандила?

Ракхтар оглянулся через плечо, ненадолго задержал на нем взгляд и наконец вышел из камеры, так и не удосужившись ответить на вопрос пленника.

Его настроение испортилось еще больше, став гораздо хуже, чем оно было несколько минут назад. К счастью, сопровождавшие его молодые люди из отряда были не настолько глупы, чтобы не заметить, что глава рода Кайхкаррен совсем не в духе, и на данный момент лучше воздержаться от разговора с ним, пока он не заговорит первым при необходимости.

– Вы временно свободны, – равнодушно сказал мужчина, складывая руки за спиной и глядя в арочное окно со старинной черной рамой.

– Как пожелаете, Ваша Светлость, – удовлетворенно ответил старший из них, не скрывая облегченной улыбки.

С тех пор как Арахниды потеряли своего короля и были вынуждены бежать на другую сторону Солнечных Земель, где всегда царит холодная звездная ночь, на новой территории правили три быстро растущих рода: хитрые Шаранташ, ловкие Шиммерайл и сильные Кайхкаррен.

Взяв ситуацию в свои окрепшие руки, три могущественные семьи за несколько лет сумели превратить мрачные Лунные Земли в место, где люди могут быть по-своему счастливы, если сумеют приспособиться к новым условиям жизни.

И им это удалось. Пусть не сразу, но удалось.

Но всякому союзу приходит конец, что и произошло с союзом глав трех семейств: Арахниды пожелали видеть на троне нового могущественного и справедливого правителя, которому будут подчиняться все без исключения.

И с этого момента началась самая настоящая война за власть. Тайны, заговоры, непреодолимая жажда подставить своего бывшего союзника, заставить его оступиться, опозориться в глазах простых людей и потерять все их доверие.

Дому Кайхкаррен даже не пришлось прилагать ни малейших усилий: Шаранташ и Шиммерайл сами едва не погубили друг друга в этой бессмысленной гонке, тем самым выставив себя в дурном свете и заставив людей всерьез задуматься и обратить внимание на единственный мудрый и спокойный род, не утративший своей человечности.

Но как ни уговаривали Арахниды, ни один предок Ракхтара при жизни не согласился водрузить на голову корону Лунных Земель, взвалив на свои плечи это тяжкое бремя.

Откуда-то издалека по коридорам пронесся возбужденный гул десятка разных голосов. Мужчина вопросительно повернул голову в сторону, напряженно вслушиваясь.

«Показалось?» – подумал он.

Но очень скоро гул повторился, и на этот раз гораздо громче и отчетливее, чем прежде. В этом хаосе переплетающихся криков Ракхтар сумел разобрать одно единственное слово: «Битва».

* * *

Чем ближе он подходил к неизвестному источнику шума, тем больше фраз можно было услышать. И, судя по знакомым голосам, в этой суматохе участвовали несколько слуг, в том числе и любопытный старый дворецкий.

Глава рода шел быстро, но тихо и осторожно, чтобы не спугнуть людей своим внезапным появлением. Выглянув из-за угла, он увидел толпу горничных и поваров, которые снова и снова выкрикивали ободряющие фразы.

Кого же они так горячо поддерживали?

Никто даже не заметил подошедшего поближе Ракхтара, так как все внимание толпы было приковано к происходящему в камере.

– У участников осталось четыре минуты! – взволнованно воскликнула рыжеволосая девушка. – Давайте поддержим их и дадим им силы для последнего, финального рывка! Громче! Громче, я вас не слышу!

Невообразимо потрясающий аромат свежесваренного супа заполнил всю камеру, проникая сквозь отверстия в решетчатой двери и разносясь по коридору. От двух пылающих костров в помещении было довольно тепло, а горячий пар от бурлящих котлов с бульоном согревал почти каждый его уголок.

Там, на широком кухонном столе, Феландир и плененная принцесса Арвандила с огромной скоростью рубили зелень. Создавалось впечатление, будто эти двое решили устроить между собой что-то вроде кулинарного поединка.

Ракхтару потребовалось несколько секунд, чтобы поморгать и увериться в том, что он видит, давая понять своему разуму, что эта картина не сон и не обман воображения. Здесь, в мрачном подземелье Кромкредора, кишащем крысами, пауками и прочими тварями, шел бой между слугой и пленницей, которые, видимо, всерьез решили выяснить, кто из них лучше готовит. При этом окружающая обстановка, казалось, ничуть их не смущала.

– Одна минута! О Боже, осталась всего одна минута! Давайте, ребята! – кричала обладательница длинных кудрявых локонов, создавая еще больше шума.

Смахнув ножом с разделочной доски мелко нарезанный укроп, Серенекрылая отправила его в качестве последнего ингредиента в красивую золотистую жидкость, которая уже начинала бурлить и кипеть.

Проворный Феландир не отставал, аккуратно помешивая свой суп большой деревянной ложкой.

– Десять, девять, восемь, семь…

Участники похватали миниатюрные фарфоровые тарелки и принялись осторожно наливать в них свои готовые кулинарные шедевры. Они старались делать это как можно аккуратнее, чтобы ни одна капля не упала мимо и не испачкала узорчатые края посуды.

– Четыре, три, два, один… Стоп!

Вытерев руки о фартуки, все двое почти одновременно подняли их, давая понять, что закончили.

* * *

Несмотря на нехорошее самочувствие, я едва не расхохоталась, завидев детскую радость в глазах Фианны, когда она смотрела на две небольшие тарелочки с ароматным бульоном, над приготовлением которого мы с Феландиром так старались. Ее широкая искренняя улыбка заставила улыбнуться даже меня, настолько заразительной она оказалась.

Да, моя подруга определенно всегда была из тех, кто любит поесть от души, где бы она ни находилась.

Слегка наклонившись над столом, Фианна прикрыла глаза и с наслаждением вдыхала аппетитные ароматы, витавшие в воздухе. Феландир подхватил чистую ложку, чуть не уронив ее в спешке, и неуклюже протянул девушке.

– Попробуй. И я настоятельно рекомендую начать с моего, – сказал он с уверенной ухмылкой. – Попробовав однажды мое блюдо, ты уже никогда не сможешь сравнить его с каким-то другим. Поверь, это самое вкусное, что ты когда-либо ела.

– Н-да, от скромности ты не умрешь, – с иронией заметила я, скрещивая руки на груди.

Хотя изначально я и давала понять, что меня совершенно не интересует этот кулинарный конкурс и его результаты, в итоге все оказалось довольно забавным и в какой-то степени даже веселым. Я уже и не помню, когда в последний раз мне доводилось приятно проводить время с незнакомыми людьми: будучи аристократкой, я всегда должна была контролировать себя, уметь вести светские беседы и внимательно следить за тем, что звучит из моих уст. Не знаю, как другие, но лично я нахожу это очень утомительным и не получаю от общения такого удовольствия, как следовало бы.

Фианна осторожно зачерпнула ложкой суп, приготовленный Феландиром, и, дунув несколько раз, поднесла ко рту. Юноша, который еще минуту назад выглядел невероятно уверенным в себе и своих кулинарных способностях, вдруг начал неловко шаркать ногами. В его ясных зеленых глазах появилось беспокойство.

Когда подруга переключилась на мой «шедевр», я тоже начала волноваться. Почему во мне столько тревоги? Неужели я действительно так хочу победить?

– Оба гороховых супа невероятно вкусные, но… – девушка грустно улыбнулась, подняв на нас извиняющийся взгляд, – мне придется выбрать только одного победителя. И этим победителем станет…

Раненая ступня вдруг решила напомнить о своем существовании резкой болью. Неудивительно, ведь маленький осколок посуды все еще оставался внутри, потому что у меня не было под рукой подходящих инструментов, чтобы его вытащить.

Я прислонилась плечом к холодной стене, что, похоже, не ускользнуло от пристального взгляда Феландира. Подойдя ко мне ближе, он зашептал:

– Эй, ты чего? Не стоит так волноваться. Главное ведь не победа, а участие, не так ли?

И все, что я могла сделать, это улыбнуться и кивнуть. А что еще мне оставалось в этой ситуации? Разве я могла сказать, что моя нога полностью заражена, так как в открытую рану попало огромное количество медленно действующего паучьего яда? Да даже если бы я это и сделала, что бы это изменило? Некий «господин Кайхкаррен», который, должно быть, являлся нынешним правителем этих территорий и приказал тем двум Арахнидам вторгнуться в королевский дворец Арвандила, сам заявил, что со всеми пленниками будут обращаться одинаково отвратительно.

А раз так, то не стоит даже пытаться просить целителя или хотя бы чистую ткань для самолечения. Я потерплю, а когда все уйдут, займусь раной, ведь теперь у меня есть все необходимое, чтобы извлечь инородный предмет и промыть ее.

– Этим победителем станет… – повторила Фианна, как бы разжигая интерес присутствующих.

Я скучающе разглядывала толпящихся слуг, перешептывающихся горничных, поваров в светлых костюмах… как вдруг перед глазами промелькнуло знакомое лицо. Смертельно бледное, с серыми тенями на четко очерченных скулах, с такими знакомыми, ненавистными мне зрачками с белоснежной радужкой…

Что? Мне ведь сейчас просто привиделось, да? Это все от эмоционального потрясения, общей усталости тела и организма, а из-за яда, распространяющегося по крови, у меня просто начались галлюцинации. Да, это вполне логичный ответ, мне нужно успокоиться.

– …Исилия Серенвинд! – воскликнула подруга, широко улыбаясь. – Моя дорогая Исилия одержала победу в кулинарном поединке, приготовив лучший гороховый суп, уступающий только блюдам моей матушки!

В голове загудел белый шум, в левом ухе зазвенело. Щеки побагровели и стали гореть изнутри, а в висках отбивал ровный ритм маленький молоточек. Кожа на лице покрылась мурашками и как будто бы полностью парализовалась.

Тело начала бить мелкая дрожь, голова вмиг потяжелела. Боже, как плохо… такое ощущение, что я вот-вот готова потерять сознание и провалиться в небытие…

Люди, собравшиеся в помещении, громко кричали, свистели и смеялись… что происходит? Ах да, Фианна ведь только что сказала, что я выиграла кулинарный поединок… Интересно, удалось ли ей стащить со стола хотя бы пару свежих продуктов? Надо подойти, отвести ее в сторонку, подальше от всех, и спросить…

Осторожно оттолкнувшись холодными, дрожащими руками от опоры, я поняла, что вторая нога уже полностью онемела, как и первая. Если я сейчас не сделаю усилие, чтобы пошевелить ею, то упаду и сильно ударюсь головой. Но я… Я не могу… Мне так плохо, так тяжело…

Сил совсем не осталось, так хочется закрыть свои налитые свинцом веки…

Со мной все в порядке, милая Эледир. Просто…

Просто сестренке нужно немного передохнуть…

* * *

Когда одна из служанок истошно завопила, указывая куда-то пальцем, Ракхтар ворвался в камеру, расталкивая всех на своем пути.

– Ах, В-Ваша Светлость, герцог Кайхкаррен! Вы здесь!

– С дороги.

К счастью, взволнованный Феландир успел среагировать в самый последний момент и удержать падающую Сиренекрылую, когда ее голова была всего в нескольких сантиметрах от массивных каменных плит.

– Да что с тобой такое? Очнись! – воскликнул парень, тряся ее за плечи. – От радости помереть вздумала?!

– Пустите! Пропустите меня!

Хрупкая рыжеволосая Фианна проворно пробиралась сквозь поток испуганных людей.

– Исилия!

Она упала на колени рядом с подругой, пачкая свое роскошное платье цвета весенней травы.

– Исилия! Прошу тебя, очнись!

Положив прохладные руки сначала на лоб, а потом на щеки потерявшей сознание девушки, Фианна с тревогой выдохнула.

– Лихорадка…

А затем, обернувшись через плечо, она закричала:

– У нее лихорадка! Пожалуйста, кто-нибудь, позовите целителя!

Принцесса тяжело и часто дышала, несколько мокрых прядей волос прилипли к ее вспотевшему лбу. Ресницы дрожали, и было видно, что она силится открыть глаза, но не может. Некогда белая кожа лица покрылась красными пятнами, по пылающей щеке пробежала холодная слеза.

– Почему так долго?! Я же просила!..

Повернув голову в сторону слуг, Фианна увидела, что никто из них даже не шелохнулся. Она замерла, глядя на неловкое замешательство, смешанное со страхом, на их лицах.

А потом внутри нее начал подниматься гнев.

– Какого черта вы все тут стоите?! – зло воскликнула она, не в силах сдержать эмоций. Сидевший рядом с ней Феландир вздрогнул: он впервые видел эту милую, добрую, веселую и улыбчивую девушку в порыве ярости.

– Фианна, – нерешительно позвал он, обратив ее озлобленный взгляд уже на себя. Ему стало некомфортно, и он заерзал. – Они ничем не помогут.

– Почему?!

Юноша замешкался, пытаясь подобрать нужные слова, чтобы не разозлить и без того раздраженную девушку еще больше.

– Просто… понимаешь…

– В темнице Кромкредора все узники равны.

Люди тревожно перешептывались и постепенно расступались перед главой рода, вышагивающим вперед. Ракхтар двигался легко и уверенно, равнодушно глядя на заплаканное лицо рыжеволосой Зеленокрылой сверху вниз.

– И никто не станет оказывать помощь пленнику, выделяя его среди других, – спокойно добавил он, держа руки за спиной.

– Ты!..

Фианна с ужасом и презрением смотрела на Арахнида, который еще в тронном зале Арвандила посмел насмехаться над его правителем, а позже едва не ранил саму Исилию.

Именно из-за него она оказалась в этом темном сыром подземелье, ее лучшая и единственная подруга прямо сейчас медленно умирала у нее на руках, а она ничем не могла ей помочь.

Скрипнув зубами, девушка до боли стиснула их. Ее кулаки непроизвольно сжались.

– Ты-ы… Грязный, мерзкий, поганый…

– Тайтус, – позвал Ракхтар, не обращая никакого внимания на оскорбления.

– Я здесь, мой господин, – отозвался высокий старый дворецкий, появившийся из-за скрывавших его многочисленных слуг.

– Вели горничной приготовить покои на втором этаже.

– Мне очень жаль, господин, но все места уже подготовлены для ваших высокопоставленных гостей, которые прибудут на Осенний бал в этом месяце, – с сожалением ответил мужчина.

– Ясно.

Ракхтар перевел взгляд на бессознательную принцессу: по ее виду стало понятно, что это не просто лихорадка, а что-то еще. Что-то, что необходимо было выяснить, и как можно скорее, пока дочь короля Арвандила не погибла из-за халатности собственного похитителя, который, словно ребенок, поставил эмоции выше холодного расчета.

– Тайтус, вызови целителя. Сообщи ему, что лечить нужно будет далеко не Арахнида, – сказал он после небольшой паузы. – И прикажи горничным помыть Сиренекрылую, после чего пусть переоденут ее в чистую одежду. Скоро я вернусь за ней.

Дворецкий несколько секунд смотрел на него не мигая, затем закрыл глаза и поклонился.

– Как пожелаете, мой господин.

– Феландир. – Мужчина повернулся к юноше, который все еще придерживал за плечи упавшую девушку.

– Д-да, Ваша Светлость?

– Я собираюсь забрать эту Сиренекрылую с собой.

Услышав его заявление, Фианна вскочила на ноги, закрывая подругу спиной. Колени ее дрожали от ужаса, но гнев, бушевавший внутри, оказался гораздо сильнее страха.

– Исилия никуда с тобой не пойдет! – воскликнула она, глядя прямо в холодные, равнодушные глаза Арахнида.

– И убери эту сумасшедшую, – спокойно сказал Ракхтар, как будто Фианна была каким-то мусором, от которого следовало избавиться, пока никто его не видел.

Парень со всей осторожностью уложил Исилию на пол, после чего подошел к рыжеволосой Зеленокрылой.

– Фианна, послушай, – нерешительно начал он.

Девушка ошарашенно уставилась на него, потом развернулась к Ракхтару, а затем снова повернула голову в сторону Феландира. Она была похожа на разъяренную дикую лисицу, попавшую в западню, из которой не выбраться, но по-прежнему продолжала защищать дорогого ей человека.

– Нет! – рявкнула она. – Я не сдвинусь с места, ты понял?! Попробуйте только пальцем ее тронуть, и вы пожалеете об этом!

Молодой человек виновато посмотрел на нее, не имея ни малейшего представления о том, как успокоить испуганную и озлобленную девушку.

Но стоило ему поднять взгляд на Арахнида, как все внутри него сжалось от ужаса: радужки мужчины окрасились в ярко-алый и угрожающе сверкнули, уголки рта вот-вот готовы были разорваться, выпустив острые паучьи челюсти. В этот момент парень понял, что если он сейчас же не оттащит Фианну от герцога, тот убьет ее, даже не задумываясь.

Феландир зажмурил глаза и качнул головой, собирая все крупицы мужества в себе в один большой комок. Его взгляд стал серьезным, придав симпатичному юному лицу черты собранного взрослого человека.

– Надеюсь, когда-нибудь ты сможешь меня простить, – пробормотал он себе под нос, после чего решительно шагнул к упрямой девушке и крепко взял ее под локти, оттаскивая как можно дальше от Исилии.

– Нет! Что ты делаешь?! – закричала Фианна, пытаясь вырваться из его хватки, чего ей никак не удавалось сделать, как она ни старалась. – Прекрати! Отпусти меня! Нет!

– Позвольте, Ваша Светлость. – Старый дворецкий вырос рядом с Ракхтаром, держась чуть позади него. – Я отнесу узницу туда, куда Вы прикажете.

– Не нужно, я сам понесу ее, – равнодушно сказал Арахнид, не оборачиваясь. – Во дворце слишком много людей. Необходимо дать им понять, что плененная Сиренекрылая принадлежит мне, и что тех, кто попытается приблизиться к ней, ждет самое суровое наказание.